Текст книги "Несостоявшийся император. Александр Михайлович"

Автор книги: Александр Широкорад

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 32 страниц)

Глава 11
КАК САНДРО СПРОЕКТИРОВАЛ...
ДРЕДНОУТ!

Последние годы уходящего века наш герой проводит на мостиках броненосцев, а главное, участвует в проектировании новых кораблей этого класса. Поэтому от интриг дворцовых и альковных нам придётся перейти к склокам в Морском ведомстве и проблемам военного судостроения. Увы, без этого не обойтись, а я лишь обещаю упростить дело до предела.

Первые броненосцы появились во флотах Англии и Франции в 60-х гг. XIX в. Главной задачей артиллерии броненосца в бою было пробить борт корабля противника. Для этой цели конструкторы создавали всё более мощные орудия, и к началу 80-х гг. их калибр возрос до 413 мм при том, что относительная длина орудия практически не увеличилась, оставаясь в пределах 20—23 калибров. Но к этому времени инженеры научились изготавливать более длинные (в 35 калибров) и прочные стволы. Соответственно, резко увеличилась начальная скорость снаряда. Поэтому инженеры всех стран путём проб и ошибок пришли к единому для всех стран максимальному калибру – 305 мм. Исключение составляют лишь немцы, применявшие калибр 280 мм.

Однако 305-мм пушки унаследовали от монстров 70-х – 80-х it. XIX в. длительное заряжание – около 20 минут. И вот в самом начале 90-х гг. появились скорострельные 152-мм пушки, которые могли делать 6-7 выстрелов в минуту. Таким образом, за 20 минут одна лёгкая 152-мм пушка делала 6 х 20 = 120 выстрелов. Прицельная неё дальность стрельбы 152-мм пушки была не меньше чем у 305-мм.

В результате инженеры всех ведущих морских держав пошли на компромисс и начали строить броненосцы с двумя двухорудийными 305-мм башнями по оконечностям и с шестью – четырнадцатью 152-мм орудиями в казематах или в башнях в средней части корабля.

Но вот в 1890 г. англичане заложили два броненосца типа «Центурион» с облегчённым вооружением: четыре 254-мм и десять 120-мм пушек. Зато у них была намного увеличена скорость хода и дальность плавания. Главным предназначением новых броненосцев было гоняться на Тихом океане за русскими броненосными крейсерами. В 1893 г. британцы заложили ещё один такой броненосец «Ринаул» (четыре 254-мм и десять 152-мм пушек). В 1894 г. вступил в строй «Центурион», и его эксплуатация показала, что он не способен догнать новые броненосные крейсера, а с другой стороны, не может противостоять броненосцам с 305-мм пушками.

Лорды адмиралтейства быстро оценили ситуацию и в 1894-1895 гг. заложили серию из девяти броненосцев типа «Маджестик» (четыре 305-мм и двенадцать 152-мм пушек), а в 1897 г. – серию из шести броненосцев типа «Канонус» с таким же вооружением. С тех пор англичане никогда не строили броненосцы и линкоры с главным калибром ниже 305 мм.

К великому сожалению, Бог послал России тупых адмиралов и ещё более тупых генералов. Если наши дамы в выборе гардеробов ориентировались на Париж, то адмиралы продолжали строить суда на английский манер. Когда до них дошла весть о строительстве «Центуриона», их охватила нечаянная радость – мы будем вместе с просвещёнными мореплавателями переходить от 12 к 10 дюймам. Теперь броненосец станет меньше и дешевле, а сэкономленной части бюджета Морведа всегда можно найти применение.

Горой встали за 10-дюймовые пушки и генералы. Дело в том, что береговая оборона при «проклятом царизме» находилась в ведении русской армии. А наши генералы патологически боялись как гидравлических, так и электрических приводов. Путём несложным расчётов они выяснили, что калибр 254 мм – максимальный для ручных приводов и для старой системы станков. С незапамятных времён в береговой артиллерии стволы орудий были жёстко связаны цапфами со станком, а вот станок откатывался по поворотной раме. От таких громоздких и дурацких систем во всех флотах мира отказались ещё в 80-х гг. и ввели откат по оси орудия – ствол откатывался по люльке, и энергия отката гасилась гидропневматическим компрессором.

В итоге генералы и адмиралы пришли к трогательному единству и уговорили Александра III ввести единую 10-дюймовую пушку для корабельной и береговой артиллерии. Причём, генералы заведомо врали – никакого единообразия не было ни в станках, ни даже в телах пушек. 10-дюймовые сухопутные пушки имели цапфы для деревянных станков, а морские – не имели цапф. Позже выяснится, что у морских и сухопутных орудий существенно различаются баллистические данные. Но бюрократическая телега пошла-поехала, и остановить её было невозможно.

В конце 1898 г. Александр Михайлович решил вновь послужить на кораблях. Он обратился к Ники, чтобы выяснить настроение дяди Алексея.

«Я надеялся, – вспоминает Александр Михайлович, – что три года обильных возлияний и общество, хорошеньких женщин заставили генерал-адмирала забыть нанесённую ему обиду.

В ответ на вопрос государя дядя Алексей любезно улыбнулся.

   – Наконец-то наш “кавказский мятежник” и сеятель раздора Сандро понял свои ошибки!

   – Да, дядя Алексей, – подтвердил Ники, – я не сомневаюсь, что Сандро раскаялся.

   – Хорошо! Хорошо! Спасибо за добрые вести! Скажи ему, что я согласен забыть его невозможное поведение три года тому назад. Я назначу его помощником командира судна береговой обороны».

31 января 1899 г. Александр Михайлович был назначен старшим офицером на броненосец береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин». Это был небольшой броненосец, вооружённый тремя 254-мм и четырьмя 120-мм пушками. Броненосцы береговой обороны предназначались для защиты побережья, и в конце XIX века их не строила ни одна ведущая морская держава. Кроме России, такие броненосцы строили лишь датчане, голландцы и шведы.

Корабельные 254-мм орудия были спроектированы из рук вон плохо. Каждую последующую пушку наши умельцы с Обуховского сталелитейного завода кое-как переделывали и улучшали. В результате баллистические данные (начальная скорость снаряда и вес заряда) на каждом корабле были свои.

В июле 1899 г. прошли испытания артиллерии «Апраксина». Пушки стреляли относительно терпимо, зато постоянно выходили из строя механизмы башенных установок.

14 августа 1899 г. «Генерал-адмирал Апраксин» вышел в море для перехода в Копенгаген. Свежеющий северный ветер предвещал штормовое плавание. Новый корабль, по отзыву его командира В.В. Линдестрема, показал «прекрасные мореходные качества»: при встречном волнении на бак залетали только брызги, а при попутном – размахи качки не превышали 10° на борт. Машина работала исправно, обеспечив среднюю скорость 11-12 узлов при введённых в действие двух котлах. Утром 16 мая на горизонте показались низменные зелёные берега Дании, а в 14 часов «Апраксин» уже стал на бочку в гавани Копенгагена, застав там императорскую яхту «Царевна», канонерскую лодку «Грозящий» и два датских корабля.

22 августа в датскую столицу прибыл на яхте «Штандарт» Николай II с семейством. Стоянка «Апраксина» в столице дружественной державы ознаменовалась многочисленными приёмами и визитами. Унтер-офицеров и матросов регулярно увольняли на берег. Офицеров «Апраксина» король Дании Кристиан IX по традиции наградил орденами Даннеброга.

14 сентября «Апраксин» покинул гостеприимное королевство и через два дня прибыл в Кронштадт. 21 сентября он окончил кампанию, но не разоружался, чтобы после выполнения достроечных работ направиться в Либаву.

Ехать в скучную Либаву и провести там зиму нашему герою совсем не улыбалось, и Александр Михайлович предпочёл отправиться в Петербург. И не зря. 13 ноября в 3 ч. 30 мин. в штормовую погоду «Апраксин» сел на камни в Финском заливе у юго-восточного берега острова Гогланд. Авария произошла из-за грубой ошибки в счислении корабля. Работы по снятию корабля затянулись до 12 апреля 1900 г. 6 мая «Апраксин» был отведён в Кронштадт, где поставлен в док на ремонт. Ремонт броненосца был закончен к маю следующего 1901 г.

В ходе снятия корабля с камней и его последующего ремонта роль старшего офицера не менее важна, чем чин капитана. Но стоит ли утруждать этим рутинным делом великого князя? И по просьбе царя братец Алёша устраивает братца Сашу командиром черноморского броненосца «Ростислав».

Ростислав числился эскадренным броненосцем. Его водоизмещение составляло 10 140 т против 4126 т у «Апраксина». Зато вооружение было практически такое же, как у броненосцев береговой обороны типа «Ушаков» (четыре 254-мм и четыре 120-мм пушки). У «Ростислава» же было четыре 254-мм и четыре 152-мм пушки. Он строился по типу английского «Центуриона». При этом из-за разгильдяйства чиновников Морведа постройка затянулась на 6 лет. У англичан же броненосцы строились в среднем 2 года! Денег на «Ростислава» бухнули столько же, сколько и на полноценный броненосец с 305-мм артиллерией, а получили... (многоточие заменяет то, что было бы вырезано цензурой).

Скорость хода броненосца на испытаниях оказалась менее 16 узлов, а проведённые в начале апреля 1900 г. стрельбы привели к выходу из строя артиллерии главного калибра. Получился большой конфуз, ищут великого князя, чтобы он принял броненосец, а тут его надо отправлять в капитальный ремонт. Но командующий Черноморским флотом нашёл оригинальный выход: «Ростислав» был назначен в летнее практическое плавание, но стрелять из 254-мм пушек категорически запретили.

И вот самый молодой в российском флоте командир броненосца великий князь Александр Михайлович 1 мая вступает в командование «Ростиславом». Вооружение броненосца бутафорское, но это совсем не беда – корабль становится прогулочной яхтой.

1 июня 1900 г. на борт «Ростислава» поднялся новый мичман. Событие само по себе ординарное. Но сей мичман был никто иной, как двадцатичетырёхлетний великий князь Кирилл Владимирович, будущий парижский император всея Руси.

Несмотря на наличие на борту «Ростислава» сразу двух великих князей, руководство Морведа решило провести на корабле эксперимент. Впрочем, не исключено, что эксперимент специально там и проводили, чтобы показать, что великие князья занимаются хоть каким-то делом.

«Ростислав» стал первым большим кораблём русского флота, переведённым на нефтяное питание котлов. По сему поводу его высочество великий князь и контр-адмирал Кирилл Владимирович написал в эмиграции: «“Ростислав” был новым судном, но, несмотря на это, – плохим. Как военный корабль он не предполагал наличия особых удобств, но и с практической точки зрения был никудышным. Тихоходный и плохо защищённый, этот корабль обладал единственным достоинством – он был нашим первым военным теплоходом»[27]27
  Великий князь Кирилл Владимирович. Моя жизнь на службе России. СПб: Лики России, 1996. С. 133-134.


[Закрыть].

К тому времени уже все крупные корабли мира лет двадцать плавали на жидком топливе, но все они были снабжены паровыми машинами, то есть оставались пароходами. Первый же в мире крупный военный корабль – теплоход – судно, оснащённое дизелями, был построен в 1930-х годах («карманный» линкор «Дойчланд»). Но такие тонкости, понятно, выходили за пределы познаний адмиралов российского флота.

Кирилл Владимирович запомнил лишь внешние стороны использования нефтяного топлива. «Но хуже всего было то, что вместо лёгкого дымка “Ростислав” был окутан облаком гари, словно вулкан в момент извержения. Густой и маслянистый дым клубился над кораблём – он проникал повсюду, оседая на наших белых летних кителях. В скором времени всё, что не было чёрным, приобрело именно этот цвет, и на головы инженеров обрушивались одни проклятия. После месяца экспериментирования они более-менее освоили процесс сжигания топлива, и “Ростислав” шёл уже с меньшим столбом дыма в кильватере»[28]28
  Там же. С. 134.


[Закрыть].

Первым портом, куда зашёл «Ростислав» в кампанию 1900 г., стала Одесса. Губернатор граф Павел Шувалов устроил великим князьям несколько обедов и представлений. После обильных возлияний Кирилл Владимирович запомнил лишь брандшталмейстера одесской пожарной команды, который разорвал надвое плотное полотенце. «Не удовлетворившись этим, он сложил обе половинки вместе и разорвал их ещё раз, так что в руках у него оказалось уже четыре полотенца»[29]29
  Там же. С. 135.


[Закрыть].

Покинув гостеприимную Одессу, «Ростислав» пошёл в Батум. Там Александр Михайлович и Кирилл Владимирович оставили корабль и отправились в Тифлис, где Сандро показал Кириллу места, дорогие ему по детским воспоминаниям. А затем великие князья направились в Боржом – имение великого князя Николая Михайловича. Николай Михайлович показал гостям свою великолепную коллекцию бабочек, поводил их по живописным окрестностям. Возвращались великие князья на корабль через Тифлис, где они сильно перепили. Спустя сорок лет, Кирилл Владимирович писал: «В Тифлисе я попробовал кахетинское вино. Это очень крепкое белое вино местные жители пьют как воду, но для непосвящённых оно оказывается весьма коварным. Кахетинское принадлежит к тому роду вин, которые хотя и не пьянят, но обладают способностью влиять на двигательные рефлексы. Человек попадает в поистине глупейшую ситуацию: голова ясная, а ноги не идут»[30]30
  Там же. С. 136.


[Закрыть].

Из Батума «Ростислав» отправился в Новороссийск. Там великих князей традиционно ждал приём с обедами, речами и тостами. Оба князя отправились в экипаже в Гагры в имение принца Ольденбургского, а затем – в посёлок Абрау-Дюрсо, знаменитые виноградники которого принадлежали царской семье.

Следующая остановка броненосца была в Керчи, где Александр Михайлович и Кирилл Владимирович осмотрели раскопки античного города, которые тогда вели сотрудники «Эрмитажа».

Из Керчи «Ростислав» пошёл в Ялту. Там наши путешественники побывали в Массандровском и Ливадийском императорских дворцах. Как видим, летняя кампания броненосца «Ростислав» мало отличалась от круизных рейсов теплоходов советского времени. Я сам дважды плавал по маршруту Одесса – Батуми на теплоходах «Колхида» и «Армения». Жаль, что с 1991 г. мы лишились столь интересного круиза.

Но вскоре приятное времяпровождение в окрестностях Ялты великим князьям пришлось прервать, поскольку в Севастополь прибыла великая княгиня Ксения Александровна с августейшими детьми. Из Ялты до Севастополя сейчас молено добраться на рейсовом автобусе за час с небольшим, а на тарантасе на дорогу уходило 4-5 часов. Но великие князья сели не в тарантас, а на броненосец. В Севастополе Александра Михайловича радостно встретили жена и дети. Ксения и дети сели на яхту «Тамара» и отправились на ней в Ялту.

21 августа 1900 г. газета «Салгир» писала, что накануне около трёх часов дня в Ялтинский рейд вошла яхта «Тамара», конвоируемая броненосцем «Ростислав», на котором командиром состоит великий князь Александр Михайлович. На яхте в Ялту изволила прибыть великая княгиня Ксения Александровна с августейшими детьми. С берега Их Высочества отправились экипажами в свой дворец в Ай-Тодоре. Набережная на всём протяжении была переполнена массою публики, приветствовавшей высоких путешественников.

Зачем нужно было броненосцу конвоировать яхту? Что, турки шалили? Да нет, ни один турецкий боевой корабль с 1878-го по 1914 г. не выходил из Босфора. Просто захотелось покуражиться. Для справки: в 1900-1903 гг. большинство кораблей Тихоокеанского флота в Порт-Артуре находились в «вооружённом резерве», то есть стояли на приколе из-за того, что у Морведа не хватало средств на топливо для проведения боевой подготовки в море.

20 сентября 1900 г. мичман Кирилл Владимирович съехал с «Ростислава» и отправился в Петербург, а оттуда – в Германию, в Вольфстартен, к любимой кузине Виктории Мелите. Через несколько дней летняя кампания «Ростислава» закончилась, и Александр Михайлович толже отправился в Петербург, где его ждали более важные дела, чем ремонт броненосца и замена 254-мм орудий.

Весной 1901 г. Александр Михайлович вновь вернулся в Севастополь и вступил в командование «Ростиславом». В апреле 1901 г. во время стоянки в Севастополе на борт броненосца поднялся инженер А.С. Попов. Он прибыл для испытания беспроводного телеграфа. Так «Ростислав» стал первым кораблём Черноморского флота, оснащённых радиопередатчиком. Следует заметить, что Александр Михайлович был очень заинтересован радиостанцией Ионова. В ходе испытаний удалось добиться устойчивой связи броненосца с берегом на дальности до 70 миль.

Осенью 1901 г. «Ростислав» вновь встал на прикол, а Александр Михайлович в отдельном вагоне скорого поезда Севастополь – Санкт-Петербург мчится на север.

По приезде Сандро уговорил царя созвать специальное совещание в Зимнем дворце, где был рассмотрен его план по захвату Царьграда. С участников совещания взяли подписку о неразглашении, но слухи о нём мгновенно распространились по салонам Петербурга. Пошли анекдоты про «князя Ростиславова». Естественно, что братец Алёша выступил против плана Сандро. А с учётом международной обстановки Николай побоялся ввязываться в опасную игру.

Сандро давно понял, что, пока жив братец Алёша, генерал-адмиралом ему не бывать. Но почему не подчинить себе торговый флот, раз это не удалось сделать с военным? Торговый флот России к тому времени находился в ведении Министерства финансов. При этом точно определить принадлежность нашего морского торгового флота довольно сложно. Российские судоходные компании формально не были государственными организациями, а скорее, их можно отнести к акционерным обществам. Но в правлениях компаний сидели адмиралы, покупка судов, маршруты их движения, тарифы на перевозку грузов и пассажиров жёстко контролировало Министерство финансов империи. В разные годы у судоходных компаний России небольшая прибыль чередовалась с убытками, но все убытки покрывались государственными субсидиями.

Во время пребывания царя в Ливадии Сандро удалось уговорить его создать «Главное управление торгового мореплавания и портов», изъяв это дело из ведения министра финансов Сергея Юльевича Витте, который в этот момент находился в Петербурге и был не в курсе интриги нашего героя.

7 ноября 1901 г. императорским указом великий князь Александр Михайлович был назначен «главноуправляющим» торговым мореплаванием и портами с оставлением в должности командира броненосца «Ростислав». Поскольку основной доход управлению приносили в основном порты, в петербургских салонах хорошо котировался каламбур: «Александр Михайлович снял с Витте порты». В свою очередь Витте в частных разговорах называл нашего героя негодяем и интриганом. Через десять лет он напишет об этом в своих мемуарах.

Должность главноуправляющего соответствовала министерской. Но управлять мореплаванием и портами с мостика броненосца было довольно затруднительно. Тем не менее Сандро ухитрился в июне 1902 г. собрать совещание начальников портов на борту «Ростислава», стоявшего у Тендровской косы. И вот 6 декабря 1902 г. Ники производит Сандро в контр-адмиралы с назначением младшим флагманом Черноморского флота и с зачислением в свиту Его Императорского Величества. Надо ли говорить, что Александру Михайловичу было куда удобнее являться в Совет министров в адмиральском мундире.

В должности главноуправляющего великий князь Александр Михайлович пробыл почти три года, до 17 октября 1905 г., когда Главное управление было включено во вновь образованное Министерство торговли и промышленности под наименованием отделов торгового мореплавания и портов.

За это время Александру Михайловичу удалось во многом упорядочить законодательство о торговом мореплавании. Началось строительство ряда торговых портов. По предложению великого князя была создана новая пароходная линия, соединявшая наши черноморские порты с Персидским заливом. Увы, она была нерентабельна и держалась на субсидиях правительства.

Александр Михайлович предложил царю проект создания общества для эксплуатации нефтяных промыслов в Баку. Как позже писал великий князь: «Мне без особых трудов удалось доказать, что прибыль, полученная от продажи нефтяных продуктов, легко покроет расходы по осуществлению широкой программы коммерческого судостроения и даже даст значительный излишек для различных усовершенствований. Это простое и вполне логическое предложение вызвало бурю протестов. Меня обвиняли в желании втянуть правительство в спекуляцию. Про меня говорили, что “социалист”, “разрушитель основ”, “враг священных прерогатив частного предпринимательства” и т.д.».

В своих воспоминаниях Александр Михайлович обошёл вопрос о весьма любопытной афере – строительстве глубоководного канала Рига – Херсон. Заводчиками этого проекта были херсонские помещики Васильчиков и Мейндорф. Эскизный проект разработал германский инженер фон Руктешель. Днепр с Двиной предполагалось соединить на месте заброшенной к тому времени системы каналов в районе Верхней Березины и озера Пелик. Когда Руктешеля просили представить точную карту будущего канала, он отвечал:

– Получим концессию – приступим к изысканиям. Тогда я и представлю карту.

Глубина канала предполагалась в 30 футов, то есть 9,1 м. Для реализации такого полуфантастического проекта требовались огромные средства, которые концессионеры собирались выудить частично у вкладчиков, а большую часть – из казны.

Концессионеры начали шумную рекламу проекта: крупные морские суда свободно будут проходить из Чёрного моря в Балтийское. Бобруйск, Киев и Екатеринослав должны стать крупными морскими портами. Естественно, местные головы (то есть современные мэры) высказывались в пользу канала. Зато министр финансов Витте категорически выступил против.

Тогда концессионеры подключили к этому делу чиновника 5-го класса Ю.С. Карцова, состоявшего при главноуправляющем торговым мореплаванием. В мае 1904 г. Карцов посетил Александра Михайловича в Гатчине, где тот проживал с семьёй во дворце императрицы Марии Фёдоровны. К идее строительства канала великий князь отнёсся с большим энтузиазмом. Его не смутило ни отсутствие технического проекта, ни то, что дно Днепра и Двины изобиловало каменными перекатами, которые пришлось бы взрывать, ни другие проблемы.

Александр Михайлович обратился непосредственно к Николаю II с предложением дать концессию Васильчикову и Мейндорфу и начать субсидирование работ. Однако революция 1905 г. поставила крест на этой грандиозной афере. Любопытно, что в связи с проектом канала Рига – Херсон профессор Альбицкий – известный специалист по водяным турбинам – предложил взамен его построить у Днепровских порогов электростанцию и шлюзы для прохода судов. Однако ни великий князь, ни концессионеры не пожелали и слушать профессора. Через двадцать с небольшим лет большевики реализуют идею Альбицкого и построят Днепрогэс.

Но мы забежали вперёд и нам пора вернуться к делам флотским и рассказать об участии Александра Михайловича в проектировании отечественных дредноутов. Для читателя, незнакомого с историей, придётся дать небольшие разъяснения.

«Dreadnought», в переводе «Неустрашимый» – название британского корабля, заложенного 2 октября 1905 г., спущенного 10 февраля 1906 г. и введённого в строй 3 декабря 1906 г. Сразу же обращаю внимание читателя на то, сколь быстро строили свои суда англичане. Изюминка «Дредноута» была в том, что он нёс не четыре 305-мм пушки в двух башнях, как все другие британские, французские и русские броненосцы, а десять 305-мм пушек в пяти башнях. Зато у него полностью отсутствовала артиллерия среднего калибра, а для защиты от миноносцев имелось двадцать семь 76-мм пушек. Кроме того, «Дредноут» стал первым в мире большим кораблём, оснащённым паротурбинной установкой. После введения в строй «Дредноута» все существующие броненосцы автоматически стали устаревшими судами. «Дредноут», как ранее «Монитор», дал название классу кораблей. По его типу стали строить броненосцы все великие морские державы.

В «Военной энциклопедии» сказано: «...ещё в 1898 г. Великий Князь Александр Михайлович, при посредстве корабельного инженера Скворцова, разработал проект броненосца в 16 000 тонн, исключительно с 12-дюймовыми орудиями, по своей идее предвосхитивший тип современных дредноутов на целое десятилетие. К сожалению, проект этот не был осуществлён»[31]31
  Военная энциклопедия / Под ред. В.Ф. Новицкого, А.В. фон Шварца, В.А. Апушкина, Г.К. фон-Шульца. СПб, 1911-1915. Т. 1. С. 293.


[Закрыть].

Честно скажу, что я этого проекта не нашёл, не берусь утверждать, что отказ от него был не только следствием косности наших адмиралов, хотя и косности, и маразма, чего уж греха таить, у них хватало с избытком. Дело в том, что в 1898 г. наши 305-мм пушки имели скорострельность один выстрел за 2-3 минуты. А вести бой бородатые адмиралы собирались на дистанции 2-4, в крайнем случае, 6 км. На таких дистанциях 152-203-мм орудия среднего калибра вражеского броненосца буквально засыпали бы снарядами наш «дредноут».

Поэтому ни Александр Михайлович, ни Дмитрий Васильевич Скворцов не настаивали на своём проекте броненосца с одними 12-дюймовыми пушками.

Зато в январе 1900 г. главный корабельных инженер Петербургского порта Д.В. Скворцов и великий князь Александр Михайлович представили в МТК проект броненосца водоизмещением 14 тыс. тонн с 19-узловой скоростью хода. Вооружение его составляли шестнадцать 203/45-мм пушек в восьми башнях (две – в оконечностях и четыре – по бортам). Кроме того, предусматривалось четыре 152-мм, шестнадцать 75-мм, четырнадцать 47-мм пушек и четыре пулемёта.

Спору нет, броненосец, построенный по проекту Александра Михайловича и Скворцова, стал бы действительно первым в мире дредноутом. И, кстати, по такой схеме – 16 орудий в восьми двухорудийных башнях, две в оконечностях и четыре по бортам – летом 1907 г. немцы заложили четыре дредноута типа «Нассау». Как и броненосец Александра Михайловича, эти дредноуты имели не турбины, а паровые машины тройного расширения. Разница была одна – в калибре орудий главного калибра: у немцев стояли 280-мм пушки. И разница в каких-то 73 мм принципиально меняла дело.

Почему же Александр Михайлович выбрал калибр 203 мм? При этом калибре ещё возможно ручное заряжание. Дальность стрельбы из 203/45-мм орудий даже при угле возвышения 25° была около 15 км, то есть более чем в два раза превышала дистанцию, на которой, по планам наших адмиралов, должны были вести огонь 305-мм орудия.

Но Александр Михайлович и Скворцов не учли развития артиллерии. Появились новые типы прицелов и дальномеров, обеспечивавшие дальность стрельбы на 10-12 км, а позже – на 20 км и более. Улучшилась система подачи боеприпасов, и скорострельность орудий 305-мм калибра достигла 1,5-2 выстрелов в минуту (у англичан). И, наконец, это только русские адмиралы продолжали начинять свои снаряды порохом, англичане же перешли на лиддит, японцы – на шимозу, немцы – на тротил, то есть на взрывчатые вещества, удельная мощность которых в несколько раз превосходила порох. В сражении в Жёлтом море в 1904 г. и в Цусимском бою в 1905 г. японские фугасные снаряды, начиненные шимозой, наносили страшные повреждения русским кораблям.

Так что «дредноут» Александра Михайловича вряд ли бы выдержал бой с японским броненосцем типа «Микаса».

Обсуждение проекта Александра Михайловича и Скворцова состоялось в апреле 1900 г. в МТК. Адмиралы, юность которых прошла ещё на парусно-паровых кораблях, вооружённых гладкоствольными пушками, не понимали ни преимуществ, ни недостатков «великокняжеского дредноута» и несли околесицу, кто во что горазд. Начальник Главного управления кораблестроения (ГУК) вице-адмирал В.П. Верховский твердил:

– 152-мм пушки наши самые скорострельные, и их надо ставить побольше!

– А не заменить ли нам на оконечностях 203-мм башни на 305-мм? – высказал более здравую мысль капитан 1 ранга А.А. Вирениус.

И пошло-поехало... В конце концов, при голосовании за единый 203-мм калибр по проекту высказались великий князь Алексей Михайлович, вице-адмиралы В.П. Верховский, И.М. Диков, К.К. Де Ливров, Н.И. Скрыдлов. За 305-мм и 152-мм пушки высказались контр-адмирал Д.Г. Фелькерзам и артиллерийский отдел МТК, вице-адмиралы Ф.В. Дубасов, И.Н. Ломен, контр-адмирал Ф.И. Амосов.

Надо ли говорить, что «дядя Алексей» насмерть встал против проекта «великокняжеского дредноута». В итоге проект Александра Михайловича и Скворцова был окончательно отвергнут. Решили строить броненосецы типа «Бородино» (четыре 305-мм и двенадцать 152-мм орудий).

В заключение стоит сказать несколько слов о совместном проекте Александра Михайловича и Скворцова, сданным ими в МТК в 1899 г. Это был проект броненосца береговой обороны водоизмещением в 5985 т, вооружённого шестью 203/45-мм, восемью 75/50-мм и восемью 47-мм орудиями. Орудия главного калибра размещались в двух двухорудийных башнях по оконечностям и двух одноорудийных башнях по бортам.

Глава Морского министерства вице-адмирал А.А. Тыртов 7 января 1900 г. приказал ГУКу выдать наряд Петербургскому порту на постройку броненосца береговой обороны в малом каменном эллинге Нового Адмиралтейства. Броненосцу береговой обороны, строившемуся по великокняжескому проекту, подыскали и название – «Адмирал Бутаков». Однако 14 сентября 1900 г. Тыртов приказал приостановить строительство «Бутакова» из-за нехватки средств. К достройке его так и не приступили.

Для надвигавшейся войны с Японией броненосец береговой обороны «Адмирал Бутаков» был не нужен. Другой вопрос, что он мог вполне пригодиться в 1939-1944 гг. в шхерах в войне с финнами. Но в 1904 г. это была ненаучная фантастика, как в 1980 г. – война с Грузией.