Текст книги "Кровавая битва Богов (СИ)"

Автор книги: Александр Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Точно, – подхватила Рэви, сменив тему.

Она вдруг стала такой хрупкой, и такой красивой, что было как-то не по себе от желания утащить её в темноту и там задушить. Удавить. Сломать шею.

– Меня больше интересует ваша душа. О моей мы успеем поговорить, – Рэви не захотела возвращаться к разговору об ученике. – Скажите, почему я ощущаю в вас два самых противоречивых намерения? Обычно люди ко мне такого не чувствуют. Страх, покорность, восхищение, но не любовь и ненависть одновременно. Почему вы хотите и поцеловать меня и убить?

У меня ком к горлу подступил. Неужели она знает, кто я? Неужели просто хочет окончательно уничтожить мою и без того нестабильную психику? Вряд ли. Если бы она хотя бы догадывалась о моём происхождении, разговор сложился бы иначе.

– Вы придумали список ЧИП. Многие из моих друзей пострадали из-за формы вашего правления, – врал я, сочиняя на ходу. – Поэтому я хочу вас убить. А поцеловать…. Ну, потому что вы красивая.

Она рассмеялась. Прямолинейность позабавила её.

– Если бы не моя форма правления, то ни Японии, ни, пожалуй, остального цивилизованного мира не было бы. Именно Японская Имперая первой нашла выход из Кризиса Сухой Земли, и лишь затем остальные государства полностью скопировали то, что сделала я. Города-башни, Острова Лунного Света, защитные шлюзы, спасающие нас от затопления. Всё это придумала я, и я придумала способ демографического контроля, который позволяет нам существовать.

– Но вы уничтожаете собственных подданных, – нахмурился я. – Это низко.

– Быть может, вы когда-нибудь станете Императором. Когда-нибудь займёте мое место, – она печально улыбнулась. – И тогда вам сразу станет ясно, что в политике нет места морали и мирским переживаниям. Вообразите себе высокую башню, изолированную от мира. На вершине башни сто человек, без еды и воды. Что они будут делать?

– Пожирать друг друга, – предположил я.

– Именно. Пожирать. Если до Кризиса Сухой Земли на планете было достаточно места для проживания хоть двадцати миллиардов человек, то теперь человечество существенно ограничено и в площади проживания, и в объеме потребляемых для существования ресурсов. Вы ведь знали, что за пределами городов-башен жить невозможно? Каждый день, когда луна скрывается из вида, уровень моря резко возрастает, затапливая всё города до самой макушки. Именно поэтому шлюзы открываются только ночью. Именно поэтому я вынуждена спасать ситуацию, используя наиболее оптимальный способ контроля смертности и рождаемости. Я много сил потратила, чтобы рост населения сравнялся со смертностью, благодаря чему мы сейчас с вами и гуляем, господин Симура.

– Хотите сказать, что вы не злодей?

– Злодей, – согласилась Рэви. – Но с благородным мотивом. Если пытаться идти дорогой добра в этой ситуации, умрём мы все.

– Бред…. – это я маху дал, погорячился. Вовремя рот захлопнул. Но Рэви, почему-то, не возмутилась. Напротив – она охотно со мной дискутировала.

– Я не такой монстр, каким кажусь. Именно поэтому я готова помочь вам в обретении новой фамилии и родового разрешения. Мне хочется поменять отношения людей с богами, но из-за повсеместного присутствия кланов на игровом поле это очень трудно сделать.

– Вы же Императрица, – не понял я. – Что вам мешает щёлкнуть пальцем и развеять всех в пыль?

– В своё время мне понадобилась помощь кланов, и самую посильную из них оказал клан Мацубаэ. Тогда у меня не было нужных ресурсов для самостоятельной работы, но теперь они появились, но их тяжело использовать из-за клановой рыночной политики. К тому же, есть не только я, как императрица. Есть люди, которые воспринимают меня определённым образом. Если я просто так начну громить кланы – это вызовет народные возмущения. Всем моим методам есть рациональное оправдание, в том числе списку ЧИП и крышке. Именно поэтому меня не распяли за диктатуру. Каждое моё действие всегда имеет веское основание, в котором есть трагедия, символ и необходимость.

– Объясните проще, – попросил я. – Я не экономист и не политик.

– Мацубаэ и остальные кланы стоят костью в моём горле. Ненависть людей к Богам тоже. Вы в состоянии уничтожить Мацубаэ одним махом, подмять под себя их ресурсы, а так же изменить отношение смертных с бессмертными. Я ведь вижу вашу душу, Макото. Вы хотите власти по непонятным мне причинам. Вы и девчонок из своего клана спасали не ради них самих, а ради того, чтобы не утратить расположение людей и не отрезать себе путь в аристократию. Я хочу…. Направить вас. Вы будете первым Богом с родовым разрешением, и это серьезно изменит божественное реноме в глазах народа. Сделка выгодная, не правда ли? Я понимаю, что вам интересен корень замысла, и он прост. Вы оказались в нужное время, в нужном месте.

– Что вы хотите? – прямо спросил я.

– Сейчас случится что-то ужасное. Что-то, что может сильно подорвать репутацию Богов и создать вам трудности. Что-то, что убьет много людей. Произойдёт трагедия.

– Вы можете остановить это?

– Могу, но не стану. Это должны сделать вы. Любая смерть на руку всей Японии, потому этот теракт мне интересен. Ваша задача, как только он произойдет, отправиться к Хэчиро, и использовать информацию, которую вы получите от полубога по имени Сигурни. Вы станете великим разоблачителем, люди будут на вашей стороне, и как только это произойдёт, мы обсудим дальнейшее сотрудничество. После трагедии возникнет необходимость упразднить Мацубаэ, и вы станете символом этого события.

– Вы можете спасти Горо? – спросил я, понимая, что пути назад уже нет. – Сможете уберечь его?

– Бога Пустынных бурь? Да. Пожалуй смогу, – кивнула она. – Значит, по рукам?

– По рукам, – согласился я. – Вы здесь не случайно, так ведь?

– Нет, – ответила Рэви. – Хэчиро доложил моим людям о Случае 735, и указал на вас. Но вы не Старший бог. Это я поняла сразу, как только мы встретились. И поэтому Хэчиро должен умереть. Не вижу причин не поручить казнь вам. Она выгодна для нас обоих. И ещё…. У вас развязаны руки. Вы можете убить любого, кто осмелится помешать исполнению моего приговора.

Глава 21. «Бойня в парке Рюкю»

Рэви вдруг элегантно клацнула кончиком ногтя по моему ошейнику, он со звоном раскололся надвое, и упал на землю. Я осторожно на неё взглянул, она с ухмылкой произнесла:

– Развлекайтесь, господин Симура. Только прошу не использовать шар, который вы применили в джунглях. Не разнесите тут всё.

Этот жест был мне непонятен. Может быть, Рэви хотела показать меня героем в глазах достопочтенной публики, а может, хотела, чтобы я случайно вышел за грань пятого грейда и пятого эшелона, выдав в себе пришельца из другого мира или Старшего Бога. Одно стало ясно – мне предстояла драка, иначе бы Рэви не стала лишать меня ограничителя мощности.

Странная баба. Как была странной, так и осталась странной.

Я уже приоткрыл рот, хотел узнать, что и зачем, но вдруг со стороны концертной площадки послышался рёв, похожий на пронзительный рёв реактивной турбины. На миг лужайки и тропинки затянуло темнотой, лишь удивленные лица торговцев кое-как подсвечивались тусклым светом фонарей.

Рядом со сценой вздыбился десятиметровый столб ослепительного пламени, который гудел, ревел будто дракон, разбуженный в пещере неосторожными путниками. Послышался каскад криков. Мужья хватали за руки шокированных жён и бросались наутек: перескакивали ограды, опрокидывали прилавки с едой, сбивали с ног незадачливых торгашей.

Толпа стремительно отпрянула от огня, словно волны от брошенного в озеро камня. Столб пламени с пугающим воем обрушился на людей и испепелил их. В воздух взметнулись облака пепла, на землю сверчками осели лоскуты одежды, охваченные огнём. Я не видел, кто источал огненную магию. Казалось, что столб огня, будто ожив, косой прошёлся по толпе и оставил в воздухе след из пепла, который секунду назад был чьей-то плотью.

Когда освещение нормализовалось, из темноты вырвало Богов. Они безжалостно разделывались с бывшими хозяевами – людьми. И никого не жалели. Боги с яростными криками швыряли в людей яркие изгибы молний, ошпаривали людей упругими потоками кипящей воды, сдирали плоть с костей беспощадно сильными порывами ураганного ветра. Страшными электрическими разрядами людей отбрасывало на десятки метров, роняло на лужайки обугленными и безликими тушами. Вода и ветер были не менее беспощадны – трава покрылась брызгами крови, покрылась лоскутами лиц, содранных с лицевых костей. Я не знал, каким образом Боги вдруг обрели силу, но понимал, что они не остановятся.

Настолько сильно, настолько страшно Боги ненавидели людей, что собирались перебить всех до последнего.

С постов прибыли дежурные досины и открыли по Богам осторожный прицельный огонь, чтобы не зацепить гражданских. Крики боли смешались с хлопками автоматных выстрелов, в воздухе резко запахло ружейным порохом, запахло жженой плотью и запахло смертью.

Я перестал думать о Рэви. Сердце заколотилось в удвоенном темпе, мышцы налились силой, по венам закурсировала смешанная с адреналином кровь. Волосы на загривке встали дыбом, будто у хищника перед охотничьим броском. Трудно было представить, что хоть кто-нибудь из моих ребят смог выжить в такой мешанине; кто знает, может их испепелило столбом пламени ещё в самом начале. Но я должен был прорваться к сцене и выяснить это, любой ценой.

Потому я рванул вперёд. От страха люди даже не видели, куда пытались умчаться. Мне приходилось маневрировать между ними, пока они спотыкались друг об друга и лицами изрывали гальку на тропинках.

Впереди показалась торговая площадка, покрытая льдом и припорошенная снегом. Самый короткий путь к сцене лежал через неё, и я помчался к ней со всех ног.

На периферии зрения показался досин с автоматом, я рефлекторно натянул на себя новый сплав «железной шкуры», более легкий и прочный, приготовился защищаться, но досин рухнул на землю и выронил автомат. Досин выгнулся дугой, завопил, грудь его взорвалась «ледяным кристаллом», разбросавшим по сторонам ошметки грудных мышц и грудной клетки.

На торговой площадке я увидел рослого мужчину – Бога льда, который добил последних досинов «ледяными копьями». Стрелять по нему было бесполезно. Он тут же растворялся в «снежной буре» и либо пропускал пули сквозь себя, либо ускользал в сторону.

Интервал в две секунды я заприметил сразу. Ровно столько врагу требовалось, чтобы спрятаться в маленькой «снежной буре» и обрести обычную форму. Замертво свалился последний досин, Бог льда заметил меня; я мчался на него, вытянув ладонь и приготовив к залпу «гравитационную пушку», заряженную тяжелой металлической картечью.

Залп «гравитационной пушки» был предсказуем, растворение Бога льда в «снежной буре» было предсказуемым. Картечь ожидаемо просвистела сквозь бурю, разорвав хрупкие торговые прилавки в щепки. Давненько я не разминался в фехтовании, но в данной ситуации не было выхода. Иначе Бог льда мог сбить меня с ног какой-нибудь сосулькой, а времени почти не было.

Щелчок пальца, звуковое воздействие на Точку металла – правой ладонью я сжал рукоять увесистой одноручной сабли, появившейся из воздуха. Сабля небрежная внешне, но отлично сбалансированная и очень острая. Когда Бог льда материализовался, я снова лупанул из «гравитационной пушки», заставив его ускользнуть «снежной бурей» ровно туда, куда мне было надо.

Ситуация показалось знакомой. Всё то же, что я делал с болотными призраками на полях Илларана.

Тактика боя у них примерно такая же.

Когда Бог льда материализовался, я мгновенно разорвал дистанцию «ускорением» и рубанул по врагу наискось от левого плеча. Лезвие со свистом рассекло воздух, рассекло кости, рассекло плоть. Мне на лицо брызнула кровь, лицо Бога льда исказилось удивлением. Я даже не стал смотреть, как враг аккуратно развалился на два кусочка и как снег покрылся кровавыми пятнами. Рванул дальше, к сцене.

Каким же огромным был этот чёртов парк. Чтобы не выдохнуться, мне пришлось смотреть себе под ноги, а не вдаль. Иначе подсознание зафиксируется на финальной точке пути, будет отказываться от работы, что приведет к преждевременному утомлению. В таких случаях стоит обособить мозг от тела, чтобы оно работало как бы само по себе, будто во время военного марша.

Взгляд под ноги, концентрация на ритме перемещения и носках обуви: «раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре». В таком случае возникает состояние лёгкого самогипноза, и ни жжение от мышечной кислоты, ни даже лёгкие травмы тогда не чувствуются.

Серьезные противники пока не встречались, но я увидел мальчонку, который ковырялся ножом в глотке у хрипло стонавшей женщины и безумно приговаривал: «сдохни, тварь. Это тебе за всё, что ты со мной сделала!»

Он услышал меня, окинул сумасшедшим взглядом и без вопросов бросился в бой, размахивая лезвием. Видимо, его смутило отсутствие ошейника на моей шее, хотя по глазам можно было сказать, что мальчику наглухо снесло крышу.

Я не стал применять серьезную магию. Простейшей телекинез, который в случае вопросов можно будет выдать за «магнитизм», и «пластичный металл». Вытянул руку, телекинезом схватил противника за глотку, он резко остановился, взбрыкнув вперед ногами, словно на полном ходу врезался в ветку лицом.

Поднял над землей, и «пластичным металлом» раздавил ошейник. Голова в одну сторону, тело в другую, фонтан крови из обрывка шеи. Женщину я резко кольнул саблей в голову, чтобы не мучилась, и рванул дальше.

По дороге мне попадались разные Боги, требующие разных подходов боя, но в целом не представлявшие угрозы моей жизни. Они воспринимали меня как металлического монстра-мечника, появившегося из темноты. Для многих было неожиданностью моё умение комбинировать ближние и дальние атаки.

Я кричал сквозь оскаленные зубы и сносил головы саблей, зрелищно отсекал врагам конечности и некоторых Богов даже не добивал, оставляя корчиться от боли в кровавых лужах на тёплой земле. Не со зла – просто так получалось.

Напрягало, что никто из девчонок не звонил. Много пропущенных от Кайоши – чёрт с ним. Если жив останусь, то поговорить мы ещё успеем. Наверное, вся Япония давно была в курсе происходящего, и возможно я стал главным героем всех новостных выпусков. Наверняка стал. Иначе на кой чёрт Рэви позволила мне использовать силу? Других причин я не видел, решив, что речь о банальной пропаганде. Кому и зачем нужной – не совсем ясно, но наверняка в этом замешаны кланы.

Я разрубил очередного Бога-бедолагу от макушки до задницы, у него забавно раскосились глаза, когда половинки оторвались друг от друга. Я сделался будто бес, явившийся из кровавого моря, но ни вид крови, ни её обилие меня не пугали. И враги меня не пугали. Экземпляры попадались настолько слабые, что тело отрабатывало практически на автомате, и у меня получалось испытывать реальное бешенство от сложившейся ситуации.

Очевидно, Рэви решила меня для чего-то использовать. Очевидно, я вмешался в какую-то межклановую интригу, а интриги выводили меня из себя. И необходимость подчиняться выводила меня из себя, и особенно с учетом того, что я снова оказался под контролем Рэви, как в детстве. Впрочем, одно хорошо – благодаря ей я получу намного больше власти, смогу с ней сблизиться, а там….

….Я с чувством всадил Саблю в лоб очередного Бога, верещавшего, что я предатель…..

…. А там уж я отыграюсь по полной. И я буду рулить, а не она. Буду рулить ей, если не убью. Буду рулить кланом. Буду рулить страной, рулить этим чёртовым миром.

Голову Бога, насаженную на саблю, я смахнул в сторону.

И вот, наконец, сцена. Естественно, с хромой Сигурни ни девчонки, ни Горо не могли уйти далеко. Солист японской поп-группы был распят Богами на рекламном плакате, над сценой. Кто-то зачем-то вспорол солисту живот и намотал на шею кишки. Вероятно, поблизости ошивался какой-нибудь металлический Божок.

В колонках ещё бухала попсовая музыка, сопровождаемая вполне сносной фонограммой – вот тебе и живое выступление, но тут будет уместней слово «мёртвое». Прожекторы забрызгало кровью, так что в небо они били алыми лучами.

Энергетический анализ местности показал нескольких Богов и небольшую группу людей, спрятавшихся в маленьком храме, неподалеку от покрытой мхом статуи Будды. Человека 4, 3 девочки, 1 мальчик. Ну, точно мои. Из богов – 3 каких-то укурка, шныряющих вокруг. Один Бог лесных пожаров, видимо тот, что столбом пламени по толпе прошелся. Ну, и два низко ранговых Бога-слесаря шарились с бензопилами.

Удобный момент, чтобы применить «Ежа», на которого у меня давно чесались руки. Начал я с Бога лесных пожаров – сосредоточился на Точке сердца, создал в ней железный шарик, и шарик взорвался иглами, словно маленькая граната. Тук – Бог лесных пожаров упал лицом в землю, будто мешок картошки.

Двух дебилов с бензопилами захотелось разделать врукопашную. Черти уже точно дел наворотили, потому что были примерно как и я, в крови по локоть. Я не ставил себе цели красться, да и не было нужды. Первый противник вёл себя беспечно, не попытался обернуться, когда я рванул к нему на «ускорении». Носом не повел. Возможно и не заметил, как остался без головы.

Второй оказался внимательней. Рванул на меня, как маньяк из старого фильма ужасов: с воплями и занеся бензопилу над головой. Вообще, самый дурацкий инструмент для убийства – бензопила. Зубья же на себя кучу мяса намотают, переклинит все механизмы в моторчике.

Я даже уклоняться не стал. Не знаю, на что он рассчитывал, когда ударил меня, по самую макушку закованного в прочнейшую металлическую броню. Только искры выбил, ну, ещё в зубах немного задрожало. Зубья ожидаемо сломались, пила смолкла. Бог меня как-бы не заметил, пытался что-то колдовать, потому я спокойным взмахом отсек башку и ему. Пусть катится. Честно говоря, мне захотелось пнуть его головешку, как футбольный мячик, но не хотелось заставлять своих бояться дольше положенного.

Я поднялся по скрипучим ступенькам, и аккуратно постучал в дверь, произнес: «свои». На знакомый голос реакция была спокойной. Замок щелкнул, Горо недоверчиво взглянул на меня через щель и открыл дверь.

– Макото! Ты жив! – обрадовалась Азуми, но виснуть на моей шее не стала – я был покрыт кровищей, на плече остался шмоток чьей-то кожи. – Мы так испугались! – разревелась Азуми. – Тут такое началось!

– Да полно тебе реветь, – усмехнулась Сэцуко. – Рыцарь здесь, он нас спас. Скажите спасибо, что я иногда гуляла в парке, пока работала на третьем уровне. Знаю, где можно спрятаться.

– Не могу не согласиться, – Горо почесал в затылке. – Рыжуха сразу потянула нас сюда, когда начался трэш.

– Как Сигурни? – спросил я.

– Я в порядке. Только напугана, и мне сложно говорить, – донесся голос Сигурни из темноты. – И расстроена. Столько людей погибло…. Кошмар….

– Макото, – Горо вдруг побледнел, взглянув на что-то за моим плечом.

– Ну чего тебе? – я обернулся, и хмыкнул. Не удивительно, что она здесь.

Када стояла в окружении кровавых луж, в окружении трупов и изувеченных конечностей. Когда она направилась ко мне, пробуждая у себя внутри гейзер силы, под подошвами её кроссовок хлюпала пропитанная кровью лужайка.

– Дай угадаю, – я повернулся к ней. – Это ты всё устроила?

– Я убью тебя, мразь, – взгляд её сделался зловещим. Признаюсь, у меня холодок по спине прошелся. – Я так долго ждала этого момента, и теперь, – над её ладонью распустился бутон «чёрного лотоса», – теперь я могу выпотрошить тебя!

– Ты уверена, что хочешь драться? – я не собирался жевать сопли, но решил дать ей возможность одуматься.

– Я уничтожу тебя, – она улыбнулась. Силу Када источала невероятную: волосы Кады трепетали будто на ветру, траву поблизости будто прессом задавило, в пространстве возникали спиральные искривления. – Ты ответишь за Йосиду, мразь. Я говорила, что тебе лучше сдохнуть!

– Ну, – я встал в магическую стойку «камаэ», а затем крикнул: – Меня уговаривать не придётся!

Я улыбнулся. Меня радовала возможность вступить в бой с равным противником, радовала возможность не скрывать силу, не сдерживать себя. Не было смысла сохранять жизнь тому, кто хотя бы гипотетически мог создать проблемы в будущем, а Када казалась той ещё занозой в заднице.

– Сэцуко, уводи всех отсюда, – скомандовал я, надеясь, что Сэцуко знала какой-нибудь тайный ход. Боя не избежать в любом случае, и терять подопечных совсем не хотелось. – Бегом!

В храме послышался звук отдалившегося топота – похоже, лаз там всё-таки был.

Када не какой-нибудь задохлый Бог льда, и даже не Йосида. Это стало ясно, как только мы бросились друг на друга, обменявшись первыми атаками. Она свирепо шарахнула по мне «чёрной сакурой». Сакура расцвела у меня перед глазами, позади раздался каменный грохот: ударной волной храм содрало вместе с лужайкой и фундаментом, будто бритвой. Нас тут же укутало облаком пыли, пропахшим удушливой гнилью.

Если бы я не успел рассечь ударную волну и сместить её курс – меня бы разорвало в клочья. Ногу, правда, зацепило. «Железная шкура» на бедре треснула, тазобедренный сустав прострелило вспышкой боли, и я захромал на одну ногу. Чтобы не потерять мобильность, я полностью ослабил болевые ощущения.

Каде тоже досталось. Кажется, я рубанул её саблей по руке, но эффективность атаки из-за пыли оценить не мог. Ничерта не было видно. Мне лишь удалось почувствовать сопротивление в рукоятке, удалось увидеть капли крови на лезвии.

– Руби меня сколько влезет, – послышалось из пыли. Её голос доносился со всех сторон, в густом пыльном облаке мелькали тени, едва заметные восприятию глаза. – Я в любом состоянии смогу перегрызть тебе глотку!