Текст книги "Россия и Германия. История военного сотрудничества"

Автор книги: Александр Широкорад

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Стоимость каждого собранного и испы-танного миноносца определялась в 750 тыс. руб. при условии достижения во время трехчасового пробега скорости не менее 27 узлов. В случае срыва контрактных сроков или недостижения оговоренных 27 узлов фирма подвергалась лишь штрафу. Даже при скорости ниже 25 узлов Морское министерство нс отказывалось от миноносцев из опасения их перепродажи Японии.

Новые эсминцы как по главным размерениям, так и по конструкции корпуса практически нс отличались от заказанных в 1898 г.

Чтобы переправить эсминцы в Россию «по возможности секретно, не возбуждая большого внимания», Ф. Шихау предложил доставить их в Петербург морем. 4 июня 1905 г. первый корабль, разобранный и упакованный в контейнеры, погрузили на теплоход «Эльбинг-2» и через четыре дня он был в Петербурге. На день раньше срока (10 июля) прибыл второй миноносец. Но отправить на Дальний Восток по железной дороге первый миноносец в конце сентября, как это планировалось, не удалось из-за большой загруженности Транссиба, и это сорвало график доставки остальных миноносцев.

По предварительным расчетам ГУКиС получалось, что с учетом продолжительно-

г

сти пути и «всеми неудобствами работ по сборке* во Владивостоке первый эсминец войдет в строй «не ранее чем через полгода, считая со дня отправки его из Петербурга». Об участии же остальных эсминцев в боевых действия не было и речи, поскольку «ни один из них не будет готов до окончания войны». И только тогда Морское ведомство отказалось от сборки всех эсминцев во Владивостоке. Лично я вполне допускаю, что наши адмиралы были не столь глупы и правильно оценивали ситуацию с самого начала. Но им надо было показать «прыть» в ходе войны, а заодно получить чаевые у фирмы.

Отправленные по железной дороге во Владивосток эсминцы «Капитан Юрасове -кий* и «Лейтенант Сергеев» прибыли на место лишь в ноябре 1905 г. Но из-за недокомплекта чертежей и недостаточной подготовки местных рабочих (мастера с завода «Шихау» ехать во Владивосток отказались) сборка прибывших кораблей затянулась до февраля 1906 г. Оба эсминца спустили на воду в 1907 г., а в строй они вошли лишь в 1908 г., то есть спустя три года после окончания войны.

Остальные восемь эсминцев были достроены в Германии. Спуск их на воду состоялся в 1905—1906 гг., а на испытаниях они показали скорость от 27,6 до 28,7 узла. В строй Балтийского флота эсминцы вступили в 1906 г.

Замечу, что постройка эсминцев в Герман ии для 1 -й Тихоокеанской эскадры оказалась нелепой затеей не по вине фирмы «Шихау». Там все сделали вовремя и как надо, а за дурость наших адмиралов германские инженеры не в ответе. Вот если бы в Германии вместо эсминцев заказали бы достаточное количество 10,5– и 15-см полевых гаубиц и пулеметов и быстро доставили бы их в Маньчжурию, то исход войны мог бы стать совсем иным.

Потеря «Варяга», «Корейца» и других кораблей впервыежедни войны всколыхнула патриотически настроенную часть русского общества и вызвала у многих людей желание материально помочь нашему флоту. В газетах появились сообщения о многочисленных денежных пожертвованиях на нужды флота, инициатором которых стал известный ученый-востоковед С.С. Абамелек-Лазарев.

Чтобы утвердить контроль над этим стихийным движением, правительство 6 февраля 1904 г. учредило «Особый комитет по усилению военного флота на добровольные пожертвования». В состав комитета вошли 117 человек под председательством великого князя Александра Михайловича. Комитету разрешалось организовывать повсеместный сбор добровольных пожертвований и предоставлялось право «входить в соглашения с ведомствами относительно употребления приобретенных им судов для военных целей*. К 1 февраля 1905 г. на счет «Особого комитета» поступило около 13 млн 275 тыс. рублей.

В связи со строгим нейтралитетом, объявленным всеми европейскими государствами и Америкой, «комитету пришлось отказаться от надежды приобрести что-либо готовое за границей и поневоле остановиться на необходимости приступить к сооружению судов по специальному заказу России».

Выбор пал на минные крейсера водоизмещением 500 т, обладавшие, как считалось, более высокими боевыми возможностями, чем входившие в состав флота 350-тонные миноносцы, в том числе и улучшенной мореходности.

Для постройки первых четырех минных крейсеров был использован разработанный германской фирмой «Вулкан* проект корабля, который в целях секретности назвали «паровой яхтой», водоизмещением 500 т. Вся техническая документация была без лишней огласки переправлена в Россию. В заключенном 13 марта 1904 г. контракте с судостроительным заводом «Ланге и сын» постройка четырех «паровых яхт* оценивалась в 2 976 440 руб. Срок сдачи кораблей определялся: 1 января, 1 февраля, 1 марта и 1 апреля. Одновременно «крайне спешно и секретно* заводу «Вулкан» были заказаны котлы, механизмы, штевни и другое оборудование на сумму 2 012 200 руб. Таким образом, эсминцы фактически собирались в Риге из частей, изготовленных в Германии.

Учитывая пожелания тех, кто сделал наибольшие вклады (помещик Орлов-Давыдов – 400 тыс. руб., офицеры и солдаты воинских частей – 350 тыс. руб., кочевые трухменцы Ставропольской губернии – 330тыс. руб., Казанское земство – 300 тыс. руб.) первые четыре минных крейсера получили названия «Украина», «Войсковой», «Турхменец* и «Казанец».

21 сентября 1904 г. была спущена на воду «Украина», а 12 ноября – «Войсковой». Спуск на воду последних эсминцев был задержан из-за хронических забастовок в Риге. Поэтому «Турхменец» спустили лишь 5 февраля 1905 г., а «Казанец» – 28 апреля 1905 г. Эти же забастовки нс позволили включить «Украину» и «Войсковой» в состав 3-й Тихоокеанской эскадры контр-адмирала Н.И. Небогатова.

Поступление новых добровольных пожертвований дало возможность Особому комитету 7 августа 1904 г. заказать заводу Ланге еще два миноносца, получивших имена «Стерегущий» и «Страшный» в честь погибших у Порт-Артура миноносцев. Первый корабль фирма обязалась слать 22 апреля 1905 г., то есть через восемь с половиной месяцев после подписания контракта, а второй – 22 мая. Но постройка миноносцев затянулась, и «Стерегущий* был спущен на воду 21 июня, а «Страшный» – 23 декабря 1905 г.

5 октября 1904 г. Особый комитет заказал Ланге еще два миноносца типа «Украина* – «Донской казак» и «Забайкалец».

Средства на эти корабли (1 488 220 руб.) собирались в Донском и Забайкальском казачьих войсках. «Донской казак* был спущен на воду 25 февраля, а «Забайкалец» – 14 апреля 1906 г.

«Стерегущий», «Страшный» и «Донской казак» были зачислены в списки флота 21 марта 1905 г., а «Забайкалец* – 10 октября 1905 г. Испытания эсминцев проводились в мае – июле 1905 г. Дальность плавания их полным ходом достигла 625 миль, а экономическим – 1105 миль. После завершения испытаний «Стерегущий», «Страшный* и «Донской казак» вошли в строй летом 1906 г., а «Забайкалец» – весной 1907 г.

Продолжая программу ускоренной постройки минных крейсеров, Особый комитет 20 марта 1904 г. заключил контракт с правлением гельсингфорсского акционерного общества «Сандвикский корабельный док и механический завод» на постройку двух кораблей обшей стоимостью 1 440 тыс. руб. со сроками сдачи 1 января и 1 февраля 1905 г.

24 марта 1904 г. Особый комитет подписал еще один контракт с правлением «Общества Путиловских заводов» на постройку двух минных крейсеров на сумму 1 448 тыс. руб.

Проектную документацию на заказанные минные крейсеры, названные в целях секретности «паровыми яхтами водоизмещением 570 тонн» разрабатывали конструкторы фирмы «Ш ихау», а на заводе фирмы изготавливались котлы и механизмы для всех четырех кораблей.

Эти минные крейсера также получили названия в честь самых щедрых добровольных вкладчиков. Бухарский эмир Абдула-хад пожертвовал один миллион рублей, а построенный в Гельсингфорсе (Хельсинки) корабль получил имя «Эмир Бухарский*. Второй построенный в Финляндии корабль был назван «Финн* по просьбе сената Финляндии, собравшего 1 млн марок (333 297 руб.)– Московская губерния собрала 996 167 руб., и построенный в Петербурге миноносец назвали «Москвитянином». Четвертый корабль получил название «Доброволец» в честь «прочих добровольных жертвователей». Все четыре минных крейсера были зачислены в списки флота 11 сентября 1904 г.

Уже в июне 1904 г., сразу по получение из Германии чертежей по корпусу, заводы приступили к разбивке плаза, заготовке деталей набора и обшивки. Церемония закладки кораблей прошла довольно скромно, закладные доски для ннхдаже нс предусматривались. 30 декабря 1904 г. в Гельсингфорсе был спущен на воду головной корабль «Эмир Бухарский», а 22 марта 1905 г. – «Финн*.

По типу «Украины» в Финляндии было построено четыре минных крейсера-¹² типа «Охотник». Проект разрабатывался в Германии конструкторами завода «Вулкан». Котлы и механизмы для них также изготавливались на заводе «Вулкан».

Данные эсминцев типа «Украина» и *Охотник» приведены в Приложении.

Русское Морское министерство на собственные средства 11 сентября 1904 г. заказало фирме «Фридрих Крупп» два минных крейсера «Всадник» и «Гайдамак» со сроком сдачи первого к 1 июля, а второго – к 1 августа 1905 г. В контракте было оговорено, что корабли будут сдаваться без минного вооружения и артиллерии, но со всеми подкреплениями для них. Стоимость каждого корабля определялась в 741 494 руб. с обычной в таких случаях системой штрафов.

«Всадник* был спущен на воду 24 августа 1905 г., а «Гайдамак» – 1 ноября того же года. В строй они вошли лишь в 1906 г.

По образцу этих минных крейсеров на верфи «Германия* были построены элементы еще двух минных крейсеров – «Амурец» и «Уссуриец», а собрали их уже в России на Гельсингфорсском заводе. Причем, оплачивало их строительство не Морское министерство, а Особый комитет. В строй корабли ввели летом 1907 г.

Данные эсминцев типа «Всадник» приведены в Приложении.

Большое значение для нашего флота имела и закупка в Германии корабельных радиостанций и запчастей к ним. Как известно, радио впервые было изобретено А.С. Поповым. По распоряжению МТК летом 1900 г. в Кронштадте была организована радиомастерская, которая уже в 1901 г. стала сдавать первые станции «беспроводного телеграфа» для русского флота. Однако производственные возможности мастерской были ограничены (на ноябрь 1902 г. там работали Десять мастеровых и три ученика), а по качеству наши радиостанции существенно уступало германским. Всего до начала войны с Японией кронштадская мастерская сдала 30 корабельных радиостанций.

С началом войны Морское министерство объявило конкурс назаказ корабельных радиостанций. Основная борьба за перспективный заказ развернулась между английской фирмой «Маркони» и немецкой фирмой «Телефуикен». При прочих примерно равных показателях условия немецкой фирмы оказались более выгодными, что и определило окончательный выбор. 22 мая 1904 г. Морским министерством был заключен контракт с акционерным обществом «Сименс и Гальскс* на поставку 24 радиостанций фирмы «Телефуикен» (длина волны 360 м, дальность 100 миль). 18 из них были затем установлены на корабли 2-й Тихоокеанской эскадры. До конца 1904 г. с «Сименс и Гальске» заключили еще пять контрактов на поставку в общей сложности 27 станций. В их числе были пять радиостанций, установленных на корабли отряда контр-адмирала Небогатова, отправленного в феврале 1905 г. для усиления эскадры вице-адмирала Рожественского и принявшего в ее составе участи в Цусимском сражении.

Дальность работы этих радиостанций нс превышала 100 миль. А для обеспечения дальней радиосвязи у фирмы «Телефуикен» были закуплены две сверхмощные станции с дальностью связи от 750 до 1000 км.

Первая такая станция была введена в строй во Владивостоке в 1904 г. Ее мощность составляла 4,5 кВт, а устойчивая радиосвязь поддерживалась на дистанции до 1000 км. Вторая станция была установлена на вспомогательном крейсере” «Урал», погибшем 15 мая 1905 г. в Цусимском бою.

Замечу, что «Урал» до русско-японской войны был пассажирским лайнером компании «Северо-Германский Ллойд» и назывался «Мария Терезия», водоизмещение его составляло 10,5 тыс. тонн. В марте 1904 г. лай-нербыл куплен Морским министерством.

Кроме «Марии Терезии» весной 1904 г. Морское министерство закупило в Германии большие пассажирские пароходы «Аугуста Виктория», «Фюрст Бисмарк», «Колумбия» и «Лан». Все они были переоборудованы во вспомогательные крейсера и получили название «Кубань», «Дон», «Терек» и «Русь».

А еще до войны на верфи в Киле 27 января 1902 г. был спущен учебный корабль «Океан». 5 марта 1903 г. он был введен в строй Балтийского флота.

Данные вспомогательных крейсеров «Кубань», «Дон», «Терек», «Русь» и учебного корабля «Океан» приведены в Приложении.

Однако эти шесть германских лай неров, обращенные во вспомогательные крейсера, могли довести японскую экономику до кризиса. Вспомним, чтб в 1940—1943 гг. натворили германские вспомогательные крейсера «Комета», «Атлантис», «Тор», «Пингвин» и «Корморан». А ведь в 1904– 1905 гг. не было радиолокаторов, самолетов, подводных лодок, что крайне мешало боевой деятельности германских рейдеров. А судовые радиостанции работали в пределах не более 100 миль. Раздолье для рейдеров, да и только!

Но, увы! У немцев в 1940—1943 гг. были грамотные адмиралы и храбрые офицеры, а у наших царила «разруха в головах», и результат деятельности вспомогательных крейсеров был ничтожен.

Так, например, у немцев на лайнер «Фюрст Бисмарк», согласно мобилизационному плану, должны были быть установлены восемь 150-мм, четыре 120-мм, два 88-мм и два 57-мм орудия. А наши «нельсо-ны» на тот же корабль («Дон») поставили два 120-мм, пять 75-мм и восемь 57-мм орудий. С германским вариантом артиллерии «Дон» мог в щепки разнести любой японский бронепалубный крейсер. Причем все пушки можно было легко замаскировать, как это делали немцы, идать внезапно залп по подошедшему для досмотра японскому крейсеру. Так, кстати, рейдер «Корморан» в 1941 г. у берегов Австралии потопил новейший британский крейсер «Сидней».

Столь же слабо были вооружены и остальные русские вспомогательные крейсера. Мало того, на приобретенные весной 1904 г. германские лайнеры ставили пушки, закупленные «с бору по сосенке» – в Англии, Франции и США.

Якобы в арсенале Балтийского флота не было резервных орудий. А почему бы не снять 152-мм и 120-мм пушки Кане с находившихся встрою и строившихся кораблей Черноморского флота? Множество 152-мм пушек Кане состояло в береговой обороне Балтики и Черного моря. Европейской войны не предвиделось, и пушки ржавели без толку. Однако в этом случае командование Черноморского флота, в отличие от иностранных фирм, не заплатило бы огромных «комиссионных* нашим военным агентам и чинам Морского ведомства.

Иностранные пушки не были знакомы матросам, для них не имелось ни наставлений, ни таблиц стрельбы. В результате примитивные таблицы стрельбы были составлены на кораблях самими артиллерийскими офицерами.

Использовались русские вспомогательные крейсера из рук вон плохо из-за глупости и трусости наших политиков, адмиралов и капитанов кораблей. Так, вспомогательный крейсер «Ангара» наместник на Дальнем Востоке Алексеев использовал в качестве личной яхты, и крейсер бесславно погиб в Порт-Артуре. Вспомогательный крейсер «Лена» вышел в свое единственное крейсерство в Тихом океане, но под предлогом ремонта машин зашел в Сан-Франциско и интернировался.

Вспомогательные крейсера «Днепр» и «Рион* в июне 1904 г. попробовали было крейсировать в Красном море, но ретировались, испугавшись протестов англичан. Точно так же летом 1904 г. закончили поход «Дон» и «Урал».

Крейсер «Урал* адмирал Рожествснс-кий зачем-то потащил с собой в Цусимский пролив, где он и был потоплен японцами.

«Терек» отделился от эскадры «Роже-ствснского» и даже потопил два парохода с грузом для Японии.

16 июня «Терек* зашел для пополнения запасов угля и продовольствия в голландский порт Батавия (современная Индонезия). Однако погрузка угля затянулась, и через 24 часа «по требованию голландской администрации “Терек” был вынужден разоружиться». Так врал капитан. Но как подобную чушь могут повторять сейчас наши горе-историки? Ну, послал бы капитан 2 ранга К.А. Панферов администрацию к известной матери, а пока голландцы переводили бы и соображали, чья именно мама имеется в виду, крейсер закончил бы погрузку и ушел. Неужели Голландия открыла бы огонь по «Тереку» и объявила бы России войну? Просто капитану очень захотелось отдохнуть в тропиках аккурат до самого конца войны.

Крейсер «Кубань* находился до 23 мая 1904 г. на путях сообщения противника, идущих к Иокогаме, но не обнаружил ни одного парохода и только на пути следования к Сайгону осмотрел два парохода, но за отсутствием военной контрабанды, отпустил их. Далее крейсер «Кубань» зашел в порт Сайгон, получил там уголь и отправился на Балтику.

Крейсер «Рион», действовавший в южной части Желтого моря, задержал и осмотрел несколько пароходов. На двух из них (германском транспорте «Тетортос» и английском «Шилуриум») призовая партия обнаружила военную контрабанду. После того, как с задержанных транспортов были сняты команды, они были затоплены вместе с грузами.

Крейсер «Днепр» в 100 милях от Гонконга потопил ан глийский пароход «Сснт-Кильдти* с грузом военной контрабанды.

Таким образом, четыре русских вспомогательных крейсера, действуя на коммуникациях Японии в Тихом океане, в течение двух недель потопили пять пароходов с военной контрабандой, а несколько транспортов осмотрели и отпустили.

Глава 10

Трагедия русской артиллерии

Поражение в русско-японской войне ничему не научило Николая II и его окружение. Мало того, они бросают Россию в объятия врагов – Англии и Японии, и заклятых друзей-французов, которые так подло предали Россию в 1904—1905 гг. Россия начала перевооружение армии и флота, готовясь к войне с Германией. Причины такого развития событий далеко выходят за рамки нашего труда. Скажу лишь, что тут важную роль сыграли и большие займы, сопровождавшиеся огромными взятками царским сановникам, влияние французской ложи «Великий Восток* на русских масонов, низкопоклонничество «образованной части русского общества» перед всем французским и многое другое.

По указке из Парижа началось свертывание многолетнего германско-русского военного сотрудничества. Теперь по «Высочайшим повелениям* закупались пушки и корабли в Англии и Франции.

Ориентация нашей корабельной артиллерии на системы Армстронга и Виккерса в целом не нанесла особого ущерба русскому флоту. Британские корабельные орудия в 1907—1911 гг. обладали хорошей баллистикой, противооткатными устройствами, системами наведения и подачи. Принципиальным недостатком британских корабельных орудий, по сравнению с германскими, был картузный метод заряжания. В Ютландском бою шелковые картузы с порохом быстро загорались, что привело к гибели нескольких английских линейных крейсеров. В аналогичной ситуации германские заряды, помещенные в латунные гильзы, принципиально не желали гореть.

А вот в сухопутной русской артиллерии ориентация на Францию привела к трагедии, которая стала одной из основных причин поражений России в войне в 1914– 1917 гг. Как можно было, имея пушки системы Круппа, переходить на французские системы после того, как германская армия вдребезги разбила французов в 1870 г.?

Полбеды, что орудия системы Шнейдера уступали по своим тактико-техническим и эксплуатационным данным германским артсистемам. Полбеды, что сроки изготовления орудий фирмой Шнейдера едва, три и более раз превышали сроки изготовления аналогичных пушек Круппом.

Беда в том, что Шнейдер и К⁰ распоряжались в России, как в своей африканской колонии и решали за наши военные министерства, на каких заводах и в каком объеме будут выпускаться в России орудия системы Шнейдера. Читатель помнит, что Крупп очень быстро помогал организовать производство на тех русских заводах, на которые ему указывало ГАУ. Это были Обуховский, Пермский и Петербургский орудийный заводы. Замечу, что все они были казенными и принадлежали, соответственно, Морскому, Горному и Военному ведомствам.

А вот Шнейдеру и К° эти заводы не нравились, и почти во всех контрактах фирма стала требовать, чтобы орудия Шнейдера производились исключительно на частном Путиловском заводе и больше нигде. Надо ли говорить, что правление оного завода было тесно связано с фирмой Шнейдера.

Казенные же артиллерийские заводы после русско-японской войны остались почти без заказов Военного ведомства. Обуховский завод переносил это очень легко, так как с 1907 г. он получал большие заказы от Морского министерства. Петербургский орудийный завод Военного ведомства получал заказы периодически, но мощности завода были крайне малы, кроме того, он был зажат соседними строениями и не мог расширяться. Руководство ГАУ и Орудийного завода с 1907 г. неоднократно поднимало вопрос о переносе завода в другое место и его модернизации, но Николай 11 постоянно отказывал им.

Хуже пришлось мощнейшему Пермскому орудийному заводу, которому с 1906 по 1914 г. Военное министерство не заказало ни одного орудия. И это в преддверии войны! Завод выполнял небольшие заказы на артиллерийские снаряды, на болванки для стволов пушек для Петербургского орудийного завода и т.д. Если бы завод находился в Петербурге, то бунт рабочих был бы неминуем. Но завод был расположен в сельской местности, в деревне Мотовилиха, и рабочие с мая по октябрь расходились по окрес-тнымдерсвням насвои земельные участки, а зимой подхалтуривали на заводе, выполняя случайные заказы. Кстати, такая же ситуация возникла на заводе и в 1922– 1925 гг., но с 1926 г. завод был загружен на полную мощность.

Резонный вопрос: как такое могло произойти? Дело в том, что Николай II допустил участие в управлении страной в целом столь малограмотных личностей, как Александра Федоровна, Распутин и Вырубова, но категорически был против вмешательства в «большую политику* своих родственников – великих князей. Но, с другой стороны, император практически не контролировал их деятельность в своих уделах. Русская сухопутная артиллерия с начала века перешла по наследству от великого князя Михаила Николаевича к его сыну Сергею.

В артиллерийском уделе Сергея Михайловича оказался свой Распутин – балерина Матильда Кшесинская. До перестройки фамилия Кшесинской была почти неизвестна нашему народу. О ней вспоминали лишь в связи с роскошным дворцом на Кронверкском проспекте вЛенинграле, где в марте – июле 1917 г. находился штаб большевиков, а в последующие годы – Музей Октябрьской Революции. Сейчас в большой моде «возвращение утраченного». О Кшесинской издаются книги, снимаются телефильмы. Жизнь Матильды как будто специально создана для книг и кино – блестящая карьера балерины, романы с наследником престола и великими князьями.

В середине 90-х годов XIX века юные плейбои – великий князь Сергей Михайлович (внук Николая I) и его сослуживцы по полку Воронцов и Шереметев организовали «картофельный клуб*. Во Франции такой «картофель* называли «клубничкой». Вскоре в «картофельный клуб* вступает и наследник престола, будущий император

Николай II. В его дневнике появляются частые упоминания о походах за «картофелем*. Малечка Кшесинская оказалась вкусной картофелиной, и роман с цесаревичем Николаем затянулся на несколько лет.

После женитьбы Николая на Алисе Гессенской связь между ним и Кшесинской прерывается. Но неутомимая Малечка находит утешение в лице великого князя Сергея Михайловича. Приход нового столетия у Кшесинской ознаменовался и появлением нового великого князя – Андрея Владимировича. А как же великий князь Сергей? Истерики, драмы? Нет, ничуть не бывало. Помните у Толстого: «Элен представилась новая еще в ее карьере задача: сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного. То, что показалось бы трудным, или даже невозможным для другой женщины, ни разу не заставило задуматься графиню Безухову». Матильда переплюнула Элен Безухову. Она не только сохранила обоих любовников, Элен, как помните, умерла от аборта, а Кшесинская 18 июня 1902 г. родила сына Владимира сразу от двух великих князей. Так, по крайней мере, она уверила их обоих. Сергей Михайлович до последней минуты жизни считал ребенка своим.

До романа с Сергеем Матильда была нищей балериной, а затем быстро богатеет. Она покупает двухэтажный дворец в Стрельнс, под Петербургом. Позже Кшесинская напишет в своих мемуарах, что в ее дворце появилось электричество раньше, чем в императорских дворцах в Царском Селе и Петергофе.

Сергей Михайлович, Матильда, фирма Шнейдера и правление Путиловского завода основали «неформальное объединение», которое фактически определяло создание русской сухопутной артиллерии. Действуя административными методами, Сергей вынуждал офицеров ГАУ отдавать приоритет на конкурсах системам Шнейдера. Тот, как уже говорилось, оговаривал в контракте пе-

редачу русской части заказа Путиловскому заводу и т.д.

Были, правда, и срывы, но нс по вине великого князя, а по нерасторопности фирмы. Так, в 1907 г. на ГАП на Ржсвке был проведен конкурс 122-мм полевых гаубиц. В нем участвовали гаубица Круппа и две га-убицы Рейнского завода (Эрхардта), а Шнейдер опоздал. По итогам конкурса была принята на вооружение гаубица Круппа, получившая название «122-мм гаубица обр. 1909 г.*.

Но ни Шнейдер, ни Сергей, ни тем более Матильда не могли смириться с тем, что большие деньги (речь шла о многих сотнях гаубиц) проплывут мимо носа. И вот, в конце концов, Сергей настоял, чтобы дополнительно на вооружение приняли бы еще и гаубицу Шнейдера, получившую название «122-мм гаубица обр. 1910 г.». Обе гаубицы имели одинаковые баллистические и весогабаритные характеристики и единый боекомплект, поскольку они были заранее заданы ГАУ. Зато конструкция гаубиц Круппа и Шнейдера имела принципиальные различия. Так, у Круппа традиционно был клиновой затвор, а у Шнейдера – поршневой. Риторический вопрос – какой смысл был запускать в крупносерийное производство две разные гаубицы вместо одной?

Русско-японская война выявила необходимость иметь мощную горную пушку. Состоявшая же на вооружении 76-мм (3-дюймовая) горная пушка обр. 1904 г., спроектированная и изготовленная ОСЗ, имела плохую баллистику. Так, наши генералы ограничили вес ствола пушки 9 пудами (147,4 кг) —этомаксимальный вес конского вьюка. Сделать же ствол разборным генералы до 1905 года боялись, хотя фирма Круппа предлагаю разборный ствол еще в 1879 г.

В 1908 г. на ГАП на Охте состоялись конкурсные испытания 76-мм пушек, изготовленных заводами Шнейдера, «Шкода» и Обуховским. Надо ли говорить, что приняли пушку Шнейдера, хотя конкуренты как минимум не уступали ей. Существенным недостатком пушки Шнейдера был пневматический накатник, производство которого долго не могли освоить в России. Пушки же ОСЗ и завода «Шкода» имели пружинные накатники. Тем не менее 26 февраля 1909 г. Высочайшим повелением пушка Шнейдера была принята на вооружение под названием «3-дюймовая горная пушка обр. 1909 г.». Замечу, что в 1939 г. на замену пушки обр. 1909 г. была принята 76-мм пушка обр. 1938 г., при создании которой использовались элементы горной пушки фирмы «Шкода» с пружинным накатником.

Надо ли говорить, что контракт на производство 3-дюймовой пушки обр. 1909 г. был монопольно отдан Путиловскому заводу.

В 1909—1910 гг. на ГАП проходили конкурсные испытания 107-мм тяжелые полевые пушки Круппа и Шнейдера. Обе пушки были созданы по тактико-техническим данным, разработанным нашим ГАУ. Пушки Круппа оказались лучше, но, как нетрудно догадаться, приняли систему Шнейдера.

11 октября 1910 г. ГАУ заключило контракт с фирмой Шнейдер на изготовление во Франции 122-мм иушекобр. 1910 г. Для приема пушек на фирму был командирован полковник Бордель фон Борделиус – известный русский артиллерист, потомок тевтонскихрыцарей, но вот фамилия...

Французы на этой пушке здорово сэкономили. За русский счет были проведены испытания и налажено производство (даже специальный цех построили у Шнейдера). А вянварс 1913 г. пушку приняли на вооружение французской армии, внеся лишь символические изменения: калибр ее уменьшили со 107 до 105 мм.

Практически также были приняты на вооружение 152-мм гаубицы Шнейдера: полевая обр. 1910 г. и крепостная обр. 1909 г. И тут для порядка был устроен большой конкурс: на ГАП испытывались орудия Круппа, Рейнского завода, фирм «Шкода* и «Бофорс». Понятно, что и тут Шнейдер оказался «впереди планеты всей».

До сих пор речь шла о полевых орудиях фирмы Шнейдера, а теперь перейдем к тяжелой артиллерии. Но тут картина резко меняется. Нет, разумеется, Сергей и Матильда по-прежнему принимали на вооружения только шнейдеровские образцы и отдавали их производство Путиловскому заводу. Разница была в другом. Если заказы на полевые орудия Шнейдер и Путилове -кийзаводк 1 августа 1914 г. в основном выполнили, то вот заказы на тяжелую артиллерию, причем одновременно с заказами на полевые орудия, они сорвали полностью – не было сдано ни одного.

Что это? Случайность? Нет, это большая политика! Тяжелые орудия нужны для позиционной войны, но не дай Бог русские научатся ее вести! А он и должны наступать, наступать и еще раз наступать... «Русский паровой каток» должен раздавить противных бошей и позволить западным союзникам отсидеться за линией крепостей (типа Вердена).

Военные планы Франции и Англии предусматривали ослабление в конце войны не только Германии, но и России. Англия и Франция заранее договорились не отдавать обещанные сперва Николаю II, а потом Керенскому Босфор и Дарданеллы. Мало того, планировалось расчленение России после победы над Германией. В первую очередь от Российской империи предполагалось отнять Привисленский край и Прибалтику, на очереди были Украина и т.д.

Сергей и Матильда в силу своих возможностей помогали сим антантовским стратегам. В мае 1906 г. ГАУ объявило конкурс на разработку тяжелых орудий для русской ар-мии и разослало тактико-технические требования, предъявляемые к этой артсисте-ме. В конкурсе на 152-мм осадную пушку было предложено участвовать русским заводам – Обуховскому, Путиловскому и Пермскому; английским – Армстронга и Виккерса; немецким – Круппа и Эрхард-та; австро-венгерскому – «Шкода»; шведскому – «Бофорс» и французским – «Сен-Шамон» и «Шнейдер*.

Большинство фирм не поверили в честность устроителей конкурса и отказались прислать свои образцы. Лишь Крупп решил попытать счастья. В середине 1909 г. фирма «Шнейдер* посылаете Россию свою 152-мм (6-дюймовую) осадную пушку. В октябре того же года и Крупп посылает свой образец 152-мм осадной пушки. Любопытно, что прибывшую последней пушку Круппа начали испытывать на ГАП 11 ноября 1909 г., а пушку Шнейдера – лишь I мая 1910 г. Видимо, шли доработки системы.