Текст книги "Золотая Орда. Между Ясой и Кораном. Начало конфликта"
Автор книги: Александр Юрченко
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)
toyin 'буддийский монах', кит. tao-jen. Термин тойн встречается как у персидских, так и армянских (тоин) авторов в значении 'буддийский монах'. Джузджани говорит о них: «Сборище неверных аскетов (зуххйд) из Китая и идолопоклонников (бутпарастан, т. е. буддистов) из Тангута и Тамгача, которых называют тойнами, приобрело влияние на Гуюка» (цит. по: Бартольд В. В. Сочинения. М., 1963. Т. I. С. 455).
Абу Ма'шар ал-Балхи (ум. 886), персидский астроном. Он был страстным сторонником астрологической религии, которая в его время доживала дни у харранских сабиев, но которая, по его мнению, продолжала существовать в отдаленных странах. Он считал, что религия античных греков, китайцев и персов заключалась в поклонении небесным светилам, которые управляют миром и являются посредниками влияния высшего начала.
В Средние века была хорошо известна «Космография» Этика Истрийского (Cosmographia Aethici Istrici), сочинение, написанное на варварской латыни и содержащие легендарные сведения. Сегодня наиболее привлекательной гипотезой является взгляд на «Космографию» как на пародию, см.: Вуд И. Кинокефалы: кто они?//Древнейшие государства Восточной Европы. 2003 год. Мнимые реальности в античных и средневековых текстах. М., 2005. С. 13–23.
Неизвестный латинский автор XIII в. искал ответ на вопрос о происхождении монголов в пророчествах Иезекииля, где предрекается нашествие народов севера подобное туче, покрывающей землю, ибо явятся «сидящие на конях, сборище великое и войско многочисленное» (Иез. 38:15). В своем географическом трактате «Описание земель» он так ставит вопрос: «Дабы узнать о том, откуда произошел, как рассеялся и какие обычаи имеет народ, именуемый тартарами, следует [вначале] отметить, что обитаемая земля разделена на три основные части. Это явствует из различных исторических сочинений. Сыновья Ноя – Сим, Хам и Иафет – по смерти отца заселили их и заполнили своими потомками. Это [во-первых] Азия, принадлежавшая сынам Симовым. Она берет начало у великой реки Евфрат и ограничена восточным океаном». Европа начинается «от сицилийских и сирийских гор Тавр и Аман и простирается между востоком летнего солнцестояния и северной стороной тех краев, где расположена земля татар Монгал <…>». Завершается вступление следующими размышлениями: «Итак, следует знать, что упомянутое трехчастное членение земли должно рассматривать, учитывая [расположение] средоточия всей земли, где и пророки проповедовали, и Господь в середине ее послужил спасению многих. Это – Святая Земля. В ее северной [части], которая также называется Европой, обитали пятнадцать поколений Иафета сына Ноя, как гласят истории. Пророк Иезекииль открывает [нам], что от их корня в конце времен произойдет народ наихудший и жестокий, то есть Гог и Магог <…>. Два народа согласно Писанию грядут со стороны севера, чтобы в конце времен покарать неверных, так и верных. Пока же представляется неопределенным, эти самые народы придут или другие. Определенно же [известно] то, что из тех мест никогда прежде, при том что прошли [многие] века, такая масса народу не выходила, и на разные части света не нападала без устали и с таким многочисленным войском», цит. по: Пекин Л. С. «Описание земель», анонимный географический трактат второй половины XIII в.//Средние века. М., 1993. Вып. 56. С. 220. Итак, аноним, как и Роджер Бэкон, высказывает сомнение, следует ли принимать монголов за Гога и Магога.
Людовик IX (1226–1270) – французский король из династии Капетингов. Отправил две дипломатические миссии к монголам, в 1248 и 1253 гг., с целью организовать совместный поход против Египта.
Вильгельм де Рубрук (1215/1220–1293), посол французского короля к хану Менгу; автор «Itineraria».
Иоанн де Плано Карпини, папский нунций, побывавший при дворе монгольского хана Гуюка летом 1246 г.; автор «Liber Tartarorum».
В анонимном географическом трактате «Описание земель» говорится об обычаях ятвягов и пруссов: «Они, как и прутены, за богов почитали особые рощи. Усердно следовали гаданиям. А мертвых с конями, оружием и лучшими платьями сжигали, веря, что смогут всем этим и прочим, что сжигается, пользоваться в будущей жизни», цит. по: Чекин Л. С. «Описание земель», анонимный географический трактат второй половины XIII в.//Средние века. М., 1993. Вып. 56. С. 218; Также характеризует обычаи пруссов Петр из Дусбурга, см.: «Хроника земли Прусской» Петра из Дусбурга/Пер., вступ. ст. и коммент. В. И. Матузовой//Вопросы истории. 1986. № 7; О тризне у древних пруссов, см.: Топоров В. Н. Конные состязания на похоронах//Исследования в области балто-славянской духовной культуры. М., 1990.
Fuerat enim ibi frater Iohannes de Policarpo, sed ipse mutaverat habitum, ne contempneretur quia erat nuncius domini Pape (Itinerarium. XIX. 5).
Точно такая же картина казней изображена при попытке Му'авии сдвинуть с места минбар Пророка. Преступление отозвалось во всем мире, нарушив в конкретной точке весь его распорядок. «Когда Му'авийа задумал увезти минбар Пророка, мир ему, в Сирию, в тот самый миг, как он притронулся к нему, солнце затмило, и земля погрузилась в темноту. Поднялся страшной силы ветер, засверкали молнии. Тогда [Му'авийа] отказался от своего намерения. Ветер вызвал у него паралич лица, и он остался [навеки] ущербным» (Чудеса мира. 562).
Бахши – монахи-буддисты, исполнявшие роль прорицателей. Патриарх армянской церкви Вардан пишет о роли буддистов из окружения Хулагу: «Тоннами назывались жрецы, которым он верил и по указаниям которых он шел или не шел на войну» (Вардан Аревелци, с. 22).
После падения Багдада великий хан Мунке передал всю полноту власти в Иране своему брату Хулагу. Джучидские царевичи, участвовавшие в военной кампании, не повиновались новому приказу и. были казнены как мятежники. Армянский историк Киракос Гандзакеци перечисляет имена казненных джучидов (Киракос Гандзакеци. 65). Царевичи оказались в имперском войске по решению общемонгольского курултая. Исключено, что Берке был не в курсе куда и с какой целью отправились джучидские царевичи. Следующий пример. В сочинении египетского историка Таки-ад-дина ал-Макризи (1365–1442) имеется следующая выписка: «В 660 году (1261/1262) из Дамаска и других мест выступили разведчики и захватили множество татар, намеревавшихся двинуться в Египет, Чтобы найти себе [там] убежище. [Дело в том, что] царь Берке посылал их на помощь Хулаку, но когда между ними [Берке и Хулаку] произошел раздор, написал им, призывая их к себе, и приказал им, в случае если они не в состоянии добраться до него, отправиться к войскам египетским» (Сборник материалов. Т. I. С. 301). Сведения ал-Макризи ставят по сомнение достоверность версии ал-'Умари о том, что Берке из высших побуждений воспротивился походу на Багдад.
Insuper ipse Manguchan habet octo fratres: tres uterinos et quinque de patre. Unum ex uterinis misit in terram Hasasinorum, qui dicuntur Mulibet ab eis, et precepit quod omnes interficiantur; alius venit versus Persidem et iam ingressus est earn, ingressurus, ut creditur, terram Turkie, et inde missurus excercitus contra Baldac et contra Vastacium; unum ex aliis misit in Cathaiam contra quosdam qui nondum obediunt (Itinerarium. XXXII. 4).
Спрашивается, кто из мусульман мог услышать секретный разговор двух Чингизидов, которые беседовали на монгольском языке? Р. Ю. Почекаев пересказывает этот эпизод по летописи ал-'Умари без малейшей критики источника; так поступали многие средневековые компиляторы; в результате рождается новый жанр – «политический фольклор», который рядится в исторические одежды, см.: Почекаев Р. Ю. Цари Ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды. СПб., 2010. С. 14. Главной задачей мусульманской историографии было создание особой реальности. Ал-'Умари передал эстафету. Маска, скрывающая лицо реальности, перевоплотилась в новую маску, выдающую себя за достоверное свидетельство.
Юлиан следующим образом перевел начальную формулу послания Угедея, адресованного венгерскому королю: Ego, Chayn, nuntius regis celestis, cui dedit potentiam super terram subicientes mihi se exaltare et deprimere adversantes 'Я, Хан, посланец царя небесного, имеющий на земле власть возвышать покоряющихся мне и подавлять противящихся' (Юлиан. Послание о жизни Тартар. 4. 9).
Галиахметова Г. Г. Ислам в Золотой Орде: традиции религиозного опыта. Казань, 2007. С. 43–46, 64: «Авторы мусульманских источников единодушны в примерах, свидетельствующих о правоверии золотоордынских ханов исламской ориентации в плане их покровительственного отношения к ученым. Несмотря на это, ислам основной частью монголов Золотой Орды воспринимался лишь в традициях религиозного шаманистского опыта, близком для их восприятия, без учета культурного пласта ислама как образа жизни».
Рыкин П. О., кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института лингвистических исследований РАН.
Термин тэнгризм, предложенный Ж.-П. Ру для обозначения религиозных верований монголов, связанных с культом Неба (Roux J.-P. Tängri: Essai sur le ciel-dieu des peuples altaiques//Revue de l'Histoire des Religions. 1956. T. 150, № 2. P. 206–208), и ставший очень популярным среди монгольских авторов, не кажется нам удачным, поскольку он заставляет предполагать, что мы имеем дело с особой формой религии, каковой, на наш взгляд, культ Неба не являлся. Однако это не означает, что нужно отрицать значимость самого культа Неба в религиозных представлениях средневековых монголов, как это делает М.-Л. Беффа, опираясь только на анализ «Тайной истории монголов» (Beffa M.-L. Le concept de tänggäri, «ciel», dans VHistoire secräte des Mongols//fitudes mongoles et s iberiennes. 1993. Cah. 24. P. 215–236). Достаточно проанализировать другие авторитетные источники эпохи Монгольской империи, чтобы убедиться в обратном.
Следует отметить, что христианские и мусульманские авторы в своих трудах, как правило, описывали религиозные представления у монголов в привычных для монотеистических религий терминах. Ср. анонимный грузинский хронограф XIV в.: «В обычае же было у них поклонение единому богу, которого на языке своем называли Тенгри» (Цулая Г. В. Грузинская книжная легенда о Чингисхане//Советская этнография. 1973. № 5. С. 115). Однако и сами монголы, как бы подстраиваясь под образ мыслей побежденных, в переводах своих дипломатических посланий на другие языки регулярно передавали понятие Вечного Неба заимствованными из этих языков обозначениями верховного существа, такими как 'Аллах', 'DeusJ и т. п., см.: Rachewiltz I. de. Heaven, Earth and the Mongols in the Time of Cinggis Qan and His Immediate Successors (ca. 1160–1260) – A Preliminary Investigation, p. 127; см. также: Kollmar-Paulenz K. Religiöser Pluralismus im mongolischer Weltreich, s. 75. Cp. аналогичную ситуацию с употреблением слова täqri в средневековых тюркско-иноязычных словарях (Golden Р. Religion among the Qipcaqs of Medieval Eurasia//Central Asiatic Journal. The Hague; Wiesbaden, 1998. Vol. 42, № 2. P. 211–212).
Упоминания культа Неба или отдельных его элементов в источниках применительно к доимперской эпохе, по-видимому, являются такими же анахронизмами, как и окказиональные употребления титула qa'an ~ qahan, впервые принятого сыном Чингис-хана Угедеем в 1229 г., по отношению к самому Чингис-хану и его ближайшим предкам (подробнее см.: Rachewiltz I. de. Qant Qa'an and the Seal of Giiyiig//Documenta Barbarorum: Festschrift für Walther Heissig zum 70. Geburtstag/Hrsg, von К. Sagaster und M. Weiers. Wiesbaden, 1983. P. 272–281).
Большинство исследователей монгольской религии склонно напрямую отождествлять культ Неба с шаманизмом или выводить первый из последнего, однако это противоречит сведениям источников о функциональном разграничении шаманов и жрецов культа Неба, в роли которых, как правило, выступали сами монгольские правители. Данные сведения собраны и проанализированы в работах Т. Д. Скрынниковой (см., напр. Скрынникова Т. Д. Шаман или правитель/жрец?//VI Международный конгресс монголоведов (Улан-Батор, август 1992 г.): Доклады российской делегации. М., 1992. Т. 1: История. Источниковедение. Экономика. Археология. Этнография. С. 192–198; Скрынникова Т. Д. Харизма и власть в эпоху Чингис-хана. М., 1997. С. 118–144.
См., в частности, очень показательное свидетельство Киракоса Гандзакеци: «Но обычно они рассказывают вот что: государь их – родственник бога, взявшего себе в удел небо и отдавшего землю хакану. Говорили, якобы Чингис-хан, отец хакана} родился не от семени мужчины, а просто из невидимости появился свет и, проникнув через отверстие в кровле дома, сказал матери [Чингиса]: „Ты зачнешь и родишь сына, владыку земли“. Говорят, так он и родился. Эту [легенду] рассказал нам ишхан Григор, сын Марзпана, брат Асланбега, Саргиса и Амира из рода Мамиконянов, который сам слышал ее как-то от одного знатного человека, по имени Хутун-нуин, из [татарской] высшей знати, когда тот поучал молодежь» (Киракос Гандзакеци. 32).
К примеру, вдова ка'ана Гуюка Огул-Каймыш, по свидетельству Рашид-ад-дина, «большую часть времени проводила наедине с шаманами и была занята их бреднями и небылицами» (Рашид-ад-дин. Т. II. С. 122). О других примерах тесных отношений носителей власти с шаманами в эпоху империи см.: Endicott-West Е. Notes on Shamans, Fortune-tellers and Yin-yang Practitioners and Civil Administration in Yiian China//The Mongol Empire and its Legacy. Leiden, 1999. P. 227–228.
Одно из немногих свидетельств, относящихся к доимперской эпохе, представляет собой рассказ Рашид-ад-дина о неудачном лечении некоего Сайн-тегина из племени конгират: «Для лечения [Сайн-тегина] попросили у татар [прислать] шамана по имени Чаркил-Нудуя. Он пришел и совершил камланье, но Сайн-тегин умер. Над шаманом учинили насилие и отослали домой. После того старшие и младшие братья Сайн-тегина отправились и убили этого Чаркила шамана [кам]» (Рашид-ад-дин. Т. I. Кн. 1. С. 104). Причины болезни и смерти Сайн-тегина здесь не названы, но приглашение шамана для совершения камлания заставляет думать о том, что они были связаны с действиями злых духов, на борьбе с которыми как раз и специализировались шаманы.
В параллельной версии описания этого события у Рашид-ад-дина говорится о том, что когда ка'ан заболел, «шаманы по их обычаю камлали и отмывали его болезнь в воде в деревянной чаше» (Рашид-ад-дин. Т. II. С. 24).
Ipsi etiam vocantur cum aliquis puer natus est, ut predicant fatum eius; etiam cum aliquis infirmatur vocantur, et dicunt carmina sua et iudicant utrum sit naturalis infirmitas vel ex sortilegio (Itinerarium. XXXV. 5).
Iste autem Bati satlf se magnifice tenet, habens ostiarios et omnes officiales sicut et imperator eorum. Sedet etiam in eminentiori loco, quasi in trono, cum una de uxoribus suis; alii autem, tarn fratres quam filii sui et etiam alii maiores, sedent inferius in medio super bancum; alii vero homines post eos in terra, sed viri a dextris et femine a sinistris. Tentoria autem de panno lineo habet magna et satis pulchra, que regis Hungarie fuerunt. Nec aliquis extraneus ad tentorium audet accedere, preter familiam, nisi vocatus, quantumcumque sit magnus et potens, nisi forsan sciatur quod sit voluntas ipsius. Nos autem, dicta causa, sedimus a sinistris, et sic faciunt omnes nuntii in eundo; sed in redeundo ab imperatore, ponebamur semper a dextris (LT, IX. 17).
Мадъян – местность в Аравии.
Брат Вильгельм ясно заявляет о своем неверии в эти легенды: Narrabant etiam pro vero, quod tarnen non credo, quod ultra Cathaiam est provincia, cuiuscumque etatis homo ingreditur earn, in tali etate perseverat in quali ingreditur (Itinerarium. XXIX. 49). Очевидно, что у Клоппрогге не было оснований размышлять о слепой вере францисканца в восточные чудеса, см.: Klopprogge А. Ursprung und Ausprägung des abendländischen Mongolenbildes im 13. Jahrhundert: ein Versuch zur Ideengeschichte des Mittelalters. Wiesbaden, 1993. S. 241.
Quesivi de monstris sive de monstruosis hominibus de quibus narrat Ysidorus et Solinus. Ipsi dicebant michi quod nunquam viderant talia, de quo multum miramur si verum sit (Itinerarium. XXIX, 46).
«Посылал сюда великий хан гонцов разведать об этих островах, да с приказом, чтобы отпустили его гонца, что в плен был взят. Гонцы эти, да тот, что в плен был взят, рассказывали великому хану много чудес об этих диковинных островах» (Марко Поло, с. 203).
Об острове Ява Марко Поло сообщает следующее: «Богатства здесь столько, что никому на свете ни счесть, ни описать его. Великий хан острова не мог захватить оттого, что путь сюда далек, да и плавание опасно» (Марко Поло, с. 176).
Тамгач (Табгач) – общее название Северного Китая, где тюрками была создана империя Северная Вэй (IV–VI вв.). Ср.: Махмуд Кашгарский о Китае (XI в.): «Чин, в основе своей состоит из трех частей: первая – Верхний Чин, который находится на Востоке, его называют Тавгач. Вторая – Средний Чин, это – Хытай. Третья – Нижний Чин, это в Кашгарии», цит. по: Кононов А. Н. Способы и термины определения стран света у тюркских народов//ТС. 1974. М., 1978. С. 82. Табгач в форме Тамгаст упоминается в византийском сочинении VII в.: «Тавгаст – известный город, от тех, кого называют тюрками, он находится на расстоянии 1500 миль и сам расположен по соседству с Индией» (Феофилакт Симокатта, с. 188). Такое же неопределенное использование термина и у ан-Насави, который пишет о родине Чингис-хана: «Не один из тех, со словами которых считаются, рассказывал мне, что государство Китай (ас-Син) – обширное государство и обойти вокруг него можно за шесть месяцев. Говорят, что он окружен единой стеной, которая прерывается лишь у непреодолимых гор и широких рек. С давних пор ас-Син разделен на шесть частей, каждая из которых протяженностью в месяц пути. В такой части управляет хан, т. е. „государь“ на. их языке, от имени великого хана. Их великим ханом, который приходился современником султану Мухаммаду, был Алтун-хан. Они (ханы) наследовали Китай друг за другом – великий от великого, а вернее, неверный от неверного. Обычно они находились в Тамгадже, а это самая середина ас-Сина, и в окружающих местностях и перебирались в течение лета с одной стоянки на другую, переходя из области в область до тех пор, пока не наступала зима с ее мрачным лицом, а тогда они переходили воды Ганга вблизи Кашмира, останавливаясь на зимовку в прибрежной местности с ее прекрасными долинами и возвышенностями, подобных которым нет в других краях» (ан-Насави. 1). Для времени Джузджани название Тамгач как местопребывание монгольского хана было уже анахронизмом.
Барака – Берке, третий сын Джучи.
Баркана – Беркечар, четвертый сын Джучи.
Вардан Великий пишет: «В 1256 г. умер Бату, великий властелин севера. В том же году сын его, Сардах, был отравлен своими братьями, возбужденными завистью, ибо Сардаху передал отец власть свою с присовокуплением к тому же владений Мангу-хана».
Д. Айалон полагает, что В. Г. Тизенгаузен допустил ошибку в переводе; речь на самом деле идет о Хулагу, которого Берке обвиняет в не соблюдении Ясы и шариата Ayalon D. The Great Yasa of Chingiz Khan: A reexamination//Studia Islamica 34. 1971. P. 169.
Кули, сын Урады, царевич, джучид, принимал участие в захвате Багдада.
Булгай, сын Шибана, царевич, джучид, принимал участие в захвате Багдада.
Тутар, сын Сонкура, царевич, джучид, принимал участие в захвате Багдада.
Для мусульманских и христианских писателей безусловно важен вопрос о вероисповедании кормилицы будущего хана. Так, считалось что Сартак, сын Бату, был воспитан кормилицей-христианкой (Киракос Гандзакеци. 56).
Кулзумское море – Каспийское море.
Альчик – это мелкая кость в скелете бараньей ноги. Вогнутая сторона игральной бабки является выигрышной (Севортян Э. В. Этимологический словарь тюркских языков. М., 1974. Т. 1. С. 144–145).
Махди – букв, «ведомый по правильному пути».
Выбор мирта неслучаен. Это вечно зеленое благоухающее растение. В нем видели доброе предзнаменование. В древности у арабских царей был обычай приветствовать миртом ради доброго пожелания. Миртовый венок с розами был любимым брачным украшением на Востоке.
Е-ли-кэ-унь, монг. аркаун – название христиан.
А. Моул доказывает, что «Илия» – это не Иисус Христос (как считает Палладий), а патриарх Мар-Илия, умерший в 1190 г. (в Самарканде был епископат, и А. Моул предполагает, что в XII в. епископом был Илия).
По замечанию Палладия, конфуцианец смешал христианские понятия с китайскими. У китайцев дерево, как собирательное понятие растительного царства, составляет одну из пяти стихий и соотносится с востоком. Вполне возможно, что он слышал о рае на востоке и о древе жизни.
Ека-нойон, сын Чингис-хана, Толуй.
По предположению Палладия, это сирохалдейские несториане.
Также сказано, что он обязан был ежегодно представлять из Чжэнь-цзяна в Пекин, для двора, 40 кувшинов шербета, который он готовил варкой винограда, айвы и померанцев.
В это время венецианские купцы Никколо и Маффео Поло находились в землях Берке и подтверждают сведения о бедствиях купцов: «Целый год прожили братья в земле Барка-хана, и началась тут война между ним и Алау, владетелем восточных татар. С большими силами вышли они друг на друга и стали воевать; а народ с той и с другой стороны много бедствовал. Победил, наконец, Алау. А по дорогам, в то время как они воевали да сражались, ходить вовсе нельзя было, всех в плен забирали. Бывало это на той стороне, откуда братья пришли, вперед же можно было идти» (Марко Поло, с. 45). Если сведения Вассафа о казнях купцов верны, то, видимо, эти крайние меры касались только купцов-уртаков, ведущих дела в роли торговых агентов хана.
Acceptis muneribus, duxerunt nos ad ordam sive ad tentorium ipsius et fuimus instructi ut inclinaremus ter cum genu sinistro ante ostium stationis, et caveremus attente ne pedem super limen ostii poneremus; quod fecimus diligenter, quia sententia mortis'est super illos qui scienter limen stationis ducis alicuius conculcant (LT, IX. 11).
Auditis causis, introduxit nos in stationem, facta prius inclinatione et audita admonitione de limine, ut dictum est. Intrantes autem, flexis genibus diximus verba nostra (LT, IX. 16).
In crastino venit Bulgai qui erat iusticiarius, et quesivit diligenter si quis monuisset nos ut caveremus a tactu liminis; et ego respondi: «Domine non habebamus interpretem nobiscum, quomodo potuissemus intellexisse?» Tunc condonavit ei. Nunquam tarnen postea permissus est ingredi aliquam domum ipsius Chan (Itinerarium. XXIX. 37).
Quamuis de iusticia facienda uel peccato cauendo nullam habeant legem, nichilominus tarnen habent aliquas traditiones quas dicunt esse peccata, quas confixerunt ipsi uel antecessores eorum. Unum est figere cutellum in igne uel etiam quocumque modo tangere ignem cutello, uel cum cutello extraere de caldario carnes, iuxta ignem incidere cum securi; credunt enim, quod sic auferri debeat capud igni. Item appodiare se ad flagellum cum quo percutitur equus (ipsi enim calcaribus non utuntur); item tangere flagello sagittas; item iuuenes aues accipere uel occidere; cum freno equum percutere; item os cum alio osse frangere; item lac uel aliquem potum uel cibum super terram effundere; in statione mingere. Sed, si uoluntarie facit, occiditur, si autem aliter, oportet, quod pecuniam multam soluat incantatori qui purificet eos et faciat et stationem, et ea que in ipsa sunt inter duos ignes transire. Sed, antequam sic purificetur, nullus audet intrare nec de ipsa aliquid exportare. Item, si aliqui morsellus imponitur et deglutire non potest, et de ore suo eicit eum, fit foramen sub statione, et extrahitur per illud foramen, et sine ulla miseratione occiditur. Item, si quis calcat limen stationis alicuius ducis, interficitur eodem modo. Et multa habent hiis similia, de quibus longum esset enarrare (LT, III. 7).
Ср. По представлениям нганасан навести беду на человека может любой другой человек. Нарушение запрета нянкары приносит много различных невзгод. Сейчас нганасаны переводят это слово русским «грех» (нельзя пользоваться одеждой умершего, нельзя оставаться жить на том месте, где умер человек, нельзя понапрасну произносить названия болезней и т. д.), см.: Грачева Г. Н. Человек, смерть и земля мертвых у нганасан//Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера (вторая половина XIX – начало XX в.). Л., 1976. С. 56.
Косвенным свидетельством о существовании запрета на пользование золотой и серебряной посудой в осеннем обряде возлияния молоком являются сведения китайского чиновника Чжан-дэ-хоя, посетившего в 1248 г. орду царевича Хубилая; однако Чжан-дэ-хой объясняет запрет стремлением участников ритуала к простоте, см.: [О. Палладий.] Путевые записки китайца Чжан-дэ-хой во время путешествия его в Монголию в первой половине XIII столетия. Пер. с прим.//Записки Сибирского отделения Русского географического общества. Иркутск, 1867. Кн. IX–X. С. 585.
Et, ut breuiter dicam, per ignem credunt omnia purificari. Vnde, quando nuncii ueniunt ad eos uel principes, uel quecumque persone, oportet ipsos.et munera que portant per duos ignes transire, ut purificentur, ne forte ueneficia fecerint et uenenum uel aliquid mali portauerint. Item, si cadit ignis de celo super pecora uel super homines, quod ibidem sepe contingit, siue aliquid talium eueniat eis, per quod immundos seu infortunatos se reputent, oportet simili modo per incantatores mundari. Et quasi omnem spem suam in talibus posuerunt (LT, III. 10).
По мнению П. Лерха, название божества Куар, с которым гунны связывали молнии и небесный свет, происходит от иран. hvare 'солнце' (в Авесте), см.: Лерх П. Библиография//Отд. отт., извлечено из III тома Известий Имп. Археологического об-ва. СПб., 1861. С. 6.
Vestes suas etiam non lauant nee lauari permittunt et maxime ab illo tempore, quando tonitrua incipiunt, usque quo desinat illud tempus (LT, IV. 8).
Vestes nunquam lavant, quia dicunt quod Deus tunc irascitur, et quod fiant tonitrua si suspendantur ad siccandum; immo lavantes verberant et eis auferunt. Tonitruum supra modum timent. Tunc omnes extraneos emittunt de domibus suis, et involvunt se in filtris nigris in quibus latitant donee transient (Itinerarium. VII. 3).
Ср. со сведениями брата Иоанна о климате Монголии: «Климат в ней удивительно переменчив. Ведь в середине лета, когда в других странах обыкновенно в изобилии наибольшая жара, там бывают большие громы и молнии, от которых гибнет много людей; также величайшие снегопады бывают там в это время. Также там бывают столь величайшие бури с холоднейшими ветрами, что люди иногда [лишь] с трудом могут держаться на коне» (LT, I. 5).
Natigay соответствует монг.-письм. etügen, ötügen 'Земля, земля – владычица, божество земли'.
Magister Willelmus, quondam civis vester, mittit vobis quamdam corrigiam ornatam quodam lapide precioso quem ipsi portant contra fulgura et tonitrua (Itinerarium. XXXVI. 19).
Relatio Fr. Benedicti Poloni. 5: Ministri itaque Bati postulata ab eis receperunt munera, scilicet XL pelles castorum et LXXX pelles taxorum. Que munera portata sunt inter duos ignes sacratos ab eis et fratres coacti sunt sequi munera, quia sic mos est apud Thartaros expiare nuncios et munera per ignem.
Cp.: «У Батыя послы гордого первосвященника должны были подвергнуться еще большему унижению. Их принудили, в угоду татарским суевериям, пройти между двух огней и потом уже допустили к хану с теми же унизительными обрядами, что и у Корейцы», см.: Красносельцев Н. Западные миссии против татар-язычников и особенно против татар-мухаммедан. Казань, 1872. С. 41.
Ильхан – в данном случае Йошмут, сын Хулагу.
О силачах с булавами говорится и в китайских источниках; близ хана стояли два стража с большими самородными нефритовыми топорами, см.: [Палладий]. Комментарий архимандрита Палладия Кафарова на путешествие Марко Поло по Северному Китаю//Известия Имп. Русского Географического общества. СПб., 1902. Т. 28. Вып. 1. С. 40.
Quando carries manducant, unus eorum incidit et alius accipit cum puncta cutelli morsellos et unicuique prebet, quibusdam plus quibusdam minus, secundum quod eos magis et minus cupiunt honorare (LT, IV. 8).
В древнем Риме, гаруспики – предсказатели, изучавшие состояние печени, ее форму, цвет, расположение ее долей, состояние желчи, а также состояние сердца и легких жертвенных животных и по определенным признакам прорицали будущее. См. также: Пожидаева М. А. Общественные ауспиции и авгурии как сакральные действия: сходство и различия//Общество. Власть. Политика: Проблемы всемирной истории. Ярославль, 2005.
Казалось бы о гаруспициях или гадании по внутренностям животных говорится в «Тайной, истории монголов», где речь идет о болезни хана Угедея: «Пробовали посредством гадания по внутренностям животных вопрошать духов, не желают ли они принять в качестве выкупа-дзолик – золота с серебром или скота и всякого съестного» (Сокровенное сказание. § 272. Пер. С. А. Козина). А. И. Тугутов исправил перевод С. А. Козина, который внес детали, отсутствующие в оригинале. В частности, в оригинале не говорилось о способе гадания: böes böes tölgecin-e tölgeleülüesü '(устроили) гадания шаманов и шаманов-предсказателей', см.: Тугутов А. И. Гадание и традиционное мировоззрение монголов//Мировоззрение населения Южной Сибири и Центральной Азии в исторической ретроспективе. Барнаул, 2008. Вып. 2. С. 118–119.
Diuinationibus, auguriis, aruspiciis et ueneficiis, incantationibus multum intendunt, et, cum a demonibus eis respondetur, credunt, quod Deus ipsus loquatur. Quem Deum nominant Ytoga, sed Comani Kam ipsum appellant, quem mirabiliter timent et reuerentur ac ei oblationes offerunt multas et primicias ciborum et potus, et secundum responsum ipsius faciunt uniuersa (LT, III. 10).
Divini ergo, sicut ipse confessus est, sunt sacerdotes eorum, et quicquid ipsi precipiunt fieri, absque dilatione completur. Quorum officium vobis describo prout potui a magistro Willelmo addiscere et ab aliis qui verisimilia dicebant michi. Ipsi sunt multi, et semper habent unum capitaneum tamquam pontificem, qui semper collocat domum süam ante maiorem domum ipsius Manguchan, prope quantum posset lapide iactari. Siib; custodia ipsius sunt, ut supra dixi, bige que portant ydola eorum. Alii sunt post curiam in locis sibi assignatis, et veniunt ad eos de diversis partibus mundi qui confidunt in arte ilia. Istorum aliqui sciunt de astronomia, maxime ipse princeps, et predicant eis eclipsim solis et lune; et quando hoc debet evenire omnis populus preparat sibi cibaria, ita quod non oporteat eos egredi hostium domus sue. Et cum fit eclipis, ipsi sonant timpana et organa et faciunt magnum strepitum et magnum clamorem. Peracto autem eclipsi, tunc vacant potationibus et comes-sationibus et faciunt magnum gaudium. Ipsi predicunt dies festos vel infestos ad omnia negotia agenda; unde nunquam faciunt exercitum, nec ineunt bellum sine dicto eorum (Itinerarium. XXXV. 1–2).
Istorum secte sunt Moal sive Tartari; quantum ad hoc quod ipsi non credunt nisi unum Deum, tarnen faciunt de filtro ymagines defunctorum suorum et induunt eas pannis pretiosissimis et ponunt in una biga vel duabus, et illas bigas nullus audet tangere, et sunt sub custodia divinatorum suorum, qui sunt eorum sacerdotes, de quibus postea narrabo vobis. Isti divinatores semper sunt ante curiam ipsius Mangu et aliorum divitum; pauperes enim non habent eos, nisi illi qui sunt de genere Chingis. Et cum debent bigare, ipsi precedunt sicut columpna nubis filios Israel, et ipsi considerant locum metandi castrum et primo deponunt domos suas et post eos tota curia. Et tunc cum sit dies festus sive kalende, ipsi extrahunt predictas ymagines et ponunt eas ordinate per circuitum in domo sua. Tunc veniunt ipsi Moal et ingrediuntur domum illam et inclinant se ymaginibus illis et venerantur eas. Et illam domum nemini licet ingredi extraneo. Quadam enim vice volui ingredi et multum dure fui increpatus (Itinerarium. XXV. 9–10).
Quando aliquis infirmatur, cubat in lecto et ponit signum super domum suam quod ibi est infirmus, ed quod nullus ingrediatur. Unde nullus visitat infirmum nisi serviens ei. Quando etiam aliquis de magnis curiis infirmatur, ponunt custodes longe circa curiam, qui infra terminos illos neminem permittunt transire. Timent enim ne malus Spiritus vel ventus veniat cum ingredientibus. Ipsos divinatores vocant, tamquam sacerdotes suos (Itinerarium, VIII. 5).
Ср. Ан-Насави передает содержание двух перехваченных писем, в которых говорится о том, что из-за колдовства врага снег не выпал в округе Хилата. Ответ гласил: «Твои слова о колдовстве врага и ясном небе показывают, насколько вами овладел страх. Как же иначе – ведь подобное дело может совершить только Аллах! А зимы случаются разные <…>» (ан-Насави. 85).
Арабское слово таквим (календарь).
19.01.1303–5.02.1304.
12.09–10.10.1303.
Ши-цзу – храмовое имя Хубилая (1260–1294).
3.02.1307–23.01.1308.
Древнекитайский способ гадания на обожженных черепаховых щитках. См.: Ху Хоу-сюань. Некоторые вопросы китайской эпиграфики//Проблемы востоковедения. 1959. № 6. С. 104–114.
«Сжигать пи-па» – по-видимому, ироническое название, данное китайцами монгольской практике гадания на обожженной бараньей лопатке. Пи-па – китайский струнный музыкальный инструмент, напоминающий по форме лопатку (прим. Мункуева, см.: «Мэн-да бэй-лу», с. 190).
«Мирхонд рассказывает, что Беркай, получив просьбу Хайду о помощи, велел своим астрономам составить гороскоп Хайду; когда ответ оказался благоприятным, Беркай согласился помочь Хайду деньгами и войском и, в случае победы над Алгуем, признать его владетелем чагатайского улуса» (Бартольд В. В. Туркестан под владычеством монголов (1227–1269 гг.)//Сочинения. М., 1963. Т. I. С. 579).
С позиции мусульман облачение в почетные одежды, присланные халифом, было знаком признания авторитета халифа; облачение совершалось публично. Когда султан Джалал-ад-дин прекратил вражду с халифом ан-Насиром и восстановил хутбу, то халиф прислал ему два набора почетных одежд, и посол халифа проследил, чтобы султан облачился в обе одежды (ан-Насави. 85). Сам султан Джалал-ад-дин жаловал почетные одежды тем наследственным правителям, которые признавали его власть (ан-Насави. 8). Монголы тоже присылали почетную одежду тем владетелям, кто поступал к ним на службу, «выказывая покорность, послушание и объявляя о своем подчинении» (ан-Насави. 32). В этом контексте слухи о том, что Берке облачился в почетные одежды от халифа, выглядят безосновательно.
По свидетельству Ибн Баттуты, такое же поведение демонстрировал шейх Ну'ман-ад-дин ал-Хорезми перед Узбеком: «Султан Узбек каждую пятницу приходит навещать его, но он (имам) не выходит к нему навстречу и не встает перед ним. Султан садится перед ним, говорит с ним самым ласковым образом и смиряется перед ним, шейх же [поступает] противоположно этому. Обхождение его с факирами, нищими и странниками было иное, чем обхождение его с султаном; он относился к ним снисходительно, говорил с ними ласково и оказывал им почет» (Сборник материалов. Т. I. С. 232).
Vаsаry Istvаn. «History and Legend» in Berke Khan's conversion to Islam (1990)//Turks, Tatars and Russians in the 13th – 16th Centuriens. 2007. (Variorum Collected Studies Series: CS884).
Est alius qui dicitur Berea, frater Baatu, qui pascit versus portam ferream, ubi est iter sarracenorum omnium venientium de Perside et de Turkia. Qui euntes ad Baatu et transeuntes per eum defferunt ei munera; et ille facit se sarracenum, et non permittit in curia sua comedi carnes porcinas. Tarnen Baatu in reditu nostro preceperat ei quod transferret se de loco illo ultra Etiliam ad orientem, nolens nuncios sarracenorum transire per eum, quia videbatur sibi dampnosum (Itinerarium. XVIII. 2). Выражение facit se sarracenum имеет два толкования: 1) Берке стал мусульманином; 2) Берке изображал себя мусульманином.
«Кара-хан, будучи наследником престола, занял место отца и стал падишахом. У него родился весьма счастливый и с августейшими признаками сын. Три дня и три ночи он не брал грудь матери. Мать потеряла надежду на его жизнь и была печальна и грустна. Однажды ночью она увидела во сне, как сын говорит ей: „Если ты желаешь чтобы я сосал твою грудь, то уверуй в единого творца, признай его и считай его власть над собой обязательной“. Женщина видела этот сон в течение трех ночей. Но так как это племя было неверным (кафир), то женщина не осмелилась рассказать им о случившемся и втайне от мужа уверовала во всевышнего господа. Воздев руки к небесам, она взмолилась и сказала: „Господи! Помоги мне, несчастной, сделай мое молоко для этого дитяти сладким!“. И Огуз сразу же прижался к материнской груди и стал сосать» (Фазлаллах Рашид ад-Дин. Огуз-наме/Пер. с перс., предисл., коммент., прим, и указатели Р. М. Щукюровой. Баку, 1987. С. 26) – Доп. А.Ю.
Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. I. С. 397, 106; «Первым, кто принял ислам из владык этого государства, потомков Чингис-хана, был Берке, сын Джучи, сына Чингис-хана. Принятие им ислама произошло до его вступления во власть, в то время, когда его брат Бату-хан послал его для возведения Менгу-хана на престол деда его, Чингис-хана. Он [Берке] сделал это и повернул обратно. По пути он заехал к ал-Бахарзи, шейху [суфийского] тариката, и принял ислам из его рук. Он был искренним в своей вере и принял власть после своего брата Бату-хана уже мусульманином» (Григорьев А. Я., Фролова О. Б. Географическое описание Золотой Орды в энциклопедии ал-Калкашанди//Тюркологический сборник 2001. М., 2002. С. 298) – Доп. А.Ю.
«Упомянутый [Берке-хан] – да будет над ним милость [Аллаха] – знаменит [тем, что] с рождения матерью был мусульманином. Когда он появился на свет, он не сосал молока [ни] своей матери, [ни] молока других женщин-немусульманок. По этой причине показал [его Йочи] своим колдунам и ведунам. Когда те сказали: „Он – мусульманин. Мусульмане не сосут молока женщин-немусульманок“, – то разыскали и доставили женщину-мусульманку. Ее молоко он начал сосать. Когда через несколько лет после этого события его отец Йочи-хан умер, он пришел в город Сыгнак, не будучи в состоянии находиться среди неверных. Когда же он пришел в этот вилайет, то, прослышав о достохвальных качествах Шайх ал-'алам Шайх Сайф ад-дина Бахарзи, который был [одним] из халифа хазрата полюса полюсов Шайха Наджм ад-дина Кубра, со страстным желанием и любовью прибыл к нему на служение и в течение нескольких лет ревностно стремился овладеть крайней степенью [духовного] совершенства святых» (Утемиш-хаджи, с. 96). Абд ал-Гаффар Кирими дает более подробные сведения: «kendi akrabasi ve ulike ümerasi bum nazardan iskät ve devr idüb mecnündir diyii mehcur itmeleri hesebiyle du dahi vilayet-I Signak tarafina hicret idüb…» (Abd al-Ghaffar, ed. Necip Asim, p. 21).
«Беки в согласии послали гонца к Хулагу-хану. Послали ножны без сабли и рубаху без ворота, то есть эль остался – государей в нем нет, женщины остались – мужей у них нет» (Утемиш-хаджи, с. 96).
Перевод по изданию: DeWeese D. Islamization and Native Religion in the Golden Horde: Baba Tiikles and Conversion to Islam in Historical and Epic Tradition. Pennsylvania State University Press, 1994. P. 81–90.
У ДеВииза – western Inner Asia, что может поставить в тупик русскоязычного читателя. – Уточнение А.Ю.
Western Inner Asia в данном случае – Средний Восток, перс. 
. Речь идет о государстве ильханов. – Уточнение А.Ю.
Как и в других частях Монгольской империи, главными носителями буддизма в Золотой Орде, вероятнее всего, были уйгурские бахши, религиозная роль которых сочеталась с их более общим политическим и культурным значением в качестве писцов при дворах монгольских правителей; таким образом, термин бахши получал самые разные семантические интерпретации (см.: Doerfer G. Türkische und mongolische Elemente im Neupersischen: Unter besonderer Berücksichtigung älterer neupersischer Geschichtsquellen, vor allem der Mongolen– und Timuridenzeit. Wiesbaden, 1963–1975. Bd. II P. 271–277), иногда явно обозначая буддийского монаха, иногда просто писца, обученного уйгурскому письму, а в некоторых случаях религиозного «деятеля» не буддистской, а какой-либо местной традиции. Сложно сказать, насколько рано появилось последнее значение. Слово бахши стало в Средней Азии стандартным обозначением как «шаманов», так и «сказителей», сочетавших элементы шаманского действа и эпического сказительства, а упоминание бахши как религиозных деятелей, которых почитал Токта, но казнил Узбек, вкупе с крайне скудными свидетельствами буддистской деятельности и присутствия в улусе Джучи, подразумевает, что это семантическое развитие относится к достаточно раннему времени; может быть, впрочем, что слово бахши использовалось арабскими писателями неточно, как общее обозначение противников ислама. В любом случае, уйгурское письмо, несомненно, широко использовалось в улусе Джучи и само по себе свидетельствует о присутствии лиц, вероятнее всего, по происхождению и культуре связанных с буддистским уйгурским миром; само обозначение «уйгур», похоже, несло в себе (в Золотой Орде, как и в других монгольских землях) более отчетливые буддистские коннотации, чем даже слово бахши. Таким образом, нельзя исключать, что буддистский элемент сохранялся в улусе Джучи, как показывает сообщение Иоганна Шильтбергера (начало XV в.), очевидно, относящееся к действовавшим там «уйгурам»-буддистам (cp.: Hans Schiitbergers Reisebuch nach der nürnberger Handschrift, ed. V. Langmantel. Tübingen, 1885. S. 40, где он приписывает этим «уйгурам», которых, по его словам, он видел в «Сибири» у принца-чингизида Чакры (Tzeggra), поклонение образу младенца Иисуса; в английском переводе Телфера, опубликованном Обществом Hakluyt приводится форма этого слова «Ugine»), и заметка Иосафата Барбаро об исламизации этой области только при Едигее, однако наша информация слишком скудна, чтобы должным образом определить роль буддизма в Золотой Орде. О использовании уйгурского письма в улусе Джучи см. Istvan Vasary. Bemerkungen zum uigurischen Schrifttum in der Goldenen Horde und bei den Timuriden//Ural-asiatischen Jahrbücher, Neue Folge, 7. Wiesbaden, 1987. S. 115–126. О двойственном значении термина бахши в улусе Джучи как религиозном «деятеле культа» и писца см.: Усманов М. А. Жалованные акты Джучиева Улуса XIV–XVI вв. Казань, 1979. С. 125–128.
Вопреки мнению Д. ДеВииз, Берке, равно как и Бату, не носил ханского титула. По сведениям Джувайни, ханом называли того, кому принадлежит власть над Монгольской империй. Остальных Чингизидов, даже если они правили улусами, просто называли по именам. По сведениям брата Бенедикта, титул хан (саn) означает «император» (НТ, § 9). Раз нет термина «хан» для правителей улусов, то нет и исторической, реальности, обсуждаемой Д. ДеВииз. Поясню свою мысль: у нас нет оснований говорить о монгольском хане-мусульманине. Берке как ставленник кочевой аристократии чтил Ясу и даже не чеканил монету со своим именем. Отсутствие титула означает, что правитель Улуса Джучи мыслил себя членом «золотого рода» Чингис-хана, а подвластный ему улус воспринимал как неотъемлемую часть Монгольской империи. Ни о каком сепаратизме Берке и уж тем более о претензиях на основание самостоятельного государства и речи не было. С позиции Чингизидов власть и могущество отдельных представителей рода над территориями, завоеванными совместными усилиями, вовсе не означали отказ подчиняться воле каана и решениям курултаев. Наоборот, могущество царевичей находило поддержку в могуществе рода, что не исключало соперничества правящих домов при выдвижении своих кандидатов на трон в случае смерти каана. Мне кажется, что современные исследователи путают понятия «самостоятельности» и «независимости» и совсем не учитывают систему управления в Монгольской империи. – Доп. А.Ю.
В арабской хронике конца XVI в., написанной ал-Джаннаби (ум. 999 г.х./1590–1591 гг.), упоминается записка под названием «ан-Насирийя», сочиненная в честь Берке известным хорезмийским правоведом Мухтаром бен Махмудом аз-Захиди (ум. 658/1260 г.); этот труд, очевидно, до нас не дошел. Эти сведения ал-Джаннаби цитирует по «истории ал-Малика ал-Му'аййада», правителя Хамы, судя по всему, имея в виду сирийского историка начала XIV в. Абу-л-Фиду; впрочем, этот отрывок отсутствует в сохранившейся версии труда Абу-л-Фиды (о сходных цитатах у других историков см. Little, Introduction, р. 40–41). Раздел из сочинения ал-Джаннаби, цитируемый здесь, не приводится в сборнике материалов Тизенгаузена. Я просмотрел отрывок из этого труда в рукописи Британского музея (MS. Or. 1761. ff. 295b–309a), которую Рие считал анонимной арабской историей Дешт-и Кипчака.
Перевод Raverty, Vol. II. Р. 1283; сюжет обсуждается в статье Richard, La conversion, р. 178–183; Возможный отголосок этого мотива, согласно которому отец Берке, Джучи, хотел, чтобы его сын стал мусульманином, можно найти еще раньше, в истории ан-Насави о последнем сыне хорезмшаха Джалал ад-дине; ан-Насави пишет, что сестра Джалал ад-дина, взятая в плен монголами, сумела передать брату, что каган (непонятно, кто имеется в виду под этим обозначением) поручил ей обучать Корану его детей.
Речь идет о Хан-Султан, дочери хорезмшаха, ставшей женой Джучи. «Хан-Султан – старшая из дочерей султана ['Ала' ад-дина] Мухаммада – была взята в плен [татарами] вместе с Теркен-хатун. Ее взял к себе Души-хан, и она [юдила ему детей. Затем Души-хан умер, и она сообщила своему брату, султану Джалал-ад-дину], сведения о татарах, о новостях у них и об их положении. <…> Она сообщала брату, что ал-хакан уже приказал учить ее детей Корану "и к нему дошло известие о твоей силе, вооружении, о твоем могуществе и обширности твоих владений. Поэтому он решил с тобой породниться и договориться о том, чтобы владения ваши были разграничены рекой Джейхун: тебе то, что до реки, а ему то, что за ней» (ан-Насави. 85). В переводе 3. М. Буниятова речь идет о детях Хан-Султан, а не о детях хакана. Совершенно ясно, что ал-хакан – это хан Угедей. – Доп. А.Ю.
«Кара-хан, будучи наследником престола, занял место отца и стал падишахом. У него родился весьма счастливый и с августейшими признаками сын. Три дня и три ночи он не брал грудь матери. Мать потеряла надежду на его жизнь и была печальна и грустна. Однажды ночью она увидела во сне, как сын говорит ей: „Если ты желаешь чтобы я сосал твою грудь, то уверуй в единого творца, признай его и считай его власть над собой обязательной“. Женщина видела этот сон в течение трех ночей. Но так как это племя было неверным (кафир), то женщина не осмелилась рассказать им о случившемся и втайне от мужа уверовала во всевышнего господа. Воздев руки к небесам, она взмолилась и сказала: „Господи! Помоги мне, несчастной, сделай мое молоко для этого дитяти сладким!“. И Огуз сразу же прижался к материнской груди и стал сосать» (Фазлаллах Рашид ад-Дин. Огуз-наме/Пер. с перс., предисл., коммент., прим, и указатели Р. М. Шукюровой. Баку, 1987. С. 26). – Доп. А.Ю.
По Рашид-ад-дину, ее звали Яйлак (Yaylaq), и это напоминает о «Яйлак», о которой мы говорили выше и которая считается женой Ногая и христианкой. Яйлак-хатун называют женой Ногая Рукн ад-дин Байбарс и ан-Нувайри (Тизенгаузен В. Г., 1884. Т. I. С. 86, 108–109 и 136, 157–158, в форме «Байлак»). Согласно этим сообщениям, она играла важную роль в отношениях между Ногаем и Токтой в ранний период царствования последнего; возможно, имена, отношения и роли персонажей этой истории были перепутаны в одном из источников, но сложно сказать, какой из них отражает оригинальную версию. В поддержку варианта Рашид-ад-дина говорит одна не полностью сохранившаяся рукопись тюркской «Мухаббат-намэ» (сочиненной поэтом Хорезми в середине XIV в.), где покровитель поэта, кунгират Мухаммад-Ходжа бек, именуется сыном «Яйлага Кутлуга», обсуждение вопроса см.: Hofman Н. F. Turkish Literature: A Bio-Bibliographical Survey; Section III (Chaghatai), Part I (Authors). Utrecht, 1969, III. P. 262–265.
Арабское слово ал-адил активнейшим образом использовалось в титулатуре Чингизидов. Его прямой перевод – справедливый. Однако его смысловое значение, скорее всего, соотносилось со следующим утверждением: справедливо [Богом посаженный на престол], т. е., иными словами – законный. – Прим. авторов статьи.
«Дирхем» используется как общепринятое наименование средневековых серебряных мусульманских монет. Вопрос, назывались ли такие монеты в XIII в. в Крыму ярмаками или барикатами сейчас находится на стадии обсуждения.
Джучидские тамги – это не только привычная двуногая тамга, но и вся группа тамг, принадлежавших как отдельным лицам, так и семейным кланам из рода Джучи.
Отмечу, что трехногая «тарак»-тамга известная как тамга тукатимуридов Гиреев впервые появилась на анонимных пулах Сыгнака при хане Урусе или Токтамыше, также тукатимуридах, т. е., на пятьдесят лет раньше, чем на монетах Крымского ханства.
Первая публикация: Башарин П. В. «Сакральные войны» в рамках мусульманской демонологии//Рах islamica. Мир ислама. 2009. № 2. С. 45–62.
Сборник материалов. Т. II. С. 57. В отличие от Джувайни, арабские летописцы называют Боракчин женою Тоган-хана, сына Бату, и матерью Туда-Менгу (Сборник материалов. Т. I. С. 122, 352).
Miserat enim ibi nuntios suos, qui ad ipsum et fratrem suum Danielem redierant, portantes securitatem de transeundo ad Bati domino Danieli (LT, IX. 2).
Марко Поло описывает новогодние ритуалы при дворе Хубилая, двоюродного брата Бату: «Утром, в праздник, к государю в большой покой, пока столы не расставлены, приходят цари, герцоги, маркизы, графы, бароны, рыцари, звездочеты, врачи, сокольничие и все другие чины, управляющие народами, землями, военачальники, а те, кому нельзя взойти, становятся вне дворца, в таком месте, где великий государь мог бы их видеть. Строятся вот в каком порядке: сперва сыны, племянники и те, кто императорского роду, потом цари, а там герцоги, затем все другие, в том порядке, как им следует» (Марко Поло, с. 113).
Quesivit etiam a nobis si vellemus bibere cosmos, hoc est lac iumentinum – christiani enim Ruteni et Creci et Alani qui sunt inter cos, qui volunt stricte custodire legem suam non bibunt illud, immo non reputant se christianos postquam biberint, et sacerdotes eorum reconciliant eos tamquam negassent fidem Christi (Itinerarium. XI. 5).
Faciunt etiam caracosmos, hoc est nigrum cosmos, ad usum magnorum dominorum, hoc modo (Itinerarium. IV. 4).
4. Faciunt etiam caracosmos, hoc est nigrum cosmos, ad usum magnorum dominorum, hoc modo. Lac equinum non coagulator. Regula enim est quod nullius animalis lac, in cuius fetus ventre non invenitur coagulum, coagulatur; in ventre pulli equi non invenitur, unde lac eque non coagulator. Concutiunt ergo lac in tantum quod omne quod spissum est in eo vadit ad fundum recte, sicut feces vini, et quod purum est remanet superius, et est sicut lac serum, vel sicut mustum album. Feces sunt albe multum, et dantur servis, et faciunt multum dormire. Illud darum bibunt domini, et est pro certo valde suavis potus et bone efficacie. 5. Baatu habet XXX hominess circa herbergiam suam ad unam dietam, quorum quilibet qualibetlac trium milium equarum, except alio lacte albo quod deferent alii (Itinerarium. IV. 4–5).
Ердик (арм.) – слуховое окно, пробитое в кровле дома, служившее и дымоходом.
Согласно переводу А. И. Малеина, идол делают каждый раз для каждого императора (Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука/Пер. с лат. А. И. Малёина, редакция, вступит, ст. и примем. Н. П. Шастиной. М., 1957. С. 29).
Primo etiam imperatori fecerunt ydolum quod ponunt in curru ante stationem honorifice, sicut uidimus ante ordam imperatoris istuis, cui offerunt munera multa. Equos etiam offerunt ei quos nullus audet ascendere usque ad mortem. Alia etiam animalia eidem offerunt; que, si occidunt ad manducandum, nullum os confringunt ex eis, sed igne comburunt. Ei etiam ad meridiem tamquam Deo inclinant et inclinare faciunt aliquos nobiles qui sese reddunt eisdem (LT, III. 3).
Совершенно не понятно, на каких основаниях И. Н. Данилевский полагает, что папский легат Иоанн де Плано Карпини был очевидцем смерти Михаила Черниговского и описал ее со всеми подробностями, в том числе, передал и прямую речь, см.: Данилевский И. Н. Русские земли глазами современников и потомков (XII–XIV вв.). М., 2001. С. 168. Папский легат не был очевидцем происшествия, поскольку находился в Монголии, более того, сообщая о смерти князя, он ссылается на рассказ черниговского посла. Таким образом, брат Иоанн передает черниговскую версию события, которая не может быть использована для иллюстрации диковинной теории о том, что эсхатологические ожидания не позволили русским организовать достойный отпор монголам. Что касается эсхатологических ожиданий, то, на мой взгляд, Лаврентьевская летопись передает умонастроения церковного писателя. Каковы были настроения на русских землях мы попросту не знаем. Нет никаких оснований ставить знак равенства между представлениями церковных писателей и тех, кто занимался реальной политикой.
Unde nuper contigit quod Michael, qui fuit unus de magnis ducibus Ruscie, cum ivisset ad reddendum se Bati, fecerunt eum prius inter duos ignes transire. Post hoc dixerunt ei quod ad meridiem Chingiscan inclinaret; qui respondit quod Bati et servis suis inclinaret libenter sed imagini hominis mortui non inclinaret, quia non liceret hoc facere Christianis. Et cum sepe diceretur ei quod inclinaret, et nollet, mandavit ei dux predictus per filium Ierozlai quod occideretur si non inclinaret. Qui respondit, quod potius vellet mori, quam facere quod non licet. Ac ipse satellitem unum misit, qui tarn diu contra cor eum in ventre calce percussit, quousque deficeret. Tunc quidam de suis militibus qui astabat, confortavit eum dicens: «Esto constans, quia репа hec non diu tibi durabit, et statim sequetur gaudium sempiternum». Post hec fuit ei caput cutello precisum. Militi vero predicto fuit caput etiam cum cutello amputatum (LT, III. 4).
Латинское выражение contra cor букв, «против сердца» в переносном смысле означает «против желания». А. А. Горский настаивает на буквальном переводе. В первом русском переводе 1795 г., выполненном по французскому изданию П. Бержерона (1723 г.) интересующий нас пассаж выглядит так: «тогда Батый послал одного из своих стражей, который до тех пор бил его в живот и в грудь, что он вскоре от того умер» (Любопытнейшее путешествие монаха францисканского Ордена Жана дю План-Карпино… М., 1800. С. 56). В переводе Д. И. Языкова опущено слово живот: «После этого Баты прислал одного телохранителя, который бил его пинками в сердце до тех пор, пока он не умер» (Языков Д. И. Собрание путешествий к татарам и другим восточным народам в XIII, XIV, XV столетиях: 1. Плано Карпини; 2. Асцелин/Лат. текст, пер. и коммент. СПб., 1825. С. 86). Последний немецкий переводе Ф. Шмидер буквально следует тексту: «Und Batu sandte einen seiner Leute, der den Michail so lange mit der Ferse in der Herzgegend in den Leib trat, bis er starb» (Johannes von Plano Carpini. Kunde von den Mongolen: 1245–1247/Übersetzt, eingeleitet und erläutert von F. Schmieder. Sigmaringen, 1997. S. 49). В итальянском переводе M. Лунгаротти говорится об ударах в грудь и живот: «Allora quello gli mandö uno dei suoi emissari, che lo colpM ripetutamente a calci nel petto e nel ventre finche perse i sensi» (Giovanni di Pian di Carpine. Storia dei Mongoli/Ed. critica del testo latino а cura di E. Menestö; trad, italiana а сига di M. C. Lungarotti e note di P. Daffinä; introduzione di L. Petech; studi storico-filologici di C. Leonardi, M. C. Lungarotti, E. Menestö. Spoleto, 1989. P. 343).
На уровне массового сознания фантом выглядит так: «Сказание о Михаиле Черниговском прославляет мученический подвиг русского князя. Вынужденный пойти в Орду на поклон к Батыю, чтобы из рук завоевателя получить „ярлык“ (фирман) на право княжения, Михаил и его боярин Федор наотрез отказались от требования пройти сквозь очистительный огонь, поклониться солнцу, кусту и идолам (монголо-татары были тогда еще язычниками). Выполнение этого требования было для них равносильно измене родине, т. е. христианской вере, вере отцов своих» (Кусков В. В. Повести о трагических событиях отечественной истории//Русская словесность. 1996. № 1. С. 10).
По мысли М. Б. Плюхановой, композиция памятника первой половины XVI в. «Слово похвальное Филолога черноризца Михаилу Черниговскому и боярину его Федору», сочетающая плач о страдании русской земли-Церкви с прославлением святого героя-воина, князя-мученика, идеальна для литературы Московского царства. Монгольское нашествие в «Слове» трактуется как вражье ополчение на святую Церковь. Русское царство пало, подобно Вавилону, Риму и Иудее, от собственных грехов. Но скорбь оборачивается радостью, когда Михаил Черниговский совершает свой подвиг (погибает в Орде). Как считает М. Б. Плюханова, «Житие Михаила Черниговского, возникшее в середине XIII в., представило Михаила традиционным мучеником за веру, хотя сам Батый в ранних версиях еще не получил черт борца против христианства. К эпохе Льва Филолога.: Михаил из страдальца за веру стал преображаться в воителя за Русь-Церковь. Как мученик за веру, Михаил традиционно предстает победителем, увенчанным венцом победы и смерти, но теперь это одновременно и победа христианства, и победа над Батыем, спасение Руси-Церкви» (Плюханова М. Б. Сюжеты и символы Московского царства. СПб., 1995. С. 78). По наблюдению А. С. Демина «Житие» князя Михаила в списках XIII–XIV вв. упоминало о Батые нейтрально: «царь Батыеви». И только в списках XV–XVI вв. появился «безбожный», «скверный», «нечестивый», «законопреступный» царь Батый; с этого времени наблюдается систематическая вставка осуждающих эпитетов везде, где упоминались татарские имена (Демин А. С. Элементы тюркской культуры в литературе Древней Руси XV–XVII вв. (К вопросу о видах связей)//Типология и взаимосвязи средневековых литератур Востока и Запада. М., 1974. С. 526–527).
Голубинский Е. Е. Порабощение Руси монголами и отношения монгольских ханов к русской церкви или к вере русских и ее духовенству//Богословский вестник. 1893. № 7–8 (июль). С. 58–59. Юрист Р. Ю. Почекаев принимает церковную версию событий за юридические нормы, действовавшие в Золотой Орде: «Другим серьезным преступлением считалось оскорбление хана и представителей ханского рода. За подобные преступления неоднократно расставались с жизнью (так!) даже иностранные правители, находившиеся в вассальной зависимости от хана Золотой Орды. Русские летописи донесли до нас сообщения о мучительной казни рязанского князя Романа Ольговича (1270 г.), который „хулит… великого царя“» (Почекаев Р. Ю. Право Золотой Орды. Казань, 2009. С. 127). Нормы, предусматривавшей наказание преступника расчленением на части за оскорбление хана, в законодательстве Золотой Орды не было. Поздний агиографический эпизод не может рассматриваться в качестве документального свидетельства. Для научного анализа требуется достоверная выборка известий. В источниках XIV в. по истории монголов упоминается более 15 эпизодов, когда высокопоставленных сановников и князей, входивших в состав монгольской имперской элиты, казнили, расчленяя тело по суставам, за измену. Таким образом, князь Роман Ольгович был казнен за измену, а не за злой язык, и не как вассал хана, а как представитель властной монгольской элиты. Настаивать на обратном, означает продлевать жизнь церковного мифа, ср.: Афанасьев В. За верность Христу расчлененный. 735 лет со дня казни 19 июля 1270 г. св. благоверного князя Романа Рязанского//Русский вестник. 22.07.2005.
Иаков занимал высокую должность при дворе персидского царя Иездегерда (399–420). Согласно преданию, царь, узнав о христианской вере Иакова, настаивал на том, чтобы тот отрекся от Христа. За отказ святого предали мучительной смерти. Он был рассечен мечом. Поразительно, что русский летописец также прибегает к этому образу, уподобляя князя Романа Иакову Персиянину. Христианские историки осмысливают события в сходной парадигме, которая имеет только одну точку соприкосновения с реалиями Монгольской империи. Ишхан Джалал и князь Роман служат иноверным ханам. Монголы никого не преследовали за вероисповедание.
…е tant fist qu'il prist le traitre Parvana, e tantost, selonc la manere des Tartars, il le fist tranchier par mi, e comanda que en toutes les viands que il devoit manger feüst mise de la char dudit Parvana; e Abaga en manga, e en dona [ä] sa gent ä manger. E tel vengeance prist Abaga du traitre Parvana (Hayton, III. 29).
Вакуф – в мусульманском праве имущество, переданное отдельным лицом на религиозные или благотворительные цели.
