Текст книги "Генетический дефект"

Автор книги: Алекс Рудер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

– Сегодня… – ответил тот и осекся. – Нет, подожди, наверное, неделю назад.

– Нет, Матью, он узнал об этом на третий день после происшествия.

– Сукин сын!! Подонок!! – вскочил Матью.

– Сядь, – поморщившись сказал Сэм, – не подонок и не сукин сын.

– А кто же? – вставила Кэрол.

– Честный человек, порядочный, только напуганный. Никто не заставлял его делать перекрестную проверку пациентов, а он сделал, и обнаружил именно то, чего боялся. Как ты думаешь, что он сделал дальше?

– Скрыл, – Матью еще не догадывался, куда клонит Сэм.

– Нет, он не скрыл, но он очень испугался и сделал роковую ошибку. Вместо того, чтобы вызвать тебя в госпиталь и сообщить обо всем, он отправил мейл твоему директору.

– Почему же такой странный выбор?

– Естественный выбор человека его уровня, который не разбирается в вопросах генетики. Позвонить Матью он просто испугался, а директору BGTI направил очень осторожное письмо, хотел только посоветоваться. Кто действительно сукин сын, так это твой директор, Матью. Ты представляешь, что он предпринял дальше?

– Нет.

– Первое, что он сделал, он направил мейл в INSC с требованием закрыть всю информацию по случаю с отравлением, а потом отправился в госпиталь лично. При встрече я, конечно, не присутствовал, но, судя по всему, он так запугал Фурье, чтобы молчал, что тот наложил в штаны не один раз. Фурье и молчал, но, повторяю, он приличный человек, поэтому он сказал тебе правду, Матью. Более того, он сохранил распечатку, которую сделал в самом начале, ведь доступ к любой информации по этому делу закрыт. Будь он открыт,…

– Фурье просмотрел бы все на своем терминале, – продолжил предложение Матью.

– Ты делаешь успехи, – заметил Сэм, – но это еще не все. Директор, перед тем как заявиться с визитом к главврачу, приказал выудить из сети все до последнего бита, что связано с Матью и Кэрол Фрэнки, вплоть до случайно не стертых писем электронной почты, вплоть до заказов из магазинов и бронирования билетов. И он нашел то, что искал, твою родную мать, Матью. Теперь тебе понятно, кто затеял всю петрушку?

– Директор!? – спросил Матью, хотя это было уже очевидно. – Но какую цель он преследовал? Кто он, и кто я – не для того же, чтобы просто погнать меня из BGTI?

– Ну, это он мог сделать в любой момент. – Матью снова чиркнул зажигалкой. – Научную, Матью, только научную. Он хотел исследовать развитие зародыша под действием АД-2000.

* * *

Разговор возобновился лишь к вечеру. Кэрол просто не выдержала потока, хлынувшего на нее в то утро. Несколько часов Матью и Сэм попеременно успокаивали ее, увещевали, ругали, поили водой и чего только не делали. В конце концов, Кэрол удалось уговорить лечь и принять снотворное. Наконец, ей удалось заснуть.

Какое-то время они молчали, затем Сэм заговорил первым:

– Что ты собираешься делать, Матью?

– Наверное, подавать в суд, а что же еще?

– Недурная мысль, только абсолютно бесполезная, – Сэм вздохнул.

– Почему же бесполезная?

Сэм не ответил. Он встал, походил по комнате, закурил в очередной раз – Матью понял, что он колеблется. Наконец, он бухнулся обратно в кресло, погрыз ноготь большого пальца и спросил:

– Ты остаешься в BGTI? Или ты еще не решил?

– Я очень хочу вывести этого подонка на чистую воду, а для этого мне, наверное, лучше оставаться пока на месте. Не так ли? Если бы директор хотел от меня избавиться, то он не замедлил бы это сделать уже сейчас.

– Допустим, что это так. – Сэм начал рассуждать вслух. – При каких условиях это возможно? Я попробую назвать их, а ты меня поправь, если буду пороть чушь. – Сэм переходил к делу.

– Первое, – продолжал он, – директор не должен знать подробностей разговора в госпитале – ему уже наверняка известно, что ты там был. Вспомни, что он устроил этой твоей девице из кадров?

– Да, скорее всего, но насколько можно быть уверенным в Фурье, он сам предупредил меня, что не станет ввязываться в историю.

– Не знаю, не знаю, сознаться директору в разглашении закрытой через INSC информации, да еще имея за собой случай с АД-2000 означает для него как минимум потерю места, а то и хуже. – Сэм замолчал, погрузившись в раздумья. Матью нетерпеливо прервал его мысли:

– Есть еще одно условие – мой собственный успешный тест.

– Это по умолчанию, – отмахнулся от него Сэм, – есть менее бесспорные вещи.

– Какие же? – Матью почувствовал себя уязвленным.

– Система доступа, Матью, давай рассуждать вместе: как директор поступал до сих пор? – Он просто отсекал доступ к информации, по всему видно, что у него есть кто-то в INSC, не может не быть. А ты эксперт, у тебя неограниченный допуск в базы, я не ошибаюсь? – спросил Сэм.

– Нет. – Матью решил не прерывать его.

– Так вот, закрыть от тебя что-нибудь в базах он не может, то есть может, конечно, но это рано или поздно выплывет, даже если предположить, что ты ничего не знаешь, он не может полагаться на случайности. Наткнувшись на отсутствие доступа, ты, естественно, должен будешь поднять крик, а ты наткнешься обязательно. Рано или поздно. – Сэм снова замолчал.

– Вывод? – спросил Матью.

– Вывод? – повторил Сэм, – вывод один – еще неделю ты числишься в BGTI, а дальше все.

– Почему же он дал мне еще неделю?

– Он не хочет делать из тебя открытого врага, я так думаю. – Сэм хитро посмотрел на Матью. – Ты хороший эксперт?

– Ну, – Матью смутился, – не плохой. А что?

– Вот то-то и оно. Он хочет проверить с INSC все возможности оставить тебя в фирме, но придет к тому же выводу, что и я.

– Почему ты так решил? – самоуверенность Сэма задела Матью.

– Потому что, я знаю, что говорю, – глаза Сэма блеснули. – Давай отбросим игрушки, Матью, и поговорим начистоту. Ты готов говорить серьезно?

– Куда уж серьезнее, – Матью чувствовал, что Сэм напрягся.

– Слушай, Матью, что я тебе сейчас расскажу, – Сэм развалился в кресле, и глаза его сузились. – Слушай внимательно и постарайся понять. Ты идеалист, Матью, а в мире творится много гадостей, в том числе, и твоими руками, Матью.

– Но…

– Прошу тебя, не перебивай, – сделал Сэм протестующий жест, – просто слушай. И еще: счеты, Матью, вспомни о счетах. – Сэм замолчал и наблюдал за ним.

Раз Сэм заговорил о счетах, значит он не придуривается – Матью не надо было напоминать про начало его карьеры, которой, в сущности, он был обязан Сэму.

Матью заявил, что подает документы на компьютерную биохимию на вечеринке в честь получения дипломов о присвоении первой академической степени. Общий гам на секунду стих, но потом мгновенно возобновился.

– Я думаю о компьютерной биохимии, – сказал тогда Матью, но его слова никто не принял всерьез.

В то время только в одном университете была всего одна группа по этой специальности. Ожидался невероятный конкурс, и один только допуск к экзаменам представлялся чем-то не вполне реальным. После предварительного отсева кандидаты должны были пройти шестиэтапный марафон, через день сдавая полные университетские курсы по математике, физике, химии, биологии и молекулярной биологии. Проходной балл на каждый следующий этап был 96 из 100.

О последнем, шестом экзамене, ходили легенды. Это был экзамен по программированию. Суть его была в том, что по заданным условиям не то что составить алгоритм было невозможно, но и сама задача не имела никакого смысла.

Все консультанты в один голос твердили, что показать надо две вещи: умение нестандартно мыслить и свободное владение современными компьютерными средствами.

Каждый студент, каким-то образом просочившийся сквозь это сито, давал столь путанные объяснения, что только усиливал ужас свежих абитуриентов.

Матью поймал на себе горящий взгляд Сэма. Сэм кивнул в сторону двери, поднялся и вышел на лужайку перед домом.

– Серьезно? – спросил Сэм, едва Матью появился в дверях.

– Да, – Матью был уже слегка навеселе. Сэм молчал.

– Три года я пахал, как слон, – Матью выдохнул, – я уверен в первых пяти экзаменах. Последний этап – программирование, я расскажу тебе, что это за штука.

– Не надо, – Сэм хмыкнул, – я все бы отдал ради участия в этом экзамене. Вопрос в том, что я не знаю, как туда попасть. Даже предварительный отбор мне не светит.

Понял? – Сэм в упор посмотрел на Матью.

– Я в курсе всех последних новинок, ты не думай, что я настолько наивен!

– Счеты, Матью, вспомни о счетах, – Сэм не отводил от него пристального взгляда.

– Но это же исключено, как ты туда попадешь вместо меня? Не можешь же ты подделать ДИ? Или…

– ДИ я подделать не могу, – задумчиво сказал Сэм, – значит ты согласен, что страховка не помешает…

Сэм повернулся и сделал круг по лужайке, потом второй. Он остановился напротив Матью, заложив руки в карманы.

– ОК! Я позвоню тебе, – Сэм не проронив больше ни слова вернулся в дом.

Матью не воспринял Сэма серьезно. Два месяца после того странного разговора никто его не видел и не знал, где тот пропадает. Сэм позвонил, когда Матью сдал четвертый экзамен, получив два раза по 100 и два по 98. Молекулярную биологию Матью знал прекрасно и он думал исключительно о программировании.

– Когда? – коротко спросил Сэм.

– Через три дня, начало в 9 часов утра. Компьютерный факультет университета, – Матью ответил почти машинально, – Серьезно? – Матью очнулся от своих мыслей.

– Слушай, Мат, все что ты должен сделать, это прийти на место за 10 минут до начала и послать мне Ьфшд с экзаменационного терминала. Все равно какой, хотя бы одно слово. Понял? Дальше, ровно в 9.30 ты сделаешь Re-boot, предварительно заморозив на экране картинку с условием задачи. Это все! Гарантия безопасности 99.99. Гарантия успеха ниже. Я дам тебе знать о своем присутствии, как – увидишь. Если ничего не произойдет, то в 10.30 сделай еще одну попытку. Все.

В трубке раздались короткие гудки.

– Ненормальный, фрик, приключений на свою задницу ищет. Мечта жизни хренова, – Матью разозлился.

Рисковать всей своей карьерой из-за этого идиота? Пошел бы он подальше!

Матью вошел в клетушку с экзаменационным терминалом за 15 минут до начала.

Идентифицировавшись, он набрал первое попавшееся предложение: “Happy Birthday” и послал Сэму на домашний терминал.

Ровно в 9.00 на экране появилось окно с условием задания. Ї Упорядочить двумерный массив по столбцам, при соблюдении двух условий: Ї 1. Обязательно использование оператора цикла в любой форме. Ї 2. Последняя выполняемая команда внутри оператора цикла должна производить следующее действие: “В каждом столбце случайно выбранный элемент заменяется случайной величиной”.

Матью еще раз перечитал условие.

– Чертовщина, – сказал он вслух.

Однако он должен был что-нибудь придумать. Постепенно у него выкристаллизовалась идея. Любая псевдослучайная последовательность, прикинул Матью, вычисляется по формуле и когда-то неизбежно повторяется. Надо попробовать найти период этой последовательности, полученной с помощью какой-то неизвестной формулы, и тогда неизвестное станет известным. Задача решается.

Матью погрузился в написание алгоритма поиска повторяющихся значений и чуть не пропустил 9.30.

– Посмотрим, кто кого, – подумал Матью, перезагружая компьютер.

Первые минуты ничего не изменилось. Матью злорадно решил, что попытка не удалась, но потом заметил, что курсор каким-то образом превратился в зайца. Заяц стал глупо подмигивать Матью обоими глазами. Никаких других признаков Сэма не было. Еще через несколько минут Матью запустил свой алгоритм, но совершенно безрезультатно – формула давала абсолютно случайные числа. Матью похолодел, он был уверен, что поймал правильную идею, но все рушилось.

– Что делать? – медленно набрал он на экране и вновь не обнаружил заметной реакции на свои действия.

Матью пропустил момент, когда исчез нахальный заяц, и вместо него по всему экрану пустилась гулять улыбка Чеширского кота.

– Шуточки, нашел тоже время, – однако Матью облегченно вздохнул, – и где он только это выкапывает?

Прошло еще минут двадцать.

– Дискет!! – бесшумно заорал Чеширский кот.

Матью послушно вставил диск со своим экзаменационным кодом в карман. Световой индикатор вспыхнул и погас. Матью вызвал драйв В:. На диске находился единственный ЕХЕ– файл.

– Пятьсот Мега, – удивился Матью, – откуда столько?

Матью колебался: смотреть или не смотреть? Сэму он проиграл. Не смотреть, решил он, вынул диск, выключил терминал и вышел из комнаты. Не прошло и двух часов из отпущенных на экзамен семи. Коридор был пуст. Матью прошел по нему в одиночестве и отдал диск дежурному экзаменатору. Тот посмотрел на него с жалостью: еще не было случая, чтобы кто-то закончил работу раньше, чем через шесть часов, и уж очень редко прошедшие на последний тур сдавались так рано.

Матью медленно дошел до выхода из здания и сел на ступеньки. Он был опустошен, сил не оставалось ни на что больше. Из задумчивости его вывел гудок подлетевшей машины. Из нее с криком выскочил сияющий Сэм:

– Сукин ты сын! Даже не посмотрел, что ты сдал в комиссию, даже не проверил, не было ли сбоя при передаче! Идиот, я работал на этот день два месяца, а он даже не потрудился проверить последний этап! Не говоря уже о “спасибо”!! – Пива! Я надеюсь, что ты мне отплатишь за два месяца каторги, и учти, я съем свою мышь со шнуром и плагом, если тебя не будет в списке!

Экзаменаторы работали практически в полной тишине. Перед каждым лежала стопка дисков с программами абитуриентов. Она постепенно переходила в другую, почти равную по величине стопку отбракованных программ. Считанные единицы удостаивались места в коробке для отобранных к демонстрации перед всей комиссией. Внезапно за одним из компьютеров раздался смех.

– Прошу прошения, – экзаменатор встал и, продолжая смеяться, направился к столу председателя комиссии. – Я считаю, что это может быть продемонстрировано прямо сейчас, до конца предварительного просмотра, – сказал он председателю, – в виде исключения.

– Внимание, – объявил председатель в микрофон, – на экране демонстрируется программа первого из отобранных претендентов, прошу прервать работу на несколько минут.

На демонстрационном экране появился футбольный стадион. Под звуки футбольного марша на поле выбежали две команды игроков во главе с судьями. Стадион взревел.

На поле выбежали фоторепортеры и защелкали камерами.

– Dysney Media, – отметил один из экзаменаторов.

– Запрещаю снимать! – закричал главный судья, – пока футболисты не построятся по росту. Постройте их! – приказал он своим помощникам.

Помощники главного судьи, замахав флажками, побежали строить по росту обе команды, но в тот момент, когда цель казалась близка, какой-нибудь из игроков в каждой команде непременно менял свой рост и оказывался то выше, то ниже.

Помощники снова бросались в бой, но снова тщетно. Главный судья метался между ними и свистел, фоторепортеры потешались над судьями, стадион улюлюкал. В довершение ко всему, если кто-то из игроков внезапно вырастал, на нем рвалась футболка, а если уменьшался, то с него начинали спадать бутсы. Кончилось это тем, что маленькая мышка перегрызла осветительный кабель, и экран погрузился во тьму. Экзаменаторы захлопали.

– Как фамилия? – спросил обнаруживший дискету экзаменатор.

– Принят?! – председатель почти утвердительно посмотрел в зал.

– Фамилия!! – закричала уже почти половина.

– Фрэнки, – председатель нашел, наконец, имя студента по его коду, – Матью Фрэнки.

* * *

Все школьные годы они проучились вместе, но не были близкими друзьями, так, хорошими приятелями. Они были слишком разными для этого. Матью учился ровно по всем предметам, он предпочитал не ссориться с учителями и аккуратно выполнял, все что от него требовалось. С учениками у него тоже были нормальные отношения.

Матью считался одним из первых в классе, но не выделялся ни в одной из дисциплин. Сэма с самого раннего детства интересовали только компьютеры, ничего другого для него не существовало. Он отрывался от любимого дела лишь под угрозой остаться на второй год. Но о компьютерах он знал все. Школьные учителя относились к нему уважительно: не было проблемы, которую он не мог бы разрешить.

У Сэма было потрясающее чутье, по каким-то одному ему понятным признакам, он вылавливал в самых солидных и отлаженных программах такие баги, что и специалисты лишь разводили руками. Он был компьютерный гений, казалось, он проникал внутрь процессора и непосредственно участвовал в его работе, он анализировал не формальные команды программы, а пытался проникнуть в ее логику, относился к ней, как к живому существу со своей собственной жизнью и характером.

Матью припомнил одно из самых первых приключений Сэма, позднее обросшего совершенно невероятными подробностями. Они учились тогда в шестом классе, и Матью не мог присутствовать при этих событиях – они только начали заниматься программированием в школе. Это была ежегодная традиционная олимпиада по программированию, целью которой было написание самого короткого алгоритма по заданным условиям. Когда состоялся разбор задачи, и наградили победителей, профессор университета прочел лекцию, где доказывал существование минимального алгоритма, а в конце которой, привел этот алгоритм. После того, как он закончил и обратился к аудитории за вопросами, к доске вышел никому не известный мальчишка, просидевший до этого в углу и грызший большой палец. Не говоря ни слова, он начал писать на середине, выше просто не дотягивался. Он писал в полной тишине, не было слышно даже привычного скрипа фломастера, а кончив, тоже молча посмотрел снизу вверх на лектора и вышел. По аудитории пронесся гул – в том, что он написал, не было ничего общего с классической программой, но алгоритм полностью отвечал условиям задачи и был двумя операторами короче.

После школы их пути разошлись, они только изредка встречались на вечеринках у общих друзей. О Сэме почти ничего не было слышно, он работал программистом в небольшой никому не известной фирме. Странно, подумал как-то Матью, он мог бы сделать головокружительную карьеру. Сэм, однако, предпочитал держать дшц зкшашду. После того памятного вступительного экзамена они стали встречаться еще реже. Даже к лучшему, думал Матью, он чувствовал себя обязанным Сэму. Теперь Сэм снова пришел к нему, и снова появился в критический момент.

– INSC мой враг, Матью. Ты ведь знаешь, что я был фриком – я им и остался. Я фрик, и INSC мой враг. – Сэм опять сделал паузу. – Вспомни последнее громкое дело о фриках, это было уже довольно давно. Тогда многие мои друзья отправились в тюрьму, но я постарался быть умнее. Главное, это не выдать своего присутствия.

Войти в сеть, или пробраться в базу ничего не стоит, обмануть сервер на входе – просто пустяки, а вот чтобы тебя, твое присутствие не засекли – задача потруднее. Если ты готов рискнуть, Матью, то в нашем распоряжении неделя, после этого, считай, все пропало. – Сэм задумчиво смотрел на него.

– Почему же только неделя? Ты же можешь войти в сервер BGTI? – недоуменно спросил Матью. – А потом у меня же забрали PTPIC.

– Не в PTPICе счастье. Он нужен только, чтобы дурить голову дамам, а так, он – идеальное средство для слежки за гражданами, ну и гражданками, если угодно. Ты помнишь прецедент с мейлом? Это же точно то же самое, что и вскрытие конвертов, и запомни: любая информация, полученная при помощи незаконного доступа, не рассматривается судом в качестве доказательства, что относится также и к информационным базам. Достаточно поставить классификационную закорючку, и суд уже бессилен что-либо предпринять, процедура – есть процедура. Поэтому у нас есть только неделя. И то, прямой доступ к делу о АД-2000 для тебя закрыт, если не случится чудо, и твой обычный пароль эксперта сработает.

– Дата представляет для тебя проблему? – Матью прикусил язык, так как Сэм посмотрел на него с жалостью.

– Дата – пустяки, как ты понимаешь. Настоящую современную систему зашиты не видно, она скрыта, все эти пароли, имена, ключи – каменный век, детские игрушки.

– Ну а ДИ? – спросил Матью осторожно.

– В том числе и ДИ. Все, что представляет собой механический барьер, открывается довольно просто. Софт для ДИ писал остроумный человек, ничего не скажешь, но и эта проблема разрешима.

Матью смотрел на Сэма во все глаза. Обычные представления Матью о мире, где он жил, рушились. Пред ним сидел его школьный товарищ, которого он совсем не знал.

От Сэма исходила мощная волна решимости бороться с врагом, сильным врагом, которого он постоянно изучал и о котором он знал больше, чем любой другой смертный. Но это не была отчаянная решительность камикадзе, наоборот, каждый шаг трижды оценивался и взвешивался.

– Выл же шанс, Мат, почему ты не пошел до конца? – утренний упрек Кэрол все так же жег его.

В тот момент Матью не представлял себе всей картины, и по мере развития событий испугался еще больше. Сейчас, сидя напротив Сэма, он понял, что вариантов у него, особенно, не оставалось. Или он молча принимает все свалившиеся на него удары и убирается, поджав хвост, как побитая собака, или вступает на тропу войны с махиной, способной подмять под себя все, не только какого-то Матью Фрэнки.

Надо было решать, и решать сейчас, времени, по словам Сэма, было в обрез. Матью не понимал пока, почему, но чувствовал, что положиться на Сэма можно.

– Хорошо, – пробормотал он.

* * *