Текст книги "Крестьянский сын, дворянская дочь (СИ)"
Автор книги: Александр Позин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)
Глава 14. Фролка
«Если вам предлагают солгать
И друзей своих опорочить,
То придется в душе выбирать
И страдать: тайно память ворочать.».
Петр Вяземский
Фролка Аниськин уже давно не мог отвести взгляд от представившейся ему картины. Совершенно голые Николка и Наталка спали на охапке сена. Николка лежал, закинув руки за голову, а на его плече доверчиво примостилась голова девушки. Фролка, замерев в неудобной позе на веревочной лестнице с просунутой в шалаш головой, смотрел и корил себя нещадно. Что он, пацан-малолетка, чтобы зырить украдкой? Иль голых мужиков и баб не видал? Этого добра за свои тринадцать лет насмотрелся он изрядно! И в бане, и на реке, когда вместе с пацанами за купающимися голыми бабами и девками подглядывал.
Но то были проказы, а сегодня он впервые смотрел на свою госпожу уже взрослеющим подростковым взглядом. Каштановые волосы девушки струились почитай до самого пояса, а небольшие упругие груди мерно вздымались в такт дыханию. Манил, притягивал взгляд и затейливый бугорок курчавых волос между девичьих ног. Все-то было ладно в барышне, токмо, на взгляд мальчишки, худа больно, не чета деревенским девкам да бабам. Ну ничаво, думал Фрол, худоба – вещь временная, а мясо – дело наживное, нарастет исчо. Рядом с барышней спокойно спал этакий могучий богатырь с крепкими руками и широкой грудью, которая спокойно и могуче поднималась и опускалась. Грешно украдкой любоваться, но Фролка, застыв как изваяние, ничего с собой сделать не мог и продолжал смотреть, отвести взгляд было выше его сил.
Мальчик и не заметил, что дыхание Николки изменилось, он открыл глаза и уставился прямо во Фролкину сторону. Опомнился, лишь когда услышал окрик:
– А, ну, брысь отсель!
И вслед за голосом в сторону Фролкиной головы полетел башмак. Краем глаза мальчик успел заметить, что очнувшаяся ото сна Наталка пытается укрыться какими-то остатками одежды, и мешком слетел с лестницы вниз, больно ударившись о землю. Поднялся, потирая бок.
– Что надо? – вопрошал тот же совсем не дружелюбный голос.
Фрол задрал вверх свою красную от стыда физиономию и увидал свесившуюся из лаза голову Коли.
– Это я, Фролка. – хнычущим голосом сообщил паренек.
– Вижу. – уже значительно спокойнее и гораздо более мягко ответил Николка. – А тебя не учили, что подглядывать нехорошо?
– Я нечаянно, так получилось, я вас искал. – запинаясь бормотал Фролка.
Николкина говорящая голова ненадолго скрылась. Анискин готов был провалиться от стыда под землю. Ему, наверное, было бы легче, если бы он видел, что влюбленные, переглядываясь, буквально угорали от смеха. Наталка, прикрыв рот ладошкой, лукаво улыбалась, поглядывая на Николку. А Николай сам едва сдерживался от давящих к смеху позывов.
– Ладно, так и быть, прощаем тебя на первый раз, – раздался Наталкин голос, – Давай, полезай к нам, сказывай, что за дело у тебя.
Фролка снова стал взбираться по лестнице и опять просунул голову в лаз. Картина была уже иная. Ребята, насколько было возможно за такое короткое время, уже привели себя в порядок. Наталка была в сорочке и юбке, лишь волосы прибрать не успела, и они по-прежнему струились у нее до пояса. Николка же ограничил себя тем, что удосужился нацепить подштанники, и вправду, ему-то нечего бояться обмишуриться. Убедившись, что все нормально и друзья не погонят его, как давеча было, Фролка залез в шалаш.
– Вам дяденька записку прислал. – сообщил мальчик, доставая из-за пазухи и протягивая сложенный вчетверо листок.
– Кому из нас прислал, и что за дяденька? – настороженно спросил Николка, осторожно взяв листок и держа его на весу.
У него были причины для опасения, ибо считалось, что об этом схроне не знает никто, окромя Николкиных родичей, а те вряд бы стали присылать сообщение с Фролкой, Тихоныча, которому Наталка безгранично доверяла, и самого Фролки, доставлявшего Николке еду, одежду и газеты.
– Вантажный такой дядька, с усиками и в сюртуке анженера. – сообщил Николка голосом тайного лазутчика. – Ко мне его Тихоныч подвел.
– Колоссовский! – в один голос вскричали ребята. – А он-то как здесь оказался?
Фрол обрадовался возможности посплетничать и стал быстро, захлебываясь и опережая мысли, рассказывать о последних событиях.
– Как только ты с обеда убежала в шалаш, – объяснял он, обращаясь к Наталке, – на полицейском катере из города понаехало много народа. Какие-то полицейские чины, арестантская команда, два важных господина в цивильном и господин анженер. И сразу в помещичий дом пожаловали. Ваш батюшка заволновался, закрылся в кабинете с полицейскими начальниками и господами. Уж о чем там они совещались, не знаю, да только меня послали к нашему уряднику, а Александр Олегович приказали мамке накрывать на стол. Я, когда от урядника возвернулся, то меня в прихожей Тихоныч перехватил и подвел к господину анженеру. Тот велел передать весточку и на словах сказал, что пущай поторопятся, времени мало. Пока, дескать, господа полицейские отобедать изволят, часа два есть, но не более.
Анискин закончил и вопросительно посмотрел на друзей. А те, развернув, наконец, листок склонили над ним сврои головы и одновременно принялись читать.
* * *
В селе Фрол Анискин слыл славным малым и хорошим товарищем. Но вот беда, сверстники его в свой круг не принимали, обзывая подкидышем и байстрюком. Да! Да! Отца своего паренек никогда не знал, и говорили соседи, что его мать, Анисья «принесла дитё в подоле». Анискин ведь не фамилия, а так, кличка. «Малыш, ты чей?» – спросят его бывало, а тот, пока не подрос и стал кое-чего понимать ответствовал: «Анискин». Так и повелось. Семья была у них безлошадная, самая бедная. И голодать бы мальцу. Да пожалел их старый барин. Взял в господский дом и пристроил Анисью в помощницы к старой кухарке. Уже больше десятка лет минуло с тех пор. Сгинул прежний барин, отошла к Богу старуха-кухарка, а непутевая девка Анисья прижилась, такие чудеса сподобилась готовить из скудных барских запасов, что пальчики оближешь.
Пацанчик, слава Господу, рос справным и здоровым. За неимением друзей-приятелей тянулся к старшей ребятне, хвостиком увивался за Наталкой, Николкой и Сенькой. Те только усмехались такой собачьей привязанности хлопца, поначалу гнали от себя, но потом привыкли, использовали на посылках и даже стали ощущать свою ответственность за мальца.
Наталка и Николка читали письмо со все возрастающей тревогой:
«Ну и номер вы отмочили, друзья мои! Весь город, почитай, на уши подняли. Да что весь город, из Москвы за Николаем приехали. Если вам, Николай, дорога свобода, то уходи немедленно. Сейчас должна начаться облава. Наталье ничего пока не угрожает, пусть возвращается домой. И сообщите мне, где мы можем встретится, чтобы поговорить более детально.
Да, Меч Тамерлана существует!
Ваш К.К.».
Первой опомнилась девушка и, едва дочитав последние строки, тут же метнулась к ящику для сиденья, внутри которого хранились Николкины документы, деньги и личные вещи.
– Быстрей! Быстрей! Что ты стоишь как столб? Каждая минута дорога! – торопила она Николку.
Наконец и он вышел из оцепенения и стал лихорадочно одеваться. Не разбирая, сгреб все свои вещи в котомку. Когда все уже было готово, и вся троица спустилась вниз, Фролка вдруг вспомнил:
– Я же с кухни вам чеснок захватил, надо подошвы натереть, чтобы собака след не взяла.
– Молодец! – похвалил Николка и доверительно положил ему руку на плечо и пристально взглянул парню в глаза. – А теперь запомни и передай инженеру, что я его буду ждать в отцовском карьере в полночь. Наталка знает, где это.
– Да и я знаю. – пробормотал Фролка, у которого все млело внутри: в первый раз в жизни с ним так тепло и доверительно говорили. И мальчик решил перенести любую муку, но не предать своих друзей.
– Вот и ладно! – продолжил Николка, которому некогда было наблюдать за движениями Фролкиной души. – Наталка домой идет одна, а ты уничтожь все следы моего пребывания здесь. Шалаш теперь твой и сделай так, чтобы нашли в нем именно тебя.
– Хорошо. – сказал Фролка и отвернулся, чтобы не видеть прощальные поцелуи влюбленных.
После прощания Николай быстро натер чесноком подошвы сапог и направился в сторону лесной чащи.
– Мы встретимся! – крикнула ему вдогонку Наталка.
– Встретимся! Обязательно встретимся! – прозвучало в ответ.
Глава 15. Сенька
«Единожды предав – предаст не раз,
Единожды солгав – солжет и дважды,
Хоть ложь не выставляют на показ,
Но избежать ее не сможет каждый.».
Елена Аткина
Почти сутки проспал Сенька после плена. Хоть и не было над ним никаких особых издевательств и избиений, однако сказалось четырехдневное сидение на привязи. Проспавшись, потребовалось утолить сильнейший голод. Сенька посетил располагавшуюся неподалеку ресторацию, заказал себе обильный обед и стал размышлять о мести.
Вернуться в Васильевку и пустить слух о непотребном поведении своих бывших друзей? Мелко! И ненадежно. Слух-то – вещь обоюдоострая, и еще неизвестно как все может обернуться. Вдруг односельчане его самого на смех поднимут? Тем более он подозревал, что его приятелям глубоко начихать на мнение сельчан, после всего, что они проделали, путь домой им пока все равно заказан.
В полицию однозначно заявлять глупо. Если они не смогли отыскать Николку у себя под носом, то с чего бы проявят рвение, когда он далеко. А в том, что его обидчиков уже и след простыл, он был уверен. Да и где теперь их найти? Необъятна Россия, много по ее просторам разного люда шатается: коммерсанты да нищие, революционеры да аферисты всех мастей. Попробуй сыскать нужного человека! Они могли двинуться по железке, могли уплыть по воде, да и пешком далеко уйти можно. Нет! В полицию обращаться дело безнадежное! Тем более, что у самого рыльце в пушку, вдруг проявят служебную расторопность и начнут копать в мутной истории с дракой.
Остается одно – искать лихих людей. Те, что сами не в ладах с законом. Тех, что если им потребно, иголку в стогу сена найдут, а уж человека в России отыскать им раз плюнуть.
Дожевывая десерт, Арсений, наконец, допетрил – вот оно, решение – найдено!
Но тут же обнаружились два, если не препятствия, то обстоятельства, осложняющих дело. Где их искать, нужных людей? Тать[41]41
Тать – старорусское название разбойника, вора.
[Закрыть] объявление с перечнем услуг в газете не размещает, и на базаре с плакатом не стоит. Все, кого Сенька знал – так, хулиганье, мелюзга, горчичники, как и он. Конечно, в их среде иные особи кичились реальными связями с представителями городского дна, дельцами преступного мира. Однако он сильно подозревал, что это все – пустое бахвальство, не более, чем стремление повысить свой авторитет. Хотя, конечно, следовало проверить и не отметать этот способ выйти на нужных людей. А еще, Яценюк сильно подозревал, что бандитский мир – не благотворительная организация, и задаром пальцем не пошевелят, не то, что гоняться за беглецами по всей России. Значит, их нужно заинтересовать, и лучше всего – денежными знаками и звонкой монетой. А вот как это сделать при отсутствии вышеназванного, Сенька решительно никак не мог придумать.
Поэтому в отвратительнейшем настроении юноша допил остывший кофей, бросил деньги на стол и уже собрался уходить, как вдруг его осенило. Ладно, Глаша и ее звероподобный дроля, да и Колян – отрезанные ломти, их ничего не держит, иное дело – Наталка. Она не порывала с семьей, в этом ей нет резона. Поэтому после всех выкрутасов в губернском городе С., она как невинная овечка, вполне могла спокойно отправиться под отчую крышу. За размышлениями парень не заметил, как вышел из ресторации и пошел по бульвару. Ноги машинально направили его в сторону Стурковского сада. Значит, продолжал он мерковать, прикинулась, сучка, паинькой и живет себе в Васильевке, в барской усадьбе. Как пить дать, ее кавалер где-нибудь поблизости ошивается. Значит, Наталку и Николку можно будет достать. Сам он, конечно, связываться с бывшим дружком побаивался, слишком памятны были тумаки его огромных лап. Но вот не боящимся ни черта, ни бога ребяткам из городских притонов сие по силам. Плохого настроения, как ни бывало, в мыслях Сенька уже видел Николку в кандалах, а его подружку – в своих объятиях. От предвкушения столь сладкой мести он аж руки потирал от удовольствия.
По мере того, как ноги его сами вели с парку, в голове стал складываться план. Прежде всего, надо найти контакты нужных людей. А уж они-то и выполнят всю грязную работу. Коляна, его злейшего врага, убивать не стоило, достаточно изувечить и выведать местонахождение этой шлюхи, Глаши. В том, что пыточных дел мастера среди воровского люда найдутся, Сенька не сомневался. Потом, гада можно будет сдать полиции. То-то они рады будут! Наташку он возьмет себе – это желание обладать недоступным сжигало всю его душу – но возьмет ненадолго. Надо дать и исполнителям полакомиться – отведать свежего молодого мяса. Нет большего унижения для молоденькой девицы, чем надругательство над ее телом, значит, нет и лучшего удовольствия для Сеньки, упивающегося жаждой мести. А там, дай бог, и Глашу достать можно. Само собой решался вопрос и оплатой, много в усадьбе Воиновых не возьмешь, но коллекция оружия цены, говорят, необыкновенной. О том, какая судьба ждет Наталкиных родителей и остальных домочадцев усадьбы, Сенька старался не думать, как карта ляжет.
По мере приближения к Струковскому саду, намерения Сеньки изменились. Было еще рановато и всегдашняя компания горчишников еще не собралась, поэтому негодяй подумал, что нелишне нанести визит Клавдии Игоревне Воиновой, дабы проверить свои догадки. Не доходя до своей первоначальной цели путешествия, он решительно свернул и направился в иную сторону. К дому Воиновой он подходил не без опаски, а вдруг Натали рассказала все старой мымре? Да, нет! Не может она поведать о столь интимных вещах, даже несмотря на близость внучки к бабушке.
К великой досаде Сеньки, Клавдия собиралась уходить и запирала дом.
– Здравствуйте, Клавдия Игоревна! – с величайшей любезностью издали окликнул он пожилую даму. – А я к Вам! Не уделите мне одну минутку?
Клавдия обернулась и близоруко посмотрела на подходящего к ней юношу. При этом Арсений сделал попытку припасть к руке дамы, но старая нигилистка с негодованием отдернула руку. «Старая Карга!» – с досадой подумал он.
– Давненько ты у нас не бывал. Что так? – из вежливости спросила Клавдия.
– Дела, дела: учеба, экзамены. – Сенька был сама любезность. – Ксения Игоревна, а не подскажете, где сейчас Наталка, давно ее не видел, соскучился.
– Как где? – удивилась дама. – В родительском доме, конечно, экзамены-то уже кончились. Вот и разъехались все по домам, один ты, шаромыжник, без дела по городу шлешься.
– Зачем сразу шаромыжник? – изобразил он попытку обидеться. Главного он уже достиг, и его догадка блестяще подтвердилась. – Занят был, а на днях тоже домой поеду, там с Наталкой и увидимся. Прощевайте, госпожа Воинова!
Махнув на прощанье шляпой, он едва ли не бегом направился в сторону сада. Где его поджидало страшное разочарование.
Он опять оказался прав! Все эти «опытные» старые товарищи, водящие, по их словам, дружбу с воротилами преступного мира, на поверку оказались простыми пустобрехами. Вот уже два часа Сенька осторожно заводил разговор то с одним, то с другим, и все больше и больше чувствовал: пустышку тянет. Лишь один прищурился и смерил парня оценивающим взглядом.
– А тебе оно надо? – с подозрением в голосе спросил он.
– Надо! Обязательно надо! – с замирающим от предвкушения сердцем ответствовал Сенька. – Дело есть.
Но ответ окончательно похоронил Сенькины мечты:
– Понимаешь, раздрай у них идёт нонче. Был у них нужный человечек в суде, помогалза долю немалую, да фуфло их корешок оказался: развели как лоха два гастролёра заезжих. Обчистили. Вот братва и вызверилась на него, бабки, те что у него были, отобрали – поделить не могут. Пока не поделят по понятиям – пальцем не пошевелят.
– А что за гастролеры эти? – с надеждой в голосе поинтересовался Арсений. – Может они?
– Да нет их уже в городе, куш сорвали – и в бега. Весь город перерыли, а их уже и след простыл.
Понял Сенька, что надо искать другие пути знакомства с представителями городского дна. В подобной тягомотине прошел еще один день, пока Сенька не осознал всю тщетность своих усилий по поиску воровских контактов среди своих приятелей по хулиганским развлечениям в саду. К решению поставленной задачи требовалось подойти с другой стороны.
* * *
Однажды в знойный летний день молодой человек, томясь бездельем, прогуливался по главной аллее Струковского сада. Светлый парусиновый костюм, модная соломенная шляпа-канотье[42]42
Канотье – первоначально мужская летняя шляпа из соломки, вошедшая в моду в начале ХХ века. Название происходит от французского слова canotier, что означает «гребец».
[Закрыть] и легкая безответственная тросточка выдавали в нем современного прожигателя жизни, представителя «золотой молодежи», прогуливающего папашины деньги. От нечего делать Арсений Яценюк купил у мальчишки свежую газету, приказал другому, сунув ему в руку медяк, принести стакан холодного ситра и сел на скамейку под сенью старой липы. Лениво прихлебывая теплый противный лимонад, надул негодник, Сенька не спеша просматривал рекламные объявления в газете. Замер, уставившись взглядом в одно из них, все в затейливых виньетках:
Скоро! Скоро!
Открытие салона модного плат’я
Мадам Бахларевой
Пошивъ модного дамъского i мужскаго плат’я, ремонтъ старого. Принимаемъ заказы на составленiе приданого, iмеются материи i отделки к нимъ для бальных, венчальных и визитных плат’ев. Кружева дюшес, брюссель и шантили, а также цветы французские и варшавские. Принимаются заказы на верхние вещи и детские костюмы.
* * *
Ниже был напечатан знакомый адрес. Ба-а, никак мадам Зи-зи окрас сменить решила! Что в мире делается-то! Так ведь скоро ни одного приличного заведения с веселыми девицами в городе не останется. Стоп! Сенькины мысли заработали в ином направлении, когда вспомнил, что именно в этом доме он провел несколько не самых приятных в жизни дней. В голове застряла мысль: а не связан ли крутой поворот в жизни публичного дома с теми событиями, которые произошли с ним? А не навестить ли домик, авось что-нибудь выгорит. С этими мыслями Сенька, не теряя даром времени, направился в сторону бывшего публичного дома.
Отчего-то он не решил сразу зайти в салон, а остановился на другой стороне улицы. Смущали крики, раздававшиеся внутри дома.
– Воровка! Аферистка! – пронзительно, по-бабьи завывал мужской фальцет. – Мало того, что дом отхватила, так еще и девиц спрятала. Где девочки! Девочки где, я тебя спрашиваю?
– На! Выкукси! – по всему видно, что мадам Бахларева покрутила перед носом фальцета кукишем. – Дом мой, что хочу, то с ним и сделаю. Девочек он захотел, кот драный! Чаек своих в обиду не дам! Распустила я их, понял, распустила. Улетели, упорхнули чайки мои. Достаточно ты над ними поизмывался. Нет больше тут твоей власти! Пошел вон, пес шелудивый! – и далее, чуть потише. – Выкиньте-ка эго отсель, ребята.
Двери распахнулись, и с крыльца кубарем скатился кот и пес в одном лице, на поверку оказавшимся тщедушным мужичонкой непрезентабельной наружности.
Размышлять было некогда. Ясно, как божий день, что бандерша в сговоре с той компанией, поквитаться с которой было для Сеньки пределом мечтаний. Не мог же он без ведома хозяйки несколько дней проваляться у нее в сарае. А этот мужичок с козлиной бородкой и внешностью мелкого чиновника вполне мог тоже оказаться одной из жертв.
– Что, дядя? Выставили? – тон Арсения был доброжелательным, однако с оттенком снисходительности.
Мужичек зло обернулся на насмешника, но обнаружив перед собой сосунка, успокоился. Сенька продолжил уже значительно более сочувственным голосом:
– Оне и не такое могут, добро хоть не обчистили.
Взгляд пострадавшего стал заинтересованным.
– Ну-ка, подойди ко мне, юноша! – приказным тоном сказал он своим высоким скрипучим голосом.
Сам не зная почему, но Сенька повиновался.
– Ты что-то знаешь, знаешь ведь? – спросил собеседник.
– Ну-у, кое что знаю, в зависимости оттого, что вы хотите узнать. – отчего-то стал тянуть кота за хвост парень.
Далее произошло неожиданное: с силой, необычной в этом тщедушном старикане, тот положил ему руку на плечо и с такой силой надавил на него, что Сенька скривился от боли и присел он неожиданности. Тот продолжал давить, пока Яценюк не взмолился:
– Дяденька отпусти, я все скажу.
– То-то же! – промолвил Козлобородый и перестал давить.
Однако руки не разжал, а только крепче уцепился за Сенькино плечо, словно боясь, что юноша сбежит. Одновременно что-то холодное и твердое уперлась парню в бок, и он догадался, что это револьвер.
– А теперь, щенок, проедемся до моего дома и поговорим. И я подумаю над твоими сведениями, стоят они чего-то, али нет.
Арсений и не собирался сопротивляться, поскольку понял: он нашел то, что нужно.
Уже дома, в скромной квартире Козлобородого, новый знакомый, наконец, отпустил саднящее плечо молодого человека, повернул к себе и не терпящим возражения тоном приказал:
– Рассказывай!
