Текст книги "Служба поддержки (СИ)"

Автор книги: Александр Лепехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

И мама же в итоге подкинула самый масштабный за последнее время сюрприз...

На отделение интенсивной терапии пустили только отца. Марку пришлось остаться в коридоре, где он сначала угнездился мрачной горгульей на подоконнике, а затем был согнан кем-то из санитарок и принялся прохаживаться взад-вперед, грызя ногти. Настроение было подавленное. В какой-то момент он уже было собрался написать Понимающему... Но в итоге положил телефон обратно в карман, шепотом выматерился и принялся пинать стену, за что схлопотал второй выговор от младшего медперсонала.

С одной стороны, ситуация была явно нештатной. С другой – Марк не мог подвести товарищей. Если он сейчас выйдет из игры, то вся операция пойдет насмарку, и время будет упущено. А учитывая, что на кону стоит судьба нескольких разумных видом... Он зажмурился и потряс головой.

Понимают ли парни из Гнева Прародителей, с какими силами они играют? Ярослав рассказывал, что в свое время физики Улья пришли в ужас от возможности нарушения темпоральных структур. Если из истории Земли исчезал один разумный вид – лихорадило весь временной поток. А что произойдет, если дурные культисты сотрут три из четырех?

И тут все его сомнения были разрешены самым простым и эффективным способом: раздался телефонный звонок. Номер был незнакомый, но не скрытый, как бывало, когда звонил кто-то из команды Понимающего. Марк ткнул пальцем в иконку приема.

– Желать доброго дня сейчас было бы грубо и нетактично, насколько я понимаю, – в голосе Германа ощущалось неподдельное сочувствие. – Поэтому буду краток: здоровья маме – и сил тебе самому. Но в любом случае, есть серьезный разговор. Ты в состоянии?

Молодой человек кивнул и хотел ответить, но внезапный спазм сдавил горло. Пришлось откашляться и похлопать себя по грудине.

– Да, я... Почти. И – он задумался на мгновение, – спасибо.

– Не за что. У нас имеется к тебе взаимовыгодный интерес. Друзья сказали, что ты интересуешься древней историей. Я сообщил начальству, а оно, в свою очередь, порекомендовало направить тебя к нашим археологам. Назревает нечто очень серьезное, Марк. Ты как, с нами?

Вот оно, вспыхнуло в голове крупными буквами. Мы строили, строили и наконец построили... В смысле, ждали, ждали и дождались. Рыба заглатывает наживку – и теперь главное, чтобы не сорвалось.

Для вида Марк решил порассуждать и покобениться. Он выпятил губу, принял озадаченный вид (на случай внешнего наблюдения) и вымолвил:

– А, собственно, вы уверены, что я справлюсь? Я же даже не студент... Так, ноль без палочки. Читаю много, разве что.

– Зато ты сообразительный, стрессоустойчивый и правильный человек, – парировал Герман. – Ну что я тебя, как девушку уламывать должен? Учти, мы редко когда подпускаем новичка к настолько серьезным делам. Обычно этому предшествуют основательные и, поверь, доскональные проверки. Но сейчас сложилась интересная ситуация... – он оборвал себя. – Извини, даже по защищенному каналу не могу. Давай лично?

Марк внутренне ликовал, а вслух еще немножко поколебался:

– А мама?

– А что мама? – почти легкомысленно бросил собеседник. – Мы за ней обязательно присмотрим. Есть у нас одна почти целиком подконтрольная клиника... В ней порой случаются настоящие чудеса.

Ощущение, что Герман на этих словах старательно подмигивает, было практически стопроцентным. Внезапно Марка одолели сомнения: уж не Гнев ли все это подстроил? Слишком вовремя сложилась выгодная для них ситуация, слишком удобно. Он едва не сорвался, вдохнул, выдохнул, постаравшись, чтобы это выглядело, как выражение глубокой печали, и согласился:

– Идет. Вы можете обещать...

– Любые гарантии, – нетерпеливо бросил Герман. – Любые, Марк. Повторюсь: все очень серьезно. Значит, сейчас прими сообщение, там будет адрес и время. Дата – завтрашнее число. Ничего с собой особо не бери, оденься поаккуратнее. Казимир Аполлонович – человек широких взглядов, но все же старой школы.

Марк аж задохнулся от восторга. Если это тот самый Казимир Аполлонович, о котором он подумал... Впрочем, после наличия четырех разумных рас на одной планете, путешествий во времени и кружки-непроливайки, чему он еще удивляется?

Отец вскоре вернулся. Состояние мамы было не самым радужным, но стабильным. Врачи обещали, что в случае положительной динамики ее вскоре переведут в стационар и разрешат посещения для всех. Правда, динамики оной пока что не наблюдалось.

Они еще немного постояли возле двери на отделение, а затем отец хлопнул сына по плечу.

– Ну, ничего. Она молодец и справится. Теперь наша задача – аналогично не подкачать. Прав я или где?

'Ох, пап, если бы ты знал, насколько', – подумал Марк, но виду не подал.

Строго говоря, адрес в своем сообщении Герман мог не указывать. Марк, попадая в исторический центр города, регулярно прогуливался мимо этого здания, цвета кремовой пастели, с открытой аркадой по периметру. И, в общем, лелеял мысль когда-нибудь оказаться в числе студентов данного высшего учебного заведения. Теперь, учитывая, что где-то внутри обосновался один из ковенов Гнева Прародителей, эта мысль казалась уже не настолько привлекательной.

Герман ждал возле проходной, собранный, энергичный и деловитый. Он кивнул Марку, пожал руку и широким шагом направился внутрь. Пропустили его, к слову, безо всяких вопросов. Так-так, отметил молодой человек, так-так.

Казимир Аполлонович, доктор наук, профессор, лауреат и прочая, и прочая был неотличим от своей фотографии из сетевой энциклопедии. Небольшого роста, худощавый, с живым, искренним лицом, поросшим густой, практически белой бородой, он тут же набросился на Германа.

– Это хорошо, что вы пришли, молодой человек, очень хорошо! У меня есть крайне, замечу, крайне интересные новости для...

– Вот позвольте представить, это Марк! – успел прервать его собеседник. – Давайте пройдем в ваш кабинет – разговор будет долгим... И приватным, – он едва заметно дернул бровью. Казимир Аполлонович тут же подобрался.

– Ага, понимаю. Что же, прошу за мной, коллеги, прошу...

В кабинете Герман тут же пробежался вдоль стен, окидывая их цепким взором, а потом покачал головой и щелкнул каким-то переключателем на пульте, пристроившемся возле двери.

– Забываете. А этого допускать нежелательно.

– Да я понимаю, конечно, понимаю... – замахал руками Казимир Аполлонович. – А это вот мой новый лаборант, все верно? Марк, очень приятно, да. Сразу видно – юноша интеллигентный и целеустремленный, да, целеустремленный. Как и все ваши, впрочем.

Он подмигнул Марку, подошел к сейфу, укрытому в стене, вынул оттуда какую-то папку и сунул ее в руки Герману. Тот лаконично поблагодарил и повел рукой.

– Прошу еще раз – соблюдайте режим секретности. Вы помните, почему нам приходится идти на эти меры.

– Помню, естественно, помню, – потер лоб пожилой ученый. – Собственно, вы...

– Да, я уже иду. Удачи, Марк, – Герман повернулся к юноше. – Мне кажется, вы найдете общий язык.

Когда дверь захлопнулась, Казимир Аполлонович вздохнул, а потом радостно потер руки.

– Ну-с, приступим, да, приступим. Можете называть меня просто Казимир – так будет быстрее. Отчество, знаете ли, тяжеловесное, как пилястра... – он снова подмигнул Марку. Тот уже почти было расслабился и готовился как-нибудь пошутить в ответ, как вдруг что-то блеснуло в глазах неожиданного начальства. Что-то неуловимое, мимолетное – но смутно узнаваемое. Словно где-то все это уже случалось, все происходило, причем недавно, но воспоминания толком не шли. Обычно так бывало со снами, но Марк четко осознавал – это не сон.

Тем временем Казимир достал из стопки бумаг, лежавших на столе, пару листков. Марк с удивлением, а затем с пониманием обнаружил на одном из них свое собственное фото и имя. Ага, догадался он, собрали данные. Ученый побарабанил пальцами по столешнице.

– Насколько вы в курсе... происходящего?

– Ну, – замялся Марк, – в общем и целом. Герман рассказывал...

– Ага, – перебил его собеседник, – значит, по верхам. Это хорошо, даже очень хорошо, – неожиданно заключил он и тут же пояснил. – Свежий взгляд всегда ценен. Даже если ему не хватает эрудиции. Но вообще, – перешел ученый на шепот, – основная, да, основная проблема в том, что командование опасается спецслужб. Причем как человеческих, так и... – он многозначительно поиграл бровями. Марк едва удержался, чтобы не поиграть в ответ. Старик тем временем развивал мысль.

– Есть, повторяю, есть все основания полагать, что среди моих штатных сотрудников затесался, – он хихикнул, – 'крот'. Ну, так обычно говорят военные. Удивительно, на самом деле, удивительно меткий термин. А учитывая, что мы тут все в некотором роде копаем... К слову, у вас же нет клаустрофобии?

Марк отрицательно помотал головой. Ученый благосклонно кивнул, минуту-другую пошуршал листками досье, вспомнил, что в комнате есть еще кто-то, спохватился и продолжил:

– Дело в том, что наши доблестные разведчики установили потенциальное местонахождение одного крайне любопытного, на самом деле, любопытного артефакта древних рас. И находится он, как я вижу, – он ткнул пальцем в данные на Марка, – аккурат под вашей улицей. Какое знаковое, действительно, знаковое совпадение!

Молодой человек достаточно убедительно изобразил изумление. Казимир с поистине триумфальной улыбкой помахал бумагами, положил их обратно и сплел пальцы рук, возложив на них бороду.

– Что же касается 'крота'. Было решено аккуратно распространять дезинформацию – среди все причастных. Но поскольку мне в любом случае требуется, конечно же, требуется осведомленный ассистент – привлекли вас. Как человека замотивированного, но в некотором, да, в некотором роде со стороны.

– И чем же мы будем заниматься? – осмелел Марк. Казимир поднял указующий перст.

– О, а вот это самое интересное! Мы заберемся в недра старого Улья! И попробуем вызнать все их секреты. Инсектофобии, к слову, у вас ведь тоже нет?

-19-

Следующие сутки в жизни Марка прошли под известным лозунгом вождя мирового пролетариата. То есть, пришлось изрядно 'учиться, учиться и еще раз учиться'. Впрочем, было интересно. Врожденная тяга к знаниям и их систематизации прямо пела от заголовков методичек: 'Первичный осмотр и учет артефактов', 'Каталогизация и категоризация', 'Правила оформления документации на археологические находки'. Казимиру Аполлоновичу в какой-то момент даже пришлось выгнать новоявленного лаборанта в столовую – чтобы тот не забыл о пище материальной, увлекшись интеллектуальным самоокормлением.

Отец в свою очередь был впечатлен толщиной стопки учебной литературы, которую Марк шлепнул на тумбу в прихожей по возвращении, и без разговоров отпустил сына 'в поле'. Правда, сам 'археолог' ощущал себя чуть ли не предателем, оставляя родителя наедине с его эмоциональными переживаниями. Пришлось устроить аутотренинг и растолковать упрямой совести, что лучшей помощью как отцу, так и маме в данной ситуации будет добросовестно выполненное дело.

Понимающий на связь не выходил. Тем не менее, пару раз, по пути домой, краем глаза Марк замечал быструю серую тень, мелькавшую вдалеке. Приятно было осознавать, что Баюн бдит.

На следующий вечер, когда методички были зачитаны уже до дыр, Марк покидал в рюкзак бутерброды, термос с чаем, фонарик и кортик – и выскочил из дома. От Германа еще утром пришло короткое сообщение – на этот раз, естественно, только время, без адреса. Ну еще бы.

Возле магазина уже стоял приземистый грузовик, похожий на армейский транспорт. Прикрывшись его корпусом от посторонних глаз, возле входа стояли двое. Марку они кивнули с узнаванием: у каждого было надето по визору, которые, как удалось выяснить, дают отличную картинку дополненной реальности – тепловое излучение, данные по объекту, целеуказание и масштабирование... Молодой человек с достоинством кивнул в ответ и, повинуясь приглашающему жесту, проследовал внутрь.

От вида знакомой обстановки пробрала легкая дрожь. Значит, так, напомнил себе Марк. Ты здесь впервые. У тебя нет никаких дурных ассоциаций, потому что – ну, магазин и магазин, ну, склад и склад. Никто никого не расстреливал, никто никого не убивал. Чистая правда, к слову: парализатор – штука неприятная, но не смертельная.

Возле входа в тоннель уже парила знакомая платформа, на которой – о, сюрприз! – сидели Виктор с Андреем, одетые в такое же подобие униформы, что и все остальные. А остальных было – Герман, Казимир и еще трое охранников. Действительно, минимальный состав. Блюдут секретность, хмыкнул Марк.

Виктор помахал рукой и встал, Андрей поднялся за ним. Герман поприветствовал рукопожатием и уточнил:

– А режик зачем взял? От мумий обороняться? Брось, я тебе потом 'шмель' выдам.

Марк изобразил задумчивость.

– Никогда не знаешь, когда может пригодиться хорошее лезвие. Кроме того, это память. О дедушке. Понимаете...

– Понимаю, – неожиданно перестал иронизировать мужчина. – На самом деле, понимаю. Кем бы мы были, если бы не чтили предков? Ты меня не разочаровываешь. Ну что же, идем.

Казимир, до этого момента, уткнувшийся в планшетник и что-то там изучавший, наконец соизволил заметить своего помощника.

– Ах, да, Марк, здравствуй, здравствуй! Ну что, готов?

– Всегда готов, – процитировал тот. Ученый в долгу не остался – подмигнул и ответил настолько же известной фразой:

– Ну, поехали!

Платформа слегка загудела и плавно поплыла. Марк непроизвольно ухватился за перильца. Рядом стоял Виктор, расставив ноги и всем своим видом демонстрируя, что ему не впервой. Андрей озирался привычно напряженным взглядом, Герман и его бойцы изображали статуи.

Проскользнув в тоннель, платформа не остановилась, как ожидал Марк, а продолжила движение. В свете фонарей, которыми теперь были редко, но все же усеяны стены, он смог заметить, что с их прошлого 'визита' нижний тупик с контейнерами явно расширили и углубили – и там прибыло содержимого. Сам тоннель, по которому плыл их антигравитационный 'ковчег', завивался спиралью, как винтовая лестница, безостановочно погружаясь в недра планеты. Марк украдкой вздохнул и запасся терпением.

Они прошли пески, суглинки, глины – целый мощный пласт, в котором, насколько помнилось, были проложены тоннели метро по всему городу. Затем пошли метаморфиты и, наконец, базальт. Казалось бы, дальше некуда, но их путь лежал еще глубже – чуть ли не к основанию тектонической плиты. И когда Марк уже было подумал, что сейчас камень вокруг начнет краснеть и плавиться – платформа скользнула вбок и замерла возле входа в достаточно объемистую камеру. Вдоль стен громоздились все те же ящики, в торце вытянутого помещения находилась массивная сдвижная дверь, вызывавшая ассоциации с космическими кораблями из фильмов и игр. Только, напомнил себе молодой человек, это не фильм и не игра. Это все по-настоящему. Так что стоит собраться – и заняться делом.

Казимир легко, как молодой, соскочил на пол и устремился к выходу. Возле двери он замер и капризно поманил Марка рукой.

– Ну же, вы должны, действительно, должны это видеть! То, ради чего было проделано столько работы!

Герман на вопросительный взгляд кивнул и принялся озадачивать своих людей какими-то делами, так что Марк с чистой совестью проследовал за ученым.

И ошалел.

Нет, он, конечно, видел архитектуру Улья на изображениях. И в целом был готов, что перед ним окажется что-то достаточно нетривиальное. Но такое...

За распахнувшимися створками, с огороженного балкончика открывался совершенно духозахватывательный вид. Огромная, с теряющимися вдали стенами пещера, целиком занятая каким-то сложно воспринимаемым светящимся муравейником. По крайней мере, так показалось Марку на первый взгляд. Практически ни одной строгой прямой линии, все переплетается, смыкается, вырастает друг из друга – было больше похоже на живое существо, чем на руины техногенной цивилизации. И да, вся эта конструкция пульсировала мягким, переливчатым светом – медленно, но заметно.

– Вы впечатлены? – промурлыкал Казимир. – О, я мог бы и не спрашивать, мог бы, конечно же... И обратите внимание: прошли миллионы лет, а ничего не сломалось, все работает, как часы!

Несмотря на шапочное знакомство с расой разумных насекомых, Марку было сложно судить, так ли это, но он авторитетно выпятил нижнюю губу и кивнул. Старик, впрочем, на него почти и не смотрел – он любовался, как Али-Баба в пещере Сорока Разбойников. Тем не менее, вскоре он собрал себя в привычное рабоче-энергичное состояние и поволок ассистента за собой.

– Пойдемте, у нас много, очень много дел. Начнем, пожалуй, с внешних комплексов. Совершенно очевидно, что это силовые эмиттеры, поддерживающие свод...

Через полчаса Марк понял, что даже сокровища древней расы могут утомить. Казимир периодически обращался к нему с предложением высказаться, чем его неискушенному, но свежему взгляду кажется тот или иной нарост, выступ или узел. Молодой человек совершенно искренне, от балды тыкал пальцем в пол и потолок, ученый морщился, но предлагал записать озвученное, как votum separatum. Марк и записывал – точнее, повторял вслух для целого взвода видео, аудио и прочих регистраторов. И он же, как выяснилось, должен был вовремя менять устройства, перезаряжать аккумуляторы, собирать носители информации – и производить прочее 'подай-принеси'.

В какой-то момент Марка одолела совершенно прозаическая потребность побыть наедине с самим собой и избавиться от лишнего. Герман, который прохаживался неподалеку, мимолетно ухмыльнулся и выдал вполне прозаическое ведерко с крышкой. Не проложили еще канализацию, покривился он. Молодой человек пожал плечами – и пошел искать укромный угол.

Вчера, когда Марк осторожно поинтересовался, что конкретно Гнев хочет найти в этом месте, Казимир рассеянно пояснил, что сложными и запутанными путями к ним поступила информация о некоем устройстве. Оный девайс позволял манипулировать временем на беспрецедентном уровне, и ученые Улья, то ли создав, то ли где-то – где? – добыв эту вещь, сами испугались подобных возможностей. И вынуждены были похоронить 'адскую машинку' под землей. Потому что не смогли ее ни отключить, ни уничтожить – не решились в силу непредсказуемости последствий.

Вспоминая разговор, Марк еще раз огляделся вокруг. Теперь, без назойливого восхищенного бубнения Казимира, живые машины Улья снова показались ему волшебными и удивительными. Он осторожно прикоснулся к одной пупырчатой опоре – и поразился, насколько она приятная и теплая на ощупь. Решив проверить, он дотронулся до следующего элемента конструкции, еще до одного...

А когда через пару минут он обернулся – ведерка больше не наблюдалось. И теперь Марк не очень понимал, где находится.

Так, сказал он себе, это ерунда. Забраться в недра Земли, чтобы предотвратить межрасовый конфликт, и заплутать в трех соснах... Ну хорошо, не соснах, а пилонах, консолях, что там еще за чертовщина. В конце концов, каждый современный смартфон имеет датчики магнитного поля. Сейчас он включит программный компас...

И получит дулю без масла, кисло подумалось Марку. Экранная стрелка крутилась и подергивалась, словно перепуганный хомяк. Ну конечно же. Электромагнитные поля. Работающая аппаратура. Молодой человек обозвал себя несколькими принципиально невоспроизводимыми на бумаге нехорошими словами, загнал собственную гордость поглубже – и заорал 'Ау!'

Крик метнулся между арок и кружева чужой архитектуры – и быстро заглох. Марк подождал и снова закричал. Никто не отзывался. Наверное, какие-то поля рассеивают или гасят звуки, подумалось ему. 'И как эта информация нам поможет?' – пискнул какой-то вредный, и в то же время до смерти перепуганный голосок внутри. Марк вздрогнул, растерянно потоптался на месте, а потом сел на вспухавший очередным неровным пандусом пол и принялся думать.

Так, у любой пещеры есть стены. Нужно дойти до них. Значит, идем тупо прямо. Ну как прямо – с поправкой на местную архитектуру. А чтобы не заплутать еще сильнее, надо оставлять метки. Он вытащил из рюкзака кортик, достал его из ножен и царапнул ближайший гладкий выступ. Тот на удивление разошелся свежим поблескивающим рубцом. Добавив еще одну царапину, чтобы был крест, Марк удовлетворенно кивнул. Будем жить...

Или не будем, мелькнула в голове паническая мыслишка, когда на исходе следующей пары часов стена так и не показалась. Молодой человек снова начал нервничать. Он остановился, достал бутерброды, сжевал один, отложив второй на потом. Выпил немного чая, снова посидел. И тут же обозвал себя идиотом.

Понимающий. Он же следит за ним, при помощи нанодетекторов. Наверняка уже послал подмогу. Марк приободрился. Не вполне понятно, как Баюн просочится мимо поста солдат Гнева, но он сможет, он профессионал...

И это обрушит им все планы. Такого допустить было нельзя. Марк вскочил, вытер рукавом выступивший на лбу пот и прошептал.

– Не надо! Зейн, Ярослав, Баюн, Марина – не надо! Я справлюсь! Выберусь я, не маленький!

Он подхватил рюкзак и энергично зашагал в ту же сторону, что и раньше. Кортик с влажным звуком продолжал оставлять на местных конструкциях свои следы. В какой-то момент Марк перестал самоугрызаться, присмотрелся внимательнее – и вздрогнул: все сильнее и сильнее обстановка начинала напоминать ему тот 'лес', через который довелось пролетать по пути к острову Старого Ника. Как будто кто-то задался целью аккуратно совместить два архитектурных стиля. Оба они были чужды человеку – но при этом различались между собой, и их слияние выглядело еще более странным и диким.

И когда Марк отчаялся вконец – светящиеся колонны, отростки и завитки расступились. Но это была не пустая зона перед стеной. Это оказался достаточно солидных размеров зал, свободное пространство, казавшееся абсолютно инородным в данном месте. Словно какая-то необоримая сила раздвинула, растолкала живые машины по сторонам. Словно они... Боялись чего-то.

А посреди зала стоял серый постамент. Простые формы, идеально прямые углы, на вид – полированный гранит. Параллелепипед высотой метр с четвертью. Уместный скорее на кладбище, чем здесь.

Над постаментом же парил совершенно обычный, непритязательный, имеющий вид 'я родом из твоего детства' старый будильник.

-20-

У одного известного писателя в его личном блоге как-то промелькнула любопытная фраза: 'Фантастика, как никакой другой жанр, должна быть достоверной и убедительной'. Ну, может, оно и не именно так было написано, но общий посыл Марк запомнил. И ведь действительно, если звездолет летит со страницы на страницу – то читателю должно быть понятно, каким образом автор заставляет эту махину перемещаться в пространстве и сюжете, не теряя по пути воздух, гайки и членов экипажа.

С другой стороны, про настоящую, реальную жизнь, данную нам в ощущениях, никто ничего такого не обещал.

Ощущение полнейшей нереальности происходящего накатило на молодого человека – и тут же схлынуло, когда желудок, недовольный единственным бутербродом, напомнил о себе характерным бурчанием. Марк потер лицо, затем, не удовлетворившись результатом, приложил ладонь сильнее и энергичнее – то есть, выписал себе терапевтическую оплеуху. Стало обидно и горячо, но загадочный будильник никуда не развеялся. Тогда, решив не продолжать самооскорбление действием, юный 'археолог' решил ткнуть в устройство кортиком. И почти преуспел.

За спиной неожиданно раздались голоса. Из-за одной из колонн, словно чертик из табакерки, выпрыгнул Казимир, а за ним появились Герман, Виктор, Андрей и прочие силовики Гнева. У старика, к слову, был страшно довольный вид.

– Вот оно! – провозгласил ученый. – Герман, вы только взгляните, у меня сейчас энергоскоп зашкалит... Совершенно, абсолютно уверен – это то, что мы искали!

Мужчина в форме подошел к Марку и в ответ на его обалделый взгляд похлопал его по плечу.

– Ну ты даешь, братец. Мы ж еле тебя засекли. Знаешь, как тут все фонит? И куда это ты рванул, интересно было бы мне знать? Решил, что все большие открытия делаются в одиночку? Не-е-ет, шалишь, прошли времена талантливых одиночек. Работать надо в команде, чтобы друзья за спиной и локоть к локтю. Однако не могу не отметить, что ты зверски везучий тип, – и он повел рукой вокруг. – Как это тебя угораздило?

– А я ж кричал... – начал оправдываться заблудший 'талант'. – Вы не слышали?

Герман нахмурился.

– Серьезно? Значит, тут хорошая звукоизоляция. Но вот аппаратура не подвела: у тебя и тело излучает иначе, чем местная утварь, и наши гаджеты в твоем рюкзаке отзывались... Молодец, что захватил!

Точно, хлопнул себя по лбу Марк, ведь он действительно взял предназначенные для перезарядки детекторы – и сунул их в торбу. Дурак, мог бы посидеть и подождать, а так заставил людей бегать за собой по всей пещере... Впрочем, вспомнил он, будильник. Это важно.

Тем временем, бойцы равномерно распределились по периметру зала. Даже Виктор и Андрей, с удивлением отметил молодой человек, заняли свои места. Однако, вколотил в них дисциплину Герман, ничего не скажешь. Причем в рекордные сроки.

Казимир тем временем увивался вокруг пьедестала. Его, казалось, совершенно не смущает ни форма каменного блока, ни нелепый и неуместный тикающий анахронизм. Впрочем, с тиканьем Марк погорячился – стрелки на циферблате будильника не двигались. Герман, расставив людей, подошел ближе, поднял руку и попробовал прикоснуться к устройству указательным пальцем.

– А я бы не рекомендовал, да, не рекомендовал, – перехватил его за запястье старик. – Пока мы не будем знать, что, как и зачем оно делает, я никоим образом не смогу спрогнозировать возможные последствия. Мне понадобится время.

– Сколько? – поморщился культист. Руку он, тем не менее, убрал. Видимо, авторитет Казимира в вопросах ксенологии был непререкаем – да и здоровые инстинкты у солдата наличествовали.

Ученый пожал плечами. Марк тем временем отошел от сразу двойного шока. Все-таки не каждый день к тебе возвращается почти безвозвратно утерянная надежда – и попадаются древние артефакты в виде будильников. Однако, подростковая психика, закаленная событиями последнего времени, оказалась гораздо эластичнее, чем мнилось даже ее собственному владельцу. Так что, встряхнувшись, молодой человек принялся рассуждать.

Если это действительно искомое устройство – вопросы о его внешнем виде оставим на потом – то нельзя допустить того, чтобы оно сослужило свою службу в руках Гнева Прародителей. Вариантов, собственно, не очень много. Попробовать убедить Казимира, что это ошибка? Три раза 'ха-ха'. Начать звать группу Понимающего? Но пока они еще доберутся. По всему выходило, что выбора у Марка особо и нет.

А кроме всего прочего, на него давило колоссальное чувство ответственности. Геноцид останется геноцидом, в какой бы форме он не происходил. Будь то бомбы, газовые камеры, боевые вирусы или темпоральная чистка – все естество Марка, тысячи поколений предков взывали к нему из крови с требованием предотвратить и охранить. Раньше ему казалось, что подобные слова употребляются в основном для красоты и нагнетания пафоса. Но, как выяснилось, действительно всего лишь казалось.

Поэтому он с видом праздного любопытства подошел ближе к постаменту, наклонился, разглядывая артефакт, а когда Казимир на мгновение отвлекся, чтобы сделать какую-то пометку в своем планшете – сцапал будильник, отпрыгнул в сторону и приставил к задней стенке острие кортика.

Возникла немая сцена. Впрочем, длилась она считанные секунды. Солдаты Гнева тут же вскинули свои 'шмели' и начали приближаться к похитителю. Виктор, а за ним и Андрей замялись буквально на миг. Герман поднял брови и тоже щелкнул переводчиком огня на оружии. Казимир, казалось, потерял дар речи – и просто отошел назад. Марк вдруг осознал, что в его плане есть вполне себе уязвимое место: а дальше-то что?

– Парень, ты чего? – спокойным, даже расслабленным голосом поинтересовался профессиональный убийца. – Ты вот что, охолони и подыши спокойно. Ну-ка, давай, на четыре счета, потом на шесть... И положи, ме-е-едленно положи ножик. А затем – и артефакт.

Марк молчал и вертелся на месте. Охранники замерли на уважительном расстоянии – видимо, чтобы не нервировать, согласно своим собственным методичкам. Герман продолжал увещевать:

– Я все понимаю. Честно, прекрасно тебя понимаю. Ты устал, ты хапнул впечатлений, ты думал, что мы тебя потеряли... Стресс в обстановке, приближенной к боевой. Помню себя в твои годы – и в схожих ситуациях. Какие я только глупости не творил... Но знаешь, что помогло? – он поднял палец, стрельнул взглядом по сторонам и демонстративно опустил ствол. Остальные сделали то же самое. – Советы командира и строгое следование уставу. Давай, Марк, не делай глупостей.

О, да, подумалось в ответ, глупости это наше все... То есть, что делать, мы более менее придумали, а вот что говорить – умища не хватило. Ну вот и что теперь?

И тут в поток самокритики вклинился голос, который никак нельзя было счесть внутренним. С удивлением и облегчением Марк понял, что слышит Зейна – правда, немного странно, как будто целый хор пытается докричаться откуда-то издалека. Понимающий напряженно разъяснял:

'Слушай меня внимательно, это не галлюцинация!' – однако, всегда такой предупредительный пришелец впервые обратился на 'ты', надо же. – 'Ярро смог удаленно перенастроить наниты в твоей крови, мы наладили двухстороннюю связь. Умоляю, сделай вид, что слушаешь Германа. Попробуй потянуть время, Баюн уже выехал и должен быть на объекте. Дай ему спокойно обезвредить всех террористов, не провоцируй их на конфликт. Твоя безопасность – прежде всего!'

Марк поморщился, но Герман принял это на свой счет. Он сделал маленький шажок вперед. И еще один. И снова поднял руку, замерев.

– Ты же не ведаешь, что творишь, боец. Ты понятия не имеешь, с чем столкнулся. Мы шли к этому всю свою историю, а ты вдруг устраиваешь тут цирк с понями, – он улыбнулся, приглашая оценить шутку. Молодой человек оценил, но не принял игры. В его голове снова звучал Зейн:

'За последнюю неделю мы связались с доверенными лицами во всех мировых правительствах. Прямо сейчас подразделения спецназначения штурмуют базы и укрытия культистов. Происходят аресты и изъятие документации, их фонды блокируются и выводятся из оборотных средств. Марк, все благодаря тебе: мы смогли собрать достаточно убедительные свидетельства. Никто из сознательной части человечества не захотел оказаться причастным к геноциду. Успокойся, дыши и изображай растерянность. Если понимаешь меня, почеши нос'.

Марк, стараясь не убирать кортик от будильника, потерся переносицей об плечо. Должно было получиться достоверно. Но к этому моменту у Германа, видимо, начало кончаться терпение. Он вскинул оружие...