Текст книги "Сиреневая книга. Часть 1 (СИ)"
Автор книги: Александр Бондаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Annotation
Бондаренко Александр Иванович
Глава 1. Беседа с командированным.
Глава 1
Глава 1
Глава 1
Глава 1
Глава 1
Глава 1
Глава 1
Глава 1
Глава 1
Глава 2
Глава 2
Глава 2
Глава 2
Глава 2
Глава 2
Глава 2
Глава 3
Глава 3
Глава 3
Глава 3
Глава 4
Глава 4
Глава 6
Глава 64.
Глава 6
Глава 82
Глава 9
Бондаренко Александр Иванович
Siren
АлексПро .
С.И.Р.Е.Н.Е.В.А.Я. К.Н.И.Г.А.
Повествование о снован о на реальных событиях.
КНИГА 1. ALIAS...
Пролог.
– Ты же сказал, что берем только деньги?
– Деньги деньгами! А это то, за что нам ... дали возможность их взять. Рули, давай в темпе, рули!
– Нихрена себе возможность – два жмура и задница в мыле!
– Это еще не мыло: мы нормально вышли. Отдаем, кому надо посылку, получаем зеленый билет. И через несколько часов ты уже топчешь песочек.
–Давай разделимся... до посылки? И отдадим не сразу. Заныкаем, место продадим, а? Кстати, чего там? Не даймонды?
–Бумажки... я проверил. Компромат по ходу. Советские еще протоколы, херня всякая. Он же бывший, а бывших не бывает.... А вообще, ты по идее прав, половину я отдам тебе, вместе с деньгами. Твоей частью. Мало ли. Замотаешь, чтобы я... не знал где. Куда ляжешь – тоже не говори. Телефонами не пользуйся никакими. Даже обычными. Интернетом тоже. Продавать не станем, только подстрахуемся. Выберемся, через неделю от нашей даты, я маякну на почту. Заведу новый ящик, в черновиках смотри. Помнишь хоть? Ну и телевизор поглядывай. Но, надеюсь, в этот-то раз точно повезет!
Глава 1. Беседа с командированным.
– Ты знаешь, мы с ребятами не раз спорили на одну тему. Я ее постоянно подкидывал, так или иначе – меня это всегда занимало. И в девяностые, и потом. Вот и ты мне скажи. Ты же, как я вижу, воробей стреляный... За речкой был, так ведь? Вот видишь, рыбак рыбака... И у нас... У каждого свои речки. Значит поймешь.
В-общем, сформулирую так: на ком грех, кто главный мерзавец? Тот, кто нажимает на спуск или тот, кто отдал приказ? Кто настоящий убийца – киллер-исполнитель или заказчик, приговоривший жертву?
Солдат – это мыслящий субъект, способный решать, кто останется жить? Или же он объект – машина для убийства, а фактически... наконечник копья, запущенного политиками?
Хороший солдат – это по умолчанию объект, ему не положено обсуждать приказы и задумываться над их целесообразностью. И ведущие религии его обычно оправдывали. А хороший киллер – это только солдат. Без романтики и рефлексий. Но ведь бывает и не война? Или всегда война? Комбатант – не комбатант?
Те же девяностые... Если ты полез в бизнес ... или в другой окоп, то ты по умолчанию подписал путевку на охоту. На себя любимого, и на твоих близких. Надеясь, что может и пронесет. Но многих не пронесло.
А будешь батрачить – уже шансов уцелеть намного больше. Это уже не твоя война. Так... если только зацепит рикошетом... Столкнешься, например, неудачно на дороге с бандюками. А ты не крепкий орешек. Или шефа твоего решат попугать... и вальнут тебя. Шеф-то нужен, он, напуганный, платить будет, а ты – овца. Точнее баран. Жертвенный.
Надо тогда было для себя все это решить. Кто ты. Воюешь и пытаешься что-то отгрызть или плывешь в общей массе. И что есть грех и непотребство, а что дело богоугодное. В конце концов, должен же кто-то и регулировать. И движение на опасных перекрестках. И численность.
И казалось порою, да что там казалось, уверен я был, что все на этом свете не так просто. Надо кому-то очень высоко, выше, чем ты сейчас подумаешь, чтобы некоторые конченые твари зачем-то жили. Ускользали они самым невероятным образом. Какие-то необъяснимые стечения обстоятельств. Сидишь у своей речки, ждёшь, а мимо проплывают в основном безобидные и просто хорошие люди, которые и гибли-то как-то нелепо. Причем чем чище была их внешняя сторона, тем меньше у них было шансов.
Но я заметил одну вещь. Странную закономерность. Если человек ставил перед собой такую... мощную цель, и шел к ней, невзирая ни на что, то ничто его не брало. Надо только было спокойно и твердо двигаться вперед, как в ледяную воду входишь без дерганий и брызг – быстро и уверенно. Обожгло, но не сковало. И вперед, вперед, без остановок. Это кураж должен быть такой. Азарт, драйв, решимость. Замахнулся – режь! Тогда по лезвию пройдешь, но выживешь. Главное, настоящая цель должна быть не на войне. А за ней. Война, это я сейчас образно сказал. Она ж разная бывает, в том числе и с самим собой.
У нас был один товарищ... Вообще не рефлексировал. Спокойный как танк! Есть работа – работаем, нет – сидим, ждем. Светит солнышко – хорошо! Пошел дождь – тоже неплохо – посвежело, откроем зонт и идем дальше. Пришла война – надо воевать. Наверное, так и надо. Хотя...
Свои прелести в войне. Как бы это дико не звучало. Острые ощущения затягивают. Все ж по-настоящему, ставка – жизнь и здоровье. А они, как говорят в страховых компаниях, бесценны. Гормоны играют. Башню сносит. Кто этого не чувствовал, тот не поймет.
Только убить тебя могут насовсем... и за недорого... Особенно в мутные времена.
Это раньше все было сложно – нужно выбрать дистанцию, подойти вплотную, чтобы ударить дубиной, воткнуть нож, поднять на копье. В глаза смотришь, последствия видишь. Усилия требуются, и физические и психологические. Замахнуться – это одно. А вот ударить... не каждый сможет. Болтать – это да. А вот взять и убить? Тут черта, и большинству ее перейти непросто даже в опасные времена, когда не до сантиментов. Что бы и кто не говорил.
А как сейчас все стало размыто. Нажать на кнопку, дернуть за шнурок, пустить очередь куда-то в пространство – это уже вроде как бы и не убийство. Я с артиллеристами общался, так там все офицеры такие... умники. Математика, расчеты, интеллигенты, все дела. Они квадраты бьют, морской бой у них, попал – не попал! Они разорванных ими людей не видят.
Я бы антивоенный ролик снял: выстрел из пушки и...вместо снаряда летит такой офицер – белая косточка. Как Мюнхаузен, только с двумя саблями. Подлетает и начинает всех встречных-поперечных этими саблями шинковать. Быстро-быстро. Другой летит, третий... И фарш кругом. И люди хрипят и воют. И стар, и млад. А эти, как на резиночке-тарзанке – раз, и назад за линию фронта. Оп! И второй залп – снова прилетели и рубят-рубят!
Ты видел, майор, как выглядят такие убитые? А после градов? А я видел. Я много чего видел и раньше. И колото-резаные, и огнестрел, и сгоревших. Думал, что меня уже сложно чем-то удивить.... А оказалось не так. К большому моему сожалению. Вот представь себе лопнувшую голову. И лицо, криво стекшее на асфальт. Как резиновая маска, нос, губы, уши. Была женщина, а стало... нога там, кишки здесь, голова в кашу. Одежду срывает, мужики яйцами наружу. Все эти гениталии безобразно распухают. Хочется прикрыть. Первая реакция. Защитить их хоть так... от глаз и объективов. Потом привыкаешь. Даже зовешь – вот, смотри сюда, снимай, покажи всем там, что тут творится. Да не этого, вон там самая жесть! На дереве, видишь?
И не спасешься, если хорошо накроют. Мало шансов. Это не стрелковка. Я пацаном раньше думал, что контузия – это ерунда, по сравнению с ранением. Чего там такого? Ну, уши заложило, да тряхануло, зато руки-ноги целы. Теперь думаю, лучше сквозное, или даже что-то серьезнее, чем эти адские головные боли. И ведь никуда не денешься, как кастрюлю кувалдой на башку набили – не стащишь... Вроде целый, а жить невыносимо. Любой скачок давления, и... хоть стреляйся. А погода здесь стала еще хуже. Я уже рассказывал почему? Тогда потом, в другой раз, я надеюсь, успею.
А прикинь за тех же ракетчиков. Они вообще сидят. Всех дел кнопку нажать – ключ повернуть. Усилий – ноль, а где-то района уже нет. Или страны, если за стратегов подумать.
Вот эта легкость осуществления убийства, это меня до сих пор шокирует. Я подозреваю, что вся эта жестокость в фильмах, играх – это было задумано специально для снижения порога чувствительности. Как это потом почувствовалось. Молодежь, которая нас в два, а то и три раза младше, они ж вообще... зомби. Без берегов. Не все, но очень многие. С обеих сторон, что неудивительно. До первого ранения, впрочем. Собственная боль многих отрезвляла.
Я, когда это понял, стал таких, выявленных среди своих, просто... бить. Обычно не сам – не положено. Было кому. Для профилактики. Находили повод, а это несложно: там не то, что поводов – причин была масса, и по морде. Не в полную силу. Хотя...по-всякому бывало. Одному я лично средний палец отрубил. Объясняли потом уже. Когда стало понятно, что очнулся... и осознал: тут не игрушки, а реальная жизнь. Причем одна, не сохранишься и не перезапустишься. Береги. И себя, и других.
Но всех не переделаешь. Всегда, во все времена найдутся злодеи. Зачастую и не узнаешь, откуда прилетело. И за что.
В наше время вообще человека нанимать стало не нужно. Есть специальные заряды, среагируют только на тебя. Лежит фугас где-то по пути твоего обычного следования. Проедешь, или пройдешь мимо – конкретно по тебе сработает. Ну, зацепит, может быть, еще кого в твоем направлении. Все ж с чипами. Раньше с персональными мобильными телефонами, теперь с чипами. Разница небольшая. Хоть фольгой обмотайся. Если ты простой смертный – непростые люди тебя на раз... укокошат.
А средства доставки могут быть и мобильные. В девяностые одному генералу на спутниковый телефон целая ракета прилетела, а через тридцать лет моему... знакомому просто... дрон на машину сел. Скорее всего, сидел себе на крыше дома, питался от солнышка, а как дождался, перелетел на другую крышу. Над головой. Вот и представь – все целы, а у одного пассажира дыра в башке, размером с яйцо.
Спасибо такое... от старого знакомого. Эхо войны, как сейчас говорят.
Глава 2 . Мэй дэй .
–Следи, – сказал КВС, ткнув пальцем на дисплеи,– пока тут все ровно. Как минимум еще полчаса, а я до ветрова отойду. Ручонками своими никуда не тычь. Налёт тебе и так идёт. Вон, смотри, на востоке горизонт начинает светлеть, приготовь камеру – снимки будут самое оно!
Он вышел. Молодой закрыл дверь, потянулся, вытянул ноги. Через пару минут он заметил, что автопилот внезапно изменил курс, и арбуз плавно забирает влево. Звукового подтверждения не последовало. Молодой нажал тангету, связь исчезла. Какое-то время он безуспешно пытался перейти в режим ручного пилотирования и вызвать командира. Дверь в салон оказалась заблокирована. Вдруг последовательно погасли все экраны. Гул турбин несколько изменился. Послышались приглушенные звукоизоляцией неразборчивые крики. Самолет довернул, выровнялся и продолжил горизонтальное движение. Сзади раздались удары в дверь, и молодой сразу все понял. Он схватил чемоданчик, достал отвертку и начал выстукивать в дверь условные коды. Удары из салона прекратились.
Молодой выломал створку технологической перегородки и заорал в образовавшееся отверстие:
– Командир, нас ведут с земли!
Он не был уверен, что его услышат, вернулся в кресло, перекрестился, достал карандаш и быстро-быстро начал писать...
В полупустом салоне пахло дымом. Фельдъегерь, сидящий на полу в хвосте самолета, прямо в кейсе жег какие-то бумаги. Отблески пламени отражались от потолочных плафонов. КВС со старшим бортпроводником топором пытались выломать дверь в кабину.
Глава 3 . Инсайдер.
Я еще никому никогда про это не рассказывал.
События эти произошли давным-давно. Следов их почти не осталось. Возможно, с е годня только я единственный свидетель и, в некотором роде, участник этой невероятной истории...
И, конечно же, сохранились документы. Записи, протоколы, докладные записки . И сп и санные мелким трудночитаемым почерком страницы школьных тетрадей, распечатки разговоров с аудио и видео. Масса сухих и зачастую малосодержательных официальных б у маг . Разные даты. Разные следователи. Непонятных званий и должностей лица с простыми незапоминающимися фамилиями. Сергеев. Кузнецов. Смирнов. Александров. Грифы. Штампы.
Часть документов, очевидно, была изъята, но в других сохранились ссылки на некие беседы N17 или протокол 4-б. Некоторые листы намертво склеились, видимо, будучи зал и ты какой-то жидкостью. Прочесть можно было только одну сторону. Иногда , на просвет разобрать и вторую. Попытки разделить оказались бесполезной тратой времени и пара.
Самое странное, что коробка с этими бумагами провалялась у меня в гараже н е сколько лет. Я давал себе обещания когда-нибудь с ними ознакомиться, но... Время было т а кое... Не до утоления любопытства. Требовалось как-то выживать и что-то зарабат ы вать.... Да и не заморачивался я тогда...если честно.
Кроме той странной истории, в результате которой ко мне попали эти артефа к ты, насторожить меня ничего не могло. Тем более, что беглый поверхностный осмотр с о держимого как-то ... не заинтересовал. Надо было читать, вникать... Много чего тогда творилось непонятного и зачастую нехорошего, некогда было останавливаться, осматр и ват ь ся, вдумываться...
У меня в тот период скопилась приличная библиотека из непрочитанного, записана масса непросмотренных фильмов. А на музыку я тогда вообще забил, слушал радио и что попадется под руку. Времени и сил не оставалось на что-то такое, несерьезное, но отн и мающее и то, и другое.
Впрочем, подспудно я чувствовал некую магию, легкий, так скажем, флер, связанные с этой коробкой, и грызло меня какое-то ощущение: еще рано, не трогай...
Возвращаться за посылкой было некому – хозяина ухлопали при задержании, да и к а кой он хозяин... Брат его, судя по всему, ничего про меня не знал. Вскорости и он, как писали в новостях, отчего-то по мер в местном СИЗО. Или от кого-то. Это не было удивительным. Торпеды всегда взрываются. Даже если они промахнулись. Впрочем, не могу сказать точно, прав ли я, но вы ведь поняли, что я хотел сказать.
Тут , вернее , стои ло бы упомянуть использованные презервативы, но я не могу так говорить в отношении людей, один из которых уж точно был человеком и сделал для меня столько хорошего. И делал это , не говоря ни кому ... Может быть , для себя ? Индульгенция своего рода. Мало ли. Там все зачтется. Плюсиками на минус – сальдо выправляется. Но мне отчего-то кажется, что я просто оставался для него островк ом стабильности в этом д и ком мире, и он хотел, чтобы я таким и сохранился.
Про меня вообще мало кто знал. Ну, живет себе человек и живет. Скучный и нел ю димый. В многоэтажных новостройках-термитниках соседи меняются часто. А общаются мало. Времена такие наступили. Все по норам.
Что-то сообщать властям я не собирался. Части денег, как я понял, они так и не нашли. Значит, сунься я со своими пятью копейками, вытрясут душу. И не посмотрят на инвалидность. Все спецсвязевские упаковки я сразу же сжег . Предварительно вытряхнув их содержимое в коробку из - под телевизора . Деньги потихоньку разошлись. Хороший протез, замена «Оки» на «Тойоту», и дом-развалюха на кордоне. Н емногое оставшееся банально проелось.
Недавно я задумался над неслучайностью и некоей своевременностью произошедш е го. Ящик Пандоры – иногда всего лишь коробка с документами. Не вовремя открытая.
Разве может человек оценить лежащее на полу его подъезда запечатанное и еще непрочитанное письмо? Непонятно от кого и кому. А ведь там может содержаться н о вость о том, что он стал отцом. Да, да! Та самая командировка... Или то, что он является единственным наследником далекого заокеанского дядюшки. Или «письмо счастья» о то м , что его долг составляет теперь уже совершенно неподъемную цифру . Последнее нынче в е роятнее всего . Все что угодно может быть в адресованном тебе непрочитанном сообщ е нии . Особенно без обратного адреса. И в большинстве случаев, ты должен будешь сломя голову бежать и принимать м е ры. А вот если это не твоё?
Или всё же судьба так распорядилась, ... чтобы эт о попало именно к тебе ? На с о хранение, как минимум. На передержку, если точнее выразиться. Как контейнеры с чужими радиоактивными отходами на Маяке. Где время день за днем вытягивает всю их... опа с ность для общества.
Но тогда, когда, наконец, дошли руки, а свободного времени стало неожиданно мн о го, я уже обладал определенным собственным опытом, достаточным, чтобы понять, что это такое. Только было уже очень поздно.
Я попытался реконструировать, восстановить события хронологически . П олуч а лось плохо. Становилось ясным отсутствие ряда документов. Многое оставалось неп о нятн ым .
Закончив, я понял, что та давняя история закрутилась совсем не из-за восьмидесяти миллионов . Цель, очевидно, находилась как раз в этой полупустой коробке. Это был инсайд, к а кого невозможно было предположить. И ведь он еще ... не протух. А время С иреневой книги еще не наступило. Неужели и это Его работа? Или все же пересказ? Текст-то, надо пр и знать, н е совершенен, хоть содержание и завораживает...
Я подумал, что если все это... Если Он действительно существовал, ... то вероятно, что Он жив . Еще жив. И мне необходимо его найти . Определенно .
Самое жуткое дошло до меня не сразу. По косвенным признакам, содержащимся на одной из тетрадных страниц, я вдруг осознал , что обязан сделать. Только вот сделать это сейчас , по и з вестным причинам, сложно. И опасно...
Глава 4 . 743-642 .
Его взяли около автовокзала.
15 октября 1984 года в территориальное управление КГБ СССР по городу N, поступил звонок из приемного отделения городской больницы. Речь шла о подростке, потерявшем сознание в автобусе, пришедшем в город N из города M. Документов при нем не находилось.
В сознание он пришел только через несколько часов. Назвал себя, хоть и не сразу, как Бондаренко Александр Иванович, 17.06.1969 года рождения, учащийся 9 класса средней школы N** города N., проживающий по адресу: город N., улица Кленовая, дом **, квартира ***.
Причина длительной потери сознания установлена не была. Бондаренко не смог объяснить, ни как он оказался в автобусе, ни цели поездки в M.,ни даже времени, когда туда уехал. Подобных случаев потери сознания и провалов в памяти за собой ранее не наблюдал.
Врач С-ва Н.М. отметила, что поскольку пострадавший три года занимался в спортивной секции, то возможно все это связано с ранее полученными травмами головы. Бондаренко же данное предположение отрицал.
Возможно, весь инцидент на этом бы и оказался исчерпанным, и пришедший в себя Бондаренко с пожеланиями здоровья был бы отправлен домой, но при подростке находилась спортивная сумка, содержимое которой озадачило медперсонал.
Следует отметить, что для установления личности дежурный фельдшер Ч-ва и санитар П-в осмотрели карманы и личные вещи Бондаренко, о чем составили соответствующий протокол.
Бондаренко был одет в импортные джинсы RIFLE, фиолетовую болоньевую куртку, вязаную трикотажную спортивную шапку и высокие кроссовки отечественного производства. В карманах находились два носовых платка (один со следами крови), полупустая пачка "Родопи", коробок спичек с надписью синей шариковой ручкой "743-642", 7 рублей и 36 копеек мелочи, откомпостированные и целые трамвайные абонементы, крошки от сухарей или хлеба и два гитарных медиатора, зеленый и фиолетовый.
Небольшую сине-белую сумку передала врачам пожилая соседка Бондаренко по автобусу. Она же сообщила, что он подсел на автобус в районе села Т., был очень разговорчив и весел. Сознание же потерял, скорее всего, в районе станции Д., куда автобус заехал, изменив маршрут в связи с объездом аварии на трассе М-Ч.
Соседка считала Бондаренко спящим, пока он не навалился на нее на повороте дороги практически на въезде в город N.
В сумке лежала пустая белая пластмассовая фляжка, туристический топорик в чехле и небольшой, но тяжелый, перемотанный синей изолентой полиэтиленовый пакет.
Размотав пакет, Ч. и П. обнаружили два цилиндрика царских червонцев (общим числом 14), скрепленных той же изолентой, и золотую брошь с большим зеленым камнем.
В боковом плоском кармане сумки лежал свернутый вчетверо тетрадный листок со следующим текстом:
В отдел милиции УВД города N
От Бондаренко А. И.
Заявление
Мною, Бондаренко Александром Ивановичем, 15 октября 1984 года в районе озера Ч. был найден клад. Прошу принять его надлежащим образом и выдать п ричита ющееся мне вознаграждение в 25% от его рыночной стоимости.
С уважением, А.Бондаренко
Поколебавшись, фельдшер вызвала врача С-ву, а та, вникнув в ситуацию, сразу же позвонила брату, работавшему в местном управлении КГБ СССР.
Через несколько часов с медиков были взяты показания и подписки о неразглашении.
Ошарашенный и бледный Бондаренко не смог ничего объяснить ни врачам, ни товарищу в штатском, представившемуся Николаем Ивановичем. Он не помнил никаких событий за последние три дня, не признавал предметы из свертка, не мог объяснить цель своей поездки, время, место и причину написания заявления. Родители о поездке сына ничего не знали. Показали,что с утра и накануне он чувствовал себя хорошо, хотя и был как-то особенно весел и жизнерадостен. Отец, шутя, предположил, что сын очередной раз влюбился. Хотя младший брат Леонид, 1976 года рождения, в беседе с доктором (а именно так представился Николай Иванович) сообщил, что "Сашка последнее время был очень странный, а сейчас обычный". Пояснить же, что именно показалось ему странным, брат не смог.
С Бондаренко взяли объяснение, якобы в милицию, вернули все вещи кроме золота и ...выписали домой, обязав впрочем, пройти внеочередную комиссию в знакомом ему по спорту врачебно-физкультурном диспансере. А именно в понедельник в 15-00. После учебы, и перед занятиями в спортзале.
Глава 5 . Мама.
– Мам! Зачем ты так с ним? Конечно, слышал! Он же не вечный, ты понимаешь – он же не всегда будет рядом. По статистике мы, мужики, до пенсии не доживаем. Пару лет. Я не каркаю, мам. В газете было написано... какой-то. Представляешь несколько десятков лет жить одной? Мы вроде и рядом, а все равно сами по себе... У нас же с Лёнькой свои семьи будут. Пожалей ты батю, он ведь все для нас... Я сегодня не пойду никуда вечером, мне никуда не надо, не хочу, слышишь? Ты попроси его остаться, потом съездит, ведь на самом-то деле не к спеху, да? Посидим, поговорим, а?
Ты вообще не обращай внимания на меня, я тут просто... начитался всякого и задумываться начал, о чем раньше и не подозревал...
Хороший кофе. Слабый, но хороший. Так я и не понял, как ты его варишь, все не то получалось. Ой-ё-ёй, чего-то я... похоже в глаз что-то попало, пойду, промою.
Глава 6 . Брат.
– Лёня, проснись, сегодня, какое число?
–О-о-о! Шестнадцатое! А ты, что опять ничего не помнишь? Я ж тебе вечером все рассказывал! – младший брат вытаращился на Бондаренко, пытаясь понять, все серьезно или это уже какой-то розыгрыш, и через мгновение Сашка непонятным образом обернет все шиворот-навыворот.
–А что я должен помнить? У меня ж ты есть. Я за вчера почему-то только завтрак и помню. Яичницу с жареной колбасой.
– Вчера, мы с батей тебя с горбольницы забирали, – нарочито усталым голосом забубнил брат, – ты в автобусе сознание потерял, тебя скорая увезла. Там дядька был, доктор, ты ему бумаги подписал. Они чего-то у тебя нашли и забрали.
–Откуда ты это знаешь? – насторожился Бонда, – они вам рассказали?
–Я в коридоре сидел, когда врачиха с ним проходили. Разговаривали. Я слышал...
–Я уже понял, что забрали – сумка полупустая. Отец знает, что там было?
–Он вообще ничего не знает. Ему сказали, чтобы он присматривался к твоему поведению, чтобы ты сдуру наркоманом не сделался. Мол, сейчас все возможно. А он сказал, чтоб они за своими... отпрысками следили, и послал их... в баню. Как обычно, ты же знаешь. И все. Мать тебе чай специальный вечером заварила. С пустырником.
– Наркоманом? Да, сейчас, пожалуй, все возможно. Почти все. А найди-ка ты мне, братец, телефонную книгу!
Глава 7 . Медиатор.
Медиатор стоит в два раза меньше коробка спичек, а именно полкопейки. На рубль-200 штук перламутровых лепестков. Три цвета: жизнерадостный зелёный, мрачный бордовый и редко встречающийся фиолетовый.
Медиатор-проводник между человеком и инструментом. Но играть на гитаре им не принято, и медиаторы покупают школьники используя в качестве дымовушек (а он отлично коптит, если завернуть в бумажку, поджечь и сразу же сбить пламя), ведь ближайший по цене источник дымящей пластмассы -маленький зелёный треугольник, стоит уже 7 копеек. А это дорого, и сэкономленных на всем карманных денег может не хватить на пистоны, если их вдруг завезут. Ленточные, естественно, – обычные круглые лежат в свободной продаже, спрос на них маленький. Возни с ними много, щёлкают плохо. Даже если гвоздем.
Став постарше, мы уже развлекались с проселитрованной бумагой в фольге. Делали ракеты. Самые маленькие размером с карандаш. На батареях до вечера, в отсутствие родителей сушились пропитанные составом газеты. Однажды я пришел со школы в нехорошем настроении, хотелось чего-то такого...
И я достал из заготовок самую большую ракету. Была она величиной с батон вареной колбасы по 2-20. Обычно мы запускали такие на катке, просто положив на лед. Быстро поджигали фитилек и терялись в толпе. Через минуту ракета, отплевываясь огнем, с шипением летела по льду, ускоряясь и ежесекундно меняя траекторию. Привычные к подобным проделкам катающиеся, матерясь, отскакивали в сторону.
Отчего-то было плохое настроение, теперь уже не помню. Но я вышел на балкон, осмотрелся и, положив ракету на перила, запустил ее в сторону заснеженного газона. Однако, пролетев несколько метров, она взмыла вверх, потом развернулась и плюхнулась на чужой балкон. Оттуда повалил дым, я присел.
Последствия нагрянули вечером. С родителями, пришедшими с работы, заявился милиционер. Что-то спрашивал, писал какие-то бумаги: днём меня все же заметил сосед-пенсионер с другого подъезда. Хозяин той квартиры. Сгорел там какой-то хлам. Мне сообщили о десятирублевом штрафе и о том, что следующий залет будет означать постановку на учет в отдел по борьбе с несовершеннолетними, то бишь в детскую комнату милиции. Дальше все было понятно – трое одноклассников там уже состояли. Один вернулся из Атляна. Очень тихий. Украл у соседей по поселку двигатель от мотоцикла. Зачем-то. Может быть, попросил кто из старших. Или заставил. Там нравы были еще те. В девяностых его убили.
Я учился хорошо. Но поведение, правда, обычно было удовлетворительным, а это, как говорится, показатель. К моему удивлению, я не запомнил тогда никакой взбучки, видимо родителей удовлетворил мой испуг. Возможно, и с милиционером, и с соседями договорились полюбовно. Я этого не знал, видимо уже и не узнаю.
В-общем, игрушки зачастую мы делали себе сами, а ассортимент близлежащего магазина спорт– и культтоваров знали наизусть. От мопедов, до ластиков.
В самом начале 90-х я зашел в тот самый магазин с целью купить хоть что-нибудь мало-мальски полезное по старым ценам. Империя была почти обрушена. Ускорять сей процесс, и готовиться копошиться на руинах людям умным и положительным, а тогда их было преобладающее большинство, было ... мягко сказать... западло.
Я себя относил к таким же, и особой радости не было. Перспективы после окончания института маячили грустные. Накал депрессии слегка смягчали внушаемая СМИ робкая надежда на неясное, но позитивное будущее, ну и бесшабашность молодости. Очевидно, уже тогда я подсознательно понимал, что незатейливый студенческий шопинг способен слегка приподнять настроение. Но, ни фотохимикатов, ни флагов, ни пионерских галстуков, ни даже несчастных экспандеров давно уже не было. Все мало-мальски полезное исчезло. И я купил медиаторов. Несколько сотен штук. Все, что были. На несколько рублей. Попались даже фиолетовые.
Продавщица не поинтересовалась, зачем мне столько. Молча пересчитала и ссыпала все в разваливающуюся коробку из тонкого серого картона. Время было такое – из флагов союзных республик шили наволочки, из детских шапок – полушубки, из мужских галстуков ... то же что-то, кажется ремни безопасности. А наглые, как никогда, советские продавцы чувствовали себя превосходно. Через некоторое время некоторые из них откроют коммерческие магазины, но большинство досидит до акционирования собственных. Потом наиболее удачно расположенные точки будут отжиматься, многократно переходить из рук в руки, и сдаваться в аренду. Работать же в отсутствии дефицита старая гвардия не сможет. Новое (и самое удачное) поколение продавцов составят ушедшие по сокращению с заводов специалисты. Которые, из-за безденежья и безнадеги, побороли собственную брезгливость и, любезно улыбаясь, встали за прилавок. Через некоторое время кое-кто из них даже нашел это занятие небезынтересным и даже где-то азартным времяпровождением.
В нулевых в торговлю пришло новое поколение подросших на сникерсах и коле девочек, с торчащими из под джинсов стрингами. Этим было в массе своей глубоко начхать, как на покупателей, так и на хозяев товара. Глубокого презрения, источаемого советскими продавцами к суетящимся покупателям, у них, конечно, не было, а имелись равнодушие и порою плохо скрываемая раздраженность. Некоторая досада от того, что они вынуждены работать здесь, а не "в офисе", как белые люди. Редкие активные экземпляры, как исключение, лишь подчеркивали правило. Такие, впрочем, надолго не задерживались, огорчая хозяев бизнеса, резко теряющих выручку с приходом новой вялой и тупой клуши.
Медиатор, медиатор... Медиатор – это ведь еще и проводник между миром земным и миром горним. Это – художник, в творческом трансе создающий полотна, порой непонятные ему самому. Соавтор Бога, переводчик для мира бренных тел...
Я хотел тогда сделать из медиаторов большое панно на стене, какого-нибудь дельфина или звездолёт. Но, родителям идея не понравилась, было решено остановиться на двери, которая все равно почти всегда стояла открытой, а внутренняя сторона не бросалась в глаза. Однако остатки "бустилата", о банку с которым я ежедневно спотыкался взглядом в туалете, безнадежно засохли. Другого клея ни дома, ни в продаже не было.
Со временем я забыл об этой затее, потом вообще позабыл о существовании такого предмета в природе. Женился, уехал от родителей, растил детей, работал и т.д. и.т.п.
И вот позавчера, в этом самом магазине, я покупал зажигалку и бутылочку бензина к ней. Хороший такой бензин, душистый, как в детстве, от мотоцикла. Так вот, у продавца не было двух копеек, и она предложила сдать сдачу этими медиаторами, позавчера,... много десятилетий спустя.
