Текст книги "Зеркало мира (СИ)"

Глава 97

Утро застало Ярослава на новом месте. Окно небольшой комнаты выходило в тенистый сад, огороженный со всех сторон каменной стеной, свежий утренний бриз доносил йодистый запах моря, солнечные блики играли на подоконнике и деревянном строганном полу комнаты. Юля спала на специально доставленной для нее сюда с корабля кровати. Последние дни ей становилось лучше, девушка устойчиво выздоравливала, и Ярослав надеялся, что воздух земли и возможность отдыхать в саду, будет способствовать улучшению самочувствия. Стараясь не разбудить, он собрал одежду и покинул комнату, выйдя через двери на галерею внутреннего дворика.

В новом просторном доме команда разместилась совершенно иначе, нежели в тесном трюме корабля. Многие члены команды, такие как Аня, Ярослав, Жиган, Ибирин имели отдельные комнаты. Но и остальные располагались достаточно свободно. Всего около сорока человек, считая и бывших пленников. Первые этажи здания, предназначенные под склады, заполнили многочисленные товары, сгруженные с корабля снасти и имущество. Сегодня предполагалось многое сделать, как команде, так и самому Ярославу. Следовало обойти рынки, прицениться и начать закуп товаров для отправки в колонию. Важнейшей частью груза должно было стать железо и изделия из него. Девять тысяч квадратных футов парусины. Километры троса самой лучшей выделки, а кроме того: красители, сода, поташ, льняное и оливковое масло, вино, ткани, медь и медные изделия и еще много других наименований предметов, которые не могли быть изготовлены в долине, но колонисты в них нуждались. Предполагалось, корабль будет загружен под завязку.

Меж тем, уже сегодня следовало озаботиться началом торговли. Процесс этот в розницу – не быстрый, потому начинать следует как можно раньше. Конечно, Ярослав не собирался стоять за прилавком лично, у него хватало людей, но контролировать, придавать трудовой настрой нужно постоянно. Немалой заботы требовали лошади. После двух дней отдыха они окрепли, но Ярослав распорядился найти недалеко от предместья выпас и организовать охрану ценных животных. Он надеялся, что через неделю, когда лошади войдут в норму, отдохнут и округляться, предъявить их к продаже, а пока следует ждать.

Не забывал он и об иных задачах, поставленных Олегом. Потом будет время, и он продолжит поиски Фокса. К сожалению, планам Ярослава на сегодня не суждено было сбыться, во всяком случае – частично. Не успел он побывать в конюшне, и как это водится у добрых воинов, лично накормить и почистить Казбека. Матрос охранник сообщил о появлении в доме посланника от самого Тимонома города Риналь.

Ярославль оказался очень удивлен визитом и, передав исполнение утренней чистки лошадей Трубе, поспешил узнать, что случилось.

В зале для гостей он встретил человека хорошо одетого, приятной наружности и мягкими манерами, типичный царедворец. Одет – в красную тунику с золотым шитьем и аппликацией. Рисунок – строгий, но роскошный… Опоясан коротким мечом в серебряных, начищенных до блеска ножнах, на ногах – мягкие шнурованные сапожки, на плечах – однотонный голубой плащ с золотой застежкой.

– Сакора яна Дхоу наватаро, – с достоинством приветствовал посланник. – Я Нелей – посланник Махесте Тимонома города Риналь Ахава. Мой господин приглашает уважаемого вождя народа индлингов почтить своим присутствием дом Тимонома.

Вероятно, неготовность Ярослава к такому повороту событий читалась на лице, поэтому посланник с легкою, понимающей усмешкой продолжил, стремясь учтиво ввести варвара в курс дела:

– Прием – специально в вашу честь и отказать – невозможно. Это было бы верхом неуважения к правителю города…

Тут Ярослав совладав с первой растерянностью, прервал посланника:

– Без всяких сомнений наватаро Нелей приглашение для меня – честь, но я несколько смущен. Чем заслужил такое уважение со стороны Тимонома? Я – вождь маленького племени и в Ринале – всего третий день.

– Ваша слава летит впереди на крыльях побед, – учтиво склонил голову посланник.

– Когда я должен прибыть в дом Тимонома?

Нелей вновь РинРиответил, легко склонив голову:

– Когда Дхоу наватаро пожелают, Махесте предпочел бы видеть вас сейчас. Для этой цели он прислал колесницу с возницей, но если Дхоу предпочтет носилки, то я распоряжусь и носилки будут предоставлены спустя некоторое время. Просто Махесте Тимоном посчитал, что для почетного прибытия в его дом знатного воина, колесница предпочтительнее…

– Согласен с вами, уважаемый Нелей, колесница для воина много более почетна, но будет ли у меня время как следует подготовиться к визиту? Все так неожиданно, и кроме всего прочего я с моей племянницей обязан сегодня утром прибыть в пансион «Волшебное утро»…

– Не беспокойтесь о пансионе, – уверенно пояснил посланник, – вы сможете сделать это позже, учителя подождут, а вот ваша племянница наватаро Анна, если на то будет ваша воля…

Ярослав догадался, о чем идет речь, когда посланник еще не закончил начатую мысль, и резко обрезал:

– Нет! Она еще ребенок, и нечего делать при дворе в обществе взрослых людей.

– Общество просто хочет видеть новую ученицу и оказывать уважение, возможно поднести подарки. – По нашим традициям подобное совершенно неприемлемо. Я могу отказать?

– Вы полностью вправе, – Нелей учтиво склонил голову в знак согласия.

– В таком случае разрешите мне вас ненадолго оставить, привести себя в порядок…

* * *

Откланявшись, Ярослав поспешил к себе в комнату, где с помощью Анны и Трубы переоделся. Возможно, с таким простым делом он мог бы спокойно справиться один, но пришлось быстро распаковывать вещи, искать подходящую одежду. В результате нарядился в то, что по его мнению наиболее соответствовало случаю, и в основе своей состояло из вещей, полученных в наследство от Охерибо Велласа. Не рискуя ходить без брони, Ярослав и на сей раз надел кольчугу без подоспешника на одну шелковую исподнюю рубашку, прикрыв сверху пурпурной туникой. Роскошный, шитый золотом плащ Велласа, покрытый причудливым узором из цветов и фантастических животных и его золотой пояс, инкрустированный эмалью, могли стать предметами зависти многих средневековых правителей Земли. Наряд дополнил меч, добытый Ярославом в дебрях северных лесов. Он предпочел именно его, хотя имел к поясу родной крытый эмалью меч, но огромные рубины горели на солнце более презентабельно нежели эмаль. В современное время на земле подобный наряд мог выглядеть вульгарной роскошью, но на Троне – прямо противоположно. Именно бросающаяся в глаза роскошь считается синонимом достатка, благородства и чести. Вождь обязан выглядеть богато, иначе он потеряет достоинство в глазах общества.

Не зная порядков при дворе Тимонома, пригласил Дрегона ехать вместе с ним, при необходимости оказать помощь советом или подсказкой. Дрегон жил в Ринале уже около полугода, не считая более ранних посещений, хорошо знал местные нравы и по его словам один раз удостоился чести побывать на приеме во дворце и поднести подарки отцу нынешнего Тимонома.

– Мне нужен твой совет, Дрегон, какое подношение сделать Тимоному? Я совершенно не представляю местных традиций, будет ли достаточно отреза дорогой материи или лучше оружие, к примеру, этот отделанный эмалью меч?

Дрегон на секунду задумался, теребя давно не стриженную бороду.

– Не знаю, что сказать, Дхоу наваторо. Тимоном Риналя – человек очень состоятельный, это вам не Бурути или главы семей Агерона. Ахав владеет огромными земельными угодиями не только здесь в Ринале, но и в Бразанне и Драмнене, что для него отрез или меч, а вот хороший конь даже для него мог бы быть значительным подарком…

– Ну… у, как раз кони – наше богатство и раздавать их – разорительно, да и не настолько нужен колонии Тимоном Риналя. Обойдется обычным подарком. Забирай меч и отрез шелка, поднесешь их нашему хозяину и переоденься во что‑нибудь более подходящее случаю, нежели засаленная туника матроса.

* * *

Когда вышли на улицу, их ждали две колесницы и посланник Нелей. От удивления он развел руками:

– Дхоу наватаро, какой чудесный вид! В этом наряде вы просто император, кто бы мог подумать, что владеете такой роскошью.

Ярослав конечно понимал: слова Нелея – просто форма лести, но был вынужден поддержать ее.

– Уверяю вас, наватаро Нелей, это не единственное богатство, которым владеет вождь индлингов, но посмотрите сюда, – Ярослав мановением ладони указал на предметы в руках Дрегона.

– По вашему мнению эти подарки достойны подношения?

В ответ Нелей скорчил безразличную мину:

– Уверяю вас, Дхоу наватаро, махесте Тимоном с благодарностью примет подарок, – и широким жестом руки пригласил Ярослава проследовать к колесницам, – Прошу, выбирайте любую.

Нельзя сказать, что увиденное удивило Ярослава, но колесницы представляли собой довольно совершенную конструкцию для своего уровня развития, намного превосходя те, что он видел в Агероне и Новом Нидаме. На память приходили боевые повозки Древнего Египта, тоже очень легкие, но имелись и существенные отличия. Большим прогрессом можно считать тонкую и прочную стальную ось с бронзовыми втулками, хорошо видимыми в основании ступиц колес. Его четыре спицы являлись минимально возможным набором для сохранения прочности. Меж тем в Агероне применяли колеса с шестью и даже с восьмью спицами, словно это телега, а не колесница. Да и вес ринальских явно был ниже, чем виденных ранее. Отличительной чертой колесниц были мягкие кожаные бандажи на ободе колес. Ярослав, стремясь понять назначение этих псевдошин, перед посадкой аккуратно пощупал их рукою, как это делается у автомобиля. Оказалось довольно упруго! Нелей, заметив интерес Ярослава, с готовностью заметил:

– Вас интересуют кожаные накладки? Думаю, вы никогда не видели таких.

– Да, – согласился Ярослав, – в Агероне применяют обычный железный бандаж, отчего колесницу немилосердно трясет на камнях.

– Действительно, такие накладки стали применять совсем недавно, лет десять назад. При этом ход становится более плавным и мягким, не так трясет.

– Что там внутри? – живо интересовался Ярослав, вновь нажимая бандаж пальцем.

– Смолистые волокна дерева энуя. От времени они становятся плотными и упругими, и хорошо смягчают движение. Но служат недолго, через полгода – год их следует менять.

Они поднялись, и колесница неспешно тронулась в путь. Проезжая мимо каменных изгородей поместий и застроенных островков предместий, Ярослав не имея другого занятия кроме созерцания живописной картины пригородов, предпринял попытку расспросить Дрегона, что он знает о правителе Риналя.

– Каков он человек? – заинтересованно спрашивал Ярослав, – в чем заключается сила его власти?

Дрегон отвечал задумчиво, держась за поручень колесницы, которая, не смотря на бандажи, порядком трясла на булыжнике мостовой.

– Дхоу наваторо, видите ли, Ахав – не вождь, не деспот и не глава семьи, как это водится в Агероне. Он Тимоном – самый богатый землевладелец Риналя. Здесь всем заправляют гаморы – землевладельческая знать. Если в Бурути и Агероне земля принадлежит семьям, и семьи распределяют участки земли про меж земледельцев, то здесь все иначе. Земля принадлежит гаморам безраздельно.

– А как же Бурути?

– Бурути – лишь деспот, земля ему не принадлежит, он силой принуждает людей исполнять собственную волю, фактически являясь безраздельным хозяином и земли и людей, но совет старейшин действует совершенно самостоятельно, лишь согласуя свои действия с волей деспота.

– Ну а гаморы – кто они такие?

– В Ринале примерно сотня крупных гамор. У каждого – своя гетерия, в которую входят более мелкие землевладельцы, способные выставить воинов.

– В таком случае, если кругом – гаморы, кто работает на земле? Кто ее возделывает?

– В Ринале есть земледельцы, которые еще не утратили права на участки, но таких становится все меньше. Примерно половина плодородной земли Риналя принадлежит гаморам, и они постепенно захватывают новые земли. Земледельцы при этом большей части остаются на месте, превращаясь в арендаторов. Их положение совершенно бесправно, хозяева могут выгнать в любое время. Потеряв землю, человек вынужден заниматься чем – то другим, становиться моряком, торговцем или браться за ремесло.

Ахав – один из самых богатых и уважаемых гамор, его власть исходит от возглавляемых им гетерий. Он руководит советом старейшин города и избран гаморами на должность Тимонома, призванного обеспечивать всем богачам политические права в зависимости от имущественного положения. Ахав сильно зависит от поддерживающих его богатых гамор, которые при желании могут лишить его власти. В последнее время Тимоном, стремясь предотвратить недовольство народа, ввел немало законов, ограничивающих произвол землевладельцев, особенно, что касается незаконного захвата земли. Многим людям были возвращены отнятые наделы. Таким образом, Ахав пытается усилить свою власть, ища поддержки в народе. Если найдет, то может стать Деспотом или даже Императором.

– Я слышал: на востоке есть империя Эрин. Чем власть там отличается от Риналя и Агерона?

– В отличие от Агерона, где всем заправляют главы семей, или Семнана, где сила в руках торговцев, Император Эрин – военный правитель, почти как вождь, только передает свою власть по наследству. Его власть в отличие от Риналя освещена богами и его поддерживает большая часть простого народа. Торговцы и гаморы существуют, но ограничены в своей алчности…

* * *

За разговором достигли крепостных ворот, где городские улицы повели их вверх, к основанию дворцового холма. Ярослав с любопытством любовался городом, его прочными каменным домами, красивой добротной одеждой горожан. Размышляя в пути, он приходил к мысли, что, не смотря на многие трудности, Ахав – хороший правитель, и город под его рукой процветает. Они проезжали мимо кварталов ткачей, изначально людей зажиточных, затем пошли красильщики, кузнецы. Улица, постепенно повышаясь, привела их в верхний город с домами знати. Здесь можно было видеть гуляющую публику в дорогих нарядах, окруженную толпой слуг. Навстречу спускались колесницы, запряженные парами дорогих коней. Слышался рев хумма со всадниками в своих неуклюжих седлах. Улицы в центре стали столь оживленны, что Нелею пришлось стороной объезжать заполненные покупателями и торговцами рыночные площади. Тем не менее, они довольно быстро достигли подножия крепостных стен дворца.

В воротах стража пропустила гостей Тимонома без вопросов. Для Ярослава по своей конструкции крепость в Изумрудной долине представлялась более замком средневекового феодала, нежели дворцом. Верхнее укрепление Риналя значительно отличалось. Если акрополи Агерона и Нового Нидама служили последней защитой жителям своих городов и содержали в себе лишь склады с запасами на случай осады, то крепость Риналя являла собой смесь всевозможных задач, во всяком случае назвать ее «замком», не получалось. Скорее «кремль», но и этот земной термин не отражал назначения. Здесь на небольшом участке вершины холма теснились постройки всевозможного характера. Значительное место занимали храмы богам, которые в виде террасы возвышались один над другим. Вперемешку с храмами чернели проемами прочных ворот склады, имелись небольшие домики охраны и прислуги, конюшни и отдельные дома, по мнению Ярослава принадлежащие богатым гаморам. Над этим всем хаосом, на самой вершине холма красовался дворец правителя с отдельным входом и воротами.

Колесницы остановились посреди внутреннего двора, окруженного со всех сторон двух этажными галереями. Центральный вход украшали мраморные колонны и резной портал распахнутых настежь дверей. Сойдя с колесницы, Нелей пригласил гостей пройти внутрь, Ярослав и Дрегон проследовали в указанном направлении.

Зал для приемов оказался схож по конструкции с мегароном в Изумрудной долине. Четыре массивных каменных колонны поддерживали своды. В самом центре – нечто похожее на очаг или жертвенник. Каменный, покрытый тонкой изящной резьбой трон располагался у правой стены по отношению к входу. Здесь стояли столы с трапезой и толпилось человек десять придворных. До появления в зале гостей, они о чем – то бурно спорили, слышались возбужденные голоса. Ярослав не успел понять, о чем идет речь, прежде, чем Нелей объявил о прибытии. Сразу голоса стихли, а взоры обратились в их сторону.

– Махесте! Наватаро! – громким, но мягким голосом, привлек внимание присутствовавших Нелей. – Представляю Дхоу индлингов – наватаро Ярослав, – царедворец склонился в поклоне перед сидящим на троне Тимономом.

Ярослав увидел перед собой человека, разительно отличавшегося от своего окружения. Лицо узкое, выразительное, черная борода коротко стрижена, все черты лица тонкие, выражение – жесткое. Одет по придворным меркам просто, в черное с серебром длиннополое одеяние. На рукавах и вороте – пуговицы в виде отделанных серебром хрустальных граненных кристаллов.

На слова Нелея Тимоном встал с трона, сделав пару шагов навстречу, и приветствовал Ярослава учтивыми словами:

– Мне доставляет удовольствие видеть вас, Дхоу наватаро, в городе Риналь, позвольте с должным почтением приветствовать благородного вождя, слава которого перешагнула моря, и гостеприимно растворить перед Вами двери моего дома.

В ответ на учтивые слова Ярослав выступил вперед и с поклоном, также учтиво произнес:

– Свидетельствую свое почтение, Махесте Тимоном. Я с радостью принял оказанную мне честь посетить ваш спасаемый богами дом, и прошу принять от меня скромный подарок в честь встречи и надежды на добрые отношения между нашими народами в будущем.

Ярослав мановением руки призвал Дрегона выступить вперед с подарками. Старый разбойник, как водится в таких случаях, замешкался на секунду, но тот час оправился и решительно шагнул с протянутыми вперед руками и подарками. Возможно, Дрегон поднес бы их прямо Тимоному, но его ловко перехватили на пути. Один из стоящих царедворцев принял подарки, сразу отступив по правую руку от господина, тоже повторил и Дрегон возвратясь на свое место, но уже с пустыми руками.

– Прошу прощения, Дхоу, если вызову ваше неудовольствие сожалением, что ваша племянница наватаро Анна, будущая ученица Академии Риналя и ваша наследница, не смогла оказать нам честь своим присутствием, – произнося эти слова, Тимоном аккуратно, и якобы не заметно пощупал двумя пальцами край подаренной Ярославом ткани – шелкового золотого атласа.

Ярослав ответил, слегка склонив голову и как можно учтивее.

– Прошу прощения, Махесте, моя племянница – ребенок нежного возраста, впечатлительная, очень скромная и стеснительная. Общество взрослых мужчин может оказать неблагоприятное влияние на ее здоровье.

– Абсолютно с вами согласен, Дхоу наватаро, наши разговоры тяжелы для детских ушей, но позвольте тогда посредством вашей милости передать наше почтение уважаемой наватаро Анне и скромные подарки…

Из‑за спины Тимонома вынырнул человек в расшитой золотой тунике с повадками лисы на челе и рулоном материи в руках. Поверх стоял серебряный ларец, вероятно, с женскими украшениями. Невольно взгляд обоих упал на материю этого подарка и сравнение с атласом Ярослава, присутствующим по другую руку от Тимонома говорило не в пользу последней, хорошей, но льняной ткани. Ахав отвел взгляд, но, пользуясь врожденной привычкой, не смутился, коротко бросив:

– Ваш подарок, Дхоу, действительно царский.

Ярослав лишь с легкой улыбкой коротко склонил голову в знак благодарности.

В ответ Тимоном жестом указал на стол, но не уставленный яствами, а другой, свободный.

– Прошу прощения, позвольте поинтересоваться, Дхоу, каковы цели вашего прибытия в Риналь?

* * *

Оба они прошли к столу, и Ахав жестом предложил присесть на присутствующие здесь кресла. На столе сразу как по волшебству появились бокалы, наполненные рубиновым вином и хрустальный кувшин.

– Мое посещение Риналя в этот раз, – Ярослав, как бы смутившись, пояснил, – надеюсь, буду часто видеть благословенный город, – связано с торговыми делами. Как вы, наверное, уже знаете, – Ярослав осторожно приподнял свой бокал над столом в ответ на жест Тимонома отведать вина, – Изумрудная долина испытывает недостаток многих товаров, но и многое может предложить взамен…

– Я уже слышал о ваших лошадях, – заметил Ахав, отпивая глоток и ставя бокал обратно на стол. – Неужели правда то, что о них говорят?

– Не знаю, что о них говорят в Ринале, мы еще никому не показывали, разве что их могли видеть на пристани во время разгрузки, – ответил Ярослав, лишь пригубив вино в бокале.

Ахав усмехнулся.

– Я знаю все, что происходит в городе, а разгрузка столь необычного товара и прибытие известного человека, не прошли мимо глаз множества людей. – Тимоном подал знак говорить одному из придворных, что окружали их во время беседы.

В разговор вступил молодой человек в голубой, шитой узором тунике, на бледном лице пробивались редкие молодые волосы бороды и усов.

– По словам бурутийских воинов, участвовавших в битве в Проклятой долине, всадники налетели на них, как ощеренный клыками змей. Копья пробивали человека насквозь вместе со щитом. Кони бросались в воду, и, пользуясь огромным ростом, поднимались прямо на борт кораблей. Бурутийские воины ничего не могли сделать с закованными в железо амритами…

Царедворец закончил, а Тимоном взглянул вопросительно.

Ярослав отвечал медленно с легкой усмешкой:

– Ну..у, долину Проклятой уже никто не называет. Теперь это Изумрудная долина – за великолепие своих лесов. Проклятие снято окончательно и навсегда. Что же касается лошадей и боя, то сейчас бурутийцы будут усиленно врать, стремясь оправдать свой проигрыш какими – то непреодолимыми обстоятельствами.

Несмотря на то, что я привез на продажу не самых лучших коней. Лучшие нам самим нужны. Это самые обычные лошади, просто более крупной и выносливой породы. Действительно, хорошо обученные кони прекрасно себя показали в бою, но на самом деле здесь нет ничего такого, чего не могут сделать ваши всадники.

– А амриты?

– Амриты – просто закованные в броню люди, подобно вашим воинам на хуммах.

Неожиданно вступил в разговор один из придворных, среднего возраста мужчина с надменным голосом и манерами:

– Махесте было бы достойно внимания видеть поединок амрита с хуммой.

Тимоном вскинул брови:

– Действительно, подобные всадники могут составить противников хумме? – и вопросительно взглянул на Ярослава.

– Я конечно благодарен Махесте Тимоному за теплый, радушный прием, но кони – ценный товар и могут быть ранены в подобном поединке, но если кто‑то купит, то может делать со своей собственной все, что пожелает.

– Сколько вы за них просите? – с деланным любопытством поинтересовался Ахав.

Ярослав с готовностью ответил:

– Предполагаю, пятьдесят золотых долей за каждого и десять – за случку от производителей.

Среди присутствующих раздался ропот:

– Дорого… баснословная цена…

Ярослав поднял ладонь, призывая людей к вниманию.

– Это предварительная цена. Я готов торговаться по конкретным сделкам. Лошадей – не так много, их достоинства заметны невооруженным глазом. Когда окрепнут, я на деле докажу их силу и выносливость в сравнении с лучшими лошадьми Риналя.

– Ну, а если я куплю у вас их все оптом? – прервал его Тимоном.

– Продавая по отдельности я получу больше.

– Это ваше право, – согласился правитель.

* * *

В этот момент по рядам придворных прошел шепот, и некоторые расступились. В зале появился или точнее влетел, как вихрь, архимаг Анастагор в своих белых развевающихся одеждах и хлоп на стол перед Тимономом пачку бумаг. Взмахнул ладонью, призывая лишнюю публику удалиться. Ярослав сразу заметил, что вольное поведение мага в присутствии правителя говорит о его высоком, доверительном положении при дворе и ему много позволено в отличие от остальных царедворцев. Что впрочем и не удивительно, если учесть вес, который занимает академия в мире и зависимость государства от магов, даже Ярослав вынужден был передавать на обучение сюда близкого человека, ради получения колонией полноценного волшебника, хотя и обремененного вассальными связями с Риналем. При других обстоятельствах он подобного не сделал бы ни под каким предлогом.

Анастагор сразу выпалил, обращаясь в сторону Ярослава:

– Я вас жду в Волшебном утре, а вы, оказывается, здесь, насилу мне доложили. Где моя будущая ученица? – оглянулся, а затем добавил, как бы смущаясь своего тона в присутствии Тимонома, и обозначил легкие поклоны в сторону обоих правителей. – Махесте, Дхоу наватаро.

Ярослав ответил первым:

– Простите меня, уважаемый Анастагор, но посланник Нелей посоветовал мне в первую очередь ехать ко двору Махесте.

– Да, конечно, – с готовностью согласился маг и немедленно перешел к делу, – с вашего позволения я подготовил проект договора между городом Риналь и Дхоу индлингов Ярославом на обучение его племянницы в академии. Уважаемый Ласос – хранитель казны, – Анастагор сделал легкий, одобрительный поклон в сторону присутствующего здесь четвертого человека, который вопреки настоятельной просьбе Архимага к придворным, покинуть залу, все же остался, – согласился оплатить расходы на нового ученика.

В свою очередь хранитель казны кивнул в ответ и обратился к Тимоному:

– Я посчитал, что десять золотых в год на нового ученика не станут тяжким бременем для наших расходов, а город получит дополнительного мага, тем более штаты академии далеко не заполнены.

Ахав загадочно улыбнулся и, сделав глоток из своего бокала, произнес, обращаясь к Ярославу:

– Как видите, ваша просьба нашла благодарное согласие с нашей стороны, но… – правитель обратил свой взор в сторону архимага, понуждая того продолжить начатую мысль.

Анастагор с готовностью подхватил канву разговора:

– Прочтите договор, Дхоу наватаро, и обратите внимание: мы готовы принять в академию наватаро Анну, при условии, если и лично вы пройдете обучение, – архимаг решительно протянул проект договора.

Ярослав вскинул брови и даже на секунду потерял дар речи, настолько неожиданным стало условие приема в академию его племянницы.

– Но…о, – протянул он, даже не зная, что сказать, а Анастагор немедленно перебил, стараясь успокоить собеседника и не вызывать немедленного отторжения.

– Не беспокойтесь, мы создадим для вас самые льготные условия, вы не будете обязаны присутствовать на занятиях, как это делают другие ученики. Мы понимаем: ваши обязанности перед собственным народом требуют больших забот, терпения и времени, и поэтому постараемся свести обучение к минимально необходимому, когда у вас будет такая возможность. Но наше твердое убеждение основано на необходимости учить вас и госпожу Анну.

Ярослав ответил, спустя несколько секунд раздумий. Подобное предложение на первый взгляд казалось весьма странным, и само собой напрашивался вопрос: зачем им такой неспособный к магии человек. Ведь свет клином не сошелся на академии Риналя, существуют и другие, но следующей мыслью стало: прежде, чем делать категорические заявления, следует прояснить причины столь странных требований.

– Я польщен и очень благодарен, господа, но откуда столько внимания к моей скромной особе? Право слово, у меня и в мыслях не было подобного, а учитывая скромные способности, предполагал: меня близко не подпустят к академии. Смею допустить здесь нечто другое… Возможно, мне вместо учебы придется заниматься совершенно иными вопросами…

– Вы недалеки от истины… – подтвердил Ахав.

– Вы не совсем правы, – опроверг Анастагор, – в вас несомненно есть потенциал, и я готов лично уделить внимание подготовке. Уверен: у нас кое – что получится, но не могли бы вы, Дхоу Наваторо, оказать некоторые услуги нашему городу в области организации воинских контингентов всадников…

– Сейчас для нас сложилось крайне трудное и запутанное положение, – прервал архимага Тимоном, – с одной стороны остался незавершен конфликт с Семнаном. Их войска готовы к продвижению в сторону союзного нам Арраса, с другой – город Рахин осадила толпа нелюдей, и мы не знаем, держится гарнизон, или город уже пал. Наши силы сосредоточены недалеко от Витри и испытывают трудности со снабжением из‑за постоянных разбойных нападений на корабли с продовольствием. Распыление сил по трем направлениям против нелюдей, Семнана и пиратов крайне нежелательно. В этих условиях мы испытываем нужду в опытных командирах и дополнительных контингентах войск…

– К сожалению, дополнительных воинов дать не могу, потому что не имею, – пояснил Ярослав.

– Мы предлагаем: оказать нам услугу другого рода, – продолжал Тимоном, – в империи Эрин давно и успешно применяют отряды всадников. Хумма остались как церемониальные и представительские животные. У нас все иначе. По причине недостатка пастбищь отряды всадников не развиты. Мы по старинке применяем колесницы, как ударную силу конных отрядов.

– Простите, Махесте, но я человек в Ринале временный, а отряды всадников требуют постоянной заботы и внимания, не думаете ли вы, что я брошу дела своего народа и займусь вами, только по причине непринятия моей племянницы в академию, ведь есть Эрин, Олигон, Альби, в конце концов Лифид и Семнан?

Услыша имя Семнана, Ахав и Анастагор прямо аж в лице переменились от неудовольствия.

«Действительно, – думал Ярослав, – получение академией Семнана такой ученицы как Анна и естественным образом друга в лице Ярослава и его народа индлингов – крайне не желательно. Конечно в военном отношении колония в Изумрудной долине не равна Риналю, но крови может попортить много, организовав разбой на торговых путях. В особенности на линии Агерон – Риналь, по которой идет большая часть продаваемого на полуострове хлеба. Таким образом, малая фигура Ярослава становится ключевой в большой игре. Конечно, – размышлял Ярослав, – у переселенцев и власти, тайно управляющей Семнаном в лице Асмалитов есть глубокие противоречия и собственные счеты, но Ахав и Анастагор об этом не знают. Не знают они и того, что он решится учить Анну в Семнане только в том случае, если ему крепко обнесет голову. Он пока еще не совсем себе враг, поэтому отказывать в службе городу Ринале в категорической форме нет резона. Стоит поторговаться и согласиться на самые по возможности малые услуги».

Меж тем, пока Ярослав размышлял, Ахав и Анастагор пытались его успокоить:

– Что вы, что вы, – дружно возразили они.

А Архимаг убедительным тоном продолжил:

– Мы ни в коем случае не ставим под сомнение ваши обязанности перед народом индлингов. Лишь просим оказать услугу в силу возможности и дружеского отношения к городу Риналь…

– Возможно, – продолжил Ахав, – наши союзные отношения могут предотвратить агрессию соседей. С другой стороны, дружеские отношения и взаимная поддержка могут быть оформлены в виде союзного договора.