Текст книги "Помощник ездового (СИ)"

Автор книги: Александр Башибузук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– Дать бы тебе, щеня! – Костя потряс укушенной рукой. – Вот же. Полежи теперь, Но так и знай, вернусь, всю шкуру обдеру. Ну что, братка, как в старые времена?

– Угу, как в старые… – Лешка принялся быстро собираться.

По диспозиции они с Костей должны были пробраться почти к самому логову басмачей и атаковать их с тыла, когда те отвлекутся на приближающийся отряд. Из оружия выбрали только пистолеты и по три гранаты Миллса. Комиссар Баронов где-то раздобыл целый ящик таких для отряда. Перестрелка планировалась накоротке, винтовки явно не годились, да и пулеметы из-за своих размеров и тяжести тоже – Мадсен весил без снаряженного магазина целых девять кило, а Льюис почти двенадцать. А другого автоматического оружия даже на горизонте не предвиделось. Лекса помнил, что уже есть автоматы Федорова и немецкие пистолеты-пулеметы МР-18, но шансы найти такие в Туркестане даже не равнялись нулю, а уходили далеко в минус.

План выглядел на первый взгляд простым и понятным, но все осложнялось тем, что басмачей банально могло не оказаться там, где ожидалось. Место засады гипотетически вычислили только со слов Расула, то есть, почти наугад,

Все остальные сомнительные моменты беспокоили гораздо меньше. Лешка показывал Костику основы штурмовой работы в паре, правда, ни о какой боевой слаженности даже речи не могло идти – слишком мало тренировались. Оставалось надеяться только на природную сообразительность и реакцию напарника. Справедливости ради, Костя схватывал все на лету. Правда, при этом не переставая бурчал, что Лексу подменили. Но Алексей подавал материал, как свою новую выдумку, даже спрашивал совета у товарища, как будет лучше, так что удавалось успешно отговариваться.

– Готов?

– Готов! – Костя повел плечами, поправляя плечевые ремни.

– Вперед…

Расул остался рядом со стреноженными лошадьми, а Лекса и Костя начали подниматься по извилистой тропинке.

Жара спала, легкий свежий ветерок начал пробирать до костей. В горах уже начинались по ночам заморозки.

Очень скоро пришлось карабкаться на четвереньках, тропа резко пошла вверх.

– М-мать!!! – вдруг приглушенно зашипел Костя, тряся кистью, – Сука!

Лекса резко обернулся.

– Колючка… – Костик быстро спрятал руку за спину. – Все нормально.

Алексей помедлил и кивнул. Покрутил головой, попытался сориентироваться, но не смог – вокруг громоздились сплошные останцы.

– Кобылья сиська…

Костя за спиной молчал, часто и сипло дыша.

Неожиданно ветер принес едва слышный хорошо знакомый звук. Алексей опять закрутил головой и чуть вслух не выругался от счастья, распознав лошадиный всхрап. Поймал направление и пополз, быстро перебирая ногами и руками. На Костю не оглядывался, потому что знал – тот умрет, но не отстанет.

Несмотря на ледяной сквозняк Лекса быстро взмок, как мышь, но очень скоро, звуки лошадей стали громче, а потом открылась закрытая со всех сторон площадка, где стояли привязанные к поваленному стволу дерева лошади. Возле них сидел на камне тучный басмач и тихонько тренькал на длиннющей местной балалайке.

Ветер дул от музыканта, Лекса и Костя выползли позади и выше него, так что он даже не подозревал о зрителях.

Костян тронул Лексу за плечо. Алексей обернулся и показал знаком – сниму его сам, после чего вытащил из самодельного подсумка гранату.

Басмача предстояло снять без шума, что, учитывая эпоху, было очень нелегкой задачей. Глушителей даже в помине не наблюдалось, кинжал присутствовал – отличный, переточенный из шашки, доставшийся еще от дядьки Михея, но Лешка по своему опыту прекрасно знал, что убить без шума человека ножом очень трудная задача. Даже со вспоротой артерией, уже практически мертвый, враг неизбежно будет сильно шуметь и вырываться. А силы и веса для того, чтобы его удержать у Алексея категорически не хватало. Пришлось импровизировать.

Еще несколько минут ушло на то, чтобы подобраться. В очередной раз ругнувшись про себя, Лекса прыгнул и на лету изо всех сил саданул басмача по голове гранатой.

Громко хрустнула кость, музыкант приглушенно икнул, дернулся и распластался на земле, судорожно подергивая руками и ногами. Балалайка звонко брякнулась на камни.

Громко зафыркали и заржали лошади, но, к счастью почти сразу успокоились. Лешка вскинул к плечу Браунинг с пристегнутой кобурой и, мелкими, но быстрыми шажками пошел по хорошо заметной тропинке к большой щели в скале. За плечом четко слышалось сопение Кости – он уже занял свою позицию в ордере.

Но добраться до провала не получилось, все планы улетели кобыле в трещину, навстречу торопливо выскочили сразу трое громко переговаривающихся басмачей.

Басовитый грохот Браунинга сплелся с хлесткими выстрелами Маузера.

– Пошел, пошел! – Лекса бегом рванул в пещеру. Другого выхода не было, оставалось только идти на штурм в лоб.

Навстречу с оглушающим грохотом выплеснулся язык огня – басмач выстрелил в упор, но немного увел ствол. Лешка коротким махом отбил винтовку, застрелил бандита, скользнул в сторону, дострелял магазин по мечущимся силуэтам, а потом…

Машинально вырвал гранату из подсумка и метнул ее вперед.

Все случилось автоматически, сработали намертво вбитые в подкорку за десятки штурмов рефлексы.

И только когда Лекса упал и заорал, предупреждая Костю, он вспомнил…

О девочках!

Глава 19

Глава 19

Взрыв не оглушил, но в ушах все равно громко и противно зазвенело. Почти сразу же сквозь звон пробился многоголосый вопль, сменившийся затихающим вибрирующим воем.

Лешка быстро перезарядился, откатился в сторону, дождался, когда клубы едкого дыма вынесет из пещеры через провалы, с облегчением поймал взглядом Костика, заталкивающего по одному патроны в свой маузер, а потом вскочил и пошел по вдоль стены пещеры, вертя стволом по сторонам.

– Бам!!! – приклад несильно ударил в плечо, а рванувший куда-то на корточках басмач сунулся головой в покрывающий пол пещеры щебень.

– Алла-а-аа…

– Бамм… – стукнул Маузер Кости, вой резко затих, а зажимающий свой живот обеими руками худой парень с куцей бородкой завалился набок.

Третий лежал лицом вниз, чапан на его спине превратился в кровавое месиво из мяса и лоскутов ткани…

Четвертый валялся в углу, как брошенная поломанная кукла, из его лопнувшего черепа медленно вытекала бело-розовая жижа…

В стенах пещеры зияли множественные трещины и провалы, сквозь которые били лучи солнца, все было отлично видно, вплоть до мельчайших подробностей, но Лекса не мог найти взглядом самое главное – похищенных девочек.

«Чтоб тебя… – зло думал он, вертя стволом по сторонам. – Я все правильно сделал! У меня закончились патроны, Костя тоже расстрелял свои, а ему перезаряжаться с его гребанным маузером гораздо дольше, чем мне. Пещера состоит из нескольких залов, стены в провалах и трещинах, то есть, шанс баротравмы гораздо меньше, а противник в панике сконцентрировался в одном месте. Граната напрашивается сама собой! А про девочек просто забыл, идиот. Бывает, чтоб меня кобыла поцеловала. Ну не заточен я на спасение заложников. Мое дело штурмовать! Ну, где же вы, мелкие дряни только попробуйте попасть пол раздачу, сам выдеру…»

По пещере неожиданно пронесся едва слышный стон, сменившийся…

Отчетливым русским матерком.

Лекса жестом показал Косте уйти в сторону, а сам скользнул вдоль стены на звук.

– Здесь я… не бойтесь, не буду стрелять… – прислонившийся спиной к камню русобородый парень отбросил револьвер в сторону и сильно закашлялся. Вся его грудь была залита кровью.

– Где девочки? – Лешка отбросил ногой наган в сторону. – Говори, сучье вымя!

– Там… – бандит вяло ткнул рукой. – В полу дыра, на ней решетка. Девки там…

– Костян…

– Сейчас, командир…

Костя убежал, а через несколько секунд донесся его ликующий голос.

– Есть! Живые! Живехонькие, только глазами недобро зыркают…

Лекса с трудом сдержал счастливую улыбку и сухо поинтересовался у бандита:

– Русский? Хер с тобой, давай перевяжу…

– Нет! – прохрипел парень, поспешно закрывая грудь руками. – Не надо, лишнее оно, пусть. Все равно, отжил свое. И поделом. А ты быстрый, малец. Видел тебя я, мог срезать. Но как боженька руку придержал, чуток промедлил. А ты… ты медлить не стал. Ну и пусть, живи дальше, а мне поделом…

– Как же тебя угораздило связаться с этими? – искренне посетовал Лекса. – Как отец с матушкой прозвали?

– Вот так и угораздило… – криво усмехнулся парень. – Прошка я, казачьего рода, из Семиречья. Еще до отца последнего царя батюшки наши туда переселились, колонисты. Жили хорошо, курени поставили, землица родила, а потом ваши пришли. Поначалу ладили, а потом… нас выбросили, как собак шелудивых, отобрали все, сказали… сказали, что мы коло… колонизаторы какие-то, угнетатели. Мы? У меня братка меньшой с вашими связался, да сгинул за новый порядок. Не посмотрели. Никто даже слушать не стал. Был там один, Сапаров или Сафаров… этот каин заставлял инородцев наших бить, сука краснопузая. Но не суть. Батяня с матушкой мои померли, а я озлился, да пошел лучшей доли искать, по ватагам кочевать. Вдоволь вашей кровушки пролил, ой вдоволь, но на душе лучше не стало. Ты слушай меня, слушай, малой, окажи милость, как перед батюшкой перед тобой душу открываю…

Семиречье – историко-географическая область в Средней Азии. Область расположена между озёрами Балхаш на севере, Сасыкколь и Алаколь на северо-востоке, хребтом Джунгарский Алатау на юго-востоке, хребтами Северного Тянь-Шаня на юге.

Алексей слушал и молчал. Ему отче-то было стыдно.

– В головенке мысль постоянно зудела: что ты делаешь, Прошка, грешно ведь! – горячо шептал Прохор. – Кому служишь? Нехристям? А свои же, как бы ни назывались, все равно свои! Но злоба не давала остановиться. А сейчас… – казак криво ухмыльнулся. – Сейчас как прозрел, но поздно уже. Ты вот что, малой. Понимаю, что поздно. Но… хочу помочь тебе! Не грехи свои замыть, а просто помочь. Слушай, слушай, малой, недолго мне осталось! Тебе ведь Мухаммед-бек нужен? Ждет он нас завтра в ночь, место скажу где. Он с малым числом охраны будет, возьмите девок с собой, сами переоденьтесь, заблазните ему глаза. Али затаитесь там, до того как он придет. А хочешь, лучшее тебе подскажу! Возьмете всех скопом! Через месяц встреча будет, Курширмат будет встречать какого-то важного турка, да все беки соберутся на сход, чтобы рядить, как дальше воевать с вами, главного надо всеми выбирать Можете там всех скопом накрыть. Слушай, малец, внимательно слушай, все скажу…

Прохор говорил долго, как и обещал, все рассказал, а потом последний раз вздохнул и умер. Спокойно умер, словно заснул.

Лешка немного посидел рядом, закрыл ему пальцами глаза, а потом резко встал и пошел к Костику.

А когда увидел его, от души выругался.

– Твою же кобылу!!!

Костя полулежал, привалившись спиной к стене и сипло, надрывно дышал. С уголка рта стекала струйка тягучей слюны, лицо сильно отекло и посинело.

Рядом с ним на корточках сидели три девочки и тихонько переговаривались между собой

– Ранен? Куда? – Лекса бросился к товарищу.

Костик вяло мотнул головой.

– Не хотел говорить. Укусило… что-то. Да ничего… сейчас отлежусь, да в седло…

– Чаен! Чаен! – тыкая пальцем в Костю, залепетала чумазая девочка, до глаз закутанная в платок. – Его кусить… такой, с хвостом!

Лекса сразу вспомнил, как на подходе к пещере Костян прятал руку за спину, понял, что именно тогда его укусили, отчего сам сильно растерялся. Что делать при укусе скорпиона, он даже не представлял.

– Вы можете… лечить? Что надо делать?

Самая взрослая девчонка быстро заговорила, активно жестикулируя руками. Остальные кивали.

– Если аллах захочет – будет жить! – перевела самая младшая. – Мы молиться будем.

– Твою же кобылу! – зло выругался Лешка, подбежал к пролому в стене, увидел своих и заорал, отчаянно махая руками. – Сюда, живее, чтоб вас приподняло! Быстрее!!!

Но, прежде чем красноармейцы добрались до пещеры, прошло не меньше часа. Лекса за это время успел сбегать вниз, намочил тряпки в ручье, после чего закутал руку и голову Кости. Ничего другого он просто придумать не смог. Девочки сбились в кучку и молились рядом. Лучше Косте не стало, но он все еще оставался в сознании и дышал. С трудом, но дышал.

– Его укусил черный скорпион, – сообщил Бердыев, осмотрев руку Костика. – Если сегодня ночью не умрет, будет жить. Я попробую найти траву, надо сварить и много поить. Должна помочь.

– Так какой кобылы ты здесь еще сидишь? – разозлился Лешка. – Иди и ищи.

Злость просто душила, Лекса было собрался наорать на остальных, но смог взять себя в руки и спокойно отдал приказания.

– Модя, Фрол, всех мертвяков обыскать, оружие, боеприпасы и все полезное в кучу. Да снимите с них верхнюю одежду. Чапаны да папахи, какие почище и получше выглядят. Только верхнюю одежду, исподнее не надо.

– Зачем раздевать? – вытаращил глаза Модест.

– Затем, – Лекса с трудом подавил в себе злость. – Позже узнаешь. Трупы в расщелину. Того, в отнорке, с русой бородой, не трогайте, я сам похороню.

– А зачем… – начал Модя, но глянув на Алексея, сразу осекся. – Как скажешь командир.

– Жень, Никита, Сергей, вы на посты, дорогу и тропу под присмотр. Остальные, обиходьте и устройте лошадей…

Закончив отдавать приказания, Алексей оттащил мертвого Прохора в дальний угол в пещере, где тщательно завалил камнями. Немного подумал, сладил из палок православный крест и пристроил среди камней. Личный состав косился на командира, но лишних вопросов не задавал.

Наконец, вернулся Бердыев, радостно заявил, что нашел все что нужно, а потом наварил целый котел мерзко воняющего отвара. Костю сразу вырвало, но дальше он сразу крепко заснул. Девочки сели в кружок возле своего спасителя, ухаживали за ним как могли и шипели, словно дикие кошки на каждого, кто осмелится приблизиться.

– Ишь, какие… – восхищенно покивал головой Модест. – Где бы себе такую бабу найти? Чтоб служила на совесть, в беде и в радости! Чтоб пнул ее, а она все равно ластится аки собака к хозяину.

– Баба она и есть баба, – умудрено хмыкнул Никита. – Они как кошки, не тебе служит, а ты ей. Понял, тютя?

– Много ты понимаешь!

– Да уж побольше понимаю, чем ты. Ты хоть бабу промеж ее рогаток нюхал-то?

– Да пошел ты, – озлился Модя. – Больно надо мне, нюхать-то…

– Лусская баба холосая! – сквозь дрему мечтательно пробормотал Жень. – Холосо пахнет…

– Новая власть хорошо! – вступил в разговор Бердыев. – Все правильно делает. Но… вот неправильно это, чтобы женщину возвышать. Ее место за мужчиной, а как только дашь женщине власть, сразу пожалеешь. Правду говорю, последние времена наступят! Старики так говорят, а они жизнь знают.

– Что-то в этом есть, – согласился Фролка. – Баба она и есть баба, она на смущение мужикам создана. Скока мужеского полу за баб голову сложило, страсть. Но и без баб плохо. Вот такая аказия.

– Эх, робята, бабы они разные, всякие бывают. А как какая по душе придет, на характер смотреть не будешь, – нравоучительно заметил Федот. – Вот у меня в станице, есть дочка старого Архипа хромого, Настена. Как глянет, словно рублем одарит. Идет с коромыслом, словно королевна статная, косища до пояса. Душа прям петь начинает. Вернусь, сразу засватаю. И пусть как будет, все равно любить и беречь буду!

– Как в омут с головой?

– Ага…

Алексей в общем разговоре участия не принимал, он отошел в угол и потихоньку размышлял о жизни.

«День какой-то сегодня странный, – слегка злясь на себя, думал Лекса. – Задачу выполнили, остались живы, все это понятно и хорошо, можно и нужно радоваться. Но, чтоб его, какого-то хрена злюсь как та цепная собака. Сначала сам учудил с гранатой, потом Костя… его же скорпион цапнул еще до пещеры, а это сразу дико больно, мог сказать, предупредить, ан нет, пошел до конца и свалился только после того, как все закончилось. А я всегда считал, что Костян свою лихость из пустого фанфаронства выпячивает. Ошибался, получается, сколько живу, а людей понимать не научился, башка дубовая. Обидно. А этот, Прохор, судьба у человека, не позавидуешь. И неудивительно, что озлился. Бывает такое, что дерьмо с головой помимо воли засасывает, но он нашел в себе силы правильно уйти. И не врал ведь, когда говорил, что мог меня застрелить, но помедлил. Но я медлить не стал. Получается, парень сам себя на смерть определил. Даже мурашки по коже. Зараза, что-то я слишком сентиментальным стал, до добра такое не доводит. Пора завязывать с самобичеванием…»

Ночь прошла сравнительно спокойно, Костя до утра метался в горячке, но к рассвету жар прошел. Правда наступила очень сильная слабость.

– Еще два дня такой будет, – рассказал Бердыев. – Много пить надо, много лежать. Зато потом здоровый будет.

– Можно ему в седло?

– Нет! – замахал руками туркмен. – Яд в крови еще есть, нельзя чтобы по телу разошелся. Сегодня точно нет, завтра надо смотреть. Но не в седле, я покажу как.

Лекса присел рядом с товарищем.

– Как дитя… – зло шептал Костик, едва шевеля губами. – Руку поднять не могу. Ты это, прости меня… что подвел. Оставьте меня, как полегшает, догоню.

– Оставить? Совсем сдурел? – Алексей взял Костю за руку. – Даже думать не моги. Все будет хорошо. Мы тут по-быстрому сгоняем, Мухаммеда на шашки возьмем и сразу назад. А пока при тебе кто-нибудь из нас, да девки останутся. Смотри, как тебя обихаживают, видать запали. Все! И не бухти. Мы с тобой еще повоюем. Держись, братка.

Поговорив с Костей, Алексей собрал личный состав и подробно обрисовал ситуацию, после чего сказал:

– В общем, есть два способа. Первый – стать в засаду и подождать бека на месте встречи – это проще и надежней, но места мы еще не видели. Может такое статься, что засаду негде ставить. Второй способ – встретиться с ним под видом его же людей. Встреча ночью, морды наши сразу не распознают, с ним всего с десяток охранников, но тут всякое может случиться. В любом разе, Мохаммеда мы должны взять. Каким именно способом будем брать, пока не знаю. Подсказывайте, одна голова хорошо, а десять лучше. Никого неволить тоже не собираюсь, решайте сами, кто пойдет, а кто с Костей и с девчонками останется.

Никто из ребят не отказался, парни почувствовали вкус побед и, особенно, прелести особого положения, которое эти победы принесли, поэтому рвались в бой. Правда, чуть не передрались, когда начали решать, кто останется. Пришлось Лексе сказать свое слово и волевым решением оставить с Костей Модеста. Тем более, что парня непонятно с какого ляду пробил неслабый дрыщь, то бишь, расстройство желудка. А брать бека решили комбинированным способом.

Редко бывает, когда на войне совпадают все условия для выполнения задачи. Лекса даже боялся такого, потому что справедливо считал – во всем и всегда есть подвох. Но сейчас все реально совпало. Нашлось и прекрасное место для двух пулеметчиков, подходы к старой башне прекрасно просматривались, а ночь выдалась на загляденье – луна все освещала не хуже солнца. Басмаческих соглядатаев тоже не обнаружили.

Никита и Федот с пулеметами выдвинулись по своим позициям в сумерках, а Алексей с остальными, переодевшись в басмачей, прибыли на место позже и устроились у костерка. Жень и Серега, как самые миниатюрные, изображали собой невест для Мухаммед-бека.

Лешка сильно нервничал: задумка откровенно попахивала дурной авантюрой, да и зависела от большого количества переменных, но больше всего его бесила жутко вонючая папаха. И чертов китаец, слишком вжившийся в роль азиатской красавицы.

– Эй, командила, хосесь класивый ласковый сена? – Жень хихикнул, прижался к Лешке и горячо зашептал. – Моя твоя любить, твоя мне подалки далить…

– Дам по морде, обезьян. Закрой пасть… – Лекса понимал, что басмачи их сейчас не видят и не слышат, но, все равно, сильно нервничал.

– Фи, твоя нехолосый мусина… – всерьез обиделся китаец. – Найду другого мусина, ласковая…

– Рот закрой идиот! – прошипел Лешка и уже совсем собрался двинуть Женя в бок, как вдруг, совершенно неожиданно, со скал заработали пулеметы – яркие трассеры скрестились на дороге, в сотне метров от башни.

Донеслось бешеное ржание лошадей, и вопли людей, а потом все сразу резко затихло.

– Твою же кобылу! – Лешка выхватил из-под халата пистолет и рванул на крики. А когда добежал – не поверил своим глазам. На первый взгляд, на дороге валялись только трупы: людей и лошадей – пулеметы не оставили никому шансов.

Но уже через минуту, из-под мертвого белоснежного жеребца вытащили дородного и мордатого мужика в дорогом чапане и с саблей в инкрустированных серебром ножнах.

Вытащили живого, только раненого в бедро и в левую руку. Басмач таращил на красноармейцев перепуганные глаза и крупно дрожал всем телом. Бердыев коротко переговорил с ним и сообщил:

– Он. Мухаммед-бек. Просит не убивать, говорит, что будет служить новой власти.

Алексей опять не поверил своей удаче, даже тайком ущипнул себя, но Мухаммед-бек никуда не исчез.

Если не считать того, что Костяна цапнул скорпион, это операция, пожалуй, оказалась самая счастливая и удачная. За обе жизни.

Когда пулеметчики спустились со скал, Лешка поинтересовался у них: почему начали так рано стрелять?

– Показалось, что они засомневались, – пожал плечами Никита. – Бородатые замялись, вроде даже собрались повернуть назад. Поэтому и начал.

– А я потому, что он начал, – поддакнул Федот. – Что-то не так, командир? Неправильно?

– Все так, все так… – Алексей хотел обнять ребят, но передумал, решив, что это непедагогично.