Текст книги "НеТемный 8 (СИ)"

Автор книги: Александр Изотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Глава 15

Наше хриплое дыхание нарушало вечную тишину и зловеще отражалось от стен узкого ущелья. Бешено бьющееся сердце и шарканье гравия под ногами уже не мешало мне слышать звуки погони.

Грела одна мысль – если это то самое Ущелье Каменных Дьяволов, то навряд ли они огромные, как те огненные великаны, с которыми я встречался вчера. Утешение было так себе, но всё же лучше, чем просто страх.

Хотя я особо не боялся… Кого бояться-то? Кучки оголтелых бросских дикарей, забывших свою суть?

Ответом на моё легкомыслие оказался частый стрёкот сверху. Что-то горящее проскакало по стенам ущелья, отлетая от одной к другой, а потом просто взорвалось. Я успел накрыть спутников «огненным щитом», и когда купол замерцал с трудом затухаюшими огоньками, с удивлением понял, что отразил не самую обычную магию. Мне показалось, или эти искорки пытались прожечь мою защиту?

– Слёзы мне в печень, это что было? – выругался Виол.

– Я не рассмотрел… Вперёд!

Теперь мне приходилось бежать, оглядываясь почаще. Так-то я пытался следить ещё и за магическим эфиром, но на бегу это было крайне сложно сделать. Тем более, застучали ещё камушки…

Да, это оказались именно камушки, жарко пылающие и отскакивающие от скал. При этом они разлетались на мелкие искры, которые сами в свою очередь рикошетили и взрывались. По моим доспехам забарабанили мелкие неприятные капли, когда я не успел сконцентрироваться и прикрыл лишь Виола с Креоной. Зашипела бронь, тут и щёку обожгло, да так, что я заорал от боли…

– Гря-а-а-азь!

Я тут же уплотнил магический щит, понимая, что один слой эта хрень спокойно прожигает. Сильного урона нам причинить обстрел не мог, но снарядов было так много, да они ещё и разлетались в шрапнель, отчего мне приходилось окутывать нас буквально со всех сторон.

Смердящий свет! Чем они стреляют?

Ущелье стало поворачивать, и смертоносный град на время затих. Спиной я остро почувствовал следующий залп, но, вдруг развернувшись, я выставил ладонь. Сгустил защиту в руке, покрывая свою кожу непроницаемым огненно-защитным панцирем, и просто поймал горящий камень.

Я не мог обхватить его пальцами, он шипел и вращался в моём кулаке, как маленький вихрь. Плюясь дымящимися искрами, он раскручивался всё сильнее, угрожая взорваться, а я, вытаращившись на него, буквально пронзил все плетения магии насквозь.

Бросская кровь… Тьма… Чьё-то проклятие… Чьё-то благословение⁈ Вашу ж мать-Бездну, ну и смесь! Даже мне, бывшему Тёмному, стало не по себе.

В последний момент я отбросил снаряд, и он взорвался. Несмотря на плотный щит, по пальцам мне здорово прилетело, и я, замычав от боли, зажал отбитую руку. Смердящий свет! Без топора и Кутеня, как без рук!

Первый дикарь выскочил из-за поворота, и я даже на мгновение обомлел – не думал, что люди могут довести себя до такого состояния.

В набедренной повязке, весь истерзанный ранами и порезами, которые он явно наносил себе сам, дикий бросс оскалился окровавленными зубами, а потом закричал. Выхватив из поясной сумки камень, он быстро провёл им по своей окровавленной коже, а затем, вложив в длинную пращу, собрался метнуть…

Собрался, потому что я уже послал в его сторону огненно-воздушную волну. Это был видоизменённый щит, и я вложил в него достаточно мощи, чтобы дикаря снесло и буквально размозжило по стене. Ущелье сотрясло, сверху посыпались камни, а от дикаря остался лишь вытянутый кровавый след, кое-где на выступах особо насыщенный и приправленный костями.

Я даже слегка растерялся, когда увидел результат… Видимо, слишком много ярости вложил в удар. Да ну расщелину мне в душу, нужно что-то делать с новыми силами! Я стал намного сильнее, и придётся менять привычки.

Тут же следом из-за поворота вылетели, мешая друг другу, сразу трое дикарей. По убитому сородичу они особо не переживали, и наоборот, один из них, вытащив из сумки камень, провёл им по окровавленной стене, насыщая снаряд проклятой кровью.

Другие двое держали в руках копья. Они погрузили лезвия в останки собрата и в следующий же миг с бешеными криками бросились в атаку. Наконечники тут же загорелись искрящимся жаром.

Церемониться я особо не стал и просто снёс врагов очередным огненным тараном. Лишь пришлось прикрыть себя от сыплющихся сверху камней, да на стене ущелья добавилось больше кровавых потёков. О, а в этот раз их уже не перемололо, лишь поломало кости да содрало всю кожу. Впрочем, они и так были до этого все в кровавых ссадинах, и на первый взгляд они не особо изменились.

Делаю успехи на своём светлом пути! Быть может, так научусь и не убивать врагов одним движением руки… Хотя угрызениями совести я не страдал, и вполне понимал, что человечности в этих беднягах не было совершенно. Они бы меня убили вообще без колебаний.

Я потёр подбородок. Вообще, если уж рассуждать с точки зрения милосердия, то мне следует учиться убивать их мгновенно, без мучений. Это же тоже гуманность? Отец-Небо, как думаешь?

– Громада, что тут? – из-за спины протиснулся Виол, и его тут же вывернуло, – О-о-о… Какое варварство! Креона, стой, не смотри… Буээ!

Креона выглянула из-за другого моего плеча и хмыкнула. Потом спросила меня:

– Чувствуешь сожаление?

– Только что не смог допросить…

Ущелье принесло нам новые крики, в этот раз слившиеся в многоголосый гул. Сюда двигались ещё такие же дикари, и их было намного больше.

– Может, попробовать их уговорить? – протянул бледный Виол, – Не обязательно же всех убивать?

– Хочешь попробовать? – огрызнулся я.

– Оставайся, гусляр, – бросила поспешившая дальше Креона, – Мы вернёмся подписать мирный договор!

Я подмигнул барду, растянувшись в улыбке и поспешил следом за чародейкой. Виол лишь закатил глаза:

– Когда научился шутить ты, я ещё терпел… Но то, как научилась шутить хладочара, это выше моих сил!

В этот момент один из покалеченных мной трупов зашевелился. Вздрогнув, мы смотрели, как он поднял голову… Потом неестественно вывернутой рукой залез в поясную сумку, достал целую горсть камней и, просыпая их на пол, стал просто жрать.

– Твою ж… – вырвалось у меня, когда моё бросское нутро почуяло нарастающее магическое давление от полутрупа, – Бежим!

Судя по его ноющей одышке и шарканью за спиной, бард всё же решил не оставаться на переговоры. В одном месте мне пришлось прижаться к стене, пропуская его вперёд.

Креона убежала далеко вперёд, и это было плохо.

– Стойте, – заорал я, – Стойте!

Виол встал как вкопанный, и когда я наткнулся на него, то мы просто свалились на землю. Чародейка всё же остановилась и обернулась. К нам обратно она не успевала, но я уплотнил огненно-воздушную ауру, превращая её в щупальце.

Креона протянула руки, покрыв их инеем, я тут же перехватил их щупальцем и рванул девушку к себе. Пока она летела, рванул взрыв… Ущелье сотрясло так, что узкие стены просто сдвинулись с места. Сверху уже падали вниз огромные куски, когда я перехватил Креону и тут же окутал всех нас куполом.

Магия затрещала от наваливающихся сверху обломков, которые острыми гранями пытались пробить купол. Да тут ещё по ущелью прилетела мощная волна огня, разукрашенного чёрными прожилками… Смердящий свет!

– Креона, холод! – прошипел я, вливая в нашу защиту все свои силы.

Волна огня ударила в купол, и нам сразу стало так жарко, что кожа едва не стала облупляться. Чародейка старалась, охлаждая магическую пелену, и я с ужасом смотрел, как она всё больше бледнеет – она ведь так и не восстановилась после того ранения.

– Спою вам про дружбу душевным миноро-о-о-ом!.. – заорал бард, придавленный мной и умудряющийся при этом дёргать струны на лютне, – Нет крепче на свете брони и опо-о-оры! Разрушить не смогут шутливые спо-о-оры, и дружба не дрогнет под вражьим напо-о-ором!

У меня уже всё плыло перед глазами, до того мощная была огненная волна, напитанная Тьмой, но от песни барда вдруг стало полегче. Пел он, конечно, отвратно, но я прекрасно чувствовал течение магии от его лютни.

– Давай, гусляр, – захрипела Креона, – Про холод что-нибудь…

– Замёрз я однажды под её хладным взором, что льдом и морозом рисует уз-о-оры! – тут же заорал Виол.

И магия Креоны вдруг вышла за пределы моего щита, оттеснив огненную волну. Вот только она при этом неожиданно потушила и мой огненный купол.

Засвистел чистый воздух, оставшийся в моей стихии. И нас все грозило раздавить обломками, но в этот момент огненная волна вдруг засосалась обратно в ущелье. Я успел толкнуть нависший над нами огромный обломок да прикрыть спутников от другого весомого булыжника, который проскрежетал по моему доспеху.

Сверху заскрипели скалы, и нас вдруг накрыло тенью. В движение пришёл такой огромный кусок скалы, что я понял – это конец!

Но он, проехав пару метров вниз, просто застрял, уперевшись в стены, да так и завис над нами острым сколотым концом.

– Моркатова стужь! – выругалась Креона, упав на спину. Виол тут же положил её голову на грудь:

– У-у-у!!! Мы живы! Хладочара, прохлада души моей, подари мне поцелуй, – он прижался щекой к ней, – Быть может, это наши последние минуты…

Ему по носу щёлкнул резкий ветер, и бард, вскрикнув, вскочил и стал протирать глаза. Всё его лицо было покрыто инеем.

– Северные твои ляжки!

– Это поцелуй Моркаты, – усмехнувшись, сказала Креона, – Сам просил.

– Я просил твой поцелуй!

– Как придумаю такое заклинание, так сразу же…

– Тихо вы, – проворчал я, прислушиваясь, – Виол, что там?

Бард тут же притих. Прищурился, приложив ладонь к уху.

– Как бы сказать… – он усмехнулся, – Они все мертвы, большей частью. Их убило этим же пламенем. Там есть бедняги, которые выжили, но они… Да Маюнова печень!

Он тут же вскочил и хотел бежать, но долбанулся головой о нависающую над нами глыбу.

– Они опять грызут камни! – тут же прошипел Виол.

Повторять нам два раза было не надо. Бард протиснулся между стеной и глыбой, вслед за ним юркнула Креона. У меня так ловко не получилось, мой нагрудник тут же застрял, проскрежетав по скалам.

Я заорал, разъяряя кровь и вливая в мышцы бросскую силу. Ну-у-у, дава-а-а-ай!

Ущелье сверху угрожающе затрещало, но глыба не торопилась сдвинуться.

– Громада, снимай! Нет времени!

Услышав совет Виола, я зажмурился от неизбежности. Да ну нет, не может быть! Потом я сорвал нагрудник с себя, отстегнув ремни, и только так пролез через щель. Прощай, чудесная бронь…

– Да ну бросские твои мозги! – мимо меня обратно протиснулся Виол. Он схватил свою забытую лютню, да ещё и потянул за ремень мой отстёгнутый нагрудник.

Естественно, когда бронь была не на мне, она свободно прошла через щель, лишь звякнув о камни. Правда, она была тяжеленная, поэтому Виол сразу же сунул ремни мне в руки и побежал вслед за Креоной.

Я, поморщившись, глянул на узкую щель и на свой доспех. Та-а-ак, смердящий свет, это чего такое, а?

Ну, спишем это на волнение и на то, что мозги всё никак не привыкнут к новому рангу. Да и вообще, Малуш не виноват!

Чертыхнувшись, я понёсся вслед за спутниками. Как назло, самое большее обрушение произошло именно там, где мы с ними прятались, и дальше ущелье, не считая пары застрявших сверху между стенами глыб, было относительно чистым.

А когда нам в спину снова ударила огненная волна, да явно не одна, узкий проход неожиданно кончился, выпустив нас на какой-то туманный пустырь. Я тут же рванул в сторону, где уже прижимались к скале Виол и ворчащая Креона, которая спихивала с себя его ладони. Бард героический пытался закрыть собой чародейку, при этом он явно старался закрыть особо нежные её места.

Огненный вал вырвался из узкой щели, разгоняя плотный туман. Ревущий язык протянулся на десятки шагов, позволяя нам лицезреть высокие края каньона, в котором мы оказались. И заодно позволяя увидеть, что мы в этом каньоне оказались не одни…

Глава 16

Туман, на несколько мгновений развеявшийся под натиском огненного вала, снова начал завоёвывать свою территорию, и даже солнце бросских гор никак не могло его пробить. Но мы успели рассмотреть громадные и неказистые каменные фигуры, стоящие на дне каньона.

Ух, смердящий свет!

Хорошо хоть, что по размерам они сильно уступали тем великанам, что пытались тогда уничтожить Храм Хморока. Но в любом случае эти махины, которым я едва доставал до колена, могли причинить нам много бед. Особенно учитывая, что их тут десятки.

– Громада, – в панике прошептал Виол, прижимаясь к скале, – Слёзы мне в печень! Это что за существа⁈

– У меня для тебя две новости, хорошая и плохая, – неожиданно улыбнувшись, сказал я.

Бард с чародейкой вытаращились на меня, непривычные к такому юмору.

– Боюсь даже предположить… – всё-таки сказал Виол.

– Плохая – мы не обошли Ущелье Каменных Дьяволов. Скорее всего, мы в нём.

– А хорошая?

– Их тоже две, – я ощерился во все тридцать два зуба.

– Моркатова стужь! Верните кто-нибудь угрюмого Малуша.

Хмыкнув, я продолжил:

– Эти дьяволы явно поменьше, чем те, огненные… Ну а ещё мы сократим дорогу, ведь нам не придётся обходить ущелье.

– Громада, тебе надо поработать над логикой.

Не ответив, я осторожно встал. В плотном тумане, в котором едва проглядывались ближайшие фигуры, царила полная тишина, нарушаемая лишь редким поскрипыванием камней. Будто кто-то перекатывал валуны.

Выставив руки, я примерился своим магическим зрением, пытаясь найти способ видеть дальше и лучше. Но сырой и промозглый воздух плохо пропускал огненные чувства, и пришлось положиться на воздушные… Правда, и тут было странное ощущение – плотный туман, как мне показалось, совсем не хотел подчиняться. Может, тут надо владеть стихией воды?

– Знаете, – подала голос Креона, – Если они ещё не напали, может, и не нападут?

– Хладочара, не думаю, что броссы настолько глупы, чтобы просто так бояться это ущелье.

– Вот да… – кивнул я.

Стоять смысла не было и мы, упорно вглядываясь в молочный воздух, двинулись вперёд. Тёмный силуэт ближайшего великана, нависающего над нами, мы оставили гораздо левее. Справа тоже стали темнеть контуры, и мы осторожно двинулись между двумя гигантами.

Стараясь двигаться бесшумно, мы вроде бы миновали первую пару. Хм-м, если продолжать в том же духе, быть может, и вправду всё полу…

Удар я почувствовал за мгновение до него, и тренированный разум сразу же окутал нас щитом. Громадный каменный кулак вылетел из тумана и с грохотом вонзился в окружающий нас кокон, чтобы тараном снести нас и отбросить обратно к скале.

Я едва успел уплотнить защиту, да выбросить огненно-воздушные щупальца, чтобы смягчить наше падение, но удар всё равно оказался довольно мощным. И если Креону я успел перехватить, чтобы она ударилась об меня, то вот бард, который все свои усилия потратил на то, чтобы спасти лютню, здорово влепился спиной в камни и сразу же отключился.

Моим лопаткам тоже досталось, но что такое для бросса пинок Каменного Дьявола? Ха!.. Кха! Кха! Кха!

Мы сползли со скалы, я едва успел подставить ноги и, пошатываясь, сразу же встал в боевую стойку, готовясь к нападению из тумана. Креона шлёпнулась передо мной на землю, закашлявшись.

– Ух… В нужник Моркаты такие полёты! – она сплюнула кровь и утёрла разбитые губы.

Никто нападать на нас из тумана не спешил и я, постояв несколько секунд, двинулся к барду. Пришлось приводить его в чувство, пошлёпав ему не без удовольствия по щекам.

– Гро… всё, громада, стой! – Виол перехватил мою ладонь, – Все песни из головы выбьешь!

– Новые придумаешь, – буркнул я, – Ну так что думаете?

– Судя по тому, что они пока не нападают, а лишь не дают пройти… – сказал Виол, потирая ушибленную голову, – Они не нападут, а всего лишь будут мешать нам пройти.

– Моркатова стужь! Гусляр, ты бог очевидности! – послышалось от Креоны, которая уже поднялась с земли и тоже стояла, растопырив пальцы в готовности колдовать. Хотя что она сможет против каменных големов?

Правда, при взгляде на её скрюченную фигурку, мне пришла в голову мысль.

– Креона, а ты сможешь заморозить этот туман? – вдруг спросил я.

И, пока чародейка удивлённо смотрела на меня, я оставил Виола и подошёл к ней. Можно было даже не гадать, какие мысли пришли ей в голову.

– Если только опять погружусь в душевный холод, – слегка обречённо сказала Креона, – По-другому я не смогу охладить всё ущелье.

– Не спеши.

Я встал рядом с ней, мысленно настраиваясь на свой магический источник. Затем я старательно принялся отделять воздушные контуры от огненных, представляя ту картинку, которая была внутри моего астрального тела до происшествия в Храме Хморока.

К счастью, воздушные и огненные стихии послушались меня и вскоре два потока энергии разделились. Затем я коснулся плеча Креоны и выставил другую руку вперёд ладонью:

– Тебе не нужно охлаждать всё ущелье. Попробуй справиться с тем потоком, который буду создавать я.

Кивнув, чародейка направила свои ладони к моей, будто собиралась поймать что-то. Она забавно сосредоточилась, закусив разбитую губу.

Я же, прикрыв глаза, стал просто опустошать источник, превращая энергию, текущую по контурам, в ветер. К сожалению, без плетений и узоров это был очень энергозатратный способ, когда внутренняя сила сразу превращалась в магию стихии.

Но что поделать, даже на смотря на высокий ранг магистра, я сейчас оставался всё таким же магом-неучем. Хотя довольно неожиданно я почуял, что в моих энергоконтурах кто-то хозяйничает, и ветер из моей ладони усилился.

Холод из рук Креоны тоже стал мощнее, и ущелье затрещало от опустившегося на него мороза. Туман тут же стал белеть и опадать на землю крупными хлопьями снега.

Сначала я подумал, что это Виол помог нам, ведь сбоку послышался тонкий звон его струны. Но этот звон, как затянутая нота, так и продолжался… Я покосился в сторону, заметив, что Виол буквально застыл с занесённой над лютней рукой.

Креона рядом со мной тоже замерла, даже её растрёпанные серебристые волосы, не смотря на поднятый мной ветер, оставались неподвижны.

Ага. Вон в чём дело… Расщелину мне в душу, какие люди! Ну, то есть, боги.

Рукой я двинуть тоже не мог, лишь мог стоять и смотреть на замерший мир.

– Стрибор, я так полагаю? – спросил я, – Давно не виделись…

– Ну, смертный, мне хватило с тобой пары встреч, чтобы надолго потратить свой предел, – холёный щёголь в золочёном камзоле медленно выплыл откуда-то сбоку, лёжа прямо на воздухе и обмахиваясь веером. Его белоснежные волосы развевались во все стороны, подчиняясь, видимо, сразу нескольким ветрам.

– А сейчас зачем прибыл?

– Знаешь, события там сверху меняются, как ураган, богам всё как-то не до смертных… Но я понял, что мне нужно с тобой встретиться.

Я лишь усмехнулся.

– Не скажу, чтобы мне сейчас была прямо нужна твоя помощь, – признался я, – Думаю, у нас достаточно сил, чтобы пройти это ущелье без божественного вмешательства.

– Гордый, гордый, гордый Малуш, – Стрибор замахал веером, потом ткнул им в меня, – Ты ведь Малуш, так?

– Ну, допустим… Что, Хморока во мне уже не чуешь?

– Мы не чуем Хмарока нигде! – Стрибор соскочил с воздушной подушки, встав рядом со мной, – Понимаешь? Боги взволнованы!

Неожиданно рядом со мной зашевелилась Креона и повернула голову:

– Истинно так, смертный. Я не чувствую своего мужа.

– Здравствуй, Морката. Светлых лун тебе, богиня холода.

– И тебе лёгких ветров, Стрибор. Что забыл южный бог в наших широтах?

– Да всё то же… Мир то ли разрушается, то ли перерождается, – Стрибор поморщился.

– А ведь это отличный повод выпить! – в нашу идиллию неожиданно ворвался Виол.

Он, обнимая свою лютню, вывалился откуда-то сбоку и чуть было не шмякнулся рядом, но замер у самой земли и, улыбаясь, стал дёргать струны.

– Как злодейки напоили вдруг беднягу-паренька, и в ущелье заманили, и разделись…

Допеть ему не дали:

– Маюн⁈ – в унисон переспросили Морката и Стрибор, – Но… где ты был?

Виол-Маюн, витая в нескольких пальцах от земли, перевернулся лицом вниз. Потом смачно рыгнул и это словно подбросило его обратно на ноги.

Утерев губы и виновато улыбнувшись перед скривившейся Моркатой, он заявил:

– А вы что, значит, потеряли меня?

– Тебя не было видно тысячи лет…

Маюн только отмахнулся, потом подскочил ко мне и облокотился о моё плечо локтем. И стал рассказывать, обращаясь только ко мне.

– И вот с этими богами всегда так… Вечно они думают только о себе, и при этом думают, что другие тоже думают только о них. А я?

– Что ты? – вырвалось у меня.

– Может, я просто печень лечил в других мирах? Древо, оно же большое…

– Чушь, – сказал Стрибор, – Как ты, низшее никчёмное божество, мог попасть в другой мир?

– А мне просто не с кем было выпить! – признался Маюн, – С кем пить-то? С ним? – он ткнул пальцем в возмущённого Стрибора, – Да с ним же поговорить не о чем, один ветер в башке. Он что вчера сказал, не помнит.

– Эй!

– Или вот Морката… – тут Маюн шепнул, – Ну, признаться честно, я Хморока-то побаиваюсь, он и пришибить способен, но всё же… Морката холодна, как лёд. Какой интерес?

– Ты, хорлова падаль! – в глазах Креона-Моркаты блеснула кровавая луна, – Сейчас ты на тысячи лет пропадёшь в вечном холоде!

– Там хотя бы пиво всегда холодное… – отрезал Маюн и вдруг исчез, чтобы через мгновение появиться прямо перед Моркатой, – А вот такая ты мне больше нравишься, богиня луны и холода. Есть в тебе, оказывается, пламя!

Он тронул струны лютни, глядя в гневные глаза Моркаты. Но настоящую растерянность я почувствовал, когда вокруг стали сгущаться снег и туман, которые сначала оформились в неясный силуэт, а потом он вдруг превратился в Мавшу. Голубовласая богиня рек и морей дёрнула бровками, оглядывая всю компанию, потом спросила.

– Я не опоздала?

Маюн тут же оказался рядом с ней, просто упав растерянной богине на руки. Бог песнопений, конечно же, случайно упал щекой на мавшино откровенное декольте и едва не зарылся в нём лицом.

Тут же затрещала гроза и поднялся ветер. Стрибор, покрывшись сетью молний, поднялся над нами, являя собой разъярённый ураган.

– Ты, бесталанный горлопан, как ты смеешь…

Маюн, правда, уже куда-то исчез, оставив Мавшу поправлять своё платье. Но и это оказалось не концом представления…

Ещё одна яркая фигура возникла во вспышке света, чтобы явить другую девушку с белом полупрозрачном платье и с золотыми волосами. Вот только вместе с ней, прямо у неё на руках, нежась от счастья и утопая лицом в немалых прелестях, появился и Маюн. Судя по всему, Сияна – а это была она – и сама удивилась, что в её эффектное появление кто-то вмешался.

– Маюн! – она отпустила руки, и бог бардов шлёпнулся на землю.

– Да смердящий свет!!! – вдруг заорал я, окончательно потеряв способность понимать происходящее.

Боги богами, но человеческую волю у меня никто не отнимал. Прикрыв глаза, я подумал, что вполне можно попытаться заставить их всех убраться, или просто переждать это их сборище, пока они не израсходуют свой предел.

– Ну, ну, Малуш, мы же не твои враги, – вдруг сказал Стрибор, спустившись из своего грозного облика, – Мы лишь пытаемся выяснить, что происходит.

Мне в лицо вдруг дохнуло таким жутким перегаром, что я сразу разлепил глаза. Прямо передо мной щерился Виол-Маюн.

– Эти велико-кчёмные, высшие божества имеют желание сказать, что они ни хрена не понимают, что происходит, – сказал бард, – Они просто боятся признаться в том, что они напуганы.

– Последил бы за языком, Маюн, – сказала Морката.

– Так я ж слежу, – Маюн вдруг исчез, и его голос донёсся откуда-то сверху, – Вот если бы я сказал, что наши велико-могучие просто обосрались… Вот тогда да, не слежу!

Морката прикрыла глаза, её тело покрылось угрожающим тёмным контуром. Но снова вмешался я:

– Так понимаю, вы все здесь собрались, чтобы сказать мне что-то срочное?