Текст книги "Империя кровавого заката. Туман забвения (СИ)"

Автор книги: Алекс Вей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 38 страниц)

Глава 4

2 месяц весны. 673 год от Дня Воцарения Света. Клеонское герцогство. Небельхафт.

"Нет более унылого действа, чем трапезы с семейством Ергинских", – в который раз мысленно вознегодовала скучающая Эрика.

Гвардейцев за столом не было. Присутствие Виктора ничуть не спасало, с ним и наедине в последнее время разговаривать не о чем. Только занудствует, как пора наводить порядок. И тайно мечтает, чтобы она поскорее свалила в столицу и не смущала развратом Беатрис. Граф Алкений как выпьет, вроде терпимый. Веселые истории про походы в бордель рассказывает. Однако в приличном обществе он почти не пьет, а как полагается, занудствует по всем церемониям. Герцогиню он считает именно приличным обществом. Поэтому сейчас Алкений и Беатрис обмениваются любезностями и обсуждают детали предстоящей свадьбы. Тоска.

– Почему вы не пьете, разве вино из нашего погреба вам не по нраву? – любезно спросил Юлий у невесты, подвигая к ней кубок.

Сам он уже час цедил один кубок. Отпрыск Алкения не пошел в отца как внешностью, так и реакцией на горячительное. Выглядел Юлий куда симпотичнее, однако терпим был только пока трезв. Разумеется, занудный, но стоило ему выпить, он вовсе переставал следить за языком.

– Благодарю, но я не привычна к питию горячительных напитков, – учтиво отговорилась Ева.

– Девочка моя, вино очень вкусное, – заметила Беатрис.

– Ты попробуй! Хорошее вино, – бросила Эрика.

В этом она не лукавила, хорошая выпивка, это единственное, что нравилось наследнице на этом ужине. Алкений привез три бочки аркадийского вина в качестве гостинца. Жаль, скуку это не отменяло, а напиваться было не к месту.

Юлий и так вызывал недвусмысленное желание разукрасить его морду. Если она напьется, точно это сделает. Видеть этого упыря будущим герцогом ей решительно не хотелось. Но помолвку заключили ещё три года назад. Граф для этого вел переписку с Герцогом, и тот, пусть так и не явился, но прислал письмо с согласием. А точнее, прислал Тадеус, все было под его контролем. Принцессу тогда это не волновало, пусть женятся, как хотят. Но с тех пор Юлий успел здорово разозлить ее.

Она уже и забыла об этой помолвке, как Беатрис объявила о свадьбе. Рассудив, что выгоднее не лезть, а как будет возможность, разобраться с этим сосунком, она не стала препятствовать приготовлениям. А после недавних новостей вовсе нет смысла ссорится с графом. Пусть женятся. А там видно будет.

– Давайте же все выпьем за прекрасное чувство, которое нас здесь собрало! – Алкений встал и поднял кубок, – Выпьем за любовь! За истинную любовь, которая никогда не иссякнет и будет вести по жизни эти юные сердца! – с этими словами граф осушил кубок.

"Какая мерзость. Уж лучше бы поднял тост за власть, из-за которой состоится этот брак" – мысленно возмутилась Эрика, но кубок осушила.

Тут её внимание привлекла Амелия, которая, едва сдерживая слезы, умоляюще попросила позволения уйти. Герцогиня ей любезно пояснила, что её никто не заставляет сидеть за столом. Девица буквально сорвалась с места. Видимо, не зря служанки болтали, как "Алан разбил сердце юной простушке, за что Вилар наградил того синяком". Впрочем, её уход на общую атмосферу никак не повлиял. Веселее не стало.

Следом за отцом, решил толкнуть речь Юлий. Он предложил выпить за Еву и принялся всячески расхваливать свою невесту. Беатрис не переставала умиляться. Ева, вместо привычного смущения, как-то странно улыбалась. Похоже, та с непривычки захмелела. И одного кубка хватило.

– Я так польщена, – развязно прокомментировала Ева, как только Юлий закончил, и принялась жадно допивать кубок.

"Похоже, кузина прониклась вином" – мысленно сыронизировала Эрика, и допив свой кубок, все же решила покинуть трапезную.

С нее достаточно. Обычно она трапезы с Ергинскими игнорировала. Сегодня явилась лишь в свете происходящего. Завтра им еще вероятный заговор обсуждать. Но оставаться на этом унылом действе до конца это уже слишком. Скучно. А главное, чего доброго, напьется и понесет. При одном только виде Юлия она испытывала ненависть. С того момента как он оскорбил её, прошел почти год. Он тогда был пьян. Только не зря же говорят, что у трезвого на уме, у пьяного на языке.

В прошлый пир в честь ее именин Эрика впервые вынудила всех гостей присоединится к торжественной службе Ордена порока. По сути, она заставила всех присутствующих напиться. Юлия, в том числе. Ей стало любопытно, как будут вести себя чопорные господа. Вот и велела уважить ее в день рождения, то бишь пить с ней вместе. Разумеется, почти все тогда напились до одури. Не у каждого как нее сноровка имеется. И если иные отправились блевать или спать, кто покрепче и помоложе, "службу пороку" оценили и с нетерпением ждали прихода "послушниц". Пока ждали, разумеется молча не сидели.

В кругу юнцов зашел разговор про воинские искусства и про оружие в частности. Осмелевший пьяный Юлий принялся во всеуслышание сомневаться в её воинских способностях. Оказывается, она так утверждает, потому что нормальный нормальный меч даже поднять не сможет. Не менее захмелевшая принцесса предложила немедленно провести поединок, после которого он должен извинится. Юлий заявил, что не станет срамить себя поединком с хромой девицей. Дело шло к драке, взбесилась Эрика не на шутку. Ей помешал Виктор. Тот, оказывается, присматривал за ней. Умудрился хитростью лишить её сознания. Юлий, уже, будучи трезвым, принес неловкие извинения. Наверняка, отец, тот еще трус, заставил...

Поначалу принцесса думала отправиться в свои покои, но некоторое опьянение дало о себе знать. Спать совсем не хотелось. Она подумала про гвардейцев, но тут же вспомнила, что сама отпустила их в бордель. Тут она вспомнила про Амелию. Пока все трапезничают, та, наверное, страдает. Принцесса даже подумать не могла, что девчонка станет так переживать из-за этого юбочника Алана. Наверное, попортил её. Надо бы объяснить, что это дело обычное. Тем более, ей все равно делать нечего.

Эрика не долго думая направилась в комнату девушки. Ей не пришлось даже стучаться. Дверь была не заперта. Она спокойно зашла в комнату, и застав Амелию неподвижно сидящей на кровати, подсела к ней.

– Я знаю, что произошло. Алан обычный гуляка, он с половиной Небельхафта переспал, не считая шлюх, – принялась она успокаивать девушку.

– Простите меня, Ваше Высочество, я не хотела расстраивать вас своим унылым видом, – учтиво ответила Амелия.

– Почему ты всегда просишь прощения. Я ведь не сержусь на тебя, – удивилась наследница.

– Я повела себя неправильно, когда покинула трапезную, – Амелия опустила глаза.

– Это твое право. И вообще, толку из-за херни рыдать. Сдался тебе этот Алан? Он скорее хер себе отрежет, чем женится. Весь город это знает. Знаешь, сколько девок он попортил? – ободряюще заметила Эрика.

– Мы с ним ни разу, я клянусь, – испуганно выпалила она.

– Даже так. Тогда чего убиваешься?

Реакция Амелии оказалась более чем неожиданной. Та вдруг закрыла лицо руками и разрыдалась. Наследница, сочтя, что выразилась грубо, решила действовать иначе. Она присела поближе, аккуратно положив одну руку на плечо девушки, а второй обняв её, обратилась к ней.

– Ладно, успокойся. Хочешь, выпить вина. Многим помогает, – уверила Эрика.

Вдруг Амелия вздрогнула, резко отскочила в сторону, спрыгнула с кровати и забилась в углу.

– Не трогайте меня! Я не хочу!– в истерике заорала она.

– Чего ты не хочешь? – пребывая в полнейшем недоумении, спросила Эрика, осторожно приближаясь к Амелии.

Тут девушка вытащила из прически шпильку и приставила себе к горлу.

– Не приближайтесь, я лучше убью себя, чем дам к себе прикоснуться! Я не извращенка! Спаси меня Мироздание! – сквозь слезы орала она.

– Ты что, спятила? Прекрати орать! – теперь уже перешла на приказной тон принцесса.

– Демон! Я лучше умру, чем позволю совратить меня! Священное Мироздание, спаси мою душу! Спаси от демона! – истошно вопила Амелия.

Принцесса в недоумени наблюдала, как насмерть перепуганная рыдающая девушка, приставив себе шпильку к горлу, сначала пятится к двери, потом дрожащими руками открывает её, и выскакивает, будто ошпаренная. Эрика простояла ещё около минуты, пытаясь понять, что вообще произошло. У нее и мыслей не было склонять девушку к постели. Мало того, что она не в её вкусе, так она зареклась никого кроме шлюх не донимать. И ладно это, но откуда такая ненависть?

Ни разу не обидела её. Вроде бы от сожжения спасла. В замок пригласила, где ее взяла под опеку Беатрис. Брат ее пристроился в стражу. Тех, кто хотел ее сжечь на днях казнят... Вот так помогай людям. На хрена? Чтобы плюнули в ответ, потому что ее морда и цвет глаз кому-то не понравились?

– Охереть..., – озадаченно процедила принцесса, достала самокрутку, подожгла ее от факела и пошла прочь.

"Ну ничего, овца тупая. Выгоню на улицу. В бордель пойдешь. Или в храм. Если живой туда доберешься", – зло думала Эрика, поднимаясь к себе.

Настроение было испорчено окончательно. Уже в своей комнате принцесса вновь закурила. Сон никак не шел. Эрика все же велела Эмме принести ей санталы. Чтобы заснуть. К полудню проспится.

Принцесса опустошила уже четверть бутылки, как в дверь постучали.

– Кого ещё принесло, – возмущаясь, Эрика открыла дверь и застыла в немом удивлении. Пришла Ева. Причем, явно захмелевшая.

– Я хочу поговорить, – развязно заявила кузина.

– Проходи. Зачем пожаловала? – искренне удивилась принцесса.

Кузина, немного шатаясь, зашла в комнату.

– Можешь закрыть дверь? – попросила она.

Наследница молча повернула ключ в замке и с вопросительным видом уставилась на Еву.

– Эрика, я не могу больше молчать! Прогони, прикажи казнить, но только выслушай! Я просто... давно хотела... А эта свадьба... И я решалась. Ты...

– Скажи нормально, что тебе надо? – потребовала Эрика, не понимая, что та вообще имеет в виду.

– Я хочу стать твоей, – вдруг выпалила кузина и с вызовом уставилась ей в глаза.

– Что? – не поняла принцесса.

– Ты же любишь девушек. Все это знают. Я уже несколько лет мечтаю об этом! Я боялась, скрывала, но больше не в силах молчать. Теперь меня выдают замуж, а я ненавижу его, потому что думаю только о тебе. Я решилась... Если я хоть немного тебе нравлюсь, я твоя, – распалилась Ева.

Эрика не знала, как ей реагировать. Одно дело шлюха, но зачем кузине это нужно. Неужели так выпивка дурно повлияла? Та действительно выглядела сильно захмелевшей. Но с другой стороны, что у трезвого на уме... Но какая нужда заставила девушку идти на такую жертву?

– Зачем тебе это? – прямо спросила Эрика.

– Я люблю тебя, – заявила кузина.

– Обойдемся без соплей. Что ты хочешь от меня? Лучше нормально попроси, что тебе нужно, – настаивала наследница.

– Мне ничего не нужно. Прошу, хотя бы одну ночь. Хотя бы раз. Но если я не нравлюсь тебе, тогда я уйду, – отводя взгляд, ответила Ева.

С одной стороны Эрика понимала, она должна прогнать девушку. Ева её кузина. Её брак с Юлием залог союза с графом. Но, проклятье, эта дрянь наряжена так, что хотелось её немедленно раздеть. Светлое платье хоть и не открывало декольте, но подчеркивало её аппетитные формы. А ее длинные светлые вьющиеся волосы, пухлые губы и блестящие пьяные глаза вызывали весьма недвусмысленное желание. Притом, это невеста Юлия. На ловца и зверь бежит. Самолюбие и похоть возобладали над расчетом.

"Считаете демоном, вот и получайте. Обойдусь без Алкения. Не будет свадьбы и заговорщики угомонятся", – с такими мыслями Эрика подошла к Еве, взяла её за подбородок и грубо поцеловала.

Девушка ответила взаимностью и заключила принцессу в своих объятиях. Схватив кузину за предплечье, принцесса подвела её к кровати, и начала сдирать с девушки одежду. Плевать, что она ее кузина. Зато говнюк Юлий удавится, когда узнает, кто увел его невесту прямо из под носа. У Евы испортится репутация? Она пришла сама, значит – сама виновата.

– Если тебе нужна нежность, ты не к той обратилась, – суровым тоном предупредила Эрика и толкнула Еву на кровать.

– Я буду наслаждаться болью, если её причинишь мне ты, – с явным удовольствием ответила девушка.

– Вот и хорошо, – с язвительной улыбкой бросила Эрика, снимая брюки, после чего буквально накинулась на кузину.

Принцесса терпеть не могла нежность и сюсюканья, и сама никогда нежностью не отличалась, предпочитая сношаться грубо. Шлюхи отчаянно делали вид, что им это нравится, а Эрика делала вид, будто верит им.

Ева издала довольный стон и впилась ногтями в спину принцессы. Принцесса с нарочитой грубостью схватила девушка за волосы и жадно впилась в её шею и потянула свою руку к её промежности. Ева кричала так, что было непонятно, ей настолько больно, или, действительно, хорошо. Но Эрике было по большему счету плевать. Даже если кузина притворяется, какая разница. Знала, на что шла. То, что она отличается грубостью в постели, давно секретом не было...

Эрика с Евой лежали полностью обнаженные. В покоях царила полутьма, горели только пару факелов. Принцесса курила дурман, стряхивая пепел прямо на пол и периодически косилась на кузину. С лица Евы не сходила блаженная улыбка.

– Не боишься, если узнают? Мне плевать, что они скажут, а вот твоя матушка не одобрит, – прервала молчание Эрика.

– Мне тоже плевать, – развязно ответила та.

– Ты хочешь в Эрхабен? – Эрика предположила, что именно это и стало причиной поступка кузины.

– Я хочу быть твоей. Плевать где, пусть даже в самой Бездне, – Ева обняла её.

– В Бездну я не собираюсь. По крайней мере, в ближайшее время,– сыронизировала принцесса мысленно добавив, – "Меня туда все равно не пустят"

– Я буду делать все, что ты хочешь, только позволь мне последовать за тобой куда угодно, – принялась упрашивать Ева.

– Ладно, будет тебе Эрхабен. Но чем тебе не угодил Юлий? Он тоже намеревался представить тебя ко двору, – напомнила она.

Все-таки любопытно, почему она так не хочет замуж за Юлия, что даже прыгнула в постель к ней.

– Пусть он катиться в Бездну. Это мой отец решил. А я его ненавижу. И Юлия ненавижу. Я тебя всегда любила, а не его, – томным голосом ответила Ева.

– Обойдемся без болтовни про любовь, – возмутилась принцесса.

– Но почему? Это же...

– Терпеть этого не могу. Любишь, делай это молча, – отмахнулась принцесса, полагая подобные признания неуместными, а в ее случае лживыми. Ладно, предаваться похоти, но выслушивать ложь, это уже слишком.

– Прости, – девушка отвела взгляд и обиженно надула губки, – Юлий только и умеет, что болтать. Жалкое ничтожество. Меня достали его телячьи нежности. Им можно помыкать как угодно, но стоит ему выпить, сразу герой. А так он трус! Разве это мужчина?

– Я тоже не мужчина, – заметила Эрика.

– Неважно. Он никогда не сравниться с тобой! – выпалила Ева.

– Со мной вообще никто не сравнится, – с иронией заявила Эрика и рассмеялась.

Учитывая, как она странно выглядит, особенно обнаженной, и впрямь сравниться сложно. То, что альбинос, это так, мелочи. Изматывающие тренировки в течение нескольких лет при её высоком росте и достаточно нехрупком сложении не оставили даже намека на изящество. Прибавить к этому многочисленные татуировки... Юнцу, быть может, все это дело пошло, но на девице выглядит странно.

"Тебе проще хер приделать, чем сделать похожей на леди" – как всегда бестактно выразился Лютый.

Хер ей, конечно, не сдался, и так со шлюхами неплохо возлегается, но в целом поспорить было трудно. Тем более, саму Эрику ее внешний вид не смущал. Она и с худшим смириться успела, а теперь всяко лучше, чем раньше. Шрамов не видно, татуировки покрасивее будут. Левая лопатка не торчит, только плечо на пару сантимов выше. Заметно это лишь портному при снятии мерок. Даже хромота заметна намного меньше, и главное, не мешает, оставаясь лишь внешней особенностью. Чего еще надо? Ясное дело, быть альбиносом она не перестанет, а с такими тренировками остаться изящной леди невозможно.

– Ты главное, когда проснешься ночью рядом, от ужаса не заори. И не обгадься, – сквозь смех добавила принцесса.

– Но Эрика, я считаю, что ты наоборот, прекрасна в своем облике, – уверила Ева.

– Без тебя знаю. Меня раздражает такая болтовня. Лучше скажи, наконец, чего ты хочешь? – уже более серьезно спросила Эрика.

Ее, конечно, все устраивало, но иллюзиями она себя не тешила. Едва ли кому-то придет в голову возжелать подобные прелести. Мало того, их счастливая обладательница еще и отличается грубостью. Потерпеть, конечно, многие могут, например, за золото. На то и шлюхи. Но чтобы просто так захотеть? Вздор. Вот и не хрен ей морочить голову. Надо – заплатит. Если цена устроит.

– Позволь мне стать твоей рабыней, и получать наслаждение от боли! – со страстью заявила кузина и потянулась к ней с объятиями.

Эрика ничего ответить не успела. Раздался настойчивый стук в дверь.

– Ваше Высочество, из ваших покоев слышали крики? Все в порядке? – обеспокоенно спрашивала Беатрис.

– Эрика, ответь, – требовал теперь уже Виктор.

– Если там Ева, нужно выбить дверь! – требовал Юлий.

– Мы сейчас разберемся, не горячись, – не соглашался Алкений.

– Вы не имеете права вламываться в покои принцессы, – возражал теперь уже Карл.

Эрика обернулась к Еве, но та не выглядела перепуганной, скорее наоборот, девушка нагло улыбалась.

– Что мне с ними делать? – спросила принцесса.

– Пошли их всех, они нам мешают! – с вызовом ответила кузина, и прикрылась покрывалом.

– Все в порядке! И со мной и с Евой! – ответила незваным гостям Эрика, и принялась спешно одеваться.

Едва ли они так просто уйдут. Эрика понимала, через какую-то минуту она в угоду своему самолюбию похерит все планы. Но с другой стороны, планы всегда можно изменить.

– Отец, ясно же сказали, Еву там мучают, нужно что-то делать! – продолжать требовать Юлий.

– Так сделайте же что-нибудь – взмолилась Беатрис.

– Ваше Высочество, я прошу вас открыть! – жестко, хотя и учтиво, требовал Алкений.

– Отец! Прикажи гвардейцам выбить двери! – уже впал в истерику Юлий, отчаянно молотя кулаками.

Одевшись и вооружившись, Эрика решила сразу расставить все точки над "и".

– Открывай! Или мы выбьем дверь! – голосил Юлий.

– Двери будешь выбивать в своем замке, – с этими словами принцесса отворила дверь и отступила на шаг.

– Что ты сделала с моей невестой? – Юлий бесцеремонно переступил порог комнаты.

За ним стояли Алкений, Герцогиня и растерянный Виктор.

– Она больше не твоя невеста, – как ни в чем ни бывало заявила Эрика.

– Что за чушь ты несешь?! – возмутился обескураженный жених.

– Вопросы тут задаю я! Какого хера вы приперлись в мои покои? – посмотрев Юлию прямо в глаза, дерзко спросила принцесса.

– Ваше Высочество, просим прощения, просто мы обыскались Еву, и вот...– принялся объясняться граф, но его сын вдруг перебил его.

– Мне передали, что ты насильно склонила к непотребству мою невесту! Ты ещё ответишь, а сейчас Ева пойдет с нами!

– Я никуда не пойду! – завопила девушка.

– Милая, теперь ты можешь не бояться. Мы защитим тебя, – ласково заговорил граф Алкений.

– О Мироздание, да что же это такое! Сначала Амелия, теперь ты... Ева, что с тобой сделали? Доченька, прошу тебя, пошли, тебе ничего больше не угрожает! – чуть не плача, просила Беатрис.

"Еще и эта мразь пожаловаться успела" – принцесса, вспомнив про Амелию разозлилась еще сильнее.

– Если ты сейчас не отпустишь её, я прикажу взять её силой! – начал угрожать Юлий.

Эрика презрительно посмотрела на Юлия и собравшуюся свиту.

– Ты слышал, она не хочет. С этого момента Ева моя девица, потому что она так захотела. А вам всем я советую проваливать, – высокомерно заявила принцесса.

– Не верьте! Она демон, она опоила несчастную! Налила ей демонского зелья и совратила! Да кто на тебя добровольно польстится? Отродие Бездны! – возопил Юлий, буквально трясясь от злости.

– Ничего мне не наливали! Я разрываю помолвку и теперь принадлежу Её Высочеству. И я предпочту скорее смерть, чем быть с тобой! – Ева неплохо подыгрывала.

– Доченька, я прошу... Виктор ну сделай ты хоть что-нибудь! – ударилась в слезы Беатрис.

Растерянный Виктор смотрел то на Эрику, то на Еву, то на Герцогиню.

– Тварь, она её опоила! Нужно немедленно забрать Еву! – не унимался Юлий.

– Эрика, может Еве лучше пойти в свои покои, и мы спокойно разберемся, – наконец, подал голос талерманец.

– Я так и знала, что ты меня предашь. Никуда она не пойдет. Хочешь, сам забери.

– Не забывайся, кому ты служишь, – одернул талерманца Карл.

– Юлий, я полагаю, стоит разобраться во всем завтра, – Алкений попытался вывести сына, но тот резко одернул его руки.

– Я никуда не пойду! Отец, доколе ты будешь перед ней стелиться! Эта дрянь убогая её опоила! Совратила! – вне себя от ярости орал Юлий. Одновременно слышалась перепалка Виктора с Карлом и рыдания Беатрис.

Эрике уже начал надоелать этот балаган. Пора прекращать. Она практически молниеносно вытащила меч и приставила к его горлу. Тот замолчал, следом затихли остальные. Даже Беатрис прекратила всхлипывать. Одно движение и она могла вспороть ему горло.

– Эрика, не делай глупостей, – осторожно обратился к ней Виктор, но она его даже не слушала.

– Ты доигрался, сучонок. Пришло время ответить за свои слова. И за сегодня. И не только, – процедила наследница.

– Легко закалывать безоружных людей, – пытаясь скрыть страх, выдавил из себя Юлий.

Она опустила оружие.

– Ты оскорбил меня уже второй раз. Завтра в двенадцать на заднем дворе. И только попробуй отказаться, сославшись на то, что я девица. Я приказываю тебе как особа императорской крови. Выбирай оружие, – жестко потребовала Эрика, не отводя меч от его шеи.

Сзади послышался шепот. Беатрис всхлипывала.

– Юлий, не стоит соглашаться. Поверь, поединок с женщиной чести тебе не сделает, – испуганно увещевал граф Алкений. Он всегда был трусом.

– Отродие Бездны не женщина! Без оружия, – наконец, ответил Юлий.

– Превосходно, без оружия даже лучше. А теперь убирайтесь отсюда все. Вы нам помешали.

– Юной леди лучше последовать в свою комнату, – поддержал её Виктор.

– Пошли все вон. Юная леди не желает покидать мои покои. И я не советую её принуждать,– угрожающе заявила принцесса.

– Не слышали, что вам приказала Её Высочество, – поддержал Эрику Карл.

Алкений молча схватил отпрыска за предплечье и потащил в коридор. Беатрис разрыдалась, её обнял пытающийся сохранить невозмутимый вид, Виктор. Закрыв дверь, Эрика направилась к кровати.

– Я знала, ты не отдашь меня им! – Ева обняла присевшую на край принцессу, как раз в этот момент закуривающую дурман.

Наследница, протрезвевшая после всего случившегося, в какой-то момент осознала, что натворила. Её пробрал истерический смех. Только что ради сиюминутного удовольствия она лишилась возможного союзника, но зато приобрела врага. А все из-за самолюбия, которое умудрился задеть никчемный сынишка графа. И девицы, которая по сути ей не нужна. Да, красивая. Возлечь не грех. Только красивых девиц полно. Глупо? Наверное...

"Ни хрена не глупо. Юлий давно напросился" – тут же рассудила она.

В Бездну тот дурацкий план. Граф Алкений как союзник все равно не годится. Среди советников он самый нищий. Поэтому завтра она заставит Юлия принести извинения и, наконец, вдоволь потешит свое самолюбие. Имеет право. Давно пора. Вся местная знать до сих пор уверена, она просто так меч тасксет. Думают, она нечто вроде шута. А она, между прочим, уже талерманцу не раз к горлу меч приставляла. Конечно, Юлий противник одно название, но эти уроды, наверное, думают, она даже такого не пристукнет. Ну ну...

"А сейчас плевать на всех..." – с этой мыслью Эрика обернулась, и обратила свой взор на Еву.

– А ты, оказывается, ещё та сучка, – довольно произнесла Эрика и взяла кузину за волосы.

– Накажи меня за это, – нагло улыбаясь, ответила Ева, и кинула на нее весьма недвусмысленный взгляд...

****

За окном никак не прекращалась несусветная брань, сопровождаемая собачьим лаем. Какие-то бабы ругались так, что иной моряк покраснел бы. Этот шум не просто не давал спать, Виктору казалось, вся эта бессмысленная ахинея звучит в голове. Вскоре к ругани, с требованием заткнуться, подключились недовольные мужские голоса.

"Похмелье, обычное похмелье, а тут ещё и гребаные вопли. Нигде покоя нет. Нужно было в лес ночевать идти", – мысленно сокрушался Виктор, обшаривая свои пожитки в поисках самокруток.

После того, как Беатрис устроила ему истерику и потребовала насильно забрать Еву из покоев Эрики, талерманец вместо этого напился с Карлом и в полуживом состоянии отправился ночевать в гостиный дом. От криков подальше. Но даже тут ему не дали проспаться. А ведь ещё нужно возвращаться в замок. От одной мысли становилось жутко.

– Блядство, – обреченно произнес он, поджигая дурман.

Последний раз Герцогиня так реагировала на деяния принцессы четыре года назад. Обычно Виктор предпочитал не вспоминать те события, и собственные порывы в тот момент, но сейчас сама ситуация подталкивала. Впрочем, теперь талерманец не мог осуждать её. Она рассудила все по своему разумению. А ещё, она женщина, которая стала ему небезразличной. Наверное... Виктор до сих пор не мог понять, он и впрямь умудрился поддаться чувствам, или просто захотел обычной жизни. Жизни без убийств, без перепуганных прохожих, только увидевших его клеймо.

В Небельхафте к нему за эти годы, казалось, привыкли. Герцогиня вроде как оставила чрезмерное увлечение Книгой Мироздания, не считает его демоном и не боится. Им вроде как было хорошо вместе. А ведь когда-то он даже мечтать не мог о спокойной жизни. Казалось, даже Эрика спокойно воспринимала его стремления. В конце концов, наследница получила от него все, что хотела. Но теперь, когда Беатрис вновь считает принцессу врагом и справедливо требует поддержки, у него нарисовалась проблема...

"Ну почему вокруг истерички на пару с идиотами, а расхлебывать мне? Чем, Проклятый ее подери, думала Эрика?" – негодовал талерманец, нервно затягиваясь дурманом.

Ясно, что принцесса не демон, и никак не могла сотворить приворот. Вполне вероятно, Ева и впрямь польстилась на принцессу. Глупо. Впрочем, с той спрос небольшой. А вот Эрика разочаровала. Он, конечно, давно уже не ждал от нее особых проблесков здравого смысла, но такой вопиющей безответственности не ожидал. Дело ведь даже не в репутации. Наследница в этом смысле уже отличилась, зарекомендовав себя едва ли не как Проклятый во плоти. Один Орден Порока чего стоит. Но принцесса своим крайне самодурским жестом в одночасье превратила во врага единственного союзника в грядущих разборках. И все из-за банального самолюбия. Это даже удовлетворением похоти назвать сложно. Эрика раньше на Еву даже не смотрела...

Виктор, находясь в раздумьях, даже не заметил, как выкурил три самокрутки подряд. От похмелья это не спасало, наоборот, голова разболелась ещё сильнее. В комнате ни воды, ни тем более выпивки не оказалось. Времени было три часа до полудня, скоро это проклятый поединок...

Он решил прекратить себя мучить. В любом случае, нужно что-то придумать, а для начала вернуться в замок. Там поглядеть по ситуации, например, попытаться хоть кого-то образумить. Он же смог успокоить Беатрис, когда Эрика с Карлом устроили балаган со своим блядским орденом прямо на пиру. Конечно, она не так отреагировала, но вдруг и сейчас удастся...

К Беатрис он шел как на казнь. Одна мысль, что его ждет истерика, вызывала желание развернуться и просто исчезнуть из города. Сколько себя помнил, Виктор ненавидел слезы, громкие вопли и крики. Женские истерики казались особенно невыносимыми, а главное, ввергающими в полнейшее бессилие. Но учитывая ситуацию, все будет только хуже. При том, что наведаться необходимо. Талерманец понимал, нужно хотя бы узнать, что с ней происходит.

Вид у нее был весьма измученный. Чего только стоило покрасневшее от слез лицо. Виктор присел рядом с Беатрис. Она демонстративно отвернулась в сторону окна.

– Где ты был? – спросила она, как только они остались вдвоем.

Виктор хотел сказать правду, но Беатрис его опередила.

– Запах выпивки... Ты пошел выпивать, оставив меня наедине со своим горем. Иди, пей дальше, Мироздание рассудит, – с этими словами она закрыла лицо руками.

Виктор замялся. Проще было уйти, ясно же, истерика неизбежна. Но в итоге, он решил, что должен хотя бы попытаться. Он приобнял Герцогиню.

– Да, я выпил немного. Возможно, ты просто драматизируешь. Юные леди тоже выпили. Многовато. Ну побаловались, с кем не бывает. Я уверен, и Еве и Эрике сейчас стыдно. Нужно спокойно поговорить, все обсудить..., – осторожно пытался донести свою мысль Виктор, как вдруг Беатрис резко вывернулась, влепила ему пощечину и вскочила как ошпаренная.

Как он и ожидал, у Беатрис начался настоящий припадок. Герцогиня, будто сама не своя, медленно подошла к столу, взяла статуэтку с символом Мироздания, прижала её к груди, и принялась громко молиться. Виктор едва держал себя в руках, чтобы не развернуться и не уйти. Но него все же был план, как решить проблему. Наконец молитва была закончена. Беатрис поставила статуэтку обратно на стол, и бросилась в сторону двери. Талерманец схватил её за руку и притянул к себе.

После недолгих уговоров она все-таки поделилась планами. Ничего нового Виктор не узнал, все, как и предполагал. Они с графом и Юлием всерьез пришли к выводам, что Эрика – исчадие Бездны, насильно совратила Еву, наложив на нее темное заклятие. Приняли они и решение, как быть дальше. Они задумали, добровольно или насильно забрать Еву и отвезти в Храм Мироздания. Там они всерьез надеялись избавить несчастную девушку от влияния демона. Алкений убедил сына не идти на поединок. Аргумент был тот же, Эрика демон. Лучше написать жалобу в Орден Света, и с демоном разберутся те, кто призван избавлять Миорию от исчадий Бездны.

Талерманец все-таки смог убедить Беатрис в своей поддержке, а потом предложил другую идею. Пока оставить все как есть. Он убедит Эрику успокоится, а сам лично привезет жреца. Ясное дело, ряженого. Тот и подтвердит, никаких демонов тут отродясь не было. Беатрис восприняла его предложения с недоверием. Но Виктор напомнил ей про бунты в Ринии, убедив, что ехать в храм самим опасно. Герцогиня все же согласилась.

Ергинские тоже согласились. Только что они скажут ему, если до сих пор на его талерманское клеймо косятся. Единственное, они поставили условие, что останутся в замке до прибытия жреца. Еще и Юлий вдруг передумал отказываться от поединка.

Дело оставалось за малым, попробовать убедить Эрику образумится. А именно, оставить в покое Еву и не убивать Юлия, ограничившись парой пинков. Недоумок не оговорил условия поединка, так что у Эрики полная свобода действий. При этом Виктор понимал, здесь одна надежда, наследница натворила все спьяну и теперь протрезвела. Правда, она сейчас в покоях у Темного Мессии, что все многократно усложняет. Наверняка, этот безумец уже успел наплести ей красивых речей. Со стороны казалось, Карл всегда потворствует ей. "Она все равно это сделает. Зачем спорить, если без толку? Я лучше приму участие" – отмахивался он. И не забывал ненавязчиво подавать еще более безумные идеи. Тем не менее, Виктор решил попробовать. Попытка не пытка.