Текст книги "Наследие и наследники: Избрание (СИ)"

Автор книги: Александр Никатор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

Однако короткий смешок Тибальда заставил Дезидерия вновь внимательно присмотреться к гостю.

Гросскомтур откровенно скалился белыми зубами, так чётко выделяющимися на его бронзовом лице и совершенно издевательски смотрел на главного министра империи: "Господин "престолодержатель"! У моего великого ордена, сейчас, к огромному нашему сожалению – куча проблем и боюсь без имперской поддержки они лишь усугубяться... Не стоит ли поговорить о взаимной помощи: орден поддерживает, как и всегда прежде – империю, а империя – помогает ордену. Малой толикой своих титанических возможностей."

–Хм... А в чём дело?

–Мы посовещались, со старшими рыцарями и генералами нашего доблестного ордена и хотим нижайше просить – незамедлительно увеличить реестр рыцарей, что получают жалование и вооружение, включая и коней с одеждами и латами, за счёт империи... Вдвоё! – С тысячи "реестровиков" – до двух. К каждому из них следует прикрепить по четыре оруженосца и столько же сержантов, к тому же по два десятка боевых кнехтов, для создания полноценного, немного усиленного, совсем чуть-чуть, "копья". Рыцари будут обучать подчинённых им оруженосцев и сержантов, а империя получит отличное новое усиление для своей армии. Небольшие деньги для нашей великой державы, зато какая польза на долгие века!

–Угу, альтернативная имперской – орденская рыцарская армия! Причём за деньги не добровольных жертвователей, а самого государства. – мысленно присвистнул Дезидерий и изобразил на своём лице выражение скорее свойственное дебилу, чем главному министру крупнейшей державы.

Он вспомнил, почему покойный император прежде частично финансировал данный орден из государственной казны: деньги выделялись на пограничные крепости и тамошние отряды, для первого сдерживания наступления врагов и в ожидании подхода имперской армии.

Так было проще для всех и император считал что добровольцы, с деньгами империи в качестве бонуса, там справятся лучше.

Но что бы вдвое увеличивать реестровиков и давать каждому, за счёт державы, ещё и по полному однорыцарскому отряду "копью"?! – это было явным перебором. Тысяча новых рыцарей, да к ним восемь тысяч оруженосцев и сержантов, да ещё двадцать тысяч кнехтов ветеранов... Явный и опасный перебор!

Дезидерий невнятно повёл плечом, не показывая данным знаком впрочем ничего и несколько вяло спросил: "Это всё?"

–К сожалению нет. – притворно скорбно выдохнул Тибальд. – Наши братья хотели бы получить, пару указанных нами морских городов, с портами на северных морях – с правом вести самостоятельную торговлю и принимать грузы без таможенных чиновников империи. Нам кажется мы достаточно помогли державе, что бы получить толику малую от промысла негоциантов и себе.

–Там крупные торговые союзы городов уже давно промышляют.

–Договоримся с ними сами! Кто против нас – тот... В общем – договоримся!

–Интересные предложения, я донесу их до...

–Да, благодарю! Продолжу: мы хотим разрешение на колонизацию северных земель нашим орденом, с оставлением их в нашем же управлении: как военном, так и магистратном и торговом – полном! Хотим строить собственные суда и организовывать флотилии, что бы не быть зависимыми от торгашей с их пузатыми кораблями или имперских фотилий, что не всегда вовремя подвозят нам припасы и пополнения. Не обижайтесь на правду!

–Ничего, ничего...

–Мы считаем что империя должна позволить нам вести самостоятельно, на севере, "Походы Веры" – что бы блеск и жар Светила осветил и диких варваров, что в шкурах одетых на голые тела и каменных или земляных своих жилищах, всё ещё молятся на молнии, или деревья с камнями. Мы сможем провести крупные успешные завоевания на благо империи и к удовольствию наших многочисленных солнечных храмов, с толстопузыми жрецами бормотунами в них.

Ошалевший Дезидерий просчитывал в уме всё что ему говорил Тибальд и с каждой минутой яснее понимал: пользуясь слабостью и неразберихой в державе, орден "Чёрного единорога" хочет получить от кандидатов в императоры фактическое разрешение на "государство в государстве" – с кучей преференций и полномочий, и первоначальной оплатой новой структуры из казны самой империи. Пока они не угрожают, но что будет далее?

Однако был и хороший момент, как раз для самого главного министра: Тибальд явно слабо представлял себе расстановку перед голосованием за нового императора и думал что "престолодержатель" просто передаст кому следует требования и уж там примут решение...

Соответственно, появлялась возможность задержать его голос в Избрании – отсрочкой обещаний решить его вопросы, а в случае чего – так и напугать бряцающим своим оружием гросскомтура "Чёрных единорогов", кого из наследников, что бы были сговорчивее с министром.

–Дорогой друг – сделаю всё что в моих силах! – прижимая руку к груди пообещал Дезидерий и они расстались.

Тибальд потребовал что бы в течении недели ему было сообщено об решение поставленных им вопросов или возникших проблемах при этом. Потом скорым шагом вышел прочь, не обращая более внимания на хозяина помещений.

Было очевидно что он держал Дезидерия за мелкого посредника и особо не утруждал себя вежливостью к нему, видимо считая что вскоре главный министр обязательно сменится, при новом императоре.

После ухода своего первого гостя, "престолодержатель" сделал пару кругов по кабинету, потом вздохнул и заулыбавшись развёл руки в стороны, всем видом показывая зеркалу в которое смотрел, что он не виноват что люди столь глупы и наивны – это были проблемы лишь его собеседников.

Потом Дезидерий вызвал слуг и узнав что пока ещё никто из обещавшихся остальных Избирателей не прибыл, потребовал что бы ему принесли наконец обед, бывший по позднему времени употребления, скорее ужином.

Началась, столь любимая главным министром, процедура поглощения разнообразнейших яств, умело приготовленных тремя его личными поварами: по горячим блюдам, холодным закускам и десерту.

Решив себе не отказывать ни в чём, так как именно хорошая кухня помогала ему собраться с мыслями и принять верное решение, Дезидерий получил на первое прекрасный раковый суп, горячий и ароматный до одури. На второе были различные паштеты и сыры, а также пирог с дичью: глухарями и рябчиками в виде начинки. На десерт ему подали несколько видов изюму и печенья, и кубки с красным, густым, сладким вином, из амфор, что по несколько лет держат в земле, прежде чем начать продавать.

Разговор с гросскомтуром Тибальдом был скорее похож на приём парламентёра от воинственной противной стороны, ставящей свои условия для прекращения войны: много и жёстко, как победители!

Однако же время проведённое за обеденным столом и особенно сейчас, когда сладкие вина с печеньем помогли "престолодержателю" успокоиться – он выбрал дальнейшую линию поведения с командиром ордена "Чёрных единорогов": следовало всячески отказывать ему первое время, а потом , предложить помочь – в случае правильного голосования и угроз остальным Избирателям силами своего ордена, если таковые угрозы понадобятся.

Пока что орден, в силу своей малочисленности, не мог самостоятельно начать полноценную войну с империей, а внезапный поход ветеранов на столицу, о котором ранее беспокоился Дезидерий – сейчас уже казался ему маловероятным, в виду больших расстояний: между основными землями ордена, на севере империи и столицей, с возможностью заблокировать фуражировку массам людей и их лошадей, просто закрыв ворота городов на пути следования "чёрных единорогов", со складами провизии внутри, прямо перед рыцарскими отрядами.

Пока ветераны кнехты и рыцари сами найдут себе какую пищу, грабежами сёл или городов – имперская армия уже сможет собраться в ударный кулак и предотвратить данный бунт, благо боевых сил и главное, артиллерии, у имперцев было в разы более любого из рыцарских орденов, а то и всех их вместе взятых.

Почти сразу же, после данного здравого довода "престолодержателя" самому себе, главного министра империи побеспокоил его слуга, сообщив что прибыл князь Гассакс и хотел бы поговорить с ним.

Дезидерий встал и отряхнувшись, сбивая крошки на ковры, украшавшие пол сплошным покрывалом, быстрым шагом направился в сторону кабинетов для аудиенций.

Толстяк князь Гассакс – был известен всему императорскому двору как редкостный кутила, но не легковесный "финтифлюн" – о нет! Он умел жить на широкую ногу и радоваться жизни во всём её многообразии и каждый день, возможно даже каждую минуту, своего существования: он имел в своём "великом имперском княжестве" – собственноручно собранный оркестр, что было в новинку и регулярно приглашал к нему редчайших из музыкантов – композиторов, которые хотя бы пару раз в год выдавали новые оригинальные произведения.

Его оркестр был знаменит наравне с императорским и пару раз даже приходилось осаживать, не в меру ретивого сторонника музицирования, что бы соблюдал субординацию.

Главный министр Дезидерий познакомился с князем Гассаксом близко, когда был ещё главой канцелярии императора и приезжал вместе со своим повелителем на какой то приём, в честь рождения очередного ребёнка, из нескончаемого потока чад, данного "любителя всего прекрасного": князь тогда отлично их накормил и напоил, а потом, в качестве дополнения к шикарнейшему столу, который уставляли вазами в целый этаж высотой, с фруктами и кондитерской редкой выпечкой – представил собственный цирк шапито, где основными действующими актёрами были группы клоунов и акробатов.

Потом, после вечернего великолепнейшего фейерверка – повёл всю огромную имперскую делегацию в свой зоопарк, располагавшийся на сотнях гектаров и совмещающий в себе черты охотничьих угодий и выставки редких зверей.

При факелах приезжим знатным гостям показывали редкие экземпляры животных, а в конце прогулки – привели на небольшую арену и устроили для императора бои: петушиные, собачьи и наконец главный -между львом и тигром... Завораживающее тогда было зрелище!

Также при императорском дворе шёпотом поговаривали что Тибальд, уже тогда бывший гросскомтуром ордена "Чёрного единорого", узнав что князь Гассакс хочет привезти из дальних земель символ его рыцарского ордена и держать того в клети, в специальном загоне, как для обычных свиней – пообещал военный поход и полное уничтожение всего рода Гассакса.

Князь поостыл с реализацией подобной идеи и больше не хвалился, выпив лишнего, что наречёт "заморскую рогатую свинью – Тибо!"

Князь-гуляка Гассакс обожал всех удивлять и поражать: несравненные блюда из мяса и редкостных рыб, невероятные танцы под новые мелодии – придуманные для него специально отовсюду выписанными композиторами и хореографами, фантастически красивые представления – будь то подмостки театра или фейерверк, редкие животные или собрание старинных редкостей, в особом крохотном замке построенном специально для их представления гостям: его всегда манила слава эдакого передового чудака, способного на что угодно – что бы немного покрасоваться перед всеми и хоть чуток, но удивить!

На землях его княжества проходили две из семи известнейших ярмарок империи и обе стали популярными именно благодаря его личным стараниям: введённой недавно игре, под названием лотерея – где каждый участник мог, заплатив малую монету, получить затем, волею случая, полный сундучок серебра! Если повезёт конечно... И обязательные представления актёров и музыкантов, которых нанимали для ярмарок агенты князя по всей империи.

Народ валил толпами на его торжища и вскоре княжество стало довольно прилично богатеть. Но князю, с его тратами, всегда и всё было мало. А особенно – денег.

Заведя себе почти официально гарем, как у южных и восточных лунопоклонников, в который скупались женщины из всех мест где бывали купцы его княжества или его агенты, князь создал в нём целые отдельные службы, которые в своё время помогали "скрасить" пребывание в княжестве и самому нынешнему "престолодержателю": были в гареме князя Гассакса и "обмывальщицы" – что натирали своими обнажёнными, роскошными, пышными, вовсю выдающимися телесами – мужчин во время совместной обмывки в банях, вроде живых мочалок. "Мочалками" их князь и называл, шлёпая по округлым огромным ягодицам девушек, с простодушным детским смехом.

Находились в его гареме и чтицы с прекрасными голосами, которых именовали "соловьини" – для вечерних поучительных книжных историй и бесед.

И гимнастки из цирков, что услаждали взор редкими позициями своего обнажённого или странно прикрытого, словно что бы ещё сильнее возбуждать похоть, рваными прозрачными лоскутами, тела.

Были "Целовальщицы и наминальщицы" – но до них Дезидерий так и не добрался, императорское присутствие рядом его всё же смущало в тот период...

Князь Гассакс происходил из старинного и давно уже ставшего влиятельным рода высокой знати: В начале имперской эпопеи, ныне покойногооснователя новой державы – его род не принял сторону победителя и за это чуть было в дальнейшем не лишился земель, вместе с жизнями.

Но новый, тогда ещё совсем юный, князь – быстро сориентировался и сам попросился в империю, со всеми своими землями и подданными.

Всё произошло без захватов с насилиями и прочего непотребства, сопровождающего присоединения новых государств. Это позволило Гассаксу вначале сохранить наследные земли, а со временем, после того как он смог проявить себя лучшим образом в общении с императором – втрое увеличить наследственные владения и вдесятеро, а может и более, доходы.

Проблемой данного Избирателя всегда были: дети и траты. Будучи невероятно любвеобилен и чадолюбив – князь Гассакс старался всем своим детям обязательно помочь на жизненном пути.

Детей от официальных браков – он удачно женил и выдавал замуж, не без помощи императора, за отпрысков главнейших родов или тогдашних министров империи. Детей от наложниц, в своём гареме – старался как мог произвести в имперские рыцари или бароны, и получить для них замок или важную государеву службу.

Законных детей у князя сейчас было четырнадцать, не очень законных – втрое больше. Последние годы это стало настолько большой проблемой, что часть потомственной знати империи даже поклялась вызывать на поединок всех его "выродков" и резать их как свиней, дабы данные "спорные рыцари" не пачкали своим присутствием рядов достойных знатных мужей.

Когда Дезидерий зашёл в кабинет, где его ожидал подобный экстравагантный посетитель, добродушный толстяк князь Гассакс вскочил и словно огромный округлый мяч, из кожи и шерсти, "покатился" навстречу главному министру: "Какое горе!" – ворковал он, целуя в щёки Дезидерия, – "Ай, ай, ай!"

–Да. Страшная потеря...

–Верно! Но я так понял, что впервые будет осуществлено Избрание, вместо простого объявления наследника?

–Совершенно верно.

–Что поделать – такова воля...Кто мы такие что бы оспаривать? А?

–Что?

–Хм... – весельчак толстяк Гассакс замялся, а потом, не без улыбки, но довольно просительно, объявил, чуть не пустив слезу, – Детки у меня. Много.

–Да. Наслышан. Вы не обделены чадами, слава ясному Солнцу!

–Замков бы им, самых завалящих – замочишек. Так: бастиду какую с земелькой... Хоть чуток!

Дезидерий устало на него посмотрел, потом протянул: "Ваше княжство довольно велико и..." Его собеседник лишь махнул рукой на слова главного министра:

–Да где мне их там разместить?! – мои жёны... Что я такое говорю?! – точнее жена – друг друга ненавидят и детей. Хм... Не совсем своих – тем более! Боюсь потравят ребятишек в припадках ревности, бабы глупые... А так, вне отцовских земель: карьеру себе какую славную ребятки сделают, в имперской гвардии послужат, замки получат – за подвиги. А девок – девкам сынков подыскать можно, графских или княжеских, чьи папашки проштрафились и теперь их можно "за орешки держать", вот так! Ахахаха, – князь показал словно хватал чего в жменю и расхохотался от души, явно призывая к этому и "престолодержателя".

Далее разговор был прямолинеен: князь Гассакс был уверен что Дезидерий, как и он сам, раз "пухлик" – значит не без грехов и с ним можно обсудить щекотливые вопросы просто и без обиняков.

Князь хотел единовременной выплаты в миллион серебряных марок – ему, на развитие княжества. Мест всем детям, что пока не женаты и не замужем – в имперской аристократии повыше, и каких-либо должностей в столице тем из них, что уже получили образование.

Готов был за это проголосовать за того из наследников, кто на это согласится и главное, предложил Дезидерию довольно интересную идею, которая немного пролила свет на то, как он так высоко поднялся при прежнем Старике императоре.

Князь Гассакс заявил что может принять у себя и гарантированно очаровать любого из внуков, кандидатов на престол, на которых ему укажет главный министр: представлениями, пирами, оргиями, редкостями, подарками – чем угодно.

Старый император нередко именно в его замке встречал послов, нужных и важных ему для срочных переговоров держав и сейчас "престолодержатель", если поможет самому князю – смело может рассчитывать и на его всестороннюю помощь, в деле проведения переговоров и "правильной встречи" важных лиц.

Дезидерий быстро прикидывал в уме: Тибальд мог ему помочь войсками, в случае какого конфликта, а вот Гассакс, как прирождённый неженка и кутила, мог устроить такое застолье с "продолжением", что ради подобной сказки и возвращения в неё – многие бы десять лет жизни немедля отдали. Об этом стоило помнить.

Князь Гассакс добился ещё при жизни того, что странные "воины-тени", из южных земель – получали в начале своего кровавогно обучения, благодаря дурманящим травам тех мест и потом, как говорили им местные проповедники, они заслужат после достойной смерти за своего предводителя.

Князь устроил себе при жизни "личную мечту", которую нежно холил и лелеял, постоянно обновлял и подкрашивал – что бы она никогда не потускнела.

И к нему, в этот удивительный, почти сказочно прекрасный мирок – можно было приглашать и приятно шокировать "нужных людей", что могут иметь влияние если и не самих внуков, кандидатов на престол, то хотя бы их доверенных лиц и тех из советников, кого они слушают и чьё мнение им ценно...

Главный имперский министр Дезидерий и князь Гассакс попрощались в отличном расположении духа: оба клялись помочь "в случае чего" и ничего нового при этом всё же не обещали собеседнику.

Князь надеялся, правда, вначале всё же что получить, в качестве задела их будущего плодотворного сотрудничества, а "престолодержатель" уже думал кого из слуг, прибывающих через неделю наследников покойного императора – первыми пригласить в земли Гассакса и с какими именно предложениями и развлечениями, для них.

После отъезда весёлого князя толстяка, Дезидерий узнал от слуг что герцог Уйон прибудет примерно через полчаса и решив что времени предостаточно, потребовал что бы в его небольшую, отдельную ванную комнату, немедля вызвали Лючию – пышногрудую ромлеянку со смуглой бронзовой кожей, осиной талией и огромной "Сдобой". Идеальную женщину для "игры" на ней.

"Лючия-прекраснозадая" – именно так называл её в порыве страсти, сам главный министр. И вскоре после отданного им приказа прикласить эиу чаровницу, министр уже впивался зубами в арбузные груди прекрасной самки, шлёпал её по обильным ягодицам и требовал всё новых поцелуев от душистого ароматного рта женщины.

Разговор с князем Гассаксом явно пробудил в нём приятные воспоминания о времяпровождении с нимфами, из услужения князя, а данные воспоминания родили уже новые проказливые фантазии...

Выйдя чуть с опозданием, из большой ванной комнаты с бассейном в центре и мраморным столом для массажа, Дезидерий быстро переоделся в чистую одежду, поданную ему лакеем и вышел в кабинеты с гобеленами на всю стену, для разговора с третьим из прибывших Избирателей, герцогом Уйоном.

Герцог был мужчиной возрастом "чуть за сорок". Худощавый телом, с белым молочным лицом и тщательно уложенными волосами. Он гордился своей, несколько женственной, красотой и всячески её поддерживал.

Дезидерию, его агенты, сообщали о специальных процедурах для поддержания красоты герцогом и снадобьях, что он заказывал себе в невиданных количествах: ванночках для рук и ног, настойках ромашки для смачивания век, кремах для лица и специальных пастах – для ублажения растительности на нём. Герцог был болезненно самовлюблён и над этим ранее постоянно подтрунивал покойный Император.

Однако Уйон к тому же принадлежал к очень знатному древнему роду, правда по очень боковой линии, что некогда правил соседним королевством и вхождение данных территорий, пускай и довольно насильственное и кровавое, в пределы империи – позволило Императору перебить всех прямых наследников трона королевства и понизив захваченную страну в титулатуре до герцогства, передать её в руки деда нынешнего герцога, сохранив таким образом условную видимость продолжавшегося правления местных элит, хотя и под полным контролем стоящих при них и "присматривающих", советников и посланников самого императора.

Уйоны быстро сориентировались в новых реалиях и всячески помогали империи успокаивать собственных дворян, не позволяя тем бунтовать. Платили из своего кармана ремесленникам, при огромных и частых имперских стройках, и выдавали продовольствие, из личных хранилищ, крестьянам, в случае неурожая.

"Боковая линия династии" вряд ли потеряла, некогда возглавляемое их предками самостоятельное королевство – зато получила в свои руки приличное по размерам герцогство и права в нём, довольно умеренно урезанные императором, по сравнению с прежними, королевскими.

Нынешний Герцог Уйон быстро поправил свою одежду и слегка тронул причёску, потом встал и запах его духов и масел для волос, буквально затопил кабинет: "Приветствую Вас, дорогой Дезидерий! Слышал Вы стали "престолохранителем" на время Избрания? – Великая честь, великая..."

Главный министр покивал головой, вслед этим, ничего не значащим словам гостя и предложил тому сесть.

Потом спросил, зная что Уйон сам настаивал на их скорейшей встрече и просил через слуг передать министру что у него есть важная просьба: "Господин герцог, вы желали со мной встретиться? Это так важно?"

–Ну... – Уйон несколько наигранно прокашлялся и хорошо поставленным, но несколько переслащенным голосом, продолжил. – Я бы хотел, в преддверии Избрания императора, раз именно такова воля усопшего нашего славного правителя, узнать: не могли ли мы быть полезны друг другу?

–Мы? – словно искренне изумляясь подыграл ему Дезидерий. – Да чем же?!

–Ну, положим у вас есть некий кандидат. – заметив что главный министр замахал руками, отрицая самое подозрение о подобном, герцог Уйон развил мысль далее, уверенный что он сам тонкий интриган и всё правильно высчитал. – Есть некий кандидат, из внуков покойного и он, с вашим посредничеством, не против принять и мою скромную помощь... А в ответ – взаимно помочь и мне, в дальнейшем.

–Господин герцог – прошу вас! – всплеснул руками Дезидерий. – Что вам в голову пришло?!

–Вы всё же главный министр нашей страны и должны держать общеимперские замыслы в голове. Я же – простой провинциальный герцог и хотел бы осуществить свою мечту. Вот и всё. И не надо отрицать, господин главный министр, что вы, столько общаясь с императором – не знаете всего, обо всех четырёх его внуках. В это никто не поверит! Вам и только Вам, я и доверяю выбор правителя нашей славной державы...

–Ваши мечты? – невежливо перебил герцога Дезидерий, опасавшийся что как он неоднократно перекупал слуг своих соперников, так и его людей, кто либо из Избирателей уже принял на негласную оплату и их сейчас подслушивают. – Каковы же они?

–Королевство.

Наступила тягостная пауза, в ходе которой Дезидерий даже подумал не сошёл ли с ума его собеседник, настолько нелепо было это слово в нынешних условиях империи.

–Как простите?

–Я бы хотел основать королевскую династию.

–А где, простите за вопрос? – главный имперский министр решил всячески успокоить Уйона, но завтра утром обязательно сообщить о нём и его желаниях начстражи покойного императора Магинарию Имерию, который сейчас контролировал стражу и армию империи.

Было похоже что герцог переоценил свою важность при Избрании будущего правителя государства и теперь откровенно бредил.

–О, не беспокойтесь – не в границах нашей великой империи, конечно!

–Ага...

–Я готов, кроме голоса на Избрании, также уступить вашему кандидату все свои земли и титулатуру соответственно, и безусловно с закрытыми глазами поддержать именно вашего кандидата в императоры – если мне будет гарантированно следующее: империя позволит мне набрать войска на своих землях и обеспечит артиллерией, для похода на одно из соседних королевств, плюс гарантирует свою дальнейшую политическую поддержку в случае крупного конфликта с прочими странами. А после захвата оного королевства – империя признает мою династию как союзника, но не входящего в земли империи как напрямую, так и унией.

–И всё? – не без насмешки спросил хозяин дома, слушая своего, несколько нескромного в желаниях, гостя.

–Нет. Территория королевства должна быть вчетверо больше моих нынешних земель, иначе нет смысла на подобный обмен идти. Казна империи выделяет мне фонды и артиллерию в счёт полученого от меня герцогства и даёт треть моей походной армии кадровыми ветеранами, а также позволяет набрать добровольцев для похода. Также империя дипломатически меня прикрывает, от возможных соперников и врагов, а за это – получает в полное пользование моё нынешнее герцогство, с правом голоса Избирателя, почти в самом центре нашей державы. Что немаловажно – ещё и союзное королевство, совсем рядом со своими нынешними границами.

–И крупную войну, для только начинающего правление нового императора... – подумал про себя Дезидерий, но вслух сказал следующее: "Надеюсь уже вскоре мы ещё раз обсудим все сделанные вами предложения. Благодарю за откровенность!"

Уйон встал и манерно попрощался, поклонившись несколько раз, словно герой любовник на подмостках театра и вновь проведя рукой по волнам своих ухоженных волос отправился через тайных выход к карете, а уже в ней – в своё поместье в столице.

Главный имперский министр прошёлся по кабинету и вновь потёр руку об руку. Пока что всё шло крайне неплохо и хотя уже прошедшие с ним собеседование Избиратели явно требовали невозможного, по крайней мере для их нынешнего статуса, тем не менее была возможность воспользоваться подобными невоздержанными желаниями и протолкнуть "своего" кандидата на престол. Оставался вопрос: кто же станет этим самым кандидатом...

С внуками покойного императора Дезидерий встречался крайне редко и те его откровенно не жаловали, а то и презирали: кельрик Амвросий был религиозным фанатиком и полностью находился под опекой Великого имперского инквизитора Корсо, ромлеянин Джанелло – явным вырожденцем и возможно сумасшедшим, уммландец Лиутпранд – бонвиваном и показушником не хуже только что убравшегося Уйона, хотя не без внешнего блеска и способностей харизматичного лидера. К тому же у него за первого министра его вице-королевства был Тудджерри, богатейший купец империи.

Оставался выпивоха из Гарданы, Борелл – но и с ним было непросто завести диалог о взаимовыгодных обменах и договорённостях, в виду его постоянного "подогретого" состояния и неоднократно высказываемой знатью мысли, что данный внук несколько туповат.

Все предложения Избирателей повисали в воздухе без опоры на реального кандидата, которого уже давно пора было двигать наверх властной имперской пирамиды – на самый престол.

Узнав от дежурившего слуги что через час прибудет Хорхе, верховный жрец города-Храма "Карающего Жара", одного из двух главнейших храмовых религиозных культовых мест империи – Дезидерий загрустил, вспоминая этого скандального и фанатичного старикана.

Однако решив немного развеяться, перед столь тяжёлой для переговоров встречей, он потребовал что бы пришли музыканты с лютнями и сыграли ему, пока он выпьет бокал вина с любимым печеньем и посмотрит на танец Лючии, что уже переоделась после банных игрищ и теперь предстала перед хозяином с обнажённой своей огромной грудью и в юбке, закрывающей её до пят.

–Старик Хорхе, меня бы за подобные "смотрины" – уже давно в медном быке изжарил, да ещё и привселюдно, – мысленно рассмеялся главный имперский министр, с чувством разглядывая волнительно покачивающиеся пышные формы прекрасной девы, что неспешно кружилась перед ним и раздумывая вновь с ней где уединиться.

Но вспомнив кто такой Хорхе и насколько противна в общении данная старая гиена, он отказался от подобного плана и после танца отослал женщину и музыкантов прочь.

Перед приходом старого жреца, Дезидерий мысленно просчитывал свои шаги в общении с ним: никаких прямых обязательств – уж больно сильно тот тесно связан с трибуналом имперской инквизиции, словесная поддержка всех его инициатив и по возможности, блокировка их с претворением в жизнь.

Главу храма "Карающего Жара", огромного города вокруг циклопического храмового комплекса, одного из двух важнейших Храмов Светила в империи – всегда отличали радикальные взгляды и кровожадность, бывшая в удивлении даже для опытных инквизиторов или полководцев империи.

Однажды, он в течении одной церемонии у себя на главной площади храма – смог изжарить в медных быках две сотни человек, а потом, ещё впятеро более – на длиннейшем костровом ряду сжечь...

Всё это сопровождалось трубным воем и барабанным боем. Когда запах человеческого сожжёного мяса ещё не выветрился, Хорхе вздумал начать раздавать пищу пришедшим на бойню зрителям, в том числе и мясные изделия.

Люди блевали прямо на камень храмовой площади и немедленно были схвачены служками храма как тайные еретики, а после короткого допроса личных жрецов-следователей Хорхе – все несчастные были биты плетьми привселюдно.

Умерший император запретил своими эдиктами многие мероприятия в храме "Карающего Жара" и последние восемь лет, прежних массовых фантасмагорий, с кострами и всевозможными изощрёнными казнями и пытками огнём, там почти не проводилось. Так: пара сотен одиночных или тройных костров со сжиганием еретиков – и это за весь год!

Для некогда мощнейшего пристанища инквизиции, чьи представители Храм и основали – это был совершеннейший пустяк.

В храм однако же всё ещё стекаются миллионы паломников каждый год, особенно фанаты самобичевания, что подобным действом пытаются искупить свои или своей фамилии, грехи.

В храме "Карающего Жара" еженедельно проходили огромные шествия самобичевателей, на которые собирались десятки тысяч участников и в несколько раз больше, зрителей.

Когда император запретил массовые сожжения преступников инквизицией, в данном культовом месте – внезапно появились новые сектанты культисты что считали что кроме самобичевания, можно ещё проводить и самосожжение, что бы отогнать очистительным пламенем всё греховное от себя и своей семьи.