Текст книги "Кровавая битва Богов (СИ)"

Автор книги: Александр Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Глава 9. «Рейтинг С+++»

Всю душу я вложил в это заклинание, но не было надежды, что получится прихлопнуть врага как муху на стекле. Я ожидал чего угодно. Он мог сбить болванку с курса лютым порывом ветра, мог переместиться сам, мог, в конце концов, изменить свое магнитное поле и отразить атаку. Как могло сложиться иначе, если он увидел и услышал меня?

Мне никогда не приходилось так удивляться. Он сделал короткий пас, надеялся сбить болванку магнитным полем, как я и предполагал, но видимо что-то не дорасчитал. Наверное, враг успел заметить только блеск металла у своей переносицы. Болванка пробила Йосиде лицевую кость, прошлась вдоль позвоночника и взорвала его спину кровавыми брызгами. Ребра полетели в одну сторону, кишки в другую, шлепнулось на песок сердце, пульсировавшее струйками крови.

Жуткое зрелище. Видимо, он недооценил мои силы, думал, что я стреляю из обычного оружия, раз не излучаю божественную мощь или излучаю её в минимальных количествах. Везде повисла тишина: в эфире, в пустыне, у меня в мыслях. Песчаная буря стихла, и рассеялись в воздухе последние лоскуты пылевого облака, исчезнув будто по волшебству.

– Не понял, – это Сэймур, стоявший на хребте бархана и рассматривавший кровавую лужу, оставшуюся от Йосиды. Он держался за живот, и сквозь пальцы сочилась кровь. – Мы победили? Правда? Я не верю…. Чёрт. Башка кругом идет, – он повалился на спину, и обессиленно уставился в небо.

– Сэймур! – сигурни бросилась к нему, рухнула рядом с ним на колени и засуетилась над ним. – Помогите ему!

– Сейчас! – Сэцуко выскочила из машины с аптечкой, ловко раскрыла её на ходу, но это было бессмысленно.

Я понимал, что он не жилец. Видимо, его поразило осколком брони БТР'а, подбитого мной.

– Он умрёт? – всхлипнула Сигурни.

– Нет, – нахмурилась Сэцуко, обрабатывая кровоточившую рану и зажимая её бинтами. – Ещё чего!

Умрёт. Я так подумал, но в слух не сказал. Кишки его превратились в кашу, и с таким увечием мог справиться только сильный целитель, способный любить. Я хоть и знал исцеляющие заклинание, хоть и мог сопереживать, но любить…. Доводилось однажды, и раза хватило. Теперь я точно знал, что целителем не стану.

Сэймур испустил последний вздох, даже не сказав ничего на последок.

Я встал возле них, и произнёс нехотя:

– Нам нужно идти к выходу.

– Чёрт, – вздохнул Горо. – Жалко мне этого парня.

Азуми ничего не сказала. Лишь молча глядела на Сэймура, и сдерживала слёзы. – Ушёл, – Сэцуко убрала от Сэймура окровавленные руки. – Ты смотри, сколько донатов с просмотрами, – обозлилась она. – Этим уродам лишь бы поглазеть. Мрази.

На машине было не уехать – снарядом башенной пушки ей вырвало ось. Так что остаток пути мы провели в томительном молчании. Вроде и победили, но радости от победы не было. С чего радоваться? Йосиду убил, а пацана не сберёг. Наверное, я бы не так расстроился, если сам бы убил его до того, как узнал, что с ним случилось.

Мы добрались до стены, и замерли перед ней. Высока – как голову не задирай, верхушки всё равно не видно. Бела, как кости убитых под нею людей. И страшна. Но пугал не вид стены, а неотвратимость схватки, которая нам предстояла у её подножий.

– Убейте меня быстро, хорошо? – проговорила Сигурни дрожащим голосом и скрестила руки на груди, понуро усевшись на песок. – Я боюсь боли. Не хочу умирать долго.

– А я вообще не хочу умирать…. Может…. Может есть другой способ? – Азуми косилась то на меня, то на Горо. Зрачки её дрожали, она прерывисто дышала, сделалась бледной от испуга. – Пожалуйста.

– Мы ничего не можем с этим сделать, – тяжко вздохнул Горо, и неуместно усмехнулся. – Рыжая, а ты ведь мне почти понравилась. Жалко будет тебя убивать.

И теперь все взгляды устремились на меня. Будто бы я мог найти какое-то решение, будто бы мог спасти их всех, будто бы я был для них последней надеждой. Мне не хотелось признавать собственное бессилие, не хотелось думать, что надо убить всех и остаться одному. Пробить болванкой голову Сигурни, чтобы не мучилась. Желательно потратить на неё и на Азуми одно заклинание, чтобы вторая не вмешалась. Наиболее опасны Горо и Сэцуко – с ними надо разделаться в первую очередь. Сначала, пожалуй, Горо. Следом Сэцуко. Потом Сигурни и Азуми.

– Ну что, Черныш, – по щеке Азуми скользнула слезинка. – Ты же придумаешь что-нибудь?

– Я беремчатая, – Рэви вскинула автомат и прицелилась мне в лицо. Я сфокусировался на чёрном срезе ствола, по спине пробежались мурашки. Смышленая. Быстро определила сильнейшего. – Простите, но я не сосисочка, не Сигурни, и так легко не дамся.

– А я отказываюсь в этом участвовать, – Горо бросил автомат, автомат бряцнул у его ног. Сэцуко перевела ствол на Горо и положила палец на спуск. – Спокойней, Рыжая. Я не собираюсь никого развлекать. Только идиот будет цепляться за такую жизнь. Проще в песках подохнуть, чем жить как скотина.

– А я малого жду, соррян, – нахмурилась Сэцуко. – Значит, только мы с тобой, да, Макото? И чья жизнь ценней?

– Твоя, пожалуй, – произнес я, заранее скрючив пальцы и приготовившись использовать «ежа». В теле человека немало железа, и оно вполне может убить его. Стоит мне распрямить пальцы – сердце Сэцуко разорвет изнутри железными иглами. Я ждал, когда она напряжёт ладонь, ждал первого скрипа пружины в ударно-спусковом механизме, и знал, что смогу ударить быстрей, чем боёк коснется капсюля-воспламенителя. – Но я не могу умереть. Не сейчас. Прости. Мне ещё многое надо сделать.

– Деловой, – Сэцуко улыбнулась уголком губы. – Я бы тоже ещё пожила.

Я хмурился на неё, она хмурилась на меня, и мы были как дикие кошки, готовые разодрать друг друга клыками и когтями. Капелька пота сорвалась у меня с бровной дуги, Сэцуко затаила дыхание и приготовилась стрелять, я уже напряг суставы, чтобы распрямить пальцы, как вдруг:

– Стойте! – вскинулась Сигурни, и когда мы с Сэцуко вздрогнули, напряжение улетучилось. Мне даже неловко стало. – Никто никого не убьёт!

– Не понял, – Горо удивленно хлопал ресницами, явно всматриваясь в интерфейс нейрофона. – Да ладно, – он улыбнулся, и привстал от прилива энтузиазма. – Да вы гоните!

– Всё-таки есть в людях что-то хорошее, – Сэцуко опустила автомат к ноге. – Охренеть, – удивлялась она, так непринуждённо почёсывая затылок, будто минуту назад ничего не случилось. – Я думала, это только теория. А оно вот как…. Тандемная флюктуация.

Азуми зажала глаза ладонью и зарыдала, сбрасывая стресс через слёзы, приговаривая: «Хвала Святой Императрице! Хвала!»

В комментариях возмущались зрители: «Вы карателей притащили! Испортили весь бой! Свои же правила нарушили!», «Отпустите их! Они круто всех мочили!», «Я хочу ещё такое шоу! Если вы их убьете, мы перестанем смотреть ваши дурацкие бои!»

Зевакам понравился формат командной игры, да и всё. Впрочем, ничего страшного я в этом не увидел. Зевак на моем канале собралось больше полумиллиона, а их мнение играло весомую роль.

В стене с шипением отворилась непропорционально крохотная дверь, и мы вошли в лифт. Одно хорошо – в лифте стало прохладно, когда он поехал вниз. У нас не было слов, чтобы выразить чувства друг к другу. И всем было немного стыдно.

Всё же, мы были готовы поубивать друг друга.

Я удивился такой милости со стороны людей. Причиной начала Войн Сухой Земли стало желание Богов сделать человечество заново. Боги хотели научить своих детей созиданию миров. Но чтобы создать, сначала надо уничтожить. К тому моменту люди стали сильными, технологически развитыми. Да и Рэви появилась будто ангел с небес со своей магией пару тысяч лет назад. Сначала Боги побеждали, конечно, но благодаря Рэви чаша весов внезапно склонилась в сторону людей, хотя их полегло немало. Треть населения планеты была уничтожена во время войны.

Рэви додумалась возвести города-башни среди ядовитых вод Тёмного моря, и таким образом уберегла уцелевших после войны сопротивленцев.

Старшие Боги были уничтожены, но успели спасти детей, разбросав их души по иным измерениям. Решение оказалось полумерой. Энергетический баланс стремился к равновесию, так что вскоре Младшие Боги, вроде Сэймура, стали ненамеренно вселяться в тела обычных людей. Они помнили лишь то, какой стихией владели, но ничего не знали о своём прошлом. Только в редких случаях кому-то удавалось что-то вспомнить.

Разумеется, общественность от этого факта была не в восторге, и Богов оперативно поработили, лишив их возможности доделать дело Старших Отцов. Младшие-то может и не желали никому зла, но больно велик был страх перед новой войной, и намерения Богов никого не волновали. Люди и друг друга боялись, не только Богов. Борьба с перенаселением и список ЧИП делали своё дело.

Так или иначе, Рэви называли Святой Смертной Императрицей. На радикальность её политики закрывали глаза. Пусть она не белая и пушистая, ей удалось спасти от вымирания цивилизацию, и даже будучи по уши в грязи люди её боготворили.

Это официальная версия, которую детям преподавали в школах. Я же считал историю дерьмовой, и думал, что правда совсем в другом. Рэви-спасительница? Чёрта с два. Она не моргнув глазом убила меня и вышвырнула из реальности. Потому в Рэви-диктатора верилось проще. И бедняга Сэймур, и я, и все те, кто погиб благодаря её законам, были тому подтверждением.

Лифт остановился, мы вышли в лобби, и тут же нас окружили со всех сторон: подписчики, репортёры, которых досины не смогли сдержать у входа. От разноголосых криков заболела голова, шквал вопросов превратился во что-то нечленораздельное, непонятное. И деться было некуда. Представить себе не мог, что быть популярным настолько трудно.

– Маки! – хором выкрикнули две милые близняшки, вырвавшиеся из толпы с задранными майками. – Распишись у нас на груди!

– Да я…. – избыток любви и внимания сбил меня с толку. Они же день назад меня ненавидели. – Мне нечем….

Они одновременно протянули мне маркеры. Мне и слова выговорить не удалось, настолько я удивился. Пришлось сдаться, сорвать колпачок и оставить по две закорючки на подпертых лифчиками грудях. Странно это, конечно. На кой им сдалась моя подпись? Что они собирались с ней делать? Ума не приложу.

– Макото, я от канала «GodFight-Prime»! – девушка-репортер с вкрадчивым взглядом подобралась ко мне ближе всех, нагло отпихнув близняшек в сторону. Именно по записям этого канала преподаватель знакомил новеньких с особенностями боевой обстановки. – Скажите, почему вы предпочли настолько не стандартную тактику сражения? Почему не убили сопартийцев, когда нашли первый чип? У вас бы хватило на это сил.

– Не стандартную? – стоило мне открыть рот, как толпа тут же стихла.

– Да. Боги ведь каждый за себя, а вы играли в команде, даже помогали людям. Людям, которых должны ненавидеть. Откуда такое рвение?

– Мне хотелось…. – так, тут надо сболтнуть что-то такое, что понравится зрителю. Надо было сделать вид, что я прогнулся. – Хотелось показать людям что-то новое, – меня потянуло импровизировать. – Что-то большее, чем обычная мясорубка.

– Вы первый Бог, собравший за один бой полмиллиона подписчиков, а ваша группа уже насчитывает аудиторию из полутора миллионов поклонников. Это один процент от населения Эн-Токио. Вас впечатляют такие цифры?

– Да, – соврал я.

– Скажите, а Сэцуко беременна от вас? – выпалила репортёр, резко сменив тему.

Я поперхнулся, хотя было нечем. Ну и вопросец. Даже не знал, как на него ответить.

Ситуацию спас Кайоши. Он возник из толпы внезапно, встал между мной и репортёром.

– Вопросы вы можете прислать пресс-службе нашего клана, – меланхолично произнес Кайоши. – Макото ответит на вопросы фанатов, но не сегодня. Встречу с поклонниками мы организуем в ближайшее время.

Клана? Кайоши, шельмец, прямо мысли мои прочёл. Я думал сколотить что-то вроде банды. Так добраться до Рэви будет проще. Вот только позволят ли Богу основать собственный клан – тот ещё вопрос с кучей подковырок. Были у меня сомнения по поводу реалистичности этой затеи.

Кайоши вывел нас из толпы, локтями пробивая дорогу к лифту. Мы кое-как протиснулись в лифт на третий уровень. Когда створки закрылись, я подумал, что толпа выдавит их, ринувшись за нами. Я с облегчением выдохнул. Честно сказать, мне не очень понравилось быть знаменитым. Наверное, с непривычки.

– Хорошая работа, господа и дамы, – похвалил Кайоши, но так обыденно, словно ничего особенного не произошло. – Поздравляю. Мы богаты, – тут он улыбнулся, впервые за всё время с момента нашего знакомства. – Ты отчёт-то смотрел? – он отреагировал на мой вопросительный взгляд.

– Отчёт? – сконфузился я. – Какой отчёт?

– Сосредоточься на интерфейсе и мысленно запроси отчёт. Нейрофон его выкатит, – произнес Кайоши. – Почитай, пока мы к едем к господину Хэчиро. Он хочет нас видеть.

Замечательно. Видать, руководители Мацубаэ точно не надеялись, что я выживу.

Я подумал об отчёте, и он возник перед глазами:

Бой завершён!

Время сессии: 16 часов 34 минуты 12 секунд;

Убийства: 11 (1 бог, 8 карателей, 2 чипера);

Рейтинг: С+++;

Просмотры: 98.000.000;

Подписчики: 523.100;

Донаты: 37.000.000 люменов (370.000 – ваша доля);

Гонорар выжившего: 50.000 люменов;

Гонорар убийцы: 110.000 люменов;

Итого: 530.000 люменов (заморожены в пауэр-банке Мацубаэ до решения господина Хэчиро);

Старый ранг: 3-й грейд 1-го эшелона;

Новый ранг: 4-й грейд 2-го эшелона;

Получен допуск: уровень 2, 2-е кольцо Острова Лунного Света;

Конец отчёта.

Лифт шел по выделенной корпоративной рельсе, и доставил нас прямиком в лобби, где хамоватая секретарша осмелилась лишь недовольно на меня покоситься. Уже ничего не сказала, хотя на этот случай я заготовил парочку колких острот.

– Вас ожидает господин Хэчиро, – сказала она. – Только вас, Макото, – она остановила остальных взглядом. – Вы можете отдохнуть в комнате ожидания.

– С чего бы? – нахмурилась Сэцуко.

– Черни нечего делать наверху, – снисходительно произнесла секретарша. – Скажите спасибо, что вас хотя бы в лобби пустили.

– Падла…. – Сэцуко закатила рукав.

– Спокойно, – сказал я, и остановил её жестом. – Подождите здесь. Я скоро вернусь.

В лифт пришлось входить одному. Я мазнул по клавише «пентхаус», и пока поднимался, немного пошаманил над нейрофоном через акупунктурные точки. Надо было снять блокировку с возможности запустить трансляцию. За пределами крышки богам вещать не разрешали по понятным причинам, но я точно знал, что помощь подписчиков понадобится мне.

В пентхаусе было прохладно. Из невидимых глазу динамиков тихо доносилась приятная мелодия флейты сякухати, которую Хэчиро слушал, рассевшись за столом с бутылкой виски и блаженно закрыв глаза. У панорамного окна стоял Намити, сунув руки в карманы и не обратив на меня внимания.

– Ну привет, братец, – Хэчиро открыл глаза, пододвинул рюмку и плеснул себе с два пальца. – Ты меня удивил. Не рассчитывал я, что ты выживешь. Так не терпится мне насолить, да?

– И потому нарушил правила? – хмыкнул я. – Потому натравил на нас карателей?

– Мы как раз обсуждали этот вопрос с господином Маеда, – пожал плечами Хэчиро. – Сейчас Императорская Палата ведёт разбирательства на этот счет. Но я точно не виноват, – он развел руками. – Какая мне разница, умрешь ты на первом обруче, или умрешь на третьем? Боги редко доходят до конца. Потому твоя смерть – лишь вопрос времени. Какая мне разница, если ты не претендуешь на наследство? И вообще, ты за один бой заработал для Мацубаэ кучу люменов. Ослепнуть можно. С чего вдруг я должен сбрасывать такой ценный актив по собственной воле? Продажи Богов взлетели до небес, а мои конкуренты слюнки пускают от зависти. Думаю, это либо системный сбой, либо происки Сугавары или Исиды Им вообще не интересно, чтобы боги побеждали. Но я тебя позвал не по этому поводу. Хотел обсудить твой гонорар и твою долю за бой.

Глава 10. «Договор с Хэчиро»

– И что с ними не так?

– Я готов отдать тебе их, но при одном условии, – Хэчиро блеснул на меня недобрым взглядом. – Ты заберешь гонорар, и свалишь в другую страну, подальше отсюда. Я даже купил тебе билет на спецрейс, который отплывает завтра утром. В Афроамериканской Объединённой Федерации тебя встретят мои знакомые, сразу на пристани, и оформят тебе новое гражданство. Тогда мы сможем друг о друге забыть, и ты будешь жить как хочешь.

– Там проводят бои? – спросил я. А что? Вариант ведь был неплохой. И юридических препятствий без сильных конкурентов станет меньше. С новым гражданством я лишусь права наследования, но наследство Симуры мне не нужно. Вроде бы, мы оба выигрывали от такой сделки. Однако я сомневался, что Хэчиро говорил правду. Я единственный свидетель смерти Симуры старшего, и если получится нарыть компромат, то Хэчиро конец.

– Бои проводятся только у нас, – пояснил Хэчиро, глотнув виски. – Боги прибывают к нам со всей планеты, чтобы принять в них участие. Но наш договор предусматривает запрет на твое присутствие в Японии. Я бы не хотел тебя тут видеть. С нюансами договора можно ознакомиться здесь, – он положил на стол бумагу и ручку. – Тебе нужно только подписать.

– Бумага? – удивился я.

– Бумага надежнее электронных носителей. Так что давай, ставь закорючку, а завтра уплывай. Тогда у истории будет счастливый конец. Люменов тебе хватит на год безбедной жизни, а там ты уже определишься, кому продаться и где работать.

В договоре не было ничего особенного. Отказ от фамилии и отказ от права наследования. Но я знал – здесь что-то не так. Хэчиро не смог убрать меня тихо, вместе с Симурой, и не смог убрать меня на крышке с помощью карателей. Наверное, эти его «знакомые» были обычными киллерами. Он похоже решил, что убрать меня на арене будет не так просто, и захотел действовать исподтишка. Никакого гражданства мне не дадут. Пустят пулю в лоб, и концы в воду. Разумеется, это могло быть не так, но я привык предполагать худшее.

– Нет, – я покачал головой.

– Что? – нахмурился Хэчиро, изобразив лицом недовольство. – Ты играться со мной вздумал, божок?

И тут он взглянул на меня так, как люди всегда глядели на Богов: с презрением, с неуважением, с желанием придавить меня носком ботинка, как таракана. Именно так владельцы смотрят на неугодных рабов и провинившихся подданных.

– Слушай, червь, – процедил Хэчиро сквозь зубы, привстал и положил руки на стол, глядел на меня исподлобья. – По-моему, ты немного забылся. Теперь никто не назовет тебя частью рода Симура. Теперь ты обычный Бог, жалкий, безродный, и созданный прислуживать людям. Если я скажу слово….

– Убьешь меня, как Симуру старшего? – сощурился я.

– Да как ты! – он расширил от злобы глаза. – Беспочвенное обвинение, – смог успокоиться, шельмец. Видно заподозрил, что я его пишу. – Если ты попадешь на второй обруч, ты можешь не выжить. Я предлагаю тебе вариант удобный для всех. Но если хочешь умереть – пожалуйста.

– Давай лучше сделаем так, – я скрестил руки на груди. – Я получу у Императорской Палаты родовое разрешение, и буду делать в Японии то, что мне захочется и когда мне захочется. Ты, как я уже говорил, мне не нужен. И твои ресурсы тоже.

– Ты? – усмехнулся Хэчиро, указав на меня пальцем. – Бог-основатель рода? Шутишь, что ли? Это запрещено всеми законами. К тому же, под кланом должна быть корпорация и производство, должен быть ресурс, полезный для общества. Да и пошлину Императорская Палата берет немаленькую. Твоих гонораров не хватит. Послушай, – он вздохнул. – Я хочу, чтобы эта чертова делёжка закончилась, ясно? И мешаешь этому только ты.

Вообще, можно было бы надавить так, чтобы остаться в Мацубаэ, но этого чертовски не хотелось. Не хотелось зарабатывать люмены клану Хэчиро, не хотелось давать ему преимущество перед конкурентами. Хотелось встать на свои рельсы. И если зарабатывать, то только для себя, любимого. Ну, и для своих людей, разумеется.

– Боги не имеют права, да. Но у меня нет Божественной памяти, и формально я всё ещё человек, который просто тебе не нравится. Ментальной блокировки у меня нет, так что вы в любой момент можете получить доступ к моим мыслям и моей памяти, если не веришь. Составь новый договор, – я развел руками на манер Хэчиро. – Который не предусматривает моего отсутствия в Умберлуне. И не лезь в мои дела.

– Палата не выдаст тебе родовое разрешение. Да и мы, знаешь ли, правим в Японии несколько поколений. С чего тебе показалось, что мы захотим конкурировать с каким-то божком? Поглотим, выкупим, но власти твоей тут не будет.

– Палата выдаст ему родовое разрешение, – вмешался Намити, не глядя. – Если не выдаст, боюсь, что в Эн-Токио начнутся беспорядки.

– Что? – удивился Хэчиро.

– Он ведёт прямую трансляцию, и народ несколько возмущен твоим поведением, Хэчиро, – произнес Намити, взглянув на наручные часы. – Люди любят Макото. Это странно, но любят. Даже не смотря на то, что он владеет силой Бога. Потому, – Намити взглянул на меня. – Я одобряю твоё желание. Как только будешь готов, можешь подать заявку в Императорскую Палату. Твоё желание считается законным, проверка нейрофона не выявила Божественную память. Да, Хэчиро. Юридически твой брат является человеком, и мы не можем ему отказать.

Намити стал настоящим чиновником. Он не обращал внимания на незаконное давление по праву наследования, но как только почувствовал народные возмущения – сразу же переобулся в законопослушного представителя правительства. Не зря я запустил трансляцию.

– Как вам угодно, господин Маеда, – Хэчиро уселся в стул, и выдохнул. – Я обновлю условия договора и позволю ему остаться в Японии.

– Хэчиро, Макото, – Намити учтиво поклонился нам. – Мне пора, – и скрылся в свете телепорта.

Хэчиро переделал договор, и положил ручку на стол.

– Я так понимаю, после отказа от фамилии гонорар ты мне не выплатишь? – спросил я.

– Надо же мне хоть как-то испортить тебе настроение, – улыбнулся Хэчиро.

Я подписал бумагу, молча развернулся и зашагал к лифту, не обронив слова. Не было желания кланяться тому, кто относился ко мне как к грязи и пытался уничтожить. Пусть на себе прочувствует, что это такое. Едкий взгляд Хэчиро ощущался почти физически, но реагировать на него я не собирался.

Нет смысла пассивно ждать перемен к лучшему. Нужно сделать всё, чтобы они наступили.

В лобби я встретился с группой, и мы направились к лифтам. Я думал, что Кайоши привычно остановится у дверей шахты второго уровня, но он вызвал лифт на третий.

– Третий? – удивился я.

– Я купил там дом, – пояснил Кайоши. – Рядом с защитным шлюзом. Очень кстати, потому что завтра вечером в Японии начнется первая фаза Фестиваля Лунного Света… Отличный повод устроить встречу с магнатами и наладить с ними отношения. Ресурсы Мацубаэ позволят нам….

– Я больше не в Мацубаэ, – сказал я.

– Что? – я надеялся удивить Кайоши, но он отреагировал спокойно. – Что ты задумал?

– В лифте поговорим.

И мы вошли в лифт, отправившись на третий уровень.

– Теперь у нас будет собственный клан. И мне кажется, Горо и девочки не против к нему присоединиться.

– Клан? – удивилась Сэцуко. – Род? Да я только за. У меня же ни денег, ни фамилии. Спрашиваешь ещё.

– Солидарна, – тихо согласилась Сигурни. – Возвращаться на первый уровень я не хочу. К тому же, девушкам из ЧИП-а выплаты не положены. Мы скакали по пустыне бесплатно, только за право выжить и получать крохотное пособие.

– Ну, в тюрьму меня уже не посадят, а возвращаться мне некуда, – сказала Азуми. – Так что я с вами.

– Очевидно я за, – широко улыбнулся Горо. – Больно я к Сигурни привязался. Не хочется с ней расставаться.

Сэцуко фыркнула, и отвернулась к окну.

– Жить вы будете у меня. Правда комнат не очень много, так что кому-то придется поселиться вместе. Но там уж сами определитесь, – это Кайоши. – Но ты лучше расскажи мне, Макото, о своем гениальном плане. Я вот не возьму в толк…. Гонорар тебе уже точно не выплатят, если ты вышел из клана. Чем будешь оплачивать пошлину? У меня на это не хватит средств, например.

– Ты ведь собрался переговоры с магнатами вести, правильно? – я взглянул на Кайоши. – Есть в Японии ещё не обкатанная индустрия, на которой можно хорошо заработать.

– Какая ещё индустрия? – не понял Кайоши.

– Игры, – произнес я.

– Что? – сощурился Кайоши. – Какие ещё игры?

– Ну, вот представь себе фаната божественных боёв. Смертного фаната. Вот скажи, он хотел бы погрузиться в атмосферу любимых боёв, побывать в шкуре любимого Бога, почувствовать его силу? Но при этом совершенно не рискуя жизнью. Просто для развлечения.

– Эм…. Звучит интересно, – Кайоши поправил очки указательным пальцем. – Но я не понимаю, как…. Как ты это реализуешь?

Я не собирался говорить, что планировал воспроизвести идею с волшебными карточками из своего мира. Раз уж в Японии есть доступ к магии, можно было использовать его и выдать волшебные карточки в качестве своей идеи. В нашем мире карточки играли роль тренажерного зала для волшебников. Там можно было воспроизвести любые боевые условия и любого противника. Потому-то, когда маги создавали новые карточки и выбрасывали старые на помойку, мы подбирали их и устраивали настоящие торги.

Маги не только воевали в мирах волшебных карточек. Там они заводили себе гаремы, реализовывали пошлые фантазии, и вообще делали такие вещи, о которых лучше не говорить. Сами мы не могли их настраивать, знаний не хватало, но в этом был свой шарм. Каждая карточка становилась чем-то вроде отдельного мира и отдельной игры, вокруг которых нередко разворачивались подростковые баталии с тусклыми огненными шарами и выбитыми зубами, лежащими на асфальте.

Были и эротические игры, которые пользовались самым большим спросом. Были и боевики, и головоломки для развития магического интеллекта, и инструкции по изготовлению наркотических зелий. Из двух последних категорий ребята со двора редко что брали, потому что считали такие игры слишком заумными, а вот две первые улетали на ура.

Вряд ли люди Умберлуна отличались от нас природными предпочтениями. Волшебная карточка могла стать для них выходом из серой реальности, и я нащупал в этом потенциал для развития целой индустрии.

– С этим я разберусь сам, – отмахнулся я. – Не забивай себе голову. Лучше найди источник финансирования. Нам ведь нужно не только производство, но и продвижение.

– Попробовать можно, – Кайоши почесал в затылке. – Но откуда ты уверен, что выстрелит?

– Потому что такого ещё никто не придумал. Это уникальное торговое предложение, и причем интересное, подходящее всем, – воодушевленно пояснил я. – На выручку мы и родовое разрешение оплатим, и сможем купить себе по отдельному дому. Каждый.

– Я займусь продвижением, – отстраненно вмешалась Сэцуко, глядевшая в окно. – Не зря ведь пять лет маркетологом отпахала.

До дома добрались без приключений. По дороге я разглядывал город третьего уровня, и понял, что ничего особенного тут не было. Разве что воздух почище, да голографическая имитация неба синела под потолком. Иногда её затягивало тучами, потом шёл дождь, но не настоящий. Озоном не пах.

Людей поменьше. Не сказать, что я утомился от тесноты, но простор в любом случае радовал. Толкучку на втором уровне создавал переизбыток людей, а здесь, на третьем, жить мог не каждый. От того улицы чище – сорили меньше. И кислород слаще.

На окраине уровня, метрах в ста от жилых троссов, громоздились традиционные домики минка – так назывались дома, в которых во времена феодальной Японии жили крестьяне. Конечно, от традиционности в них осталось только название. Высотой они были в два-три этажа, скраивали их из металла, а внутри они напоминали хоть и не полноценный президентский люкс, но спотыкаться об плотно расставленную мебель уже не приходилось.

Вполне себе местечко для корпоративной вечеринки.

Честно, я не стал рассматривать интерьер. Кайоши состряпал нам ужин на скорую руку: яичницу с заменителем мяса и несладкий зелёный чай. Я поел, с удовольствием принял душ, переоделся в домашнее кимоно и рухнул на диван в гостиной. Уснул моментально. 20 часов без сна, в принципе, не особо страшны. Но это только в случае, если не приходилось бегать и воевать на арене по уши в пыли.

Мне снились яркие сны про пляж Хокама, куда дети любили убегать от взрослых. Сачала я приходил туда один, чтобы избежать лишнего внимания Рэви. Не хотелось несколько часов пялиться в книги и делать вид, что учусь. Учебё я предпочитал незатейливое строительство и возводил песчаные дворцы. Лепил себе из песка, а потом наблюдал, как волна морского прибоя, вспениваясь, размывала зыбкие дворцовые стены.

Медитативное занятие, и вкусное притом, если взять с собой онигири с клубничным джемом. Я жевал, слушал, как за пальмовыми зарослями пела странная тропическая птица, и ни о чем не беспокоился, пока не явился Курносый Акайо.

Я не знал его тогда. Мы встретились впервые, ещё не учились в одной школе, но он сразу мне не понравился.

Акайо даже здороваться не стал. Расстелил полотенце, снял штаны с футболкой, затем подошёл ко мне, молча вырвал онигири у меня из рук и съел, с аппетитом облизывая пальцы. И я ему ничего не сказал. Испугался. Он был вдвое больше меня, глядел волком, и я думал, что если возникну – домой уже не вернусь.

– Вещи мои посторожи, – велел он, зашагав в воду. Поплавать решил, шельмец, а меня оставил как сторожевого пса. Он плескался в море, а потом плавал на спине и пялился в небо, не обращая на меня внимания.

– Эй! Пс-т! – меня окликнули сзади. Мой ровесник, судя по голосу. Я обернулся, но никого не увидел. – Иди сюда!

В кустах у кромки пляжа зашуршало, и в листве я заметил лицо Намити. Он поманил меня жестом. Я заинтересовался, осторожно убедился, что Акайо витал в облаках, на четвереньках подполз к кустам. Там, в зарослях, было ещё двое ребят: Рензо и Акихико. Рензо приветливо улыбнулся мне, а вот Акихико меня не заметил. Он выражал лицом тревогу и недовольство.

– Вы дураки, – пробурчал Акихико. – Разозлим Акайо, он нам опять трусы на голову натянет.

– Всё равно натянет. Так давай хоть сдачи дадим, подразним его, – возразил Рензо. – Он не отстанет.

– Да помолчите вы, – потребовал Намити и уставился на меня. – Ты огонь колдовать умеешь?

– Ну…. – замялся я, почесав в затылке.

– Всё он умеет. У него Рэви училка, – Рензо скрестил руки на груди. – Он самый умный у нас.

– Умею. Что вы хотите? – спросил я. – Акайо подпалить? Меня тогда Рэви потом спалит сама.

– Ну и ссыкло, – фыркнул Рензо. – Ему нравится этому коршуну сладости отдавать. Пусть сидит, в песке роется. Пошли отсюда.

– Ничего я не ссыкло, – насупился я. – Что вы делать будете?

– Мы сейчас на пляж выскочим и будем обзываться, – мстительно сощурился Намити. – А ты его штаны и остальное подпалишь, и потом в кусты выкинешь. Ну или просто подпалишь.