Текст книги "Х – 11 (СИ)"

Автор книги: Александр Тув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 33 страниц)

Могла рыжая проделать вредительство целенаправленно, чтобы не дать Дару полноценно развиться? А почему бы и нет? Ведьма, она ведьма и есть, а все волшебники – они такие… мало ли чего им в голову взбредет. Могла Клавдия целенаправленно научить Юльку, как "неправильно" работать с пробуждающимся Даром, чтобы его уничтожить? А почему бы и нет? Причем рыжую даже могли использовать втемную, а она искренне старалась помочь. Могло такое быть? А почему бы и нет? И вот со всеми этими вопросами следовало разобраться и, по возможности, побыстрее, чтобы выработать стратегию и тактику дальнейшего поведения.

Старший помощник медленно поднялся… – хотел резко вскочить, но удалось только медленно подняться – "так выпьем же за то, чтобы наши желания всегда совпадали с нашими возможностями!", прошаркал на кухню, заварил крепкий кофе, неторопливо выпил, наслаждаясь вкусом и ароматом, дождался пока в голове более-менее прояснится и принялся думку думать.

Итак… могла рыжая сознательно уничтожить Дар Дениса? Теоретически – а почему бы и нет? Она девушка импульсивная, эмоциональная, впрочем, как все девушки, причем, она как-то раз проговорилась, что вступила на путь из зависти к супервозможностям старшего помощника – чтобы догнать, перегнать и доказать самой себе, что она лучше… ну, или, по крайней мере – не хуже. Могла она «выбросить конкурента за борт», чтобы раз и навсегда стать Царем Горы? А почему бы и нет? Но…

Кроме того, что Юлька девушка импульсивная и эмоциональная, она еще и умная. А как умная, она не могла не понимать, что "выхолощенный" Денис ей будет гораздо менее полезен, чем "полноценный", в случае какой-либо форс-мажорной надобности. Недавняя поездка к Клавдии тому доказательство – рыжая с изумлением наблюдала, как старший помощник легко ворочал тяжеленные гусеницы и вполне отдавала себе отчет, что обычному человеку такое не под силу. Так что, могла Юлька сознательно навредить, имела такую возможность, но вряд ли это сделала – она не дурочка, чтобы назло маме отморозить себе уши.

Ладно… с рыжей, вроде как, разобрались – теоретически, как человек разумный, не могла она сознательно вредить, но, впрочем, не стоит забывать, что имеем дело с достаточно взбалмошной девчонкой, да еще и ведьмой! Так что… Но, все же – нет! Слишком она умная для такого дурацкого шага. Остается Клавдия. Могла мертвая ведьма сознательно навредить старшему помощнику, дав рыжей неправильную методику обуздания пробуждающегося Дара? А почему бы и нет? Могла. Но… А какая для нее в этом выгода? Она ведь за рыжую всей душой, а для той более выгоден "полноценный дружок". Так что – тоже вряд ли.

Остается самый вероятный вариант, что Дар сжег сам себя при спонтанной инициализации. Именно к такому выводу и пришел Денис после напряженных раздумий. Следует отметить, что нормальный обыватель решил бы точно так же, причем, безо всяких размышлений, что еще раз подтверждает библейскую мудрость: многие знания – многие печали.

Но, потерей Дара неприятности… или беды… или… короче говоря – несчастия, обрушившиеся на старшего помощника, не ограничивались. Беда не приходит одна – в точности этой многовековой народной мудрости, Денис убедился немедленно после того, как завершил анализ причин потери Дара. Неизвестно с чего, вдруг, без малейшего на то повода, захотелось ему проверить не потерял ли он способность выходить в кадат. С чего его вдруг торкнуло, непонятно, но торкнуло. Ну, что можно сказать… чуть не вырвалось – ожидания, но нет, конечно же нет – не ожидания, а опасения старшего помощника вполне себе подтвердились – не смог он выйти в измененное состояние сознания.

Это было, как внезапный паралич – хочешь совершить обыденное, привычное действие – встать на ноги, например. Хочешь… а не можешь! Поганое ощущение, мягко говоря, а грубо здесь и не скажешь. Впрочем, Денис если и удивился, то не сильно. Кадат – это дух. В первую очередь – здоровый дух. А здоровый дух, как известно, бывает только в здоровом теле, коего у старшего помощника не было и в помине. Нет, внешне он не особо изменился, разве что тени легли под глаза, да морщинки вокруг них появились, но, если взглянуть вооруженным взглядом… то лучше не смотреть.

Хотя… если сравнивать со вчерашней аураграммой, то изменения к лучшему все же были. Но, какие это были улучшения? – слезы, а не улучшения! Просто, надтелесные оболочки "размотались" и вместо спутанного клубка предстали в своем нормальном виде – заняли свои законные "орбиты", но при этом все стали одинакового цвета – бледно-бледно красного, словно водянистая кровь алкоголика, разбавленная спиртом в пропорции один к трем.

И закралась тут в голову старшего помощника страшненькая мыслишка, от которой пробил его холодный пот – а не растерял ли он вообще все свои "волшебные" способности, не превратился ли в обычного бездарного?! Что там у него еще оставалось за душой, дай Бог памяти… – мелиферы, нанороботы, да способность отличать правду от лжи. Ах, да – еще лингатомию забыл – самое главное! И тут снова торкнуло Дениса – понял он, какая заноза мешала заснуть прошлой ночью. Царапало сознание то обстоятельство, что когда Юлька объявила, что спасла старшего помощника от смерти, не смог он определить правду она сказала, или нет.

Тогда, в "послеоперационной горячке", он не обратил внимания, но запомнил, и вот сейчас всплыло. Вот такие пирожки с котятами получались… Тоскливо стало на душе у Дениса, захотелось лечь, накрыться с головой одеялом, отгородиться им от этого жестокого мира, свернуться клубочком и заснуть, а когда проснешься, чтобы все было хорошо, как раньше. С трудом подавил старший помощник это желание. С большим трудом. Подавил, взял себя в руки, встряхнулся и принялся за дело – приступил к самотестированию. Обманывать себя – последнее дело. Если хочешь чего-то в жизни добиться, надо про себя все знать досконально, а то будешь думать, что ты мачо, а в самый неподходящий момент выяснится, что – чмо. Последствия могут быть, грубо говоря – самыми непредсказуемыми.

Начал с лингатомии. Нашел в Интернете какой-то французский телеканал, посмотрел минут пять, послушал… и понял о чем трендит симпатичная блондинка. Отлегло от сердца у Дениса. Очень уж он волновался насчет этой своей способности. Больше всего переживал. Одно дело лишиться "длинной руки" – никто не спорит, вещь в хозяйстве крайне полезная, если бы не она, не удалось бы в Паранге, во дворце Ортега из могилы откопаться, да и в дальнейшем очень помогала – вспомнить хотя бы поездку к Клавдии, но… жил же как-то старший помощник без "длинной руки" и дальше проживет, хоть и хуже, чем с ней, а вот без способности мгновенно воспринимать чужой язык… тоже проживет, но очень хреново.

Представить только, попадает он в очередной мир, аборигены ему что-то втирают, а он ни бе ни ме ни кукареку – надо за учебники садиться, или учителя, а лучше – учительницу искать, но если к языкам способности нет, то и молодая грудастая преподавательница не поможет – знание языков половым путем не передается. К сожалению. Правда, был запасной выход. Его Денис нашел за те пять минут, пока с замиранием сердца ждал, придет к нему понимание французского, или нет. "Процессор" в мозгу перешел в режим реальной многозадачности и пока решалась задача распознавания незнакомого языка, параллельно решалась и другая – поиск альтернативы лингатомии. Выход нашелся, и основывался он на высоких технологиях.

Старший помощник рассуждал так – если на Земле сумели сделать карманный переводчик, размером с обычный смартфон, который налету переводит в обе стороны, то на Тетрархе сделают еще лучше и меньше. Правда существовало одно "но". Очень серьезное "но". Земной гаджет переводил с одного известного языка на другой известный, а нужно будет сделать аппарат, который переводит с известного языка на заранее неизвестный, и обратно. Задача на порядок, если не больше, сложнее, но, так и тетрархскую науку и технику с земной не сравнить. Короче говоря, поставил себе Денис зарубку в памяти – когда будет в очередной раз в гостях у Ларза, попробовать заинтересовать Архимага такой задачей – вдруг чего и получится. Но, честно говоря, без работающей лингатомии, геморрой будет еще тот, так что повезло старшему помощнику. Сильно повезло.

Что делать дальше, было понятно. Мелиферы дома не проверишь, а выходить никуда не хотелось – не то настроение, так что оставались тетрархские нанороботы. С их тестирование проблем не возникло, Денис прибег к старинному отечественному способу – решил нажраться. Что ему, с успехом и удалось. Как сам факт алкогольного опьянения, так и тяжелое утреннее похмелье однозначно свидетельствовали, что наники из строя выведены. Навсегда, или временно – это другой вопрос, но на данный момент бездействуют.

Сказать, что старший помощник впал в отчаянье от свалившихся на него несчастий, было бы большим преувеличением. Радоваться, естественно, было нечему, но и повода для размазывания слез и соплей по небритой морде не было. По крайней мере так считал Денис. У него, к несчастью, было с чем сравнивать и все сегодняшние потери не шли ни в какое сравнение с потерей ног, так что и особых огорчений не было.

"Длинная рука"… ну, что тут скажешь – не жили богато, нечего и привыкать. Лингатомия работает, а это самое главное, потому что не собирался старший помощник оставаться на Земле. Не нравилось ему тут. Если уж выбирать высокоразвитый мир, то – Тетрарх, а конкретно – Островную Цитадель. Если мир, где хочется жить, то – Сету, а конкретно – благословенный Бакар. Правда неизвестно, что там творится после орбитальной бомбардировки, но будем надеяться. А вообще хочется просто пошататься по бескрайней Многомирной Вселенной, пока силы есть, а там, ближе к "пенсии", посмотрим. Так что – остановите Землю, я сойду!

Старший помощник ощущал себя выходцем из деревни, которому удалось не только выбраться в город и получить хорошее образование, но и поездить по заграницам, мир повидать, и после возвращения к родной завалинке не был у него никакого желания бросить якорь и встать на вечную стоянку. Хотелось обратно в большой Мир. Однако, хватит про хотелки, вернемся к проблемам. Что там дальше? – мелиферы… так и без них можно прожить, а может еще и заработают, равно, как и нанороботы.

Серьезной потерей был кадат, но и тут "все не так уж сумрачно вблизи" – Денис помнил, как первый раз обрел его и был уверен, что сумеет справиться с проблемой и сейчас. Рецепт был известен – тяжелые, выматывающие тренировки для физического тела, не оставляющие даже капельки сил, непрерывные попытки выйти в измененное состояние сознания и немного удачи. А везет тому, кто везет, так что хотя и встал на утро старший помощник с тяжелой головой, но на тренировку отправился без малейшего уныния и не только потому, что оно смертный грех, а из-за того, что видел цель и знал, как ее достичь. Но, то было утром, а сейчас причудливая мысль Дениса вильнула в сторону и, как-то даже незаметно для самого себя, задумался он о смысле жизни, о том, что человек без жизненной цели и не человек вовсе, а так… – млекопитающее. А может, даже – насекомое. Инсект, если по-простому.

Кстати о цели. Очень многие путают цель и средство и ставят перед собой жизненной целью разбогатеть. Это путь в никуда, о чем свидетельствуют немногочисленные, к сожалению, сообщения в СМИ о находках у арестованных министров, губернаторов, правоохранителей и прочих казнокрадов центнеров денег, коллекций дорогих часов, килограммов золота и пригоршней бриллиантов. Вот на хрена им это все? – с собой ни на зону, ни тот свет не возьмешь, а на этом лежит мертвым грузом. Гроб, что ли, изнутри обклеивать стодолларовыми банкнотами?

И дело даже не в том, что они попались. Один попался, а сто – нет. Система карает выборочно и отнюдь не за воровство. Дело в другом – такое богатство счастья не приносит. Деньги не цель, деньги – средство, они нужны для достижения цели – на лечение, купить квартиру, машину, получить образование, запустить на орбиту корабль нового поколения, наесться досыта, съездить в отпуск в Турцию, создать электромобиль, построить, на худой конец, яхту длиной метров двести, или купить остров в Эгейском море, возвести там замок, в котором триста шестьдесят пять спален и ночевать каждую ночь в новой. Это не говоря уже о том, что можно строить медицинские центры, лаборатории, стадионы, дороги, школы, санатории, жилье и открывать картинные галереи. Кстати о галереях – еще можно меценатствовать, вспомним Третьякова, Морозова, Голицына…

Можно и неимущим помогать и оплачивать лечение детей из бедных семей, но это уже ненаучная фантастика – утопия, мягко говоря. Правда, если бы "богатеи" точно знали, что после вылета из темного тоннеля на сияющий свет, с них спросят за все "шалости", то бросились бы гурьбой, толкаясь и отпихивая друг друга, раздавать деньги бедным, каяться, стучать лбом об пол и молиться, но они уверены, что не спросят. А может зря уверены? А чё, бля, если да? – как поет Семен Слепаков. На этом моменте старший помощник решил, что хватит умничать – и так уже в такие дебри завели его невинные рассуждения о цели в жизни, что немного еще и можно будет становиться бродячим проповедником ЗОЖ. А ему это надо? – ему этого не надо! Ему бы со своими мелкими проблемами разобраться.

– Глава

Пришел в себя Денис голым и примотанным скотчем к стулу. В это, вне всяких сомнений, бедственное положение он попал благодаря трем факторам: первый – неработающие мелиферы; второй – привычка полагаться на мелиферы и третий – отсутствие привычки вертеть головой на триста шестьдесят градусов в поисках опасности, наподобие пилотов истребителей времен Великой Отечественной Войны.

Взяли старшего помощника на переходе, когда он, донельзя вымотанный, еле переставляя ноги, возвращался домой после утренней тренировки. Темно-синий, наглухо затонированный фургон, с надписью "ПОЛИЦИЯ" белыми буквами на красном фоне, мирно стоявший возле "зебры" и не подававший признаков жизни, внезапно, как только Денис оказался рядом с проезжей частью, стартовал на красный и в мгновение ока оказался рядом со старшим помощником.

После тяжелой физической нагрузки реакция притупляется, поэтому, когда из фургона, словно черти из табакерки, выскочили две черные фигуры в балаклавах и споро, в четыре руки, словно знатные пианисты, закинули старшего помощника внутрь, усилий для этого им потребовалось не больше, чем на погрузку мешка картошки – никакого сопротивления Денис оказать не успел и не сумел.

После известных событий старший помощник напоминал военный корабль без вооружения, с которого выгружены все ракеты, снаряды и торпеды – с виду, вроде бы, грозная сила, а на самом деле – пшик. Поэтому, все так и произошло. Будь Денис прежним Денисом, пусть даже и без "длинной руки", перебил бы все содержимое фургона на хрен, к чертовой матери, ну, а уж с "рукой" просто превратил бы фургон в сплющенную консервную банку с кровавой жижей внутри, но история не знает сослагательного наклонения, поэтому, вместо всего вышесказанного, старшего помощника ткнули шокером в шею, после чего он сознание и потерял.

Когда старший помощник очнулся и открыл глаза, первой мыслью у него было, что лучше бы он этого и не делал – больно уж картина открылась неприглядная. И с ним трудно было поспорить – скажите на милость, кому бы понравилось сидеть на жестком деревянном стуле с подлокотниками, намертво прикрученным к этому самому стулу скотчем. Руки – к подлокотникам, ноги – к ножкам, туловище – к спинке. Вдобавок сидеть голым, а сиденье стула было каким-то шершавым и мягко говоря – плохо оструганным, а не исключено, что и занозистым, коее обстоятельство голая задница очень явственно ощущала. Не исключено, что это произведение столярного искусства было сделано мальчиком из интеллигентной семьи на уроках труда, и теперь использовалось по назначению – если не в качестве орудия пыток, то психологического давления – однозначно.

Дополнительное неудобство ситуации (если мало остальных), заключалось в широко расставленных ногах, что открывало свободный доступ к детородному органу старшего помощника, чего беспомощные мужчины очень не любят. Ну, а вишенкой на торте был холод, потому что стул с Денисом располагался в каком-то полуразрушенном цеху, антураж которого очень подошел бы для съемок низкобюджетного фильма ужасов, или такого же низкобюджетного триллера. Почему низкобюджетного? – а потому что высокобюджетные фильмы в таких интерьерах давно уже не снимают – моветон, однако.

Здесь и в лучшие-то времена, в разгар так называемой "эпохи застоя", когда на заводе трудились сотни людей, зимой было, мягко говоря – прохладно, ну а сейчас, с выбитыми окнами и сорванными дверьми, студеные сквозняки были хозяевами этого мрачного места. Попробуйте неподвижно посидеть на морозе, да на ветру, пусть даже и тепло одетым. Долго высидите? А голым? Колорита добавляли черные закопченные стены – судя по всему, здесь неоднократно разводили костры.

Интересно, что бы сделали люди с инициаторами Перестройки, если бы знали к чему она приведет? А начиналась вся эта свистопляска, если кто подзабыл, или вообще не застал, красиво: борьба с привилегиями! Смешно… Впрочем, лозунги любой революции всегда диаметрально противоположны ее результатам. Закон природы. Так что, ничего удивительного.

Возвращаясь, к Денису, надо сказать, что холод и общая, можно сказать – интегральная нервозность ситуации привели к тому, что тело старшего помощника покрылось гусиной кожей. Он попробовал порыпаться – подергать всеми парами конечностей, как верхними, так и нижними, но результат был вполне предсказуемый – никакой. Плотно его примотали. Качественно.

"Пытать будут…" – грустно предположил внутренний голос.

"Похоже на то…" – тоскливо согласился с ним Денис.

"Полицейские, или бандиты?" – внезапно озадачился голос.

"А ни один хрен?" – вздохнул старший помощник.

"Тоже верно… – согласился голос. – Нам татарам все равно…"

Пакостно стало на душе у Дениса. Не так он представлял встречу с костлявой, не так… Жила у него в глубине души надежда, что встретит Смерть с мечом в руке и тогда прямой путь в Вальхаллу, в чертоги Одина, где будет вечная веселуха – днем сражения, вечером – пир с валькириями. Правда потом все равно придется выйти на последний бой, когда наступит Рагнарёк. Ну, так то потом. А так запытают суки и черт знает куда попадешь… То ли от холода, то ли от все сильнее накатывающего страха, Дениса стала бить крупная дрожь.

– Замерз? – с веселой улыбкой полюбопытствовал голубоглазый коренастый крепыш, появляясь из-за спины старшего помощника. – Нич-чо! Ща согреешься, болезный! – осклабился он, зажигая паяльную лампу. Шутка была по достоинству оценена благодарными зрителями – довольный ржач раздался за спиной несчастного пленника.

Тоска и смертный ужас охватили Дениса. Он прекрасно знал, что хорошо зафиксированная девушка в предварительных ласках не нуждается – его пытали, он пытал, так что никаких иллюзий по поводу своей дальнейшей судьбы не испытывал. А то, что "газосварщик", в отличие от Гюльчатай, личика не прятал, однозначно свидетельствовало о том, что оставлять в живых старшего помощника не собираются.

Утверждение: "Все, что нас не убивает, делает нас сильнее", на первый взгляд выглядит бесспорным. Но, только на первый. Определенный жизненный опыт, не усиливает человека, а наоборот, ослабляет – иногда лучше не знать о том, что тебя ждет. А Денис, к сожалению, хорошо знал – первое время, после чудесного освобождения из лап "инквизиторов" в Паранге, он жаренное мясо есть не мог. Запашок-с знаете ли… Что свиной жир, что человечий, при соприкосновении с огнем, воняют одинаково. Иногда, после знакомства с очередным, не слишком привлекательным экземпляром "царя природы", старшему помощнику приходила в голову мысль, что это не случайно. Просто, многие люди – свиньи.

Но, в данный момент, Денису было не до абстрактных размышлений и умственных абстракций, ощущение наступающего смертного часа, усиленное знанием, ЧТО предстоит пережить, прежде, чем этот час придет, выбило все мысли из головы, оставив там лишь первый основной инстинкт – инстинкт самосохранения. От попытки разорвать связывающие его путы, жилы вздулись на шее старшего помощника, а глаза стали красными из-за полопавшихся капилляров. Однако, единственное, чего он достиг всеми этими усилиями, была ехидная улыбка "крепыша".

Эта улыбка была последней каплей. Ярость охватила Дениса – согласитесь, все лучше, чем тоска, уныние и страх. Страстно возжелал он – никакого сравнения с жаждой женщины, чтобы хоть ненадолго, хоть на минуту, вернулась "длинная рука", чтобы смог он вдавить эти голубые глазки прямо в мозг "крепышу", чтобы смог выбить ему все зубы, а потом свернуть эту бычью шею, а затем подхватить "волшебную лампу Аладдина" и ЖЕЧЬ! ЖЕЧЬ!! ЖЕЧЬ!!! всех, кто собрался у него за спиной.

Но… бодливой корове Бог рог не дает, мечты сбываются только в больших и богатых корпорациях, причем лишь у крупных акционеров, а у обычных людей с этим напряженка. Однако, высшие силы не остались равнодушны к страстной мольбе старшего помощника – недаром в Писании сказано: "Просите и дано вам будет! Ищите и обрящете!". Правда, дано было не совсем то, что просил Денис – его, вместо возвращения "длинной руки", выбило в фар-и-хлайн. Но, согласитесь, гораздо лучше сверху смотреть, как твое тело жгут паяльной лампой, чем находиться в этот момент в этом самом теле. Если ты, конечно же, не мазохист эксцентрик.

"Кадат вернулся…" – невозмутимо констатировал внутренний голос.

"Жаль, что ненадолго… – так же отстраненно согласился с ним старший помощник.

"Но, хоть больно не будет!" – попытался найти хоть какой-нибудь позитив голос.

"И то хлеб…" – холодно усмехнулся Денису поражаясь тому, какие самые разные события могут доставить одинаковую радость человеку: начиная от покупки нового джета "Gulfstream G500", или годовой аренды полного состава конкурса "Мисс Вселенная" в личное пользование, до возможности самостоятельно, а не через трубочку из живота, пописать, или безболезненно умереть.

Старший помощник осмотрелся и вопрос, заинтересовавший немного ранее внутренний голос, был снят с повестки дня в связи с полученным на него ответом – среди людей, расположившихся за спиной "нижнего" Дениса, присутствовал Казак – владелец и директор ЧОПа "Вихрь". Стало быть, люди, скопившиеся в заброшенном цехе, были бандитами. Хотя…

А между тем "внизу", в плотном физическом мире, события приняли неожиданный оборот. Причем неожиданным он стал не только для зрителей, собравшихся в "театре одного актера", но и для самого актера, в принципе, уже смирившегося со своей участью. Вместо того, чтобы молча, или же с воплями и мольбами ждать, когда его начнут "отогревать" паяльной лампой, или же биться в бесполезной истерике, как ожидала почтеннейшая публика, "нижний" Денис, к удивлению "верхнего", заговорил:

– Казак! – голос "нижнего" старшего помощника звучал громко, бесстрастно и уверенно. Так мог бы разговаривать терминатор с отключенным блоком управления эмоциями. – Подойди, а псов своих отгони, слово не для них. – Слово "слово", прозвучало, как "СЛОВО" – величественно, безапелляционно и грозно.

Медленно, словно свет, гаснущий в зрительном зале перед началом спектакля, с лиц собравшихся сползло беззаботное злое веселье и так же медленно сменилось не менее злой настороженностью. Напряженная, тревожная тишина повисла в огромном пустом помещении.

– Казак! О чем этот жмур бакланит!? – выразил общее недоумение один из собравшихся – высокий, спортивный мужчина с неприятным шрамом через все лицо.

– А ты, что, Артист, спросить с меня хочешь? – ровным тоном, не повышая голоса, мгновенно отреагировал "предводитель дворянства", хорошо знавший, как держать свою свору в узде.

Отповедь возымела свое действие – шрамированный поскучнел, отвел глаза и отвернулся, а Казак тяжелым взглядом обвел собравшихся. Больше никто ни на какие вопросы не отважился, за исключением "газосварщика":

– А мне, что делать? – недоуменно захлопал голубыми глазками "крепыш".

– Погаси пока, и к ним отойди, – распорядился господин Челбанутев и кивнул в сторону "группы товарищей".

Дождавшись, пока соратники отодвинутся на расстояние, не позволяющее прослушивание, Казак приблизился к "нижнему" Денису и негромко заговорил:

– Ну-у… говори, – жестко ухмыльнулся он, глядя в безмятежное, словно у статуи, лицо старшего помощника. – Только учти… – чем он собрался напугать Дениса осталось неизвестным.

– Заткнись и слушай, – бесстрастно распорядился старший помощник. Казак от неожиданности икнул и… замолчал. – Вампира помнишь? – от такого вопроса, прозвучавшего, как гром среди ясного неба, господин Челбанутев вздрогнул, а глазки его испуганно забегали. – Помнишь, – холодно констатировал Денис. – Если со мной что-нибудь случится, он к тебе заглянет еще раз. И учти, – глаза "статуи" сделались бездонными и мертвыми. – Он тебя не просто высушит. Он выпьет твою поганую душонку. Не будет никакого перерождения, – губы "нижнего" Дениса растянулись в безжалостной ухмылке: – Даже помоечной крысой не возродишься. Умрешь истинной смертью.

Казак с первых же слов поверил этому голому типу. Полностью и безоговорочно. Было в глазах этого… демона – точно демона! – вот правильное определение этого существа, что-то напугавшее директора ЧОПа до внутренней дрожи, хотя трусом Казак никак не был, трусы на такой работе не удерживаются и командных высот не достигают. Просто, ему с самого начала не нравилась вся эта история со святой местью – "тоже мне, благородные разбойники нашлись" – презрительно морщась думал Казак, когда "горячие финские парни" подавляющим большинством голосов, а точнее говоря – единогласно, решили устроить джихад. "Дубровские!" – кривился директор ЧОПа, но братва настаивала – пришлось впрягаться.

Эта гнида – полковник Васильев, который держал Казака за горло мертвой хваткой и имел с него столько денег и специфических услуг, что странно, как еще не подавился, хавая в одно горло, сука! помочь отказался, ссылаясь на то, что лезть ему в это дело не с руки. Мол, можно нажить смертельного врага, если генерал Мерицкой, чей сын погиб в этой странной автокатастрофе, узнает, что полковник сует нос в расследование, которое его никак не касается. А господину Васильеву это надо? Господину Васильеву этого не надо!

И вот теперь Казак оказался между молотом и наковальней. Между вампиром, который обязательно придет за ним этой ночью, если он не отпустит человека… впрочем, какого, нахрен, человека!? – демона, черт бы его побрал, однозначно – демона! виновного в гибели пацанов, и братвой, жаждущей строго спросить с этого… скажем так – существа. И что делать!?!

Как обычно, в условиях стресса, когда начинается настоящая борьба за жизнь, организм начинает выдавать такие результаты, которые в обычных условиях ему и не снятся. Рядом с солдатом взрывается снаряд, он чудом остается жив, а потом не раз вспоминает, как отчетливо видел, что по корпусу снаряда начали медленно расползаться трещины, сквозь которые пробивался огонь. Потом время начинает течь с обычной скоростью – взрыв и забытье. И таких историй хватает.

Так что времени, для принятия решения, Казаку хватило. Господин Челбанутев в мгновение ока нашел выход – бежать. Бежать! Причем немедленно, не теряя ни секунды, оставив этого… этого дьявола в человечьем облике и пацанов разбираться между собой. Пусть делают, что хотят, а с него взятки гладки – уже вечером будет на Кипре! А потом еще дальше можно будет смотаться – завязки и в Штатах есть и в Австралии, а на безбедную старость хватит. Обрадовался Казак, однако радость его длилась недолго. Дьявол заговорил:

– У тебя есть звездная яхта? – глядя прямо в душу директора ЧОПа черными провалами своих мертвых глаз, бесстрастно осведомился он.

– Ч-чего?!? – понимая, что гениальный план спасения летит в тартарары и холодея от этого осознания, переспросил Казак.

– Можешь перемещаться между звездами? – переформулировал свой вопрос дьявол и не дожидаясь ответа, сам на него ответил: – Не можешь. А в пределах солнечной системы он тебя везде достанет.

– А что мне братве сказать? – вконец растерялся господин Челбанутев. – Не поймут…

– Жить захочешь – придумаешь, – губы дьявола растянула злая усмешка. – Думай Казак, думай. Но, недолго.

"Верхний" Денис с радостным изумлением наблюдал за этими "переговорами в верхах", точнее говоря – "в низах". Вновь проснулась надежда, которая, как выяснилось, и не думала умирать.

– Развязать, растереть спиртом, все вернуть, помочь одеться! – приказал директор ЧОПа, подойдя к своим сотрудникам, с напряженным вниманием вглядывавшимся в своего предводителя, пока он шел от пленника к ним.

– Ты чё, Казак, он же братву мочканул! – снова стал возникать Артист.

"Вот же ж, гнида! – подсиживает!" – мимоходом подумал Казак, но тут же выбросил эту мысль из головы – не до того сейчас. Потом разберется. Сейчас главное не допустить бунта.

– Хочешь к ним присоединится? – сузил глаза авторитетный руководитель. Артист замешкался и с ответом не нашелся – уж больно неожиданным оказалось предложение, а Казак стал развивать первый успех, не давая захватить инициативу сомневающимся: – За него, – кивок в сторону пленника, – голову оторвут с гарантией. И в Антарктиде достанут, – при этих своих словах господин Челбанутев уловил несколько недоуменных взглядов своих подчиненных и лишь досадливо дернул щекой – пример был не для этой аудитории. – Везде достанут – и В Европе, и в Штатах, и в Австралии, – поправился он. – Так понятно?

– А может ксивы у него левые! – высказал сомнение кто-то из бойцов.

– Ксивы настоящие! – отрубил Казак. – Но дело в другом, – он обвел братву тяжелым взглядом. – Ксивы лишь прикрытие того, кто он на самом деле!

– И кто? – снова вылез неугомонный Артист.

– Не твое собачье дело! – отрезал авторитетный руководитель и нехорошо посмотрел на подчиненного: – Много вопросов задаешь…

Это был правильный ход – неопределенность в таких делах лучше всего. Каждый сам додумает чего он больше всего боится.

– Та-а-а-к… – Казак с грозным недоумением оглядел собравшихся. – Мне что? – дважды повторять надо?

– А он мстить не станет? – высказал общее опасение кто-то из бандитов.

Первым желанием Казака было сказать, что – "нет", но, как было сказано выше, в стрессовых ситуациях голова работает лучше… а может просто быстрее, чем обычно и просчитывает больше вариантов, но от вранья директор ЧОПа отказался – почувствовал, что не поверят, потребуют доказательств, начнут дискутировать и бразды правления будут упущены. Поэтому он ответил предельно честно: