Текст книги "Зеркало мира (СИ)"
Автор книги: Александр Анфилатов
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
Глава 105
Рачнарок великий вождь племени Ур, стоял на стене захваченного города инургов – людей, глядя на удаляющееся легкое облако пыли. Сотни ног воиной каргов, спешащих на север, взбивали столбы пыли на каменистой земле медного пути. Воины спешили принести добычу в семьи, оставленные в дальних лесах севера. Захваченный город дал помимо радости победы огромное богатство немыслимое бедным лесным жителям – вуоксам. Яркие ткани, стальное оружие, серебряные и золотые украшения, лошади, рабы – добыча просто поражала воображение воинов, привыкших к скромному достатку охотников, радость победы и успеха не омрачили жестокие потери, понесенные в ходе штурма. Выжившие получили много более того, на что могли рассчитывать, когда под нервный вой семей покидали деревни, уходя в неизвестность. Сейчас довольные и радостные они спешили возвратиться к своим очагам. Каждый нес немалый тюк поклажи, что кому досталось нести. Уже там, в далеких, родных лесах, захваченное добро будет поделено по справедливости, каждый получит причитающееся в зависимости от вложенных усилий. Конечно, не будут обойдены вниманием и семьи погибших. Вожди и старейшины строго следят, чтобы доля вдов была не менее других. Чтобы сироты не остались без кормильцев, а вуоксы–мелоны получили новых мужей и продолжили род погибших. Затем будут устроены праздники с богатыми пирами и обильными жертвоприношениями богам. Их заступничество и помощь должны быть сполна вознаграждены. Для этого карги гонят целые толпы захваченных пленных и табуны лошадей. Боги останутся довольны.
Среди эйфории победы и чувства обретенного богатства, редко находится место скорби и печали, но Рагнарок оставался внешне спокоен, глядя на удаляющуюся колонну воинов–вуоксов и пленных людей. Тяжкие чувства сомнений грызли душу великого вождя. С одной стороны успех окрылял. Рагнарок бросил мимолетный взгляд на вождей племен Ву и Шу. Карранг и Шашур, как малые дети, упивались величием, собственноручно резали горло жертвам, обильно окропляя белизну алтарей человеческой кровью. Но Рагнарог оставался глух к этим символам победы, другие тревоги печалили разум. И совет принять не от кого. Великого Дхоу народа Зу – Рахара нет, под стенами города инургов. Нет и его каргов. Ссылаясь на затянувшуюся болезнь и тяжелые потери понесенные народом Зу на севере, Рахар не явился на зов нуроги и не пустил в набег своих каргов. С одной стороны отказ поддержать братьев тяжкий грех перед богами и нарушение устоявшихся правил. Если нуроги решило объявить войну тем или другим врагам, будь то инурги, резайт эрбиль или войо, каждое племя обязано выставить тот или иной контингент, если даже чисто символический, но совсем никого – это уже вызов. По этой причине племя не только упадет в глазах всего лесного народа, но может даже пострадать чисто физически. Но Рахар решился и проигнорировал набег, чему сейчас многие даже рады. Им больше досталось.
Только Рагнарок не был так наивен и причина беспокойства крылась в инургах, стоящих у него за спиной… А поделать ничего не мог, уж больно ловко взял его в оборот – Зардак – собственный шаман…угрожая вуоксам дурными предсказаниями.
* * *
Коэн Чала стоял с кислой миной и выпяченной нижней губой, тупо глядя в одну точку на спине упрямого вождя Ур. Коэн знал, что победит в этой затянувшейся борьбе амбиций и авторитетов. Рано или поздно, лучше рано, Рагнарок сдастся. Оставит своих воинов в Рахине еще на десяток дней, как это сделали Карранг и Шашур. И действительно, что ему терять? Победа одержана, добыча благополучно следует медным путем, какие‑то один, два дня задержки ничего не решают. Вот и вожди племен Шу и Ву беспечны, восторженно режут глотку очередной хрипло вопящей жертве.
Коэна брезгливо передернуло, он даже переступил с ноги на ногу. Не то, чтобы видел кровь в первый раз, просто старался не делать этого лично, поручая кому‑то другому.
В отличие от подозрительного вождя, от Коэна настоятельно требовалось задержать нелюдь в городе, до подхода основных сил Семнана, а затем могут убираться на все четыре стороны. Хотя Семнанцы не оставят оргию нелюдей без отмщения, но это уже не дело Коэна. Его задача – вырвалг, спешащий сюда из Арраса и даже не риск возвращение Рахина ринальцам волнует сейчас бывшего наблюдателя, а страх… Страх перед этим демоном – вырвалгом, холодит спину. И то верно, он Коэн здесь в Рахине не по своей воле и предпочел бы находиться где то в другом месте, предоставив рисковать задницей кому‑нибудь другому, но как видно из зависти участь сию предоставили именно ему…
Пару недель назад Коэн явился в Семнане пред светлые очи приора братства Кадеш Херон, Великого майстера Паус Вехт. При мысли о котором Коэн в душе грязно выругался и ритуально сплюнул как на нечисть. Внешне же оставался совершенно спокоен, лишь едва слышно процедил сквозь зубы на языке чистых. – Трефа… – и усмехнулся. Ханжа Вехт… заслуживал такого эпитета, ведь имя Паус или Даус означает – сеятель клеветы, что ярко отражало характер непосредственного руководителя Коэна.
Действительно, Коэн явился в Семнан в самом радужном настроении с мыслью об окончании его многолетнего заточения в дремучих лесах среди убогих дикарей. И хотя он понимал бессмысленность обещаний, но где‑то в глубине души теплилась искорка надежды на несбыточное чудо – Гохан Шияр сдержит слово и призовет его. Тем велико оказалось разочарование Коэна, когда Паус Вехт в присутствии многих братьев обвинил его во всех смертных грехах и в том числе в появлении вырвалга…
Все происходило в зале с машиной Гохан Шияра и что самое скверное в присутствии личного посланника алтаря Асмаила, майстера престола, мага и чародея Баруш Башту. Прибывшего в Семнан с личной инспекцией о ходе работ по подготовке к таинству воплощения. В общем, из него – Коэна сделали козла отпущения и опустили по всей форме.
* * *
Объем зала казался слишком велик для размещения лаборатории, к тому же находящейся в глуши чужого мало понятного мира. Здесь в дали от завистливых взоров приората, интриг окружающих и пронизывающих все ступени алтаря, майстеры могли развернуться на широкую ногу, не стесняясь в расходовании взносов, полученных от аборигенов. Ни в чем не учитываемых и нигде не фиксированных. Отчетность предоставляемая майстером Паусом Вехтом в финансовую ступень алтаря, крайне поверхностная, да и обязательная ее часть относится лишь к средствам и материалам полученным от братства и расходуемых на проекты осуществляемые от его имени. Все, что касается пожертвований местных нобилей и последователей излагается лишь для сведения, а это могут быть огромные средства и материальные ценности, используемые майстером и братьями по собственному усмотрению. Конечно, приоры не против наложить на них лапу, но все что происходит в другом мире, на практике неподконтрольно. Что, кому, сколько передал, потратил, совершенно не поддается учету. Вот когда придет время и мир Портала полностью окажется в руках братства, тогда многим придется поделиться. А иначе, зачем все усилия…
Во всяком случае, Баруш Башту, глядя на тщательно обработанные стены подземелья, замечал – на строительстве не экономили. Наверняка без лишних изысков зарядили несколько тысяч рабов и этих бездельников селян. Те как муравьи кирками и зубилами шустро продолбили несколько сотен метров коридоров и помещений. Забетонировали несущие своды, подняли на поверхность сотни тонн разрушеной породы, создав шедевр главного зала Воплощения. Теперь майстеры могли нести здесь героическую службу подготовки к главному событию истории человечества – пришествию в мир Божества. Приорат хорошо содержал сотрудников, да и служба надо сказать почетная, соприкосновение с вечностью, само по себе награда. Да и труда надо сказать не так много, все самое тяжелое можно спихнуть на плечи дикарей. Вахты короткие, создаваемый магический комплекс не требует серьезного ухода. Однако мир Портала славиться своим разлагающим действием на слабые души. Славиться патологической ленью, что послужило поводом массы нареканий деятельности братьев и нескончаемых задержек с проведением подготовительных работ. Так создание генетически чистого жертвенного животного послужило основанием массы анекдотов и насмешек в сторону братства Хевра Кадеш Херон со стороны рядовых последователей культа. Несмотря на то, что приорат посылал в мир Портала лучших из числа братьев. Конечно, имеется немалый риск, может произойти то, ради чего обряд воплощения перенесен в иной мир, и что уже у всех на устах. Пришествие в мир антипода – вырвалга. Но на то они и лучшие, чтобы справиться с ситуацией. Да только реальность не дает повода для идиллий. Затем и послан год назад брат Гохан Шияр, чтобы создать прямо здесь лабораторию и магический артефакт – определитель тонких слоев сущностей.
Определитель занимал почти треть помещения. Баруш Башту в свое время немало насмотрелся на подобные устройства, но это его здорово удивило. Необычайная вещь на странной планете, предназначенная для узко специального назначения – поиска одной единственной сущности носителя или его антипода. Создание такого артефакта потребовало кропотливой работы, не только всего местного братства в течение нескольких месяцев, но и многих лет исследований в их родном мире. Труд поколений ученых братьев, истинный подвиг. Баруш повернулся к Вехту:
– Кем создана эта машина?
– Трудился коллектив во главе нашего святого истины брата Шияра.
Присутствующий Гохан Шияр, стоя рядом с произведением своего искусства, легким наклоном головы определил свою личность.
– Участвовали многие, – скромно молвил Гохан – брат Вехт, первый из них.
– Да? – Баруш обратил вопросительный взгляд в сторону Пауса, – никогда не слышал о ваших способностях в механике, ведь вы у нас известный организатор.
Паус Вехт скромно опустил очи долу.
– Мои таланты разносторонни и не ограничиваются одним лишь управлением.
– У нас необычная задача… – осторожно заметил брат Шияр.
– Иначе меня здесь не было, – строго возвысил голос Башту, – Почему допустили прорыв?
– Ошибка исполнителя, уважаемый брат, – поспешил заверить Вехт.
– Я читал ваш отчет… – раздраженно бросил Башту, – как его…
– Коэн Чала, – поспешил подсказать Вехт.
– Где он сейчас?
– Здесь, ожидает решения… в отношении его персоны.
– Позовите…
***
В течение пяти дней Коэн ожидал приема. Каждый день по несколько часов высиживая в приемной храма Мудрости, скромно и редко осведомляясь у брата привратника – когда его призовут. Ждите…каждый раз отвечал тот закатывая от раздражения глаза и повторяя удобную фразу, – Терпеть и верить…Терпеть и верить.
Через минуту Коэна пригласили в зал, где должна выясниться причина отзыва, как наблюдателя. Коэн стоял посреди ярко освещенного подземелья с выражением полного одурения на лице, он не знал чего ждать и вообще зачем здесь. Несколько лет проведенных в глухих лесах, вдали от цивилизации резко повлияли на его мировосприятие, все казалось чужим и подозрительным. Трое братьев в зале взирали на него, из которых он сразу признал Гохана Шияра и слегка ободрился. Присутствовал здесь и Паус Вехт со своей ехидной гримасой полуулыбки.
– Насколько все далеко зашло? – спросил незнакомец присутствующего Пауса Вехта.
Тот злобно сощурился и переадресовал вопрос Коэну.
– А пусть нам это объяснит брат Чала.
Сердце Коэна ушло в пятки, а на висках выступила испарина, Вехт тем временем продолжал:
– Он непосредственный руководитель и вся полнота ответственности за прорыв вырвалга и провал последующей ликвидации лежит на нем…
Коэн лихорадочно соображал, стремясь сформулировать речь обтекаемо, по возможности отвести от себя обвинения в измене.
– Что же вы молчите, молодой человек, – понудил его незнакомец.
– Не стесняйтесь, – лицемерно поддержал Вехт, – поведайте нам о своих трудностях, мы все братья и не должны ничего скрывать друг от друга.
Коэн сразу понял, куда клонит гнусный Паус, но тянуть с ответом не было резона.
– Понимаете, братья, – начал Коэн, стараясь взять себя в руки, – возможности наблюдателя очень ограничены. Никогда ранее не было столь массовых неконтролируемых прорывов. Я был вынужден задействовать все имеющиеся ресурсы, но их просто не хватило физически. И то слово – чем обладает простой наблюдатель – группой всего из четырех человек. Прорыв сотен людей несопоставим с нашими возможностями. И тем не менее, нам удалось, используя рычаги не прямого управления организовать преследование и противодействие прорыву. В содружестве с братом Шияром выяснить наличияе в прорыве вырвалга…
Незнакомец вопросительно глянул в сторону Гохан Шияра, но тот не счел необходимым делать замечание, лишь пожал плечами, а Коэн продолжил.
– В соответствии имеющейся инструкцией, немедленно послано сообщение о прорыве и запрос поддержки ликвидации со стороны сил братства имеющихся в мире Портала…
Его грубо прервали.
– Не надо здесь пересказывать события, – я читал отчет брата Ветха. – Спрашиваю, каково положение сейчас и что вы намерены предпринять с теми средствами, которые имеются.
– Но я всего лишь наблюдатель.
– Не справившийся со своими обязанностями… – ехидно подкинул Ветх.
– Но моя группа.
Незнакомец перебил его на полуслове:
– Вполне достаточна… была до тех пор, пока все не провалили. Между прочим, смерть брата Герца на вашей совести, брат Чала. Как можно так провалить тщательно организованную операцию? Я уже не говорю о прекрасном специалисте из местных. Вы заварили эту кашу, вам и расхлебывать.
– Но я… – пытался увильнуть Коэн.
– Знаю, – грубо оборвал Вехт, – наблюдатель, но все наши силы здесь в мире Портала резко ограничены. Потому расширение зоны ответственности процесс неизбежный. Примите под контроль нескольких братьев и разработайте план операции по ликвидации вырвалга. Но запомните, брат Чала, – это ваш последний шанс. В курс дела вас введет брат Молхо Шлем он только прибыл из города Риналь с сообщением о вырвалге, который движется в сторону Арраса. Его следует ликвидировать как можно быстрее. Подключите наших лесных союзников, которых с таким трудом удалось сдвинуть с места. Все, ступайте, брат Чала…
Коэну даже не дали сказать слово в свое оправдание, чтобы не показаться неучтивым он сделал легкий кивок головой и покинул подземелье.
* * *
– Что скажите, брат Шияр? – заметил Башту, – считаете этот человек справится…
Гохан пожал плечами
– Я мало его знал и впечатление он на меня произвел не самое благоприятное.
– Однако утверждает, что принимал участие в ваших исследованиях.
Гохан саркастически улыбнулся.
– Возможно принимал… как подручный… подай, принеси, в остальном скучный молодой человек, скрытный и ленивый…
Вехт поспешил прервать его, разведя руками.
– А что делать, уважаемый брат Башту, с какими людьми приходиться работать, практически взваливая чужие обязанности на свои плечи. Вот даже брат Шияр подтвердит.
– Не тот контингент, – покачал головой Гохан.
– К сожалению, приходиться работать с тем, что есть.
* * *
Коэн Чала вновь смачно выругался сквозь зубы – Трефа! – но так, чтобы, ни дикарь, ни сопровождающие его люди не заметили. Вождь остался недвижим, глядя вдаль на удаляющееся облако пыли, но двое кровососов за спиной имели более острый слух, нежели человек. Коэн понимал это, но не счел нужным скрывать свое раздражение перед нечистью. Он и ранее использовал существ, обладающих подобными свойствами для уничтожения прорывов, но организованная им собственная группа оказалась год назад уничтожена вырвалгом. На этот раз за не имением своих, пришлось принять под ответственность группу – контролируемую братом Молхо Шлем. Который и ввел его в курс дела, обострившегося противостояния городов Риналь и Семнан. Как и ожидалось, вырвалг вмешался в борьбу на одной из сторон и сейчас сложился самый удобный момент нанести решительный двойной удар. Первая его часть – вуоксы должны послужить молотом, тупым и безмолвным, чтобы ослабить вырвалга, лишить хотя бы части поддерживающих людей, а вот эти двое… Коэн рассчитывал в подходящий момент они покончат с вырвалгом. В конце концов, ему надоело ждать.
– Ногата Дхоу – молвил Коэн с легкой интонацией будто делиться с вождем племени Ур некой тайной, – тот амрит помните…
Еще бы Рагнарок не помнил. Амрит в окровавленной белой мантии с воздетым в руке огромным мечем над стенами крепости и горы оставленных им трупов. Его лучших каргов. Цвет племени Ур. Помнил он и смеющиеся лица инургов, сбрасывающие неподвижные тела к подножию стен. Разве такое забудешь.
– Возможно через несколько дней амрит будет здесь, – намекал Коэн, – и людей у него мало…
Сердце Рагнарока захватило от жажды мести, но разум твердил: даже, если месть осуществится, сколько воинов погибнет? Рагнарок вовсе не желал отдавать жизни каргов ради собственных амбиций, но месть сладка, если есть способ ее исполнить. Риск… Где она? Грань разумного риска? Дхоу тихо рыкнул:
– Сколько их?
Коэн поспешил уверить в малочисленности врага:
– Сто. Двести вместе с возницами. Они думают занять покинутый, разоренный город и не ожидают здесь встретить вас…
Глава 106
Город виднелся в глубине пространства пустынной долины, его дома, стены и черепичные крыши, окутанные бело–голубой, переходящей в темные оттенки, дымкой, которую расцвечивали еще и лучи восходящих солнц, сгрудились под стенами крепости. Они висели над громадой гор Белые зубы Дракона на востоке, когда усталые от тяжелых переходов колесницы отряда Сетх приблизились к Рахину. Между оазисом, с его сверкающими серебром озерками, пересохшей от жары вади и каменистым плато уходящим в сторону гор. Бойницы городских стен в рассветной мгле угрюмо смотрели на нежданных пришельцев, не предвещая теплый прием. Никто не вышел на встречу. Ворота оставались закрыты и даже пустые глазницы домов, собственно поселка Рахин притулившееся в тени раскидистых пальм и плодовых деревьев близкого оазиса, остались безучастны. Ярослав вел Сетх в походном порядке пока не остались позади высоты полуразрушенных плато, и не достиг пологого холма в паре километров от города. Потом выстроил колесницы в боевой порядок, а пехотинцам приказал строить лагерь, обнося его частоколом и рвом. Мечтам командиров отряда занять пустой и брошенный после погрома город не суждено было сбыться. Даже с такого расстояния, можно заметить многочисленные клыкастые морды нелюдей, торчащие из‑за парапетов городских стен, и с любопытством разглядывающие прибывших людей.
В подзорные трубы можно разглядеть более подробно и ворота города с отрядами охраны за частоколом и даже выражение отвратительных физиономий. Впрочем разведчики доложили Ярославу о неожиданном его постигшем обломе загодя, еще вчера вечером. Потому Сетх бодро шел всю ночь, отставив отдых и ночлег, стремясь не упустить близкого врага, в надежде пожать плоды славы. Тем не менее, когда цель оказалась достигнута, Ярослав не позволил своим людям немедленно пойти в бой, предпочтя дать с дороги отдых, подготовить лагерь и позиции.
* * *
В течение трех часов Ринальцы обустраивали лагерь, обносили привезенным с собой частоколом, копали рвы, ставили палатки и шатры для командиров. В воздухе носился ароматный запах походных кухонь. Уже готового завтрака. Ярослав, ощущал удовольствие от сознания, что все же сумел в кратчайшие сроки буквально выбить из ринальских медников изготовление этих невероятно продвинутых по здешним меркам печей и котлов. Благодаря чему отряд Сетх всегда сыт, несмотря на действия, стоял он или двигался. Работы по обустройству в лагере продвигались быстро, но в виду врага никто не расслаблялся. Колесницы стояли в боевой линии, все запряжены, колесничие на местах и только возницы отлучались по неотложным нуждам: задать корм лошадям или напоить, изнывающих в тяжелых боевых попонах животных. Отдых для лошадей оказался относительным, три часа в упряжи, после суточного перехода, под палящими лучами нещадного пустынного солнца. Кони вяло мотали головами, устало жуя овес из подвесных торб, или цедя воду из услужливо подставленных кожаных ведер возницами. Жара удушающая, все разлагающая жара, и даже дуновение северного ветра, называемого здесь – Храмола, вместо свежести пышет жаром и несет мелкую пустынную пыль – все проникающую, жестокую, иссушающую губы и отдающую неприятным скрипом на зубах.
Половина отряда Сетх – та, что имела новые седла и предназначенная для службы всадниками получила большую свободу действий. По прибытии они распрягли колесницы и сейчас наслаждались отдыхом в тени палаток, и кони и люди. Что в прочем также было относительно, если учесть изнуряющую жару почти с самого восхода солнца. Весна в здешних краях уже закончилась, когда‑то бурные реки превратились в озера стоячей воды или жалкие ручьи, едва приметные среди буйной растительности пересохших русел. Пройдет еще немного времени и травы засохнут окончательно, цветы угаснут. Близится середина сухого сезона, пустыня становится безжизненна.
Ярослав, Фесал, Нелей и другие все верхами, так уж это повелось с момента высадки в Аррасе, не теряя времени и подгоняя лошадей, приблизились к стенам города с целью рекогносцировки. Прояснить диспозицию, где легче идти на штурм, или найти материал для лестниц, установить частоколы и многое другое, но их безжалостно спугнули. Неожиданно ворота Рахина растворились и из них полила несметная толпа нелюди, сотни и сотни воинов. Пришлось немедленно бежать к своим рядам, стоящим на некотором удалении и несколько выше врага. Местность на протяжении от города к лагерю поднималась, что делало позицию ринальцев выгодной как для атаки, так и обороны. Именно по этой причине Ярослав приказал занять лагерем холм, а не остановиться в близлежащим оазисе, что многие предлагали, где нахождение было много более комфортно среди пальм и сельских домов.
* * *
Возвратясь к линии войск, Ярослав оценил обстановку, которая для Сетх складывалась не самым приятным образом, но и не безнадежно, изобилующая многими возможностями и ходами. Во первых, наличие в Рахине нелюди само по себе стало неприятным фактом. Вместо безболезненного занятия опустевшего города, требуется его брать открытой силой. Но что даже более неприятно, численность врага удручала. Из раскрытых ворот вывалилась толпа на вскидку под тысячу копий. Складывалось впечатление, что их не только ждали, но знали число. Ярослав пришел к выводу – бой станет жестоким, если он конечно не плюнет и решит не ввязываться. Сетх очень подвижен, несравнимо с исключительно пешим врагом. Здесь в пустыне колесничие в своей стихии. Кружа и делая легкие наскоки сломят любого малоподвижного врага, как Хосрой Красса. Но пришла на ум вполне ожидаемая мысль – у Красса и нелюди совершенно разные цели. Дикари желают удержать город, вероятно до подхода своих союзников из Семнана, потому не станут преследовать Сетх, если Сетх отойдет – вернуться обратно в город. И делать это могут по три раза на дню, предотвращая наши попытки подготовить штурм. Ни я, ни Сетх не сможем штурмовать город, одновременно отбивая удары с тыла, а устроить блокаду, подобную Алезии нет сил. Да и местные нелюди, пожалуй, поумнее будут, ишь как ровненько строятся.
Тем временем, пока Ярослав размышлял, толпа нелюдей вытягивалась в линию фронта. Момент удобного нападения – во время построения, быстро таял и чтобы совсем не упустить его взмахом руки привлек внимание окружающих командиров.
– Внимание, наватаро! – резко выкрикнул он. – Фесал! Пусть Астипол со своими колесницами немедленно атакует! Пусть постараются расстроить ряды врагов, но не вступают в рукопашную. При угрозе поражения немедленно отходят на основные позиции. Нелей! Карий! Вижу всадники уже седлают коней. Формируйте колонну на нашем правом фланге по четыре в ряд, для удара во фланг и тыл. И ждите моего приказа. Пусть каждый всадник возьмет себе на круп пехотинца–копейщика и будет готов выступить. Лично вы, Нилей, возьмите наших хумма и совместно с Косиром, Гиплием и их отрядами разведчиков атакуйте левый край построения врага. Сбейте его и обеспечьте Карию и его всадникам и пехотинцам фланговый обход. Карий! – Ваша со мной задача, пользуясь большой подвижностью обойти строй врага со стороны нашего правого фланга, зайти в тыл и ударить в спины, а главное найти их вождей. Уничтожить! Ошеломить! Обратить в бегство! Все поняли?
– Понятно, – четко и резко отвечал Карий – командир отряда всадников.
– Вам, наватаро, Оройт – оставаться вместе с вашими пешими лучниками в лагере. Обеспечить охрану и буде потребуется, поддержать своими стрелами колесничих.
* * *
Пока Ярослав успевал отдавать приказы, фронт колесничих отряда Сетх пришел в движение, Астипол возглавил атаку на ряды еще не успевших построиться нелюдей. Колесницы неслись на врага под небольшой уклон, яростно грохоча железными ободами колес по каменистой земле. Возницы гнали упряжки, чтобы в последний момент, перед строем врага сделать крутой разворот и начать движение в обратную сторону. Место первых упряжек занимали следующие, превращая атаку в непрерывный круговорот грохота, столбов пыли, яростных выкриков, ржания обезумевших лошадей и убийственно метких стрел. Так называемая тактика круговорота или проще – колесо.
Возможно не самая эффективная, но психологически очень действенная, особенно на слабо подготовленных воинов. Каковыми по сути и являлись карги–вуоксы. Большая часть из них никогда не выбиралась из своих лесов и никогда раньше не видела не то, что настоящих боевых колесниц, но даже просто открытых пространств – степи или пустыни. Вместе с тем недостаток опыта для вуоксов заменялся стойкостью, дисциплиной, а уж мужества им не занимать. В первые минуты атаки вуоксы испугались, бешено летящих на них колесниц, остановились и даже подались назад, но затем здоровая душа воинов быстро оправилась от удивления и они под гортанные выкрики своих вождей, стремящихся навести порядок в рядах, продолжили движение под ливнем ринальских срел.
Продолжение движения, подготавливающего создание боевого построения, в виде обращенного к врагу фронта, осложнялось еще и тем, что вуоксы были вынуждены подставлять под стрелы врага свой правый, ничем не защищенный бок, отчего понесли значительные потери ранеными и убитыми. Конечно, они не были существенны, но неприятны. Многие вуоксы, чтобы избежать ранений брали свои щиты вместо левой лапы в правую, шли, подымая над головой, или, что хуже начинали идти боком, спиной, что вносило сумятицу в движение, но не останавливало его. Ответный огонь оказался спорадическим и неэффективным.
В течение пятнадцати–двадцати минут, пока длилась атака, нелюди исполнили задуманное, создав боевое построение по всей длине фронта, на протяжении немного более четверти километра и на расстоянии трех четвертей от основной позиции отряда Сетх.
Ярослав наблюдая за перемещением врага, обеспокоился, что вуоксы заняв боевое построение, вынут из горитов луки и засыплют ими атакующие колесницы. Сейчас стало ясно, что перед ним не кто иной, как старые знакомые, в отношении которых у него больной зуб. И застал он вуоксов за тем же занятием, что и год назад – разбоем в отношении людей. Тогда был Новый Нидам, сейчас Рахин. Но сегодня у Ярослава не сотня обезумевших от страха переселенцев, а пятьсот опытных и закаленных в боях воинов. Он обратил внимание Фесала.
– Наватаро, прикажите пусть Астипол вернет наши колесницы на исходную. Боюсь, если мы продолжим атаковать понесем ненужные потери.
Фесал немедленно послал гонца с приказом прекратить бой. И вновь вернулся к командиру. В свою очередь Ярослав, дождав своего главного заместителя и бывшего командира Сетх, тем не менее не утратившего былых рычагов власти в отряде, обратился к окружающим его командирам. Присутствовали Нелей, Шведов, Борис, Оройт, Карий, оруженосцы и разведчики.
– Наватаро, – обратился он к присутствующим, – кто мне скажет какую ошибку совершил враг и каким образом мы должны ей воспользоваться?
Первым на вопрос среагировал Нелей:
– Построение врага слишком тонко, чтобы выдержать удар колесниц, всего четыре ряда…
– Верно, мой друг, – поддержал его Ярослав, – Фронт наших колесниц очень протяженен и врагу чтобы выдержать его пришлось сильно вытянуть свой строй, сократив глубину построения…
Нелея поддержал Фесал:
– Если сосредоточить в центре пять наших хума, поддержать их десятью колесницами, мы прорвем построение врага и обратим в бегство. Затем в прорыв пустим всадников.
– Согласен с вами, наватаро, – отозвался Ярослав, – но взгляните на небо…
Все обратили взор в указанном направлении, где по непонятной прихоти природы собирались тучи.
– Похоже, сегодня намечается дождик, – заметил Оройт.
– С чего бы вдруг – удивленно повел плечами Нелей.
– С утра ничего не было… – заметил Фесал.
– Колдун – резко бросил неприятное предположение Борис – Борода – Я видел такое в лесах, когда нелюди штурмовали крепость.
У всех сразу помрачнели лица, никто ничего подобного не ожидал и предположение вызвало реакцию разорвавшейся бомбы. Следовало менять все планы, вплоть до немедленного бегства, потому как воинский отряд неподкрепленный волшебниками в схватке с врагом, у которого таковые имеются, можно сказать обречен, ну или вероятность победы очень невелика.
– Похоже на то, – грустно отозвался Ярослав.
– Может стоить отступить… – неуверенно предложил Фесал – мы ничего не теряем, как говорится: плетью обуха не перешибешь…
– Что…о Вы! Наватаро! – воскликнул Ярослав, – Отступать! Даже не скрестив шпаг… Да ни за что. Тем более враг дал в наши руки такие козыри. На их месте я бы выстроил воинов в каре – квадрат с магом посредине. И тогда нам их не взять… Но вуоксы лесные воины и я предполагаю не совсем в курсе как противостоять коннице. Они выстроились так, чтобы максимально эффективно использовать свои луки, оно и понятно и логично, мы понесем большие потери, если станем атаковать в лоб…
Тем временем колесничие вернулись на исходную, воины немедленно пополняли запасы стрел, дротиков, меняли раненых лошадей, брали потерянные щиты, и многое другое. К группе командиров подъехал Астипол. Ярослав забросал его вопросами:
– Каковы потери? В людях, в лошадях, насколько устали кони?
Астипол отвечал коротко, сосредоточенно. Воина и его чешуйчатый панцирь, пыль покрывала с ног до головы, шлем изнывая от жары он уже снял. Струйки пота, стекающие по лицу и шее, оставляли грязные следы. Кони его колесницы перевозбужденные ударом боя, рвались вперед, не желая останавливаться. Дергали. Возница осаживал их, громко кричал, пытаясь успокоить. По этой причине Астипол вынужден был сойти, оставшись пешим перед сидящими верхом командирами.
