Текст книги "Гений советской артиллерии. Триумф и трагедия В.Грабина"

Автор книги: Александр Широкорад

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

Проект был одобрен Государственной комиссией, признан лучшей дипломной работой и рекомендован остальным слушателям как образец.

В марте 1930 г. состоялся выпуск 146 слушателей академии. Грабин в числе многих выпускников стал «тысячником». Дело в том, что Советское правительство решило усилить кадры военной промышленности тысячью специалистов РККА. Так, инженер Артиллерийского управления РККА В.Г. Грабин был направлен на конструкторскую работу в КБ-2. При этом он, как и другие «тысячники», остался в кадрах Красной Армии.

Но прежде чем перейти к конструкторской деятельности В.Г. Грабина, придется сказать несколько слов о состоянии к 1930 г. нашей артиллерии.

Из истории артиллерии Российской империи

Развитие отечественной артиллерии, достижения и просчеты конструкторов невозможно понять, если начать повествование с 1930 г. Рискну утверждать, что не только простой читатель, но даже артиллерийский офицер не сможет внятно изложить историю нашей артиллерии, даже если десять раз с карандашом в руке прочитает книгу В.Г. Грабина «Оружие победы». Да автор и не ставил это своей целью – он хотел дать лишь общее представление о своей деятельности. Добавим еще цензуру, субъективизм автора и, наконец, его преклонный возраст.

Мы же начнем повествование от Адама, то бишь со времен Наполеона и Аракчеева, когда гладкоствольная полевая артиллерия достигла своего совершенства. Александр I, а затем и Николай I предпочли почивать на лаврах войны 1812 г. В итоге в техническом отношении русская артиллерия к 1853 г. практически ничем не отличалась от артиллерии 1812 г. За это пришлось расплатиться позорным поражением в Крымской войне. Русские полевые артиллеристы считали наиболее эффективным средством поражения противника картечь. Но в Крымскую войну англо-французская пехота была оснащена нарезными ружьями, с помощью которых она легко выбивала лошадей и прислугу русских полевых орудий, прежде чем те успевали приблизиться на картечный выстрел (100—300 м).

Русские крепостные пушки мало чем уступали пушкам союзников, но в мортирах качественный и количественный перевес был у противника. Защитники Севастополя превосходили союзников по числу крепостных пушек, среди которых были и корабельные, в полтора-два раза. Но судьбу крепости решили мортиры. Заметим, что через 50 лет японские, а точнее, крупповские мортиры решат судьбу Порт-Артура.

5 октября 1855 г. три первых в мире французских броненосца атаковали русскую крепость Кинбурн у входа в Днепро-Бугский лиман. Русские 36-фунтовые крепостные пушки не сумели пробить 115-мм броню французов, и крепость капитулировала. Золотой век гладкоствольной артиллерии закончился.

С начала 40-х и до конца 70-х гг. XIX в. в Англии, Франции, Италии и других государствах были испытаны десятки различных типов нарезных орудий, а точнее, – различные типы нарезов каналов ствола. В них применялись десятки

типов подкалиберных снарядов, снарядов с готовыми выступами, нарезных и полигональных снарядов ³ 3
  Полигональный снаряд – это снаряд, поперечное сечение которого представляет собой правильный многоугольник (обычно 6-, 8– и 10-угольник).


[Закрыть]и т. д.

В большинстве европейских стран торопливо запускались в серийное производство недоведенные системы нарезных орудий, которые зачастую были куда опаснее для прислуги, нежели для неприятеля.

В России за время царствования Александра II в Артиллерийском комитете Главного артиллерийского управления (ГАУ) собралась плеяда знаменитых артиллеристов, среди которых были Н.В. Маиевский, А.Б. Дядин, А.В. Гадолин и др. Все наиболее интересные системы каналов орудий, созданные в Европе, прошли испытания на Волковом поле под Санкт-Петербургом. Но в серии шли орудия только по «прусской системе» нарезов, разработанной на заводах Круп-па при участии русских артиллеристов.

Сейчас мало кто знает, что всю вторую половину XIX в. Россия была на грани войны с Англией, а точнее, с огромной Британской империей, «над которой никогда не заходит солнце». Поднимут ли голову буйные паны в Привисленском крае России, возникнет ли мелкий конфликт на Балканах, ответит ли туркестанский губернатор ударом на набег кочевников, в любом случае заливались злобным лаем лондонские газеты, в британском МИДе писались грозные ноты и к берегам России отправлялись эскадры британски* броненосцев. В ответ русские крейсера блокировали в океанах английские коммуникации, а на береговых батареях от Кронштадта до Владивостока расчехлялись пушки.

В 1863 г. в ходе очередного польского мятежа Александр II принял решение обратиться за помощью в создании нарезной артиллерии к малоизвестной тогда германской фирме Круппа. История сотрудничества России с Круп-пом, к сожалению, до сих пор представляет белое пятно в истории. Я же скажу коротко – Крупп создал российскую нарезную артиллерию. В свою очередь, Россия идеями своих артиллеристов и миллионами золотых рублей создала индустриальную империю Круппа.

Несколько в упрощенном виде схему сотрудничества России и Круппа можно представить следующим образом. Артиллерийский комитет ГАУ разрабатывал проект орудия и направлял его Круппу. Там проект дорабатывался, создавались рабочие чертежи, и по ним изготовлялся опытный образец орудия. Далее его испытывали на полигоне у Круппа в присутствии представителей ГАУ. В отдельных случаях проводились повторные испытания на Волковом поле. Далее следовал заказ на серийное производство орудий заводу Круппа, и одновременно крупповская документация и даже полуфабрикаты орудий (трубы, кольца, замки и т. д.) поступали на русские казенные заводы – Обуховский ⁴ 4
  Обуховский сталелитейный завод (ОСЗ) поначалу был частным, но не справился с заказами, и впоследствии завод был передан Морскому ведомству.


[Закрыть], Пермский ⁵ 5
  Сам завод располагался в деревне Мотовилиха вблизи Перми. В советское время его называли Мотовилихинский механический завод (ММЗ); в конце 30-х гг. заводу присвоили имя Молотова и номер 172. Мотовилиха организационно вошла в состав г. Перми в 1938 г., и завод стали называть Пермским.


[Закрыть]и Санкт-Петербургский орудийный. В некоторых случаях Крупп не получал заказа на серийное производство, а его начинали сразу на русских заводах. В любом случае, при Александре II серийное производство пушек в России начиналось через несколько месяцев, а то и недель после окончания испытаний опытного образца. Следует заметить, что инженеры Обуховского завода не просто копировали изделия Круппа, а дорабатывали их. В подавляющем большинстве случаев в серию на ОСЗ шли орудия с лучшими тактико-техническими характеристиками, чем серийные орудия Круппа.

Так появились русские системы орудий образца 1867 г. (до 1878 г. они назывались «орудия прусской системы»). Они не были приняты на вооружения в 1867 г., как считают большинство наших историков, а имели каналы образца 1867 г. ⁶ 6
  Подробнее о канале обр. 1867 г. интересующиеся могут прочесть в книге: Широкорад А.Б.Энциклопедия отечественной артиллерии. Минск: Харвест, 2000.


[Закрыть]. А на вооружение они поступали с 1866 по 1877 г. Этот канал был спроектирован для стрельбы снарядами со свинцовой

оболочкой. Орудия образца 1867 г. имели горизонтальный клиновой затвор системы Круппа.

В 1877 г. Крупп предложил России новую систему нарезов канала ствола. У нас ее назвали системой образца 1877 г. Орудия обр. 1877 г. стреляли снарядами с двумя медными поясками, а позже и со специальным центрирующим утолщением. Фактически это был тип орудий, дошедший до наших дней. Снарядами от орудий обр. 1877 г. можно стрелять и из некоторых современных орудий (с 1%-ной глубиной нарезки).

Благодаря применению системы обр. 1867 г., а затем обр. 1877 г. германские и русские орудия не имели себе равных в 1865—1880 гг. К примеру, в 60—70-х гг. XIX в. хваленый британский «Гранд Флит» представляется «бумажным тигром», – конструкция оказалась несостоятельной. В конце

1869 г. в Атлантику вышел только что спущенный на воду броненосец «Геркулес». Его водоизмещение составляло около 9000 тонн, главный калибр состоял из восьми размещенных в каземате 10-дюймовых орудий, заряжаемых с дула. В ходе первой же практической стрельбы шесть из восьми орудий вышли из строя. Добавлю от себя, что на практических стрельбах обычно стреляют половинными зарядами.

Лондонская «Арми энд Нэви газетт» писала 15 января

1870 г.: «Орудия самого мощного нашего броненосца приведены в негодность собственными снарядами».

К началу русско-турецкой войны 1877—1878 гг. русская полевая артиллерия располагала лишь двумя типами орудий – 4-фунтовой и 9-фунтовой пушками обр. 1867 г. Полевых орудий навесной стрельбы, т. е. гаубиц и мортир, у нас не было. Однако подобная ситуация была характерна для всех армий Европы, за исключением австрийской. Русская полевая артиллерия, говоря современным языком, была дивизионной. В мирное время артиллерийская бригада была полностью независима, т. е. подчинялась лишь командованию военного округа и своему артиллерийскому начальству. В военное время артиллерийские бригады придавались пехотным и кавалерийским дивизиям и оперативно подчинялись их командирам. Полковую артиллерию упразднил еще Павел I. Кстати, такая организация русской артиллерии просуществовала до 1914 г. Тяжелые орудия состояли на вооружении крепостей и осадной артиллерии. Осадная артиллерия в России предназначалась исключительно для действия против крепостей, до 1877 г. ее участие в полевой войне даже не рассматривалось.

В июле 1877 г. русские войска встретили упорное сопротивление 30-тысячного турецкого корпуса под Плевной. Турки имели 70 полевых орудий, а земляные укрепления они соорудили за несколько дней. Два штурма Плевны были отбиты турками с большими потерями среди наступавших. К 19 июля 1877 г. Александр II сосредоточил под Плевной 110 тысяч человек при 440 орудиях, из которых лишь 20 было осадных. Тем не менее и третий штурм был отбит. Лишь 28 ноября турки сдались, изморенные голодом. Русские потеряли под Плевной 22,5 тысячи солдат. Армия простояла под Плевной пять месяцев. От полного разгрома ее спасла только бездеятельность остальных турецких войск. Основной причиной катастрофы у Плевны была неспособность русской полевой артиллерии уничтожить простейшие турецкие земляные укрепления, другими словами, из-за отсутствия достаточного количества гаубиц и мортир.

Казалось бы, русские генералы должны были учесть уроки Плевны и приступить к созданию тяжелой полевой артиллерии, где главную роль играли бы гаубицы и мортиры. Тем более что с середины 80-х гг. XIX в. в России и за рубежом получили широкое распространение снаряды, начиненные пироксилином. А в самом начале XX в. появились и более мощные взрывчатые вещества – шимоза, лиддит, мелинит, тротил и т. д. Благодаря замене черного пороха новыми взрывчатыми веществами фугасное действие снарядов увеличилось в десятки раз. Теперь орудия калибром от 122 до 152 мм могли эффективно разрушать любые земляные укрепления навесным огнем.

Увы, в России с началом царствования Николая II развитие артиллерии идет совсем в другом направлении. В 1891 г. Александр III заключил военный союз с Францией, направленный против Германии. Германия же всеми силами пыталась оторвать Россию от Франции и установить с ней добрососедские отношения. В частности, Крупп, Эрхардт и другие германские промышленники чуть ли не ежегодно предлагали свои новейшие орудия России. Доходило до того, что германские фирмы за свой счет отправляли свои орудия на испытания на Главный артиллерийский полигон на Ржевке под Санкт-Петербургом. Но под нажимом сверху ГАУ начало свертывать контакты с Круппом и отдавать предпочтение французским фирмам Шнейдера и Кане (позже фирма Кане вошла в состав фирмы Шнейдера). Получилась анекдотичная ситуация: пушки Круппа выиграли войну с Францией в 1870 г., а Россия решила отказаться от них в пользу проигравшей стороны.

В царствование Николая II русской артиллерией руководил генерал-фельдцейхмейстер великий князь Михаил Николаевич и его сын, великий князь Сергей Михайлович. Оба ежегодно посещали Францию, а Михаил вообще с 1903 по 1909 г. покидал Лазурный берег только для поездок в Париж. Таким образом, руководство нашей артиллерией велось с Лазурного берега.

Сергей Михайлович вступил в связь с бывшей любовницей Николая II балериной Матильдой Кшесинской. За несколько лет нищая балерина стала одной из богатейших женщин России. Уже в 1895 г. Кшесинская покупает загородный двухэтажный дворец в Стрельне. Балерина капитально отремонтировала дворец и даже построила собственную электростанцию. «Многие мне завидовали, так как даже в императорском дворце не было электричества», – с гордостью отмечала она. Весной 1906-го Кшесинская покупает участок земли на углу Кронверкского проспекта и Большой Дворянской улицы и заказывает проект дворца архитектору Александру фон Гогену. К началу 1907 г. двухэтажный дворец размерами 50 на 33 м закончен. О дворце писали, что все было построено и обставлено по желанию и вкусу Кшесинской: зал – в стиле русского ампира, салон – в стиле Людовика XVI, спальня и уборная – в английском стиле и т. д. Мебель поставил известный французский фабрикант Мельцер. Люстры, бра, канделябры и все прочее, вплоть до шпингалетов, были выписаны из Парижа. Дом с прилегающим садом – маленький шедевр фантазии Матильды Кшесинской: вышколенные горничные, французский повар, старший дворник – георгиевский кавалер, винный погреб, конные экипажи, два автомобиля и даже коровник. Был, разумеется, и большой зимний сад. В 1912 г. Кшесинская за 180 тысяч франков покупает виллу «Ялам» на Лазурном берегу на юге Франции.

Великий князь Сергей Михайлович и Кшесинская совместно с руководством фирмы Шнейдера и правлением Путиловского завода организовали преступный синдикат. Заметим, что Путиловский завод, где преобладал французский капитал, был единственным в России частным артиллерийским заводом. Формально в России продолжали проводиться конкурсные испытания опытных образцов артиллерийских систем, на которые по-прежнему приглашались фирмы Круппа, Эрхардта, Виккерса, Шкоды, а также русские казенные Обуховский и Санкт-Петербургский орудийный заводы. Но в подавляющем большинстве случаев победителем конкурса оказывалась фирма Шнейдер. Автор лично изучал в архивах Военного исторического музея отчеты о конкурсных испытаниях орудий. В угоду великому князю Сергею Михайловичу комиссия часто шла на подлог. К примеру, вес орудий Шнейдера подсчитывался без башмачных поясов и ряда других необходимых элементов, а орудий Круппа – в полном комплекте. В отчете писалось, что орудие Шнейдера легче и подлежит принятию на вооружение, но фактически в боевом и походном положении оно было тяжелее крупповского аналога.

Но это еще полбеды. Крупп, как мы уже знаем, очень быстро выполнял все русские заказы и активно налаживал производство на русских казенных заводах. Фирма же Шнейдера затягивала сроки исполнения заказов на годы и фактически вмешивалась во внутренние дела России, оговаривая в контрактах, что производство орудий допускалось лишь на Путиловском заводе. А великий князь спокойно подмахивал все требования французов. Что же касается самодержца всероссийского, то, занятый мундирами, пуговицами, значками и ленточками, он не проявлял к гаубицам особого интереса.

В итоге Путиловский завод с 1905 по 1914 г. набрал огромное количество заказов и с успехом их завалил, получив при этом громадные суммы денег. С началом Первой мировой войны управление заводом волей-неволей пришлось взять государству. Зато огромному Пермскому орудийному заводу с 1905 по 1913 г. не было заказано ни одной пушки.

Завод эпизодически выпускал то партию снарядов, то сотню болванок для артиллерийских стволов для других заводов и т. п. От голодной смерти рабочих Пермского завода спасали их подворья, благо почти все рабочие жили в окрестных деревнях.

Но и на этом не кончились бедствия русской артиллерии. Французское правительство через фирму Шнейдера, Сергея Михайловича, Матильду и ряд других агентов влияния в Санкт-Петербурге навязало российской артиллерии свою доктрину. Согласно французской доктрине будущие военные действия должны быть маневренными и скоротечными. Для победы в такой войне достаточно иметь в артиллерии один калибр, один тип пушки и один тип снаряда. Это означало, что армия должна была иметь 76-мм дивизионные пушки, которые могли стрелять только одним снарядом – шрапнелью. Действительно, к концу XIX в. во Франции и других странах были созданы эффективные образцы шрапнелей.

Забегая вперед, скажу, что русская 76-мм шрапнель была начинена 260 пулями. В качестве взрывателя использовалась 22-секундная дистанционная трубка двойного действия, т. е. снаряд взрывался или при ударе, или через заданное время, максимум через 22 с. Это время соответствовало дальности 5100 м. В 1912 г. была принята на вооружение 34-секундная трубка, позволяющая довести дальность до

8 км. Но и в последующие годы большинство шрапнелей по-прежнему снабжалось 22-секундными трубками, которые оставались на вооружении и в годы Великой Отечественной войны. Глубина разлета пуль шрапнели при стрельбе на дистанции 2 км достигала 500 м, а ширина – до 65 м.

Шрапнельным огнем одна 8-орудийная русская батарея могла в считанные минуты полностью уничтожить пехотный батальон или даже полк кавалерии. Именно за это в

1914 г. немцы прозвали трехдюймовку «косою смерти». Но эффективной шрапнель была только при стрельбе по открытым живым целям, однако поразить цели, сколько-нибудь укрытые она не могла. Это выяснилось в ходе русско-японской войны. Еще до окончания военных действий ГАУ было вынуждено заказать 3-дюймовые фугасные гранаты за рубежом и начать разработку отечественной мелинитовой гранаты, которая была принята на вооружение в 1907 г.

Французская доктрина одного калибра, одной пушки и одного снаряда была бы очень хороша в эпоху наполеоновских войн при стрельбе по сомкнутым колоннам пехоты и кавалерийским лавам. Стоить отметить, что сами французы, интенсивно развивая дивизионную артиллерию, не следовали слепо теории трех единств. Они не забывали и о тяжелой артиллерии, огромные средства шли на перестройку крепостей.

9 февраля 1900 г. последовало Высочайшее повеление о принятии на вооружение трехдюймовой (76,2-мм) полевой пушки обр. 1900 г. Пушка имела отличную баллистику (начальная скорость снаряда составляла 588 м/с), угол возвышения был крайне мал – всего 16°, но дальность стрельбы 5100 м определялась не им, а временем срабатывания дистанционной трубки.

Применение трехдюймовой пушки обр. 1900 г. представляло резкий качественный скачок по сравнению с полевыми пушками обр. 1877 г. Тем не менее в конструкции ее лафета было много устаревшего. Ствол откатывался не по оси канала, а параллельно станинам лафета. Ствол изготовлен вместе с цапфами, которые вставлялись в подцапфни-ки верхнего станка. Последний вместе со стволом после выстрела откатывался по станинам лафета. Цилиндры гидравлического тормоза отката были расположены между станинами лафета. А накатник состоял из каучуковых буферов, надетых на стальной стержень буферной колонки. Поэтому было решено кардинально менять конструкцию лафета.

Поэтому 19 марта 1903 г. вышло Высочайшее повеление

о принятии на вооружение трехдюймовой пушки обр. 1902 г. По своим тактико-техническим характеристикам она мало чем отличалась от пушки обр. 1900 г. Но лафет орудия изменился кардинально. Откат впервые в русских сухопутных орудиях происходил по оси канала. Противооткатные устройства были помещены в люльке под стволом. После выстрела цилиндр гидравлического тормоза отката откатывался вместе со стволом. Пружины накатника были надеты на цилиндр тормоза отката.

Заметим, что с 1805 г. основные габариты и масса полевых (дивизионных) орудий не менялись. Это касалось массы орудий в боевом и походном положении, ширины боевой оси, диаметра колеса, клиренса и т. д. Все эти параметры определялись не волей артиллерийского начальства, а «ее величеством шестеркой лошадей». Шестерка лошадей была оптимальным вариантом для перевозки орудий от 6-фунтовой пушки обр. 1805 г. до орудия ЗИС-З включительно. Если взять меньше лошадей, то существенно уменьшится мощность пушки (калибр, дальность стрельбы). А восьмью или десятью лошадьми тяжелее управлять, и снизится маневренность орудия. С меньшим диаметром колеса ухудшится проходимость, а с большим диаметром орудие менее устойчиво на поворотах и т. д.

Отметим, что в процессе пятнадцатилетней эксплуатации возможности 76-мм пушки обр. 1902 г. резко возросли. После русско-японской войны пушку оснастили щитом для защиты прислуги, а ее боекомплект включал фугасную гранату. В 1915—1917 гг. боекомплект пушки существенно расширился: в него вошли химические гранаты (с отравляющими и удушающими веществами), осветительные, дымовые и зенитные снаряды.

За неимением зенитных орудий специальной конструкции в русской армии для борьбы с самолетами противника стали использовать 76-мм полевые пушки обр. 1900 г. и обр. 1902 г. Чтобы придать орудиям необходимый угол возвышения (50—75°) использовались различные примитивные установки ямного или тумбового типа. В первом случае хобот орудия опускали в яму, а во втором случае орудие с колесами устанавливали на тумбу, а хобот опускали вниз. Тумбовые установки системы Иванова служили четверть века и довольно широко использовались даже в первые месяцы Великой Отечественной войны, причем на них ставились не только 76-мм пушки обр. 1900 г. и 1902 г., но и в отдельных случаях 76-мм пушки УСВ и ЗИС-З.

В 1914—1917 гг. за неимением лучшего и от таких установок был прок. Не надо забывать, что аэропланы противника представляли собой хрупкие сооружения из дерева и полотна и летали со скоростью 100—200 км/ч, а летчики в большинстве случаев не имели парашютов. Поэтому заградительный огонь 76-мм пушек обр. 1900 и 1902 г. часто заставлял самолеты противника уходить. О сбитых вражеских самолетах полевыми орудиями автору неизвестно, но зато имели место несколько случаев, когда подбитые германские и австрийские самолеты совершали вынужденную посадку рядом с русскими зенитными батареями. Ниже будет показано, к каким последствиям в истории нашей артиллерии и конкретно в деятельности Грабина привело безграмотное копирование опыта применения полевых орудий для зенитной стрельбы.

После поражения в войне с Японией военное ведомство вынуждено было внести коррективы во французскую стратегию молниеносной войны. В первую очередь ГАУ занялось полевой артиллерией. В состав дивизионной артиллерии были введены 122-мм (48-линейные) гаубицы обр. 1909 г. и обр. 1910 г. В России была создана тяжелая полевая (корпусная) артиллерия, в состав которой вошли 152-мм полевые гаубицы обр. 1910 г. и 107-мм пушки обр. 1910 г. Обратим внимание, все эти образцы орудий были созданы фирмой Шнейдера. Но с изготовлением 122-мм гаубицы Шнейдер запоздал, и на конкурс 1907 г. его гаубица не попала. Поэтому среди 122-мм гаубиц Круппа, Эрхардта, Обуховского и Путиловского заводов был принят на вооружение образец Круппа, который под названием «48-линейная полевая гаубица обр. 1909 г.» был запущен в серийное производство. Сергея Михайловича это никоим образом не устраивало, ибо Матильда Кшесинская строила в это время новые дворцы в Петербурге и на Лазурном берегу. Деньги были нужны, и через несколько месяцев на вооружение принимается 122-мм гаубица Шнейдера (обр. 1910 г.), которая, по меньшей мере, не имела никаких преимуществ по сравнению с гаубицей Круппа. В итоге артиллерия получила две различные системы, выполнявшие одну и ту же задачу.

Батальонной и полковой артиллерии не было вовсе. Для горной артиллерии была принята трехдюймовая (76-мм) горная пушка обр. 1909 г. системы Данглиза, навязанная России фирмой Шнейдера. В 1910 г. на Путиловском заводе ствол 76-мм горной пушки обр. 1909 г. наложили на более легкий и дешевый лафет. Новое орудие назвали «76-мм про-тивоштурмовой пушкой обр. 1910 г.». Но предназначалась она не для полевых войск, а для крепостей. Пушка должна была оборонять рвы и валы и сопровождать пехоту в ходе вылазок.

Наиболее дальновидные офицеры и генералы ГАУ понимали необходимость создания легких подвижных 76-мм пушек, но термин «полковая пушка» никто не рисковал произносить. Поэтому опытную 76-мм пушку, изготовленную в 1914 г. на Путиловском заводе, окрестили просто: «3-дюймовая короткая пушка обр. 1913 г.». Длинной же считалась 3-дюймовая пушка обр. 1902 г., имевшая 30 калибров. На самом же деле 76-мм пушка обр. 1913 г. была типичным полковым орудием.

Ствол пушки обр. 1913 г. идентичен стволу горной пушки обр. 1909 г., но ее основные детали соединялись в горячем состоянии, и ствол получался неразборным. Качающаяся часть также почти не отличалась от горной пушки обр. 1909 г., т. е. была, как в пушке обр. 1910 г. Новым был лишь лафет. Баллистические данные и боекомплект 76-мм короткой пушки обр. 1913 г. полностью совпадали с 76-мм горной пушкой обр. 1909 г.

Производство 76-мм короткой пушки обр. 1913 г. началось на Путиловском заводе только в 1916 г. Всего в 1916– 1917 гг. было изготовлено 173 короткие пушки. Тем не менее создать полковую артиллерию косные царские генералы не решились, и 76-мм короткие пушки направлялись в отдельные так называемые траншейные батареи.

Батальонной артиллерии и минометов, как уже говорилось, к августу 1914 г. не было и в проекте. Их создали уже в ходе войны. За исключением 6-дюймовой мортиры обр.

1915 г. Путиловского завода, материальная часть батальонной артиллерии в 1915—1918 гг. представляла собой кустарные или полукустарные изделия. Так, в 37-мм траншейной пушке обр. 1915 г. системы М.Ф. Розенберга в качестве ствола был использован 37-мм штатный вкладной стволик, используемый для пристрелки береговых пушек. Станок был деревянным однобрусным жестким, т. е. без противооткатных устройств. Частично энергия отката гасилась специальными резиновыми буферами. Забавно, что за неимением лучшего Военное министерство в апреле 1915 г. заказало Петроградскому заводу Шкилина пятьдесят 6-фунтовых медных мортирок Кегорна, спроектированных в 1674 г., на деревянных станках и по 500 штук чугунных сферических гранат к ним. В 1916—1917 гг. в армию было поставлено несколько тысяч минометов и бомбометов кустарного производства, выполненных по глухой схеме, т. е. смонтированных на одной опорной плите. Все эти самоделки были более опасны для расчетов, нежели для неприятеля. В Гражданскую войну их почти не применяли, а в начале 20-х годов в большинстве своем сдали на лом, как, например, пушку Розенберга.

За время царствования трех императоров – Николая I, Александра II и Александра III – на западных границах России были возведены три линии крепостей, которые, по мнению западных специалистов, считались сильнейшими в мире.

Если бы Николай II продолжил дело своих предшественников: одел крепости в бетон и оснастил их современными орудиями, при этом поместив часть орудий в бронированные башни, как это делалось в Германии, Франции, Австро-Венгрии, Бельгии и других государствах Европы, а цепи крепостей соединил укрепленными районами, то ход войны в 1914—1915 гг. был бы совсем иным.

Но правительства Франции и Англии нуждались в русском «паровом катке», раздавившем бы Германию. За двадцать лет, с 1894 по 1914 г., на вооружение русских крепостей и осадных парков не поступило ни одного тяжелого орудия современного типа, т. е. с откатом по оси ствола. Мало того, с 1906 по 1913 г. царь несколько раз то приказывал разоружать крепости на западных границах, то начинал их укреплять. За годы правления Николая II осадная артиллерия пришла в столь ужасное состояние, что в 1910—1911 гг. она была... вообще упразднена. В 1911 г. великий князь Сергей Михайлович предложил царю план создания тяжелой артиллерии, который предлагал осуществить с 1917 по 1921 г. (!) Крепостную артиллерию собирались перевооружить современными орудиями к 1930 г.

С началом войны русские военные агенты (так назывались тогда военные атташе), буквально как псы по помойкам, стали собирать со всего мира тяжелые орудия, представлявшие ценность лишь для музея артиллерии. Так, в большом количестве были закуплены 120-мм и 155-мм французские пушки обр. 1878 г. Японцы с большой радостью сбыли нам весь свой устаревший и изношенный осадный парк орудий калибра от 15 до 28 см и т. д.

За головотяпство генералов, за парижские похождения плейбоя Сергея Михайловича и дворцы Кшесинской Россия в Первую мировую войну заплатила миллионами убитых и пленных русских солдат.