Текст книги "Суперфрау из ГРУ"

Автор книги: Александр Колпакиди

Соавторы: Виктор Бочкарев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Глава 10
О тех, кого помнят и любят

Наша книга будет неполной, если, рассказав о послевоенной жизни Сони, мы умолчим о том, что сталось с теми людьми, которые ее окружали. Судьба некоторых из них покрыта тайной, о других известно немногое, и лишь некоторые биографии изложены со множеством подробностей, но подробности эти часто недостоверны. Одно из имен, окруженных самым большим ореолом легенд и вымыслов – имя первого руководителя Урсулы, Рихарда Зорге. Судьба его общеизвестна. После Москвы легендарный разведчик был направлен в Японию, где в 1941 году был арестован и в 1944-м – казнен вместе с Ходзуми Одзаки.

Брат Урсулы Юрген Кучинскиработал в Берлине преподавателем политэкономии в Берлинском университете, был председателем общества культурных связей с СССР. Умер в 1998 году.

Сестры Урсулы остались в Англии. Бригитта, или, по-английски, Бриджет Льюис, во время войны разошлась с мужем. Жила гражданским браком с Артуром Лонгом, на шесть лет моложе ее (1916 года рождения), родила ребенка. Расставшись с ним, вышла замуж за Джека Никольсона, члена Компартии Англии, работавшего в Шотландии. Бриджет имела высшее образование, была доктором исторических наук. После смерти отца занималась изданием и переизданием его книг по экономике, закончила и издала его работы на тему «Население колоний».

Сестра Урсула Сабина Леффлерприняла английское подданство, вышла замуж за адвоката, француза по национальности. Еще одна сестра, Барбара Тейлор, была замужем за преподавателем в общеобразовательной секции Би-би-си. Держалась несколько в стороне от семьи, была психически неуравновешенна. Самая младшая сестра, Рената Симпсон, во время жизни в Англии, так же, как и Бригитта, помогала Урсуле в ее разведывательной деятельности. Муж ее работал в министерстве сельского хозяйства и рыболовства. Имеет высшее гуманитарное образование, член Компартии Англии, перевела на английский язык книгу сестры «Соня рапортует».

…Как мы уже знаем, незадолго до Второй мировой войны Рольф Гамбургери Иоганн Патраснова были направлены в Китай. Наладить работу в Шанхае им не удалось. Тогда Рольф отправился в город Чунцин, где тогда находилось китайское правительство, в надежде найти там знакомых. В Чунцине его и арестовали, либо когда он налаживал радиосвязь, либо после первого выхода в эфир. Приговоренный к смертной казни, он, однако, вскоре оказался на свободе – как слышала Урсула, благодаря усилиям Советского Союза. Затем он снова работал по заданию Центра, теперь уже в Иране, и был еще раз арестован весной 1943 года американцами. Потом он оказался у англичан, которые 15 мая 1943 года передали Рольфа советским властям. После прибытия в Москву он попал в руки НКВД. Только после 1956 года он был реабилитирован и смог вернуться на родину. Рольф жил в ГДР, работал там архитектором, но недолго, здоровье его было подорвано, и он вскоре умер…

Судьба Иоганна сложилась не более удачно, хотя он избежал ареста. Он несколько лет оставался в Китае, женился на китаянке и имел от не сына. Вскоре после ареста Рольфа его связь с Центром прервалась. Оставшись без связи и поддержки (что тоже немаловажно!) Центра, он попытался найти работу, но неудачно. В Китае это означало голод. Как он писал Урсуле в 1946 году, по подсчетам врача, в течение последних тридцати месяцев он существовал за счет четырехсот калорий в сутки. Так живут и выживают китайцы – оказалось, что так способен жить и европеец. По крайней мере, Иоганн дожил до 1949 года, когда, после освобождения Китая, правительство предложило всем иностранцам покинуть страну. Вернуться в Германию ему так и не удалось. Иоганн уехал в Латинскую Америку, устроился работать механиком, женился на аргентинке, у них родилась дочь. Однако тоска по Европе не оставляла, и в 1967 году он предпринял еще одну попытку вернуться назад. Он приехал в Германию один, жена должна была последовать за ним, как только он скопит денег на проезд.

«Он приехал в начале января 1967 года, – вспоминает Урсула. – С момента нашей последней встречи прошло двадцать восемь лет. Я открыла дверь и увидела, что он буквально на пределе. Говорить он не мог, да и я, впрочем, тоже. Я провела его к креслу. Он дрожал и жаловался на холод. Я сварила кофе, принесла ему свитер и попросила Лена не входить в комнату, пока Иоганн не возьмет себя в руки. По-настоящему он, однако, так и не смог успокоиться. Он был до крайности измучен, а о состоянии его нервов лучше и не говорить. По словам Иоганна, ему хотелось бы жить в ГДР, но если из этого ничего не выйдет, он сумеет заработать себе на хлеб и в Западной Германии. Человек он неприхотливый. Где бы он ни был, он всегда будет жить как коммунист». [62]62
  Рут Вернер. Соня рапортует. М., 1979. Стр.243.


[Закрыть]Впрочем, в основном они мало изменились за эти годы. Не успев встретиться, все трое (Лен вскоре присоединился к ним) тут же заспорили о политике, о положении в Китае, где к тому времени как раз началась «культурная революция». Иоганн, как оказалось, одобрял происходившее там, хотя, в случае, если ему удастся остаться в ГДР, был готов не ввязываться ни в какую полемику. Он остался таким же упрямым и неуступчивым, как в молодости, так же не желал прислушиваться ни к каким доводам. Вероятно, Урсула была такой же, иначе бы не случилось так, что политика разделила этих людей, который связывало столь многое в прошлом.

«Изменись Иоганн как человек, растеряй он то, что было в нем хорошего, я и Лен, только сейчас познакомившийся с ним, не были бы так расстроены. По всей вероятности, в этом случае мы быстро расстались бы с ним. Но все его ценные качества остались при нем: сила воли, готовность идти на жертвы, сердечное сочувствие угнетенным, чья нищенская жизнь ежедневно была у него перед глазами». Урсула пишет, что взгляд на мир из ГДР отличается от взгляда на тот же мир из Южной Америки. Но, вероятно, не очень понимает, насколько, если удивляется, что человек, чья жизнь прошла на этом нищем континенте, в жестокой борьбе за существование, больше склоняется маоизму, чем к коммунизму советского толка.

На следующий день Иоганн побывал на демонстрации, посвященной памяти Карла Либкнехта и Розы Люксембург. Демонстрация ему понравилось – она была похожа на те, в которых они все участвовали в молодости. Но потом они опять заспорили и опять не пришли к единому мнению. Вечером их гость уехал. Позже он написал им из Западной Германии. В письме говорилось, что от рабочего класса Европы ждать нечего, ГДР тоже обуржуазивается, и он решил вернуться в Южную Америку. Вскоре Иоганн, здоровье которого было серьезно подорвано, умер.

Шанхай

С множеством людей познакомилась Урсула в Шанхае. И очень по-разному сложились их судьбы. Карл Римм– после возвращения из Шанхая был начальником отдела в Разведупре, в звании полковника. 11 декабря 1937 года был арестован и 22 августа 1938 года расстрелян. Григорий Стронский– тоже бесследно исчез в СССР в 1937 году. Йозеф Вайнгартен– после 1935 года, когда он вернулся из Китая, преподавал радиодело в разведшколе РККА (среди его учеников была и Урсула). В 1944 году был заброшен в район Мюнхена, но приземлился неудачно, был схвачен гестаповцами и погиб.

Макс Клаузенв 1933 году вернулся в СССР, работал там радиомастером и трактористом. Но этому человеку не судьба была жить мирно. В 1935 году он снова отправился на Восток – в Японию, и опять работал с Зорге. В 1941 году его арестовали, приговорили к пожизненному заключению. После Победы, 9 октября 1945 года, он был освобожден. Награжден орденом Красного Знамени. С 1946 года жил в ГДР. Умер в 1979 году.

Отто Браун, после того, как в 1939 году его отозвали из Китая, был политкомиссаром в лагере для военнопленных, где был известен как «комиссар Вагнер». В 1954 году вернулся в ГДР, работал в институте марксизма-ленинизма при ЦК СЕПГ. С 1961 по 1963 год был первым секретарем Союза писателей ГДР (интересно, часто ли они спорили с Рут Вернер). С 1964 года работал пропагандистом по делам Китая. В августе 1974 года умер в Берлине.

В пятидесятых годах брат Урсулы Юрген получил письмо. «Глубокоуважаемый профессор! Некоторое время назад я приобрела вашу книгу. Из предисловия я узнала, что Вы работаете в Берлинском университете. Обращаюсь к Вам с просьбой: сообщите мне, пожалуйста, адрес вашей сестры. Много лет мы были очень дружны, но в трудные военные и послевоенные годы потеряли друг друга из виду. Я была бы счастлива, наконец, снова установить контакт со старой подругой.» Письмо было от Ирен Видемайер, Изы, с которой они дружили еще в Шанхае. Урсула написала Изе, но ответа не получила.

Москва

После встреч в Москве Урсула никогда больше не виделась с Агнес Смедли. Правда, в конце 40-х годов ее подруга некоторое время жила в Оксфорде, но Урсула находилась в то время в сложном положении и решила не подвергать ее опасности. Тем более, что она не знала, какие теперь взгляды у этой очень непростой женщины. Урсула слышала, что Агнес очень озлоблена, ни с кем не общается, несмотря на то, что ее книги тогда были очень популярны. Умерла она в марте 1950 года после операции.

Француженка Кэт, Рене Марсо, после окончания школы уехала туда, откуда только что вернулась Урсула – в Шанхай. Она работала радисткой у сменившего Зорге в Шанхае Якова Бронина. Встречалась она и с Зорге. Вскоре Кэт вышла замуж за своего начальника Якова Бронина, и с тех пор в официальных документах значится как Элли Бронина. Под этим именем она в 1935 году получила орден Красной Звезды, а в 1937-м орден Ленина – за Испанию. В Испанию ее отправили в 1936 году, одну, без сопровождающих, с фальшивыми документами и, естественно, под другой фамилией. Она сумела пересечь всю Европу и проникнуть в штаб Франко.

Покончив с разведкой, Элли занялась медициной. Уже в 1949 году защитила кандидатскую диссертацию – кстати, в работе ей немало помогали приобретенные в разведке навыки, в первую очередь, знание языков и умение работать с аппаратурой. Готовилась к защите докторской. Но в 1950 году ее муж был осужден на 10 лет лишения свободы. Элли стала женой «врага народа», была изгнана из клиники. Она работала участковым врачом, занималась переводами, чтобы иметь возможность кормить детей. В середине 60-х ей дали персональную пенсию, признав, тем самым, ее заслуги. А в 1978 году она решилась на очень нетрадиционный по тем временам шаг – вышла из КПСС, в которую вступила в 1942 году, поскольку, как она говорила, осознала: «Партия насаждает несправедливость в стране».

Яков Бронинпосле освобождения из китайской тюрьмы вернулся в Москву. Получил звание бригадного комиссара, работал в центральном аппарате Разведупра. В 1940-41 годах преподавал агентурную разведку в Высшей специальной школе Генштаба, затем преподавал в военных академиях Ташкента и Москвы. В 1949 году полковник Яков Бронин был арестован и в октября 1950 года осужден на 10 лет лишения свободы. Реабилитировали его в 1955 году. Выйдя из тюрьмы, он работал в ИМЭМО АН СССР.

С Натальей ЗвонаревойУрсула встречалась каждый раз, когда после очередной зарубежной командировки возвращалась в Москву для отдыха и переподготовки.

Наталья Владимировна Звонарева родилась в 1901 году в Тамбове, в семье довольно высокопоставленного чиновника. После гимназии она училась в Тимирязевской сельскохозяйственной академии, которую закончила в 1923 году. Хорошо владела немецким и французским языками. В начале 20-х годов она вышла замуж, а в 1922 году родила сына.

В 1923 году ее познакомили с Яном Карловичем Берзиным, в то время – заместителем начальника Разведывательного Управления Штаба РККА. В марте 1924-го он стал начальником Разведупра. В том же 1924 году ей предложили работать в Управлении. Она начала работать в отделе Оскара Стигги. В 1928 году вступила в компартию.

В 1927-29 гг. Наталья Звонарева была в командировке в Праге, где работала под руководством уже знакомого нам Леонида Анулова. Кстати, в эту командировку она взяла с собой сына. Пятилетний мальчик никому и никогда не проговорился об этой поездке. В 1931-32 гг. она была в Вене, где одновременно работала с тремя резидентами – Константином Басовым (настоящее имя Ян Абелтынь), Иваном Винаровым и Вальтером Кривицким.

Вернувшись в Москву, с 1932 по 1937 год была сначала секретарем начальника Разведупра, а потом начальником его секретариата. В 1938 году ее перевели в один из отделов Управления. В 1937 году у нее рождается сын Сергей.

Стоит перечислить тех людей, с которыми встречалась и работала Наталья Звонарева. Это, например, Христофор Салнынь, Ян Тылтынь, Лев Борович, Артур Артузов, Стефан Мрочковский, Рихард Зорге, Лев Маневич и др.

Несмотря на блестящие характеристики, в 1938 году Наталью Владимировну уволили в запас. Незадолго до того были один за другим арестованы начальники Управления Урицкий и Берзин, а вскоре арестовывают и ее брата. Ее саму спасло то, что на партийном собрании, на котором был поставлен вопрос о ее исключении, парторганизация проголосовала «против», лишь поставив ей на вид «за потерю бдительности к брату». По-видимому, ее репутация была, на самом деле, безупречна. После увольнения из армии работала в Наркомздраве СССР.

22 июня Наталья Звонарева подала наркому обороны рапорт с просьбой отправить ее на фронт – но ей было отказано. Тогда, 15 октября 1941 года, она добровольно ушла на фронт, вступив в истребительную роту коммунистического батальона народного ополчения Куйбышевского района Москвы. Из 300 человек она была единственной женщиной, причем только она одна знала немецкий язык. Участвовала в боевых действиях за линией фронта.

В конце декабря 1941 года ее направили в 7-е отделение Главполитуправления Красной Армии, которое занималось спецпропагандой среди войск противника. Спецпропаганда – это допрос пленных, проведение агитпередач, выпуск листовок и газет, рассчитанных на войска противника, агитационные выступления с использованием громкоговорящих установок и т. п. Она получила звание батальонного комиссара (что соответствовало званию майора) и была направлена в 20-ю, а потом в 49-ю армию. Со своей громкоговорящей установкой прошла через Могилев, Минск, Данциг, Кенигсберг до самого Берлина. Была награждена шестью боевыми орденами, не считая медалей. После окончания войны Наталья Владимировна вернулась в Москву и продолжала службу в том же 7-м отделе Главпура, пока в 1954 году не была уволена в запас в звании подполковника.

Выйдя в отставку, она нашла другое приложение своим силам, активно занявшись реабилитацией репрессированных. При ее содействии реабилитировано огромное число людей. Кстати, именно она в течение многих лет добивалась признания подвига Льва Маневича, и добилась – в 1965 году ему было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

С 1956 года Наталья Владимировна работала в международной комиссии Советского комитета ветеранов войны, в течение многих лет была секретарем группы по связи с ветеранскими организациями ГДР. Неоднократно бывала в Берлине в командировках и встречалась там с Урсулой, познакомилась и с ее семьей.

В 1969 году она участвовала в 3-м слете школьников-интернационалистов-зоргинцев, куда ее привлекла другая наша старая знакомая – Любовь Ивановна Римм. В начале 70-х помогала организовать музей Рихарда Зорге в московской школе № 141, рядом с которой стоит памятник разведчику. Кстати, дирекция школы просила Урсулу – человека, работавшего вместе с Зорге, написать обращение к посетителям музея, каковую просьбу она с радостью исполнила. Их встречи и переписка продолжались до самой смерти Натальи Звонаревой в 1994 году.

Пыталась Урсула найти Лизу, жену немецкого рабочего, арестованного в 1937 году – те самые друзья, к которым она ездила в гости в Сокольники. В 1959 году, во время пребывания в Москве, она снова была в Сокольниках. Старые дома стояли на своем месте, но она уже не могла припомнить, в котором из них жили ее друзья. Да, впрочем, и не было надежды разыскать их спустя двадцать лет.

Швейцария

Из товарищей Урсулы по швейцарскому подполью больше всего известно о судьбе Шандора Радо. Как известно, после войны он был арестован и провел несколько лет в лагерях. Едва ли стоит всерьез опровергать обвинения НКВД, выдвинутые против него. Он, конечно же, не был главным виновником провала резидентуры – ее выявило гестапо. После провала французской и бельгийских групп «Красной капеллы» и захвата шифров для квалифицированных немецких контрразведчиков выявить швейцарскую группу было делом техники. Агенты-двойники привлекались «Дорой» не по собственной инициативе, а с ведома и согласия Центра, за что его даже не раз благодарили. Не мог он быть и агентом английской разведки, иначе англичане, уж верно, не отказали бы ему в политическом убежище в Каире.

Советский биограф Радо Владимир Александров нашел в архивах сведения о том, что Радо еще до войны подозревали в порочащих его связях, но не с англичанами, а кое с кем похуже. Еще до начала Второй мировой войны Центр предполагал послать в помощь «Доре» опытного агента-профессионала – ведь Радо, будучи резидентом, не имел никакой специальной подготовки. «Но, – пишет Александров, – меня насторожил другой пункт: «Необходим – говорилось в нем, – вызов Доры в Союз для выяснения некоторых вопросов, связанных с вербовкой лиц, подозреваемых старым руководством РУ как агентов гестапо и французской контрразведки, а также уточнить его, Доры, знакомство с троцкистами, например, с «Мадьяром». А затем я нахожу в личном деле Радо следующую запись: «К парижскому периоду его жизни относится сообщение (назван источник) о том, что Дора троцкист, что он якобы был связан с каким-то Мадьяром, будто бы арестованным по делу об убийстве Кирова…» [63]63
  Владимир Александров. Драма Шандора Радо. В кн. Шандор Радо. Под псевдонимом «Дора». Стр. 309.


[Закрыть]

В 1938 году такие записи в личном деле означали вещи вполне конкретные и определенные. По крайней мере, майор Анулов («Коля») к тому времени был уже арестован и получил срок. Но Радо тогда повезло – его спасла начавшаяся война. В сентябре 1939 года все европейские границы были закрыты, и ни новый заместитель «Доры» не смог прибыть в Швейцарию, ни он сам – в Москву. Но после войны НКВД рассчитался за все.

В 1954 году Радо был освобожден из заключения и полностью реабилитирован. В июле 1955 года он уехал в Венгрию. По иронии судьбы, годы, проведенные в лагерях, спасли его во время венгерского восстания в 1956 году. Он был занесен восставшими в списки коммунистов, и к его дому явилась разъяренная толпа – а с коммунистами в те дни не церемонились! Но кто-то из руководства восстания объяснил, что этот человек тоже пострадал от рук НКВД, и его оставили в покое. Так Шандор Радо, который формально не был на стороне восставших, уцелел.

Из Франции к нему в Будапешт приехала жена. Правда, прожила она на родине всего три года – до своей смерти в 1958 году. На ее могиле на почетном кладбище Керепеш написано: «Член Коммунистической партии Германии с момента основания».

Сыновья Радо, выросшие в Швейцарии и десять лет прожившие во Франции, к тому времени успели освоиться в этой стране, женились там и возвращаться в незнакомую им Венгрию не пожелали.

Радо покончил с разведработой и занялся своей любимой картографией, сумев внести значительный вклад в науку. Он был избран членом ряда иностранных академий, много участвовал во всевозможных конференциях и симпозиумах, руководил государственным управлением геодезии и картографии, географическим комитетом академии наук, был награжден орденами ГДР, Венгрии и Советского Союза. Трудно сказать, насколько обрадовал Радо этот факт, но в 1976 году ГРУ извинилось перед ним за ошибочную оценку результатов его работы, и он был награжден орденом отечественной войны I степени.

«Одно время в ЦК партии, – пишет Александров, – когда вышли мемуары «Доры», даже поговаривали о присвоении Шандору Радо звания Героя Советского Союза. Но все это осталось втуне. Когда я спросил одно высокопоставленное лицо: «Отчего же?», то мне ответили: «Радо получил бы орден Ленина, если бы не сбежал тогда в Каире». [64]64
  Там же. Стр. 312


[Закрыть]Рут увиделась с ним еще раз в 60-х годах в Венгрии.

…А вскоре после выхода в свет мемуаров Радо в квартире Александрова раздался телефонный звонок. «Это говорит Коля. Тот самый Коля, который в 1938 году передал Шандору Радо резидентуру в Швейцарии». Оказалось, что Леонид Абрамович Ануловне погиб в лагерях, как предполагалось, а живет в Москве. Александров побывал у него. Жил Анулов на окраине города, в однокомнатной квартире, вместе с женой, тоже побывавшей в лагерях. Жили они бедно, на две небольшие пенсии. Встреча эта состоялась в 1973 году. Вскоре Анулов умер.

В конце 1969 года, в честь 20-летия ГДР, группа немецких участников Сопротивления была отмечена наградами СССР за помощь в разгроме гитлеровской Германии. Правда, из группы награжденных к рому времени в живых осталось только трое. Одна из их была Рашель Дюбендорфер, которая была награждена орденом Красного Знамени.

Пауль Бётхервернулся в ГДР, где одно время был заместителем главного редактора «Лейпцигер Фольксцайтунг». Умер он в 1975 году в возрасте 84 лет.

Интересная история получилась с человеком, который внес наибольший вклад в работу швейцарской резидентуры – Рудольфом Рёсслером. Руководство ГРУ предложило включить и его в список награжденных.

«Министр госбезопасности ГДР Мильке, выслушав мнение советской стороны, откинулся в кресле и посмотрел внимательно на представителя КГБ, сидящего напротив.

– В ГДР уважают труд Рудольфа Ресслера, отдавшего немало сил разгрому общего врага – гитлеризма и возрождения новой Германии. Однако антифашист Рёсслер вел свой бой хотя и на стороне антигитлеровской коалиции, но не в сплоченных рядах немцев-антифашистов. В ГДР ничего не имеют против награждения этого отважного и честного человека советской правительственной наградой, но полагают, что руководство СССР должно решить этот вопрос самостоятельно. Вопрос о награждении Ресслера больше не ставился». [65]65
  Тайна разведчицы Сиси


[Закрыть]Вот так!

Эдмонд и Ольга Хамели, Маргарет Боллии Отто Пюнтерпосле войны жили в Швейцарии. О Пюнтере известно, что сначала он возглавлял информационное агентство социал-демократической партии и был представителем Союза журналистов при швейцарском правительстве, а с 1956 по 1964 год заведовал одним из отделов швейцарского радио. Потом он вышел на пенсию, но продолжал трудиться – он был избран народным судьей.

Фут, предложивший свои услуги английской разведке, вернулся в Англию, где занимал в разведведомстве очень небольшой пост. В 1949 году он выпустил книгу воспоминаний о работу в Швейцарии «Справочник для шпиона». Книга принесла ему неплохие деньги, но, по дружному свидетельству прочитавших ее очевидцев событий, она, мягко говоря, не слишком достоверна. Вскоре – в 1957 году – он умер. В следующем, 1958 году, умер Рудольф Рёсслер– «Люци», так и не раскрывший своей тайны.

Трудно сказать, как познакомились Рут Вернер и Мария Полякова. Может быть, Полякова инструктировала Урсулу перед работой в Швейцарии – стране, которую она незадолго перед тем покинула. Но, начиная где-то с 1960 года, они регулярно переписывались. Мария Иосифовна, приезжая в Берлин, навещала Урсулу. Встречаясь, они вспоминали Англию, Германию, Швейцарию, Францию… каждой было что вспомнить.

Полякову отозвали из Швейцарии в конце 1937 года. Она счастливо избежала «чисток» в аппарате разведки. В наиболее опасный для себя момент, когда ей грозило увольнение из армии, Мария написала и отправила секретной почтой письмо Ворошилову и получила ответ: «Климент Ефремович прочитал ваше письмо. Просит не волноваться и продолжать работать». Она осталась в разведке. Обучала премудростям разведработы новых сотрудников, в том числе и вышестоящих.

В октябре 1941 года ей дали одно из важнейших в ее жизни заданий, которое она, к счастью, выполнить не смогла. Почему «к счастью»? Дело в том, что она была назначена резидентом нелегальной резидентуры… в Москве. 20 октября в столице было объявлено осадное положение. К городу подходили немцы. Тогда же командующий Западным фронтом генерал (тогда еще генерал) Жуков вызвал к себе начальника ГРУ и приказал срочно создать в Москве агентурную сеть с радиосвязью и конспиративными квартирами. При этом он сказал: «Москву мы не отдадим, но готовиться надо ко всему. Береженого Бог бережет».

Капитан Полякова предложила свою кандидатуру в качестве руководителя резидентуры. Сначала начальник ГРУ отказал, не по каким-то объективным причинам, а просто потому, что она – женщина. Но потом переменил решение – ведь Полякова несколько лет работала в качестве нелегала, отлично знала немецкий язык и обстановку. Ей выдали паспорт на другую фамилию, ночной пропуск и справку о том, что ее дом разрушен. После чего поселили в брошенную жильцами при эвакуации квартиру, которая должна была работать в качестве конспиративной.

7 ноября она переехала в эту квартиру, сменив форму капитана Красной Армии на старую шубейку, валенки и старый платок. Вечером она уходила якобы «на работу» в ночную смену, а на самом деле сидела в бомбоубежище ГРУ с шифровками от агентов. Днем, после нескольких часов сна, занималась подготовкой конспиративных квартир, почтовых ящиков, явок и тайников. Другие офицеры готовили источников и агентов – пожилых людей, освобожденных от военной службы и, естественно, беспартийных. Сеть была успешно создана. К счастью, использовать ее так и не пришлось.

Война тяжело отозвалась на судьбе Марии Поляковой. Ее брат погиб в боях под Ельней, а муж – во время выброски нашей разведгруппы в немецкий тыл в Чехословакии. После войны, с 1946 по 1956 год, она преподавала в специальном учебном заведении. Умерла Мария Полякова 7 мая 1995 года, да два дня до 50-летию Победы.

Англия

Николай Аптекарь– счастливо избежал всех неприятностей, связанных с НКВД. Вернувшись из Англии в апреле 1944 года, он, некоторое время проработав в центральном аппарате разведки и, после учебы, был направлен на оперативную работу в Данию, где пробыл с сентября 1948 по апрель 1949 года. Затем, в 1950-51 годах работал в Польше. Потом, после обучения на высших академических курсах при военно-дипломатической академии, три года – в Китае, в Харбине. В июле 1958 года демобилизовался в звании полковника. За время работы Аптекарь был награжден 6 боевыми орденами (Орден Ленина, два ордена Красного Знамени, два ордена Красной Звезды и орден Отечественной войны 2-й степени) и 14 медалями. После увольнения в запас 20 лет проработал в НИИЭМИ в Москве в качестве специалиста по научно-технической информации.

После выхода в свет книги «Соня рапортует» младшая дочь Аптекаря Наташа, будучи в служебной командировке в Берлине, посетила Рут Вернер. После этого Соня и «Сергей» переписывались до самой смерти Николай Аптекаря в 1991 году.

«Холу» – Мелиту Норвуд– можно назвать «долгожителем» в разведке. Она была тоже своего рода «двойным агентом», но одной страны – за этого ценнейшего агента постоянно вели борьбу НКВД и ГРУ. Тут следует вспомнить, что начинала Мелита как агент НКВД, потом была передана Соне, работавшей на военную разведку. В 1944 году, как и Клаус Фукс, перешла под контроль НКВД. В марте 1945 года организации, где она работала, удалось получить контракт, связанный с проектом «Тьюб эллойз». Норвуд, находившаяся абсолютно вне подозрений, получила доступ к документам проекта, таким образом, внеся свой вклад в атомный шпионаж.

В апреле 1950 года, после осуждения Клауса Фукса и в связи с усиленным вниманием, которое МИ5 тогда уделяло Соне, Мелита Норвуд была временно законсервирована, но ненадолго. Уже в 1951 году контакт с ней был возобновлен, и она опять перешла под контроль МГБ. Следующие двадцать лет она проработала как агент госбезопасности.

Норвуд была очень осторожна. Со своими связниками она встречалась четыре-пять раз в год, обычно на юго-восточных окраинах Лондона (одно время ее оператором был наш знаменитый разведчик Конон Молодый). Она по-прежнему работала в Британской научно-исследовательской ассоциации цветных металлов, через которую проходило много интересной информации. В 1958 году Норвуд была награждена орденом Красного Знамени. В 1962 году ей дали пожизненную пенсию в размере 20 фунтов стерлингов в месяц, от которой Норвуд впоследствии отказалась, заявив, что в деньгах она не нуждается, а работает по убеждениям.

В 60-е годы сотрудничество Норвуд с советской разведкой продолжалось. В записях Митрохина упоминается агент под псевдонимом «Хант», завербованный ею в 1967 году. В течение 14 лет «Хант» передавал нашей разведке научно-техническую документацию и информацию о продаже Великобританией оружия. В конце 70-х лондонская резидентура выплатила ему 9000 фунтов стерлингов, чтобы он смог открыть собственный бизнес. в начале 70-х контакт с «Холой» был временно прерван. Когда же в 1974 году он возобновился, то выяснилось, что Норвуд в 1972 году вышла на пенсию. Доступа к секретным материалам она уже не имела, поэтому регулярное сотрудничество с ней было прекращено. В 1979 году, вместе с мужем, она посетила СССР. В Москве ей предложили финансовое вознаграждение, от которого она опять отказалась. Это то, что известно о Мелите Норвуд, так и не разоблаченном агенте советской разведки.

Клаусу Фуксуповезло меньше. Мы расстались с ним, когда он отправился в Соединенные Штаты, чтобы участвовать в американском атомном проекте. В 1943 году в Квебеке Рузвельт и Черчилль подписали секретное соглашение, которое закрепило объединение усилий Великобритании и США по созданию атомной бомбы. Согласно этому соглашению, техническая база проекта должна была строиться в США, а, поскольку Англия к тому времени имела большую научную базу в этой области, она вносила свой вклад «мозгами» – английские ученые принимали участие в проекте. Согласно этому соглашению, Клаус Фукс выехал в США. Он работал сначала в Манхэттенском центре, затем в Лос-Аламосе, и, по некоторым оценкам, был одним из наиболее информированных участников проекта – и всем, что знал, честно делился с советской разведкой. Начальник ФБР Гувер впоследствии писал в своем секретном меморандуме по этому поводу: «… В июне 1945 года Клаус Фукс передал русскому агенту детальный доклад, который заранее подготовил в Лос-Аламосе, имея доступ ко всем соответствующим документам и проверяя на месте правильность приводимых им расчетов и формул. Доклад содержал полное физико-математическое описание плутониевой бомбы, которую предполагалось испытать на полигоне «Тринити». Он передал русским также чертеж бомбы и ее отдельных компонентов и сообщил все наиболее важные ее параметры. Он сообщил также, что плутониевое ядерное устройство будет иметь цельнометаллический плутониевый заряд и дал техническое описание инициатора, включая мощность нейтронного компонента, тампера, алюминиевой оболочки и системы имплозивных «линз»…» [66]66
  Цит. по В.Кулишов. Конец атомному секрету. В сб. Профессия – разведчик. М., 1991 г. Стр.144.


[Закрыть]