Текст книги "Огненный след"

Автор книги: Александр Воробьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

«Центурионы», что окопались впереди траншеи, израсходовав все снаряды, включили лазеры индивидуальной противоракетной обороны. Предназначенные для поражения подлетающих ракет, лазеры были достаточно мощными, но короткофокусными, бившими рассеянным лучом. Это увеличивало шансы попасть в ракету, но ограничивало убойный радиус буквально несколькими десятками метров.

И наконец-то прозвучало долгожданное:

– Отделение, отходим по команде!

Грегори приподнял голову. Над бруствером беспрестанно проносились сияющие пучки плазмы. Как под таким огнем добраться до спасительных стен фермы? Аспайры стреляли паршиво, но с лихвой компенсировали отсутствие меткости количеством выстрелов.

– Не прекращать огонь! Киберы и БМД нас прикроют!

Точно, прямо перед камерой, взметнулась туча песка. Закопавшиеся «Центурионы», отряхиваясь словно собаки, встали в полный рост и пошли навстречу набегающим аспайрам. Три кибера их взвода били короткими импульсами лазеров ИПРО, остальные, еще сохранив остатки снарядов, лупили одиночными, стараясь поразить наиболее плотные цели.

Они тут же притянули к себе десятки «дробовых» снопов, от ударов киберов зашатало, сбивая прицелы. Один почти сразу лишился обеих камер и теперь стрелял, пользуясь внешним наведением. БМД тоже выдвинулись вперед, полосуя пространство перед собой из пулеметов. Из пусковых по бокам башни вылетело несколько дымовых гранат, и по фронту стала расширяться сплошная стена дымовой завесы.

– Отделение, бегом к деревне!

Грегори, рывком выскочил из траншеи и, пригнувшись, со всех ног кинулся под защиту стены. Два десятка метров он преодолел за несколько секунд, показавшихся вечностью, и тут же прыгнул в сторону, освобождая дорогу товарищам. Следующим во внутренний двор влетел Чейз, откатившись в противоположную сторону. Вслед за ним чиркнуло несколько дробинок, а потом кубарем вкатился Смирнов, воя и матерясь на родном языке. Из сумбурных воплей Грегори понял, что в его товарища попали. Он кинулся к Сергею и, ухватив того за разгрузку, затащил за угол.

– Серж, куда тебя ранили?

– Спина, мать его, жжет! – Смирнов извивался, пытаясь сбросить дымящийся ранец. – Сними его, сними!

Грегори перевернул его на живот и ахнул. Вместо ранца на спине Смирнова дымились искореженные, оплавленные ошметки. Но, пожертвовав собой, ранец ослабил удар, и более тонкая броня на спине устояла, хоть и оказалась докрасна раскаленной.

– Аааа, жжет! Грег, что там?

– Потерпи.

Сорвав с пояса контейнер с водой, Грегори торопливо открутил трубку, ведущую в систему жизнеобеспечения, и щедро окатил спину товарища. Вода моментально испарилась, но, по крайней мере, металл штурмового костюма перестал багроветь. Да и лекарства, введенные медсистемой, начали действовать. Смирнов перестал стонать и даже сам поднялся на ноги, лишь слегка пошатываясь и морщась при движении. Грегори подобрал его винтовку.

– Жив?

– Кажется, да. У меня там все плохо, да?

Грегори протянул ему оружие и пожал плечами:

– Кожу тебе на спине подрумянило, но жить будешь, броня выдержала.

Их беседу прервал Чейз:

– Хватит болтать! Бегом на юго-запад, пока киберы сдерживают аспайров, мы должны отбежать минимум на километр!

Поддерживая все еще пошатывающегося Смирнова, Грегори припустил за остальными. Они пробегали мимо большого центрального дома фермы. Песчаник стен, покрытый спиралевидными узорами, на секунду привлек его внимание. Грегори показалось, что простые узоры при тщательном обозрении слагались в гораздо более сложные картины, вот только рассмотреть их ему не хватило времени. Может быть, потом, по завершении миссии, он раздобудет записи с камер первого отделения. Но для этого сначала нужно было вернуться на орбиту.

Когда они выбежали с другой стороны фермы, на побережье еще продолжался бой. Киберы, израсходовав снаряды к пушкам, отстреливались лазерами. Но импульсники при такой интенсивности огня перегрелись почти моментально, и киберы замерли, выпуская не более пары лучей в секунду. И такой плотности огня не хватило, чтобы создать достаточную завесу, отсекая атакующих аспайров.

Те же, почуяв слабину, принялись расстреливать киберов в упор, как в тире. И, сотрясаясь от попаданий, которые помимо кинетического удара еще и раскаляли их механизмы, «Центурионы» стали выходить из строя. Сначала рухнул тот, кому первому снесло один из стволов ИПРО. Фатальным стало кучное попадание трех «дробовых» снопов в головную часть машины. Лишившись вместе с оторванной головой всех своих сенсоров, «Центурион» замер бесполезной кучей лома.

Еще одному оторвало сразу две лапы с правой стороны тела, и, перекосившись, кибер уткнулся в песок. Лишенного подвижности, его добили частыми выстрелами в упор. А потом аспайры подобрались совсем близко, окружив топчущихся на месте обескураженных «Центурионов». Никто и никогда не программировал их для ближнего боя. Ни один здравомыслящий человек не кинется в рукопашную на полутонную стальную махину. Аспайры кинулись. Сблизившись на пять-шесть метров, они отталкивались мощными задними ногами и, взмыв в воздух, обрушивались на спину «Центурионов», продолжая при этом вести огонь себе под ноги.

В упор, пока плазменные шарики шли единым комом, не успев разлететься, удар выходил ужасающий. Его не могла сдержать даже броня «Центуриона». Поэтому, стоило запрыгнуть на спину киберу хотя бы одному аспайру, «Центуриона» можно было списывать в потери. Лишенный четкой программы действия, кибер замирал, а ящер принимался методично всаживать ему в спину заряд за зарядом. Десять, двенадцать выстрелов, и кибер безжизненной железякой плюхался брюхом в песок, а победитель спрыгивал и несся к следующему.

Десантники бежали со всех ног, стремясь убраться подальше от побережья. Грегори старался держать запинающегося Смирнова в поле зрения, чтобы успеть, если что, подхватить. Ноги раненого заплетались, и все чаще Грегори ловил себя на мысли, что нужно доложить сержанту о состоянии поджаренного десантника. Он уже забрал у него винтовку, но это было все, чем он мог помочь. Если только поместить раненого в БМД, но все три машины сейчас еще шли сзади, прикрывая отступление.

– АКИ!

Наконец-то! Грегори, не останавливаясь, поднял голову. Шесть истребителей заходили со стороны светила.

– Ложись!

Он выполнил команду, не размышляя, ногами к ферме. Почти сразу сзади грохнуло, потом еще и еще. Грегори, привстав, высунулся из зарослей. Где-то на побережье, за фермой, вспухали три дымных столба. АКИ, просвистев на предельно малой высоте, прошли над островом и легли в разворот. Со стороны берега навстречу им неслись тысячи ярких крошечных точек, аспайры от бессилия стреляли по истребителям из ручного оружия. В ответ, как знал Грегори, сейчас неслись импульсы когерентного излучения невидимые в прозрачном морском воздухе.

– Бегом, бегом, бойцы! Зона эвакуации в километре на западе!

Грегори оглянулся. БМД, держались метрах в ста позади них, посылая снаряд за снарядом по ферме. АКИ выписывали круги над полем и отсекали аспайрам проход в глубь острова. Пока что достаточно успешно, до сих пор со стороны берега по отступающим десантникам не прозвучало ни единого выстрела.

– Смотрите, «Геркулес»!

Тяжелый транспортник заходил на посадку по очень крутой траектории. Было видно, что пилот настолько торопился подобрать попавший в беду взвод, что в нарушение всех инструкций опускался с орбиты прямо к полю боя, не перейдя заранее на бреющий полет. Если бы у аспайров здесь нашлись ПЗРК, «Геркулесу» могло и не поздоровиться.

Подняв двигателями кучу пыли, транспортник плюхнулся на поле неподалеку от них и тут же открыл аппарель для въезда техники. Грегори осклабился, теперь оставалась самая малость – добежать до транспорта. И когда под ногами зашелестел пепел от сожженных выхлопом растений, он позволил себе немного расслабиться. Похоже, сегодня ему повезло.

Они вбежали по аппарели внутрь и тут же рассредоточились вдоль стен, освобождая пространство для БМД. Рядом с Оттхорном, чуть согнувшись и тяжело хватая воздух, прислонился к обшивке Смирнов. Чуть отдышавшись, Сергей обернулся к Грегори:

– Мы их сделали! Черт, это было легко! Это было слишком легко!

Смирнов явно находился в состоянии эйфории от действия обезболивающих препаратов. Грегори не успел ничего ответить. Невозмутимый сержант Чейз оказался быстрее и в этом:

– Потому, что это было ополчение, солдат. Крестьяне, которых согнали сюда со всех окрестных островов.

Да, это объясняло, почему взвод косил нападающих десятками, сам почти не неся потерь. Ополченцы были вооружены простым, а возможно, и устаревшим оружием, которым не умели толком пользоваться.

– Сержант, думаете, у них есть регулярная армия?

Внутрь осторожно заехала первая БМД, докатилась до конца грузового отсека и замерла. Чейз проводил машину глазами:

– На этой колонии? Не знаю. Очень надеюсь, что нет.

Едва внутрь въехала последняя, третья, боевая машина десанта, «Геркулес», взвыв двигателями, полез ввысь. В щель закрывающейся аппарели Грегори увидел дымящиеся развалины фермы и мелькнувший над нею АКИ. Бой для него закончился.

Сразу после старта транспортника два такшипа второго дивизиона, пройдя на пятикилометровой высоте, сбросили на остров по паре вакуумных боезарядов каждый. Добрая половина острова исчезла в рокочущем огненном вулкане. Первое наземное столкновение завершилось. Ничьей?..

* * *

Изначально на этом месте росли джунгли. Их густые, непроходимые для техники заросли кишели жизнью. Неисследованной жизнью, которая заполоняла каждый квадратный сантиметр укрытого от светила подлеска. И минут за десять до посадки первых челноков со стороны моря на бреющем пришел полный дивизион такшипов. Едва миновав линию прибоя, они с гулом ушли в небо, а в паре километров от берега полыхнул огненный вал. Такшипы расчищали место высадки.

Базовый лагерь на три десантных дивизии был слишком велик, чтобы в этом море джунглей для него нашлась достаточно большая поляна. И потому, разбрызганная в режиме напалма термосмесь выжгла в зарослях огромную плешь, пятно, куда могли сесть сразу несколько сотен челноков первой волны.

Получившейся площадке было далеко до идеала. Даже слой термосмеси не мог выровнять холмы и впадины рельефа. Да и особо толстые стволы, когда смесь прогорела, все еще выделялись среди пепла обугленными, дымящимися головешками. Зато теперь тут наверняка не осталось ничего живого, а пепел… пепел сдует двигателями садящихся и взлетающих челноков. Персонал-то все равно будет в скафандрах, а технику потом отмоют.

– Оттхорн, Оттхорн, да проснись ты, черт за ногу тебя дери! – Запаренный даже на вид Чейз яростно тряс его за плечо.

Едва сдержавшись, дабы не отмахнуться, Грегори огляделся. Грузовой отсек «Геркулеса» был пуст – техника его уже покинула, явно направившись на загрузку боекомплекта и торопливый полевой ремонт. Что ни говори, а при такой плотности огня БМД гарантированно потеряли часть оптики и навесного оборудования. Грегори отстегнул привязные ремни и спросонья задал абсолютно идиотский вопрос:

– Мы что, уже прилетели?

Двинувшийся было к аппарели Чейз остановился, повернулся и ответил с откровенной издевкой:

– Нет, черт тебя дери, мы уже в раю! Отрывай свою задницу, Оттхорн, бери Штольца, и топайте за боеприпасами на склад.

– Есть, сэр! – тут же подхватился Грегори. Когда сержант разговаривал таким тоном, лучше было ему не перечить.

Закинув на плечо винтовку, капрал мигом обогнал сержанта и в несколько прыжков выбежал из транспортника. Видимо, нервное напряжение боя оказалось куда сильнее, чем он ожидал, если сон настиг его за такой короткий полет. Очень похоже на то, когда отец ругал его за плохие отметки в школе. Буквально через несколько минут нотаций маленький Грегори начинал клевать носом, чем немало бесил отца. Повзрослев, ему стало казаться, что это осталось в прошлом, но первый же по-настоящему серьезный стресс вновь напомнил ему школьные годы.

Едва сойдя с аппарели, Оттхорн по щиколотку погрузился в слежавшийся, уже успевший остыть пепел. Довольно далеко, почти на самой границе зрения, чернела обгоревшая кромка леса. Древесина оказалась настолько насыщенной влагой, что полыхнувшее пламя, как только прогорела термосмесь, очень быстро погасло само собой. И следом, едва дав прогореть самым крупным очагам огня, стали заходить на посадку «Геркулесы» инженерного батальона, что должны были подготовить укрепленный базовый лагерь. Остальные челноки приземляться не стали, направившись в сторону едва заметных из лагеря гор. Взвод отставал от них на два с лишним часа.

Отделение Оттхорна стояло, сгрудившись возле все еще пышущей жаром гондолы левого двигателя. Грегори машинально сосчитал товарищей. Пятеро? И едва сдержал дурацкий вопрос, куда делся еще один? Лежащего на животе Смирнова как раз увозил открытый медицинский бот. Протерев стекло шлема от налипшего пепла, Грегори включил радио:

– Серж, как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, уже паршиво. Медблок решил, что уровень обезболивающего в моей крови достаточно высок, и перекрыл чертову капельницу. Хорошо хоть долетели быстро, я и так еле терплю, спину жутко печет!

На что похожа спина раненого, Грегори даже не хотелось думать. Прийдись удар в нагрудную броню, проблем было бы меньше. Она и сама по себе толще, да и демпферный слой вполне мог послужить теплоизолятором. А вот на спине такого слоя не имелось, и раскаленная докрасна броня обожгла кожу напрямик через обмундирование. Смирнову очень повезет, подумалось Грегори, если он отделается ожогами третьей степени.

– Оттхорн! – рявкнул выглянувший из «Геркулеса» Чейз. – Ты еще тут?

– Простите, сэр! Рядовой Штольц!

Одна из фигур, что стояли возле гондолы двигателя, шевельнулась и неторопливой рысцой двинулась к нему:

– Да, капрал?

– За мной бегом марш!

– Есть.

Грегори крутанулся на месте, ориентируясь. Базовый лагерь всегда строился по шаблонной схеме. Большая посадочная площадка по центру, а вокруг нее, углубленные в грунт, герметичные палатки складов и казарм. И разумеется, штабной комплекс из нескольких бункеров и командно-штабных машин. Так что, куда идти за боеприпасами для отделения, Грегори знал – совсем недалеко, оружейные склады старались развертывать поближе к посадочной площадке.

– Штольц, а в первом кто руку потерял?

Рядовой перешел на рысь и, поравнявшись, сообщил:

– Язава.

– Да уж, не повезло парню.

– Чего не повезло-то? – искренне удивился Штольц. – Сейчас ему культю подлатают – и на «Тикандерогу», в гибернацию. До Земли поспит, а там за полгода новую отрастят и – в отпуск по ранению. Про компенсацию и вовсе промолчу.

Все было так, вот только если Язава еще и повоюет, то очень и очень нескоро. А может, оно и к лучшему? Вспомнив толпы несущихся прямо сквозь взрывы аспайров, Грегори вздрогнул. Опоздай авиация на четверть часа, их банально бы разорвали на части. Стоило закончиться боеприпасам, и в рукопашной горстка десантников не продержалась бы минуты.

Штольц воспринял его молчание по-своему:

– Подсчитываешь премиальные? Уже решил, куда их потратишь? Я так себе еще в прошлом году домик на Ривьере присмотрел. Думал, лет за пять накоплю, но теперь, пожалуй, сразу по возвращении прикупить получится. Боевые, сам понимаешь.

Наслышанный о растущей в метрополии инфляции Грегори разубеждать его не стал. Лига вступала в доселе неведомую войну на уничтожение, и рассчитывать на то, что уровень жизни останется прежним, по его мнению, было глупо. Если уж начали ходить слухи об урезании социального минимума, то денег на дом в престижном районе за одну боевую операцию не заработать точно.

За этими разговорами они и подошли к блиндажу, помеченному крупной табличкой «Склад боепитания Первой десантной дивизии». Здесь еще не до конца завершили разгрузку, и с десяток облаченных в боевые костюмы десантников выгружали из кунга припаркованного грузовика снарядные ящики. Мазнув по ним взглядом, Грегори узнал упаковки стопятидесятидвухмиллиметровых гаубичных снарядов. Он подошел к одному из солдат и пристально на того посмотрел. Компьютер скафандра, уловив интерес владельца, подсветил на забрале фигуру десантника и вывел рядом с ним выпадающее меню. Грегори выбрал «установить связь»:

– Рядовой, где начальник склада?

Тот отложил ящик и указал куда-то внутрь склада:

– Ищи там.

Махнув в знак благодарности рукой, Грегори прошел в глубь помещения. Было заметно, что оно построено недавно, едва застывший пенобетон еще не успел окончательно выровняться, и штабеля ящиков стояли на слегка шероховатой поверхности. Внутри был полумрак, пожалуй, через открытый дверной проем света проникало даже больше, чем давали несколько налепленных на потолке ламп.

В правом верхнем углу шлема мигнула иконка вызова на связь, и тут же в наушниках послышался недовольный голос:

– Чего баклуши бьем, бойцы? По смете в грузовике еще полсотни ящиков!

– Простите сэр, капрал Оттхорн, первый взвод второй роты, прибыл за боеприпасами, сэр!

Из-за ближайшего штабеля вышел невысокий старший прапорщик в запыленной броне:

– За какими боеприпасами, боец? Где вы их потратить успели?!

– На архипелаге, разведывательная миссия.

– Не понял! Почему меня не поставили в известность?

Грегори скрипнул зубами:

– Не могу знать, господин прапорщик! Меня отправил за боеприпасами командир отделения.

Дверной проем загородила тень. Грегори обернулся, ожидая увидеть грузчиков с очередным ящиком, но вместо них опознал парней из первого и третьего отделений. Прапорщик обошел кругом него и уставился на вошедших. О чем он их спрашивал, Грегори не слышал, но, потоптавшись на месте, прапорщик махнул рукой и сказал уже на общем канале:

– Ну с почином, ребята. Выдам вам боекомплект. Значит, так, смотрим сюда, – он указал на стеллаж подле себя, – тут патроны, берите три ящика – как раз по боекомплекту на каждое отделение. Картриджи для подствольников вот там. Снаряды для киберов нужны?

Грегори отрицательно развел руками:

– Никак нет, сэр, все наши «Центурионы» там остались.

Прапорщик аж присвистнул:

– Ох, ничего себе! Это что же у вас там творилось? Потери большие?

– Двое трехсотых, сэр.

Поохав, начальник склада подсунул Грегори планшетку с описью выданного и, удостоверившись в том, что капрал поставил свою метку, отправился гонять грузчиков дальше. Грегори играючи поднял двадцатикилограммовый ящик с патронами на плечо и быстрым шагом двинулся обратно к посадочной площадке. И вовремя. Почти сразу в наушниках зазвучал недовольный голос Чейза:

– Оттхорн, где вы шляетесь?

– Возвращаемся, сержант. С гостинцами.

– Бегом сюда! БМД уже вернулись, взлет через пять минут!

Обернувшись к Штольцу, Грегори изобразил жестом «за мной» и припустил быстрее. Топот сзади подсказал, что жест его был понят правильно. Он как раз пробегал мимо только что надутых палаток и с тоской посмотрел на их герметичные шлюзы. Светило ведь уже клонилось к закату, и Грегори с неудовольствием подумал, что их взводу не помешала бы передышка. Там, в большой палатке, можно было снять надоевший скафандр, принять душ, выспаться на удобной походной койке. Все равно этой ночью в бой они не пойдут, а спать в окопах не снимая скафандров – стопроцентная гарантия не выспаться. Но мнение простого капрала никого не интересовало.

Тем более что, когда они выбежали из-за крайней палатки на взлетное поле, БМД уже выстроились возле разогревающих двигатели «Геркулесов». Приглядевшись, Оттхорн увидел, что на их корпусах, позади башен примостились свеженькие «Центурионы». В таком положении, закрепившись в углублениях на корпусе, киберы могли прикрывать огнем задние полусферы боевых машин десанта.

Грегори добежал, сунул ящик в отсек БМД и встал рядом с машиной:

– Сержант, боекомплект получен!

– Угу, – Чейз, о чем-то спорящий с командиром третьего отделения, к нему даже не повернулся. Вместо этого он хлопнул собеседника по наплечнику и, не дожидаясь команды, полез внутрь БМД. Впрочем, команда себя ждать не заставила:

– Первый взвод, по машинам!

Грегори неторопливо дошел до своей машины, запрыгнул в темное нутро десантного отсека и не глядя опустился на сиденье – третья ячейка по левую сторону от входа. Прослужив в нынешней должности без малого два года, Грегори даже во сне смог бы занять свое место в отсеке.

– Пристегиваемся! – зачем-то напомнил Чейз.

Смысла этого напоминания Оттхорн не понял. Зная манеру механика-водителя их БМД, все уже и так закрепились в ячейках. Кому охота расквасить нос о бронестекло собственного шлема и потом печально созерцать кровавые потеки перед глазами, не имея возможности их очистить?

И механик-водитель ожидания оправдал, рванув машину с места так, что пристегнутые десантники разразились чередой проклятий, неслышимых для остальных. Засорять общий канал руганью было гарантированным способом получить взыскание. Поэтому Грегори лишь покрепче сжал зубы да вцепился в фиксирующую дугу. Судя по тому, как его бросило на стену, боевая машина развернулась на «пятке», а затем начала взбираться по аппарели, внутрь пристыкованного к «Геркулесу» десантного контейнера.

А потом челнок рванул на бреющем, используя программу огибания рельефа, – один из самых безопасных способов полета. Попробуй выцелить жмущуюся к джунглям машину. Но Грегори ненавидел огибание рельефа всеми фибрами своей десантной души. Как и любой, кто хоть раз попробовал этот аттракцион на собственной шкуре. Сидящих в десантном отсеке, казалось, швыряло во все стороны сразу. Оставалось лишь вцепиться покрепче в страховочную дугу да терпеливо ждать, благо лететь было недалеко. С полчаса.

Грегори с трудом дождался, когда наконец челнок прекратило мотать и довольно резко кинуло вниз. Боевая высадка. Сейчас их «Геркулес», развернув гондолы маршевых двигателей вперед, резко сбросил скорость. Так резко, что Грегори изрядно приложился о боковину своей ячейки. А затем челнок рухнул вниз, лишь перед самой землей смягчив падение реактивными струями. И Грегори тряхнуло так, что на секунду выбило дух.

– С мягкой посадкой, господа! – мрачно пошутил Чейз, и тут же голос его стал предельно серьезен: – Нас выбрасывают в непосредственной близости от противника. По высадке сразу же окапываемся и не отсвечиваем. Повторяю: мы в пределах прямой видимости вражеских позиций! И не знаем, есть ли у них снайперы!

– Мы уже видели, как они стреляют, – демонстрируя боевой дух, заржал Штольц, но Чейз его инициативу не поддержал:

– Замолкни, рядовой! Там нас встречали крестьяне, ополченцы.

– Ну а здесь встретят рабочие, – никак не мог угомониться Штольц.

– Ты заткнешься?!

Обиженный Штольц пискнул было, но тут БМД дернулась, врубив собственный двигатель, и по тряске стало понятно, что они покинули уютное чрево «Геркулеса». Почти сразу Чейз распахнул задние двери:

– На выход!

На первый взгляд они как будто и не улетали из базового лагеря. Точно такой же черный пепел кругом, точно такие же обугленные остатки деревьев и стена джунглей в километре. Перед высадкой десанта здесь тоже прошли такшипы, очертив полосой выжженных джунглей промышленный район и заключив аспайров в черное пепельное кольцо.

Грегори выскочил из БМД и тут же, освободив дорогу следующему, взял на прицел свой сектор. Сзади засвистели реактивные двигатели – это «Геркулес» не мешкая поднялся в воздух и, разметывая на бреющем тучи пепла, очень быстро скрылся за горизонтом. Они опять остались одни.

Такое, по крайней мере, у Грегори поначалу сложилось впечатление – их высадили в чистом поле, один на один с противником. Но буквально через секунду компьютер боевого костюма стал вычленять признаки замаскированных товарищей, тут же заполнив поле зрения зелеными отметками. На самом-то деле вокруг было множество зарывшегося в землю народа. Отлично замаскировавшегося.

– Отделение, – пророкотал Чейз, – бегом, окапываемся!

БМД, рыкнув моторами, выстроились, прикрывая десантников, а на черном ковре пепла высветились очертания будущих позиций взвода. Три траншеи, соединенных ходами сообщений – этакий треугольный форт, два угла которого направлены в сторону далеких сооружений аспайров, а третий смотрел на далекие джунгли. Стандартная фортификация при окружении вражеской группировки, когда две трети сил штурмуют осажденных, а треть охраняет периметр на случай попытки деблокирования.

Уже второй раз за этот долгий день Грегори выложил на метку будущей позиции свою часть детонирующего шнура. Но на сей раз почва оказалась тверже, чем песок, и шнур, усиливая мощь заряда, пришлось сложить вдвое. Но все равно, когда осела пыль от взрыва, оказалось, что корни местных деревьев плохо поддаются даже направленному воздействию. В итоге пришлось сбегать до БМД и притащить дополнительный шнур из неприкосновенного запаса. Только после этого удалось закопаться достаточно.

Критически осмотрев полутораметровой глубины траншею, Грегори спрыгнул вниз и чертыхнулся. Увы, грунтовые воды здесь стояли достаточно высоко, и на дне окопа уже появилась небольшая, быстрорастущая лужица.

– Сержант, вода прибывает.

Чейз даже не удосужился подойти, лишь язвительно поинтересовавшись:

– Ты не умеешь плавать, капрал? У кого еще вода?

Выслушав доклады, Чейз крякнул и посоветовал:

– Бегом до БМД, там должен быть пенобетон.

Все время, пока пара бойцов не вернулась с баллоном пенобетона, Грегори простоял в скопившейся на дне окопа грязи.

– Так, все из окопа! Штольц, Ковальски, выдувайте ровным слоем.

Выпрыгнув на бруствер, Грегори залег и стал наблюдать, как двое рядовых опорожняют баллон в окоп. Основа пенобетона, вступив в реакцию с атмосферным кислородом, тут же вспенивалась и очень быстро застывала, образуя на дне твердую, не пропускающую влагу корку.

– Края тоже заделывайте, не то зальет.

– Да в курсе мы, сержант!..

– А не заметно! Вы хоть сантиметров двадцать обортуйте!

Прислушиваясь к их беззлобной перепалке, Грегори тем временем рассматривал место завтрашнего штурма. Как он понял, перед высадкой штурмовых частей такшипы выжгли термосмесью периметр вокруг всего промышленного района. Но, похоже, что аспайры еще задолго до этого сами создали полосу отчуждения вокруг заводов. Нет, они не выжигали джунглей, но все крупные деревья оказались вырублены, создавая широкую зону из невысокого, редкого подлеска. Слишком редкого, чтобы использовать его как прикрытие.

Грегори включил на шлеме режим бинокля, постепенно повышая увеличение. По дальномеру, в тысяче трехстах метрах начинались заграждения из массивных, загнутых поверху наружу столбов и густого проволочного плетения между ними. И что самое интересное, сразу за ним шла еще одна ограда, на сей раз невысокая. Грегори непонимающе пожал плечами, смысла во второй ограде он не видел ни малейшего, да и первая-то в лучшем случае могла помочь разве что против представителей местной фауны.

А сразу за забором, прямо напротив их позиции, вздымался серо-стальной корпус непонятного назначения, в котором скрывались несколько выходящих из земли труб значительного диаметра. Грегори оценил его размеры в сто пятьдесят – двести метров длины, а высотой корпус был с пятиэтажный дом. Все это очень напоминало заводской цех, еще раз доказывая, как много общего было у людей с аспайрами.

А вот с предназначением купола, что располагался чуть дальше в глубь территории, Грегори определиться не смог. Впрочем, успокоил он себя, даже будь перед ним человеческий завод, отличить, например, бойлерную от компрессорной навыков у него все равно не хватило бы. Как говорится, кого на что учили.

– Грег, ты чего, уснул, что ли? Прыгай в окоп, бетон застыл!

С неудовольствием выключив увеличение, Грегори скатился в траншею. Чейз, скрытый за поворотом траншеи, скомандовал:

– Ну все, можете отдыхать, бойцы. Ночью от каждого отделения – по одному дежурному, смены – по часу. Давид, твои новые бойцы в порядке?

Димони, оператор киберсистем подтвердил:

– Таракашки хоть куда, сержант. Я в них собственную, модернизированную прошивку закачал, – здесь он печально вздохнул, – ту же, что в прежних была.

Грегори понимающе покосился в сторону оператора. Они нередко начинали отождествлять своих питомцев с живыми существами, и потеря сразу всех «Центурионов» не могла не сказаться на душевном состоянии Давида Димони. И весь внешний вид склонившегося над планшетом оператора говорил о его глубокой печали.

Светило все больше склонялось к закату, уже почти скрывшись за джунглями. А потом быстро, словно кто-то щелкнул выключателем, наступила тьма. На этих широтах ночь наступала быстро. Грегори облокотился спиной о стенку траншеи и, лениво посасывая из трубочки питательный бульон, стал разглядывать ночное, полное незнакомых звезд небо. Он никогда не был столь далеко от Солнечной системы, и сейчас не узнавал практически ни единой звезды. Все-таки более сорока световых лет даже от Иллиона, где он прожил последний год и худо-бедно научился ориентироваться в ночном небе. А сколько от Солнечной системы? Грегори покопался в памяти и понял, что не имеет ни малейшего понятия, как далеко судьба забросила его от дома. «Впрочем, – подумал он, – какая разница, где выполнять приказы: на Земле или тут, на проклятых задворках обитаемого космоса. Да здесь и платят больше».

Некоторые звезды двигались, группируясь кучками по нескольку штук. Как понял Грегори, это были оставленные на орбите корабли. Включив увеличение на предел, он сумел даже разглядеть очертания зависшего в сотнях километров над ним фрегата. Но изображение было нечетким и дергалось, ему никак не удавалось замереть абсолютно неподвижно.

Помаявшись несколько минут, Грегори плюнул на занятия астрономией и опустил взгляд пониже. Но и здесь его ждало фиаско. Спутника у Ириса не имелось, и с наступлением ночи тьму разгоняли лишь огоньки звезд. Проще говоря, ночью тут было хоть глаз выколи. А во встроенный в шлем пассивный прибор ночного видения на таком расстоянии детали уже не различались. Поэтому единственное, что увидел Грегори, были смутные очертания заводского корпуса.

– Оттхорн, ложись спать, твоя смена с часа до двух.

Грегори перечить не стал, сполз на дно окопа и, положив винтовку рядом с собой, попробовал принять удобное для сна положение.

– Во сколько подъем, сержант?

– За полчаса до рассвета, в восемь сорок две, – сегодня Чейз был на удивление добродушен.

– Это сколько же здесь длятся сутки?

– Двадцать девять часов. Спи или заткнись.

– Есть, сержант! – Грегори наконец сумел найти более-менее комфортную позу и закрыл глаза.

Сон пришел незаметно и быстро – вымотанный организм отключился моментально. Ночью его разбудили на дежурство, и свой час Грегори проторчал, лежа в секрете, в десятке метров впереди линии окопов. Наутро он едва вспомнил об этом факте, ведь как только его сменили, он вновь отключился и спал крепко, без сновидений.