Текст книги "Комэск (СИ)"

Автор книги: Александр Башибузук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

– Сука… – прошипел Лекса и подобрал шашку.

– О! – опять искренне удивился поляк. – Не верю своим глазам! Неужели у вас есть честь? Скажи хоть, как тебя зовут? Буду рассказывать друзьям, но не рассчитывай, что они поверят!

– Пошел на хер! – в первый раз в этом теле матерно выругался Лекса.

– Сам пошел, быдло сраное! – обиделся улан. – Сейчас я научу тебя вежливости, недоносок…

И стал в позицию, заложив левую руку за спину.

Лекса попробовал раненую ногу, решил, что вытерпит, слегка пошевелил корпусом, пошел в разножку навстречу улану, а потом сразу попробовал прием, которому его научил Буденный. В броске зацепил изгибом своей шашки за изгиб сабли поляка, дернул на себя, а дальше стрельнул прямым выпадом прямо ему в лицо.

И неожиданно попал – улан отпрянул и зашипел, зажимая распоротый лоб ладонью.

– Сука, сука, подлый, смердючий ко́зак…

А дальше сразу ринулся вперед, бешено крестя саблей.

Лекса очень быстро убедился, что улан бахвалился не зря, он оказался настоящим мастером какого-то замысловатого польского стиля. Очень мешала раненая нога, Лешка несколько раз едва не споткнулся, не мог толком маневрировать, и просто вынужден был ввязываться в рубку. Спасало только то, что у поляка со лба на глаза сочилась кровь, и он несколько раз отскакивал, чтобы утереть ее рукавом.

– Смердишь, как свинья! – в очередной сшибке улан ловко финтанул, вывернул кисть, все-таки резанул вскользь Лешку по предплечью и радостно заорал. – Ха, взял кровь!

Ринулся снова, добивать, но Лекса, надсаживаясь до скрипа в сухожилиях, каким-то сверхусилием все-таки успел круговым движением шашки отбить удар, а потом, снизу-вверх, с вывертом ног, страшно секанул поляка в «локоть».

Клинок зло свистнул, вспарывая воздух, с противным хлюпаньем врезался в руку улана. Костюшковка выпала на траву, поляк охнул, пошел боком, а потом упал на колени, прижимая разрубленную руку второй к туловищу.

Сразу стало ясно, что ни о каком продолжении боя речи не может идти. Кровь хлестала из раны ручьем.

У Алексея мелькнула мысль добить его, он зло зыркнул по сторонам, высматривая следующих преследователей, но все-таки решил рискнуть и подбежал к поляку, на ходу доставая сыромятный шнурок из кармана.

– Матерь боска, матерь боска… – едва шевеля губами на стремительно бледнеющем лице, шептал улан. – Матка боска…

Лекса быстро наложил жгут, положил поляка так, чтобы голова была выше тела, а потом быстро повел взглядом по поляне, ища Беню.

И сразу нашел его, потому что возле его тела сидела на корточках Броня.

Беньямин Зильбер лежал вытянувшись, сложив руки по швам, словно в строю, а на его лице застыла какая-то детская, трогательная улыбка.

Рядом с ним валялся пулемет без диска, а вся левая сторона черепа Бени была снесена сабельным ударом.

– Как его звали? – тихо поинтересовалась Броня.

– Беня. Беньямин.

– Он меня нес на себя… – начала рассказывать Броня, монотонно раскачиваясь из стороны в сторону. – А потом налетели эти гады. Беня… Беньямин, сбросил меня, приказал бежать, а потом начал стрелять. Убил всех, кроме того. А этот… этот ударил саблей Беню…

Она зачем-то встала, развернулась и куда-то ушла.

Алексей стиснул зубы. Все эти красивые фразы о том, что «своих не бросают», на практике являлись и являются сплошной глупостью. Ни одно мертвое тело, пускай даже боевого товарища, не стоит жизней остальных.

Но Беню надо было забирать с собой. Лекса просто не простил бы себе, если бы его бросил.

Попробовал поднять тело, но не смог и упал вместе с ним.

Сзади неожиданно хлестнул выстрел, Лекса резко обернулся и увидел, как Броня стоит с револьвером в руке над уланом.

Из ствола нагана курился дымок…

Глава 17

Глава 17

– Matka Boża! – пани Барбара ахнула. – Кто тебя так, мой мальчик?

Алексей просто пожал плечами. Ни желания, ни сил объясняться не было. Сил – особенно. Лешка держался в сознании только на морально-волевых качествах, да и те таяли с каждой секундой.

После рубки с уланом, он соорудил примитивную волокушу и попробовал тащить тело Зильбера, но получалось очень медленно, несмотря на то, что ему пыталась помогать Броня. Лекса совершенно выбился из сил, но потом случилось очередное чудо – к ним прибилась одна лошадей погибших польских улан – спокойная и очень добрая караковая кобыла. Она без проблем дала погрузить на себя Беню, а потом, уже к вечеру, на Лексу с девочкой наткнулась партизанская поисковая группа.

– Чего застыла! – медичка пихнула кулаком Агнешку. – Надо с него все это тряпье срезать, да прикажи горячей воды тащить. Много воды. И лохань, где бинты стираем. Ну, szybka, szybka dziewczyno! Ай, матка боска, а это кто?

Барбара хлопнула себя по бедрам и с удивлением уставилась на Броню.

– Я Бронислава Жук из Лиды, шановна пани, – вежливо ответила Броня и присела в книксене.

Смотрелась все это довольно комично, потому что девочка, точно так же, как и Алексей представляла собой сплошной ком грязи, сквозь которую можно было рассмотреть только глаза.

– Божечки, mała dziewczynka! – умилилась медичка. – Откуда ты взялась? Но отмоем и тебя! Ну, и где эта полоумная девка? Идем, идем…

Она взяла Лешку с Броней и увела за свою землянку, на небольшую поляну, где под ветвями огромных дубов сушился на веревках перевязочный материал и белье.

– Сейчас, сейчас, мальчик… – Барбара собралась срезать медицинскими ножницами одежду с Алексея, но он отстранил ее руку и поковылял к своему отряду в расположение.

Но далеко идти не пришлось, бойцы уже сами пришли к санчасти.

– Становись… – негромко подал команду Семка.

Лекса провел глазами по строю, пересчитал людей и тихо приказал:

– Рапорт.

Семка вытянулся.

– Товарищ Турок, задание выполнено, все задержанные доставлены в расположение… – но тут же сбился, опустил голову и тихо добавил. – Клещ и Жирик… совсем… лодку обстреляли из пулеметов. Из наших еще, Дуля, Гном и Колено – раненые. Дуля и Гном легко, уже в строю, а Колено… говорят, жить будет…

Лекса хотел выругаться, но пересилил себя и спокойно сказал:

– Благодарю за службу! Вольно…

После чего развернулся и вернулся назад.

Броня уже сидела в большой выдолбленной колоде, вся в пене, а Агнешка и медичка в две руки ее драили.

Алексей отошел в сторонку и присел на пенек. Он уже знал, что операция благополучно завершилась, но, партизаны все-таки понесли немалые потери, потому что поляки и балаховцы неожиданно умело организовали противодействие. Во-первых, они не клюнули на приманку в виде нападения на полицейский участок в Новых Свержицах, а во-вторых, заранее сформировали несколько маневренных отрядов, которые не только оказали серьезный отпор партизанам, мало того, атаковали сами, заставив партизан отступить раньше времени. Захватить польку с подельниками удалось только потому, что, скорее всего, поляки не догадывались об истинной цели нападения. Или…

– Или… – Лекса сам себе задал вопрос вслух и сам же ответил. – Или у них есть информатор среди партизан, но этот информатор сам не знал, что все затеивается только ради польки. Что очень вероятно, так как о захвате пани Янины знало очень ограниченное число людей. Командование, да я, вот и все. Бойцы группы захвата узнали о настоящей цели уже по пути к имению. И кто тогда информатор?

Но почти сразу выбросил этот вопрос из головы, потому что очень не любил заниматься тем, что не являлось его прямыми обязанностями. А еще потому, что засыпал на ходу…

– Эй, эй, chłopiec…

Лекса вздрогнул, проснулся и непонимающе уставился на пани Барбару. А точнее, на ее внушительную грудь в расстегнутой блузке.

Вряд ли кто-то в отряде знал, сколько на самом деле лет медичке, но выглядела он просто шикарно. А ее фигуре могла позавидовать любая молодуха. Даже Агнешка, при всей своей юной красоте на ее фоне сразу уходила на второй план. Впрочем, удивительно вздорный и мстительный нрав революционерки, да ее замашки бордель-маман пополам со старым кавалерийским вахмистром, начисто отпугивали всех желающих даже просто приударить за пани Барбарой.

– Нравится? – медичка приосанилась, пошевелила плечами и расхохоталась. – Небось стоит уже у тебя перчик-то? Все-таки не совсем пропащий хлопчисько! Вставай, сначала осмотрю тебя, а потом решим, что делать. Агнешка, помогай, не видишь, он на ходу спит. Бронька где? Не переживай, отмыли твою девчонку и спать уложили…

Алексея вздернули на ноги, срезали одежду, потом он потерялся в действительности, а очнулся от того, что услышал разговор…

– Смотри, девка, смотри! – с восхищенным придыханием ворковала пани Барбара.

– Ой, пани… – смущенно хихикнула Агнешка. – Што вы такое говорице?

– Это не «ой», а идеальный пенис! – торжественно заявила медичка. – Только посмотри на него! Какие формы! В меру длинный, в меру толстый, а какой рельеф! Я бы такой член в золоте отлила и в музей, как эталон! Возьми, сама потрогай…

– А што, яны яшчэ розныя бываюць? Ой, які шаўкавісты…

– Конечно, бывают! – фыркнула медичка. – Есть такие стручки, которые не только в рот, даже в руки противно взять. А этот! Уверена, за такой дрючок, его баба насмерть биться будет! Умрет, но не отдаст! Потрогай его еще, пока есть возможность. Уверенней, девка, за член надо браться, как за топор!

Лекса никак не мог спросонья сообразить, о чем они говорят, но когда почувствовал, что его причинное место крепко обхватили горячей ладонью – сразу понял.

– Какой кобылы, чтоб вас… – Алешка вскочил, но сразу заорал от боли в ноге и опять упал.

Как оказалось, он лежал совершенно голый на смотровом столе в медицинской землянке, а пани Барбара устраивала Агнешке ликбез по строению мужского тела.

ликбез – ликвидация неграмотности, обучение грамоте взрослых и подростков.

– Ой, бяда! – Агнешка мгновенно покраснела как огонь, прикрыла лицо руками и выбежала из землянки.

– Не стыдно? – Лекса закрыл пах обеими руками и укоризненно посмотрел на медичку.

– Постыди меня еще, щегол… – фыркнула Барбара, шагнула к Алексею, крепко взяла руками его за голову, а потом прикоснулась губами ко лбу. – Вроде жара нет. Вот бельишко чистое, накидывай, я сейчас прикажу тебя перенести. Как проснешься – сразу ко мне. Понял? Свободен…

Лекса почти возмутился, но смолчал, натянул на себя нательную рубаху с подштанниками, после чего его отнесли на носилках в землянку, где он благополучно заснул.

И проснулся только на следующий день. Тело и рана все еще побаливали, но, в целом, Алексей чувствовал себя неплохо. Хотя желудок свирепо бунтовал от голода.

– Дядя Турок… – за порогом послышался голос Брони. – К вам можно?

– Угу, заходи… – Лекса накинул на себя одеяло.

– Я вам поесть принесла и одежду, – Броня вошла, поставила плошку на стол и села на краешек табуретки, сложив руки на коленях. – Вот, помогаю…

Она уже переоделась и привела себя в порядок, выглядела обычной симпатичной девочкой, худенькой и глазастой, но, все равно, в голосе чувствовалось какое-то странное отсутствие интонаций, словно говорила машина, а не человек.

– Как ты? – Алексей взял миску и ломоть хлеба. – Не голодная?

– Нет, спасибо, – вежливо ответила девочка. – Совсем не голодная… – она помолчала немного и добавила. – Здесь все хорошие, добрые. Тетя Барбара и Агнешка тоже. Наверное, добрые. Я бы хотела верить, но пока… пока не могу. А еще… я вам хотела сказать спасибо. За то, что спасли меня. Бабушка говорила, что на свете много хороших людей, но я не верила. Спасибо…

Бронислава встала и аккуратно поцеловала Алексея в щеку, а потом добавила.

– Но плохих тоже очень много. И я хочу, чтобы они все умерли.

– Все будет хорошо… – брякнул Лекса, потому что не нашелся, что ответить.

– Ну, я пошла? – Броня встала, немного поколебалась и тихо, застенчиво сказала. – Дядя Турок, я хочу быть такой, как вы. Сильной и быстрой, чтобы уметь убивать. Плохих… людей. У меня получится? Вы научите? Ведь у меня больше никого, кроме вас нет…

Алексею стало не по себе. Он помедлил и так же тихо ответил.

– Все у тебя получится, Бронислава. Я помогу.

Броня серьезно кивнула и ушла.

Лекса чертыхнулся, оделся, накинул сверху безрукавку из овчины и поковылял в штаб.

– Турок, братское сердце! – Орловский крепко обнял Алексея. – Перепугал, чертяка!

Корж и Ваупшасов тоже принялись его хлопать по плечам и обнимать.

Лекса поморщился от боли, так как тело все еще ныло, потом сел за стол и потребовал.

– Рассказывайте, с самого начала.

Ординарец Кирилла налил Алексею чашку горячего чая, подвинул плошку с хлебом, салом и сахаром, а потом быстро свалил из землянки.

Орловский подошел к двери, выглянул наружу, закрыл ее и очень серьезно сказал.

– Черт его знает, как на самом деле, но мне очень кажется, что пшеки нас ждали.

– Угу… – кивнул Корж. – Меня самого чуть в засаду не взяли. Сучья жопа, мы только убитыми потеряли пятерых.

– И полицейский участок оказался пустым, даже документы вывезли, – добавил Ваупшасов. – Мы слышали, что у тебя, как раз все гладко с этими учеными сволочами прошло?

– Не гладко, – мотнул головой Лекса. – Зашли красиво и чисто, без проблем, а вот ушли с большим трудом, когда пшеки сообразили, за кем мы на самом деле заявились. Но мои отвлекающие подгруппы в городе сразу качественно встретили. Причем хитро, изначально изобразили панику, а потом придавили маневренными конными отрядами. Только выучка и темнота спасли.

Орловский озадаченно потер щетину на подбородке и задумчиво пробасил:

– О том, что все затеивается только ради этой сучьей паненки с ее помощниками, знали только мы. Так? Поэтому и поляки ничего не подозревали. А о том, что готовится операция, знали многие. И поляки тоже узнали. Так? Получается – в отряде есть предатель. Но как он передает сведения своим? У нас все на виду. А те, кто отлучается по заданиям, все на контроле. Турок, светлая твоя голова, не молчи.

Алексей хлебнул чаю, хрумкнул кусочком колотого сахара, помедлил и сухо ответил:

– Мне пока только ясно, что в этой землянке предателей нет. А вокруг нее – есть. Может и не один. И чем быстрее вы найдете сучьего шпиона, тем лучше. Тогда командование узнает, что вы его выявили, а не прошляпили. Так понятно?

– Мы? – возмутились командиры. – Брат Турок, мы одно дело делаем…

– Да, одно, – резко перебил Алексей. – Но при этом исполняем каждый свои функциональные обязанности. Вот и будем заниматься каждый своими прямыми обязанностями. Вы своими, а я своими. Напомнить вам, для чего я здесь? Я прибыл для осуществления контроля со стороны Штаба РККА, а так же, для оказания практической помощи в проведении учебной и боевой работы. То, что я лично участвую в проведении акций, ничуть не противоречит вышесказанному, потому что мне предоставлены соответствующие полномочия. Я считаю необходимым и правильным проводить обучение личного состава именно в боевых условиях. Но одновременно, при этом, я остаюсь представителем Штаба РККА и никак не принадлежу и не подчиняюсь структуре, к которой относитесь вы. Совсем наоборот, Разведупр является структурным подразделением Штаба…

Алексей ничего не имел против руководства партизанского соединения, совсем наоборот, считал, что командиры партизан, как раз, находятся на своем месте, мало того, из них со временем получатся отличные диверсанты, но, сейчас, почувствовал настоятельную необходимость слегка опустить их на землю. А это, при необходимости, Лекса умел делать очень доходчиво

– Все так, товарищ Турок… – начал Орловский, поубавив панибратского тона, но Лекса взглядом заставил его замолчать.

В землянке наступила тишина. Алексей еще раз отхлебнул из кружки, помедлил и продолжил.

– И еще, пока не выявите крота, ни о каких операциях даже речи идти не может. Ни о каких. Понятно? Это вам мое мнение, как представителя Штаба РККА. Можете считать его приказом. Одновременно настоятельно рекомендую надежно перекрыть все подходы к расположению соединения. Что касается вероятного вражеского агента в подразделении, я окажу вам всю возможную помощь в его выявлении и ликвидации, но, в первую очередь – это ваша прямая обязанность.

– Кто против-то? – примирительно отозвался Корж. – Найдем и уничтожим, никаких вопросов. Есть мысли.

– Теперь по пленным, – Лекса кивнул. – Есть небольшой шанс, что утечка происходит не у нас, а в штабе Западного фронта. Шанс мизерный, но мы должны учитывать и его. А посему, в отчете по вчерашней операции настоятельно рекомендую обойтись общими фразами. Провели, нанесли урон бандформированиям и так далее, без акцентирования. И пока ни слова о пленных. В свою очередь, я составлю шифровку прямо в Штаб РККА, она уйдет транзитом в Москву, следовательно, ее содержание останется неизвестным в штабе и особом отделе Западного Фронта. Одновременно, мы своими силами задокументируем все показания пленных и вместе с доказательствами их преступной деятельности, отправим прямо в Москву, секретным пакетом фельдъегерской службой. При этом, никакого нарушения служебной субординации мы не допустим, потому что, насколько мне известно, вы напрямую подчиняетесь Разведупру. А я, тем более. И будет нелишним организовать небольшую утечку для поляков о том, что пани Янина сотоварищи благополучно потопла в болотах…

Орловский охотно кивнул. Судя по всему, слова Алексея не вызвали в нем никаких противоречий и возражений.

– Дело говорите, товарищ Турок.

Лекса нарочито демонстративно поморщился.

– Я не против, когда меня называют брат Турок. Все же, одно дело делаем, один кусок хлеба делим…

Лица партизанских командиров разом оттаяли. Ваупшасов показал пальцем на сало, которое Лекса методично уплетал и серьезно заметил.

– Хлеб – да, делим, а вот сало…

Все сразу расхохотались, проявившийся ледок в отношениях сразу растаял.

– Кстати, как там наши ученые?

– Баба двинутая, – брезгливо буркнул Корж. – Постоянно просит ее зверски отодрать или выпороть. Так прямо и говорит, хочу пострадать за науку. Похоже, у нее с головой не все в порядке. А с мужиками, похоже, проблем не будет, но мы их не допрашивали еще. Приказать доставить?

Лекса прислушался к себе, понял, что еще пару часов продержится и кивнул.

– Давай для начала того, что постарше. И да, охранять их поставьте самых надежных людей.

Поляка притащили через пару минут. Выглядел он жутковато: весь грязный и какой-то помятый, длинный нос распух и стал похож на грушу, под обоими глазами налились шикарные фингалы, а растрепанная козлиная бородка делала его похожим на спившегося клоуна.

– Представьтесь, пожалуйста, – вежливо предложил Алексей. – Не беспокойтесь, вы находитесь в полной безопасности.

Поляк испуганно стрельнул глазами на Стаса, поигрывающего мясницким секачом, вздрогнул и гнусаво зачастил.

– Я Альфонс Островский, руководитель… – мужчина всхлипнул. – Руководитель биологической лаборатории при Варшавском институте защиты от газов…

Альфонс запнулся, задрожал всем телом и замолчал…

Лешка укоризненно посмотрел на Ваупшасова. Тот жестом показал, что сейчас все решит, скрылся за занавеской, а потом приставил к губам поляка кружку:

– Пей, пан, добрый бимбер, сразу полегчает.

Островский судорожно глотнул, сразу же зашелся в приступе кашля, но когда откашлялся, его щеки порозовели, а глаза приняли осмысленное выражение.

Лекса подождал немного и снова задал вопрос:

– Чем занималась ваша лаборатория, пан Островский?

– Изучением поражающего действия опасных бактерий и бактериальных токсинов! – бодро отчеканил Альфонс. – Знаете… это такое…

– Знаю, – мягко прервал его Алексей. – Дальше, пан Островский, рассказывайте все.

Биолог удивленно вздернул брови и продолжил рассказывать:

– Лабораторию создали по инициативе II отдела польского Главного штаба, нас курировал капитан Игнаций Харский…

Допрос затянулся на добрых два часа, поляк охотно все рассказал и даже добавил несколько своих догадок, так как все сам толком многого не знал. По его словам выходило, что пани Генбарска-Межвиньская являлась не руководителем, а рядовой сотрудницей, но при этом очень талантливым биологом. К созданию лаборатории непосредственно участвовала «двуйка», мало того, именно оттуда поступило распоряжение отправиться на полевые испытания на границу с Советской Россией. И самое главное, пан Альфонс Островский рассказал, что, по его сведениям, функционеры «двуйки» и генерал Булак-Балахович исполняли приказания самого Пилсудского. А официальные власти Польши ни о чем не подозревали.

Алексей сразу понял, что в его руках оказалась настоящая бомба. Но при этом, прекрасно понимал, что взрыв этой бомбы может уничтожить его самого.

Приказав отправить поляка обратно в кутузку, Алексей потребовал у командиров бимбера.

– Бимбера? – Орловский внимательно посмотрел на Лексу. – Да не вопрос, сколько угодно, но ты же…

– Раны промывать, не понял, что ли, Кирилл? – хмыкнул Стас. – Брат Турок, для тебя хоть целый бидон. Фляги хватит? Сейчас…

Лекса получил полную самогона солдатскую флягу, зашел в расположение своего отряда, где сунул бимбер Семке.

– Помяните Клеща и Беню…

После чего развернулся и ушел к себе. Сил не осталось даже думать. Немного посидел, силком прогнал все мысли из головы, потом расстелил на столике чистую портянку, достал принадлежности и принялся чистить оружие.

– Дядя Турок… – за порогом опять послышался голосок Брони. – Можно к вам?

Лекса попробовал заставить себе разозлиться, не смог и буркнул.

– Заходи…

Бронислава застыла у входа и застенчиво поинтересовалась:

– Я помогу? Научите?

Алексей прислушался к себе, кивнул и подвинулся на топчане.

– Садись.

Каким-то удивительным образом боль и злость у него сразу прошла.