Текст книги "Суперфрау из ГРУ"

Автор книги: Александр Колпакиди

Соавторы: Виктор Бочкарев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

– А знаете, по вашей наружности и не догадаешься, что вы занимаетесь конспиративными делами, – неожиданно сказал Коля. – Этакий преуспевающий, солидный буржуа. Отлично! Вам таким и надо быть.

Речь зашла о цели моего вызова. Отныне, по указанию Центра, мне надлежит выполнять только задания Коли. Все сообщения я должен передавать лично ему». [30]30
  Шандор Радо. Под псевдонимом «Дора». Стр.42.


[Закрыть]

В апреле 1938 года Коля неожиданно, вопреки правилам конспирации, явился на квартиру Радо. Изумленному хозяину он объяснил, что все в порядке, просто возникла неотложная необходимость. Тот понял, что происходит что-то экстраординарное.

«Я провел его в кабинет. Коля сел в кресло, немного помолчал. Выглядел он очень утомленным. Морщинки на лице будто еще больше растрескались, мешки под глазами стали темными, как от бессонницы. Но голос был тверд и взгляд, как всегда, холоден и спокоен.

– Я получил указание центра передать вам своих людей. Принято решение назначить вас руководителем группы в Швейцарии. Для этого я и приехал. Теперь вы будете работать самостоятельно.

– А вы? – вырвалось у меня.

Обычно такие вопросы не задают, так как на них не отвечают. Но Коля, вопреки правилам, почему-то ответил:

– Вы остаетесь, я уезжаю. – Он посмотрел на меня своими прозрачными глазами: в них была опять какая-то отрешенность, которую иногда я замечал и раньше. Может быть, тоска по родине? – Могу даже сказать, куда еду, – прибавил он. – В Москву. Отзывают…» [31]31
  Там же. Стр.46


[Закрыть]

Может быть, он предвидел свою судьбу? По возвращении в Москву Анулов был арестован НКВД и затерялся в недрах ГУЛАГа…

В число агентов Анулова входили два швейцарских журналиста, которые впоследствии сыграют немалую роль в нашей разведработе в этой стране. Это Отто Готфрид Пюнтер («Пакбо») и Пьер Николь («Пьер»).

Пьер Николь родился 20 мая 1909 года. Гражданин Швейцарии, сын известного швейцарского политика левого направления, впоследствии одного из лидеров коммунистической партии страны Леона Николя. В начале 30-х годов учился в экономическом институте. В 1932 году уехал в Англию, где продолжал учебу. В 1936 году находился в Испании в качестве военного корреспондента. Свободно владел тремя основными европейскими языками: английским, немецким и французским. Некоторое время был председателем объединенной партии труда. К работе в советской разведке был привлечен на основании левых убеждений, которые унаследовал от своего отца.

Пьер Николь имел хорошие связи в политических и правительственных кругах. Ему была поставлена задача – подыскивать людей, которые могли бы предоставлять важную военно-политическую информацию по фашистской Германии. Иногда он давал только наводки на подходящих кандидатов, вербовку которых поручали другому человеку, а иной раз занимался и вербовкой. Кроме того, через знакомых финансистов поддерживал финансовые связи резидентуры.

Отто Пюнтер, по мнению начальника Разведупра, был одним из лучших советских агентов в Швейцарии.

Отто Готфрид Пюнтер родился в 1900 году. Работал журналистом, сотрудничал в левосоциалистичеких изданиях, открыл свое информационное агентство «Инс». Вступил в социалистическую партию Швейцарии. В то время, когда между социалистами и коммунистами шла ожесточенная борьба, это снимало с него все подозрения в пособничестве коммунистам. Правда, по свидетельству Радо, он неоднократно хотел вступить в компартию, но резидент каждый раз отговаривал его, потому что в этом случае советской разведке пришлось бы отказаться от услуг Пюнтера – в нашей разведке существовал запрет на привлечение к работе зарубежных коммунистов, из соображений конспирации. Правда, потом он написал в своих мемуарах, вышедших в 1967 году: «Мое решение сотрудничать с Радо не имело ничего общего с моими политическими убеждениями и неприятием коммунизма». То ли его взгляды за эти годы переменились, а может быть, он не был до конца откровенен с Радо. Но, в любом случае, коммунизм для него был меньшим злом, чем фашизм.

Антифашистом Пюнтер стал едва ли не с самого начала зарождения фашизма. Еще в 1930 году он вместе с итальянскими антифашистами Рандольфо Паччиарди и братьями Роселли организовал полет над Миланом на самолете, с которого над городом разбросали несколько десятков тысяч антифашистских листовок. Во время Гражданской войны в Испании он не просто сочувствовал республиканской Испании, а помогал делом: так, например, он совершил несколько опасных поездок в Италию, чтобы получить информацию о переброске итальянских войск на помощь Франко и добыть для республики боеприпасы. В конце испанской войны Пюнтер вернулся в Берн.

Насколько известно, Анулов завербовал Пюнтера в Испании. Правда, некоторые западные исследователи утверждают, что вербовка состоялась в 1940 году в Швейцарии. В начале 1940 года на него вышел один из агентов советской разведки. «Человек, представившийся как Карло, но не назвавший мне своего настоящего имени, знал все о моей деятельности в Швейцарии, поскольку он работал там на советскую разведку. Он намекал, что и я должен сотрудничать с Советами. Я ответил: «Я – социал-демократ; я осуждаю советское вторжение в Финляндию, также я осуждаю советско-германский пакт». Однако мой отказ не был отчетливо выражен ввиду того, что фашистская Германия очевидно набирала силу. Дважды в течение того же года Карло встретился со мной, и дважды я избегал давать четкий ответ. В январе или феврале 1941 года я узнал от голлистов группы «Неже», что подразделения германской армии, расположенные в Бордо, были переброшены на восток. Это был очевидный шаг к нападению на Россию. Я проинформировал об этом Карло, и в то же время дал согласие работать на советскую разведку. Добавив, однако, что я буду продолжать сотрудничать как с французским Сопротивлением, так и с Сэлтером из британской разведки». [32]32
  Книга с распечатки.


[Закрыть]Тут явно кто-то что-то напутал. Не то автор книги в очередной раз подкорректировал факты с которыми он, кстати, обращается чрезвычайно вольно (так, например, биографию Шандора Радо он скорректировал достаточно сильно: у него девятнадцатилетний венгерский антифашист становится сначала одним из вождей венгерской революции, затем видным лицом в Коминтерне и любимцем Зиновьева, и т. д.), не то сам Пюнтер перемудрил. Если его завербовали в 1940 году, то как Анулов мог познакомить с ним Радо в 1938-м?

Коля предупреждал своего заместителя об особенностях характера Пюнтера: «Вы можете быть уверены в Пакбо. Он будет вам хорошим помощником. С людьми он сходится легко. Человек интеллигентный, образованный, свободно говорит на нескольких языках. Зная вас обоих, уверен, сработаетесь наверняка. Только помните: иногда его необходимо охлаждать. Он энергичен, любит рискнуть, и это, надо признать, порой приносит ему успех, однако, стараясь сразу сделать слишком много, он распыляется. Его приходится сдерживать от всяких «воздушных», нереальных планов. Направьте его инициативу на главное – расширение связей с людьми. Ваша цель – информация по Германии и Италии». [33]33
  Шандор Радо. Под псевдонимом «Дора». Стр. 49.


[Закрыть]

Вскоре они познакомились. «Пюнтер-Пакбо выглядел лет на тридцать, оказалось же, что этому невысокому, крепкого сложения, плечистому блондину было тридцать семь. Круглое лицо его дышало здоровьем и энергией. За стеклами очков весело блестели серо-синие глаза. Пакбо оказался живым, приятным собеседником. Он охотно рассказал о себе, упомянул, что женат, но детей у них нет.

Как и я, он уже успел изрядно поездить по свету. С той лишь разницей, что меня носила по свету беспокойная судьба эмигранта, а его гнал из страны в страну кипучий темперамент газетчика. Где он только не работал! В Париже и Лондоне, В Лейпциге и Барселоне… Был на испанском фронте, писал репортажи и статьи в защиту Испанской республики. Ну а теперь, наконец, возвратился в Берн». [34]34
  Там же. Стр.50.


[Закрыть]В общем, он понравился новому резиденту.

Пюнтер имел обширные связи в журналистских, дипломатических и политических кругах. Он снабжал нашу разведку сведениями по Германии и Италии. Особенно ценен был его контакт со швейцарским Генеральным штабом, в частности, с ND (Службой информации армии Швейцарии). Кстати, в ND знали, что он работает на советскую разведку и не только не препятствовали Пюнтеру, но, напротив, пытались всячески помогать ему.

У Пюнтера была небольшая собственная группа, куда входили его старые знакомые, еще по антифашистской деятельности начала 30-х годов. Они проживали, в основном, на границе с Австрией. Из названий этих городов и возник его псевдоним «Пакбо» (Понтрезина, Арт Голдо, Крейцлинген, Берн, Орзелина). Радо не знал имен многих его агентов.

Он вспоминает, что среди них был «Габель» – югославский антифашист. В прошлом летчик, в 1938 году он был консулом, представлял в югославском порту Сушак интересы испанского республиканского правительства. Один из его хороших знакомых – югославский представитель при генерале Франко – снабжал Габеля ценной информацией по Испании и Италии. Этот агент сообщал о дислокации сухопутных и авиационных частей итальянской армии, о состоянии военной промышленности и судостроения Италии, о поставках вооружений для Франко, о передвижениях итальянского флота. Другой ценный источник Пакбо – немецкий эмигрант, принявший швейцарское подданство, социал-демократ, бывший чиновник лиги Наций в Саарской области. В сообщениях Центру его называли «Пуассон». Он сообщал о состоянии вооруженных сил Германии, о готовящихся военно-политических акциях Третьего Рейха.

Были у него и другие каналы. По церковному каналу, связанному с католическим монастырем неподалеку от Фрейбурга, он получил в 1942 году документ о наступлении немецких войск под Сталинградом. Существовал и «итальянский» церковный канал. Немало сведений он получал через французские представительства в Швейцарии. После оккупации Франции существовало два французских правительства: Виши (пронемецкое) и Де Голля (связанное с союзниками). Оба имели свои представительства в Женеве. И, несмотря на то, что Германия и Англия находились в состоянии войны, оба представительства весьма активно общались. В результате немалое количество информации от вишистского представительства попадало в голлистское, а оттуда, в соответствии с политическими убеждениями работников представительства, либо в Лондон, либо в Москву. Отсюда тоже черпал свою информацию Пюнтер.

Как-то раз его группа даже сумела узнать о передвижениях штаб-квартиры Гитлера. В число их источников входил один австрийский консерватор. Его сын – кстати, социалист – был призван в германскую армию и работал радиотехником в штаб-квартире фюрера. Имея доступ к радио, он каждый вечер связывался со своей семьей и, помимо приветов, передавал информацию, о том, где он находится. Трудно сказать, понимал ли сын, какой важности информацию он передает – но отец это понял прекрасно и исправно снабжал этими сведениями группу Пакбо.

Третьим резидентом, как мы уже знаем, была Урсула со своей маленькой группой.

1 сентября 1939 года, после начала Второй мировой войны, Швейцария закрыла границы, и Радо потерял контакт с Центром (тогда-то Центр и поручил Урсуле ему помочь). Уехав в Англию, она оставило Радо «в наследство» Лена и Фута. А перед самой войной Разведупр подчинил ему и группу Дюбендорфер. Радо был недоволен этим распоряжением. Он считал, что, с точки зрения конспирации, не следует собирать все группы под одним руководством. Центр считал так же, но решение об объединении групп было вынужденным. Каналы связи через Францию к тому времени были потеряны, и все группы концентрировались вокруг радиопередатчиков. Рашель оказалась старой знакомой Лены по работе в Берлине, в отделе агитпропа ЦК КПГ. А Пауля Бётхера прекрасно знали они оба.

До Первой мировой войны Пауль Бётхер был социал-демократом. Работал он наборщиком в типографии. В начале 20-х годов стал коммунистом. Он был членом ЦК партии, депутатом Саксонского ландтага, председателем его коммунистической фракции. Позднее, когда в партии началась фракционная борьба, Бётхер вышел из КПГ. После установления фашистской диктатуры нелегально эмигрировал в Швейцарию.

Один из информаторов Сиси, кстати, был тем самым человеком, через которого Радо получил и смог отправить предупреждение о готовящемся вторжении немецких войск на территорию СССР. Несколько позднее в ее группу входил «Люци» – Рудольф Рёсслер – один из самых результативных агентов Второй мировой войны.

Несколько особое положение занимала маленькая группа «Пьера» (Пьер Николь). О ее деятельности известно совсем немного – но то, что известно, говорит о многом.

10 мая из Москвы в Швейцарию передается просьба: «Профессор Хейсенберг в Лейпциге работает над вопросом использования для военных целей внутриатомной энергии, выделяющейся при цепной реакции урана. Установите: какими методами осуществляется цепная реакция урана; методы разделения изотопов урана и получения больших количеств протоактиния; где сейчас работает Хейсенберг и имена физиков и химиков, работающих в лаборатории Бора в Копенгагене».

Через месяц Радо докладывает Центру: «Через Пьера удалось установить, что бомбардировка урана изотопа 235 нейтронами дает взрыв ядра этого атома, причем развиваются от 3 до 4 единиц энергии. Они попадают на новые ядра изотопа 235, и происходят новые взрывы. Эти последовательные взрывы называются цепной реакцией урана».

А в начале июля – еще одно сообщение: «Лейпцигский физик Хейсенберг больше не проводит опытов с бомбардировкой атома урана, так как немцы ему не доверяют, и они отстранили его от самостоятельных исследований. Они передали их физику Тихтсу. Упорно работают над расщеплением атома урана профессор Джолио и его жена в Париже, а также профессор Гельбау в Цюрихе:» [35]35
  Владимир Лота. Правда о дядюшке Шандоре. «Совершенно секретно», № 1, 2000г


[Закрыть]Так вот, значит, какие связи были у мало кому известного «Пьера» …

После 22 июня

С началом Великой Отечественной войны основным направлением работы группы «Дора» стала работа против Германии. Уже 1 июля они получили сообщение из Центра: «Все внимание – получению информации о немецкой армии. Внимательно следите и регулярно сообщайте о перебросках немецких войск на Восток из Франции и других западных районов».

Еще в феврале 1941 года Пюнтер установил контакт с офицером швейцарской разведки, который получил псевдоним «Луиза». Тот поставлял группе ценные данные о концентрации немецких частей на востоке Европы. Теперь они стали еще более напряженно искать новые связи. Первым снова повезло энергичному Пакбо. Через своего знакомого журналиста он познакомился с бывшим пресс-атташе французского посольства правительства де Голля. Французский дипломат наверняка сотрудничал и с голлистской разведкой – тем не менее, через него можно было получать ценную информацию. Центр одобрил контакты с французом, который получил псевдоним «Зальтер». В октябре Зальтер свел Пакбо еще с одним профессиональным французским разведчиком. Офицер, кавалер ордена Почетного легиона, до войны работал в Берлине под журналистской «крышей». Новый источник получил псевдоним «Лонг». Оба они пошли на сотрудничество с советской разведкой из патриотических побуждений, считая, что все антифашистские силы в Европе делают общее дело. В то время Центр считал так же. Но позднее вербовку этих агентов-двойников поставят Радо в вину…

… Немцы подходили к Москве. Группа лихорадочно работала, стараясь добыть как можно больше сведений о планах гитлеровской армии. И вдруг, в середине октября, Москва замолчала. Радо слал запрос за запросом, но не получал ни ответа, ни подтверждения того, что его сообщения получены. Разведчики терялись в тревожных догадках – что происходит? О том, что Гитлер прав и судьба Москвы решена, не хотелось даже думать. Они решили, что учреждения Центра эвакуировали из столицы на восток, подальше от боев, и прекращение связи вызвано передислоцированием узла связи.

Действительно, как раз в середине октября значительная часть Наркомата обороны, в том числе и Главного разведуправления, была эвакуирована в Куйбышев. Время эвакуации совпадает со временем прекращения связи, которая восстановилась в конце ноября. Причин перерыва им никто не объяснил. Обрадованные разведчики спешно передавали в Центр накопившуюся информацию, которая в то время поступала, в основном, от источников Лонга.

В то время в резидентуре было три передатчика. Два из них были у Эдмонда и Ольги Хамелей («Эдуард» и «Мауд») – дома и в мастерской. Третий – у «Джима». Александр Аллан Фут, которого Урсула в 1939 году учила радиоделу и основам конспирации, быстро рос как разведчик и постепенно занимал все более и более высокое положение в швейцарской резидентуре, пока не стал вторым человеком после Радо. Он был шифровальщиком и радистом, за два с небольшим года – с июня 1941 по октябрь 1943-го – принявшим и отправившим более шести тысяч радиосообщений. Вместе с тем он работал и самостоятельно, имея прямой выход на Москву. Обучал новичков ремеслу разведчика. Не слишком опытный, но наделенный отменной практической сметкой, Фут превосходно организовал свою работу. Он удачно выбрал квартиру – на пятом этаже многоквартирногого дома в многонаселенном районе Лозанны. Квартира находилась в конце длинного коридора, отделенного от лестницы прочной дверью. В случае внезапного ареста агент имел возможность уничтожить рацию и материалы, пока полиция будет ломать двери. Антенну он соорудил таким образом, что она была очень похожа на антенну радиоприемника, а передатчик смонтировал в футляре от пишущей машинки. Материалы хранил в искусно запрятанном потайном ящике в платяном шкафу, который возможно было обнаружить, только разобрав шкаф. Фут устроился основательно и со знанием дела, и сумел спокойно проработать в своем радиопункте тридцать три месяца.

Другие радисты группы получали сообщения в уже зашифрованном виде, а Фут был еще и хорошим шифровальщиком и мог принимать сообщения от агентов, написанные открытым текстом, что ускоряло работу. В Москве его высоко ценили. За время войны Фут получил четыре награды и звание капитана Красной Армии. А для внешнего мира он был хорошо обеспеченным эксцентричным англичанином, приехавшим в Швейцарию для поправки здоровья, любителем удовольствий, абсолютно не интересующимся политикой.

В группу Фута входило несколько очень интересных людей. Например, его агентом был, например, Макс Хабьяник, полицейский чиновник из Базеля. Это был человек Коминтерна. В течение 22 (!) лет он снабжал сначала Коминтерн, а потом и советских разведчиков швейцарскими паспортами. По описанию примет он подбирал по полицейским документам человека, более или менее похожего, затем изготавливалось свидетельство о рождении, на основании которого и выдавался паспорт. За эту работу он получал 150 франков в месяц и, кроме того, по 100 франков за каждый паспорт. Это был хорошо законспирированный агент Коминтерна, связь с которым поддерживалась через другого старого работника Коминтерна – Анну Мюллер, адрес которой был, кроме того, одним из почтовых ящиков и явок Коминтерна. Прикрытием ей служило частное агентство по найму, открытое, естественно, на советские деньги и, кроме того, ей платили по 450 франков в месяц.

Хабьяник был арестован в 1948 году, когда вскрылась его работа с паспортами. Анна Мюллер – в 1943 году. У нее был брат в Германии, которого звали Генрих Мюллер. Его квартира была одной из явок советской разведки. После ареста двоих воспользовавшихся этой квартирой советских агентов гестапо арестовало Генриха Мюллера и его жену, которые были вскоре казнены. Фальшивой телеграммой о болезни брата вызвали в Германию и Анну, через которую Генрих получал инструкции от Центра. Ее тоже арестовали и приговорили к смерти, но, благодаря вмешательству швейцарского правительства, приговор не был приведен в исполнение, и после разгрома гитлеровской Германии она вернулась обратно в Швейцарию. Эти два человека тоже принадлежали к группе Фута.

Вскоре у «Доры» появилась еще одна радистка – дочь итальянского антифашиста, 22-летняя Маргарет Болли. Эта стройная черноволосая девушка сначала выполняла в организации роль курьера. Работала она успешно, и Радо предложил ей учиться на радиста. В течение зимы и весны 1942 года Джим обучал Маргарет, после чего решено было установить рацию в доме ее родителей в Базеле. Эдмунд Хамель собрал еще один передатчик, а Джим установил его в квартире Болли. Новая радистка получила псевдоним «Роза». Однако ее отцу не понравилось, что в его доме оборудовали радиоточку, он опасался полиции, и Маргарет переехала в Женеву, где жила под видом студентки, приехавшей изучать французский язык. Маргарет была связана только с Радо и его женой, Пакбо и Джимом, а ее адрес знали только Радо и Лена, а также Хамель, который устанавливал рацию – больше никто. Только за 1942 и 1943 годы группа Радо передала в центр более трех тысяч радиограмм.

«Трудно поверить, но в составе резидентуры было семьдесят семь человек! В Женеве работали девятнадцать помощников Доры. В Берне у него было пятнадцать тайных агентов. В Цюрихе – девять. В других городах Швейцарии еще двадцать семь человек. В Германии для Радо добывали информацию семнадцать человек. В Италии – два, в Австрии – три, во Франции – пять. Наиболее крупными агентурными группами были организации Сиси – двадцать человек и Пакбо – тридцать четыре агента. В группу Джима входили девять человек. В группе Пьера было четыре агента». [36]36
  Владимир Лота. Правда о дядюшке Шандоре. «Совершенно секретно», № 1, 2000г


[Закрыть]Для такой маленькой страны, как Швейцария, это была огромная организация – и по значению (некоторые специалисты утверждают даже, что Вторая мировая война была выиграна в Швейцарии), и по размеру.

«Люци»

Говоря об этом человеке, уместно будет вспомнить слова, сказанные совсем в другое время и по другому поводу одним из видных работников советской разведки наших дней. Когда председатель КГБ СССР Владимир Крючков спросил начальника нелегальной разведки ПГУ КГБ Юрия Дроздова: «А сколько вообще нужно иметь агентуры, чтобы знать, что происходит в мире?», тот ответил: «Не так уж много, пять-шесть человек, а вся остальная агентура должна обеспечивать их, отвлекать от них внимание». [37]37
  Ю.Дроздов Нужная работа. М., 1994. С. 123.


[Закрыть]Безусловно, одним из подобных агентов был «Люци», связь с которым была установлена в конце 1942 года. Нет, другие агенты тоже добывали ценную информацию, иной раз очень ценную – но ни один даже не приближался по объему и важности поставляемых сведений с этому загадочному человеку.

Вспоминает Шандор Радо: «Когда началась битва под Сталинградом, удивительную осведомленность о действиях немцев на фронте стал проявлять «Тейлор» (Христиан Шнейдер), которых был связан с Сиси. Его информация отличалась конкретностью, широтой охвата вопросов. Это было поразительно. Вольно или невольно возникала мысль: не подсовывает ли кто-то через Тейлора явную фальшивку с намерением дезинформировать, запутать нас? В самом деле, не странно ли, что человек, занимавший в Международном бюро труда скромную должность переводчика и не имевший доступа к сведениям военного характера, вдруг стал поставлять очень ценный материал? Такие данные, которые, узнай об этом противник, вызвали бы панику среди немецких генштабистов. Было отчего призадуматься… Первую информацию Тейлора я послал Директору с ощущением, будто делаю что-то опрометчивое». [38]38
  Шандор Радо. Под псевдонимом «Дора» Стр. 129.


[Закрыть]

Центр заинтересовался новыми возможностями Тейлора и, для проверки, предложил ему установить номера немецких частей в южном секторе фронта и выяснить число немецких военнопленных, находившихся в СССР. Спустя несколько дней Радо получил ответ на оба вопроса. Центр остался довольным донесением – значит, сведения были верными. Однако сам Тейлор ни словом не обмолвился о том, откуда он берет эту информацию.

Примерно в конце ноября 1942 года Тейлор на свидании с Сиси сказал ей, что немецкий друг, через которого он получает информацию, может регулярно снабжать советскую разведку интересующими ее материалами. При этом Тейлор сказал, что его друг взбешен тем, что информация о Восточном фронте, которую он передает англичанам, не используется по назначению. Однако «немецкий друг» ставил и условия: связь он будет держать только через Тейлора, и советская разведка не должна выяснять, кто он и чем занимается. Единственное, что сказал о нем Тейлор» – то, что человек этот живет в Люцерне. Центр согласился, настояв на том, что и загадочный человек не должен знать ничего о Сиси (впрочем, он к лишнему знанию и не стремился). Новый источник получил псевдоним «Люци» – по названию города Люцерны. О том, кто он такой, они узнали уже в 1944 году, после провала группы и начала следствия. Подлинное имя «Люци» было Рудольф Рёсслер.

Рудольф Рёсслер родился в Баварии в городке Клауфбойрен, в семье крупного чиновника лесного ведомства. Во время Первой мировой войны пошел на фронт добровольцем. После войны занялся журналистикой. Он писал статьи о театре, редактировал в Аугсбурге местную газету, издавал в Мюнхене литературный журнал, в начале 30-х годов был руководителем Народного театрального союза в Берлине. В 1933 году вместе с женой эмигрировал в Швейцарию, где открыл книжное издательства «Vita Nova» в Люцерне. Там же он нашел себе и политических единомышленников – стал членом группы левых католиков «Die Entscheidung» «Решение»).

Еще в Берлине Рёсслер познакомился и подружился с Ксавье Шнипером, швейцарским журналистом, сыном священника, учившимся в Германии. Шнипер был моложе Рёсслера на двенадцать лет, но, по-видимому, имел влияние на своего друга. Это он убедил Ресслера, когда нацисты пришли к власти, отправиться в Швейцарию. Кстати, он тоже стал членом той же левокатолической политической группы.

Весной 1939 года начальник Генерального штаба Швейцарии генерал Гюйсан организовал службу ND (Nachrichten-Dienst, или Служба информации армии Швейцарии). Эта разведка небольшой нейтральной страны во время Второй мировой войны была одной из наиболее информированных спецслужб. Она имела своих агентов в Германии, сотрудничала с разведками западных стран и обменивалась с ними информацией. Ей, так сказать, «платили дань» разведчики-нелегалы, работавшие на территории Швейцарии. Правда, с советской разведкой ND пока что контактов не имела.

Итак, весной 1939 года Шнипера, который в то время был в армии, назначили на работу в ND. Руководитель ведомства попросил его помочь в подборе сотрудников, и одним из первых Шнипер порекомендовал Рёсслера. Тот стал сотрудничать с бюро «Х» – секретным филиалом ND, названным так по имени его руководителя майора Хауземанна. Он передавал бюро «Х» информацию, которую получал из Германии от противников Гитлера, которых в то время было немало в политических и официальных кругах, а также от немецких эмигрантов. Для швейцарской разведки это был подарок судьбы. Как особо ценный сотрудник, Рёсслер получил от Генштаба швейцарской армии документ, который предписывал всем чиновникам оказывать ему содействие. Сотрудники контрразведки взяли его под охрану.

Вскоре Рёсслеру доверили особо важную работу – анализировать весь материал по Германии, которым располагало люцернское бюро «Х». Теперь он имел доступ ко всей информации, стекавшейся в бюро из множества источников.

Сперва Рёсслер и его сеть работали только на швейцарскую разведку. После начала Второй мировой войны доступ к этой информации получили страны антигитлеровской коалиции. Полковник Массон (начальник швейцарской разведки и контрразведки, которому подчинялась также и полиция) смотрел сквозь пальцы на контакты своих подчиненных с разведками Англии и США. На советскую разведку Рёсслер стал работать после того, как убедился, что его сведения не попадают русским.

По цепочке: Рёсслер – Шнейдер – Дюбендорфер – Радо передавалась ценнейшая информация. «Люци» передавал сведения о стратегических планах немецкого командования, о составе, структуре и вооружении германской армии, мог даже отвечать на вопросы Центра об отдельных частях и генералах. Фут позже писал о нем в своей книге «Руководство для шпионов»: «Люци обеспечивал Москву самыми свежими, расписанными по дням планами боевых действий немецких вооруженных сил на Востоке». [39]39
  Книга с распечатки


[Закрыть]До сих пор точно неизвестно, кто же, все-таки, его информировал. Главным условием его сотрудничества с советской разведкой была полная анонимность источников информации, и он не отступал от него, невзирая ни на какие требования.

Кто же они были? Еще живя в Берлине, Ресслер поддерживал знакомство с некоторыми высокопоставленными чиновниками из министерства иностранных дел Германии и генералами, тайными противниками фашизма, симпатизировавшими Советскому Союзу. А после разгрома немецкой «Красной капеллы» – организации Харнака – Шульце-Бойзена, связанные с ней немецкие антифашисты стали искать другой канал передачи информации русским – и, возможно, нашли Рёсслера (впрочем, он был чрезвычайно информирован задолго до их разгрома). Фут считает, что «информация такого рода могла поступать лишь из верховного командования вермахта. Ни одно другое ведомство в Германии не располагало данными, которые ежедневно поставлял Люци». [40]40
  Книга с распечатки


[Закрыть]

Владимир Лота пишет: «Источники в переписке Центра с Радо упоминались только под условными именами – Вертер (источник в штабе германской армии), Ольга (подполковник в штабе связи между верховным командованием вооруженных сил Германии (ОКВ) и одной армейской группой), Анна (группа источников в германском министерстве иностранных дел), Тедди (офицер при ОКВ) и так далее. Центр неоднократно требовал от Радо установить имена и фамилии агентов. От этого зависел ответ на простой вопрос: стоит ли доверять сведениям информатора? Получив от Радо очередное сообщение о невозможности добиться данных об источниках Люци, начальник европейского управления ГРУ ГШ наложил резолюцию: «пока прекратите расспросы». [41]41
  Владимир Лота. Правда о дядюшке Шандоре. «Совершенно секретно», № 1, 2000 г.


[Закрыть]Причем, как утверждает Радо, эти псевдонимы не означали конкретных людей, но лишь организации (например, Вертер означал вермахт и т. п.). Более того, даже о том, кто такой Люци, знал один лишь Тейлор – ни Радо, ни Сиси этого не знали. Сиси встречалась с ним один раз в жизни, уже после прекращения работы резидентуры, когда их обоих до суда выпустили из тюрьмы, а Радо так никогда его и не видел.

Однако несколько имен все же удалось установить. В статье «Тайна дядюшки Шандора» в газете «Совершенно секретно» приводятся подлинные радиограммы Радо, касающиеся рёсслеровских дел. 19 марта 1943 года он передавал: «Вертер посетил Люци. В беседе с ним он сказал, что одним из его источников получения важных документов является генерал Томас. Документы от генерала поступают через офицеров его отдела». И далее: В качестве источника информации по Италии и Африке Вертер назвал майора Кайзера, находящегося при немецком посольстве в Риме» И затем: «Информация, поступающая ему из Берлина, бывает в пути от одного-двух дней, но не более пяти суток». То есть, сведения ему передавали не по радио, а через курьеров. Вероятно, одним из таких курьеров и был Вертер. Эта радиограмма была, как уже говорилось, передана 19 марта. А уже 22 марта, вслед, летит другая: «После того, как Сиси сообщила мне, что к источникам Вертера относятся, как ей удалось установить, генерал Томас и майор Кайзер, она на следующий день заявила мне, что Люци не разрешал сообщать нам эти сведения и эти фамилии… Она сожалеет о том, что нарушила эту просьбу Люци». Что произошло за эти три дня? Просто ли Дюбендорфер сожалела о своей словоохотливости? Или она проговорилась, и у нее был серьезный разговор со Шнейдером?