Текст книги "Владивосток - Порт-Артур"

Автор книги: Александр Чернов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

   И, кстати, раз уж пошла такая пьянка, как говорится... ТАМ Вы еще додумались до того, что опасаясь второй смуты, переправили в английские банки большую часть принадлежащих Романовым ценностей. Грубо – почти шесть тонн золота. И поскольку историкам так и не удалось получить прямых улик – подлинных письменных указаний о расстреле ВСЕЙ вашей семьи, – существовало устойчивое мнение, что за этим актом, который был приписан, естественно, ТОЛЬКО местным якобинцам, стояло желание понятных сил в Лондоне этих сокровищ никому не возвращать.

   – Даже так? И король Эдуард...

   – Ваш дядя в "моем" мире скончался весной 1910 года.

   – Значит это Жоржи!? Он такое допустил?

   – Во всяком случае, он мог спасти и Вас и ваших близких, но не только пальцем о палец для этого не ударил, он еще и отказался предоставить Вам политическое убежище. Увы... На фоне этого сущим пустяком выглядит высказывание английского премьера о Вашем отречении. Нашего союзника, между прочим. А сказано было лаконично: "Одна из целей Британии в этой войне достигнута"...

   – Все, Михаил. Все. На сегодня хватит об этом... – Николай явно преодолел свою слабость, о которой сейчас внутренне сожалел.

   Возможно, что раньше, и в отношении кого-либо другого, это сожаление осталось бы камушком за пазухой. Вполне способном, со временем, перерости в увесистый булыжник. Но, к счастью для Вадима, а по большому счету, и для самого Николая, на этот раз он смог оказаться выше мелочной обиженности. Очевидно, что два месяца плотного общения с человеком другой этохи и другого мировоззрения, пошли ему на пользу. И не только информативно. Да еще все больше крепнущая в нем убежденность, что посланец из будущего это безусловно промысел Божий...

   Самодержец встал, подошел к окну и некоторое время вглядывался в плывущие в бездонном, синем небе облака. Затем, вернувшись к столу, зачем-то подправил и так аккуратно лежащие карандаши, переложил бумаги. Молчание затягивалось... Наконец, в руке царя звякнул колокольчик.

   – Нам с Михаилом Лаврентьевичем чаю. Сюда и сейчас, любезный...

   Кивком головы Николай отпустил лакея.

   – Горло пересохло очень. От таких убийственных новостей...

* * *

   На следующее утро выглядевший усталым и не выспавшимся император, отложив даже рассмотрение новостей с театра боевых действий, сам вернулся к теме вчерашнего разговора:

   – Так какие общественные силы в России готовы обрушить трон? В Вашем понимании, Михаил Лаврентьевич?

   – Если позволите, не в понимании, а в знании, государь...

   – Конечно, – Николай вымученно улыбнулся. Видно было, что за эту ночь он передумал о многом.

   – На данный момент ситуацией в стране недовольны все слои общества, Ваше величество. Крестьянам хочется побольше земли, причем – задаром.

   Как их "обули" с выкупными платежами они уже разобрались, достаточно сравнить сумму процентов с суммой самого выкупа. Нагайки и пики во время "хлебных" погромов двух прошлых лет они не забыли. Но в этом году полезут в усадьбы не весной, а к июлю-августу, к полным амбарам. И теперь будут усадьбы жечь. Потому как господа-помещики ничего умнее, чем квартировать у себя казаков и солдат не придумали. А русский мужик – он не дурак. Ему такие вещи дважды не стоит объяснять...

   Дворянам – уже успешно прогулявшим выкупные платежи по Парижам, Монте-Карлам и Баден-Баденам – побольше денег, все равно откуда, и продолжать ничего не делать при этом.

   Капиталистам-промышленникам подавай парламент "а ля франсе", дабы можно было проплачивать нужные им законы и государственные проекты, которые вернут им эти деньги с громадным барышом; и еще минимизации налогов в казну с прибылей.

   Интеллигентам и прочим разночинцам хочется побольше свободы, хотя они понятия не имеют, что это такое и с чем ее едят, и вообще, чтоб Россия стала Европой. Что, в сущности, невозможно по определению, достаточно взглянуть на глобус. А еще, поскольку они умные и образованные – порулить страной, с чем, по их мнению "скалозубы" и разные прочие "мымрецовы" уже не способны справиться.

   Военным-идиотам хочется повоевать с немцами и австрияками, тогда как военным умным – не делать этого ни в коем случае.

   Купцам и банкирам – побольше возможности для зарабатывания, вернее, первым для наторговывания, а вторым для ростовщичества, если так можно выразиться.

   Причем для банкиров еще и еврейский вопрос – заноза в задн... Простите, Ваше величество... В пятке. По понятным, конечно, для Вас причинам. А еще они со временем научатся организовывать финансовые кризисы, чтобы можно было за бесценок забирать работающие и прибыльные дела у промышленников. Что тоже не просто в государстве с жесткой властной вертикалью. И, само собой, и тем и другим хочется, чтобы процент прибыли был побольше, а контроль со стороны государства – поменьше.

   Вот почему нарождающийся класс рабочих, пролетарии, требуют принятия рабочего законодательства, которое защищало бы их права и не позволяло купцам, промышленникам и банкирам их настолько явно обворовывать. И их можно понять: у кого им еще искать защиты и справедливости, если не у государства, у власти, у ВАС?

   Сами рассудите, поставив себя на место капиталиста: зарплата рабочего – это издержки, расходная часть. А издержки необходимо минимизировать. Значит, идеальная зарплата рабочего, по логике фабриканта, должна стремиться к нулю. А совесть – она у каждого своя. И не каждый капиталист видит в своем наемном рабочем живого человека. Так, как, например, тот же Савва Морозов у нас, или у немцев Крупп.

   Поэтому роль справедливого арбитра в отношениях труда и капитала для государства сегодня, – одна из важнейших. Ибо здесь – как закон сообщающихся сосудов. Потрафим одним, получим социальный взрыв с другой стороны. Так что, с одной стороны трудовое законодательство и укрепление кадров фабричной инспекции, с другой – профсоюзы. В этих условиях господам капиталистам будет о чем подумать, кроме расшатывания государственных устоев, – Вадик ехидно усмехнулся.

   – Но ведь тогда господа промышленники могут наоборот начать еще активнее рваться к власти и революцию готовить? Под всякими демократическими лозунгами?

   – А опричники для чего?

   Одним словом, Ваше Валичество, всем вышеназванным сословиям: и крестьянам, и дворянам, и капиталистам-промышленникам, и рабочим, и банкирам, и разночинцам почему-то кажется, что Вы и только Вы должны все их, и только их, требования удовлетворить...

   – Но как? Это же невозможно – угодить всем. И сразу... – с сомнением взглянул на Вадика Николай.

   – А зачем сразу? Вы выберите для начала тех, чьи требования кажутся Вам наиболее справедливыми и невыполнение которых уж точно приведет к революционному взрыву. Но вынужден предупредить – в "тот" раз вы сделали ставку на дворянство. И прогорели. Так что его я бы вычеркнул. Кстати, знаете почему прогорели?

   – Почему? – Николай был явно неприятно поражен и обескуражен.

   – Дело в том, что отменив крепостное право, ваш дед лишил дворянство дармового гарантированного дохода. Просто отобрал с рассрочкой в виде выкупных платежей. И чем ближе становилась перспектива зарабатывания денег собственным трудом и умом, тем более ненавистными становились для некоторых из них Романовы – потомки Александра II. Увы, эти "некоторые", по большей части наиболее богатые и влиятельные представители своего сословия. И они с удовольствием заменят Вас на троне тем, кто готов вновь железом и кровью вернуть Россию в средневековье с его крепостным рабством. Потому, что знают: несмотря на все привилегии и рассрочки, через пару десятилетий халява закончится...

   – Халява...?

   – Простие, это жаргонизм из моей эпохи. Дармовщинка, одним словом.

   – Понятно, – Николай тихо рассмеялся.

   – Но ведь Вы-то на это не пойдете? На реставрацию крепостничества?

   – Нет, конечно...

   – Что и требовалось доказать. Значит Вы должны быть готовы к их скрытому, а возможно и к явному противодействию. Отдавать то, что априори считаешь своим, никто не захочет. А отбирать часть привилегий у дворян все равно придется. И в первую очередь это относится к сфере образования, к отмене ограничений "на профессию" для выходцев из других социальных, религиозных или национальных слоев, к возврату обязательности служения для представителей данного сословия.

   – Если мы на такое пойдем, то ведь они могут...

   – А опричники для чего?! Нужно позаботиться о своей безопасности, Ваше величество. И не полагаться больше на дворянскую гвардию всегда и во всем. О чем мы вчера говорили?

   – Ох, Михаил. То, о чем мы вчера говорили, я уже не забуду никогда, но...

   – Главное – мы с Вами говорили вчера о новой силе, о тайной политической полиции. Это может быть некий симбиоз патрицианской гвардии и секретного приказа эпохи Петра. Из наиболее профессиональных и преданных ЛИЧНО Вам офицеров флота, армии, полиции. И не только из дворян. И не только из офицеров. В моем времени такие спецслужбы существовали во всех великих державах без исключения. Да и не только великих...

   Но я бы предложил Вам об этом поговорить отдельно, уж больно важная тема, а кроме того, Василий Александрович обещал прислать секретным письмом его видение проблемы.

   – Хорошо, Михаил. Но ведь тогда, в любом случае, получается, что на дворянство в целом в преобразованиях общества рассчитывать нельзя?

   – Это не только тупик в исторической персективе, но и, как Вы верно подметили, черевато...

   – А кто тогда остается, банкиры? – попытался угадать самодержец.

   – Ха! Вот уж эти достойные мужи, сколько вы им не предложи, перепродадут и Вас, и всю Россию оптом тому, кто предложит на пять копеек больше! – хохотнул в ответ доктор, – Нет, конечно.

   – Тогда, может быть, все-таки, заводчики, русская промышленная буржуазия?

   – И снова мимо, Ваше Величество. При всей их важности для развития страны по индустриальному пути, при том, что создавая и расширяя промышленность, они работают на благо России, смысл их деятельности вовсе не идеалистический альтруизм, а получение прибыли. Законы Империи им позволяли делать это вполне вольготно более 30-ти лет. Как вам известно, ряд наших промышленных воротил имеют уже громадные состояния. Некоторые из них еще вполне лояльны к Вам. Но таковых, увы, уже меньшинство...

   Почему, спрашивается? Что случилось? Что им-то не так?

   Причина очевидна. Они хотят еще больше денег! И видят единственную дорогу к этому в своем политическом влиянии. И абсолютная монархия становится им в этом помехой. Не потому, что участие во власти в той или иной форме дорого стоит. А всего лишь потому, что урвав свой кусок политического капитала при Вас, потом, при Алексее Николаевиче, все может перемениться на 180 градусов. Ибо все будет зависеть от субъективного решения другого человека. Одного человека.

   Отсюда и их общая с банкирами либеральность, и требования парламента и конституции, и финансовая поддержка экстремистов всех мастей, и коррупция, и ориентация на враждебные Российской САМОДЕРЖАВНОЙ Империи государства. Не потому, что они против России. Просто идеальное общественное устройство как для них, так и для финансовых воротил, – демократическая республика во главе с выборным президентом. Там можно купить всех и все. Там можно привести к власти кого угодно. Кого – не важно, хоть подонка и законченного мерзавца, главное проплаченного, своего...

   – Какая же это гадость...

   – Это реалии жизни, Ваше Величество. Где главная гадость – это деньги. Но, увы, без них пока никак. Поэтому как реальную опору трону, буржуазию, что финансовую, что промышленную, вряд-ли стоит рассматривать. Более того, некоторым конкретным представителям этого класса Вам предстоит, как говорится, начать перекрывать кислород. И не мешкая. У замешанных в поддержке деструктивных сил даже отбирать собственность и дело. И учтите, кстати: главный выразитель их чаяний и суперагент в Зимнем, это, как ни прискорбно, господин Витте, который после снятия с поста министра финансов ненавидит Вас, лично Вас, всеми фибрами души. Так что не обольщайтесь на тему тех четырехсот тысяч, что Вы ему на прощанье вручили в конвертике в моем мире. Не оценил...

   В отношении же лояльных представителей промышленных толстосумов нужно будет вводить новые формы организации бизнеса. Частно-государственные концерны. С одной стороны дав больше заказов и денег, с другой накрепко привязав к государственной колеснице. Ведь хочешь, не хочешь, а без интенсивного развития промышленности страна просто не выживет.

   – Но каждый завод, каждая фабрика, мануфактура – это же рабочие, эти Ваши "пролетарии". О которых Вы так печетесь. А не они ли устроили ту самую социалистическую революцию, о которой Вы говорили? – скептически протянул Николай.

   – Они, голубчики, они. Но если им создать условия, в которых было бы выгоднее работать, а не митинговать, то у вас лет через десять не будет более надежной опоры. За исключением армии и флота, конечно. Средний класс называется.

   Рабочие, при правильном отношении, тоже будут на вашей стороне. А вот замкнуть пролетариев на выяснение отношений с фабрикантами надо. Причем так, чтобы государство выступало в роли третейского судьи. И нужно дать им возможность отстаивать свои экономические права. Как Вы помните, Зубатов уже начинал работу в этом направлении...

   – И именно это привело к политическим стачкам и кровопролитию!

   – Если бы все было действительно так... Просто на Зубатова некоторые деятели виртуозно сумели повесить всех собак, дабы их собственные просчеты и ошибки выглядели менее рельефно в Ваших глазах... Да, да. Я имею в виду именно господ Плеве и Витте.

   Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает, Ваше Величество. В моем времени была одна очень хорошая поговорка: если не можешь предотвратить пьянку, то нужно ее возглавить. Этим Зубатов и занимался. Но на беду поставил не на того идеолога. Господин Тихомиров – английский агент с 1884 года. К сожалению, в моем мире русская контрразведка узнала об этом лишь в ходе Великой войны, через десять лет...

   Многоуважаемый же фон Витте с компанией сделали все, чтобы поставить на этой крайне своевременной идее умнейшего человека и государственника крест. Причем человека, верного Вам до могилы. В моем мире, чтобы Вы знали, он – преданный, сосланный и оплеванный – пустил себе пулю в висок, узнав о Вашем отречении от престола. Так-то вот, Ваше Величество...

   Если помочь пролетариату организоваться в эффективные профессиональные союзы, да еще защитить их деятельность законодательно, направлять ее, этим можно убить двух зайцев. Во-первых, выбить социальную почву из-под ног большей части социал-демократов и прочих революционеров, а во-вторых, иметь серьезного союзника в случае, если крупный бизнес не примет предложенных ему новых правил игры. А кое-кто из них вывернуться обязательно попробует.

   Кстати, если Вы думаете, что те "Союзы русских фабрично-заводских рабочих", что создал по всему Питеру отец Гапон, вполне отвечают этим задачам – заблуждаетесь. Именно от них произошла смута, которую в моей истории назвали революцией 1905-го года. Но это тоже отдельная тема, прямо связанная с англо-японскими подрывными мероприятиями против Империи. Она столь серьезна, что, если позволите, я изложу Вам ее отдельно и более подробно в другой раз.

   – А как нам дальше быть со всеми дворянами, профессорами, купцами, заводчиками, банкирами? Вы правы, ведь многие из них очень амбициозны...

   – Их надо занять взаимными разборками.

   – Чем-чем, простите? – широко открыл глаза Николай, – что именно они будут вместе разбирать?

   – Простите, фраза из моего времени. Это означает, что они будут разбираться между собой, кто из них самый-самый... А идеальная среда для этих раз... выяснений отношений, -не сразу нашел мыслящий сейчас категориями своего времени Вадик замену "разборкам", – это как раз и есть трибуна общественного парламента. Лет на несколько это говорунов и прочий интеллектуальный мусор займет. Главное, чтобы они были уверены, что действительно влияют на государственную политику.

   Задача же Вашего правительства – реального управления страной этим алчущим наживы деятелям не отдать. Есть несколько домашних заготовок на этот счет. В моем времени все это называлось политтехнологиями и пропагандой.

   Начинать придется с контроля над ВСЕМИ средствами массовой информации. Над газетами и журналами. Над синематографом, ибо он в перспективе, самая страшная сила на политическом фронте... Контроля мягкого, не навязчивого, а не жесткой цензуры. Это разные вещи. Потому что формально свободу слова, печати, собраний и союзов, неприкосновенность личности, это все действительно необходимо народу ДАТЬ, а то он все одно сам возьмет, разнеся полстраны до кучи.

   А потом неплохо бы потребовать отчет о результатах работы этой самой Думы – сразу станет ясно, кто там собрался. Так мы выключим большинство "ниспровергателей" из активной революционной борьбы. Ну, и появится повод вводить расстрельные статьи для продолжающих использовать террористические методы. Эти маргиналы мешают нормальной работе "всенародно избранной Российской Думы", а Вы – над дракой и лишь выполняете волю народа. Причем, это будет касаться не только боевиков, но и их идейных вдохновителей, где бы они ни находились: в Женеве, Цюрихе, Париже, Нью-Йорке или Лондоне.

   – А расстреливать обязательно? – неуютно поежился весьма набожный человек, волею судьбы занимающий трон в столь судьбоносный, переломный для страны момент.

   – Смотря кого. Того, кто сознательно пошел на убийство вместо попытки получить больше голосов на выборах, лучше не расстреливать, а вешать.

   Почему нет? Да и вообще, списки особо неприятных лиц я потом приготовлю... С кем-то из нынешних радикалов надо будет попробовать работать вместе, ведь среди них есть и интеллектуалы, и истинные патриоты своей страны. Но кого-то, так или иначе, придется убирать с политической сцены. Где компроматом и дискредитацией, а где и слишком сытным ужином с грибочками. Публичная казнь ведь тоже не идеальное средство пресечения – она создает мучеников, павших за идею...

   Но во время войны любая агитация против своей страны в пользу противника – это равнозначно пуле, выпущенной в спину своим сражающимся армии и флоту. С соответствующим наказанием.

   – Пожалуй, это справедливо, – задумчиво проговорил Николай, – Но, Михаил, неразборчивость в средствах я не смогу одобрить. Разве нельзя потребовать выдачи преступников у правительств тех стран, где они прячутся?

   – Не нельзя. Бессмысленно. Это уголовника Вам выдадут с радостью. Политического – найдут сто одну причину этого не делать. Ведь он – их орудие в борьбе против России. Конечно, Вам решать, но бороться с пятой колонной в белых перчатках, по-моему, – совершенно контрпродуктивно. Для этой тяжкой болезни главный способ врачевания – хирургический. И это вовсе не "неразборчивость", а как раз – избирательность. Жертва малым ради сохранения неисоизмеримо большего.

   – Пятая колонна, это?

   – Ах, да. Простите, Ваше Величество, это же опять термин из моего времени. В Испании в конце 1930-х шла гражданская война. Мятеж, поднятый военными против правительства. Генерал мятежников, наступая со своей армией на Мадрид, передал по радио обращение к населению испанской столицы, заявив, что помимо имеющихся в его распоряжении четырёх армейских колонн, он располагает ещё и пятой колонной, в самом Мадриде, которая в решающий момент ударит с тыла. Это была колонна предателей и шпионов, окопавшихся в городе. Они сеяли панику, занимались саботажем, шпионажем и диверсиями. Пятая колонна нанесла вреда больше, чем четыре армейских... Предатель ведь всегда бьет в самое уязвимое место.

   – Ясно, спасибо Михаил... Так, как Вы на днях сказали? Кнут и пряник, лавр и терн, Вольтер и Макиавелли?

   – Да, Ваше величество. И только вместе, – Вадим улыбнулся, только сейчас заметив на углу столика у дивана Николая томик "Государя" с закладками.

   – И все-таки, о народном представительстве. Из Вашего рассказа получается, что я не смог контролировать это парламентское чудище, мной же на свободу и выпущенное?

   – Не так все просто, государь, хотя, в целом, и верно. Главное, конечно, в том, что Вы и ваши советники не смогли действовать на опережение. А когда вводили те или иные демократические институты, делали это уже под давлением революционного бунта. И воспринимались они уже не как дарованные Вами, а как вырванные у Вас.

   В качестве слабого утешения, могу сказать лишь, что двадцатый век уничтожил все неограниченные монархии. Причина достаточно проста: чем люди умнее и образованнее, тем более эффективно они управляют собой сами – раз, и тем больше они хотят управлять собой сами – два. Если последнее ещё можно подавить или даже проигнорировать, то первое ставит страну, отказывающуюся от услуг своих подданных по самоуправлению, в заведомо проигрышное положение. Феномен САСШ – будущего мирового лидера...

   – Американцы? Лидеры Мира?! А Великобритания?

   – А не стало её, Великобритании. Англия одна от нее осталась. Колонии они потеряли, и даже Ирландию почти всю. Причем без войн и революций. И плелись в итоге в кильватере политики своей собственной бывшей колонии...

   – Британия потеряла колонии? Вот это номер! Надо будет обязательно засесть с Вами подробно и обсудить положение стран в начале 21-го века. А то никак руки не доходят за делами и корреспонденцией... Так что помогло американцам так подняться?

   – Ваше Величество, прикажите, чтобы Вам принесли текст их Конституции. Феномен успеха САСШ – во многом именно в этом документе. И перевод, и подлинник на английском. И особо – Билль о правах. В конце концов, нам ведь это нужно не только потому, что лишний раз изобретать велосипед – напрасная трата времени, но и потому, что противника нужно изучать с азов...

   А по поводу лидерства, конечно, были и субъективные моменты. Так, отсутствие значимых внешних врагов помогло – все были "плюшевые", как раз для сплочения нации, но не для серьёзной драки. На начальной стадии это имело определенное значение. Поэтому для нас на этапе реконструкции страны крайне важно удерживаться от войн. Если, конечно, не как в этот раз. Когда сами лезут...

   – Идею вашу с парламентом я понял – уступить часть, чтобы сохранить главное. Но я примерно о таком же и подумал. И с игрой на опережение – тоже понятно. Если уж в зубе есть дупло – нужно скорее звать дантиста. Само не зарастет, а если тянуть – без зуба останешься.

   – Угу. И еще намучаешься сначала.

   – Конституцию Северо-Американских Штатов, говорите? Хорошо... Кстати, а как они это физически проделали?

   – Технически, сначала был промышленный и сельскохозяйственный рывок, затем господство на морях, которое они отобрали у англичан. Причем бескровно. После чего – доллар, который они сумели фактически сделать мировой валютой, и, наконец, взятие под контроль добычи углеводородного топлива, нефти и природного газа.

   – Вот даже как... Но не будем отвлекаться от нашей сегодняшней темы... Так что же у нас получается: если не рабочие, то, следуя вашей логике, Михаил, главная опора государства и трона в России – это крестьяне? Так?

    – Именно. И вот это – без вариантов. Крестьянство, вот кто пока в России составляет большинство населения. И даже только поэтому логично начать решать накопившиеся проблемы и недовольства не сверху, а снизу.

   Как Вы, конечно, лучше меня знаете, сельское население России за последние 40 лет удвоилось, с 50 до 100 милионов человек, причем еще 10 милионов человек за этот срок переселились в города, численность населения в которых возросла в пять раз. Всех оставшихся надо обеспечивать землей. Но ее в общинном землепользовании не прибавилось. Поэтому в деревне нарастает критическая масса обездоленных, голодных, в значительной массе молодых, неграмотных и недовольных людей, которые просто взорвут страну, если не предпринять срочных мер. Причем масштабных и радикальных.

   Грабеж хлебных амбаров в усадьбах в последние два-три года – только первые звонки. Частности, вроде переселенческой политики, могут только отодвинуть срок бунта, хотя на начальном этапе и это очень важно.

   Ситуация усугубляется тем, что в связи с ростом экспорта пшеницы и ее возросшей "товарностью", крестьяне стали отказываться от выращивания других культур. Это не только увеличивает риск голода в неурожай. Это черевато катастрофическим снижением урожайности из-за резкого сокращения площадей под посевами гречи. Что в особенности, как это не прискорбно, относится к нашей главной житнице – к Малороссии...

   – Даже так? А почему так важна именно гречиха?

   – Гречиха убивает сорняки тенью своих листьев. И после нее зерновые можно высевать на незараженном ими поле. Поэтому под нее раньше и отводилось около 15-20% посевных площадей...

   Кстати, раз уж затронули, гречиха будет нам еще очень необходима и по другой причине. Когда мы начнем создавать госрезервы продовольствия на случай большой войны, для переселенческой программы, да и просто как прекрасный продуктовый товар. Консервированную тушеную говядину или свинину с гречневой кашей можно хранить в герметичных банках много лет. Если технологию консервирования и хранения соблюдать – десятилетиями даже.

   Одним словом, исправление перекосов в землепользовании, интенсификация и механизация сельского хозяйства, включая мясное и молочное животноводство, строительство элеваторов, консервных фабрик, агрономия, производство и внесение удобрений, безотвальная вспашка, внедрение тракторов и прочей механизации, расширение садоводства... Все это, – важнейшие, давно назревшие вопросы, увязанные в единый клубок. И, к сожалению, требующий для своего распутывания не год или два.

   Но сами крестьяне, в массе своей, ни о чем подобном и не помышляют. Они жаждут решения "в лоб". Их будоражит в первую очередь малоземелье. И видят кратчайший путь к этому в отъеме барских и церковных земель. Отгородиться от этой проблемы, или загнать внутрь штыками уже нельзя. Единственный способ быстро остановить брожение в этой бочке, у которой вот-вот сорвет крышку со всем, что на ней стоит, а это и мы с вами, – это решать земельный вопрос. Разумно. А не рубя с плеча. В нашей истории это с переменным успехом делал Столыпин, пока его не грохнули. Если его энергию немного перенаправить с обязательного и немедленного разрушения общины в сторону более активного наделения землей тех, кто из нее и так готов выйти...

   Ведь для прекращения брожения достаточно удалить дрожжи. А если дать активным людям России возможность зарабатывать и брать столько земли, сколько они могут вспахать, то им никакая революция не нужна уже будет! Вот где необходима Маньчжурия!

   А старая община – это готовый источник кадров для крупных сельхозхозяйств, которые благодаря передовой агрономии и сельхозтехнике, позволят собирать урожаи с десятины в два-три раза большие, чем сейчас собирают общинники на своих наделах. Именно при них нужно создавать машинно-тракторные станции, у которых и частники начнут со временем арендовать технику и трактора, чинить свои собственные, когда обзаведутся. И элеваторы, и консервные заводы. Все это будет привязываться к крупным сельхозхозяйствам. К их организации можно будет и иностранный капитал допустить.

   Пусть крупное германское юнкерство не зарится на Малороссию, как на главного конкурента или объект военного захвата, а само приходит сюда со своей агрокультурой. Нужно дать им налоговые льготы, гарантии, чтобы кайзер и рейхстаг поняли, что с нашей помощью продовольственная безопасность их Фатерлянда будет обеспечена. Вдумайтесь только, немцы собирают у себя в три-четыре раза больше зерна с десятины, чем у нас! И при этом в малых хозяйствах жнут до сих пор серпом!

   Конечно, с ростом производительности крестьянского труда, количество потребных рабочих рук на селе будет уменьшаться. Но для городских заводов, которых нам через пару лет надо будет строить десятками, а лет через пять-семь уже сотнями, эти высвободившиеся на селе люди будут крайне необходимы.

   – Значит там... В вашей истории, Петра Аркадьевича...

   – Да, увы. В Киеве, осенью 1911, когда...

   – Нет. Не надо об этом. Главное, что я в нем не ошибся. Могучий он человек...

   И знаете, что, Михаил... Если Вы не возражаете, давайте мы пока на эту тему закончим.

   С меня на сегодня хватило. Понимаю, что Вы устали очень, но все-таки попрошу: Вы мне тезисно постарайтесь набрасать на бумаге то, что Вы мне сегодня и вчера рассказали, чтобы я мог подумать по каждому пункту... Совсем не хочется ошибаться. Совсем...

   – Конечно, сделаю... Однако, можно я закончу свою мысль, Ваше Величество?

   – Слушаю Вас, Михаил.

   – Необходимо не откладывая брать под контроль Земство. Не на словах, а на деле. И взваливать на земские органы решение крестьянского вопроса наравне с правительством. Кроме Петра Аркадьевича, я прошу Вас вызвать князя Вяземского. Он – лучшая кандидатура из всех имеющихся. Если во главе Земства Вам удастся поставить его, при Столыпине во главе правительства и Дурново в роли начальника полиции, все предпосылки к недопущению смуты на селе у России будут.

   – Ну, что-ж... Хоть и обижен князь на меня. Но раз Вы говорите...

   – И, кроме того, не плохо бы было заручиться поддержкой графа Льва Николаевича Толстого. Или хотя бы разъяснить ему суть задуманного в отношении села, для начала. Несмотря на все его странности последних лет, авторитет в обществе у него огромный.

   – Думаете, он поймет? Сомневаюсь я очень в этом.

   – Думаю, что попытаться стоит.

   – Ну, что-ж. Значит поедем в Ясную Поляну в ближайшее посещение Москвы. Вызывать сюда человека в таких годах – не правильно...

* * *

   С этого дня дело, наконец-то, пошло на лад. Осознав мрачные перспективы «политики страуса» на троне, и уяснив, что уже к 20-м годам в мире не останется ни одной неограниченной монархии среди развитых стран, Николай скрепя сердце решился на введение основ парламентаризма.

   Причем последней каплей, добившей его нет-нет да и прорывавшиеся сомнения, стал приватный разговор с Менделеевым в середине мая, когда они тет-а-тет обсуждали перспективы реформы образования. Вызванный императором на откровенность, Дмитрий Иванович спокойно и рассудительно констатировал, что неограниченная, самодержавная власть подходила лишь для управления в массе своей серым и необразованным обществом. Но сейчас к станку или за сельскохозяйственный комбайн людей тупых и безграмотных уже не поставишь. Да и управление механизмами броненосца или авто не доверишь. Равно как их строительство и обслуживание. Поэтому без резкого повышения образовательных стандартов дальше России не прожить. А грамотным подавай свою долю участия в управлении страной. Грамотных так просто уже не задуришь.