Текст книги "Генетический дефект"

Автор книги: Алекс Рудер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Собеседники немного помолчали. Поль не торопил события и медленно потягивал коньяк. Нарушил молчание хозяин:

– Ты пришел неспроста, как я понимаю? – спросил он.

– Да, – ответил Поль, – я уполномочен сделать тебе предложение от лица, по понятным причинам желающего оставаться анонимным. В его распоряжении есть новинка, аналогичная той, которую готовится выпустить INSC. Плюс преимущество во времени.

– Не пугайся, – сделал Поль успокаивающий жест в ответ на удивленно поднятые брови, – она нигде не засветилась и если применялась, то крайне осторожно. Я сам узнал о ней только что.

Далее Поль на своем адвокатском языке объяснил, почему не желает раскрываться изобретатель.

– Если ты согласен, то я продолжаю, – добавил он, будучи почти уверенным в успехе.

Получив подтверждение и как мог описав Тейл, Поль изложил свой план. Его доверитель передает всю информацию и оказывает необходимую помощь для пресечения готовящейся диверсии. На данном этапе участвовать в операции будет лишь один сотрудник SVS по выбору Поля – для обеспечения секретности. Директор SVS подписывает контракт и обязуется подтвердить, что все разработки велись с его ведома и под его контролем на всем протяжении.

– Контракт? – спросил Поль в конце, и вновь удовлетворенно увидев подтверждающий кивок, вытащил на свет стандартный бланк.

Он заполнил его и протянул через столик. Контракт был прочитан первой из сторон достаточно внимательно, но без возражений, только дойдя до суммы его собеседник удивленно пробормотал “ого”, так как Поль решил не мелочиться в нулях. Вторая сторона оставалась анонимной.

Просмотрев список сотрудников фирмы и их короткие резюме, Поль, всем своим видом демонстрируя сомнение и недоверие, ткнул пальцем в фамилию Дейва и сказал:

– Он. Введи его коротко в курс дела и дай ему мой телефон. Моя карточка у тебя осталась?

Подписав и оставив на столике один экземпляр контракта, Поль все другие засунул к себе в дипломат и стал откланиваться. Первый шаг был сделан, но оставалось еще несколько не менее важных. Есть еще час до звонка Дейва, он не дурак, сообразит, что к чему, а пока можно добраться до дома и принять ванну.

* * *

Следующим утром, когда Матью проснулся, было уже за девять. Солнечный зайчик ускакал далеко от картины на противоположной стене. Кэрол не было, в первый раз со дня возвращения из госпиталя она встала раньше него. Матью набросил халат и отправился на запах жареного хлеба. Кэрол уже позавтракала, когда Матью появился на пороге кухни. Она молча встала, кивнула ему на пустой стул и отправила в тостер пару кусочков хлеба. Еще через минуту она поставила тарелку с тостами перед Матью и налила им обоим кофе.

– Я очень проголодалась, извини, что не дождалась, – Кэрол впервые улыбнулась.

– М-м, вкусно, – Матью улыбнулся в ответ.

– Ты не сердишься на меня за вчерашнее? Задала я вам…

– У-у, – замотал Матью головой что есть силы, так как рот его был набит сэндвичем. – Что за глупости, – добавил он, прожевав.

– Послушай, Мат, этот Сэм, он странный какой-то, – Кэрол сделала неопределенный жест.

– Все гениальные люди странные… Я еще со школы помню – тогда он всем нам казался как-то старше, а теперь не могу отделаться от ощущения, что передо мной мальчишка – А история с экзаменом – это правда? – спросила Кэрол с плохо скрываемым любопытством.

– Абсолютная.

– А как он так умудрился?

– Понятия не имею, – Матью даже замахал рукой, свободной от чашки кофе.

– И ты не спрашивал? – продолжала Кэрол.

– Нет, кто же спрашивает такие вещи, он бы все равно не ответил, да и неудобно как-то. Он мне вчера такого порассказал – никогда бы не поверил, – Матью впился зубами в следующий сэндвич.

– О Говарде? – Кэрол впервые за утро упомянула сына.

– Нет, о нем он пока ничего не знает, или не хотел говорить.

– Небось байки травил, что-нибудь о бабушке!

– О защите данных в BGTI, я и не предполагал, что такое возможно. Он, кстати, обещал помочь туда пробраться, выяснить, что с Говардом.

– Он, в BGTI?

– В компьютерную сеть, все информация хранится где-нибудь, ее можно найти, если знать как.

– Но ты же и сам можешь это сделать, у тебя же неограниченный доступ, если только… – Кэрол запнулась на полуслове.

– Директор доступ наверняка отрезал, да я и не знаю, как без PTPICа туда подключиться, – Матью допил свой кофе. – Сэм обещал появиться к вечеру, думаю, он принесет что-нибудь.

– А ты не задавал себе вопрос, почему он именно сейчас появился. Вы не виделись почти два года со времени последней школьной встречи?

– Конечно, задавал, и ему тоже… – начал Матью после паузы но Кэрол перебила:

– И вообще, если он такой гений, почему он не сделал карьеру, а болтается простым инженером в никому не известной фирме?

– Понимаешь, у него свои счеты с INSC, его товарищей очень давно посадили в тюрьму за вирусы, а я ему нужен как еще одно доказательство незаконного использования информации.

Кэрол задумалась. Она долго вертела чашку с кофейной гущей, а потом осторожно спросила:

– Ты не думаешь, что он использует тебя в своих целях, а Говард так и останется там навсегда?

– Не знаю… – взгляд Матью остановился на чашке в руках Кэрол, – это ведь наш последний шанс. До вчерашнего вечера я и не подозревал, какая ведется игра. Сэм просто раскрыл мне глаза на все. Меня же совсем с толку сбили и Фурье этот, и директор наш распрекрасный. Не Сэм же от меня обо всем узнал, а я от него.

– А твоя работа? – Кэрол оставила, наконец, чашку в покое.

– Работу придется искать другую, – Матью вздохнул, – никто меня не оставит в BGTI после того, что произошло, хорошо, если к суду не привлекут за умышленное сокрытие фактов.

– Какой суд, Матью!? – вскинулась Кэрол, – это твой директор – преступник, его судить надо, а ты голову под крыло – как бы не пожурили. Речь идет о Говарде, Матью! Очнись! Что с тобой!?

– Но ведь у него с генами Бог знает что творится, пятнадцать процентов NC – это очень много. Допустим, нам удастся его получить назад, ты же не знаешь, какой он будет в год, в два, в пять лет. У обезьяны меньше генетических отличий от человека, чем у него…

– Мат, – глаза Кэрол наполнились слезами, – это мой ребенок, и никто не вправе у меня его отбирать. Никто не может решать, жить ему или нет, только Господь. Это твой директор, и ты, в том числе, придумали эти идиотские законы селекции… – Кэрол всхлипнула. – Мат, сделай что-нибудь, ты один можешь что-нибудь сделать…

Мат, Обещай мне…

Кэрол уткнулась лицом Матью в грудь и продолжала всхлипывать. Матью автоматически обнял ее за плечи, прижался щекой к волосам, но не знал, что сказать и молчал.

– Мат, обещай мне? – Кэрол оторвалась от него и подняла глаза.

– Да… – ответил он, наконец, – я сделаю все, что смогу.

Только теперь Матью окончательно решился действительно бороться до конца. Все словно сговорились упрекать его. Вчера – Сэм, а сегодня и Кэрол прямо заявили ему, что считают его причастным и к созданию законов о тестировании, и, косвенно, конечно, к судьбе Говарда, и к судьбам еще многих людей, попавших в число неполноценных граждан.

Кэрол снова забралась в постель, она была еще слаба, а вчерашние события отняли у нее последние силы. Матью остался наедине с собой. Сначала он бездумно уставился в какую-то спортивную программу, потом выключил телевизор и решил позвонить Сэму. Телефон не отвечал, автоответчика Сэм не держал из принципа.

Матью снова попрыгал с канала на канал, потом нашел музыку и оставил ее.

Он снова, как и вчера вечером, стал вспоминать все давние и недавние события, приведшие его к сегодняшней ситуации. С самого детства он привык слушаться и подчиняться, его воспитывали в уважении к законам, позднее он сам стал частью очень важной общественной системы: занимался исследованиями, стал экспертом, от него очень многое зависело, но никогда он не задавал себе вопрос о правильности своих действий. То есть он, конечно, как и всякий исследователь, часто сомневался, как эксперт он часто себя перепроверял, но никогда не сомневался в праве компьютерной биохимии на существование, не подвергал сомнению необходимость в BGTI, не терзался, ставя свою подпись под чужими генетическими протоколами. Теперь мир развалился, один из осколков задел его самого, и задел больно.

Его нервы тоже были истощены, постепенно Матью стал засыпать под музыку. Уже сквозь сон он вспомнил последние слова Сэма: “Посоветуйся с Кэрол, на нее можно положиться”.

И как это Сэм определил за такое короткое время, что чувствует Кэрол, окончательно погружаясь в дрему, подумал Матью.

* * *

Дейв, как Поль и ожидал, позвонил ему часа через полтора.

– Что вы там замыслили, – встревожено спросил он, – и каким боком замешан в это дело мой уважаемый шеф?

Успокоив Дейва и сказав, что шеф ничего не знает об их основных планах, Поль, не вдаваясь в подробности, объяснил, что они с Сэмом решили готовить INSC сюрприз, а для этого необходимо прикрытие. Он еще раз подтвердил сведения о существовании секретной группы и попросил Дейва ничего не предпринимать, а оставаться дома, тем более, что завтра суббота, и ждать звонка Сэма. Закончив разговор, Поль задумался – ему предстояли еще, по крайней мере, три визита: двое знакомых корреспондентов, пресса и телевидение, и сенатор. В масс-медиа Поль не сомневался, это были свои ребята, которых он знал давно. Обоих звали Питер. Поль старался не играть в кошки-мышки ни с прессой, ни с ЕМ, а, в отличие от многих других, шел им навстречу, извлекая свою пользу. Его если не любили, то хорошо к нему относились, к тому же, Поль время от времени подбрасывал и тому и другому лакомые куски.

– Заинтересовать-то их несложно, – подумал Поль вслух, – удержать их, пока не настанет правильный момент – вот задача, но не должны они подвести, не первый год замужем.

Сенатор Джимми Уайт был головоломкой потруднее. Их связывала давняя дружба, начавшаяся с того, что Поль вытащил из тюрьмы племянника Уайта, запутавшегося с INSC. Но не сам факт положил начало знакомству. Дело было безнадежное, Поль мог его выиграть только с помощью Сэма, но шестое чувство подсказывало, что торопиться не надо. Он попросил у Уайта аудиенции и честно выложил на стол факты, после чего прямо спросил:

– Сенатор, я могу выиграть это дело только незаконным путем. Гарантия полная, безопасность тоже полная, об этом, кроме нас с вами и еще одного человека, которому я доверяю больше, чем себе, знать не будет никто. Слово за вами, зная ваше положение, я не решился этого делать, не поставив вас в известность.

Сенатор тогда согласился, более того, он включил Поля в список приглашаемых лиц, и через довольно короткое время они перешли на “Джимми” и “Поль”. Поль никогда не упоминал прошлое дело, ничего не просил и – берег сенатора для решающей схватки, и теперь этот момент приближался. С большим трудом прорвался Поль через двух секретарей и, в итоге, заполучил Джимми. Вечер его был забит полностью.

Джимми извинился, что не может ничего отменить и, уступая необычной настойчивости Поля, пригласил его домой в час ночи.

– Спасибо, – поблагодарил Поль, – я постараюсь не занять больше часа, если, конечно, после моего визита у вас не наступит бессонница.

Поль удовлетворенно положил трубку. Оставалось поймать обоих Питеров. Первый работал на Санди Таймс, сотрудничал с радио и должен был быть в редакции.

Второго, корреспондента кабельного ТВ, застать труднее. После получасовых поисков и переговоров Полю удалось ангажировать их обоих на одиннадцать часов.

Он решил изменить давней привычке ездить на такси и взять машину, такие поездки обойдутся дорого и не будут признаны налоговым управлением. Решив еще и поужинать по дороге, Поль не спеша оделся и спустился в гараж.

Он вошел в бар, с таким трудом выбранный для встречи, в 11 с минутами. Оба Питера уже ожидали его и радостно замахали руками. Рабочая неделя кончилась, и оба корреспондента были в приподнятом настроении.

– Привет, – сказал Поль присоединяясь к Питерам, – спасибо, что пришли.

– Нельзя было подождать до понедельника? – спросил Питер из Санди Таймс, – все равно номер уже ушел, никакие новости у меня не пройдут, разве что на радио…

– А у меня пройдут, если что, – вмешался Питер с ТВ.

– Никаких новостей пока нет, – охладил Поль его пыл.

– А-а, – разочарованно протянул тот, – я-то думал порадовать начальство чем-нибудь свеженьким, а то жуют тухлятину десятилетней давности, тошнит даже…

– У нас весь Таймс ей провонял, – подтвердил второй Питер, – как сегодня начали, так еще на завтра осталось и в Санди закатили порцию.

– Ну – ну, ребята, я ведь по тухлятину пришел, – Поль слегка подыграл настроению собеседников. – Почему вы решили, что это тухлятина?

– Что же еще, тухлятина и есть, – продолжил Санди Питер, – кто-то сильный и толстый заказал – начальство и старается…

– И наши тоже готовят в воскресенье часовую передачу, в самое дорогое время.

Потеснили слегка даже барбоса этого с Ефдлырщц, – добавил Питер ТВ.

– А вам не приходило в голову, что на старой могиле прорастают свежие цветы? – спросил Поль, серьезно, без тени улыбки посмотрев сначала на одного, потом на другого.

Питеры переглянулись.

– У тебя что-то есть? – спросил Санди Питер.

– Да, – кивнув ответил Поль.

– Ну?.. – после короткой паузы не выдержал Санди Питер.

– Не все так просто, – начал Поль, опять выдержав небольшую паузу. – Вы не задумывались, с чего вдруг полезла эта, как вы выражаетесь, тухлятина?

– Что-нибудь затевается? – спросил Питер ТВ.

– Да, и мне нужна ваша помощь, – Поль снова внимательно оглядел обоих, – но при одном условии: вы должны поклясться, что раньше времени ни слова, ни буквы не будет выпущено. Иначе, все полетит к чертям, а мы все, подчеркиваю, все, включая и вас, можем очень надолго отправиться за решетку. Одно неосторожное слово и…

Поль отпил кофе под продолжающееся молчание Питеров.

– Если вы согласны, – Поль сделал еще глоток, – то должны полностью подчиниться моему руководству. Top story я вам обещаю.

– Это все, что ты можешь нам сказать? – удивленно спросил Питер ТВ.

– Да, пока, – Поль посмотрел на него пристально, – пойми, я и так уже сказал слишком много, выйди ты завтра в эфир с рассказом только о факте нашей встречи, мне уже не поздоровится.

– Что скажешь? – спросил Санди Питер своего коллегу.

– Если бы здесь сидел не Поль, я бы плюнул. Таких заявлений я на своем веку знаешь сколько слышал? Но Поль просто так не придет, а потом, он просит помощи, сам сказал… – Питер ТВ помолчал. – Мне кажется, стоит согласиться. Мы с тобой, в любом случае, ничем кроме времени не рискуем, а если выйдут хорошие заголовки, то нам обоим это не помешает.

– ОК! – повернулся Санди Питер к Полю, – принято, я обещаю, что все твои условия выполню, как ты захочешь.

– И я, – поддержал Питер ТВ, – скажи, что мы должны делать?

– Ничего, до понедельника. В понедельник с утра подождите моего звонка, тогда и начнем. Впрочем, – обратился Поль к Питеру ТВ, – завтра окажи мне одну услугу – достань кассету или диск с видеозаписью оглашения приговора, но только такую, чтобы на ней был четкий тайминг. Сможешь?

– Ну, это пустяки, позвони после обеда – будет. Все на сегодня? – спросил Питер ТВ, – а то жена меня и так живьем съест.

– Спасибо, ребята, – Поль поднялся и положил на стол купюру, покрывающую все сделанные заказы.

Санди Питер внимательно посмотрел на него, но ничего не сказал. Поль еще раз кивнул и ушел.

– Ну?… – опять протянул Санди Питер, потягиваясь.

– Насколько я знаю, Поль никогда не трахал прессу, ему, похоже, действительно что-то надо. У меня чувство, что он готовит нечто серьезное, и он хорошо сделал, выбрав нас. Кроме того, я ему верю, несмотря что он адвокат.

* * *

Сэм позвонил Матью, когда тот еще не совсем очнулся от тяжелого дневного сна.

– Спишь? – сказал он, – это хорошо, голова свежее будет. Приезжай ко мне, есть кое-что для тебя.

– Может быть наоборот, ты к нам? – нерешительно спросил Матью, – я не хотел бы оставлять Кэрол одну.

– Давайте вместе, я вижу, она не ругается на сигаретный дым, – настаивал Сэм, – и попроси ее захватить, что-нибудь съедобное, а-то старые холостяки, сам знаешь.

– Но… – снова попытался возразить Матью.

– Давай, давай, не в гости зову, а работать, моя техника ездить не любит, и PTPIC у тебя отобрали.

– А ты что, PTPIC мне дашь? – не унимался Матью.

– Кончай разговоры, ноги в руки, жену в охапку и вперед. Жду, – Сэму надоело препираться, – на месте все поймешь. Кэрол – привет.

Матью оставил телефон и пошел в спальню. Против его ожидания, Кэрол сразу согласилась. Одевшись, он наскоро побросала в сумку кое-какие продукты из их изрядно истощенного запаса, и они спустились вниз к машине. Улыбающийся Сэм распахнул дверь в квартиру сразу же после звонка. Он неуклюже шаркнул ножкой и принял из рук Матью сумку.

– Проходите, проходите, давно ждем-с, не устали ли с дороги? – Сэм играл роль гостеприимного хозяина. – Ого! Столько и в холодильник не влезет, – с притворным ужасом воскликнул он, взвешивая сумку в руке.

Усадив Кэрол в кресло в гостиной, спросив о кофе и получив отрицательный ответ, Сэм потащил Матью к себе в “компьютерную”. Матью не смог скрыть разочарования, он увидел обычный Вуылещз, а за ним стойку, до потолка забитую какими-то платами и пластиковыми коробками. Со стойки, как лианы, свисали и переплетались различной формы, цвета и размеров кабели. По комнате были разбросаны диски, книги и отпечатанные листки.

– Это все? – удивленно спросил Матью.

– А что ты собирался увидеть? – обиделся Сэм. – Громадный зал, увешанный разноцветными лампочками? – Так это дискотека, вторая дверь направо, вы не туда попали, мистер.

– Но…

– Учти, этой машине позавидует каждый компьютерщик. Какая емкость твоего паршивого PTPICа, ты еще помнишь?

– Что-то около 4–5 Гига, если я не…

– Так вот, только оперативная память этой старушки раз в сто больше, и то, для моих задач она работает на пределе.

– Хм, никогда бы не подумал, – извиняющимся тоном сказал Матью.

– Ты о Ремарке слышал когда-нибудь? Был такой писатель лет сто назад, почитай на досуге, – Сэм смягчился. – А теперь займемся нашими делами. Вот тебе диск и стул, любимого стула для тебя не жалко, – он взял диск со стола и вставил его в карман, – на нем находится все, что мне попалось о Говарде. Да! Забыл тебе сказать, у тебя С/G0 по отчету, – Сэм хлопнул себя по темени, – извини, совсем из головы вылетело.

– Спасибо, – Матью почти никак не прореагировал на это сообщение. – Это что за файлы? – спросил он, непонимающе глядя на строчки символов.

– А черт их знает, ты их кликай – они откроются, а потом сам давай им имена, какие хочешь. – Сэм потер кулаками красные глаза. – Я покажу Кэрол, где она может прилечь, и пойду посплю, все-таки со вчерашнего утра на ногах.

– Конечно, я должен это все просмотреть, – Матью уже впился в один из файлов.

– Если надо – печатай, бумаги полно, – Сэм вышел из комнаты.

Матью углубился в чтение. Через несколько минут он понял, что снова и снова читает какой-то Мейл из перехваченных Сэмом. Закрыв его, Матью вызвал следующий файл, и снова ему попался Мейл. Третий – опять Мейл. Матью задумался, надо бы систематизировать это все, переименовать, как сказал Сэм, но нет времени. Больше всего его интересовал отчет Говарда, надо только его найти. Матью начал искать большие по размеру файлы – их было два. Открыв один из них, он обнаружил СТ, в чем почти ничего не понимал. Наскоро просмотрев снимки, Матью стал читать заключения специалистов, в которых не было ничего необычного. Дойдя до конца, он поймал себя на мысли, что если бы не знал результатов отчета, то вряд ли его могла насторожить СТ, так, мелкие придирки.

Матью встал и пошел поплескать на лицо холодной воды. Потом он залпом выпил стакан и вернулся к экрану. Второй файл был именно то, что он искал.

– Спокойно, – сказал он себе, замечая некоторую дрожь в пальцах.

Отчет был привычно окрашен в четыре цвета. Сочетание слабых тонов желтого, зеленого, синего и фиолетового образовывали причудливую мозаику, созданную природой и индивидуальную для каждого человека. Погрешности, дефекты, лишние и недостающие куски окрашивались в ярко красный цвет, а рядом стояли цифры компьютерной оценки. Все было так привычно и знакомо, но Матью никак не мог взять себя в руки. Он видел сотни отчетов на своем веку, но в первый раз это затрагивало его лично. Мысль, что этот абстрактный узор – единственное, что он знает о Говарде, не давала сосредоточиться. Постепенно он преодолел волнение и углубился в отчет.

Матью шел от фрагмента к фрагменту, от картинки к картинке, отмечая для себя критические места. Так он провел около часа, потом стал листать быстрее. Пройдя примерно треть, Матью остановился. За все это время он не нашел ни одного существенного отклонения, практически ничего, что могло бы фатально повлиять на результат, и ту же оценку давал компьютер. Матью еще убыстрил темп и пробежал вторую треть менее чем за час – и тоже все было в норме.

Матью не понимал, что происходит. Он вернулся в начало отчета и еще раз проверил параметры пациента. Все совпадало: имя, родители, дата рождения, она же дата отчета, были правильные и соответствовали данным Говарда. Матью откинулся на спинку стула, закрыл глаза и попытался оценить ситуацию. Неделю назад, пойдя на поводу у директора, он подписал отчет не глядя. Ему не пришло в голову, что отчет может быть подделан, но есть же этот, абсолютно нормальный отчет.

– Стоп, – сказал себе Матью, – это не совсем стандартный отчет, отсутствует финальная оценка.

Матью очнулся и передвинулся в конец отчета. Так и есть, это исследовательский отчет с результатом в конце. Матью не поверил своим глазам – 98.8 процентов С и около 0.8 неопределенности. Он был совершенно сбит с толку. Официально предъявленный ему результат был NC, а отчет для внутреннего пользования – великолепный.

– Вот идиот, – отругал он себя в который раз, – не мог поинтересоваться и хотя бы за пять минут пройтись по красным местам.

Матью посмотрел на часы, было за полночь. Он вышел из комнаты в салон. Кэрол там не оказалось, она спала в комнате для гостей, поддерживаемой Сэмом в относительном порядке. Матью открыл следующую дверь, что заставило спящего Сэма мгновенно вскинуться и спросить:

– Ну что?

– Чертовщина какая-то, извини, не хотел тебя будить.

– Ничего, я привык спать урывками, еще на сутки хватит, – Сэм зевнул и, потягиваясь, встал. – Сейчас умоюсь, кофе, и буду как огурчик – зеленый и в пупырышек, – Сэм засмеялся.

Через пару минут Сэм притащил Матью на кухню, поставил вариться кофе и спросил:

– Так что у тебя?

– Отчет Говарда, только совершенно нормальный, не тот, который я видел у директора.

– Уверен?

– Абсолютно! Все совпадает, а отчет не тот. Где ты его выудил?

– Из BGTI, при какой-то бешеной перекачке информации. А что?

– Не знаю.

– Проверял?

– Проверял.

– Сколько раз?

– Два.

– Мало. Бери-ка чашки и пошли, – Сэм взял кофейник, и они снова отправились в “компьютерную”.

На экране плел узоры Screensaver. Сэм двинул ногой по ножке стола, и узоры исчезли.

– Показывай! Только с самого начала, – Сэм снова уступил Матью свой стул, а сам выволок откуда-то табурет.

– Смотри, все на месте – титул, фамилия, даты, анализатор, параметры компьютера – все совпадает точно.

– А это что? – Сэм ткнул пальцем в единственную не названную Матью строку, называющуюся “Параметры пробы”.

– Это параметры пробы, здесь зашифровано… Вот черт…

– Что?

– Это не проба BGTI и не параметры госпиталя, – Матью посмотрел на Сэма. – Ты прав, как я это не заметил, – какая-то совсем другая проба.

– Ты можешь расшифровать код? – спросил Сэм.

– Без индекса – нет, хотя, постой, вот эти буквы – штат, FL, значит Флорида, а эти шесть цифр – число, где-то восемь месяцев назад.

– Подумай, что было во Флориде в это время.

– Самое начало беременности, я тогда еще сделал Кэрол первые “шесть недель”, но как они докопались до этого?

Сэм посмотрел на Матью оценивающе, подумал немного и спросил:

– Как ты платил?

– Через PTPIC, конечно, как еще платят такие суммы.

– Так кто кого должен спрашивать? Ты меня или я тебя? Неужели ты мог подумать, что от них это ускользнет.

Матью молчал, ответить ему было нечего. Полный анализ самой первой пробы сделали в тот же день, что и тест при рождении. Это могло быть простым совпадением.

Каждая проба отправлялась на длительное хранение, практически никогда не уничтожалась и держалась именно для случаев перепроверки. Все логично, а дата могла совпасть случайно.

– Что будем делать? – спросил Сэм, – еще отчеты там есть, или это единственный?

– Похоже, что единственный, – неуверенно ответил Матью.

Они вместе пересмотрели все файлы, но других отчетов не нашли. Сэм, оставив табурет, отправился на кровать. Прикрыв глаза, он спросил:

– Ночами у вас кто-нибудь работает?

– Нет, как правило.

– А ты знаешь такого Гликмана, Клинтона, как его там?

– Клингстона, – рассмеялся Матью, – знаю, довольно симпатичный парень, одно плохо – перед директором на задних лапках, – Матью продолжал улыбаться.

– Этот симпатяга, – не смог скрыть иронии Сэм, – занимается делом Говарда, между прочим. Где-то я видел Мейл директора – поищи, если хочешь.

– Не может быть! – Матью недоверчиво уставился на Сэма.

– Не веришь, так сам убедись, а я подремлю пока, – Сэм повернулся на бок.

– Как же быть?

– В это время его нет в офисе?

– Наверняка нет.

– Это плохо, – зевая провыл Сэм, – пошли спать, думаю, несмотря на субботу, он будет завтра на месте, а там мы ему устроим.

* * *

Поль вышел из бара как раз вовремя, чтобы не торопясь успеть на встречу с сенатором. Две предыдущие встречи были успешными, думал он, даже очень, он в обоих случаях добился ровно того, чего хотел. Предстоящее рандеву было самым сложным и, пожалуй, самым важным. Договорившись с директором SVS, он обеспечивал тылы. Убедив корреспондентов сотрудничать, он разрешал проблему тактики схватки.

Теперь ему предстояло подготовить стратегический план наступления, а также провести подготовку главного удара.

Джимми Уайт был безусловно талантливым политиком, достаточно скромным, достаточно благоразумным, умел мгновенно ориентироваться и очень хорошо взвешивал риск. Поль не собирался просить у него многого, но в то же время, это немногое могло стоить Уайту его сенаторской карьеры. Полю нужен был сенаторский запрос о деятельности INSC.

Джимми встретил его в дверях, дружески улыбнулся стандартной улыбкой и проводил к себе в кабинет. Было заметно, что он изрядно устал: тщательно уложенные волосы слегка взъерошены, галстук болтался широкой петлей, ворот расстегнут, но глаза смотрели свежо.

– Что я могу вам предложить, Поль? – негромко спросил он, после того как гость устроился в кресле.

– Сок, – не колеблясь выбрал тот, – на сегодня хватит, и время уже не то.

– Чудесно, и мне хватит, – Джимми явно обрадовался предложению Поля.

– Так что вызвало ваш срочный визит ко мне? – спросил Джимми, когда они сделали по глотку.

– Сенатор…

– Джимми, – перебил его Уайт мягко, но настойчиво.

– Сенатор, – повторил Поль, делая на слове ударение, – мне нужна ваша помощь. Как сенатора и, конечно, как Джимми Уайта.

Сенатор умело подавил глубокий вздох. Поль заметил это, но отступать он не мог.

Как и при первой их встрече, Поль был предельно откровенен, разумеется в пределах необходимой конспирации. Он в третий раз за последний день повторял одну и ту же историю, но в другом, адаптированном на слушателя, варианте. Сейчас он делал упор на бюджетную игру. Он хорошо подготовил домашнее задание, он видел, что его рассказ заинтересовал Джимми, несмотря на небрежную позу и полуприкрытые глаза. Поль хорошо изучил язык тела и ловил малейшие движения сенатора. Рассказ занял почти час, и за все это время его собеседник не проронил ни слова, ни разу не перебил и не влез с вопросами.

Сок в стаканах кончился. Когда Поль, наконец, замолчал, Уайт встал и снова наполнил стаканы.

– Что вы хотели у меня попросить? – спросил он.

У Поля создалось впечатление, что Джимми догадался о цели его прихода. Он отпил сразу полстакана и коротко произнес:

– Запрос, Джимми, ваш запрос о незаконной деятельности INSC. Неправомочное использование информации и целенаправленное незаконное давление в прессе и на телевидении.

Уайт и тут не прореагировал. Он все так же смотрел на Поля сквозь полуприкрытые веки. Полю стало неудобно, он на мгновение подумал, что на этом визит и закончится, но в этот момент Джимми спросил:

– Вы понимаете, о чем вы меня просите? – тем же спокойным голосом сказал Уайт.

– Да, – без колебаний и достаточно твердо ответил Поль.

– Я не ставлю под сомнение все факты, которые вы привели, этого вполне достаточно для запроса, – начал Уайт после паузы. – Но вы понимаете мое положение, если это не подтвердится, или INSC, испугавшись, даст задний ход?

Этого вопроса Поль давно ожидал.

– Я думал об этом, – спокойно ответил Поль, – время вашего выступления будет очень тщательно спланировано, а само оно состоится только при начале событий и с того момента, когда они примут необратимый характер. Я это гарантирую.

Сенатор не ответил. Он сидел напротив Поля и рассматривал остатки сока в стакане. Поль уперся в картину на стене. Пауза длилась слишком долго, и он понял, что сегодняшний раунд не принесет положительного результата.

– Я могу посоветоваться со своими людьми? – спросил Джимми.

– Очень просил бы вас этого не делать, если дело не пойдет, то лишние посвященные совершенно ни к чему, – Поль смотрел Джимми прямо в глаза.

– Я должен обдумать, – сказал Уайт, потягиваясь, и Поль понял, что сегодня продолжения не будет.

Он поднялся прежде, чем сенатор даст понять, что разговор окончен, и поблагодарил Джимми за встречу. Было три часа ночи, и Джимми чертовски хотелось спать. Может, и не стоило вламываться к нему посреди ночи, подумал Поль. Но через мгновение он отбросил колебания – дело не могло ждать.

Поль сел в машину и медленно поехал домой. Первый раунд окончился вничью, Джимми, по крайней мере, не спустил его с лестницы, но и не согласился на предложение. Второй раунд Поль обязан был выигрывать, времени на долгий поединок не было. У него не оставалось выхода, как идти ва-банк и ставить все на карту.

Или – или, решил Поль. Либо Уайт согласится сотрудничать, либо он, Поль, рискует навсегда потерять влиятельного друга, да еще попасть в пренеприятную историю. Но особого выбора у Поля не было. Завтра, решил он, вспомнив усталого Сэма.

* * *

Субботним утром Сэм проснулся довольно рано. В общей сложности он спал около восьми часов за двое суток, но чувствовал себя свежим. В комнате гостей не было никакого движения, и Сэм, стараясь не производить шума, пробрался на кухню и занялся кофе. Приторочив к крекеру кусок сыра вдвое его толще, Сэм, по привычке, подхватил кофейник и уселся напротив дисплея. Без Матью ему не стоило ничего предпринимать – это было достаточно рискованно, но выяснить, к какому серверу подключен Клингстон, он мог. Всего несколько минут, но зачем попусту терять время.