Текст книги "В самом Сердце Стужи. Том II (СИ)"

Автор книги: Александр Якубович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 17
Виктор

Допрос Лили, который я замаскировал под простую беседу, мне ничего толкового не дал. Я прямо сказал служанке, что хочу получше узнать свою жену, потому что Эрен холодна и молчалива, как истинная аристократка.

Эти слова нашли огромный отклик в душе девушки, она тут же начала выкладывать все факты, которые знала об Эрен, стараясь угодить мне. Не знаю, получилось бы у меня подобное с другим человеком, но Лили хорошо помнила, как я вытащил ее с конюшни поместья Фиано, да и за время жизни в Херцкальте она видела меня только с лучшей стороны. Так что я в очередной раз услышал историю о том, как юная Эрен была прислугой в доме графа Фиано, шила-стирала и жила отдельно от семьи, в крыле для слуг.

В итоге я просто наблюдал за Эрен самостоятельно, пытаясь распознать в ней малейшую угрозу. Но мои попытки вывести девушку из себя, резко сменив к ней отношение, разбились, как волна о скалы. Для юной девицы Эрен оказалась удивительно стабильна психически, и простенький прием «угадай, почему я обиделся», который я попытался с ней провернуть, ни к чему не привел. Все с той же аристократической холодностью Эрен приняла мое новое поведение как должное, гордо при этом держа прямой свою спину. А потом я и вовсе оставил эти попытки, погрузившись в вопросы надела. Ну и последней каплей стала ситуация, когда Эрен застукала меня во время ночного дожора в лаборатории. Она была настолько искреннее обеспокоена моим поведением, о чем прямо и сообщила после короткого разговора, что я окончательно сдался.

Если я и узнаю что-то о ее жизни, то только если она сама мне расскажет. Запугивать Эрен было бессмысленно – она прекрасно держала границы, продолжая гнуть свою линию. Да и, строго говоря, толку подозревать девушку? Может, ей откровение Алдира снизошло, да она боится, что я ее в местную дурку сдам, как блаженную? По версии местной религии, как я выяснил в еще нескольких беседах с новым препозитором, женщин тут как духовников особо не жаловали. Их дело – рожать и следить за домашним хозяйством, а все высокодуховные миссии в истории местной религии были отведены мужчинам.

Если бы я на самом деле опасался Эрен, то ее стоило бы арестовать или хотя бы выселить в отдельную комнату, а я продолжал спать с ней в одной постели и украдкой поглядывать на этот тонкий благородный профиль за ужином, когда она этого не видела.

– Милорд, мне кажется, вы уже немного подскинули, – заметил Грегор, помогая мне облачиться в броню.

– Это я воду пока слил, – ответил я оруженосцу, поправляя кольчужный воротник, – жир горит медленно.

– Да, наесть его намного проще, – согласился Грегор. – Но расковывать нагрудник не придется, уже радость. Хотя мне кажется, у вас стала чуть крепче спина.

– Это проблема? – уточнил я.

– Нет, что вы! По глубине же можно отрегулировать ремешками, тут запаса хватает. В крайнем случае, наденете поддоспешник потоньше. Тут проблема могла возникнуть с шириной нагрудника, если бы вы продолжили сало на боках растить, – со знанием дела прокомментировал мужчина, рывком подтягивая ремешки на уровне подмышек.

Сегодня я назначил большую тренировку во дворе замка. Приближалось лето, а значит скоро начнутся и набеги варваров. Зимой они обычно сидели тихо, только если не настигнет голод. Потому что уйти по снегу от преследования конницы может быть проблематично. А вот весной и летом следы запутать проще, да и укрыться в лесу есть где. Так что на носу был «горячий сезон».

По моему приказу бойцы установили простенькое ограждение, которое станет рингом, после чего мы проведем тренировочные бои в формате «три на три». Это было оптимальной схемой – так уж получалось, что во время сражения, когда строй рассыпался, люди разбивались именно на тройки или пары, а персональные дуэли были большой редкостью. Так что и отрабатывали мы взаимодействие именно в тройках, как в оптимальном формате. В парах выступали всего несколько человек, в том числе и я с Ларсом.

Мой заместитель был крайне неудобным противником, но именно в боях с Ларсом я становился лучше как мечник. Нет, рефлексы и навыки оригинального Виктора Гросса у меня остались, но двигаться в бою только на рефлексах, словно инфузория-туфелька – прямой путь в могилу. Так что я старался вникнуть в военное ремесло, чтобы лучше соображать в рукопашном бою именно головой, а не мозжечком.

И в этом помогал хитрый и юркий Ларс, который постоянно доставлял мне проблем во время таких вот тренировок. Кроме того, один из первых моих приказов, когда я начал командовать отрядом после появления в этом мире – мы с Ларсом никогда не должны находиться в одной части боя. Он был моим «боевым» заместителем, а значит должен командовать на противоположном фланге. Если мы внезапно оказались в одной точке – значит дело труба.

Так что вместе мы никогда не сражались, потому что в реальности такого произойти и не могло. Но вот друг против друга – сколько угодно. И в этот раз Ларс победил, пусть и с минимальным преимуществом, но его пара оказалась эффективнее, быстро выбив моего партнера и после – просто заблокировав меня в углу нашего импровизированного ристалища.

– Ну, теперь в поле мне пощады не ждать! – выдохнул Ларс, падая рядом со мной на лавку возле казармы.

Тренировка закончилась, парни расходились по своим делам, но большинство – сначала в казарму, сбросить кольчуги перед выходом в город.

– Чего это? – удивился я.

– А того, что там замка не будет. И окон, на которые вы, милорд, постоянно отвлекались, – словно заговорщик, шепотом, чтобы другие не услышали, сообщил мне Ларс. – Парням-то не видно, но я за годы научился следить за движением ваших глаз даже под шлемом. И подбородок вы сегодня выше держали, что окна были в поле зрения через прорезь.

– А ты сегодня болтливее обычного, – хмыкнул я, окидывая взглядом двор.

– Ничего такого, – тут же начал оправдываться Ларс. – Это даже и хорошо! Весь надел ждет благой вести! Уж парни так точно!

– Какой еще вести? – не понял я и все же повернул голову на заместителя.

– Как какой? – удивился Ларс. – Конечно же, про наследника! Понятно, что сразу так оно не всегда случается, но вы-то вон какой видный мужчина! Сильный, здоровый! Значит все должно быть в порядке и скоро у нас будет радость!

– Ты так уверенно об этом говоришь, а может, я вообще к жене не прикасаюсь? По наделу дел невпроворот, а тут еще наследники, – усмехнулся я.

Конечно же, звучало это как шутка, я прекрасно помнил, как парни радовались, когда я вынес простынь. Да и кто в здравом уме будет спать в одной постели с такой женщиной, как Эрен, и при этом не иметь с ней связи? Это точно надо быть каким-то сумасшедшим по местным меркам.

Или мной.

Так что шутить на эту тему я мог совершенно безнаказанно, ведь даже если бы я попытался объяснить все Ларсу на полном серьезе, он бы мне просто не поверил. Я думаю, ему бы было проще поверить в то, что я посланец из другого мира, чем в то, что мы с Эрен еще не спали.

– Ой, глупости говорите, командир! – крякнул Ларс, откидываясь назад и упираясь спиной в стену казармы. – Вы бы уже какую небылицу получше выдумали. Да хоть что миледи обращается ночью лебедем и улетает из спальни, больше бы в этом правды было! Тут весь замок в курсе, что на закате у барона дело только одно, ведь он спешит в спальню на вечернюю трапезу к молодой жене. И если вы идете в сторону замка вечером, то уже каждый знает, что пришло время и поесть, и может в постель лечь!

Я ткнул кулаком под ребра заливающемуся хохотом Ларсу, попутно ловя на себе вопросительные взгляды бойцов. Все знали, что мой зам остёр на язык и сейчас пытались погреть уши, что такого Ларс отмочил на этот раз. Был бы на его месте кто-нибудь другой, я бы не ограничился только тычком.

– Ты лучше опять в дорогу собирайся, – сказал я заместителю. – Пока земля твердая, поедем на север.

– Все же, сами решили охотников посетить? – уточнил мужчина.

– Угу, – кивнул я, глядя куда-то вдаль. – Хочу наладить натуральный обмен. Разузнай у Арчибальда, что обычно закупают на выручку торговцы, которые приходят от вольных со своими мехами. Вот это им и предложим.

– А что тут узнавать, – тут же сориентировался Ларс. – Муку берут, соль, фураж для лошадей. Инструмента какого, может, у кузнеца заготовки просят сделать, но обычно в таких посёлках свой кузнец есть.

– Значит, можем металл им предложить. В слитках или пластинах, – кивнул я. – Мне нужно их полностью обеспечить, чтобы они занимались только одним делом. Охотой. Мне нужно от них мясо.

Ларс отлип от стены и внимательно посмотрел на меня. Но ничего не сказал, только хлопнул ладонями по коленям и, тяжело оторвавшись от лавки, побрел в казарму. Все же, тренировочный бой не прошел для него даром и хоть я сегодня проиграл, но пару раз успел крепко приложить собственного зама по ребрам, просто чтобы не расслаблялся.

Еще один важный вопрос, который требовал моего внимания – предварительный запас зерна и сбыт консервов в столице. С тем, что первая торговая точка должна находиться в Патрино, были согласны абсолютно все вовлеченные в процесс производства. Вот только у нас до сих пор не было своей торговой гильдии, а доверять эксклюзивный товар тем купцам, которые имелись в наличии, я бы не рискнул. Хватало и того, что они пытались саботировать наращивание запасов хлеба в городских амбарах – буквально спорили и задерживали исполнение заказов, которые я им давал.

Хлеб мне нужен был не только для нужд надела и для охотников. По весне я планировал начать стройку водяной мельницы. Даже место было выбрано – на западе, на небольшом притоке реки Херцфлюсс, у самого верховья, где река выходила с холмов и впадала в долину. Конкретно в одном месте буквально просилась дамба для создания омута и установки мельницы с верхней подачей на колесо. Во всяком случае, городские строители ратовали именно за этот вариант, потому что тогда мельница не будет зависеть от течения, не придется чистить дно от ила и ловить водяной поток. Да, выходит такая стройка немного дороже, но в нашем случае точка нашлась для запруды удачная, не так далеко от города, всего в пятнадцати милях.

                                             

Был еще вариант построить плавучую мельницу, которая будет работать автономно в основном потоке Херцфлюсса, но если зима выдается холодной, то даже основной речной поток промерзает на метр вглубь, а этого не выдержит никакая баржа. А вытаскивать мельницу по осени на берег или строить для нее сухой док… Проще поставить мельницу подальше от города и разбить вокруг нее небольшой поселок, заселив его крепостными. Пусть трудятся и помогают мельнику, а для охраны выделить пару бойцов по вахтовому типу и наладить систему сигнальных костров. Этого будет достаточно.

Но в этом и была угроза. Мне бы конечно хотелось ошибаться, но что-то мне подсказывало, что как только пойдут новости о том, что стройка мельницы началась, Атриталь начнет чудить. Как и их торговая гильдия, так и барон Фитц, который правил соседним наделом. Ведь если я поставлю свою мельницу, то и свое зерно смогу молоть сам. И пусть нам пока приходилось докупать хлеб из южных регионов, Арчибальд уже довел до общинников и крепостных, что в этом году они могут смело планировать любые объемы под высечку и засев.

Проведя несколько напряженных дней в кабинете за расчетами, я все же убедился в том, что стоит выдавать землю сверх нормы под нулевую ставку. Раньше тут такое не практиковали – за любые дополнительные посевы надо было или отрабатывать барщину, или отдавать часть урожая, так что крестьяне и крепостные стремились брать ровно столько, сколько им необходимо. Да и излишек продавать за гроши никто особо не хотел. Я же был другого мнения. Если поставки с «большой земли» пойдут с перебоями, пока я не налажу новые каналы через более южные города и собственную торговую гильдию, которой у меня еще даже не было, излишек хлеба и круп – только в плюс. Да, это зерно и прочие культуры будут не такими качественными, как завозной хлеб, но это лучше, чем ничего. Пока же Херцкальт зависел от импорта продовольствия, я был связан по рукам и ногам и находился в опасной зависимости от настроений соседей. А в мои планы это не входило. Но сначала я устраню производственную зависимость – поставлю мельницу.

А уже в следующем году, если Фитц будет вставлять мне палки в колеса, налажу торговлю через другие города. У меня уже даже был потенциальный торговый маршрут в обход Атриталя. На Херцфлюссе, между Атриталем и Кемкирхом стояла большая перевалочная база для барж и простеньких корабликов, идущих по реке вниз по течению именно до этой точки. Из нее южные товары расходились по окрестным городам: Атриталю, Кэмкирху, Вусбургу и дальше, на восток, в Кальтендорф и даже Херцберг. Если я сумею построить свой небольшой флот и договориться с торговцами из того же Балнели – города-житницы всего восточного Халдона, или хотя бы с торговцами Кастфолдора, стоящего выше по течению Херцфлюсса, то смогу просто обходить зону влияния Атриталя и доставлять товары напрямую в Херцкальт.

                                                          

Да, выйдет дороже, ведь придется закладывать свои посудины или доплачивать купцам, которые будут грузить заказ конкретно для моего города, но это было единственным приемлемым решением. Если же барон Фитц попробует заблокировать торговлю Херцкальта с другими городами, воспользовавшись тем, что та часть Херцфлюсса протекает по его территории, то это уже будет вполне себе весомый Casus belli – повод к междоусобной войне. Вот только Фитц не представлял, насколько изобретательным в этом плане может быть пришелец из другого мира, который хоть и немного смыслит в штурме укреплений, но точно знает, что такое бюрократия и судебные тяжбы. Если сосед попытается как-то помешать моей торговле, я сразу же подтяну к решению этого вопроса королевских стряпчих и всю государственную машину Халдона. К этому же моменту, по моему плану, моя «невероятная каша Барона Гросса» должна стать популярным столичным аттракционом, да и всегда можно будет разыграть карту подарка рецепта королю Эдуарду, если уж меня совсем прижмет.

Короче, варианты и опции были, но любого слона нужно есть по кусочку, чтобы не подавиться. Так что этой весной ставка налога для селян и крепостных останется прежней, а за всю землю сверх меры я денег не потребую, причем для новых подсечных полей я планировал дать льготный период минимум на три года. А мне же, пока люди будут пахать землю и растить хлеб, нужно закрепиться с новинкой в столице, то есть, договориться с охотниками по поставкам мяса, ведь таких талантливых свиноводов, как родители Петера, на моем наделе не водилось.

Единственный вопрос, к которому я не знал, как подступиться – это моя жена. Но тут опять сработала старая гадкая привычка «пусть этим занимается Виктор-из-будущего». Я не мог повлиять на Эрен, я боялся ее сломать, но при этом не мог заставить рассказать правду.

Единственное, на что я сейчас был годен – это продолжать наш нелепый спектакль, в котором мы отыгрываем роли супругов. И украдкой поглядывать на эту девушку в моменты, когда она этого точно не видит.

Что удивительно, при всей своей скрытности Эрен довольно быстро простила мне попытку устроить ей эмоциональные качели. Девушка очень легко списала все мое недовольство и холодность на чувство голода и диету, а сама же моментально включилась в процесс правильного, по ее мнению, питания. Так, количество пирогов за ужином было сокращено с трех до двух, в еду стали добавлять меньше свиного жира и сала – уже по моему настоянию – а вместо вина, которое как любой алкоголь усиливало аппетит, я теперь потягивал по вечерам горький травяной отвар.

Конечно же, на такой кормежке похудеть у меня точно не выйдет, и мне приходилось ограничивать себя в еде остаток дня самостоятельно, но эта ее забота была умилительна и крайне приятна, такого я никогда не испытывал.

Нет, когда я сломал спину, обо мне заботилась родная мать, но то была забота родительская, обусловленная безусловной любовью к своему ребенку. Эрен же проявляла заботу другого рода. Она не пыталась играть в наседку, но и не гнула спину, стараясь максимально услужить мне, хоть первое время и вела себя подобным образом. Это была сдержанная, почти трепетная забота по мере сил со стороны человека, который как бы пытался сказать: «У меня есть немного, но я отдам тебе даже это. Не потому что должна, а потому что хочу».

Мне искренне хотелось верить, что всё, что делала Эрен, проистекало не только из ее домостроевских взглядов на брак и роль женщины, но и потому что мы все же смогли подружиться, не смотря на все наши взаимные тайны и секреты.

Глава 18
Виктор

Сборы к поездке в поселок охотников проходили буднично.

Основные приготовления были сделаны еще до приезда в Херцкальт Ларса с Петером – Арчибальд определил бойцов, которые отправятся со мной, проверил сбрую и оружие, составил список припасов в дорогу. Даже договорился с одним из постоянно появляющихся в городе торговцев, что он выступит проводником для нашего отряда.

Так что когда через два дня после всеобщей тренировки Грегор заявил, что все готово к выезду на рассвете, я даже не удивился. А вот для Эрен это было новостью.

– Милорд, вы уверены, что вам стоит лично заниматься этим? – обеспокоенно спросила жена.

Сейчас мы оба работали в кабинете. Делали расчеты по посевным площадям. Уже несколько дней мы собирали информацию через старейшин общинников по полям, которые они брали на засев последние годы, а также сверяли все это по новым, сведенным книгам. Пока мы переписали только три года из пяти, но и этого будет достаточно. Все равно всё, что можно было поиметь с этой истории, мы уже взяли, а остальное – лишь бумажная работа.

Также я пытался прикинуть, сколько максимум посевов может освоить местное крестьянство и что для этого потребуется с моей стороны. Я точно знал, что деньги должны работать – хоть на вкладе лежать – но так как в рост тут никто толком вкладов не предлагал, а только давали взаймы, а биржевых инструментов торговли не будет еще лет пятьсот-шестьсот, то значит надо вкладываться в производство. Пока всё виделось так, что мне нужно будет закупить хотя бы пяток волов, которых я смогу сдавать в аренду для пахоты за символическую стоимость. Так как извлекать прямую выгоду я был не намерен, то и услуга эта будет подъемна для большинства крестьян и даже крепостных семей, но все требовало расчетов. От цифр перед глазами меня уже мутило, а отсутствие калькулятора делало мою жизнь совсем невыносимой. На краю сознания гуляло что-то про деревянные счёты, как в советском кино, но я такие только по телевизору и на картинках видел, а в руках никогда не держал, и как они работают на самом деле – мог только догадываться. Может, если я повстречаю аналог подобного механизма здесь, то довольно быстро смогу его освоить, но для этого нужно близко познакомиться с каким-нибудь счетоводом.

Вот только местные реалии диктовали максимальную закрытость профессий: знания передавались только от мастера ученику, и никак иначе. Посторонний человек с улицы, даже будь он хоть трижды аристократом, совать свой нос в цеховые дела права не имел, потому что у каждого мастера были свои секреты и фишечки, которые отличали его конкурентов на этом рынке. Так что мечты хотя бы о допотопной счётной машинке оставались пока лишь мечтами.

– Уверен, – рассеянно ответил я, подгоняя очередную цифру по площадям. – Надо лично договориться о поставках, а еще я хочу посмотреть, чем живет поселок.

Считать было тяжело, потому что крестьяне все даже в местных футах меряли крайне приблизительно, да и урожайность постоянно менялась. Нет, точно придется закупать волов и самому распахивать старые поля, которые уже давно лежали под перелогом, восстанавливая плодородность. А потом пытаться перевести общинников с подсечной схемы земледелия на трехпольное чередование, которое, по рассказам Эрен, активно использовали на юге Халдона и в королевстве Фрамия. Сейчас для этого у людей не хватало ни желания, ни ресурсов: впустую распахивать поля было особо нечем, так что общинники подсекали новую делянку, удобряли золой от сжигания леса и три-четыре года сеяли яровые культуры, после чего перепахивали поле и оставляли его лет на пять, уходя на новые площадки. Урожайность такого земледелия была невысока: засеивая мешок, снимали в лучшем случае три, а чаще – всего полтора-два мешка.

Меня эти цифры не устраивали. Я точно знал, что современное мне сельское хозяйство снимало урожаи на порядки выше объемов посевного материала, но просто следуя логике, получалось, что местная всхожесть была просто отвратительная, как была крайне низкой и плодородность земель. По словам же Эрен в житных регионах крестьяне легко снимали до десяти мешков зерна с мешка посева, но там были организованы и трехполья, и каналы для мелиорации, и постоянное удобрение почв за счет навоза, который оставался с животноводческих ферм.

Все это на севере игнорировали, потому что свободной земли вокруг хватало, и бороться за урожайность отдельного клочка не имело смысла. Проще пойти и высечь новую делянку. Тем более, там не нужна была тягловая сила для пахоты – только топоры да руки. Даже лес не убирали, просто обкапывали пни под лопаты и сжигали их вместе со стволами.

Может быть, когда-нибудь, если я закуплю интересных культур или решу разбить сады, вопрос с мелиорацией и переходом от подсечного земледелия к трехполью все же решится. Но не сейчас.

Максимум, что я мог предложить – аренду волов, купленных за свои деньги, чтобы мои крестьяне смогли освоить больше свободных территорий и раньше срока вывести некоторые поля из перелога. Время перелога некоторых уже подходило к концу, но возвращались к ним неохотно. За годы почва слеживалась, требовала именно «тяжелой техники» в виде волов для вспашки, когда как самые нищие семьи могли и сами впрячься в плуг по два-три человека, чтобы сэкономить на арендной плате за животное.

– Подъем урожайности надела вопрос не одного года, – продолжил я после того, как подбил очередной столбик цифр. – А зарабатывать нам надо. Поэтому нужно форсировать те виды бизнеса, которые не требуют длительной подготовки. Например, торговлю пушниной и консервами.

– Вы же помните, что охотники стоят поселком по королевской грамоте? – уточнила Эрен, принимая заполненный мной лист, чтобы перенести основные цифры в сводную таблицу. За последние пару дней мы настолько втянулись в эту возню, что уже работали как два опытных клерка. Руки и половина мозга делали дело, а речь могла существовать отдельно от остального сознания. – Вы не можете напрямую указывать им, как вести дела. Да и свою долю они вносят в казну, сдавая пушнину королевским мытарям.

– Но на остальное-то они живут, – возразил я. – А у меня есть ресурсы, чтобы снизить их издержки. Поставлять продовольствие, инструмент. Даже дрова. Чтобы они занимались только охотой. Или вообще устроили пушную ферму. Тех же песцов можно разводить в неволе.

– Я не перестаю удивляться вашему ходу мыслей, Виктор, – внезапно заявила Эрен, при этом пряча взгляд, будто бы крайне занята.

Я внимательно посмотрел на жену, ожидая продолжения, но больше Эрен ничего не сказала. Этот разговор повторялся у нас регулярно. Я предлагал какие-то идеи, которые бы помогли мне оседлать финансовые потоки, на что жена отвечала, что так даже купцы не делают – максимум дают ссуду под процент или берут долю с будущих товаров, но на строго оговоренный срок. Совместное ведение бизнеса, объединение производителя и капитала здесь было пока не в ходу. У меня же имелось в наличии минимум полсотни серебряных фунтов, которые лежали мертвым грузом и которые буквально просились, чтобы я их куда-нибудь пристроил. Нет, кубышка на черный день нужна, но даже моя нищая мать старалась деньги сверх «неприкосновенного запаса» крутить на коротких вкладах, а покупки брать в длительную рассрочку, чтобы выиграть на инфляции. А я теперь целый барон, так чем я хуже?

Был во всем этом деле нюанс, на который я не указал жене, хотя она и сама могла рассмотреть нестыковку в записях. Да, старые учетные книги все еще помогали нам в текущих делах.

Если взять все закупки хлеба и разделить на число человек, то можно было легко прикинуть, какой объем муки потребляется на взрослого жителя надела. А если присовокупить к этому цифры по оброку и натуральному налогу, то и запасы крестьян из собственного урожая становятся известны.

Так вот, я знал, что на человека в день требуется фунт муки или два фунта готового хлеба. Поселок охотников насчитывал почти три десятка взрослых душ – это минимум восемь семей, без учета малолетних детей. И к переписи населения они не относились. Было бы логично считать, что из-за круглогодичной добычи зверя и пушнины, у охотников хватает мяса, которое они солят, коптят и потребляют в пищу сами. И так оно и было – поток мясных заготовок с их стороны был вполне стабильным и охотно выкупался как местными трактирщиками, которые кормили горожан, так и представителями общины. Особенно в зимний период, когда свеженину можно заморозить.

Вот только охотники закупали муки в течение года даже не по фунту в день на человека, а минимум вдвое больше, хотя хлеба они должны есть даже меньше, чем те же крестьяне, у них была пища более высокого качества.

Если я не ошибся в расчетах, которые провел как раз в период попыток вывести Эрен из себя – то есть когда я был в кабинете один – то раз в месяц в поселок уходило почти сорок мешков муки, каждый весом двадцать пять кило или пятьдесят фунтов. Но даже горожанам в месяц требовалось на такое число людей максимум восемнадцать, а скорее пятнадцать мешков с мукой. Торговцы от охотников приходили каждую неделю со свежим мясом и мехами – для передачи купцам на реализацию на юге – а уходили с телегами, груженными мукой, пивом и всякой мелочевкой. Вроде не так и много, раз в неделю закинуть десяток мешков муки, они по размеру были не очень большими, как те мешки с цементом. Сверху поставить пару бочонков пива, каких-нибудь квашений и… уйти до следующей недели.

Мне даже не надо было обсуждать это открытие с Ларсом, тут и так все было понятно. Что происходит с излишками, которые из года в год закупают на постоянной основе? Их куда-то перепродают.

А куда могут продавать столько хлеба охотники? Вопрос этот был риторический.

Но вслух со своими бойцами я проговорить это не мог, не мог доверить это знание даже Ларсу. Именно поэтому я ехал на встречу с общиной добытчиков пушнины и мяса лично, хотя изначально планировал отправить к ним только своего второго заместителя, а мой вояж был под большим вопросом.

Мне нужны были эти люди и их навыки, но при этом я не мог усилить экономические связи с поселением так, чтобы «хлебная тайна» осталась незамеченной. А если секрет охотников раньше времени раскроет кто-нибудь из местных, то быть беде. Как минимум, я лишусь охотников и доступа к мясной продукции, которая была мне жизненно необходима. Как максимум – получу у своих стен набеги варваров.

То, как аккуратно была размазана статистика закупок хлеба, говорило о том, что Легер был в курсе происходящего. Возможно, он имел с этого свой процент. Понимал я и почему поселение, производящее довольно элитные товары, не пошло со мной на контакт, чтобы восстановить статус-кво: свой титул я получил за достижения в рейде, а значит, должен ненавидеть варваров.

Вот только никакой ненависти я к ним не питал. Нет, они доставили мне уйму проблем, от их рук погибли некоторые бойцы моего отряда, да и сам я был в опасности. Но я воспринимал весь этот пограничный конфликт вполне философски, как акт политики. Лично мне северный народ не сделал ничего плохого, да и жили они в не самых благоприятных условиях. Да и по истории моего мира есть куча примеров, когда пограничье жило своей жизнью и своей логикой. Даже помнится, были целые пограничные династии, которые в зависимости от политической обстановки, могли поменять свою национальную принадлежность. Просто потому что так было выгодно и безопаснее. А их замки стояли на стратегических точках, дающих контроль над целым регионом. В итоге, зная это, монархи, сидящие в своих роскошных дворцах где-то у черта на рогах относительно границы, думали дважды и трижды, прежде чем объявлять несправедливые войны или конфликтовать с соседями.

Короче, фронтир, он как Восток – дело тонкое…

Интересно, если в столице узнают, что я приторговываю с варварами, меня вздернут или отрубят голову?

Это, кстати, была еще одна причина, по которой я не обсуждал этот вопрос с Эрен. Нет, от идеи, что она шпион, я отказался окончательно – строго говоря, у меня вообще не осталось вменяемых вариантов, кто она такая и где получила такое широкое образование – я просто не хотел подставлять жену. Если мои заигрывания с потенциальным противником приведут к катастрофе, то лучше я один буду нести за это ответственность.

А договариваться с варварами через охотников было выгоднее, чем воевать с ними. Уверен, поселение служит просто перевалочным пунктом, точкой для подпольной торговли. И за поставленный хлеб соседи платят, причем платят исправно. Чем? Точно не серебром. Я ставил на отличную пушнину, которую даже не выставляли на прилавок в Херцкальте, а которая ехала сразу в плотно запакованных тюках на юг, на рынки Гатсбури, Патрино и других крупных городов, где зимой бывало холодно, но такого зверя не водилось.

Займусь ли я контрабандой? Ну как сказать, не можешь пресечь – возглавь. Но в первую очередь меня интересовало, конечно же, мясо и безопасность надела. И если для того, чтобы предотвратить разорение своих земель мне придется приторговывать с варварскими племенами на севере – так тому и быть. Меня сюда назначили, в первую очередь, развивать город и стеречь границу. А я и стерегу, просто финансовыми, а не силовыми методами.

В утро отъезда Эрен проснулась вместе со мной. Совершенно молча девушка помогла мне собрать личные вещи, хотя обычно этим занимался Грегор. Пока я перепроверял сумку-аптечку, в которой хранил все для оказания первой помощи или на случай болезни, жена сложила мое белье, сменную одежду и запасной плащ. Причем делала это настолько ловко, что мне даже стало завидно – у меня вечно не хватало места в сумках и приходилось чуть ли не ногой проталкивать вещи внутрь, а у Эрен все получалось будто бы само собой. Перекочевали в отдельный кармашек и мои письменные принадлежности. Маленькая чернильница, моя ручка-перо, десяток листов бумаги для записей, дощечка, которую я использовал, как держатель-планшет, чтобы писать на ходу и не выискивать подходящих поверхностей. Все это аккуратно было сложено и упаковано моей женой.