Текст книги "Х – 11 (СИ)"

Автор книги: Александр Тув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц)

Нет, если бы рядом был любимый руководитель с его умением прыгать, то можно было бы и повоевать, а так – в одиночку, это как выгонять казенного курьера – чревато. Но, другого выхода нет – оставлять безнаказанными врагов, которые вздумали поохотиться на старшего помощника – это прямой путь в могилу. Сегодня охота у них не задалась, может и завтра не сложится, но послезавтра, или еще когда, наверняка будет успешной. Единственный приемлемый выход – отбить охоту к охоте. Каламбур.

Но, не только эти грустные мысли одолевали Дениса. С пугающей четкостью он осознал, что у любой медали две стороны. У любой! Допустим, женат ты на молоденькой умнице и красавице с ангельским характером – казалось бы, чего еще!?! Живи и радуйся, скотина! И будешь жить и радоваться… какое-то время. А потом надоест жрать одни пирожные и захочется чего-нибудь с перчинкой. Но, это – хрен-то с ним. Есть более печальные примеры.

Вот казалось бы – нанороботы в крови – что от них может быть плохого, кроме хорошего: здоровье укрепляют, с болезнями борются, яды нейтрализуют – шик, блеск, красота! Ан нет, есть и обратная сторона медали – не напьешься, сколько не пей! Ладно сегодня – сегодня нельзя, надо чтобы голова была ясной, но иногда же хочется – так ведь нет! Хоть ведро выпей, только больше писать будешь. А это несколько не тот эффект, на который рассчитываешь, когда пытаешься нажраться.

Старший помощник чуть было не почувствовал жалость к самому себе – бедненькому, и это его отрезвило. Не в алкогольном смысле, а в ментальном. Он встряхнулся, ухмыльнулся, поднес бокал ко рту и в этот момент его сильно толкнули под руку, да так, что часть солнечного напитка вылилась и попала на одежду. Денис недовольно крякнул и медленно повернулся, чтобы рассмотреть нарушителя госграницы – раньше он этого сделать не мог, дабы не спугнуть, после чего мысленно возликовал – это несомненно была она!

Миленькая девушка лет двадцати двух – двадцати пяти, полная восьмерка, если даже не девятка, по десятибалльной шкале – все при ней: выпуклости и впуклости там, где надо; стройные ножки, миленькое личико; густые каштановые волосы и большие серые глаза, она стояла и виновато хлопала этими самыми глазками, смущенно глядя на старшего помощника. Если бы Денис заранее не почувствовал направленное на себя внимание, то вполне мог бы принять все произошедшее за досадную, или счастливую – смотря, как карта ляжет, случайность.

Самое интересное, что внимание не было враждебным. Ничего общего со злобными взглядами претендентов на места за барной стойкой, оставшимися без этих самых мест – точнее говоря, всего лишь без одного места, но степень злобности была такая, словно без всех трех. Взгляд девушки был заинтересовано-внимательным и не побоимся этого слова – вполне себе доброжелательным.

И отследил его старший помощник не мелиферами, как волчьи взгляды "претендентов", а естественно, как любой человек, если у него, конечно же, шкура не как у носорога, чувствует направленный на него взгляд. Однако, кроме заинтересованности и доброжелательности, была во взгляде девушки еще какая-то компонента, дать определение которой Денис затруднился бы, но именно она – эта компонента, однозначно свидетельствовала, что час пробил! "Медовая ловушка" наконец-то изволила объявиться.

"И где тебя черти столько времени носили? – грубовато, но беззлобно подумал старший помощник. – Могла бы и пораньше явиться!"

"А может она на другом задании была, – вступился за девушку внутренний голос. – И только сейчас освободилась!"

"Мога быть… мога быть…" – проворчал владелец голоса, опять таки благодушно – войти в боевое состояние как-то не получалось.

– Ой! Простите! – зачастила незнакомка. – Я такая неловкая! Я куплю вам коктейль!

– Коктейлем не отделаетесь! – осклабился Денис, соскакивая с табурета. – Садитесь! – он помог девушке сесть на свое место и встал рядом.

– А чем?! – она испуганно распахнула свои, и так огромные, глазищи.

… переигрывает коза…

… тоже мне – цветочек нецелованный…

– Я подумаю, как вы сможете загладить свою вину… – туманно пообещал старший помощник и представился: – Андрей.

Глаза незнакомки на секунду потемнели – она несомненно знала, как его зовут и отметила факт вранья. Это стало последним подтверждением, что девушка именно то, чего Денис ждал весь вечер. На душе у старшего помощника сразу повеселело – хорошо, когда все идет по плану!

– Алина, – представилась она и тоже соврала – Денис почувствовал.

"Один – один, – ухмыльнулся внутренний голос. – Ничья! – Но, тут же стал серьезным: – Ты почувствовал, какая из нее сексуальная энергия прет!?!"

"Еще бы! – вздохнул старший помощник. Еле удерживаюсь, чтобы в нумер не поволочь!" – делать это было решительно невозможно, потому что Денис был в шкире под горло, а демонстрировать ее потенциальному… да что там потенциальному – вполне себе реальному противнику, было бы верхом глупости и непрофессионализма. А ни тем, ни другим старший помощник не страдал.

"Может, суккуб?" – предположил голос, большой любитель экстравагантных гипотез и умозаключений.

"Может и суккуб… – задумчиво протянул Денис. – Но, думается – полукровка…"

"Думаешь мама была?"

"Или бабушка".

"Или дедушка!" – оставил последнее слово за собой внутренний голос.

После взаимных представлений вымышленными именами, между молодыми людьми начался неизбежный флирт. Они выпили, причем девушка пила только безалкогольные коктейли, в отличие от старшего помощника, налегавшего на коньяк, потанцевали, рассказали друг другу несколько анекдотов, разной степени свежести, поведали автобиографические легенды, в которых Денис (Андрей) оказался студентом Высшей школы экономики с факультета социологии, а "Алина" (хрен знает, как на самом деле) – студенткой Первого меда. Специальности были непересекающиеся, так что можно было врать напропалую, чем они и занимались.

Минут через двадцать такого времяпрепровождения, старший помощник решил, что хватит. Как говорится: раньше сядешь – раньше выйдешь. Чего тянуть? Он сделал вид, будто только что, внезапно, без объявления войны, к нему в голову пришла мысль, оригинальная до чрезвычайности, коею он и озвучил заинтригованной девушке:

– Слушай, – начал Денис, предварительно обняв левой рукой девушку за талию, а правую положив ей на колено. Что характерно, никаких возражений эти действия не вызвали. То ли старший помощник был так неодолимо привлекателен в девичьих глазах – по крайней мере, именно так ему хотелось бы думать, то ли еще по какой причине, но ожидаемой реакции: "Уберите руки, нахал!" не последовало. А может "ловушка" тоже решила, что хватит тянуть кота за хвост и пора переходить к делу? Все может быть.

– Слушай, мне чего-то весь этот шум и гам поднадоел… – начал Денис и хотел продолжить дозволенные речи, но "Алина" его перебила:

– И что ты предлагаешь? – кокетливо осведомилась она, причем по наивному выражению ее хорошенького личика было совершенно ясно, что она понятия не имеет, какое предложение может последовать.

– Поехали ко мне, – широко улыбнулся старший помощник. – У меня много вкусностей есть, – соврал он. – Музыку послушаем, потанцуем спокойно, чтобы никто не толкал. – Денис готов был и дальше продолжать процесс убалтывания, но "Алина" нахмурилась и приложила тоненький пальчик ему ко рту, заставив замолчать.

– Я к незнакомым мужчинам в гости не езжу! – строго сказала она.

… значит засада не по пути к дому…

– Но! – улыбнулась девушка. – Могу пригласить в гости к себе. У меня тоже много вкусного.

… представляю…

… цианистый калий…

… корень цикуты…

… крысиный яд…

– И музыкальный центр "Ямаха Сильвер"!

… чё за хрень?..

– Серьезно!?! – восхитился старший помощник. – Я вызываю такси… – он потянулся за телефоном.

– Не надо, – остановила его "Алина". – Я на машине.

– Поэтому безалкогольные коктейли? – "догадался" Денис.

– Да, – улыбнулась девушка. – Но, ничего – дома много всякого вкусного – там и оттянемся.

… кто бы сомневался, детка…

… кто бы сомневался…

… если доедем…

Слушая болтовню "Алины", отвечая на ее вопросы, задавая свои, и рассказывая разные байки, старший помощник параллельно продолжал размышлять о том, что делать с "рядовыми солдатами", участвующими в охоте на него, со всеми этими полкашами, "медовыми ловушками", доверенными сотрудниками полкаша и прочей сволочью, посмевшей покусится на Князя Великого Дома "Полярный Медведь", красную Пчелу, сотрудника Отдельного Отряда Специального Назначения "Морской Змей", любимца… нет, тут пожалуй перебор, близкого друга?.. – видимо тоже, скажем так – хорошего знакомого Архимага, и прочая, прочая, прочая…

Почему продолжал? Да потому, что думать об этом он начал не сейчас, а как только стало понятно, что кто-то решил, будто Денис дичь, что можно устроить охоту на старшего помощника и остаться при этом безнаказанным. Прописные истины, накрепко вбитые мудрым руководителем в сознание и подсознание старшего помощника, а не исключено, что и выжженные там огненными буквами, гласили, что оставлять такие действия без последствий – смерти подобно. Сойдет с рук один раз – захотят повторить. Так что карать надо непременно. Нужно только избрать наказание соответствующее преступлению.

Объективно говоря, все "охотники" достойны самого сурового возмездия и будь Денис не в извращенном мире, где "по морде только через адвоката", а в нормальном, где никто тебя не будет преследовать за то, что ты убил врагов, желающих твоей смерти, то старший помощник не колебался бы, как поступить с ними, со всеми. Каждый из "солдат" прекрасно отдавал себе отчет в том, что ждет "объект" после попадания в руки… или лапы, а может даже щупальца, или клешни – черт его знает, Грамона. Так с какой стати Денис должен их жалеть? Они-то его не пожалели. А если кто-то не отдавал себе отчет – думал, что старшего помощника требуется доставить для партии в шахматы, ну-у… или шашки, то тем более – чего таких дураков жалеть.

Все соображения, что "солдаты" просто выполняют приказ, и мол, с них взятки гладки, Денис решительно отметал. Они же не желторотые юнцы-срочники, с тоненькими шеями и бритыми наголо головами, которым после присяги всучили автомат и отправили в горячую точку, а "контрактники", получающие деньги за свою работу. А раз получаешь – будь готов расплачиваться. А самое главное, у "охотников", в отличие от срочников, была свобода выбора. Они могли становиться шестерками и холуями неведомого Грамона, а могли не становиться. Но, несмотря на то, как ему это неприятно, от справедливого возмездия старший помощник решил воздержаться. По крайней мере пока, а дальше – посмотрим.

Такая позиция Дениса была вызвана отнюдь не всепрощением и непротивлением злу насилием, а также осознанием того, что давить желудочные прыщи, вместо того, чтобы лечить желудок, бесполезно. Нет, он с удовольствием выдавил бы прыщи, прежде чем лечить желудок, или же наоборот – сначала вылечил желудок, а потом выдавил прыщи. Главное, чтобы никто не ушел обиженным, а лучше – вообще не ушел, а оставшиеся в живых сослуживцы "прыщей" твердо зарубили на носу на кого можно охотиться, а на кого нет. Но, заняться "лечением" Денис не мог и, повторимся, отнюдь не от излишнего, можно даже сказать – гипертрофированного, гуманизма, а совсем по другим причинам.

От радикальных мер старшего помощника удерживали иные, абсолютно прагматические соображения, никак не связанные с гуманностью, человеколюбием и правами человека. Дело в том, что единомоментная смерть большого количества сотрудников правоохранительных органов неизбежно вызовет значительный общественный резонанс и самое тщательное расследование. Денису это надо? – Денису этого не надо. Можно, конечно же, превратить их в овощи, с помощью Байгола, но тоже шум поднимется наверняка. А старшему помощнику, повторимся, этого бы сильно не хотелось.

Поэтому возмездие придется осуществлять тихо, можно сказать – келейно. Как ни жаль, но "рядовые" смогут избежать заслуженного наказания, и огонь придется вести исключительно по штабам, хотя хочется и по окопам. Но, как ни крути, прежде всего надо добраться до "руководителя проекта" и объяснить, что можно делать в отношении уважаемых людей, а чего нельзя.

Все эти ограничения сильно раздражали Дениса, ему, до скрежета зубовного, хотелось сначала зверски изнасиловать этого суккуба, который ласково завлекал его в смертельную ловушку, затем с пристрастием допросить, а потом смахнуть ее очаровательную головку с плеч, а вместо этого приходилось улыбаться и флиртовать.

Но, старший помощник был профессионалом и ни единым, не то что словом, а даже взглядом, да что там взглядом – взмахом ресниц и дрожанием век не выдавал обуревавших его чувств. Прямо скажем – не очень добрых. Радовало его только то, что развязка близилась. Молодые люди покинули "Черепаху" и занятые разговорами, а Денис еще и параллельными размышлениями о природе Добра и Зла, добрались до стоянки, где их дожидался "Алинин" автомобиль – "Rolls-Royce Cullinan", цвета гнилой вишни.

"А неплохо труд "медовой ловушки" оплачивается!" – мысленно присвистнул старший помощник.

"Ну-у… может она не только "ловушкой" зарабатывает, – не согласился внутренний голос. – Баба-то – сильно привлекательная, поклонники должны быть, спонсоры…"

"Насосала…" – ухмыльнулся Денис.

"Это ж сколько сосать надо!?! – всполошился голос. – Она же не земснаряд!"

"Нам параллельно, – пожал плечами старший помощник, – нам татарам все равно!"

"Главное, чтобы до Грамона помогла добраться! – хищно ощерился голос, но спустя мгновение сменил гнев на милость: – И пусть дальше себе сосет, на здоровье!"

"Сучка!" – закончил диалог чеканным определением Денис.

Тут же выяснилось, что одно из двух: или же "Алина" телепат, во что, честно говоря, верилось слабо, или же, что гораздо вероятнее – с логическим мышлением у нее все было в порядке:

– Машину папа подарил! – сухо произнесла она, догадываясь, или же зная наверняка, какие мысли на этот счет крутятся в голове у старшего помощника.

… пизди… пизди…

– Хороший у тебя папа! – улыбнулся Денис.

Автомобиль, огромный и тяжелый, как танк, стартовал неожиданно резво и помчался, не замечая неизбежные на наших дорогах ухабы и выбоины. Плавностью хода он напоминал адмиральский катер во время мертвого штиля – пневматическая подвеска и двадцати двух дюймовые колеса превращали российскую действительность в германский автобан. Старший помощник поерзал, поуютнее устраиваясь в, и так уютном кресле, и мечтательно подумал, что не отказался бы от такого авто.

"Так в чем проблема? – немедленно вылез внутренний голос. – Буквально четыреста тысяч евро, и она твоя!"

"Да ну, нафиг, – немного поразмыслив отозвался Денис. – Она же бензина небось жрет…"

"И масло фирменное надо!" – ехидно отозвался голос.

"Ну вот, – согласился старший помощник. – А я о чем? – Он вздохнул: – Мы уж лучше скромненько – на паджерике…"

"Поддерживаю!"

Между тем "адмиральский катер" все больше отклонялся от направления к центру и направлялся к выезду из города. "Алина" вела машину уверенно, лихо, и в то же самое время без дурного лихачества: она мгновенно срывалась со светофора, разгоняясь до сотни секунд за пять, плавно перестраивалась из ряда в ряд – если было нужно кого-нибудь обогнать, но никого не подрезала, не пыталась проскочить перекресток на желтый и вообще – вела себя уважительно по отношению к другим участникам дорожного движения, чего обычно такие лимузины, вернее их водители, себе не позволяют. Они наоборот стараются показать всем, что окружающие в дерьме, а они в белом смокинге. И это, честно говоря, Денису понравилось. Но, не понравилось другое.

Девушка ни на секунду не умолкала, рассказывая разные байки, и это настораживало старшего помощника все больше и больше. Было похоже на то, что она старательно отвлекает его внимание, чтобы он лишний раз не задумался, куда они едут и не попытался соскочить. Было в ее оживлении что-то неправильное. Обычно ведь как? – снял привлекательную телочку в ночном клубе и начал убалтывать, чтобы не сорвалась с крючка в последний момент. А тут: и симпатичная (практически красивая), а уж привлекательная – до скрежета зубовного, никаких сил терпеть, и богатая – такая тачка, и она тебя еще и убалтывает… Поневоле насторожишься. Конечно, если мозги есть и самомнение не гипертрофированное.

Нет, так-то все правильно – "медовая ловушка" не должна позволить добыче вырваться из капкана, но проехали уже достаточно безлюдных промзоновских проездов, где подставные гайцы могли бы перехватить "дичь" без шума и пыли, не привлекая ненужного внимания гражданских лиц, а гайцов все не было. И это настораживало. Похоже было на то, что процесс пошел не по плану. По крайней мере тому, какой нарисовал в своей голове старший помощник. И тут его осенило: "Алина" перед уходом из "Черепахи" отходила "попудрить носик". Видимо тогда-то она и связалась с Грамоном и предложила, что сама доставит объект по назначению без посторонней помощи – клиент созрел и его можно брать голыми руками! Теперь все сходилось!

– Долго еще? – полюбопытствовал старший помощник, бросив на "Алину" похотливый взгляд. Надо честно признать, что взгляд удался ему безо всякого труда – даже играть ничего не пришлось.

– Не терпится? – улыбнулась девушка.

– Просто, хотелось бы побыстрее, – Денис вздохнул. – Мама не разрешает поздно приходить. В одиннадцать надо быть дома.

– Утра? – бросила на него игривый взгляд "Алина".

– Вечера, конечно же! – очень серьезно ответил старший помощник, после чего оба расхохотались.

– А я думала, ты мужчина самостоятельный, – хмыкнула девушка. – А оно вона как…

– Конечно самостоятельный! – оскорбился Денис. – Могу пива выпить и покурить! – соврал он.

– Что-то ты за весь вечер ни одной сигареты не выкурил? – удивилась девушка.

– А могу и не курить! – сказал на этот раз чистую правду старший помощник, после чего вернулся к основной теме: – Скоро приедем?

– Скоро, – кивнула "Алина". – Родители дома, а загородный дом свободен. Скоро приедем, – повторила она.

… ага… ага… тачка за пятьсот тонн зелени у нее есть…

… а квартирки… самой завалящей…

… исключительно для плотских утех… нет…

… верю… как не поверить?..

… ну что ж…

… пора потрогать гражданина Корейко за вымя…

– А загородный дом, часом, не седьмая дача? – беззаботно улыбнулся Денис. Но, беззаботной была только улыбка, сам же он, в ожидании ответа, подобрался, как лев, готовящийся к прыжку – когда тот припадает к земле и хлещет себя хвостом по бокам: туда-сюда, туда-сюда… Старший помощник ожидал, что "Алина" удивленно похлопает глазками – мол, какая такая седьмая дача? а он почувствует ложь и тогда все окончательно встанет на свои места и можно будет настойчиво расспросить девушку о Грамоне уже безо всяких церемоний. Не очень хотелось проводить экстренное потрошение "медовой ловушки", но попадать в ловушку, тем более безо всякого намека на мед, еще меньше. Однако, реакция "Алины" оказалась непредсказуемой:

– Правда красивое? – улыбнулась она, демонстрируя Денису изящный мизинчик с невзрачным колечком. Старший помощник хотел было индифферентно пожать плечами – мол, он в бижутерии не сильно разбирается, но если девушка спрашивает: "Красивое?" – значит "Красивое!". Однако, уже в следующее мгновение Денис понял, что колечко может быть и не сильно красивое (на его неразвитый вкус), но всяко – непростое.

Прозрачный камешек внезапно засветился белым цветом и замерцал, словно звездочка сквозь облака, затем изменил цвет на красный и пошел менять цвет свечения через весь спектр: от красного до фиолетового. Одновременно с изменением цвета, менялся ритм мерцания и надо честно признать – зрелище завораживало. Вроде бы ничего особенного – пульсирует себе огонек, меняя цвет и ритм, а затягивает! Глаз не оторвать. "Алина" что-то говорила, но старший помощник не вслушивался, а завороженно наблюдал за игрой света. Однако, счастье долгим не бывает – световая феерия закончилась так же внезапно, как и началась и суровая реальность вновь вступила в свои права.

– На седьмую дачу едем? – хмуро повторил свой вопрос, окончательно пришедший в себя старший помощник.

– Люблю умных парней, – безмятежно отозвалась "Алина" и положила руку на колено Дениса. И черт побери! – это было приятно! Титаническим усилием воли, старший помощник отвлекся от огня, разгорающегося в чреслах, и продолжил конструктивную беседу. К его огромному удовольствию, в допрос она пока не переросла. Денис очень надеялся, что и не перерастет: во-первых, надежда умирает последней, а во-вторых, надежды юношей питают, а старший помощник был именно, что юношей и уж никак не девушкой. Так что, надежда, что "Алина" тоже окажется умной девочкой и выложит все без применения насилия, сохранялась. Чему Денис был очень рад. Не хотелось, знаете ли…

– Грамона давно знаешь? – бесцветным голосом, демонстрирующим, что разговор перешел в официальную плоскость, задал следующий вопрос старший помощник. Он все-таки взял себя в руки и думал о деле, а не о том, как спустить с "Алины" джинсы, посадить на кол… тьфу ты! – на колени, конечно же, на колени, и отъестествовать самым решительным образом, ну-у… или рачком-с… или еще как… – простор для фантазий имелся. Правда, проделал это не без труда. Но, нэт таких крэпостэй, каторых бы нэ взяли балшевики!

– Ну-у… лет сто – точно, – девушка подняла глаза вверх, как бы пытаясь вычислить точную цифру. – Всяко, не меньше! – улыбнулась она. Самое печальное было в том, что она не врала! В словах "Алины" не было ни грана лжи. И это обескураживало, мягко говоря. – Да скоро уже приедем, – она бросила на Дениса насмешливый взгляд, – сам и спросишь. У Грамона память хорошая, не то что моя – девичья, – похлопала глазками "Алина". – Он тебе точно скажет.

– Остановись! – приказал старший помощник тоном не терпящим возражений.

Никаких иллюзий Денис не питал и не надеялся, что "Алина" немедленно бросится выполнять приказ. Он предполагал, что принуждение девушки к миру… а может совсем даже и не девушки (в смысле возраста), может занять некоторое время, но на такую реакцию на свои слова старший помощник никак не рассчитывал. "Алина" расхохоталась:

– А умных и решительных парней я люблю еще больше! Милый! – воркующим голосом продолжила она: – Прикажи еще что-нибудь! Это так заводит!

"Хватит уговоров! – решил Денис. – Пора делать физическое замечание!"

"Правильно!" – немедленно поддержал внутренний голос.

Но, заниматься рукоприкладством по отношению к симпатичной девушке, да и вообще – к женщине любого вида и возраста, старшему помощнику было как-то не с руки. Претило ему это. Ничего не попишешь – интеллигентское чистоплюйство. Недаром Владимир Ильич называл интеллигенцию гнилой – видать знал о чем говорил. Поэтому, начал Денис издалека – попытался с помощью "длинной руки" нажать на тормоз. Хрен! С тем же успехом можно было бы попытаться убрать луну с неба.

Ну, раз так – ничего не поделаешь, если не работает "длинная рука", придется пользоваться обычной. Вздохнув, старший помощник потянулся к горлу чертовой красотки. Он вполне логично полагал, что человек, которого берут за горло, становится гораздо более сговорчивым, чем человек, не испытывающий подобных ощущений. И тут же выяснилась одна очень неприятная вещь – он не потянулся к горлу "Алины", он хотел потянуться. И не смог! Как говорится: почувствуйте разницу.

В критических ситуациях человек или впадает в панику, или в ступор, или же его мозг начинает работать со скоростью суперкомпьютера, причем не нашего – земного суперкомпьютера, а суперкомпьютера какой-нибудь сверхцивилизации, обогнавшей нашу в развитии на многие тысячи, если не миллионы лет. Да и тело начинает творить чудеса: молоденькая мамаша приподнимает грузовик, чтобы извлечь из-под него коляску с младенцем, а старая бабка во время пожара вытаскивает на улицу сундук, который потом с огромным трудом возвращают на место четверо здоровых мужиков.

Так вот… честно признаемся – никаких суперспособностей ни старший помощник в целом, ни его мозг в частности, не проявили, а банально запаниковали! С другой стороны, а кто бы не запаниковал, ощутив, что тело, такое сильное, накаченное, молодое и спортивное, тебя не слушается!?! Кто бы не запаниковал, ощутив, что парализован!?! Вот только что – мгновение назад был нормальным человеком, а сейчас – паралитик! Но, к чести Дениса, паниковал он не очень долго, а если быть объективными и беспристрастными, то совсем недолго, после чего начал думать.

Первой связной мыслью, которая пришла ему в голову после прекращения паники, была: "Гипноз!". Это многое объясняло, а если учесть, что мог быть применен не просто гипноз, а гипноз плюс магия, то такое предположение объясняло практически все. Правда, легче от этого осознания не стало. Что толку понимать, что на тебе надеты наручники, если снять их не представляется возможным? Как правильно отмечено: многие знания – многие печали.

Следующая мысль, посетившая старшего помощника тоже была вполне здравой: "Не можешь справиться с проблемой сам – зови на помощь!". Если конечно же, есть кого. У Дениса было кого. И он мысленно воззвал к мертвому шаману: "Байгол! Останови эту суку!". У старшего помощника было предчувствие, что хрен он ментально достучится до шамана, и оно полностью подтвердилось. Радости от того, что он такой знатный прогностик, Денис не испытал. Но, и сдаваться тоже не собирался, поэтому, раз не удалось связаться с тумэнбаши Кублай-хана мысленно, решил воспользоваться акустическим каналом связи, благо связки не были парализованы:

– Байгол! – возопил он, что было мочи. – Придуши эту тварь, но не до смерти! – Прошло несколько томительных секунд, во время которых старший помощник с угасающей надеждой ждал реакции на свои слова, но, к сожалению, в кабине мчавшегося сквозь ночь лимузина не появились ни старичок лесовичок, ни адский пес – мертвый шаман не откликнулся и на звуковой призыв. Это обескураживало. И настораживало. И пугало. Вполне можно было ожидать, что "Алина" обидится на "тварь", но и этого не произошло. Она мягко, можно даже сказать – сочувственно, улыбнулась Денису:

– Он не появится.

У старшего помощника из горла, из самого его нутра рвался вопрос: – Почему!?! – Но, он наступил на горло собственной песне и промолчал. И так уже лишнего наговорил. Хотя, теперь чего уж тут… Говори… не говори… Скорее всего, "Алина" прекрасно понимала состояние Дениса, потому что, не дожидаясь вопроса, она продолжила:

– Он боится. Я могу его окончательно развоплотить, а это финальная смерть, без возможности нового воплощения. – Девушка отвела взгляд от дороги и повернулась к старшему помощнику: – Никто не знает, что бывает после окончательной смерти, в проверять как-то не хочется. – Она заговорщически подмигнула Денису, как бы говоря: "Я надеюсь – ты не такой дурак, чтобы проверить на себе?"

Кстати говоря, старший помощник как раз таки знал, что бывает после смерти, но она была именно что – не окончательная, проверять же, что будет после финальной не хотелось.

"Психологическая обработка перед допросом!" – прорезался вдруг внутренний голос. Старший помощник даже удивился, что он так долго помалкивал – непривычно как-то, но видимо паршивец тоже охренел от всего происходящего. Впрочем, немудрено.

"Похоже на то… – тяжело вздохнул Денис. – Пошел по шерсть, а приду стриженным!"

"Если придешь…" – невесело уточнил голос.

"Если приду…" – согласился старший помощник.

Между тем, цель поездки была достигнута. Автомобиль без задержки миновал шлагбаум охраняемого коттеджного поселка, немного попетлял, замер ненадолго перед кованными воротами, которые быстро открылись и остановился перед парадным крыльцом роскошного особняка, смахивающего на маленький дворец.

– Пошли! – скомандовала "Алина" и Денис незамедлительно выполнил приказ: открыл дверь, выбрался наружу и покорно зашагал вслед за девушкой.

"Похоже, пиздец… – мрачно думал старший помощник, поднимаясь по ступенькам. – Сейчас допросят с пристрастием…"

"А ты не упорствуй! – вылез с советом внутренний голос. – Не доводи до греха. Чего уж теперь выкобениваться…"

"А тут кобенься, не кобенься, все равно не поверят, если сразу петь начну, – тяжело вздохнул Денис. – Все равно пытать будут, а потом или под клумбой зароют, или в лес вывезут…"

Голос промолчал, что само по себе было ожидаемо, но все равно неприятно. Обычно внутренний паршивец никогда не сдавался, а тут похоже было на то, что и он сдулся – не видел выхода из этого исхода. Самому же старшему помощнику упрекнуть себя было не в чем – с того мгновения, как он осознал, что парализован и до сего момента, он пытался вернуть контроль над телом. Пыжился, тужился, но безрезультатно – только вспотел. Единственной пользой от этого занятия было отвлечение от пессимистических мыслей о собственном будущем. Но, чем ближе была развязка, тем сложнее было Денису не думать о том, что его ждет.

По всем, самым оптимистическим прогнозам ничего хорошего в особняке Грамона его не ожидало и это было печально – умирать не хотелось. Когда ты старый и больной и у тебя не осталось ни одного работающего внутреннего органа и ты лежишь весь в дерьме в вонючей больничной палате на двенадцать коек и от боли готов грызть никелированный шарик на спинке кровати, то умирать, скорее всего (точных данных нет), не очень страшно, а когда ты молодой и здоровый, то – очень.

Между тем, девушка и старший помощник, движущийся за ней, как на привязи, словно игрушечный самосвал на веревочке вслед за малышом, молча прошли через огромный холл, поднялись по лестнице на второй этаж, проследовали по длинному коридору в самый конец, и остановились перед дверью торцевой комнаты. Денис обратил внимание на искрящуюся чистоту, царившую в особняке: всё что должно блестеть – блестит, всё надраено, как яйца боцмана, на уважающем себя корабле, паркет сияет, нигде ни пылинки. А еще он подумал о том, какая херня приходит в голову, лишь бы отвлечь мозг от страшных дум. Умирать не хотелось, но, похоже, его желания никого не интересовали. "Алина" постучала и не дожидаясь ответа открыла дверь и шагнула внутрь. Вслед за ней последовал и старший помощник.

Мужчина, находящийся в кабинете – а это был именно рабочий кабинет, а не гостиная, или, не приведи господи – какой-нибудь будуар, чрезвычайно напоминал Антона Павловича Чехова, каким он предстает на многочисленных портретах, виденных Денисом в школьных учебниках литературы и других похожих изданиях – интеллигентное лицо, профессорская бородка и усы, умный, немного насмешливый взгляд. Не хватало только пенсне. О том же, что помещение является кабинетом однозначно свидетельствовали офисные шкафы с книгами и папками, огромный письменный стол, опять же густо заваленный бумагами, а также большой ноутбук, стоящий перед хозяином кабинета.