Текст книги "Вторая Попытка (СИ)"

Автор книги: Александр Кыштымов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)

Кыштымов Александр Владимирович
Вторая попытка

ВТОРАЯ ПОПЫТКА.

роман

часть вторая

Глава ╧1

Толстые, суковатые, смолистые поленья, сложенные шалашиком, горели жарко, мрачно потрескивали, распространяя вокруг волнующее тепло. Редкие красно-фиолетовые искры лениво кружились и неторопливо втягивались в дымоход. Багровые отблески играли на своде камина, сложенного из плохо обработанного камня, бросали таинственные, переливающиеся блики, на стены обширного помещения, срубленного из грубо ошкуренных стволов кипарисов. Пол, потолок, лавки по периметру комнаты, стол и скамьи вокруг него, были изготовлены из распиленных повдоль стволов всё тех же кипарисов. Пахло дымком, древесной смолой, топлёным воском, кислыми тряпками и сухой полынью. На столе, придвинутом к камину, стояли восемь толстых свечей. Они горели жёлтым, неверным пламенем, освещая кучу пергаментов. Над ними склонились двое мужчин. Один – среднего роста, с длинными волосами необычного бежевого оттенка, был одет в просторные брюки неопределённого цвета и короткую суконную куртку, заштопанную на левом локте. Второй – высокий, могучего тело-сложения, коротко стриженый небрежной рукой парикмахера, вооружённой овечьими ножницами, щеголял нелепым, ниспадающим многочисленными складками, груботканым, грязно-серым комбинезоном. Мужчины сосредоточенно водили грязными, от частого снятия нагара, пальцами по верхнему листу с изображением сложного механизма и увлечённо спорили:

– Все узлы ни к чёрту не годятся, – говорил невысокий немного хрипловатым голосом. – Мы попусту тратим время, нервы и материал. Уже пробовали четыре раза. И всякий раз конструкции рассыпалась только при одном упоминании о нагрузке. Ты знаешь лучше меня – наш металл не выдерживает никакой критики. Хансен от злобы бьётся головой об стены, но ничего поделать пока не в состоянии. Все без исключения поисковые партии не смогли найти ни одного месторождения руд, пригодных для легирования, а без них нам не светит. А что удалось раздобыть у Могильника последней экспедицией, не отвечает нашим не таким уж высоким требованиям. Целая куча хлама, и абсолютно нечего выбрать. Всё пригодное для переработки вывезено и запущено в дело. К сожалению, залп был слишком мощным, и от самой базы мало что осталось. А броневая пластмасса не по зубам нашему примитивному инструменту. Поэтому у нас постоянно по-лучаются не добротные станки и приспособления, а безобразные карикатуры на них! Пока не появятся необходимые материалы – нечего связываться с серьёзными вещами.

– Знаю, – раздражённо оборвал высокий. – Ты точно уверен, что люди Четвертинки внимательно осмотрели развалины, обшарили завалы и обыскали окрестности? Куски металла могло разметать взрывом далеко во все стороны.

– Сорок семь человек, неделю, метр за метром прощупывали пространство в радиусе десяти километров от объекта, но так ничего путного не нашли. Максимилиан, не взирая на чрезмерное пристрастие в вину, человек исполнительный и щепетильный. Он не схалтурит и непременно сделает всё как надо.

– Тогда почему он не удосужился поискать вход на нижний уровень?

– Но мы уже там были...

– Предпоследняя поисковая партия под водительством Ганека Пачека, клятвенно подтвердила факт наличия пустот ниже подвального этажа! Четвертинка был обязан проникнуть в помещения, не затронутые обстрелом.

– Без взрывчатки нам такое не под силу, – выдохнул невысокий. – Ломы из того металла, что во множестве наплавил Хансен, ни на что не годятся! Плющатся, гнутся после первого же удара! Не зубами же грызть вспененный металлобетон! Не стоит переоценивать возможности наших мужиков. Все до икоты боятся Могильника. Только и делают, что молятся до ломоты в костях. Работнички... И вообще, я думаю – нам не стоит увлекаться Могильником и поисками месторождений. Наверняка они окажутся у чёрта на куличках, и их разработка не принесёт желаемого результата. Нам потребуются годы для налаживания серьёзного производства металлов.

– Опять намекаешь на орбиту?

– Да. Она позволит в сжатые сроки снять множество больных вопросов. Понимаю, моё утверждение звучит нелепо, но мне легче выбраться в космос, чем шататься с лозой в руках по горам и лесам.

– На орбиту нам не прорваться. И думать забудь об этом, – возразил высокий. – Лучше сконцентрируйся на поисках, и перестань ныть и выпендриваться. Залог успеха – упорный труд, а не глупые мечтания, – он раздражённо забарабанил пальцами по массивному столу. – Каковы запасы продовольствия на сегодняшний день?

– Закрома забиты по маковку. Стада множатся. Птица жиреет. По моим скромным подсчётам костлявая рука голода не схватит нас за горло в ближайший год...

– Отлично! Пора собираться в дорогу. Дня через три рвану к Могильнику. За одним испробую порох. Ли Фу клятвенно уверяет – на этот раз всё получится! Он подобрал ингредиенты в необходимых пропорциях.

– И возглавить экспедицию собираешься ты лично, – скривился невысокий.

– Конечно...

– Может не стоит рисковать? Я бы на твоём месте не стал надолго отлучаться из Города. Волнения до сих пор не улеглись. Вполне возможен рецидив. В Ордене наблюдается подозрительное оживление. Эмир грозит набегом...

– Ты прекрасно справишься и без меня. Эка невидаль – отлучусь на пару месяцев! Я сегодня же пошлю эмиру предупреждение, а Магистру, через Гармаша передай – если только рыпнется, я его вместе с его замызганными рыцарями вываляю в перьях и пинками прогоню по улицам Города...

– Хвалю! Ты у нас герой! Молодец среди овец! Лучше давай отложим разговор до завтра. Пошлём за Ли Фу. Его совет не помешает.

– Тогда зови всех. Поговорим, подумаем, а пока давай закругляться. Устал я что-то сегодня...

Мужчины потушили свечи и покинули помещение.

* * *

На следующий день, рано утром Город пришёл в движение. Полуюродивый, шалопай, проныра, брехливый, нечистый на руку, постоянно находящийся в движении, Гармаш Малоги уже носился где-то на Задах и вопил благим матом. Он, в своё, время принёс множество хлопот Руководителю своими безумными выходками, каждый божий день с восходом солнца принимался носиться по улицам и орать что есть мочи. Советники пытались образумить непоседливое создание, но все их потуги ни к чему хорошему не привели, и на Гармаша махнули рукой. Чуть позже мудрый Ли Фу стал использовать его, как идеального осведомителя. Раз в два дня старик зазывал Малоги к себе, щедро угощал мёдом и всего за пять минут узнавал последние новости. Проныре льстило внимание самого уважаемого человека в Городе, и он лез из кожи вон, чтобы угодить китайцу.

Итак, на рассвете Гармаш ухитрился обежать весь Южный район и оповестить жителей о том, что толстые братья Хвостюки забили все коптильни мясом, салом, битой птицей, наточили огромную кучу опилок и дружно принялись за работу – верный признак скорого похода. Малоги всегда в своих прогнозах ориентировался на братьев и никогда не ошибался. Руководитель никого не отпускал в дальнюю дорогу без хорошего запаса провизии. А что хранится лучше копчёных продуктов?

К полудню Город взволновался не на шутку. Видимо Руководитель затевал что-то серьёзное. В Дом начали собираться Советники – верный признак большого начинания.

Из Дальнего посёлка прибыл старый, высушенный годами, мудрец Ли Фу. Он, как всегда, пришёл пешком, в пёстрой рубахе до колен, мятых шароварах, сандалиях на босу ногу и конической шапке, сплетённой из рисовой соломы.

В окружении четырёх мрачных копьеносцев приехал Главный механик, никогда не улыбающийся Пека Нюкконен, талантливый изобретатель, покоривший Руководителя способностью буквально из ничего создавать хитрые механизмы и приспособления.

На носилках принесли слепую прорицательницу Ирму Лозенфильд. Она была умна и дальновидна. Её пророчествам многие верили.

Протопал босой, вечно весёлый, кучерявый, непомерно широкий в плечах, абсолютно чёрный Мооми Н"Гвашла. Он беззаветно любил землю, и она отвечала ему взаимностью, постоянно одаривая неутомимого труженика богатыми урожаями.

Степенно, ни на кого не глядя, прошествовал судья Диего Кастильянос. Его трезвый, рассудительный и взвешенный взгляд на окружающий мир, сразу понравился Руководителю, и он, не колеблясь, назначил испанца на столь ответственный пост.

Пыхтя, задыхаясь и дожёвывая пирог с капустой, рысью проскакал беспокойный толстяк Михаил Скоробогатов. Он обладал удивительным даром – делать множество дел одновременно. Это неизменно создавало море путаницы и вносило весёлую нотку в довольно трудную и непростую жизнь Города. Всех без исключения поражало пристрастие Скоробогатова к пирогам с капустой. Он ел их везде и всюду, и всегда имел кусок-другой под рукой. Жилище Михаила представлялось по крышу набитым экзотической выпечкой...

Последними прибыли неразлучные друзья и непримиримые спорщики Карл Хансен и Марк Тибелиус. Они бесконечно боролись за свои права, которые, как им казалось, ущемляли все окружающие, но и работать умели на удивление.

Короче, собрались почти все приближённые Руководителя за исключением Четвертинки, отца Ефродонта и недавно скончавшегося Ильи Летунова. Максимилиана не смог отыскать даже вездесущий Малоги. По всей видимости, Четвертинка уже успел опростать пару немалых штофов и теперь колобродил на Задах, по обыкновению бахвалясь перед всеми своим молодечеством и выменивая у бестолковых девок вино на всякую мелочь, добытую у Могильника. Отче отсыпался у себя в берлоге после бурной ночи. Ещё с вечера священнику поднесли немалый жбан хмельного, и Ефродонт на радостях не рассчитал сил. Он в полном одиночестве выкушал крепчайшую брагу, долго икал, чем здорово перепугал соседей, а затем с наступлением ночи принялся шататься по улицам и предрекать густым, словно колокол, голосом всякие ужасы тем, кто немедленно не раскается. Изредка он грозил неведомому ворогу жуткими небесными карами и отлучением от церкви. Самые робкие и набожные жители испуганно крестились и прятались за ставнями. Более смелые, а таких набралось предостаточно, обливали нетрезвого пророка помоями и обещали спустить собак, если он не угомонится. Ефродонт невозмутимо выдирал из жидкой бородёнки картофельную кожуру, рыбьи кости, мотал перед носом грязным пальцем, глупо улыбался и с достоинством шествовал дальше. К всеобщему удивлению ночная экспедиция, преследовавшая, если честно сказать, довольно смутные цели, закончилась мирно, о чём свидетельствовало одеяние святого отца, вывешенное утром для просушивания. На нём отсутствовали следы собачьих зубов.

Пока Советники неторопливо стягивались в Дом, трое охранников доставили туда помощника второй руки при Четвертинке, раз того нигде нельзя было отыскать. Затем Гармаш стрелой вылетел из Дома и помчался вниз по улице. Жителей Города всегда удивлял тот факт, что Руководитель избрал своим посыльным такое никчёмное существо. Долее того! Малоги имел беспрепятственный доступ на все совещания.

Гармаш поведал взволнованной толпе о желании Руководителя видеть кузнеца, колесника, коневода и оружейника. Да, действительно намечается поход к ненавистному Могильнику и по этому поводу собираются все необходимые люди. Вскоре означенные мастера с достоинством проследовали в Дом.

Советники Руководителя сидели за столом. На нём высились большие глиняные кувшины с вином и молоком, стояли глубокие чашки с просто-квашей, миски с сыром и сметаной, фруктами, копчёной свининой, наре-занной крупными ломтями, жареной рыбой. В большом чугунном казане лежали тушёные гуси. Ближе к углам стола лежали четыре больших каравая хлеба от которых все присутствующие отламывали по мере необходимости кому сколько хочется. В середине стола стояла стопка мелких тарелок. Все не торопясь, спокойно ели. Руководитель очень давно ввёл обычай – устраивать обед перед любым разговором, совещанием, собранием Советников. Он несколько перефразировал известную поговорку, и у него получилось следующее: пустое брюхо до дела глухо! Его начинание многократно оправдало себя. Самые гонористые и несговорчивые после сытного угощения становились совсем другими людьми, более легко шли на контакт и принимали точку зрения оппонентов.

Руководитель пригласил уважаемых мастеров за стол. Кузнец Каульвюр, огромный, очень похожий на белого медведя, поднявшегося на задние лапы, но в движениях ловкий и сноровистый, в неизменном кожаном переднике, суконных портах, разбитых и стоптанных сапогах, теплой рубахе, пахнущей густым потом, палёной кожей, металлами и чесночной похлёбкой, первым уселся на крепкую лавку, за ногу вытащил из казана половинку гуся, другой рукой, будто клещами отхватил изрядный кусок хлеба и принялся вкусно есть, капая соком на блюдо, которое передал ему улыбающийся Н"Гвашла. Костей после кузнеца не оставалось.

Колесник Питер Клут, всегда опрятный, благостный, в чистой рубахе до колен, добротных штанах из тонко выделанной кожи, скромно присел рядом с гигантом, пододвинул к себе копчёную свинину, налил вина и начал кушать, мелко прихлёбывая из кубка.

Коневод Нураддин, маленький, кривоногий, с быстрыми глазами, подхватил под руку оружейника Цедендамбу и подтолкнул к столу. Они чем-то походили друг на друга, даже одеждой – куртками и штанами мехом наружу. Приятели, с осуждением посматривая на Питера, отдали предпочтение гусятине с кислым козьим молоком и рыбе.

Помощник второй руки подошёл к столу, сел с другой стороны от кузнеца, подпёр щеку левой рукой и задремал, не обращая ни на кого внимания.

Пока мастера насыщались, над столом висела вежливая тишина. Советники знали, что вопросы, по каким вызвали ремесленников, в сущности, были пустяковыми и легко решались в рабочем порядке. Однако Руководитель никогда не упускал случая лишний раз продемонстрировать уважение людям, чей труд помогал богатеть и развиваться Городу. В самом начале, тогда, когда возник институт Советников, подавляющее их большинство принялось важничать, надуваться спесью, с пренебрежением говорить о сиволапом мужичье. Они обзавелись личными носилками и занялись формированием преданной свиты, большей частью из лодырей и бездельников. Тогда Руководитель так затянул гайки и нагрузил всех без исключения работой, что новоявленным вельможам некогда было вздохнуть. Мало того, Руководитель умел строго спросить с подчинённых, никому не прощал лености, неповоротливости, неумения или нежелания работать и заставлял отвечать за содеянное. Жесткие меры привели в чувство Советников. Конечно, не все вняли голосу разума. Некоторые принялись тайно плести интриги, единицы рискнули выступить открыто, с наглой заносчивостью требуя признания их высокородства. С такими Руководитель проводил откровенные беседы наедине, и если вельможи не брались за ум, то выгонял их вместе с приближёнными на все четыре стороны. А дерзнувших поднять на него руку карал без всякой жалости и сострадания.

Наконец все наелись, омыли руки в деревянной лохани, которую угодливо преподнёс Гармаш, вытерлись чистым куском холста и воззрились на Руководителя. Он восседал в своём любимом углу мрачный, выдержанный, знающий всё наперёд, очень редко улыбающийся, загадочный. Он никого не подпускал к себе близко. Приятное исключение составлял Первый Помощник, который неизменно следовал за ним по пятам. Странно, но никто не знал имени Руководителя, однако никого это особо не волновало. Люди просто привыкли...

– Уважаемый Каульвюр, – заговорил Руководитель, – я бы хотел знать, каковы у тебя запасы железа?

– В моей кузне лежит двадцать пудов полосового и около тридцати в чушках, – низким, рокочущим голосом ответил гигант. – Карл обещал прислать ещё сто десять пудов. Когда, не ведаю...

– Ты сможешь в ближайшие три дня подковать сорок лошадей?

– Не только лошадей, но и всё население города, – усмехнулся кузнец.

– Хорошо. Питер, ответь мне. Все ли колёса у тебя обиты железом? Они выдержат путь от Города до Могильника и обратно?

– У меня всегда есть запас. Его хватит ни на одну экспедицию и ещё останется.

– Хорошо. Нураддин, ответь мне, здоровы ли наши кони? Успеешь ли ты подготовить их к походу?

– У меня, слав Аллаху, всё благополучно, – сложил руки на груди коневод. – Табуны постоянно множатся, кобылицы и верблюдицы приносят крепкое потомство. Мы всё сделаем. Не беспокойся...

– Хорошо. Цедендамба, ответь мне. Нам потребуются тугие луки и крепкие стрелы к ним. Ты успеешь изготовить их к сроку?

– Обязательно, великий хан, – мастер называл так всех без исключения, – за мной заминки не будет. На моих луках натянуты самые звонкие струны. В бою они зазвучат дивной музыкой...

– Хорошо, – Руководитель встал. – Благодарю за доброе слово, да будет мир над нами всеми.

Мастера не торопясь удалились. Они важно, с сознанием собственной значимости, прошли сквозь толпу и отправились по мастерским, а в Доме начался серьёзный разговор:

– Я не понимаю, зачем вдруг понадобился новый поход к Могильнику, если только что вернулась партия Четвертинки? – произнесла прорицательница тихим выразительным голосом. Она сидела прямая, грациозная, одетая в чёрное платье, с пышными каштановыми волосами до плеч и ела хлеб маленькими кусочками, макая его в сметану. – Я вынуждена признать – нехватки доброго металла угрожающие, однако Максимилиан добросовестный, исполнительный человек, хоть и пьяница, каких поискать. Однако он не привёз ничего нового. Давайте ещё раз спросим Цибульского, пусть лишний раз подтвердит уже известное...

– Мы всегда говорили, – замигал бесстыжими глазами огненно-рыжий помощник второй руки, мгновенно очнувшись от дрёмы, – бесполезное это дело – ходить к Могильнику. Там страшно, холодно, пусто...

– Советники ждут, рассказывай, – попросила Ирма.

Повествование не заняло много времени. В дороге ничего интересного не случилось. Сам Могильник затянуло кустарником, поиски стало вести неимоверно трудно. Через хитросплетение колючих веток приходится прорубаться не жалея сил. Секиры быстро тупятся, да и клещей развелось, просто страсть – так и норовят сожрать живьём. По ночам досаждают волки, воют, страхолютики, пугают лошадей и вообще... А сегодня лекари сообщили, что двое из их отряда умерли от неведомой болезни в страшных мучениях. Опасения мужиков подтвердились – Могильник стал убивать...

– Энцефалит, – коротко бросил Первый Помощник. Руководитель со-гласно кивнул.

Да, не любили жители Города ходить к враждебным руинам. Уж очень далеко они находились, уж очень страшные были. От них веяло могильным хладом, чужими запахами. Даже со стороны развалины выглядели очень непривлекательно. Одним словом – чужое, оно и в Африке чужое. И вдруг вот тебе – новая напасть объявилась, от которой не помогали ни молитвы, ни заклинания, ни лекарства.

Цибульского отправили домой, досыпать.

В Доме был установлен определенный порядок обсуждения любого вопроса. Советники могли высказываться по очереди в произвольном порядке. Перебивать оратора не рекомендовалось. Все имели право выговориться полностью. Окончательное решение принимал только Руководитель и никто иной. Так было заведено с незапамятных времён...

– Если Муса узнает, а это произойдёт непременно, что Руководитель на два месяца покинул Город, – почесал затылок Пека, – то он непременно постарается воспользоваться удобным случаем и не применит напасть, а мы как раз начинаем давить виноград, а к оливкам ещё даже не приступали. Я только наладил два новых пресса. Эмир не дурак. Для начала он ударит по Дальнему посёлку, плавильным печам и пасеке. После этого примется за Город. С другой стороны я не думаю, будто у Мусы непонятно откуда появилась многочисленная армия, но панику создать ему удастся. Она многократно увеличит жертвы. Кровопролитие нам ни к чему. Только настроилась мирная жизнь! Я против похода к Могильнику, чем бы ни мотивировали его необходимость.

– К нам уже приходили люди эмира. Говорили злые слова, – улыбнулся Н"Гвашла.– Мы их прогнали. Обошлось без потасовки. Мы собрали богатый урожай. Если он попадет в руки врага, нас заставят за кусок хлеба делать что угодно. Я знаю, в Кангенде обещают вырезать наших сограждан до седьмого колена, тогда как мы ещё током не дожили до третьего. Люди волнуются. Считаю, время для экспедиции выбрано неудачно.

– Мои горняки не боятся ни бога, ни чёрта, ни эмира, ни Магистра, ни Хозяйки Медной горы, – вскипел Карл Хансен. – Мне стыдно вас слушать. Создаётся впечатление, будто мы позволим зарезать себя первому попавшемуся бродяге! Подумаешь, Муса ляпнул какую-то ерунду, а мы и испугались. В Кангенде прекрасно понимают все последствия начала боевых действий. На сегодняшний день активное противостояние никому не выгодно. Всё остальное – откровенная чепуха! Даже по численности нас гораздо больше. Мы топчемся на месте без хорошего металла. Я категорически против этого. Будь моя воля, я бы загнал на Могильник всё взрослое население Города. Сбор урожая закончился, освободилось множество мужских рук. Так пусть вместо того, чтобы жрать винище у Ба Си, растрясутся до Могильника. Я согласен с Руководителем. Ехать необходимо. Только ему это нужно было сделать гораздо раньше! Причина тому – большая леность и наплевательское отношение к нуждам горожан, что серьёзно ущемляет наше право на труд, безопасность, учёбу, свободный выбор профессии...

– Война – плохо, мир – хорошо, – прервал оратора судья. – Без доброго металла не выжить. Я – за!..

– Я пока воздержусь, – скромно сказал Ли Фу.

– Как Начальник обороны, – пояснил Хайме Нуарос, – смею твёрдо заверить – нам нечего опасаться. У нас есть, чем встретить врага. Мощь войск Мусы слишком преувеличена. Если он захочет напасть, нападёт в любом случае. Повторное обследование Могильника нам не повредит. Руководитель разбирается в обстановке, ему и карты в руки. Управимся без него. Я – за!

– Опять война, – подала голос Ирма. – Куда не повернись – одна война: в снах, в прошлом, в будущем, в гаданиях, в душах, в судьбе! Смерть, горе, кровь принесёт с собой война, и унесёт много жизней. У нас есть всего один выход – найти добрый металл, изготовить из него могучее оружие, которое позволит держать в страхе Магистра и Кангенд. Руководителю ехать! Я знаю! В его отсутствие ничего страшного не случится! Мне было видение! Я – за!

– Что ж ты, матушка, так скоро изменила своё мнение? – улыбнулся Н"Гвашла. – Буквально пять минут назад ты активно противилась походу?

– Мнение нужно и должно менять. А вот убеждения – никогда! – гордо произнесла прорицательница.

– Эмир не на столько кровожаден, чтобы без веских на то оснований и солидной подготовки бросаться на штурм Города. Все прекрасно об этом осведомлены. Муса совсем недавно был одним из нас, – уверенно сказал Марк Тибелиус. Скоробогатов сидел рядом с ним, ковырял щепкой в зубах, извлекая остатки пирога с капустой и согласно кивал головой. – Мне могут возразить – власть меняет людей. Мы с Михаилом часто бываем в Кангенде по торговой надобности и ничего пугающего в поведении Мусы не заметили. На сегодняшний день он способен только пугать. Ему война тоже не выгодна. Она неминуемо ослабит обе стороны и предоставит, тем самым, шанс возвыситься Магистру, а этого не желает никто. Фридрих – псих и дурак, каких поискать. К нему могут убежать из страха. Тогда ему непременно ударит моча в голову и он сдуру натворит больших бед. Поэтому я – за!

– А где наш многоуважаемый филёр? – поинтересовался Первый По-мощник. – Чем он занимается? Куда запропастился Мунгоон-Гали? Он собирается шевелиться или нет?

Тихо открылась маленькая задняя дверь. В неё, сложившись пополам, протиснулся длинный и тощий Начальник сыска. Он, бесшумно вступая по скрипучему полу, подошёл к столу и посмотрел на Первого Помощника умными, проницательными глазами.

– Ни один шаг эмира и Магистра не ускользает от нашего внимания, – слегка шепелявя, проговорил он, плотно запахнувшись в коричневый, до земли плащ. – Любой их ход не будет для нас неожиданным... Ничего страшного не случится. Эмир пытается держать нас в постоянном напря-жении. Страх мешает трезво мыслить, парализует волю, обращает людей в неуправляемое стадо. Езжайте с Богом. Мы не боимся Кангенда.

– Я не хочу кровопролития, – поднялся с места Руководитель. – Не для того мы, в своё время, спасали вас из ледяного плена. Вы мне все одинаково дороги. Однако медлить нельзя. Карл прав. Мне нужно было раньше туда съездить. Необходимо исправить ошибку. Выступаем через три дня. Со мной поедут: Такаранга, Ли Фу, следопыт Ли Тхонг. Мооми, подбери людей. Понимаю, у тебя постоянно нет времени. Постарайся и не забудь приготовить две верховые лошади. Пока у меня всё. Если нет возражений, прошу уважаемых Советников разойтись по своим рабочим местам...

После окончания совещания закипела дружная работа. Гармаш сбился с ног, разнося поручения, распоряжения, настойчивые просьбы и приказания. Хвостюки готовили большое количество провианта: бочонки заливали вином, мёдом, в ящики укладывали копчёную рыбу, птицу, сало, мясо и маринованные мидии в глиняных горшочках. Руководитель отдавал последние распоряжения, лично несколько раз осмотрел обоз, переговорил наедине с Первым Помощником и распорядился трогать...

Глава ╧ 2.

Длинная вереница телег растянулась по бескрайнему полю. Лошади весело всхрапывали и норовили перейти на рысь. Ли Тхонг ехал впереди по следам предыдущего обоза. Чёткие и хорошо различимые в высокой траве, они ровной лентой убегали за горизонт. Замыкал шествие второй всадник – Такаранга. Он дремал, мерно раскачиваясь в высоком седле, периодически встряхивался, зорко осматривался по сторонам и снова засыпал. Рядом с ним, выпростав на сторону влажные языки, мерно трусили три огромных волкодава. Они не обращали ни на кого вынимания и интересовались исключительно редкими кустарниками, оставляя на них свои метки.

Возницы, чтобы сбить набегающую дрёму, пели песни. Им нехотя подтягивали мужики, развалившиеся в телегах, на подстилках из свежей травы. Делать было абсолютно нечего. Волнение от расставания с родными и близкими улеглось, а впереди ждали долгие, томительные дни пути. Время от времени кто-нибудь лениво нацеживал в маленький ковшик с длинной ручкой оливковое масло и поливал оси, чтобы не скрипели. На соседних телегах сосредоточенно наблюдали за процессом смазки, будто от этого зависела их жизнь, и давали советы, куда ловчее плескать.

Руководитель с комфортом расположился на ворохе пожухлого клевера и потихоньку, незаметно погрузился в воспоминания...

Когда первый восторг, удивление, радость и растерянность прошли, Лабер вместе с Али принялся за дело. Они надёжно зафиксировали штурмовик у причала и обыскали рубку космического хранилища. Супер успел задать бортовому компьютеру направление на жилые блоки. Он хотел сделать другу сюрприз, перебросив через импульсную систему его сородичей на Землю. Не успел! Тот, кого он стремился порадовать, не дал довести начатое дело до конца. Ах, судьба, судьба! Зачем ты так зло шутишь над нами всеми? Какая тебе от этого выгода?

Али запустил двигатели, и корабль тихим ходом двинулся к намеченной цели. Автопилот прекрасно функционировал и справлялся без посторонней помощи. У Вилли появилось время заняться людьми. Первым делом всех сосчитали и сделали перепись. В специальный журнал занесли имена, даты похищения и стали соображать, что делать дальше. Всего землян оказалось сто пятьдесят тысяч. Гриз взял первый попавшийся параллелепипед и принялся экспериментировать. Первым делом он попробовал извлечь человека из прозрачного плена. Только все попытки закончились неудачей. Материал не поддавался никаким воздействиям. Ни кувалда, ни винтовки, ни лазер – ничто не могло сокрушить неведомую твердь! Почти восемь часов трудился Лабер над решением сложной задачи, но так ничего и не добился.

Тем временем Али пробовал найти хоть какие-нибудь сведения о находке в памяти бортового компьютера. Но тоже с нулевым результатом. Видимо людей упаковывали где-то в другом месте, а здесь только складировали для длительного хранения. Тогда друзья занялись перестановкой. Землян группировали возле грузового шлюза с таким расчётом, чтобы было удобно перевозить к импульсной установке. Для доставки решили использовать простую тележку, сделанную из всякого хлама. На неё входила десять параллелепипедов. Вилли прикинул, сколько ходок им потребуется сделать, чтобы переправить всех на жилой блок и его охватила лёгкая паника. Пятнадцать тысяч рейсов займут не менее семи месяцев, и это если работать без перерывов на отдых, еду, сон! Гриз немедленно созвал общее собрание. Он решил разработать подробный план действий. В результате трехчасового обсуждения, друзья выделили несколько основных моментов.

Первый. Они просто не в состоянии разместить всю массу людей на планетарной станции мира двух планет. Значит, придётся производить транзитную переброску. Только было не известно, каким образом она повлияет на конечное состояние землян? И велик ли будет отсев?

Второй. Каким образом произойдёт сама транспортировка? Люди будут перемещаться вместе с блоком, или без него? Вдруг прозрачный материал не выпустит импульс наружу и человек просто сгорит в результате многочисленных отражений? Всё равно, нравится это или нет, придётся выбирать кандидата для экспериментов, и если придётся – пожертвовать им ради остальных. Если блок устоит перед натиском друзей, тогда неминуемо возникнет тупиковая ситуация. Если говорить проще – катастрофа!

Третий. Импульсную установку, расположенную в Приполярном Урале придётся перетаскивать в район с более мягким климатом. Друзья не знали, какое время года сейчас в означенном месте. Лютая зима моментально уничтожит обнаженных, большей частью находящихся без сознания, переселенцев. Да и лето в тех широтах не многим лучше. Несчастные с размаха угодят в дружеские объятия комаров и мошки. Они, как и мороз, пощады не знают. Придётся крепко подумать. Любой просчёт в данной ситуации приведёт к краху всего предприятия.

Четвёртый. Оживление тоже не принесёт ничего хорошего. Самое пер-вое похищение датируется 1212 годом, а самое позднее 1800. Каким образом поведут себя люди, собранные злым гением райберов, воедино из разных времён, стран, разных слоёв общества, многочисленных сословий, племён, каст и кланов? Какие отношения сложатся между чопорным вельможей и негром из бассейна реки Конго, представителем инквизиции и язычником? Что предпримут люди в мгновение ока, с их точки зрения, вырванные из общества себе подобных и перенесённые из средневековья в фантастическое будущее? Правда сейчас оно здорово изменилось, и хвастаться ему нечем, но всё же их реакция будет непредсказуемой. На первых порах всех сплотит страх, общая беда, а дальше?..