Текст книги "Гарольд Вард и Таинства Магии (СИ)"

Автор книги: Алекс Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Глава 7

Сознание плавало в яростном море страданий. Качалось на бурных волнах муки, где на гребне леденящий ветер иногда приносил отголоски речи, врезался в глаза яркий свет, а пытка становилась невыносимой. Задержавшись на пике, она резко бросала Гарольда в ложбину, и неумолимый удар обрывал всякое ощущение, утаскивал в пучины беспамятства, ровно до тех пор, пока новая волна не подхватывала жертву.

Иногда из глубин памяти появлялись смутные образы, но совершенно неразборчивые, иногда накладывавшиеся друг на друга, создавая настоящий калейдоскоп. Но Гарольд не запоминал, не мог удержать воспоминания, что растворялись в бескрайних водах.

А потом, совершенно внезапно, буря утихла. Варда вынесло на берег и он почувствовал уютную поляну, в которую уткнулся лицом. Мягкое тепло ласкало голое, измождённое тело, дарило такой сладкий покой.

– Подымай свою задницу, гроза вантузов и невинных дев!

Громкий оклик вырвал из блаженного сна, но Гарольд и не думал открывать глаза, только перевернулся на другой бок и укрыл голову одеялом.

– Ну тогда сам виноват.

К заднице словно приложили оголённые провода, от резкой боли Вард неуклюже дёрнулся, почувствовал, как под телом исчезла опора, и с глухим стуком шлёпнулся на пол. Цепкая ткань одеяла смягчила удар, но даже так, воздух неприятно вышибло из лёгких. Глаза щурились от яркого света, картинка расплывалась, да только мерзкая ухмыляющаяся рожа Красного нависла над ним так близко, что меткий плевок мог бы попасть точно в глаз.

– И вам доброе утро.

Гарольд с трудом сдержал поток ругательств, и поспешил потереть дважды пострадавшее место.

– А нечего мне голым задом светить. Я, знаешь ли, тощими не интересуюсь. Или та шутка всё же не шутка?

Евгений лежал поперёк кровати и смотрел точно в лицо с фальшивым испугом, словно внезапно осознал нечто ужасное. Юноша понял, что совершенно гол, и поспешил прикрыть срам.

– Вы, князь, не обидитесь, если я сильно дёрнусь, и заеду вам в нос?

Красный прищурился и предупреждающе покачал пальцем.

– Я то не обижусь, но этикет предписывает тебя за такое выпороть, желательно публично. Так что если это произойдёт, мне останется только признать – ты безнадёжный мазохист.

Вард вспомнил, что предшествовало неприятному пробуждению, и спешно поднялся. Одеяло обернулось вокруг талии на манер полотенца.

– Таким не страдаю, но обстоятельства бывают сильнее. Шрамы остались?

Женя повернулся на бок, и подпёр голову рукой. На наглой холёной морде сияла широкая улыбка.

– Пустяки, тебя бабушка Варвара штопала. Она порой из того света, буквально, наших возвращала. А у тебя? Ты бы через пять минут после наказания плясать мог, если бы не приказ.

Легкомысленный тон раздражал, стоило Варду вспомнить, что пришлось пережить. По многострадальной спине прошёл холодок. Однако он чувствовал бодрость, какой не ощущал с детства, и это казалось странным. Тело переполняла энергия, хотелось срочно чем-нибудь заняться!

– Это всё хорошо, но я предпочитаю разговаривать одетым.

– А может всё таки надетым?!

Красный совсем не по-аристократически хрюкнул и забился в истерике. Вард не понял, о чём речь, но потом посмотрел вниз. Неумолимый утренний стояк оттопырил ткань. Юноша почувствовал, как щёки запылали, однако гордость требовала ответить на инсинуации.

– Князь, вам не кажется, что вы приняли провоцирующую позу? Или вы пытаетесь на что-то намекнуть?

Красный душился в подушку, содрогался всем телом лёжа на животе и стучал ногами по матрасу. Ответ однозначно пришёлся по душе , подлил масла в огонь, и вдобавок к ногам присоединился кулак.

Осознав, что это надолго, Вард решил наконец осмотреться, и сразу заметил на стене форму. Она могла принадлежать кому угодно, но вот выглядывающие трусы – навряд ли. Одеваясь, Гарольд оценил помещение, что не сильно отличалось от его покоев. Только меньше, и рассчитаное на одного человека.

Женя постепенно успокаивался, и Вард не удержался: скомкал одеяло и бросил аккурат на филейную часть любителя повеселиться за чужой счёт. Красный с нечеловеческой скоростью подпрыгнул и направил палочку в лицо Юноше. Покрасневшие глаза выпучились в неподдельном испуге. Он посмотрел на Гарольда, на постель, и, облегчённо выдохнув, ухватился за сердце.

– Ну ты пси-их! Я ведь чуть тебя не зашиб со страху! Ху-у. Или сам не склеил ласты.

Гарольд сглотнул, и сделал вид, будто вообще не понимает, что произошло.

– Простите нижайше, я не мог и представить, что вы такой пугливый.

Женя махнул рукой и присел на кровать.

– Да ну тебя. Лучше…

Громкий рёв изголодавшегося зверя чуть не скрутил Варда пополам. Желудок будто прилип к хребту, и затеял настоящий бунт.

– Может сначала поедим, а говорить будем после?

Евгений почесал затылок и на лице вновь засверкала идеальная улыбка.

– Я только за. Но странно, что ты туда рвёшься.

Гарольд почувствовал подвох, и действительно, стоило только подумать о произошедшем, как появились соответствующие догадки.

– Я теперь «популярен»?

Юноша против воли скривился, а Красный щёлкнул пальцами и ткнул ему в лицо.

– Очень. Ты не представляешь, какие слухи пошли! То тебя величают наследником Древнего рода, то сплетничают о вашей необузданной любви, то подозревают в насильственнических и эксгибиционистстких склонностях! Кто поумнее догадываются, что у тебя просто не все дома.

Князь экспрессивно описывал руками причудливые фигуры, глаза мечтательно закатывались, словно разговор шёл о чём-то невероятно приятном и немножко весёлом. Варду так не казалось.

– Мне недолго осталось, да?

Женя замер, и посмотрел так, словно перед ним невиданный зверь.

– Это что, адекватная мысль?! Да не может быть!

Юноша проигнорировал стёб и вздохнул. Очень хотелось, в очередной раз, сделать новому, если так можно выразится, приятелю нечто плохое. Но чувство ранга, или инстинкт самосохранения, выработанный ещё в школе, наконец-то сработал, как полагается.

– Ну так что?

Евгений прекратил корчить гримасы и легкомысленно отмахнулся. Желудок вновь издал голодную трель.

– Как говорится, не ссы! Всё не так страшно, как тебе кажется. Конечно, в первый день творился настоящий хаос, всё же Маринка та ещё известная недотрога, и по неким данным вообще лесбиянка. Но уже на следующий день появилась достоверная информация о тебе, и это скорее превратилось в шутку. Извини за выражение: «полное ничтожество едва не изнасиловало герцогиню». Я бы ещё добавил, что теперь у девушек твоя репутация строго отрицательна, но кто их знает, некоторым может наоборот понравится. Короче, жизнь ты себе усложнил, но не критично.

Гарольда обуяла злость.

– «Я» усложнил?!

Князь иронично ухмыльнулся.

– Ты, не сомневайся. Я должен был ответить, но в итоге перевёл бы стрелки на себя, ты сыграл роль предлога, не более. К слову, где благодарности великому мне?

Ирония переросла в самодовольство. Желание разбить холёную рожу стало просто невыносимым.

– За что?

– А ты думаешь, кто не дал тебя убить, пока остальные не очухались? Эта дура так орала, так выдиралась, хорошо, что я успел палочку отнять, но нос мне таки сломала.

Гарольд поверил сразу, и лицо запылало от стыда.

– Благодарю. Я как-то не подумал…

– Да брось, такое шоу не каждый год увидишь, тем более с первых рядов. Тут больше депресняк, куда не плюнь, да трагедия. Ладно, пошли пообедаем. Только чур на девушек больше не бросайся!

Красный весело помахал пальцем, предупреждающе. Вард вновь не удержался.

– А на парней?

– Ха-ха-ха, по желанию!

***

Гарольд опасался показываться на публике, однако признавал, что с целым князем всяко безопаснее, чем самому.

Страх оказался напрасным, отчасти. Народу собралось относительно немного, всего пара десятков человек, да и те особого внимания на них не обратили. Вард ощущал тревогу, внутренняя пружина давила на нервы, и ничего сделать с этим не получалось. От Красного не ускользнуло состояние собеседника.

– Да не зыркай ты так. Уж в таком месте можешь расслабится. Тут кроме мелких шалостей, вроде Марининой, только отчаянные психи будут мутить воду.

Гарольду показалось, будто Евгений на что-то намекает. Особенно ехидная усмешка. Однако настроение, с момента прихода в столовую, не располагало к шуткам.

– Уфу.

А ещё Юношу больше заботило набивание желудка и мониторинг обстановки, а не всякие аристократические морды.

– Даже я столько не жру. Куда в тебя столько лезет?

С неким восхищением сказал щедрый вельможа, что с радостью заказал три обеда, ещё и поделился большей частью своего. Но этот вопрос очень интересовал и Гарольда, никогда ещё не испытывавшего столь острые приступы жора. Впрочем, вкус был отменный, а голод нечеловеческий, так что шансов у еды не оставалось с самого начала.

– Вы, князь, лучше расскажите об экономической составляющей вашего общества. Что у вас тут служит валютой, как её заработать?

Очумелый от концентрации впечатлений, Вард только сейчас подумал, что объедает бедного аристократишку. Даже совесть шевельнулась, пнула изнутри словно дитя мать.

– Да тут и говорить особо нечего. Система проще некуда. Все блага для обычной жизни полностью бесплатны, а вот за знания и уроки нужно платить. Валюта, можно сказать, виртуальна – всё тут, – князь постучал около сердца. – Заработать можно по-разному, например сделав некое важное открытие. Хотя такое бывает не каждое десятилетие, так что для остальных всё куда проще: доставка вещей и продовольствия, работа в столовке, уборка, стирка, сдача маны, патрулирование, убийство демонопоклонников. Если не учитывать узких специальностей, то вроде всё назвал.

Вард поразмыслил над странностями, что успел увидеть, и решил воспользоваться словоохотливостью собеседника.

– Почему я не вижу ни у кого гаджетов, тех же смартфонов? Зачем студентам работать руками, если есть магия? Почему нельзя нанять обычных людей для черновой работы?

Красный лукаво ухмыльнулся и поднял руки.

– Воу-воу, сдаюсь, имена-явки-пароли расскажу, только давай без пыток. Ладно-ладно, не зыркай так свирепо, а то с испугу язык проглочу. По поводу первого – тут повышенный магический фон, так что электрические приборы практически мгновенно перегорят, особенно сложная техника. Если с этим ещё можно было бы справится, то защитная система, что сканирует всё и вся в режиме онлайн не оставляет и шанса погонять в контру или дотку, увы. Второе – мана долго восстанавливается, около суток в естественном режиме, а ежедневный обязательный сбор составляет половину. Так что проще потратить лишний час и поработать руками, чем сливать драгоценный ресурс на всякие пустяки. По поводу немагов – тот же фон, для обычных он смертелен, и дня не протянут. Так что приходится обходится магами.

Ситуация оказалась, в целом, занятной, но требовала более тщательного обдумывания наедине. А пока были и другие вопросы.

– А с меня ману не берут, потому что брать особо нечего?

Князь посмурнел и посмотрел сочувственно, что Гарольду не понравилось, однако чуял, что это не бесящая жалость, а именно сочувствие, словно они равны. Подобное не вписывалось в картину феодального общества, но заострять внимание Юноша не стал.

– Увы, даже самое простое волшебство тебе не под силу. Потенциал – врождённая черта, неизменная. Конечно, кроме голой мощи есть ещё мастерство и знания, но это не твой случай. Так что, как и говорил, цени каждый миг. За жизнь!

Серьёзный тон подчеркнул торжественность момента, когда Красный вскинул руку с кружкой и залпом допил содержимое.

– За жизнь.

Кисло вторил Вард и тоже прикончил напиток. В голову лезли назойливые мысли о том, что жизнь то у всех одна, но у некоторых послаще. Женя внезапно наклонился вперёд и зашептал заговорщицким тоном.

– К слову, забыл спросить, какой вкус у её губок?

Гарольд рефлекторно подался перёд, чтобы расслышать среди лёгкого гула десятков голосов нужный. И оказался крайне разочарован.

– А не пойти бы вам, барин, на, лекцию, по этикету.

Красный довольно хохотнул, но стоял на своём.

– Да ладно тебе, между нами, парнями.

Алые буркала сияли нездоровым блеском. По ним сразу стало ясно – не отстанет. Юноша постарался припомнить, а был ли тот вообще, но вспоминалось немного иное. Мягкость, тепло, и, резко оттеняющие хорошее, огненные касания кнута.

– С острым вкусом новых впечатлений.

***

Гарольд вернулся в комнату сам, разделся, и пошёл в ванную. Действительно, спину перечёркивали розовые полоски, неощутимые под пальцами. Других изменений он не заметил. Бодрость всё ещё растекалась по венам, но после сытого обеда клонило в сон. Противоречивые позывы организма несколько ломали мозг, так что Вард решил вздремнуть часик, если получится.

Стоя в душевой кабинке, он пытался осмыслить произошедшее, оценить текущее положение, заглянуть в грядущее. Логика собственных поступков откровенно пугала. Гарольд всегда, сколько себя помнил, осторожничал. Он мог в запале стукнуть по клавиатуре, отвесить однокласснику тумак за резкое слово или в ответ. Только масштаб тех поступков не шёл ни в какое сравнение с нынешними.

Даже проломи Вард черепа трём мудакам, о чём столько мечтал, это не несло бы столь откровенной, неминуемой угрозы жизни. Ладно косяк с доверием приколисту и попыткой выслужиться – после бурной ночки и не такое можно отчебучить. Вошёл не в ту дверь – допустимый промах от обилия новшеств и незнания. Тоже пустяк, тут его вина мизерная.

А вот поступок в столовой… Зачем, зачем Гарольд поступил настолько тупо и рискованно?! Допустим, на кону стояла бы определённая выгода, так нет же, только убытки! Да что там, не успей Красный обезвредить фурию, и всё! Гарантированная смерть. Смерть…

Гарольд внезапно осознал, сколько новых оттенков обрело сокровенное слово. Всё ещё пугающая, она больше не казалась чем-то далёким, абстрактным. Отнюдь, теперь смерть обрела конкретные лица, пряталась буквально за спиной, но былого леденящего оцепенения уже не вызывала. Из неясных очертаний кошмара, с которым невозможно бороться, смерть стала таким же понятным явлением, как воздух. Его не видно, ты практически никогда о нём не вспоминаешь, но он всегда рядом, как и она.

Вард осознал, что вовсе не стремился поскорее встретиться с небытием, вовсе нет. Ужасы, что со спокойным лицом поведал Евгений, так глубоко проникли в разум, что Юноша впервые в жизни ощутил не близость смерти, а её абсолютную неизбежность. Именно поэтому он сделал то, чего старался никогда не делать – поторопился. Действовал ровно так, будто это последние мгновения жизни. Поддался ли инстинкту, или же реализовал затаённые желания, уже неважно. Сделанного не воротишь, да и, по правде, Гарольд честно признал – это самый сильный, яркий и безрассудный поступок в жизни. Даже спустя сотню лет, случись подобное чудо, Юноша вспомнил бы эту глупость с улыбкой.

Пока Вард вытирался, на него из зеркала смотрело умиротворённое, весёлое лицо беззаботного паренька. Пережитая боль невероятно быстро выветривалась из памяти, что точно испугало бы раньше, но не сейчас, ведь он жил, не благодаря, а вопреки.

Засыпая, Гарольд отчётливо припомнил очертания, податливость женского тела. Манящего, доступного. Скользкие от слюны губы, шершавый язычок, а ещё вкус. Горький кофейный поцелуй.

Глава 8

Гарольд сладко потянулся, и распахнул глаза. В окно приветливо заглядывали солнечные лучи, едва слышно пели птички. Мысли жужжали на заднем плане, не спеша тревожить сознание. Варду казалось, что он в очередной раз забыл очень приятный сон. Только руку протяни и поймаешь негодника за хвост, но тот каждый раз ускользал.

Плюнув на бесполезную затею, Юноша поднялся и выглянул на улицу. Ничего нового взору не открылось, те же самые поля зелёной травы и деревья на горизонте, только всё равно что-то царапнуло глаз. Некая неправильность, несоответствие. Простояв минуту, он смирился и пошёл справлять естественные потребности.

Внезапное осознание поразило – утро. Вард не знал, каким образом смог проспать практически сутки, поэтому спихнул всё на неизвестную переменную – магию. В конце концов, у всего есть цена, а уж за мгновенное исцеление расплатиться богатырским сном – пустяк.

Тем не менее, Евгений советовал зайти к старшему родственнику и уточнить по поводу отработки. А уж о благодарностях Николаю вовсе не нужно упоминать.

Часы без заводки не собирались просвещать о точном времени, но положение светила указывало часов на семь-восемь. Гарольд решил поспешить, на всякий случай.

На стук в дверь никто не отозвался, и Варду осталось только присесть на скамью у входа, да ждать. Рука несколько раз металась в карман, натыкалась на пустоту и разочарованно возвращалась обратно. Ожидание без телефона невероятно напрягало. Он даже пожалел, что не прихватил с собой учебник, однако отлучаться не решился. Задумавшись, Юноша пропустил появление нужной фигуры.

– Ох-хо, кого я вижу. Не устал столько дрыхнуть, бестолочь?

Невзирая на оскорбления, Седой лучился бодростью и весельем. Причина хорошего настроения в столь ранний час оставалась загадкой, и, что хуже, вызвала неприятное чувство дежавю. Вард прикинул, что действительно большую часть времени в застенках сего распрекрасного, приветливого места провёл даже не во сне, а в забытьи. Впрочем, интересный факт биографии на настроение и планы Юноши повлиял ровно никак.

– Устал, Николай Григорьевич. Только что я могу…

Старик невежливо перебил.

– Видел я, что ты можешь, кха-кха-кха!

Гарольд терпеливо ожидал, когда Комендант прекратит оглашать холл довольно неприятным карканьем. Тем не менее подколка вызвала у него стыдливую улыбку.

– Так получилось.

Седой только махнул рукой, мол, что с бестолочи взять, и прошёл в свои хоромы, но остановился в дверях.

– Понимаю, тоже молодой был. А Маринка девка видная, не поспоришь. Только мужика для такой надо даже не равного, а посильнее. Порода такая. Ну ты заходи, не стой столбом.

Седой внезапно перешёл на несколько простоватую, сельскую речь, словно сильно задумался и не контролировал себя.

– Я хотел вас поблагодарить, вы мне очень помогли.

Старик прошёл к столу, вытащил пару листов и печатку, проштамповал их, довольно цыкнул, и поднял глаза на Юношу, который сиротливо стоял в паре метров. Варду всегда давались тяжело слова извинения и благодарности, ведь в обоих случаях он чувствовал себя должным, чего жутко не любил.

– Пустяки. Ты, конечно, постарался на славу, только я думаю, как ты и выразился, обстоятельства так сложились. В этот раз. Насильников нигде не любят, даже аристократов нынче пару раз пороли. Так что смотри, впредь только по согласию.

Николай пригрозил костлявым пальцем. Гарольд так и не понял, что скрывалось за бесцветным тоном, но склонялся к шутке с предупреждением.

– Хорошо, спасибо.

Седой хмыкнул, откинулся на спинку, пару секунд молча рассматривал смиренное лицо.

– Так, ладно. Слушай сюда, бездарь. Уборщик из тебя, как, сам понимаешь, так что направляйся закрывать долги в столовую номер три, на втором этаже. Скажешь, от меня. Четыре дня осталось, хм-м.

Взгляд старого садиста словно заглядывал в будущее и просматривал варианты развития событий, в которых Гарольд опять влипает в неприятности. Юноша испытал сомнение, стоит ли вообще барахтаться, или пойти сразу удавиться? Горько вздохнув, он признал, что надежда пока сильнее отчаяния.

– Благодарю. Я могу идти?

Задумчивость оставила глаза Николая, и тот хитро усмехнулся.

– Иди-иди, бездарь. Здесь ты меня не повеселишь, кхе-кхе-кхе!

– Всего наилучшего.

Вард не обиделся, чуть поклонился и пошёл на поиски приключений – в спокойную жизнь он больше не верил.

***

По пути Юноша рассматривал студентов, которые быстрым шагом пересекали коридоры. Встречались самые разные народности, от детей Кавказа с темпераментными носами, европейцев разных комплекций, до азиатов всех мастей. Объединяло торопящихся одно – привлекательность. Никаких видимых дефектов, правильные формы лица. Ясные, умные глаза.

Если раньше Гарольд выделялся на фоне одноклассников, то здесь на него даже не обращали внимания. Юношу этот факт скорее радовал, ведь в его положении светиться откровенно опасно для здоровья. А так, без проблем поднялся на второй этаж и нашёл нужную дверь.

Жизнь здесь кипела. Голодные маги требовали от зашивающихся работников утолить пробудившийся голод. Самые младшие косо смотрели на проходящих без очереди аристократов, а те, кто постарше, или подгоняли обслугу, или безразлично двигались в потоке.

Вард смотрел на упорядоченный хаос, и некоторое время не решался предпринять что-либо. С одной стороны, помощь коллегам не помешала бы, но с другой, очередь постепенно таяла, а на объяснения новичку правил уйдёт порядочно времени. Потому им было принято единственно верное решение – подождать.

Пристроившись в сторонке, Гарольд опёрся спиной о стену, скрестил руки на груди, и постарался не привлекать внимания. К счастью, пустых мест практически не осталось, и студенты с подносами старались высматривать только освободившиеся столики, а потому одинокая фигура, не претендующая на роль конкурента, игнорировалась полностью.

Запахи отменной, только приготовленной пищи густо стояли в воздухе, заставили испытывать настоящее мучение у голодного организма. Но Юноша стойко переносил очередное испытание, стараясь не смотреть на уплетающих за обе щёки парней, на милых девушек, чьи язычки мелькали между губок. Споткнувшись на неожиданной, непривычной мысли, он осознал, что уже несколько секунд жадно рассматривает особо пышную красотку, из аристократов. Гарольд спешно вытер слюнки, и начал проводить в уме сложные вычисления, благодаря высшие силы, что никто не увидел такого конфуза.

Наконец, человеческий паводок схлынул, оставив за собой небольшие лужицы и отдельные ручейки. Вард решил – время пришло, и пошёл к стойке. Его встретило невыспавшееся лицо типичного задрота.

– Привет. Меня к вам прислали на подмогу.

Тощий скривился, и выдал весьма язвительным, злым тоном:

– Вот уж вовремя. Ещё позже прийти не мог?

Юноша спокойно принял агрессию и лишь пожал плечами.

– Мог. А мог и раньше. Только чем бы я помог в такой момент, совершенно ничего не зная?

Задрот удивлённо приподнял бровь.

– Новенький?

Вард кивнул, а собеседник подозрительно прищурился.

– А случайно не тот?..

– Эй, сыш, чего треплетесь? Или заказывай, или вали давай!

Хам, прервавший диалог, хлопнул Гарольда по плечу, заставил обернуться и посмотреть на наглую морду явного гопника. Натуру шпаны не мог скрыть даже отличный школьный костюм, и Юноша восхитился несгибаемостью характера этого сказочного персонажа.

– Ща всё будет, не кипятись, а ты заходи, минут через десять народ рассосётся, тогда и поговорим.

Юноша вновь кивнул и прошёл за стойку. Ещё двое, низенькая и донельзя милая азиатка, и коренастый парень славянских кровей, мотались на кухню и обратно, довольно быстро удовлетворяя публику подносами с одинаковым содержимым.

Вард решил не стесняться, и прошмыгнул внутрь. Увиденное действительно напоминало кухню большого кафе, за исключением того, что десятка полтора персонала заменяла одна-единственная лента конвейера. Он отошёл в уголок, где удобно разместились уютные диванчики, смотрящиеся несколько чужеродно – точно работники притащили для себя, а администрация закрыла глаза на вольность. Приземлив седалище, Юноша принялся наблюдать за рабочим процессом.

Трудящиеся на благо магического общества просто подходили к ленте, вскрывали пластиковый контейнер, вынимали готовый поднос и уходили. Проход в другое помещение неумолимо поглощал и пустые, и ещё не вскрытые коробки, но выезжали исключительно закрытые. Каким образом эти простоватые коробки сохраняли пищу тёплой, ещё дымящейся, а работники хватали подносы голыми руками, оставалось загадкой, однако Гарольд имел смутные догадки. Руны на открываемых крышках довольно толсто намекали на природу маленького чуда.

Вард не успел заскучать, как пришёл новый знакомый и шумно грохнулся на соседний диван.

– Ху-х, и так каждый раз! Вот почему нельзя постепенно приходить с полвосьмого, а не всем вместе переть точно в восемь?!

Юноша пропустил экспрессивную речь мимо ушей и равнодушно пожал плечами, мол, люди, чего с них взять?

– Ничего, вот будет обед, тогда посмотрим, как ты запоешь, – злорадство заиграло на тощем лице задрота. – А, к слову, Юра.

Парень наконец соизволил представиться, наклонился вперёд и протянул руку.

– Гарольд.

Вард пожал излишне нежную ладонь. Почему-то это наблюдение вызвало в нём неприятные ощущения. Доверия парень не стоит, понял Юноша.

– Откуда сам? Лицом больше на жителя запада похож.

Бесцеремонность нового знакомого поражала, и раньше Вард послал бы такого любопытствующего. Однако, чего уж теперь о таких банальностях молчать?

– Отец родом с Англии, а я местный.

Задрот положил руку на подлокотник и закинул ногу на ногу. Мотнул головой и цыкнул.

– Занесло же тебя в нашу глушь. К слову, так это действительно ты чуть не разложил целую герцогиню прямо на столе?

В глазах Юры загорелось неподдельное любопытство, он даже подался вперёд, и, казалось, задержал дыхание.

– Я в тот день головой сильно приложился, так что плохо помню, что на меня нашло.

Гарольд предпочёл бы промолчать, только задницей чувствовал – припомнит, крыса. Поэтому решил отделаться полуправдой, замешанной на правдоподобной лжи.

– М-да, бывает и такое. Как наказали?

Скрывать этот аспект приключения Вард не считал необходимым.

– Сначала назначили десяток кнутов, – собеседник поёжился, – но приняли во внимание облегчающие, так что отделался пустяком, всего пятёркой.

Задрот оценил шутку, расплылся в улыбке.

– Когда меня только привели, тоже начудил. Нарвался на три удара плёткой. Думал, сдохну от боли, а потом знатоки просветили, что плётка – это ещё ничего. Зато мозги встали на место сразу. Педагогический эффект на лицо!

Юноша кивнул. Собеседник оказался не так уж плох, однако хотелось сначала разобраться в обязанностях, чтобы потом не нарваться на комплименты.

– Так чем могу здесь помочь?

Юра прищурился.

– Что, трудоголик?

– Совсем нет, но накосячить очень не хочется.

Задрот поднялся и махнул рукой.

– Ну пойдём, тут всё проще некуда, так что быстро освоишься.

– Надеюсь.

Они подошли к конвейеру, и Юра указал на коробку.

– Ты завтракал?

Гарольд покачал головой.

– Ну и хорошо, так нагляднее будет. Смотри, нажимаешь вот тут, и достаёшь поднос. Коробка пусть едет обратно. Держи. Пока положи на стол, за минуту не остынет.

Юноша сглотнул полный рот слюны, с грустью отложил завтрак и пошёл за Задротом к задней двери. В большом помещении, предназначенном под склад, трудилось около десятка человек. Работники перетаскивали поддоны с коробками ручными погрузчиками ближе к конвейеру, а дальше меняли открытые на полные. В стороне распахнулись створки грузового лифта. Работница вытащила поддон, оставила чуть в стороне, подхватила другой и утащила в лифт.

– Собственно, сам видишь, ничего сложного нет. Сегодня работаешь с нами, нам не хватает четвёртого, но рано или поздно попадёшь и сюда.

Юра приветливо помахал посмотревшей в его сторону девчонке, но та молча развернулась и пошла по своим делам. Но парень ничуть не расстроился.

– Поссорились?

Проявил вежливость Вард.

– Не, просто она меня раздражает, а я её бешу.

– А-а, понял, любовь.

Задрот хмыкнул, но оправдываться не стал.

– Пойдём, нечего людям глаза мозолить.

***

Гарольд успел прикончить обед, когда все трое его коллег освободились. Задрот крутился вокруг азиатки, пытался шутить, за что получал неприязненные взгляды от второго. Девушка вела себя излишне скромно и только мило улыбалась, хотя старалась держать определённую дистанцию, как показалось Юноше. Так и есть, села на один диван с коренастым. Тень проскользнула на лице Юры, и он тут же переключился на Варда, чтобы не выдать истинных эмоций.

– Так вот, знакомьтесь, это Гарольд, тот самый новенький, а это Надя и Артём.

Задрот энергично указывал руками на каждого названного. Славянин остался равнодушен, а вот азиаточка сильнее вжалась в спинку дивана и старалась не смотреть в его сторону. Видимо, «тот самый» прозвучало неспроста. Впрочем, он был готов к подобному. Его больше интересовало, каким образом у этого восточного цветка оказалось такое имя.

– Приятно познакомиться. Я многого не знаю, так что если сделаю что-то не так – говорите прямо, исправлюсь.

– Обязательно.

Артём кивнул, Надя промолчала, а задрот ответил за всех.

– Так-с, пока есть время – отдыхаем. А ты бери стул и иди дежурь, до обеда людей особо не будет, но десяток залётных обязательно объявятся.

– Как скажешь.

Вард не стал спорить, посчитав это справедливым наказанием за опоздание. Подхватив табурет, он пошёл к стойке. В зале оставалось всего пара человек – работка предстояла скучная.

***

Несколько часов выдались действительно муторными. Нерадостные думы посещали Юношу от безделья, и только редкие посетители обрывали бесконечный поток. Коллеги откуда-то достали столик и, как показалось Варду, делали домашку.

Но вот стоило времени достичь определённой отметки, изменения произошли радикальные. Всего за минуту из состояния полного штиля поднялся настоящий шквал. Полчаса пришлось мотаться от стойки к конвейеру. Несколько раз Вард по неосторожности чуть не налетал на товарищей, но чудом удавалось увернуться. Гарольд так замотался, что не заметил, как очередь иссякла, и он совершенно растерялся. Оцепенение длилось всего миг, пока его не разбил хлопок по плечу.

– Ну, как тебе?

Юра растянул лицо в самодовольной ухмылке, словно произошедшее – пустяк, хотя весь его лоб покрывала испарина.

– Если так всего три раза в день, тогда вполне нормально.

Улыбка задрота померкла и он снисходительно фыркнул.

– Это потому что нас полный комплект. Втроём повеселее было.

Вард кивнул. Спорить с очевидным он не собирался.

– Ладно, Арт на посту, а мы – отдыхать.

Коренастый молча пошёл за стулом, но не забыл и учебник с карандашом.

Вард опять ел в одиночестве, так как остальные успели до нашествия. Он молча поглощал яства, краем глаза наблюдая за парочкой. Задрот лип к Наде, что доставляло девушке явный дискомфорт. Узкие глазки то и дело отрывались от книги и бегали по помещению в поисках спасения, но персона «несостоявшегося насильника» точно не подходила на столь ответственную роль. Артём только раз зашёл за подносом, оценил происходящее, сверкнул злым взглядом, и ничего не предпринял.

Гарольду не хотелось влезать в их разборки, только опять сидеть без дела несколько часов кряду оказалось страшнее. Для начала он решил отнести посуду в приёмник, а уже потом приступать к расспросам или попытке отжать книженцию.

– Что изучаете?

Юноша приземлился на свободном диване и нарушил покой не особо сладкой парочки. Надя поёжилась и промолчала, а вот Задрот едва не скривился.