Текст книги "Варвары без царя в голове (СИ)"

Автор книги: Александр Высоченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

С кораблем тоже не всё так гладко вышло. Ушлые германцы не собирались отдавать корабль самого Асте, а сунули мне какое то корыто, обосновав это тем, что у уважаемого рикса Асте было четыре корабля, вот и забирай один из них. Что не нравится этот? Так как уговор был, что я возьму корабль, а какой корабль на то уговора не было. Ты корабль взял? Тогда в чем проблемы? Что не нравится этот? Тогда пошел нахрен, другого для тебя нет.

Можно конечно поспорить с капитаном того корабля на который я положил глаз, обвинить бедолагу в мошенничестве и вызвать его на тинг, но тогда уже все наблюдатели встанут не на мою сторону, и я гарантированно потеряю поддержку не только народа, но и богов. А мне это не нужно, да и корабль этот – обычное корыто, он собственно не нужен, поэтому я продал его людям Асте по символической цене и все разошлись относительным миром, хотя злобные глазки так и стреляли в мою сторону. Но вот теперь мне было уже абсолютно пофиг.

По местным законам только вождь может бросить вызов другому вождю, простой воин, каким бы он крутым парнем не считался в своем племени не имеет права вызвать вождя другого племени, так как не почину сие деяние. А если кто даже попытается сделать такую глупость, то тинг – это не поединок, тинг – это суд.

Бывает суд богов, когда спор решается кровью, но бывает и суд вождей, когда решение принимается банальным голосованием риксов или конунгов, ну хотя бы ярлов. Иногда приводят даже тинг всего народа, но это только там дома, это типа съезд народных депутатов, так вообще стратегические планы решаются, могут даже ярла на том тинге осудить.

И в случае оскорбления простым воином вождя другого племени вначале собирается суд конунгов, а потом уже по решению этого тинга (суда) назначается наказание виновнику. Можно откупится серебром или потерять корабль, а можно и голову потерять, тут как пойдет.

Ни один из вождей не допустит нарушение субординации, так как никто не хочет выкопать себе ямку. Не дай боги халуи начнут бросать вызов вождям, тогда устанешь на поединках биться, и каким бы ты не был крутым, рано или поздно надеется кто то круче тебя. Поэтому закон варваров четко следил за 'дуэльным кодексом', и битвы на перекрестке допускались только между равными, а все остальные добро пожаловать на суд старейших, или суд риксов (вождей).

Когда вся эта карусель с оскорблениями и быстрым поединком завершилась я вначале задумался, а вот когда всплыл договор о передаче корабля я уже задумался по взрослому. Тут явно замешаны очень серьезные интрижки, в которых есть основная выгода как не странно у моего брательника Радомира.

Но перед тяжелым походом терять основного союзника Радомиру было не с руки, вот если бы такой кипишь случился по дороге домой, то тут всё бы указывало на злой умысел именно моего двоюродного брата, а вот сейчас, когда мы только ползем к Гейзериху, тут всё намного сложнее.

Да и поговорив с местными я узнал, что кораблей пришедших с Асте было таки пять. А сейчас у этого Асте было всего четыре. Куда делся пятый? Что это был за корабль и как эти корабли связанны с грабежом побережья? И нет ли тут какой либо стратегической задумки стравить всех варваров в мясорубке и не дать нам организованно дойти до африканского побережья?

И буквально на следующей стоянке я получил подтверждение своим тяжким размышлениям. Там произошла настоящая бойня. Два отряда саксов и бургундов схлестнулись в кровавой битве, которую удалось пресечь только после прибытия наших с Радомиром отрядов. В этом бою погибли более трёх десятков человек с обоих сторон.

Когда провели суд и разобрались, то оказалось, что повод был абсолютно подстроенным. Ночью кто то напал на людей сакского вождя Эсенбергта и убил троих его караульных, на месте сражения нашли мертвого воина бургунда. Соответственно саксы сразу же вооружились и напали на ничего не понимающих бургундов. Битва была знатная, но все сошлись на том, что битва была кем то умело подстроенная. Вожди порешили более таких разборок не устраивать, а случись такое впредь решать вопросы только вирой, то есть откупом.

Я же сразу сообразил, что с нами идет в поход очень серьезная сила, имеющая связь с Римом. И рано или поздно эта сила проявится, видно хитрые римляне смогли подкупить кого то из варварских вождей и сейчас пытаются сорвать совместный поход. При чем эта сила проявилась только в земле свебского вождя Ханагаста, а это говорило о многом, так как сам Ханагаст в поход не пошел, а от его земли к нам присоединилось всего два корабля с добровольцами, и при чем один из кораблей это как раз была двухпалубная двадцати весельная бирема переделанная под галеру. И то, что этот корабль сейчас идет с нами о чем то да говорит, о каком то хитром плане.

И вот это уже плохо, очень плохо. Так как возвращаться назад нам всё таки придется через земли этого Ханагаста, и назад мы пойдем побитыми со значительно уменьшившимися дружинами. Кто знает, не возжелает ли Ханагаст отбить наши трофеи. А даже если мы прорвёмся через земли хитрозадого свевского конунга, то нам придеся еще идти вдоль разоренного прото французского побережья, где каждый будет видеть в нас тех самых татей грабителей с севера.

Вопрос требовал своего разрешения, при чем немедленного.

Я назначил пять групп захвата по четыре человека и когда мы прошли испанские проливы и пристали на ночь к африканскому берегу, велел ночью тихо прихватить и утащить для допроса нескольких человек со свебской галеры.

И вот пришел Свияж.

– Так и есть Чеслав – сотник шумно уселся на боченок рядом со мной – взяли наши дружинники троих, и допытали. Говорят, что это именно свебы с германцами на побережье франков резали.

– А зачем?

– Сказали, что Ханагаст отправил их погонять неспокойных соседей, а они мол на пути повстречали корабли Асте. Вот вдвоем на пяти кораблях они мол и пограбили франкские селения.

– Просто пограбили?

– Может и не просто, только простые воины о том ничего и не знают, а их воеводу мы взять не сможем, он под охраной, а там пять десятков воинов на геллере.

– Не должен этот корабль с нами идти, мало ли что – тихо сказал я – найди мне людишек, что плавать хорошо умеют.

Через час, когда луну заволокло облако в воду спустились четыре человека и поплыли вдоль берега, опираясь на бочонки в сторону двух одиноко стоящих свебских кораблей. А ближе к утру мы увидели зарево пылающих кораблей.

Идея простая, двухпудовый боченок с горючей смесью привязывается к веревке и пловец подцепляет сию веревку к борту корабля, а потом зажигает кресалом и отплывает подальше. Местность тут жаркая, корабли обильно просмолены от протекания, поэтому возгораются довольно быстро. Самое главное, что нужно просто отвлечь охрану. А охрану мы и так отвлекали каждый вечер. Так как проводили вполне стандартные хирдманские тренироваки. Тысяча воинов Радомира выставляла хирд в три сотни, и я от своей дружины выставлял такое же количество ратников. Каждый из отрядов либо оборонялся, либо нападал. Тренироваки проходоли почти два часа, а потом мы бухали и пели песни. На такое представление собирались посмотреть, а иногда и поучаствовать и воины других ярлов и риксов. Поэтому отвлечь внимание свебской охраны было легко.

Из загоревшихся кораблей команде удалось спасти только один, и то методом довольно простым. То есть частичным затоплением корабля. Десяти весельная чайка легко после раскачки приняла воду на порт и затонула, практически сразу погасив пожар, а вот галера была очень тяжелой, поэтому полыхала практически до утра.

В нашем деле как говорил товарищ Щирлиц 'самое главное вовремя смыться', вот мы покачали головами, посочувствовали несчастным свебам и ушли дальше, оставив непонятных соглядатев Ханагаста с одним кораблем на пустынном африканском побережье.

К середине августа мы дошли таки до царя Гейзериха.

Царь вандалов оказался настоящим словянином в полном смысле этого слова, то есть голубоглазый, здоровенный варвар, что говорил почти по ободритски, ну почти.

Заседание всех вождей проходило в каком то древнем амфитеатре, куда набилось более трех сотен вождей.

Все сидели не по своему значению, а по количеству приведенных воинов, поэтому я занял скромное место где то на галёрке, так как привел не очень большой отряд. Но сидели мы в куче северных конунгов, а вот наши объединённые силы были уже приличные и составляли почти десятую часть всех собранных войск. И при предварительном согласовании доли, нам как раз выделили одну десятую часть добычи.

Да, тут все вот именно так и происходит.

Еще враг жив и здоров, а варварские вожди уже степенно делят, кто и сколько получит в доли от всей добычи, и если какой либо варварский вождь считал себя обиженным то мог просто послать всех и отказаться от совместного похода.

В общем то так и произошло, когда какому то непонятному варварскому риксу не понравился предварительный раздел долей, тот тут же обозвал нас хапугами и собрался идти в самостоятельный поход, и взять добычи столько, сколько влезет на его корабли.

Самое смешное, что меня удивило, так это полный игнор на этот демарш со стороны Гейзериха.

Тот выслушал бурную и гневную речь обиженного, и просто так сказал: 'да помогут тебе боги'.

Вот вам и элемент военной демократии, никто никого не заставляет, каждый делает то, что считает нужным.

Радомир усмехнулся и пояснил.

– Я думал таких – он указал рукой на возмущенного варварского вождя – будет намного больше.

– Так ты что, одобряешь такое поведение? – возмутился я.

– А почему нет? – дивился Радомир – чем больше будет таких одиночек, тем тяжелее будет ромейскому императору прикрывать побережье. Вот высадится этот удалец на берегу и нападет на небольшой городище, а император вынужден будет выделить часть войска для отражения этого нападения. А там другой такой же высадится в другом месте, а потом третий и четвертый. Понял?

– Да, в принципе понял – отмахнулся я – Гейзерих хочет раздёргать силы береговой охраны Рима и потом собрав кулак высадится в самом слабоохраняемом месте, в Риме.

– Так и есть, воины императора после таких маршей туда-сюда вдоль берега потеряют весь свой задор, да и собрать вместе все легионы, на это нужно время, мелкими отрядами они не осмелятся против нас выйти. А нам на разграбление города и одной седмицы хватит.

Да, стратеги мля.

Вот в какую только сторону у варваров мозги работают?

Лучше бы подумали как тут коммунизм построить, ну или демократию на худший конец, а они напрягают лучшие умы варварских земель на то, как бы получше ограбить римлян.

Заключительная часть похода началась как то внезапно.

Мы целый месяц били баклуши и занимались херней на африканском побережье в районе современного Туниса, как не странно но сейчас мы находились в городке под названием Карфаген. Чушь какая то, ведь римляне разрушили Карфаген еще при Ганибале. Там какой то полководец даже сказал 'Карфаген должен быть разрушен'. Помню-помню, нам про это в школе рассказывали. Хотя может это я путаю.

Тут такое произношение, что иногда слышишь не Карфаген, а Картахене. Может это просто другой город?

Мы занимались починкой кораблей, вытащенных на берег. Очень часто ходили в море и отрабатывали морские маневры, я учился управлять с помощью сигналов своими кораблями, а мои капитаны учились понимать и выполнять эти сигналы. Мы проводили учебные морские бои с людьми Радомира, но самое главное мы отрабатывали правильную десантную операцию и нарабатывали навыки стрельбы с морских баллист.

Тренировались так, что бы организованно приблизится к вражескому берегу, одновременно дать несколько залпов с баллист и самострелов, а потом уже начать высаживать десант. При чем эти десантники избирались только из воинов, что умели плавать, так как никто не знал глубин в районе побережья предстоящей операции, а накатившая волна могла легко перетопить наших воинов еще до битвы. Море было уже неспокойным, сентябрь это уже плохо, если мы не успеем совершить налет до наступления сезона штормов, то придется отложить наше мероприятие до следующего года.

Многие вожди не выдержали ожидания и пошли в поход самостоятельно на италийские земли.

Все чаще и чаще я стал замечать в своем лагере провокаторов, что подбивали моих людей идти грабить город Сиракузы на острове Сицилия, или даже совершить налет на городок Конценция, что лежит у южного побережья римского полуострова, но я был тверд как камень, и на все хныканья и уговоры моих дружинников говорил категорическое нет.

Пришлось даже провести политинформацию и рассказать своим десятника какую хитрость задумал коварный Гейзерих.

– Царь вандалов хочет избавится от нас – тихо сказал я заговорщитским тоном, будто бы опасаясь прослушки – Гейзерих хочет, что бы самые нетерпеливые ушли в поход и отвлекли на себя силы римских легионов, а сам бы он потом пришел со всё силой в пустой город Рим и забрал бы всё золото себе.

– Как же так, ведь уговор то? – зашумели сотники.

– Вот вам и договор – покачал я головой – договор касается только тех вождей, кто пойдет с Гейзерихом на Рим, а остальные сами себе злато да серебро добывать должны, и с ромейскими воинами сами уж должны разбираться.

– Так может мы наоборот подождем? – так же тихо сказал один из моих десятников – подождем пока Гейзерих нападет на Рим и все легионеры поспешат во град, на защиту ценностей, а мы тем временем пограбим посады вдоль побережья да и уйдем себе спокойно, там тоже серебра в достатке.

– Хорошая идея, только как же мы одни то через земли свебского конунга Ханагаста пройдем то с серебром да награбленным товаром?

– Да – зашумели людишки – Ханагаст тот еще хитрец, нападет, точно нападет, не пропустит он корабли с золотом мимо земли своей.

– Вот поэтому мы и должны держатся рядом с Радомиром, а Радомир – брат мой, держится рядом с Гейзерихом.

Я встал.

– Так, что хватит прохлаждаться собирайте вещи, корабли на воду, нужно до полудня отчалить и к вечеру догнать флот Гейзериха.

Через пару часов последний корабль с трудом удалось стащить с песчаной отмели на воду и мы медленно начали нагонять основные силы вторжения направляясь в сторону славного острова Сицилия.

Пять дней мы шли к желанному берегу Италии, и все ожидали прекрасного путешествия со знойными Римлянками, кучей золота и вкусной едой, а то этот поход уже всех реально выбесил. Люди мрут как мухи, от неизвестных болезней. Даже у меня видно от бочковой воды заболели и очень быстро умерли двенадцать человек, и это несмотря на принимаемые меры предосторожности. Я запретил кому бы то ни было садится кушать если он не полоскал руки в воде с древесным спиртом, но беда не минула и нас.

На других кораблях варваров дела обстояли по хуже. Люди привыкшие к холодному климату пренебрегали правилами гигиены и вот тут когда на улице жара под 40, природа жестко мстила всем, унося сотни жизней от банальной желтухи или брюшного тифа.

Однако наш морской поход вдруг резко застопорился в каком то заштатном городишке на Сицилии.

К моменту моей высадки городок был уже взят и даже активная фаза грабежа была окончена. Мы просто прошли с 'экскурсией' по городу и выбрав себе приличный особнячок на окраине стали на постой, куда и перегнали свои корабли. С кораблями осталась третья часть команды, а остальные сошли на берег. Я старался менять людей. Одна треть команды находится постоянно с вытащенными на берег кораблями, проводит текущий ремонт и осуществляет охрану, вторая часть команды отдыхает на прекрасной фазенде с виноградниками и кучей переловленных рабынь, а вот третья часть бегает по округе и собственно грабит, то что еще не успели унести другие грабители. Но если в общем сказать, то это был почти мирный поход, так как ни одного крупного сражения не произошло.

Как то вечерком прилетели десяток всадников и позвали меня срочно на совет. Я взял с собой охранную полусотню и на трофейных конях поскакал на совет к царю вандалов Гейзенриху.

– Я получил сведения – отпив вина сказал Гейзерих – что крупный флот ромейского императора Майориана сейчас движется вдоль берегов Галлии к моему городу новый карфаген в Испании.

Людишки зашумели.

– Я понимаю, что многие из вас пошли со мной на Рим, и мы можем взять этот город не позже чем через луну – Гейзерих поднял руку, стараясь заглушить шум возмущения – но как же вы северные конунги и ярлы собираетесь идти назад, если испанские проливы закроет флот римского императора?

– Мы можем разграбить Рим – вскочил один из конунгов – а когда римский флот пойдет спасать свой город, то мы сможем сбежать.

– Нельзя оставлять за спиной флот ромеев – тут уже встал Радомир – никто не знает замысли владетелей ромейских, а ну как это ловушка?

– Какая ловушка? Поясни – проговорил быстро Гейзерих.

– Вот он – Радомир показал на меня пальцем, вот же урод – сговорился о мире и дружбе с императором Константинопольским Марцианом, и купил у него землю за огненные бревна, что могут метать огонь в корабли.

Все посмотрели на меня, при чем так неодобрительно посмотрели, а я сделал придурковатую улыбку, типа, 'ну и че?'.

– Так вот – Радомир продолжил – Марциана более нет, а вот его приемник Лев говорят, сдружился с Римом и даже признал посаженного на трон нового императора.

– Ну и что дальше? – не понял Гейзерих – ты хочешь сказать, что оба римских императора задумали против меня поход?

– Так и есть, я думаю, а почему это Римские корабли на пошли нам навстречу, а пошли нам за спину. Может они хотят не пограбить твои города, а прикрыть нам путь обратно через проливы -Радомир поднял руку, что бы успокоить разгорячённых конунгов – а вот сейчас выйдет в море и нападет на нас флот императора Константинопольского Льва, и ударят по нам с двух сторон.

– А может того римского флота всего десять кораблей? – вскочил непоседливый ярл Свен – чего нам их боятся?

– Того флота сосчитали аж 300 кораблей – тихо сказал Гейзерих, но его слова услышали все, и вдруг наступила звенящая тишина.

Тут все понимали, что прорваться через Испанские проливы, если там будет стоять флот из 300 кораблей просто не реально, и тогда весь этот поход на Рим не имеет вообще никакого значения, так как увезти награбленное не получится.

Я поднял руку, и меня заметили.

– Говори лесной царь – сказал Гейзерих.

О, ни хренасе, он меня знает.

Хотя немудрено, в меня только что тыкал пальцем Радомир и сказал, что я мол дружбан Константинопольского усопшего императора Марциана, а Марциан был врагом Гейзериха.

– Я так понимаю, что на Рим нам идти прямо сейчас нельзя? – проговорил я, четко разделяя каждое слово – мы должны оставить наблюдательный флот в районе Сицилии, что бы присматривал за кораблями Льва бизантийского, и если такие корабли появятся, то нужно известить всю нашу эскадру о маршруте тех судов. А еще лучше нужно взять несколько кораблей из трофеев, что взяли у римлян и самим идти искать флот Льва. Между тем, нужно немедля идти на перехват флота римского императора Майориана. Чем быстрее мы ударим, тем больше шансом на победу.

Толпа варварских царей и старшин зашумела, но Гейзерих не дал им начать возмущаться и поднял руку призывая к тишине.

– Продолжай!

– Сейчас римский флот идет вдоль галльского берега и не ожидает встречи с нами, а в разных портах и в твоих городах в Африке и в Испании по всему морю у ромееев имеются соглядатаи, и ежели наш флот пойдет за римлянами обычным маршрутом, то их командующего известят немедля. Какая либо быстроходная байда обгонит наши корабли и полетит с докладом. Я могу провести вас через море от Сицилии прямо к Испанским берегам. Решайте.

– До Испанского берега в своем море я и сам дорогу найду – проговорил Гейзерих, прерывая моё бурное выступление – однако ты прав Чеслав. Нам нужно решить что делать прямо сейчас, пока информация о том, что я знаю о вражеском походе не дошла до ромейских чинуш. Тогда нам будет действовать труднее.

– Нужно идти немедля – тут уже встал Радомир – если мы не разобьем римский флот, то всё одно дороги назад нам не будет, с золотом или без него, но мы все сгинем в этом море. Мой брат прав. Даже если и не уговорились заранее два кесаря ромейских, то вот сейчас, как только узнает Лев Константинопольский, что мы в ловушке, то тут же пригонит все корабли сюда. И вот тогда нам уже не устоять. Нужно бить первыми.

Гейзерих встал, что бы не доводить военный совет до банального приперательства риксов и не нужного обсуждения бесполезных вопросов.

– Решено, выходим завтра с закатом солнца, всем собрать своих людей – зычно скомандовал Гейзерих – всем сказать, что идем на Рим, барахло с кораблей выбросить что бы не мешали походу, а Рим я вам отдам после разгрома вражеского флота.

Ну а дальше как всегда, ура-ура, да здравствует наш великий и справедливый варварский царь.

Где то я это уже слышал.

А точно лет пять, а может шесть, да хрен его знает сколько лет назад, толпа варварских царьков вот точно так же кричали ура-ура-ура другому варварскому царю Аттлиле, который пообещал им взять Рим.

К стати Рим мы тогда не взяли, может это рок?

Отчалил я с тяжкими думами на сердце. Так как собрать свою команду мне не удалось. Поэтому оставив три корабля и три десятка воинов при них, я снял огненные бревна и отчалил с основной массой кораблей Гейзариха.

Загуляли где то мои воины, почти восемь десятков воинов пропали бесследно в виноградниках и фазендах, наверное уже черенки свои стерли ублажая римских рабынь, ну будем надеяться, что они всё таки смогут собраться и дойти самостоятельно до Карфагена, там я назначил точку сбора своей эскадры после разгрома римского флота, от туда по идее должен таки состоятся поход на Рим. И теперь я уже понимал, что придется зимовать на африканском побережье.

Огромной сорока ножкой мы перемещались по морю. И днем и ночью продолжался наш поход, аж целых двенадцать дней. Вел весь флот лидер нашего похода корабль царя Гейзериха. Ночью, на кормах кораблей загорались яркие факелы и этот растянувшийся караван из почти двухсот кораблей напоминал огромное стадо светлячков, бегущее куда то вдаль.

Я постоянно сверялся с картой и понимал, что флотоводец у нас тот ещё. Он вел нас путем в дюпель пьяного депутата сельской рады. Мы то шли на северо-запад, то на юго-запад, то в обще непонятно за чем на юг. Но в конечном итоге мы увидели берег.

Никто не стал искать населенных пунктов, так как Гейзерих решительно повел свой корабль к берегу, ну все прицепиком и пошли за ним.

Высадка была сравнима с праздником, мои морячки таких длительных переходов еще не совершали, что бы вот так вот безостановочно жить на корабле почти две недели, так то можно вообще мореманами стать, и решится на переход до самой Америки мля.

Никакого совещания не было, мы медленно обустраивались на побережье, выставляли посты, высылали охотников в глубь материка и латали протекающие корабли. В этом сухом климате доски моих корабликов прилично начинали усыхать и на некоторых корытах появлялась течь. А что вы хотели, все корабли я лепил ударными стахановскими темпами из мокрой древесины. А у нас на севере нет смысла делать качественные корабли из сушенного леса. Так как пережить более пяти зим не сможет в нашем климате ни один корабль, всё равно придется каждую зиму его вытаскивать на берег и делать ремонт.

Мы просидели на этом берегу уже почти пять дней, а конкретной информации о местоположении римского флота так и не появилось. Потом просидели еще 5 дней, и вот наконец то я увидел как два десятка кораблей отчалили и пошли вдоль Испанского берега в северном направлении.

– Это Гензона сын Гейзериха пошёл – ко мне подошел сотник Свияж – говорят, местные рыбаки видели большой флот римлян в районе Барселоны.

– Барселона? – не понял я – тут уже есть этот город?

– Да воины Гензона сказали, что Гейзерих приказал разрушить все селения и отравить все колодцы на пути римского флота, вот Гензона и полетел. Поспешает, боится Гейзерих этой битвы.

– А ты не боишься?

– Я? А что я? Я всего лишь воевода – ответил усмехнувшись Свияж – да и земля наша далеко, мы с тобой Чеслав всё равно вырвемся, как бы там эти проливы кто не перекрывал, а вот Гейзерих боится. Если он сейчас проиграет и потеряет флот, то вся его земля окажется под ударом. Не сможет Гейзерих удержать столько земли без флота.

Вот оно как, точно тут ведь всё просто. Не обязательно воевать, нужно просто уничтожить корабли. В этих землях хоть лес и есть, но время на строительство приличного флота требуется много, а кроме времени нужно еще и золото.

Ладно пойдем погутарим с царем. Помню как то я уже пытался поговорить с Аттилой, меня тогда чуть на три буквы не послали, хотя этот варвар выглядит более рациональным, чем предыдущий царь царей.

– Ты что-то замыслил царь лесной? – с порога спросил Гейзерих.

– Так и есть – я посмотрел на лавку, и Гейзерих кивнул, приглашая сесть.

– Мы стоим тут уже достаточно давно – начал я – в море множество раз появлялись мелкие суда, то ли рыбаков, то ли соглядатаев римских. Так что если мы все разом снимемся и пойдем навстречу ромеям, то их об этом упредят. Они выйдут в море и тогда придется драться.

– А разве вы не собираетесь идти на битву? – не понял Гейзерих – я думал, что ты на совете призывал именно к сражению.

– Тут такое дело – я опустил голову вниз, обдумывая слова, пока толмач шептал на ухо Гейзериху перевод – все эти северные конунги и ярлы, они ведь шли грабить, понимаешь?

– Понимаю – кивнул Гейзерих.

– Нет, ты царь африканский не понимаешь – покачал головой я – они как только увидят серьезное сопротивление со стороны римлян, так сразу разбегутся по морю, и бросят тебя одного. Они не станут бится насмерть, если нет возможности от этого заработать. Просто уйдут, пограбят прибрежные города и поплывут во свояси.

– Но ты ведь не уйдешь?

– Я могу сделать так, что бы битвы не было.

– Говори.

– Все в лагере говорят, будто бы ты направил сына своего с малой частью дружины травить колодцы на пути у римского флота.

– Что с того? – поднял бровь Гейзерих – в ваших землях это считается недостойным?

– Нет ничего недостойного в том, что бы взять победу – усмехнулся я – победа любой ценой, во наш девиз.

– Так что ты хотел то?

– Ты прямо завтра скажешь, что бы я догнало твоего сына и присоединился к его кораблям, что бы мы не только травили колодцы, но и били весь скот, а еще людишек угоняли и лодки рыбаков жгли. И пусть об этом завтра говорит весь лагерь.

– Так, а тебе что с того? Десятков кораблей, меньше, десятком больше – не понял Гейзерих.

– А я спокойно пойду к римскому флоту и пожгу их корабли.

– Ты считаешь себя самым умным? – засмеялся Гейзерих – римские баллисты не подпустят тебя и на сотню шагов, а твои брёвна я слышал могут метать огонь всего то на три десятка шагов.

– Так и есть, только я не собираюсь воевать с ромеями. Я нападу ночью, просто пройду с огнем вдоль судов и скроюсь в темноте, а ты выжди два дня, после чего поднимай всех, выводи корабли и иди уже воевать тех ромеев, что уцелеют. Я думаю, что смогу внести беспорядок в действия вражеского флота, и запутать ромеев, а ты уже завершишь разгром неприятеля.

– Ты знаешь Чеслав – задумчиво проговорил Гейзерих – я много слышал о вашем походе с Аттли, много слышал о тебе лично, но не думал, что ты вот так вот решишь в одиночку атаковать целый флот. До тебя приходили уже с десяток риксов и ярлов и они предлагали мне разделить силы и пойди в десятки разных мест грабить римское побережье. Представляешь, ГРАБИТЬ?

Гейзерих неодобрительно покачал головой.

– Я никого не граблю, я беру то, что положено мне по праву силы. Я беру дань с ромейских императоров! – на минуту Гейзерих умолк – поэтому твоя идея мне нравится. Ты не предлагаешь ГРАБИТЬ, ты идешь на бой. Ну что же пусть поможет тебе твой Сварог.

– Где корабли римлян?

– В пяти днях от сюда у городка Барселона. Я дам тебе людей, что знают побережье.

– Ну, что ж – я встал – корабли у меня быстроходные. Там где ты считаешь как пять дней я дойду за три, за тем еще два дня на разведку и проработку плана нападения, потом две ночи я буду нападать на вражеские корабли, а уж затем твоя работа царь Гейзерих.

– Я выведу флот в море через два дня.

Мы распрощались и я ушел.

Не очень хотелось мне вот так вот рисковать, но схватится с достаточно профессиональной римской армии хоть и в морском сражении мне хотелось ещё меньше. К тому же я четко представлял все возможности нашего сборного флота. Эта команда гопников разбежится при первом же кипише. Поэтому я заранее собирался именно использовать возможности своих огнеметных бревен. Огненная струя в 30 литров гарантированно поджигала корабль, если конечно у вас хватит сил подойти к противнику на достаточно маленькое расстояние в 20-30 метров. К тому же у меня есть баллисты.

Еще когда отходили от берегов Сицилии я там оставил 3 корабля с которых снял все брёвна и все баллисты, к тому же забрал 30 бочек огнесмеси, и вот теперь мои семь кораблей вооружены и очень опасны.

Пока мы под парусами шли на север я наказал заливать в кувшины горючую смесь. Специальные кувшины для баллист мы перевозили в ящиках пустыми, и готовили этот снаряд только перед применением.

Как я и рассчитывал через три дня мы спокойно дошли до маленькой речушки, впадающей в море и там остановились. Люди Гейзериха сказали, что до Барселоны остался один суточный переход.

Десяток разведчиков я отправил берегом к Барселоне, на разведку, а сам же я на небольшой шлюпке с парусом и пятью дружинниками выдвинулся вперед на осмотр побережья. Мне требовалось именно с моря выучить все высотки и холмы, узнать преобладающее направление ветров, что-бы потом ориентироваться в ходе маневрирования.

Параллельно я вырезал ножиком на доске очертание побережья.

Мы прошли еще почти сутки и увидев с десяток больших кораблей отвернули обратно. Так, значит все таки римляне мышей ловят, при чем ловят хорошо вон даже авангард выслали, или головную походную заставу, тут как посмотреть.

Итак, решаем вопрос достаточно просто, вначале уничтожаем или обходим эти корабли, а там как пойдет.

Мы причалили к берегу у стоянки своего флота и еще почти сутки я составлял планы сражении, пока не появились мои разведчики.

Карта обрисованная моими людишками была не айс, но самое главное мне удалось понять. Римляне поставили свои корабли в три ряда вдоль достаточно узкой полоски берега, и перекинули мостики так, что бы можно было с берега пройти по мосткам до третьего корабля в ряду. При чем охрана этой стоянки была организованна достаточно серьезная, десяток кораблей прикрывал подступы к общей стоянке как спереди и сзади, так и со стороны моря. С каждой из сторон стояли по десятку кораблей, и еще десяток небольших галер постоянно патрулировал акваторию. В одну сторону корабли шли вдоль берега на парусе, а в обратную паруса спускались и корабли шли на веслах.