Текст книги "Чужая земля (СИ)"

Автор книги: Александр Афанасьев (Маркьянов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Чужая земля
Река Евфрат
День четвертый

Над широкой, мощной рекой Евфрат – поднимался новый день. Птицы – вылетали на первый, утренний промысел, чтобы добыть корм для своих вылупившихся после Сезона дождей птенцов, солнце золотило дорожку, причудливо мерцавшую бликами. Вода здесь была почище, она не была изгажена отходами жизнедеятельности пары миллионов человек, отходами от работы нефтяных самоваров, которую просто сливали в реку, кислотными хвостами, какие использовались при производстве героина и тому подобной мерзостью. Обратной стороной этой идиллии было то, что в верховьях реки жили крокодилы, особенно в заводях. Пираньи здесь не водились… видимо, слишком спокойная и теплая вода, они любят более проточную. Раньше они были в низовьях реки – но теперь, кислотные хвосты вывели оттуда даже пираний…

Почти без всплеска – почти стоячая, покрытая тиной вода у самого берега вздыбилась и появилась голова, обтянутая черной резиной и с уродливой маской на лице. Показалась и рука – в руке была зажата Рюгер Амфибия, один из немногих пистолетов, способных реально работать сразу после всплытия. Двадцать второй калибр только дураки считают детским – на близком расстоянии он смертельно опасен, а пулю привязать к стволу практически невозможно, она сильно деформируется.

Голова медленно повернулась в одну сторону, потом другую.

– Чисто!

Голова начала двигаться…

У самого берега – из воды появилась и вторая голова. Вдвоем – два боевых пловца пришвартовали свою амфибийную лодку.

Они остались живы только двое – из всего отряда. Но пока – они были живы, черт побери…

– Давай, на берег – одними губами сказал первый.

Они поползли на берег, оскальзываясь на водных растениях и водорослях. Сверчок поскользнулся

– Лежи, твою мать… – моментально сориентировался старший – сильно?

– Никак нет, сэр…

– Покажи…

Господи, какой идиот…

– Когда тебя?

– На отходе, сэр. Все нормально, я залепил…

– Хрен нормально! Дурак ты, Сверчок.

– Извините, сэр…

Снайпер был зол не столько на своего напарника, сколько на себя – не посмотрел. И Сверчок… идиот, кровь могла привлечь крокодила или пираний…

Идиот…

Больше того, что сделал Сверчок – в полевых условиях было не сделать. Снайпер снял наспех наложенную повязку, затем – ножом расковырял рану до свежей крови. Сверчок все это время вцепившись зубами в ножны боевого ножа пытался не закричать. Затем – снайпер высыпал в рану специальный порошок, какой был у русских… он останавливал даже сильные кровотечения, дезинфицировал и способствовал почти мгновенному свертыванию крови и образованию кровяного сгустка. Пока так… а с остальным должны хирурги разбираться. Если парень дотянет.

К смерти здесь относились намного проще, чем на той стороне. Здесь не было парламентских комиссий, гражданского общества и тому прочей ерунды. Убийц здесь вешали, за убитых – по возможности, мстили. Если Сверчок не дотянет – что ж, на мемориале, который уже соорудили и здесь – появится новая звезда. Вот и все.

Наверх повязки – снайпер приклеил резиновый квадрат из набора для ремонта гидрокостюма. Проверил автомат Сверчка, сунул ему его в руку.

– Лежи здесь. Я скоро.

У самого русла Евфрата была зеленка, степь начиналась потом. Похожий на гибрид лешего и водяного – Снайпер продвигался вперед, пока не нашел высокое дерево. На него – с помощью рогатки он забросил конец антенны, которая в том мире считалась устаревшей.

– Апач, я Гюрза. Апач, я Гюрза, как слышишь.

Эфир потрескивал разрядами.

– Апач, я Гюрза. Апач, я Гюрза, как слышишь. Апач, Апач, ответь Гюрзе.

Ни слова. Значит, они продвинулись недостаточно далеко. Только и всего. Надо идти дальше – или плыть. Он был уверен в том, что выдержит – он мог выдержать любое. Вопрос в том – выдержит ли Сверчок.

Ладно, с этим потом. По правилам – вертолет перед тем, как отходить – должен будет пролететь вдоль реки расстояние около тридцати миль.

Снайпер дернул за конец антенны, свернул ее. Чертовщина полная… если бы на руках не было раненого, можно было бы уйти, но тут… В этом случае звери опаснее людей: у воды полно хищников, они прекрасно чувствуют запах крови и, почуяв – не отвяжутся. Страха перед человеком у этих тварей нет совсем, некоторых – остановит только крупнокалиберный пулемет. Человек для них – не более чем сытная и относительно простая добыча.

Сверчок лежал на боку, почувствовав приближающегося человека, он поднял автомат

– Эй, эй… Это я. Давай-ка… уберемся подальше отсюда…

Вертолет – они посадили на заранее оборудованной скрытой точке в десятиминутной досягаемости реки, точка была выбрана и скрытно оборудована дальним скаутским патрулем двадцать второго полка. Она находилась на небольшой возвышенности, с нее прекрасно просматривались все проходы и тут же были отрыты и замаскированы окопчики для личного состава на случай, если придется отражать нападение. Был здесь и неприкосновенный запас – пять зарытых чуть в стороне двухсотлитровых пластиковых бочек с авиационным топливом. Об этом запасе – знали не все, и даже те, кто знал – десять раз подумали бы, прежде чем воспользоваться, потому что знали – каким трудом и риском было доставлено сюда это топливо.

Посадив Чинук, его укрыли маскировочной сеткой, которую всегда возили с собой – он стал похож на вершину холма, только и всего. Заняли круговую оборону… вблизи отсюда не было населенных людьми точек, если здесь кто и бывал – так это любители острых ощущений, готовые заплатить за то, чтобы увидеть в прицеле самых опасных зверей этого мира – а заодно и самому стать целью для бандитов и похитителей людей. Установили радиостанцию – старая, шестидесятых годов, она должна была добить до Мекки и поймать сигнал ударной группы, подтверждающей успешное завершение операции. Но сигнала не было.

Они прождали всю ночь и командир их экипажа, подполковник Марк Тишо с каждой минутой все больше и больше не находил себе места. Утром – он связался со штабом и получило разрешение на следующие действия: пройти устьем реки и провести визуальный поиск пропавшей группы. Если ничего обнаружить не удастся – следовало возвращаться на базу: командование операцией не хотело рисковать ни экипажем, ни вертолетом. В поиск – выходила довольно крупная наземная группа и дальнейший ход операции – ориентировался на нее.

Когда сворачивали антенну – второй пилот, майор Роберт Франк подошел к своему командиру. Ни были вместе еще со времен Ирака и привыкли говорить друг другу в глаза все, что сочтут нужным сказать.

– Солнце встает – показал на восход Франк

– Я вижу это…

– Хочешь сыграть в героя, а? Может, подождем до следующей ночи…

Оба они понимали друг друга прекрасно: Чинук не боевой вертолет, проводить на такой махине поиск в опасном районе очень рискованно. Чинук был защищен со всех направлений, кроме переднего – там не было ничего, ни курсового пулемета, ни пушки. А именно эта проекция наиболее уязвима, если они выскочат на патрульный катер или зенитную установку. В Афганистане и Ираке Чинуки вообще обычно летали ночью, и уж во всяком случае – не ходили в визуальный поиск.

– Возможно, до следующей ночи кто-то не доживет…

Отец подполковника – погиб на Гренаде в восемьдесят втором. Просто из-за того, что его не сумели вовремя доставить в госпиталь. Проклятые кубинцы завезли на остров ДШК и в том районе сбили сразу две птички, после чего полеты признали слишком опасными. С тех пор – для подполковника Тишо не было чересчур опасных районов.

– Идем на высоте… – сказал подполковник – осторожно и внимательно. Если столкнемся с сопротивлением – сразу уходим. Нужно будет сориентировать наземную группу.

– Черт… на Апаче я чувствовал себя намного лучше. Может, поинтересоваться, не нужны ли пилоты Ордену? – пошутил Франк, но дальше шутку развивать не стал и ушел в кабину.

Пулеметчики, привыкшие к ночным полетам – тоже нервничали, держа пальцы на спусковом крючке. Ни о какой дисциплине огня не могло быть и речи, здесь промедлил на секунду – труп. Поэтому – после взлета все огневые средства были приведены в готовность пальцы на гашетках, нажать и…

Почти сразу после взлета – под брюхом потянулись джунгли. Пышные, пока зеленые – через пару месяцев жара по ним как ранцевым огнеметом пройдется. Дальше растительность не сказать, чтобы богатая, воды все же не хватает – а вот тут… По три урожая можно снимать, если раскорчевать, но тут корчевать будут лишь ради посевов мака, а он как раз сушь любит…

– Нитка! – крикнул Франк – вижу нитку!

Подполковник начал менять курс

– Новый курс на ноль – два ноль, турбины на семидесяти… – откомментировал второй пилот

Евфрат. Он такой же, как на той стороне, только шире. Все та же коричневая, неспешная вода, все-то же извилистое, прихотливое русло, все те же наплавные островки из растений, медленно плывущие по реке. Только лодок бывает немного – в верховьях нет жизни, жизнь ближе к побережью. Сейчас их и вообще нет…

– Топливо…

– Еще пять тысяч и сворачиваемся…

С топливом было не так и плохо, в Чинук его влезает просто уйма. Проблема в том, что чем дальше, тем это русло опаснее.

– Попробуй…

– Гюрха, я Апач, Гюрза я Апач, ответьте – забубнило в рацию Франк, в то время как Тишо сосредоточился на пилотировании. Они продвигались все дальше и дальше к Мекке.

– Не отвечают.

– Долбись дальше. Доложить по бортам…

Начались доклады – по бортам было чисто. И дальше – рисковать не было никакого смысла.

– Все, поворачиваем назад. Долбись к наземной группе, позывной Металл. Прошли реку до отметки сто двенадцать – чисто. Наземная группа не вышла. Только сначала проложи курс.

– Есть, новый курс два-три-пять, повторяю – два-три-пять. Так мы выйдем напрямую на гнездо и сможем дозаправиться. В баках останется… тысячи три…

– Есть, новый на два-три-пять…

– Сэр, движение справа! На четыре! – крикнул один из бортстрелков и тут же замигал красный транспарант. Сработала система предупреждения о ракетном нападении.

– Вот… черт!

Заработал и пулемет и гранатомет

– Вспышка и дым! Вспышка и дым!

Есть пуск. Теперь все зависит от того, насколько современная дрянь у этих бандитов. Это может быть РПГ, может быть старая советская Стрела польского производства с вылежавшей все сроки головкой наведения, может быть Блоупайп, которую надо наводить вручную – а может быть и современный Стингер или Игла – три, которые тебя по земле размажут…

Подполковник бросил вертолет вниз.

– Маневр! Маневр!

Это значило – ракета управляемая. Кто-то заметил, как она маневрирует. И в отличие от Апача – на этой раскормленной дряни нельзя выключить двигатели и планировать… Апач позволяет даже это. А вот тут – грохнешься и все…

– Марк, она нас поймала! Идет за нами!

– Ловушки давай!

Вертолет косо падал к земле, ракета шла за ним, щедро летели в стороны тепловые ловушки… но ракета, очевидно, была из современных… не отставала. Тишо понял, что она не отстанет…

– Держитесь!

Сзади грохнуло, вертолет затрясло. На приборной доске – красное половодье… утечка масла, утечка гидравлической жидкости, повреждение одной из турбин…

Но вертолет в воздухе держался.

– Перекрывай трубопроводы!

– Уже! Мы не дотянем!

Да, не дотянем. До земли две сотни ярдов, не больше, одна турбина дает двадцать процентов мощности, причем эта цифра уменьшается. Вторая – на сотне, причем в чрезвычайном режиме, долго не продержится.

– Доложить по бортам! Ищи посадочную…

Впереди просверкнули трассы – чего-то более опасного, чем крупнокалиберный пулемет…

– Зевс на одиннадцать!

Да, это Зевс

Чинук, дымя турбинами пронесся мимо – подполковник понимал, что чем дальше будет площадка для приземления от того места, где их обстреляли – тем больше шанс, что они еще раз увидят свою авиабазу, представлявшую собой выровненную и огороженную сеткой – рабицей площадку в степи…

– Шунтировать не удается! Идет утечка!

– Перекрывай, как хочешь! Давай температуру!

Садиться нужно было прямо сейчас – поврежденные турбины грелись и без утечки охлаждающей жидкости, а с утечкой – они в любой момент могли пойти вразнос и вертолет тогда рухнет на землю камнем. Но подполковник сознательно рисковал – и Чинук не подводил его, из последних сил глотая милю за милей…

Чужая земля
Река Евфрат
Утро, день пятый

Евфрат…

Эта река имела скверную, заболоченную на многие километры пойму, которую не пойми, почему то заливало, то вода снова отступала, кое-где обнажая даже узловатые, скользкие, покрытые водорослями корни. Здесь пойма была не самая широкая – но все равно, от потока до твердой поверхности, до берега – было больше мили кустов, заводей, где по колено, а где с головой, кустарника, растущих в воде деревьев. А дальше – начиналась зеленка, которая постепенно сходила на нет – и перед тобой открывались мили и мили степи, смертельно опасной даже для профессионала. Людей здесь почти нет, только скотоводы…

Сверчку стало хуже, но он держался из последних сл и кое-как ковылял, опираясь на Снайпера. Все это чертовски напоминало южный Ирак – Саддам осушил там болота с болотными арабами – шиитами, чтобы уничтожить их. Американцы, придя, снова пустили туда воду – создав укрытие для многочисленных банд фанатиков, приходящих из Ирана…

Все лишнее они бросили – да и не было у них ничего лишнего. Сверчок остался с двумя магазинами к автомату и бросил всю свою взрывчатку. Снайпер – тоже кое-что бросил, оставив только совсем немного жратвы. Он рассчитывал на то, что живностью удастся разжиться в степи или хотя бы поживиться остатками мертвечины, задранной гиенами. Он проходил курс выживания в Африке и знал как можно приготовить такое мясо, чтобы не подохнуть самому. Если такое мясо подходит гиенам… значит, подойдет и ему…

Хуже всего было то, что пришлось бросить рацию. Это последнее решение, какое хочет принимать спецназовец – только рация соединяет с Большой землей, рация – это надежда на помощь, на эвакуацию, возможность передать собранные данные. Радист идет всегда в середине колонны, его защищают так же, как и командира группы. Но дотащить рацию по этой грязи было невозможно – ее пришлось утопить. Этим самым они отрезали от себя надежды на помощь – выбираться придется вдвоем, пройдя сотни миль по враждебной территории…

– Все… – устало выдохнул Сверчок – больше… больше не могу, сэр…

– Заткнись…

Снайпер остановился. Соленый, едкий пот тек с перевязанного косынкой лба, все части тела слитно как оркестр гудели, протестуя против нагрузки. Идти по такой грязи – а здесь было почти что по пояс, еще и таща раненого – было выше его сил. Возможно, в двадцать два, когда он впервые оказался на базе в Пуле – это ему было по силам. Но не сейчас…

Снайпер посмотрел на часы, прикинул, сколько они уже прошли. По его прикидкам – они преодолели не менее двух третей пути, там когда под ногами будет земля, а не жижа – будет проще. Но одна треть – все таки осталась…

Снайпер вспомнил Афганистан – тогда он думал, что ничего сквернее в жизни быть не может. Они заняли полуразрушенное здание в провинции Кандагар, раньше тут была школа – а теперь ничего не было, талибы уничтожили учителей, потому что все школы кроме медресе – харам. Их пост был передовым аутпостом крупной британской базы, расположенной неподалеку, при необходимости эта база должна была поддержать их огнем. Кто же мог тогда знать, что один американский козел прикажет не открывать огня ни при каких обстоятельствах, потому что идут какие-то долбанные переговоры с племенами – а в это время несколько десятков боевиков, у которых был Диско – решат преподать англичанам урок, чтобы переговоры шли поуспешнее…

Дерева или чего-то в этом роде – рядом не было. Снайпер – повалил кусты так, чтобы сделать своего рода лежбище. Сунул в руку Сверчку пистолет.

– Кончай стонать, парень. Мы почти пришли, понял? Только попробуй подохнуть. Я сейчас приду, только посмотрю, что впереди, окей?

– Да, сэр… – сказал Сверчок

Оставшись без ноши, Снайпер сразу почувствовал себя свободнее. В качестве второго оружия он носил укороченный до предела АК – его здесь называли Draco [136]136
  Дракон по-румынски. В США предельно укороченный АК без приклада считается пистолетом и продается как пистолет. Такие штуки популярны среди конвойщиков в Ираке – они легкие, их можно прятать под одеждой, и их хватает в засаде. Обычная тактика при попадании в засаду – автоматический огонь и отрыв на скорости. Бой конвойщики почти никогда не ведут, их задача оторваться….


[Закрыть]– переделанный на автоматический огонь. Винтовка была за спиной, пока она не нужна – а в этой штуке, подвешенной на одноточечном ремне – двадцать полновесных русских патронов в укороченном магазине. На пятерых – шестерых хватит…

Внезапно – Снайпер наткнулся на что-то, и даже не понял сразу – на что. Потом дошло – берег! Линия дня здесь резко поднималась, так резко – что он едва не упал. А на той стороне – была уже чуть тронутая сухостью трава – она росла на твердой почве, а не на островах из водорослей…

– Твою же мать… – выдохнул, не выдержав, снайпер

Его можно было понять. Уже настроившись на то, что придется еще мили полторы чапать по всей этой грязи – он вдруг обнаружил, что расчеты его неверны и они почти добрались до твердой поверхности. Даже то, что их ищут – не смогло испортить минуту радости…

– Сверчок!

Вдалеке – один за другим глухо громыхнули три пистолетных выстрела…

– Ах, ты…

Снайпер кинулся назад. Уже не разбирая дороги…

Чужая земля
День четвертый

– Контакт! На девять! Групповая цель! Полторы, сближаемся!

Известие о контакте – заставило всех отложить треп, проверить свое оружие, пристегнуться к креслам. Стрельбы пока не было, но до нее было недалеко.

Колонна продолжала идти ровным строем, пустынная моторизованная война вообще чем-то похожа на старую войну на море, войну линкоров. Сейчас – все решали две вещи, у кого калибр крупнее и нервы крепче…

Сосед – снял магнифайер с автомата, посмотрел… трехкратное увеличение так себе, но лучше, чем невооруженным глазом. На параллельном курсе он увидел здоровенный, носатый грузовик защитного цвета и еще что-то, похоже пикап…

В следующую секунду – он был вынужден схватиться за поручень, потому что Пинц сделал резкий маневр, а ярдах в тридцати от колонны – встал фонтан земли.

– Опытные, твари! Почти с ходу накрывают! – проорал пулеметчик.

Машины противника уже не пытались сблизиться, с грузовика вел огонь какая-то хрень, она пускала очередями трассеры, которые были видны даже днем… дрянное дело. От колонны – ответила трассерами скорострелка Эрликона.

А эта, на грузовике – похоже, двадцать три миллиметра, русская. В Афганистане такие остались после того как рухнул коммунистический режим. Считались устаревшими, как и все ствольные зенитные установки – но только до того как началась GWOT. За ними охотились, даже наличие одной установки в зоне ответственности было ЧП. Эта установка – в считанные секунды могла разорвать транспортный вертолет.

Колонна начала отклоняться вправо.

Гибсон – поставил магнифайер обратно на автомат, вскинул к глазам – далеко. Чертовски далеко. И чертовски неприятно вот так вот идти под обстрелом, открытым со всех сторон… в Афганистане хотя бы были MRAP, массивные, бронированные монстры, некоторые из которых выдерживали огонь РПГ. Афганцы – не связывались в открытую, обстреливали и тут же уходили. Понимали, что случись задержаться – и тут же появятся самолеты или вертолеты. А здесь… как волчья стая.

– Дым! Дым по фронту! – прошло в эфире.

Их машина шла в хвостовой части колонны. Сосед был вынужден подняться, чтобы увидеть. И увидел – стоящий над степью столб зеленого дыма.

Бывает и такое…

Вертолетчикам просто повезло – то, что они совершили посадку как раз на маршруте движения спасательной колонны. И спасательная колонна – подошла почти одновременно с моторизованной бандой боевиков.

Вертолет стоял на земле в распадке, пожара видно не было. Не было видно и серьезных повреждений в носовой части, пилотской кабины. Неопытные, не знающие как бороться с вертолетами стрелки обычно сосредотачивают огонь на пилотской кабине, надеясь убить или ранить пилота. Опытные – бьют по хвосту, там редуктор у обычных вертолетов или турбины у Чинука. У вертолета видно было движение…

– Первый, третий, пятый – обеспечить периметр! Второй, четвертый – проверьте, что там!

– Так точно, сэр!

Их Пинц – резко повернул влево, а грузовик с установленной в кузове зенитной установкой – вправо. Получается, что они уходили от направления предыдущей атаки, перемещаясь на восток и прикрывая поврежденный вертолет от атаки со стороны реки. Сколько тут предстоит стоять – неизвестно, понятно что и вертолет бросать нельзя, такой матчастью тут не разбрасываются, и духи просто так не отстанут. Что будет дальше – Сосед примерно себе представляя. Штаб вышлет группу эвакуации, либо тяжелый вертолет, либо наземный конвой. Духи же – попытаются выхватить свое во время коротких, агрессивных наскоков, обстреливая с дистанции, либо – откроют минометный огонь. Стационарная цель – это очень, очень хреново. Рано или поздно будет накрытие и тогда – счет прибавится…

Пинц остановился, их шатнуло вперед…

– Дик, смени Тома на пулемете – распорядился Раффлз и сам – полез на самую верхотуру. Там – у Пинца на дугах безопасности была приварена площадка для ног, чтобы в пустыне можно было встать на нее ногами и осмотреть окрестности с биноклем…

Капитан Рик Карр, [137]137
  В этом мире у британцев не было продвижения в званиях, только в должностях и капитан – мог командовать полковником. Все это потому, что звание могла присваивать лишь Ее Величество.


[Закрыть]только что высадившийся со своего пикапа, вооруженного ДШКМ поднял руки, увидев направленный на него ствол автомата.

– Friendly! – крикнул он

Автомат опустился

– Все целы?! Раненые есть?

Человек в летной форме без знаков различия протянул руку

– Тишо, первый пилот. Нет, раненых нет, вот только машинка нетранспортабельна.

Капитан посмотрел на турбины – у Чинука она расположены в хвосте. Справа – повреждения, довольно серьезные.

– РПГ?

Тихо отрицательно качнул головой

– Управляемая ракета

– Нам передавали о Зевсе

– Он там тоже был. Нам удалось увернуться.

– Духи знают о том, где вы находитесь?

– Нет. Они не проявляли особого интереса к нашему поиску.

Карр понимающе кивнул. Это вполне могло быть, при определенной удаче. Опытный летный офицер, подполковник Тишо последние мили вел свою машину на предельно низкой, ему повезло, что на пути не попалось ни банд, ни населенных пунктов, откуда могли увидеть вертолет, да и посадил он его очень грамотно – в небольшом распадке. Так что высланные на поиск джамааты могли пройти и мимо при известной удачливости. Вообще, боеспособность джамаатов и исламских полков – так называли крупные банды, имевшие на вооружение даже буксируемую артиллерию – часто преувеличивалась, особенно теми, кто только что с той стороны и отхватил лиха в Афганистане. На самом деле это были плохо подготовленные анархичные банды с плохим командованием Среди командиров практически не было тех, кому удалось послужить в нормальной армии хотя бы рядовым, часто военное образование исчерпывалось медресе (лагерем в Зоне племен), а у многих боевиков вообще не было никакого образования. Несмотря на свой показной фанатизм и крики о готовности в любой момент стать шахидом на пути Аллаха – рядовые бойцы часто забивали на приказы эмиров, особенно если их исполнение было связано с риском для жизни. Эмиры тоже не испытывали большого желания просто так выезжать и шастать в поисках подбитого вертолета, рискуя наткнуться на британскую поисковую группу или огрести от экипажа подбитого вертолета. В конце концов, им за это не платили, наибольшую жестокость и решительность они проявляли только во время разборок друг с другом за наркополя, рабов, самогонные заводы и тому подобные вещи. Кстати, необычно большой авторитет и вес чеченцев и Ичкерийского Имамата, в разы уступающего по численности Халифату был связан с тем, что многие чеченцы прошли службу в Советской Армии, а кто-то даже сержантское или офицерское училище закончил.

– У вас есть станция дальней связи? – спросил подполковник

– Да, сэр…

Связь – была одна из главных проблем на Новой Земле. В отличие от цивилизованного мира, оставшегося на той стороне – здесь не было ни единого спутника. Не удавалось установить и ретрансляционные вышки – они были, но не на дикой территории, моджахед, натыкаясь на вышки первым делом подрывали их, понимая опасность налаженной связи. В итоге – для дальней связи приходилось пользоваться старомодными, еще вьетнамской войны мощными рациями, установленными в кузовах грузовиков. Но британцы не были бы британцами, если бы не внесли небольшое усовершенствование. В оригинале – антенна поднималась на длинной составной штанге. У британцев теперь – она поднималась на небольшом аэростате, который поднимали на каждой остановке. Дальность увеличилась в полтора раза…

Первым – вышел на связь подполковник Тишо. Доложил о повреждениях, перечислил, какие специалисты и запчасти нужно прислать. Чинук – крепкий, армейский вертолет, который проектировался, в том числе для участия в полномасштабной войне между СССР и США, поэтому его можно было отремонтировать даже в полевых условиях, хотя бы до такой степени, чтобы он выдержал перегон на ремонтный завод. Запчасти и техников обещали прислать незамедлительно.

Затем – капитан Карр, командир колонны – вышел на связь и попробовал наладить контакт с ушедшей в поиск замаскированной группой. Контакт установить не удалось.

– Возможно, им просто не до того – сказал подполковник

Капитан кивнул – но на душе было тревожно.

– Вы прошли над руслом?

– Да, до сто двенадцатой отметки.

Довольно далеко.

– Вас над рекой подбили?

– Нет. Но сразу после нее. Было похоже, что мы нарвались на наземную поисковую группу, хорошо экипированную. Но они нас не ждали.

Понятное дело. Вероятно – они выдвинулись заранее, чтобы перекрыть пути возможной эвакуации ударной группы от реки. А такое выдвижение быстро не осуществишь, получается – кто-то ждал акции в Новой Мекке и заранее подготовился к ее отражению. Значит – из мекканской группы хорошо, если вообще хоть кто-то ушел.

– Что сказали насчет запчастей?

– Они поднимают самолет. Прибудет сюда через два часа…

Словно подтверждая то, что времени нет совсем – на улице глухо громыхнуло.

Вскочив из-под прикрытия брезента – они увидели лишь опадающую пыль на месте минометного разрыва. Тысяча ярдов – пока это промах, но…

– Черт бы их побрал… – процедил сквозь зубы Карр – через два часа нас тут с землей смешают. А еще нужно время на сам ремонт…

– Твою же мать… – выкрикнул Раффлс

– Сэр, на девять от нас! – сказал водитель, у которого перед глазами была примитивная версия артиллерийского радара, позволяющая определить, откуда ведется огонь. В условиях степи, где нет ориентиров – отличная штука.

– Приготовиться к движению! – Раффлс проворно спрыгнул – Дик, на пулемете!

– Готов, сэр!

– Сэр, со всем уважением! – сказал Сосед

Раффлс несколько недовольно посмотрел на него.

– У ублюдков должен быть корректировщик. Уберем корректировщика – будет намного лучше. Минометы могут прикрывать серьезные силы, корректировщика же никто не прикрывает.

– У нас нет времени гоняться за призраками. Ты видишь, какая здесь трава?

Трава и впрямь была знатная – по пояс.

Сосед показал на мотоцикл.

– Сэр, я могу сыграть в эту игру один. Корректировщик здесь точно есть.

Раффлс плюнул

– Помогите ему. Только быстро…

Трава здесь и впрямь была знатная. По пояс, кое-где и выше – по такой траве можно подобраться вплотную и кинуть осколочную гранату в кузов. Точно такая же хрень была неподалеку от Кандагара, зеленая зона. Только там еще и кустарник был. Совались туда с большой опаской, практически каждый foot-patrol заканчивался нападением и перестрелкой, эту зону неоднократно бомбили, а постоянных постов там и вовсе не было, ни афганских, ни британских.

Никаких зацепок для того, чтобы точно установить местонахождения корректировщика не было, дрона не было и с воздуха тоже никто не прикрывал. Поэтому, Сосед выбрал чрезвычайно рискованную тактику поиска корректировщика – носясь на мотоцикле, он простреливал одиночными все подозрительные места, тратя на каждое по пять – семь патронов. В его понимании – корректировщик во-первых, тоже не лежит, прижавшись к земле, ему надо было видеть, куда падают мины, а во-вторых – у него тоже есть нервы и он на огонь рано или поздно ответит огнем или побежит. Могло быть и так, что корректировщик работает из другого сектора – но Сосед нюхом чуял, что он здесь. В конце концов, раз миномет работает с их сектора – наверняка и корректировщик пришел отсюда же…

Видимо, дуракам везет – или наоборот – не везет – а только он едва успел убраться из-под пулеметной очереди, резанувшей по нему справа. Просто в какой-то момент, что-то пролетело совсем рядом и в пространство вокруг, с ухающими невдалеке минометными разрывами и треском мотоциклетного мотора вплелся еще какой-то звук, и этот звук обозначал опасность. Отстреливаться было глупо – и он просто полетел с мотоциклом в траву, сильно удавившись и слушая грохот пулемета и свист пуль совсем рядом, почти над головой. На него посыпалась какая-то труха – то ли пыль, поднятая при падении, то ли трава, срезанная пулеметом.

Мать твою!

Он пополз вправо, стараясь ползти так, чтобы не шевелилась трава. Его учили, что когда перед человеком стоит выбор направления – он неосознанно выбирает направление, соответствующее его рабочей руке. У большинства людей она правая, а то, что для него направо, для его противника наоборот – будет налево. Потому Сосед пополз вправо, искренне надеясь, что на его пути не попался леворукий ублюдок. Пулемет метров с двухсот – и ты кандидат в покойники…

Пулемет продолжал частить – пулеметчик давал очереди по пять – семь выстрелов с небольшими перерывами. По прикидкам Соседа – это могло значить, что он и сам перемещался. Чтобы запутать его – Сосед бросил гранату вперед – чтобы заставить пулеметчика обстрелять это место…

Пока пулеметчик обстреливал место разрыва – он хватанул рацию. И с ужасом понял, что он не знает ни позывных, ни частоты.

Он пошел ва-банк – пополз навстречу пулеметчику, сокращая и так небольшое расстояние между ними. Все это было похоже на шахматную игру, только вместо клеток была трава, а ставками были жизни. На что надеялся Сосед – так это на то, что пулеметная стрельба привлечет внимание основных сил, а пулеметчик не рискнет попасть под огонь скорострельной пушки. Это ему – надо сматываться…

Следующая очередь прошла совсем близко, ударила в землю так, что Соседа осыпало землей, и он понял, что пулеметчик заметил его. Следующий ход – для кого-то из них станет последним…

Сосед сделал то, что по здравому размышлению не рискнул бы сделать никто – он вскочил на ноги. В полный рост. Вскочил и побежал, делая огромные прыжки по этой чертовой траве, рискуя в любой момент нарваться хотя бы на растяжку, которой корректировщик обезопасил свою позицию. Или на пулеметную очередь. Или…

Он увидел резкое движение в траве, там куда он и смотрел – и открыл огонь на бегу. Высадил туда все, что было в стопатронном магазине. Пристегнул новый магазин, уже на тридцать, продолжил стрелять. На половине – произошла задержка, он выпустил карабин, перехватил трофейный Калашников. Но стрелять было уже не в кого…