Текст книги "Когда погиб Милован. Часть 2"

Автор книги: Александр Корнейко

Соавторы: Алексей Роготченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Нет. Мы с вами еще не заключили контракт.

– Какой контракт? – изумился капитан.

– Вы должны написать на мое имя заявление о том, что желаете сотрудничать с абвером.

– Этот документ будет храниться у вас? – поинтересовался Ганидек.

– Нет, я перешлю его в Берлин.

– Меня не устраивает такое сотрудничество – оно по рукам и ногам свяжет меня.

– В таком случае, я не смогу платить вам большие суммы за ваши услуги.

– Мне очень не хотелось бы писать это заявление, фрау оберст-лейтенант, – настаивал капитан.

– Напишите от вымышленного лица.

– Лицо будет вымышленное, а почерк мой?

– Вы рассуждаете как криминалист или преступник.

– Просто мне не хочется попасть в неприятную историю.

– Я не понимаю вас. Мне кажется, что, став агентом абвера, вы будете, находиться под надежной защитой.

– До тех пор, пока здесь, в Париже, ее представлять будете вы. В любое время вас могут перевести в другое место, прибудет кто-то другой, для кого я – обычный агент и спрашивать с меня будут, как с обычного агента.

– За стоящую информацию хорошо платят всем агентам.

– Да, но я желаю быть свободным человеком, передавать информацию тогда, когда сочту это нужным, а не тогда, когда от меня будут требовать ее.

– Такой вариант сотрудничества не устроит ни одну службу. И вообще, вам не кажется, что у нас происходит пустой разговор. Лучше скажите, как будет осуществляться дальнейшая связь между нами?

– Если ко мне в руки попадет интересующий вас материал, я тотчас приду к вам.

– Хорошо, – кивнула Эльза. – Завтра зайдите за гонораром.

– Сколько вы заплатите мне?

– Я не знаю, как вы оцениваете свою услугу?

– Пять тысяч марок.

– Завтра получите семь тысяч. Две – в качестве аванса за последующую информацию.

– Согласен.

XIV

Оставшись в кабинете одна, Миллер подошла к окну. О сегодняшнем дне стоило хорошенько поразмыслить. Эльзе очень не понравилось то, что Ганидек догадывается, что она именно та женщина, которая спасла его в Швейцарии. Правда, он не уверен на все сто процентов, но все же…

Несколько раз Эльза прошла взад и вперед по кабинету. Что-то ее тревожило в ситуации с Ганидеком, но она не могла разобраться, что именно.

Капитан присутствовал на вечеринке, посвященной приезду подполковника Миллер. О том, что Миллер – женщина, не знал никто, даже майор Нейталь. На вечеринку были приглашены офицеры, имевшие прямое отношение к службе Нейталя. Почему капитан Ганидек оказался в их числе! Почему майор Нейталь пригласил его? Может, Нейталь работает на Ганидека? Надо присмотреться к майору.

Итак, еще не зная, что оберст-лейтенант Миллер – женщина, Ганидек пытался завязать знакомство. Списки на солдат и офицеров, уличенных в присвоении ценностей, были заготовлены у него заранее. По всему видно, что деньги не интересуют француза, торговался он лишь для того, чтобы Миллер не заподозрила, что он принес списки не ради денег, а ради чего-то другого. Ради чего он пошел на встречу с ней? Ответа на этот вопрос Эльза не находила.

Одно она твердо решила: в любых обстоятельствах необходимо доказывать Ганидеку, что она – оберст-лейтенант абвера, и никто больше…

И снова мысленно она возвращалась к вопросу, так мучившему ее сознание: «Почему Ганидек, еще не зная, кто приедет на место майора Нейталя, не теряя времени, готовил услугу этому человеку? Какую выгоду хочет извлечь из этого? Что его интересует? Что именно?..»

Миллер стояла и смотрела в окно. Она слышала, как отворилась дверь и вошел Гардекопф, но продолжала стоять спиной к двери, не обращая внимания на майора. А Гардекопф прикипел на месте, не решаясь напомнить о себе. Так длилось минуты три, пока Эльза не вернулась к столу и села в кресло.

– Присаживайтесь, Гардекопф. Осваиваетесь понемногу на новом месте? – спросила Миллер, внимательно рассматривая Гардекопфа.

– Служба налаживается, фрау оберст-лейтенант. Думаю, начальник управления будет доволен вами.

– И вами тоже, Гардекопф. Вы забыли, что за Россию спрашивали и с меня, и с вас.

– В России я был вашим заместителем, а здесь ваш заместитель – майор Нейталь.

– Мой заместитель – майор Гардекопф, – с расстановкой произнесла Миллер, – а нужен ли мне будет майор Нейталь, я решу, после того как он выполнит мое первое задание.

– Я боялся, что вы рассердились на меня и назначили своим заместителем майора Нейталя.

– Гардекопф, давайте не будем выяснять отношения, – отмахнулась Эльза. – Меня в настоящее время волнует совершенно другое. И я хочу с вами, как со своим заместителем, посоветоваться. Представьте себе, что кто-то посторонний интересуется нашей службой. Ему известна наша основная задача. Он помогает нам. Все складывается так, что от нас он не может почерпнуть ничего нового. Практически все, что знаем мы, знает и он, и все же продолжает попытку сблизиться с нами. Что нужно этому человеку от нас?

– Заинтересовать этого человека наша служба может лишь в том случае, если ему известно, что ценности, изъятые у немецких военнослужащих, поступают в швейцарские банки.

– Любопытно. Продолжайте, Гардекопф.

– Его может интересовать цель, которой будут служить ценности, превращенные в валюту.

– Получается, что из Швейцарии ему сообщают, что в банки поступают ценности из Германии, после этого Данная личность начинает уделять больше внимания майору Нейталю. А узнав, что из Берлина приезжает оберст-лейтенант Миллер, этот человек с нетерпением Ждет его прибытия и добивается встречи с Миллер. Он не ожидал, что на эту должность направлена женщина. Все остальное мне понятно… Спасибо, Гардекопф, вы помогли мне разобраться в этой путанице. А теперь я хотела бы познакомиться с начальником полевой жандармерии. Пригласите его ко мне.

Гардекопф вышел.

Эльза выложила из портфеля на стол несколько приказов. Она была в отличном настроении. Теперь ей ясно, почему Ганидек поспешил оказать ей услугу. Ну что ж, попытайтесь узнать, господин Хатт, для каких целей переправляются ценности в Швейцарию. Как бы ему хотелось, чтобы оберст-лейтенант Миллер оказалась той женщиной, которая спасла его в Лозанне. Какие же шаги предпримет он теперь? Скорее всего, будет продолжать сотрудничать с ней. Ну, ну, улыбнулась Эльза, посмотрим, чем все это закончится. Игра только начинается…

Дверь открылась, и Гардекопф доложил:

– Оберст-лейтенант Ваден прибыл.

– Отлично. Просите ко мне.

В кабинет вошел мужчина лет сорока, плотный, крепкого телосложения. Волосы были гладко зачесаны назад, форма аккуратно подогнана по фигуре.

– С приездом во Францию, фрау оберст-лейтенант, – приветствовал он Эльзу.

– Благодарю. Садитесь. Мне нужно поговорить с вами. Гардекопф, – обратилась она к майору, – передайте Замерну: никого не пропускать ко мне.

– Слушаюсь. Мое присутствие обязательно?

– Нет. Но вы можете понадобиться, поэтому никуда не отлучайтесь.

Миллер удобнее села в кресло и начала разговор.

– Господин оберст-лейтенант, штандартенфюрер Штольц сказал мне перед моим отъездом, что я могу рассчитывать на вашу помощь. Вы в курсе дела?

– Да. Несколько дней тому назад со мной говорил штандартенфюрер Штольц. Я очень рад, что сюда приехали именно вы.

Эльза удивленно подняла брови.

– Вы слышали обо мне?

– Мне рассказывал о вас ваш кузен.

– Вы знакомы с Густавом?

– Он мой двоюродный брат. Его отец и моя мать – родные брат и сестра, – объяснил Ваден.

– Выходит, мы с вами родственники? Подумать только! – Миллер весело рассмеялась. – Прошу вас, зовите меня просто Эльзой.

– А вы меня Куртом.

– Хорошо, Курт. Ну, а теперь перейдем к делу. Что вам известно о майоре Нейтале?

– Я знаком с ним более двух лет. Мой совет вам – отправьте его в Германию. Помощник из него никудышний. Да и репутация подмочена… Нейталь занимался здесь не столько службой, сколько женщинами и вином.

– Я поняла это в первый день приезда и постараюсь избавиться от него.

– Я сообщал штандартенфюреру Штольцу об образе жизни майора Нейталя. Поэтому ваше требование перевести Нейталя в другое место не будет для него новостью.

– Курт, я впервые во Франции, расскажите мне об обстановке в стране.

– Ничем порадовать вас не могу, Эльза. Растет движение Сопротивления, в горах и лесах развелось много партизан, здесь их называют «маки». Немцам тут несладко, – вздохнул Ваден. – За каждого убитого немецкого солдата и офицера мы расстреливаем заложников, но, несмотря на это, случаи нападения на немецких военнослужащих довольно часты.

– Мне потребуется ваша помощь, Курт. В России я работала в контакте с гестапо, но здесь больше подойдет ваша служба.

– Я с удовольствием сделаю все, что в моих силах.

– С Густавом вы давно встречались?

– Месяца три тому назад он был во Франции. Служба СД занималась здесь английской агентурой.

– Как успехи?

– Схватили шесть человек, но резидента обнаружить не удалось. Проблема в том, что никто из группы английских разведчиков не знал его в лицо.

– Вы так осведомлены, Курт, словно сами принимали участие в арестах и допросах английских агентов.

– Именно так оно и было. СД решило подключить к своим операциям полевую жандармерию.

Миллер задумалась, затем спросила:

– Я знакома с разведкой, и мне не верится, что никто из английской группы не знал резидента. Как же в таком случае осуществлялась связь между группой и резидентом?

– Только почтой.

– И все же, хоть один человек должен был знать резидента. А если провал – ведь тогда агентура оставалась без связи?

– У них была другая договоренность. Если резидент замолкал, то есть не давал о себе знать несколько месяцев, отправлялось письмо в Швейцарию.

– Так нет ничего проще выйти на агентуру англичан в Швейцарии.

– Так же думал и Густав. Когда взяли несколько агентов англичан, в Швейцарию направили большую группу сотрудников СД, но безрезультатно.

– Неужели ничего не получилось?

– Оказалось, что по адресу в Швейцарии проживает парализованная, выжившая из ума девяностолетняя старуха. Она не то что читать, свое имя давно забыла.

– Но все же кому-то направлялись письма, значит, кто-то из близких старухи работал на англичан.

– В СД тоже так считали, но напасть на след не удалось. Старуха была очень богата, и все родственник постоянно находились при ней в надежде на наследств Был взят также под наблюдение почтальон, работник почты, соседи. Кто-то из этого числа работал на английскую разведку, но кто именно, установить очень трудно.

– Резидент сейчас во Франции?

– Вероятнее всего, да. Поиском занимаются и СД, и гестапо, и я, кроме того, его ищут французы. Сегодня у вас был капитан Ганидек. Он тоже разыскивает английского резидента. Кстати, он понравился вам, Эльза?

Миллер снизала плечами:

– Трудно сделать определенный вывод. Неглуп, приятный мужчина, но оценить его как контрразведчика я не могу.

– Между прочим, Густав говорил, что он вполне может быть английским резидентом.

– У Густава были подозрения?

– Нет. Просто он не верит французам.

– А вы верите?

– Таким, как Ганидек, – да, – решительно произнес Ваден. – Если нам придется оставить Францию, он уйдет вместе с нами. Его здесь повесят, как работавшего на немцев.

– А скажите, Курт, кузен не допускал, что агентура, которую они взяли, – дубль?

– Он предполагал и такой вариант. Но когда взяли радиста, передатчик в Париже замолчал. Если бы эта группа была дублирующей, должен был быть еще один радист.

– Но не обязательно в Париже, – размышляла Эльза. – В других городах Франции передатчики работают?

– Да. И, к нашему стыду, не один, а десятки.

– Так почему среди них не могут быть один или несколько передатчиков резидента?

– Эльза, – улыбнулся Ваден, – вы неплохо разбираетесь в этом деле. Возьмитесь за поиск резидента, а я помогу вам.

– Нет, нет, – замахала руками Эльза. – Курт, мне только такого трудного задания не хватает здесь, вы, наверное, имеете довольно слабое представление о моей службе. Дай Бог мне справиться со своими делами.

– Нейталь особенно не утруждал себя службой, – с иронией произнес Ваден. – У него хватало свободного времени на все: женщины, кутежи с капитаном Ганидеком и прочее… Но беда еще и в том, что вся его служба занималась тем же, чем и командир.

– Ничего, я наведу порядок. Мой заместитель Гардекопф душу из них вытрясет. Ну, а с майором придется расстаться.

– И немедленно. Из-за него вы можете попасть в неприятную историю… – казалось, Ваден что-то недоговаривает. Помолчав, он добавил: – Для того чтобы вести такой образ жизни, какой Нейталь вел до вашего приезда, нужна куча денег. Возникает вопрос: где брал деньги Нейталь?

– Вы подозреваете, что он отправлял в рейх не все ценности, изъятые у солдат и офицеров? – тут же сообразила Миллер.

– Не могу утверждать этого, но…

– Вы не знаете постоянных собутыльников Нейталя?

– Кроме капитана Ганидека, постоянных у него нет.

– У меня складывается мнение, что здесь не ведется борьба с пьянством среди офицеров.

– Борьба ведется, – возразил Ваден, – но у Нейталя не было во Франции начальства, а сами понимаете, связываться с ним ни у кого особого желания не было. Все-таки майор абвера, служба у него такая, что может навести тень на любого.

– А он делал это? – осторожно поинтересовалась Миллер.

– По моим данным, да.

– Спасибо, Курт, за то, что ввели меня в курс дел.

– Всегда к вашим услугам, дорогая Эльза. Мне очень приятно, что здесь, в Париже, я встретил такую очаровательную родственницу.

– Я тоже рада, Курт. На новом месте необходим хороший друг.

– Мы отметим ваш приезд, Эльза?

– Обязательно, но немного позже.

– Согласен. Если я больше не нужен, то пойду. Вчера убили немецкого офицера в пригороде Парижа, будем брать заложников.

– Сколько за одного убитого офицера?

– Пятьдесят человек.

– Все они будут расстреляны?

– Да, если в течение суток убийца не отдаст себя в руки гестапо или полевой жандармерии.

– И часто убийцы приходят к вам?

– Был один случай, да и тот… – Ваден недовольно скривился и продолжил: – Пришел отец одного из заложников и сказал, что это он убил солдата. Но объяснить, как все произошло, не смог. Заложников отпустили, а отца с сыном расстреляли.

– Курт, вам не было жаль их? – неожиданно спросила Миллер.

– Эльза, игра не по правилам! – Ваден ошеломленно смотрел на нее.

– Почему, Курт?

– Я ведь ваш родственник и проверять меня не надо.

– Вы решили, что я вас проверяю? Не верите, что мне жаль этих французов?

– Я очень хорошо знаю, как вы расправились со штрафниками. Поэтому ваша жалость к французским заложникам настораживает.

– Но разве не должны у нас вызывать героические поступки других народов восхищение? – не сдавалась Эльза.

– Я не верю ни в жалость, ни в восхищение со стороны оберст-лейтенанта абвера.

– Наверное, вы, Курт, правы, – согласилась Миллер. – Заходи ко мне почаще, Курт, – перешла на «ты» Эльза. – Я буду рада видеть тебя.

Они тепло попрощались, довольные друг другом.

Эльза выглянула в окно. Слева виднелась площадь Де-ла-Маделен с высоким собором в центре. Туда на большой скорости подъехали два грузовика с эсэсовцами. Как только машины остановились, солдаты спрыгнули на землю и стали полукольцом у входа в собор. Два гестаповских офицера и отделение автоматчиков вошли в помещение. Богослужение было прервано.

Спустя несколько минут начали выходить люди. Четыре эсэсовца, стоявшие у входа, проверяли документы. Не обнаружив ничего подозрительного, возвращали владельцам аусвайсы.

Но вот документ протянул молодой высокий француз, одетый в вельветовую куртку и черные брюки. Солдат развернул документ и что-то резко сказал парню, тот отрицательно замотал головой. К ним приблизился офицер гестапо, взял документ из рук солдата, просмотрел его и подал команду двум эсэсовцам, находившимся рядом. Те направили на парня автоматы и отвели его в сторону.

Было очевидно, что гестаповцы кого-то ищут. Минут пятнадцать длилась проверка документов, за это время еще два француза разделили участь парня.

Вдруг на крыльце появился капитан Ганидек, он тоже предъявил офицеру документ. Тот мельком взглянул и приложил руку к козырьку фуражки, давая понять капитану, что его не задерживают. Но Ганидек не спешил отходить от гестаповца, он стал что-то доказывать немцу, указывая рукой на парня в вельветовой куртке. Офицер гестапо подозвал его к себе и снова проверил аусвайс. Что-то заметил себе в записной книжке и отпустил француза. Тот быстро пересек площадь и скрылся за поворотом.

Ганидек отдал немцу честь и не спеша отошел.

Эльза задумалась. Сейчас ей только Джона Хатта не хватало. Ваден рассказывал о резиденте английской разведывательной группы. А что если этот неуловимый резидент – капитан Ганидек? Как разведчик он известен СД, у Густава Нейса была его фотография, но почему же он не вспомнил тогда, в Швейцарии, что встречал этого человека во Франции? А может, он и не встречался с капитаном? Хотя нет, Ваден говорил, что Густав видел Ганидека. Правда, в форме капитана французской армии он не очень похож на того человека, который был на снимке. На фото Джон Хатт моложе лет на десять.

Что же делать? Один раз Нейс не узнал англичанина, но где гарантия, что и вторично все пройдет гладко? Джон Хатт должен исчезнуть в безопасное место, его провал – это в какой-то мере и провал Миллер. Надо что-то предпринимать, и немедленно. Промедление может обернуться опасностью…

Эльза почувствовала, что ей необходима помощи старшего товарища, добрый совет и опыт настоящего чекиста.

Но здесь, во Франции, она была одна, без поддержки, без связи, и решать все вопросы ей надо одной.

Еще не все потеряно, надо искать выход из сложившегося положения. У нее есть один вариант, но его надо хорошенько обдумать…

XV

В воскресенье Эльза с самого утра вместе с Гардекопфом гуляла на Елисейских полях, в саду Тюильри, в Булонском лесу. Вокруг Большого озера было необычно многолюдно. День был чудесный.

После того как майор Нейталь был отправлен в Берлин, Гардекопф, словно тень, везде следовал за Эльзой, всячески стараясь подчеркнуть свою признательность Миллер за то, что она оставила его своим заместителем, а не более опытного и самоуверенного майора Нейталя. Он и не подозревал, что майор был отправлен в Берлин совсем из других соображений.

Миллер заметила, что Нейталь присматривается к ней, часто встречается с капитаном Ганидеком. Эльза видела, что от него можно ожидать любой подлог, и на основании рапорта, написанного по ее просьбе Ваденом, составила служебную записку на имя штандартенфюрера Штольца, подтвердив ее рапортом Вадена и показаниями обслуживающего персонала офицерского казино. Миллер сообщила Штольцу о том, что майор Нейталь своим поведением, не достойным офицера, позорит абвер и мешает нормальной работе ее подчиненных.

В тот же день, как только была получена служебная записка, Штольц позвонил Эльзе и приказал срочно отправить Нейталя в Берлин. Приказ был выполнен незамедлительно.

Капитан Ганидек, оставшийся без приятеля и не имевший теперь повода появляться на службе Миллер, рьяно принялся помогать Эльзе в розыске ценностей. Он попытался также выяснить, куда исчез Нейталь.

– Его вызвали в Берлин, капитан, – неизменно отвечала Эльза.

Не узнав ничего существенного, капитан, делая вид, что задал вопрос не ради собственного интереса, а просто так, отдавая дань их дружбе, раскланивался и уходил.

Гуляя с Гардекопфом по берегу Большого озера, Эльза почему-то была уверена, что обязательно встретит здесь капитана Ганидека. С момента ее прибытия в Париж прошло уже более месяца и, за редким исключением, не проходило и дня, чтобы Ганидек не посетил ее. Конечно, его помощь была неоценимой. Подчиненные Эльзы неоднократно удивлялись, когда она, почти не бывая в воинских частях, называла фамилию офицера и ценности, которые у него имеются. Вначале Гартман и другие сотрудники сомневались в достоверности информации, но после того как шесть офицеров признались, что утаили от казны драгоценности, люди Миллер на каждого, кого она называла, набрасывались с таким остервенением, что тот отдавал все, что у него было, и даже называл нескольких офицеров, у которых, по сведениям провинившегося, также можно раздобыть драгоценности французского происхождения.

Деньги, которые Эльза платила Ганидеку за информацию, он отрабатывал честно. Миллер нередко задумывалась, что толкает Ганидека на этот шаг. Только ли попытка завоевать ее доверие?

За это время уже дважды появлялся майор Герфт. И дважды на автомобиль, в котором везли ценности, нападали неизвестные, и ценности исчезали. Гестапо и подполковник Ваден день и ночь искали преступников, но майор Герфт работал чисто. Ничто не говорило о том, что налет совершал майор абвера со своими подчиненными.

Оберст-лейтенантом Миллер в Берлине были довольны.

В воинских частях вермахта о ней ходили чуть ли не легенды. Находились даже такие, кто утверждал, что она любовница рейхсфюрера Гиммлера. Разговоры, которые велись вокруг нее, сделали свое дело. Эльзу Миллер боялись. Если кто-нибудь из ее подчиненных предупреждал, что завтра приедет оберст-лейтенант Миллер и во всем разберется, вопрос, до этого застывший на месте, решали моментально.

Эльза понимала, что своим успехом она в немалой степени обязана капитану Ганидеку, но об этом речь с ним никогда не вела. Бывало, Миллер спрашивала его:

– Господин капитан, у вас такое выражение лица когда вы получаете гонорар, что порой мне кажется – вас не устраивает сумма вознаграждения. Это так?

– Меня устраивает гонорар, фрау оберст-лейтенант, – с достоинством отвечал Ганидек. – Если будет мало, я тотчас извещу вас об этом.

– Мне нравится ваша откровенность, капитан. Скажите, вы не нашли еще ту женщину, которая спасла вам жизнь в Швейцарии?

– У меня нет для этого времени, – холодно пробормотал Ганидек.

– Вы намекаете на то, что все свободное время забираю у вас я? Вы неплохо заработали на абвере и, если вам в тягость наш договор, я расторгну его.

– Когда я не смогу быть вам полезным, я сам расторгну наш договор.

– Отлично. А вы помните наш разговор об английском шпионе? Вы так и не встретили его?

– Нет, – коротко отвечал капитан. Было видно, что ему не по душе этот разговор.

– Где же он пропадает? Раньше, по вашим словам, он часто бывал в Париже, – продолжала Эльза, не обращая внимания на недовольство капитана.

– Сейчас такое время, что ваши солдаты могли пристрелить его в каком-нибудь провинциальном городке.

– Под какими фамилиями он жил во Франции? Я могу дать запрос во все воинские части, находящиеся здесь.

– Не знаю.

– Жаль, очень жаль. Мы с вами могли бы принести большую пользу Германии.

– Мне тоже очень жаль, но я не знаю, где этот человек.

…Прогуливаясь у Большого озера, Миллер внимательно смотрела по сторонам. Капитан Ганидек нигде не появлялся. Вчера, беседуя с ним, она сказала, что все воскресенье будет работать. Эльза решила проверить, следит за ней кто-то по поручению Ганидека или нет. Если он появится здесь, значит, за ней постоянно следят. И тогда Эльзе придется избавиться от капитана. Как это сделать, чтобы не пострадал Ганидек, она уже знала.

Недавно из Берлина прибыл офицер гестапо, прикомандированный к ее группе. В первый же день Эльза приказала ему переодеться в гражданское платье и установить наблюдение за Ганидеком. Вчера офицер доловил ей, что французский капитан заметил слежку. Каково же было его удивление, когда, вместо того чтобы отчитать, Миллер похвалила его.

– Молодец, штурмфюрер!

– Вы не поняли меня, фрау оберст-лейтенант. Как я ни старался быть незамеченным, капитан засек меня. Я шел за ним по аллее, прячась за редких прохожих. Все было хорошо, но неожиданно капитан резко повернулся и пошел мне навстречу. Проходя мимо, он пристально посмотрел на меня, стараясь запомнить мое лицо.

– Вы хотите сказать, что Ганидек проверял, нет ли за ним слежки?

– Похоже.

– Не волнуйтесь, штурмфюрер. Все нормально. Именно это и нужно было мне. Переодевайтесь в мундир, пойдете к Гардекопфу и скажете, чтобы он предоставил вам полную свободу действий, то есть не посылал вас в воинские части вермахта. Вы мне можете понадобиться в любой момент.

– Слушаюсь, фрау оберст-лейтенант.

Эльза так задумалась о капитане Ганидеке, что не сразу услышала, когда к ней обратился Гардекопф. Майор, поняв, что Миллер мыслями где-то далеко, повторил:

– К нам направляется капитан Ганидек.

– Где он? – Эльза повернула голову и сразу увидела капитана. Весело насвистывая какую-то мелодию и размахивая кленовой веточкой, он легкой походкой приближался к ним.

– Добрый день, – поздоровался он. – Несмотря на то что вы не так давно в Париже, фрау оберст-лейтенант, вы правильно выбрали маршрут для воскресной прогулки.

– Вся Европа знает о Елисейских полях и Булонском лесе, ничего удивительного в том, что мы с майором решили провести свободное время в этом чудесном уголке. Кстати, капитан, мы с вами встречаемся подозрительно часто, – совершенно серьезно сказала Миллер.

– Вы считаете, что наши встречи не случайны?

– Я считаю, что вы следите за нами, – резко ответила Эльза. – Но, учтите, следить за мной и моими офицерами опасно. Вы избрали не тот путь.

– У вас есть доказательства?

– Пожалуйста. Взгляните на противоположную сторону аллеи. Узнаете своего агента?

– Здесь множество людей. Кто же из них мой агент? – ухмыльнулся капитан.

– Видите парня в вельветовой куртке и черных брюках? Это и есть ваш агент. Он нас сопровождает от Елисейских полей.

– Почему вы решили, что он мой агент?

– Не будем играть в прятки, капитан. Я говорю только то, в чем уверена.

– Но если я действительно не знаю этого человека?

– Вы слишком самонадеянны, капитан. Гардекопф, арестуйте француза и доставьте его в полевую жандармерию… Пусть посидит у них до завтра.

– Подождите, – запротестовал Ганидек. – Отмените ваш приказ – это в самом деле мой агент.

– Тогда пусть убирается отсюда, он мне порядком надоел.

Ганидек быстро пересек аллею, подошел к парню в вельветовой куртке и что-то сказал ему. Парень бросил взгляд на Миллер и Гардекопфа, сунул руку в карман и небрежно зашагал в глубь леса. Ганидек вернулся обратно.

– Больше он не будет следить за вами, фрау оберст-лейтенант.

– Я знаю.

– Почему вы так уверены в этом, я ведь мог и обмануть вас?

– Мне бояться нечего. Завтра вам будет уже не до меня, – Миллер сделала паузу и закончила: – За вами следят.

Ганидек вздрогнул от неожиданности.

– Кто?

– Гестапо. Я пользовалась вашими услугами, и мне очень не хотелось бы присутствовать при ваших допросах.

– Боитесь, что я брошу тень на вас? – съязвил капитан.

– Нет. Вам все равно не поверят. Просто вы заслужили мое покровительство.

– В чем подозревают меня, вы не знаете?

– Конкретно мне ничего не известно. За вами следили не местные сотрудники гестапо, а прибывшие из Берлина.

– Что вы посоветуете мне?

– Советчиком в данном случае может выступать только здравый смысл.

– Мне надо исчезнуть? – глядя прямо в глаза Эльзе, спросил Ганидек.

– Да. Вместе с парнем в вельветовой куртке.

– Благодарю вас, фрау оберст-лейтенант. Мы не увидимся с вами больше?

– Нет. Прощайте, капитан.

– Я говорю: до встречи, фрау оберст-лейтенант.

Ганидек зашагал по аллее. Эльза молча смотрела ему вслед. Она была уверена, что сегодня капитан Ганидек покинет Париж.

Прощаясь с Ганидеком, Эльза даже не подозревала, насколько своевременным был ее шаг. Когда они с Гардекопфом вошли в казино перекусить, им навстречу бросился Ваден.

– Эльза, у меня для вас хорошая новость. Приехал Густав Нейс.

– О, я очень рада! – воскликнула Эльза. – Где он?

– Здесь, в казино. Я предупредил его, что вы должны вот-вот появиться, и мы вместе пообедаем.

– Спасибо, Курт.

В обеденном зале Эльза сразу заметила Густава Нейса.

– Привет, скиталец! – с улыбкой приветствовала она своего кузена.

– Здравствуй, дорогая кузина! – лицо Густава просияло.

– С приездом во Францию, – присаживаясь рядом, сказала Миллер.

Ваден подозвал официанта, проходившего мимо, спросил:

– Вино хорошее есть?

– У нас все вина хорошие.

– Принесите бутылочку довоенного белого. И три обеда.

– Простите, не понял, господин оберст-лейтенант.

– Обед на троих, скотина! – взорвался Ваден.

– Будет исполнено, господин оберст-лейтенант, – и официант поспешно удалился.

Густав, слышавший разговор Вадена с французом, рассмеялся.

– Господин оберст-лейтенант, французы учат вас правилам речи? Дожились… – покачал Нейс головой.

– Официант такой же француз, как и ты, – рассердился Ваден. – Он – немец, да еще и сотрудник СД.

– Выходит, мы с ним – коллеги? Интересно. А в каком он чине?

– Не знаю. Лучше скажи, Густав, как там мои родители?

– Хорошо, не волнуйся. Просили передать тебе подарок. Он у меня в чемодане, напомнишь, когда выйдем отсюда. Я отдам его тебе.

– А как твои?

– Старик еще держится, а мать начинает сдавать. Сердце пошаливает.

– Ты откуда приехал к нам? – изменила тему разговора Эльза.

– Из генерал-губернаторства.

– Как обстоит дело с поляками?

– То же, что и здесь. Растет движение Сопротивления. Партизаны, подполье…

– Куда же смотрят абвер и гестапо? – спросил Ваден.

– Туда же, куда полевая жандармерия, – отрезал Нейс.

Эльза прервала начинавшийся спор:

– Густав, с того времени как мы встречались, в Швейцарии, я тебя не видела. Чем закончилась операция?

– Джон Хатт был в Лозанне, но мы его не смогли взять. В Швейцарию человек под фамилией Хатт не въезжал и не выезжал из нее.

– Но Джон Хатт прибыл в Швейцарию под фамилией Сикорский, ты сам мне говорил об этом.

– Фамилия Сикорский нигде не зафиксирована, кроме курорта «Лозанна».

– Значит, границу он пересек под другой фамилией?

– Выходит, так.

– А фотографию вы предъявляли?

– Это не дало результата. Думаю, Джон Хатт был загримирован при переезде границы.

– Значит, вы ничего не узнали?

– Кое-что есть. Оно должно заинтересовать тебя, Эльза.

– Любопытно.

– В озере нашли Бедуина и еще одного человека. Он оказался контрабандистом.

– Кто такое мог сделать?

– Не знаю, но есть предположение, что это работа Джона Хатта.

– Погоди, Густав, ты считаешь, что англичанин приехал в Швейцарию ликвидировать Бедуина?

– Вполне возможно.

– Основания?

– Бедуин работал на абвер, кроме того, он мог быть двойником со стажем. Ты понимаешь меня?

– Ты думаешь, что он работал одновременно и на чехов, и на англичан в прошлом? Англичане, узнав, что Марек работает в настоящее время на абвер, подослали Хатта ликвидировать его?

– Похоже на действительность.

– А я – сомневаюсь в этом. Отправлять опытного разведчика с таким заданием нет смысла. Было бы намного проще убрать Марека в другом месте.

Густав вздохнул.

– Значит, Бедуина ликвидировал кто-то другой. Но почему с ним оказался контрабандист?

– Совершенно случайно. Убрали свидетеля. Марек часто встречался с этим человеком.