Текст книги "Воин пепла (СИ)"

Автор книги: Алекс Рауд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Враг находился слишком далеко. Гибельная искра его не достала бы, и Тайен метнул в стрелка сгусток огня. Промахнулся. Слово на тайном языке – и в сволочь полетел новый шар. И опять он не добрался до цели. Незнакомец ловко увернулся, изогнувшись, как мог бы изогнуться только акробат, и продолжил белкой скакать по крышам.

Тайен ощутил, как по вискам покатились капли пота. Магия огня, в отличие от магии земли, не годилась для дальнего боя. Чем больше было расстояние до врага, тем слабее на него действовали заклинания, забирая при этом у колдуна больше сил. Это значило, что простыми заклинаниями остановить стрелка не получится, но и упускать его не хотелось. Может, поджечь?..

Тайену заранее стало дурно. Без искры заставить гореть совсем не горючие материалы – обычный маг за такое заклятие поплатился бы здоровьем, да и с пеплом вместо крови ощущения будут не самые приятные. И еще на подготовку требовалось время, за которое враг вполне мог удрать.

Однако незнакомец, похоже, делать этого не намеревался. Он неожиданно замер и вскинул лук, целясь в Тайена. Тот усмехнулся. Вот и время на подготовку заклинания!

– Свикар!!! – отчаянно закричала Эль. – Не надо!

Свикар? От догадки, в кого на самом деле целится враг, Тайена прошибло холодным потом. Оглядываться и проверять, где Карас, было поздно. Глубокий вдох, воззвание к стихии, жжение на подушечках пальцев, огненная пляска под опущенными веками…

Ночь разрезал истошный вопль. Стрела, если ее вообще выпустили из лука, цели не достигла. Одежда противника заполыхала огнем, и Свикар превратился в огромный факел. Тайен выдохнул и обессиленно опустился на колени, наблюдая за тем, как он падает куда-то в переулок.

– Эль! – позвал маг. – Надо догнать его и…

«И убедиться, что он мертв», – хотел сказать Тайен и запоздало понял, что просить ашари добить собственного брата не лучшая идея. Эль, однако, откликнулась.

– Я проверю, что с ним.

Ее тень метнулась к тому переулку, где исчез Свикар. Подумав, что она сможет принять верное решение, Тайен повернулся к Карасу. Тот сгорбившись сидел прямо на земле и тяжело дышал. Правой рукой он вцепился в левую и сжимал ее под тем местом, куда вошла стрела.

– Проклятье… Карас, как ты?

– Ты себя так же чувствуешь, когда тебя протыкают стрелами? – сквозь зубы спросил тот. – Боги, как же тебе погано…

Тайен не смог удержаться от усмешки.

– Надеюсь, ты теперь будешь аккуратнее обращаться с моими ранами. Давай я помогу тебе встать. У Свикара могут быть сообщники. Нужно на всякий случай спрятаться за домами.

Карас кивнул. Огни, с помощью которых маг искал лучника, давно погасли, но он все равно смог рассмотреть это движение. Кровь как будто разом отхлынула от лица целителя, и оно светилось в темноте белым пятном.

Тайен мысленно взмолился Всесоздателю, чтобы пришедшее ему на ум сравнение оказалось лишь метафорой.

Маг взвалил его на плечо и, оглядываясь, потащил в переулок. Там хлопнуло несколько ставней, высунулись любопытные головы и тут же спрятались обратно. Никто не горел желанием выяснять, что за вопли звучали снаружи.

– Эй! – крикнул Тайен. – Здесь раненый! Кто-нибудь, помогите!

Ответом ему стали щелчки засовов.

– Провались они к Хаду, – маг скрипнул зубами. – Ты сможешь себя вылечить?

– Смогу… Когда доберемся до караван-сарая, – прохрипел Карас. – Тут я ничего не вижу.

– Прости меня, – сказал Тайен.

– За что?

– Этот ублюдок знал, что выстрел в меня ничего не даст, поэтому он хотел избавиться сначала от тебя.

– Ну давай, поной еще, как ты во всем виноват, – оборвал Карас. – Я понимал, на что шел, когда поехал за тобой. Так что хватит… Аш-ш! Бо-оги… – он вздрогнул и опять схватился за больную руку. – Полегче. Я тебя точно не прощу, если будешь так меня трясти.

– Извини, – на сей раз без особой искренности произнес Тайен.

Он медленно опустил друга на землю. Вовремя – в переулке показалась Эль. Она от чего-то убегала. Тайен приготовился к самому плохому и щелкнул пальцами, зажигая искру.

– Прячемся! Пыльная буря наступает!

Маг раздраженно погасил пляшущий на пальцах огонек.

– А Свикар? С ним что? Он был один?

– Да. Он бросился прямо в бурю, а там…

Она махнула рукой, не находя слов, затем бросилась к первой попавшейся двери и заколотила в нее кулаком. Взглянув за спину ашари, Тайен понял, почему она так торопится.

Пыльная буря – бич пустыни – стеной нависала над городом. С одной стороны улицы чистое небо ярко сверкало звездами, а с другой было видно только грязно-серую муть. Ни домов, ни алой луны – как будто художник смазал ладонью половину своей недописанной картины.

Тайен, только сейчас заметивший, что вокруг стоит неестественная тишина, быстро опустил край тюрбана, закрыл нос и рот, а потом помог сделать то же самое Карасу.

– Пустите! – жалобным голоском умоляла Эль, стуча в дома. – Пожалуйста! Ради Всесоздателя и его вестников, дайте переждать бурю!

Женские просьбы сотворили с жителями переулка чудо. Хотя та, в которую ломилась ашари, осталась закрытой, отворились две другие. Первая захлопнулась сразу, как только мужчина за ней понял, что у попавшей в беду женщины есть спутники. Вторая тоже дернулась, но Эль оказалась расторопнее. Она успела вставить ногу между дверью и порогом и радостно воскликнула:

– Вы так добры!

Судя по перекошенному лицу южанина, он уже проклял любопытство или похоть, которые заставили его встать с постели. Эль, не обращая на это внимания и не убирая ногу, заторопила друзей.

– Скорее, скорее!

Тайен почти что вбросил шипящего от боли Караса в здание и прыгнул следом. За ними бурым ореолом в дом ворвались клубы пыли. Пахли они чем-то похожим на гарь. Или же это был затхлый воздух лачуги, в которую они попали.

Хозяин, бранясь по-черному, пинком закрыл дверь.

– Вы кто такие, Херн вас побери? – рявкнул он на незваных гостей.

Эль повернулась, заставляя рукоять меча красноречиво блеснуть в свете лампы. Южанин перевел взгляд с ашари на стрелу в руке Караса и, резко притихнув, шагнул назад.

– Я… Э…

– Мы очень благодарны за то, что вы спасли нам жизнь, – устало произнес Тайен. – Уверяю, мы не причиним вреда. А теперь, может быть, вы будете великодушны и принесете миску с водой и чистую тряпку? Мой друг ранен. Мы найдем, чем отплатить за помощь.

Он сделал упор на слове «отплатить», намекая на монеты. Хозяин, видимо, понял это как угрозу. В его карих глазах отразилась смесь страха и сожаления о собственной глупости, а потом он чуть ли не быстрее пыльной бури исчез в соседней комнате и загремел глиняной посудой.

Маг помог уложить Караса на постели, которая представляла собой всего лишь набитый соломой тюфяк. Эль поднесла к ним лампу и охнула.

– Сколько крови!

Теперь стало заметно, что весь кафтан Караса измазан в крови. Заляпанным оказался и Тайен. Целитель нахмурился и проверил левый рукав. Он успел присохнуть к ране, но на нем, как ни странно, красных пятен почти не было.

– Это не моя. Это Тайена.

Удивившись, маг наклонил голову. На грудь капнуло, и по ткани расползлась алая клякса. Тайен вздрогнул и коснулся усов. По ним из носа текла густая кровь.

Вот она – цена за освещение улицы, огненные шары и поджог одежды.

– Не обращайте внимания, – кисло сказал маг. – Уж это я как-нибудь переживу.

Он попытался встать, чтобы помочь хозяину с приготовлениями, но Эль мягко толкнула его назад.

– Сиди. Мы справимся без тебя.

Ашари засучила рукава туники и ушла в ту же комнату, где шумел южанин. Тайен проследил за ней и уставился на окно, за которым бушевала пыльная буря. Песчинки проникали через рассохшиеся ставни и сыпались на пол, образуя горку.

– Вот и ответ, – тихо сказал Карас.

– Ты о чем?

– О том, надо ли будет искать Кейро. Она сама нас найдет.

Глава 9

В храме было сумрачно. Моления давно закончились, большинство прихожан разошлось по домам. Солнце село, и через узкие окна вместо света в помещения масляными лужами втекала тьма. Изредка по храму ходил бледный послушник с раскосыми глазами – тот самый эманец, который мучил Караса, – и поправлял фитили в лампах, чтобы они давали ровное освещение.

Двери Золотого храма были открыты всегда, гостеприимно привечая всех, кто искал утешения у Всесоздателя. Несмотря на поздний час, страждущие помолиться еще находились. Несколько из них стояли на коленях в передней части храма, у большого золотого алтаря. В Вессалии никому, кроме жрецов, не разрешилось к нему прикасаться, но в Гирантисе каждый желающий мог подойти и положить в чашеобразное углубление свой дар Всесоздателю. Считалось, что тогда Он благосклоннее выслушает просителя.

Недавно Тайен, изображавший прихожанина, бросил туда пару монет. Он удивился, когда в дне чаши вдруг появилось отверстие и деньги с глухим звяканьем ссыпались вниз. Видимо, жрецы не надеялись на честность посетителей храма. Маг их понимал – внешность мужчин, которые склонили головы у алтаря, наталкивала на мысль, что они ждут простачка с тугим кошельком, а не замаливают грехи. Хотя вполне могло оказаться и наоборот – кто-то сегодня уже стал их жертвой, а теперь пора было извиниться за это перед Всесоздателем. Другие посетители, косясь на них, не задерживались в храме.

Сейчас Тайен сидел в углу, подогнув под себя ноги, и сквозь ресницы наблюдал за неприметной лестницей сбоку громадного зала. Эль исчезла в воротах храма с полчаса назад. Судя по тому, что ее нигде не было видно, она уже спустилась со жрецом вниз.

Карас пришел последним и устроился в другой части зала. Маг посмеивался, замечая, как его здоровая рука дергается к спрятанной под кафтаном трубке. Он знал, что другу хочется курить сильнее обычного. И не только потому, что он не выносил, когда его убеждали сменить свою веру с десятков богов – духов природы на Всесоздателя и Его вестников. Плечо у Караса люто болело, и если бы не магия исцеления, он вряд ли встал бы сегодня с кровати. Не будь вчерашнего нападения, Тайен сам бы заставил его поваляться лишний денек, но медлить было нельзя.

Поэтому мага раздражало то, как тянется время. Эль могла проторчать внизу час или два, а выяснить хотелось все прямо сейчас. Чтобы успокоиться, Тайен прислонился к стене и закрыл глаза.

Темнота и тишина умиротворяли. Большая часть мраморных полов в Золотом храме была застелена коврами. Шаги жрецов и посетителей мягко шуршали, а звуки голосов гасил ворс. В воздухе витал дым благовоний – неотъемлемый атрибут каждого заведения на Юге. Но даже если бы аромат ладана стал сильнее, он не заглушил бы запах смерти, тот самый, который преследовал Тайена последний год.

Запах его собственной смерти, которая становилась все ближе и ближе.

Маг стиснул зубы и поднял веки. Взгляд упал на блестевший золотом алтарь Всесоздателю.

Тайен понимал, что ему давно пора позаботиться о душе. Вполне могло оказаться, что Кейро, даже если удастся с ней встретиться, не захочет или попросту будет не в силах снять проклятие. Как ни крути, как ни извивайся змейкой в ладони, а срок жизни мага на этой земле подходил к концу.

В это не верилось. Когда-то они с Кейро, тесно прижимаясь друг к другу в кровати, мечтали, что будут жить вечно. Вечно целоваться, вечно заниматься любовью. «Вечно смотреть в ее бездонные синие глаза», – думал про себя маг, зная, что подруга будет смеяться над его детской влюбленностью. Но мечты обернулись прахом, а Тайен все никак не хотел с этим смириться.

Дурак.

Со стороны лестницы раздался какой-то звук. Тайен насторожился. Что это было – вскрик? Днем Эль, конечно, только посмеялась над повторным предложением помощи, обосновав это тем, что жрец не станет насиловать ее прямо в храме, да и вообще она может дать отпор, но…

Звук повторился. Теперь у мага уже не осталось сомнений в том, что это сдавленный крик.

Тайен встал. Кажется, резким движением он напугал молоденького послушника, потому что тот вздрогнул и выронил лампу, пролив масло на пол. Хмуро посмотрели на вессалийца и другие прихожане. Маг, не обращая на них внимания, быстро направился вниз. Сзади, обнажая кинжалы, тенью скользил Карас.

«Проклятье, девочка, во что ты вляпалась?» Тайен надеялся, что это все-таки любовные игры, а не что на Эль напали стражи сокровищницы. Будь у него сердце, оно бы неистово билось.

Под лестницей оказалось два пролета. Маг замешкался, пытаясь понять, на каком из этажей ашари. Новый стон раздался с самого низа. Ступеньки Тайен преодолел прыжком. Знакомый по аль-Нуили длинный коридор отозвался внутри неприятными воспоминаниями. Но этот был отремонтированным, с комнатами по бокам и без преграждающих путь барьеров. Чудесно.

Тайен стрелой метнулся к последней двери, уже догадавшись, что Эль за ней. На бегу приготовил огненный шар, представляя, как швырнет его сейчас в того южанина, который издевается над ашари. Рывком дернул на себя ручку, влетел в комнату и…

– Назад!!! – рявкнул он Карасу.

Поздно. Целитель ворвался следом. Ловушка захлопнулась: за их спинами загорелось пламя, которое не позволяло повернуть назад. В коридоре уже грохотали сапоги воинов. Даже не видя их, Тайен понял, кто это – те самые «прихожане», которые торчали возле алтаря. Обычные головорезы-наемники, Херн их побери.

К предводителю демонов стоило бы послать и себя самого. Так глупо попасться в засаду!

В просторном помещении, невероятно похожем на комнату демоницы аль-Нуили, друзей ждали несколько человек. Пятеро – в доспехах, с оружием. Шестым был невзрачный южанин – маг огня, который окружил Тайена и Караса пламенем. Седьмой – вчерашний жрец – держал у горла Эль нож. Ашари была связана и безвольно висела на его руках. Ее рот был заткнут тряпкой – наверное, чтобы Эль не могла колдовать и звать на помощь. По опрокинутому кувшину и разлитому вину стало ясно, что ее чем-то опоили, а по наливавшемуся синяку на лице – что она сопротивлялась. Тайен удивился лишь тому, что здесь не было ни Свикара, ни самой Кейро. Больше никто, кроме нее, не мог бы устроить засаду.

Если Эль убивать никто не торопился, то жизни двух мужчин шлюха сочла не слишком ценными. Маг-южанин взмахнул рукой, позволяя огню подступить вплотную к Тайену и Карасу. Мгновение – и их одежда вспыхнула бы, обрекая на жуткие мучения, а воины добили бы беспомощных врагов.

Им не повезло с тем, что Тайен тоже маг огня.

Слова защиты слетели с его языка сразу же, как только он почувствовал жар. Теперь ожогов можно было не бояться. Повторив движение южанина, Тайен заставил пламя отступить. Затем он щелкнул пальцами, вызывая гибельные искры. Сразу две, три, четыре… Зрачки вражеского мага расширились. Он вскинул руки прежде, чем Тайен успел отдать убийственный приказ. Жар вдруг усилился до нестерпимости. Губы противника не шевельнулись, но вессалиец и без этого узнал заклинание мгновенного испепеления. Бесполезные теперь искры, затухая, рассыпались по каменному полу. В глазах заплясали звезды, а в горле появился железистый привкус крови. Перед лицом блеснуло контрзаклинание-щит. Тайен был уверен, что это даст ему хотя бы несколько мгновений передышки – и ему, и противнику требовалось время на то, чтобы подготовить следующее заклинание. По крайней мере на то, чтобы произнести его слова.

Без малейшей паузы, не открывая рта, южанин направил на Тайена такую волну огня, что щит треснул. Маг не выдержал напора и отступил назад, чуть не столкнувшись с Карасом, который уже скрестил с кем-то из врагов клинок.

Мысли вихрем понеслись в голове Тайена. Вражеский маг огня ни разу не шевельнул губами и не пошатнулся, хотя такие мощные заклинания должны были бросить его на колени. Магия в крови. И Кейро здесь ни при чем.

– Стойте!!! – заорал Тайен, вычерпывая из себя последние крохи магии, чтобы укрепить щит. – Мы не хотим смертей! Это ошибка! Карас, опусти оружие! Карас, чтоб тебя!!!

Звон клинков все еще продолжался, но вражеский маг атаковать уже не спешил. Темные глаза южанина внимательно смотрели на вессалийца.

– Стойте, – тихим, но звучным голосом произнес он.

Оглядываться Тайен остерегался, чтобы не пропустить следующую атаку вражеского мага. Лязг за спиной, однако, прекратился. Слышались только шаги отходящих воинов и тяжелое дыхание Караса.

– Какого демона, Тайен? – прошипел он.

– Мне тоже интересно, – сказал вражеский маг, – почему вы позавчера убили двух жрецов, а сегодня объявляете, что это ошибка и что вы не хотите смертей. Еще и послать женщину вперед себя… Верх бесчестия.

Его голос был до боли знакомым. Тайен напряг память. Где он мог его слышать?

– Халид?..

Брови мужчины приподнялись. Он кивнул. Тайен медленно выпрямился и развеял щит. На пол опять закапала кровь из носа. У Халида даже руки не дрожали.

– Демон и певец. Необычное сочетание.

Тайен заметил, как занервничали воины и как дрогнуло лезвие у шеи Эль. Он выставил ладонь вперед.

– Пожалуйста, отпустите девушку.

Она дернулась, что-то замычав. Халид покачал головой.

– Не раньше, чем вы объясните, зачем напали.

– Напали? – Тайен невесело усмехнулся. – Все-таки в Гирантисе живут потрясающе невоспитанные люди, которые категорически не умеют представляться перед тем, как пытаться кого-то убить. Я боялся, что Эль уже мертва, только поэтому и ворвался в комнату! Скажи кто-нибудь, что нас тут собственнолично ждет потомок Варона Света во Тьме, я бы вежливо постучался и попросил Караса не доставать кинжалы!

– Зачем вы убили жрецов? – настойчиво повторил Халид.

– Да не трогали мы их! Зачем нам сначала убивать кого-то, а потом приходить сюда поодиночке, чтобы вам было легче нам перебить? Скорее всего, от ваших жрецов приказала избавиться женщина, за которой охотимся и мы. Я прошу, давайте просто поговорим. Я уже устал… – Тайен раздраженно вытер с усов набежавшие красные капли. – Проливать кровь.

Халид помолчал. Затем он оглядел своих людей и сказал:

– Насир, пожалуйста, останься и присмотри за этой женщиной. Сайф, Гази, вы тоже побудьте здесь. Остальные могут идти.

Тайену понравился его тон. Певец не приказывал, а просил. Этот демон сильно отличался и от твари из-под аль-Нуили, и от чудовища, которого они вчера видели мертвым на улицах Небесного города. Неужели таким и должен быть потомок одного из вестников?

Когда Халид предложил сесть за круглый столик, который возвышался над ковром всего на ладонь, Тайен с удовольствием принял его предложение. Карас стоял до последнего и не убирал кинжал, хмуро следя за тем, как наемники скрываются в коридоре. Сел целитель лишь тогда, когда прислужник принес на подносе кувшин с вином и несколько хлебных лепешек и сам Халид присоединился к Тайену.

Маг обернулся на Эль. Жрец заставил ее опуститься на колени и вытащил кляп, но не развязал руки и все еще держал нож у ее шеи. Привлекательное лицо ашари исказилось от бешенства. Самым мягким из ругательств, которыми она осыпала Насира, как только смогла говорить, был памятный по вчерашнему дню «болтунец». Тайен не знал, действительно ли жрец бессилен в любви, но кривился он так, будто ему было противно прикасаться к Эль.

Хотя, возможно, причина крылась не в женщинах вообще, а в самой ашари. Под глазом Насира тоже красовалась отметина от кулака.

– Освободите меня! – возмущенно выкрикнула Эль.

– Мне жаль с тобой так обращаться, – мягко ответил Халид, – но женщина, которая встала на исконный путь мужчины, путь воина, должна быть готова к тому, что с ней будут обращаться, как с мужчиной. Мой взор ясен, и я вижу, насколько ты опасна на самом деле. Твоя магия суть ложь и извращение природы.

– И это говорит тот, кто сам использует чужой облик?!

Южанин погрустнел. Он опустил голову и…

Его внешность изменилась. Теперь за столом сидел прекрасный юноша с кожей цвета кофейного напитка, в который добавили молока. Огромным миндалевидным глазам певца с густыми ресницами позавидовала бы любая женщина, точно так же как и густой гриве его темных волос. В нем не находилось никакого сходства с демоницей из аль-Нуили, и в то же время с одного взгляда можно было понять, что эти двое из одного рода.

Стоило Тайену моргнуть, как лицо Халида снова поменялось. Маг вздрогнул, подавляя тошноту.

Демон, наимерзейший демон. Выросты на скулах, по-звериному черные глаза без белков, обезображенная кожа, покрытая какими-то пятнами, похожие на следы от язв…

– Так, наверное, будет лучше? – скромно спросил певец. Его мелодичный голос никак не вязался с отвратительной внешностью. – Это мой подлинный облик. Если вы согласны видеть меня таким…

– Я думаю, нет нужды ломать привычки ради гостей, которые не собираются здесь задерживаться, – прервал Тайен. – Мы согласны видеть вас таким с таким лицом, какое вы сами выберете.

– Спасибо, – помедлив, ответил Халид.

Мгновение – и перед ними сидел все тот же невзрачный южанин средних лет с короткой бородкой.

– Поистине внешность не говорит о человеке ничего, – пробормотал Карас.

– Я не человек, – возразил певец.

– Но ты пытаешься им быть.

Халид пристально посмотрел на него.

– Я пытаюсь служить Всесоздателю самым лучшим образом из тех, что мне позволяют обстоятельства. Жители Небесного города поклоняются таким, как я, но не готовы принять демона, который восхвалял бы Всесоздателя своими песнями в главном соборе Гирантиса. Поэтому они слышат в Золотом храме мужчину по имени Халид, как до него слышали его отца, а до него – отца его отца. Но хотя мне интересно, откуда вам известно обо мне, мы собрались здесь не за этим. Много лет назад я взял на себя заботу об этом месте, и я хочу знать, что за люди ему угрожают и кто убивает жрецов. Они были моими друзьями, – тихо добавил он. – В знак своих благих намерений, чтобы вы не боялись предательства с моей стороны, по давней традиции Гирантиса я предлагаю вам преломить со мной хлеб и выпить вина.

– Того же вина, которым ты напоил ее? – Карас оглянулся на Эль. – От нее разит микстурой, которой усыпляют раненых перед тяжелыми операциями. Удивлен, что она еще способна шевелиться.

Щеки ашари порозовели. Кажется, она стыдилась того, как легко ее оказалось обмануть.

– Вино чистое, я буду пить его вместе с вами, – оскорбился Халид. – Однако я пойму, если вы откажетесь. В ваших странах, должно быть, нет такой традиции, и у меня нет причин ждать, что вы станете соблюдать обычай.

– Клянусь своей матерью, мы его соблюдем, – твердо произнес Тайен.

Он решил не говорить вслух, что у них и выбора-то не было. Певцу ничего не стоило испепелить незваных гостей щелчком пальцев, и Тайен вряд ли успел бы ему помешать. А если бы и успел, оставались еще наемники и воинственно настроенные жрецы, так что шансы выбраться из храма в любом случае резко сходили на нет. Жаль, что об этом, кажется, не догадывались ни Карас, ни Эль. Иначе какого Херна они упирались?

– Я прошу только об одном, – добавил маг. – Освободите девушку и дайте ей сесть за стол. Я искренне сочувствую тому, что вы потеряли друзей, и надеюсь, вы понимаете, почему я тоже не хочу, чтобы моим друзьям выкручивали руки. Мы все равно целиком в вашей власти.

– Я вижу, ты разумный человек, – одобрил Халид. – А твоя подруга – настолько ли она разумна, чтобы попросить у Насира прощения за то, что она пыталась соблазнить и обмануть его, Божьего служителя?

Эль гордо задрала подбородок и выдавила из себя:

– Приношу ему свои извинения.

Халид нахмурился, однако жрецу кивнул. Скоро ашари устроилась возле Тайена, потирая запястья. После отравы она едва двигалась, но глазами стреляла так, что позавидовали бы многие здоровые женщины. Тайен, якобы проверяя, все ли с ней в порядке, сжал ее локоть и сделал глазами знак, чтобы Эль молчала. Не хватало еще, чтобы кровожадная девица все испортила.

Певец тем временем разлил вино по кубкам и разделил хлеб на части. После того как он произнес несколько ритуальных слов, каждый за столом выпил по глотку и откусил кусочек от лепешки. Даже если некоторых, таких, как ашари, пришлось пихнуть, чтобы они при этом не скрипели зубами.

Много пить Тайен не собирался, особенно помня о том, чем жрец напоил Эль. Однако вино оказалось прекраснейшим. В элирии за него пришлось бы выложить крупную сумму. Подумав, маг осушил кубок до дна.

Умирать – так с песней.

– Что вам известно о женщине, которая убила жрецов? Зачем ей это? – спросил Халид.

– К сожалению, мы знаем немногое, и, честно говоря, я надеялся, что благодаря беседе с вами что-то прояснится. Мне эта женщина представилась под именем Кейро, Эль – под именем Элиша. Она ищет ключи от барьеров вроде того, какой, насколько я понимаю, когда-то был установлен здесь. Кейро умеет пользоваться оборотничеством, она втерлась ко мне в доверие и обманула, чтобы добыть ключ. То же самое случилось с братом Эль. Я думаю, это он убил жрецов, чтобы подобраться к вам.

– Потому что им нужны не ключи от барьеров, а кровь тех, кто за этими барьерами скрывается, – закончил южанин. Он поднялся и, сложив руки за спиной, с печальным видом прошелся по комнате. – Наверное, Кейро-Элиша хотела вызнать у Курбана и Макина обо мне, но они отказались рассказывать. Они всегда были очень упрямыми… Правильно ли я понимаю, что вы пришли за тем же самым, что и эта женщина?

– Я искал ее, чтобы она сняла с меня проклятие, которое сама же и наложила. Эль хочет вернуть брата и семейную реликвию. Зачем Кейро нужна кровь демонов – это для нас загадка, но признаться, случай ей помешать я не упущу.

Халид сделал еще несколько шагов и тяжело вздохнул.

– Судя по тому, что вы не удивились тому, как я меняю облик, о потомках вестников вы уже знаете.

– Да, – признал Тайен. – Мы встречались с одной из них. Она… кхм… оказалась не столь смышленой и набросилась на нас и других воинов, но перед этим ее лицо тоже сменилось с красивого на отвратительное. Почему вы так похожи на демонов? Легенды утверждают, что изменились только те, кто отвернулся от Всесоздателя и примкнул к Херну. Но ведь вестники всегда оставались на Его стороне и воевали с демонами.

– Это не совсем так. Вы не хотите выпить еще вина? Боюсь, что ваша вера может сильно поколебаться после того, что вы от меня услышите…

Друзья переглянулись.

– Среди нас нет яростно верующих, – осторожно заметил Тайен.

– В другой раз я бы этому огорчился и попытался бы направить вас на путь света. Сейчас, похоже, мне стоит порадоваться вашим сомнениям.

Халид сел и, прежде чем продолжить рассказ, пристально посмотрел каждому из собеседников в глаза.

– Природа извращалась у всех, кто ступал на эту землю. В отличие от более слабых в магии собратьев вестники пользовались заклинаниями, которые сегодня называют оборотничеством, чтобы не пугать своим жутким видом местных жителей. Увы мне, я тоже немногое могу вам открыть. Моя бабка была сведуща в делах прошлого, но ее разум помутился после тысячелетнего заключения, и она передала моей матери слишком мало.

– Бабка? – скептически переспросил Карас.

– Да. Те, в ком течет кровь Первых, живут очень долго, хотя и мы тоже стареем и умираем. Эти стены и хранящиеся в них заклинания, – он указал на потолок комнаты, – помогают сохранить молодость, но она не вечна, как и всё, кроме Всесоздателя. А чем дальше в родословной Первые, тем меньше остается в нас от мудрости вестников. Над разумом начинает довлеть звериное существо.

– Это все интересно, – перебил Карас тоном, подразумевающим, что на самом деле ему ни капельки не интересно. – Но я все же хочу знать, зачем кому-то могла понадобиться кровь этих… Первых.

– Ты человек дела, – оценил певец. – Ну что же, тогда я и перейду к нему. Победа в великой войне с демонами была достигнута лишь за счет того, что людям, действуя заодно с детьми вестников, удалось запечатать их предводителя, Херна, в магической клетке. Могущественное заклинание потребовало много крови, и не простой, а той, в которой собрана эссенция магии. У него, как и у всякой вещи, есть изъян: оно не вечное. И оно способно продержаться отнюдь не такой срок, какой способен прожить один из Первых. Я почти триста лет жду, что кто-то придет и возьмет мою кровь для обновления заклинания на дверях, которые сдерживают предателя всего сущего.

Карас приподнял бровь.

– То есть вполне может быть, что Кейро занимается благородным делом?

– Заклинания все еще сильны, – возразил Халид. – Я чувствую это.

– Согласен, – подтвердил Тайен. – Барьер под аль-Нуили продержался бы еще тысячу лет, несмотря на то что его постоянно открывали. Чего бы ни добивается Кейро, но точно не обновления заклинания.

– Она могла бы просто объяснить все моему клану, и мы отдали бы артефакт добровольно, – добавила Эль. – Будь ее намерения чисты, она бы не стала красть ключ!

– Допустим, – продолжал упираться Карас. – Но что такого страшного в том, она делает? Ну освободит она демона, свихнувшегося после двух тысяч лет в одиночестве. И что дальше? Скорее всего, демон тут же ее саму и убьет.

– Ты эманец, верно? – мягко, как неразумного ребенка, спросил Халид. – Вы обожествляете ветер, молнию, деревья и не верите во Всесоздателя и вестников. Я понимаю, почему ты можешь не знать о том, что представляет собой Первый Предатель, а моя бабка, да светит ей солнце в небесных чертогах, особенно любила живописать его зверства, которые видела собственными глазами. Древние предания рассказывают, что Херн был очарован красотой первозданного мира и взбесился, когда новые дети Всесоздателя стали его изменять: строить города, вырубать леса и осушать реки. Он поклялся, что исцелит мир и вернет его в первоначальное состояние. Это невозможно без того, чтобы не стереть всех людей с лица земли. Он первый из вестников, тот сын Всесоздателя, который помогал ему творить этот мир. И провалиться мне в Подземное царство Хада, если у Херна нет такой силы, чтобы повернуть все вспять!

Его звучный голос подействовал на всех, кто присутствовал в комнате, подавляюще. Тайен хмурился.

Зачем все это Кейро? Она умная женщина, которая всегда знала, чего хочет, и уверенно шла к своей цели. И она очень, очень любила плотские развлечения, получая от них невероятное удовольствие. Все это никак не сочеталось с историями об уничтожении мира.

– Здесь должно быть что-то еще, – сказал Тайен. – Кейро не настолько сумасшедшая, чтобы желать смерти всему миру.

– Может быть, она находится в плену заблуждений и не подозревает об истинной силе Херна? – Халид развел руками. – Другие причины выпускать его на волю мне неведомы. Вызнакомы с этой женщиной, а не я, вам и искать ответ на этот вопрос.

– Искать? – Эль нервно хохотнула. – Мы тычемся наугад. Мы не знаем, ни сколько ключей уже собрала Кейро, ни где искать следующие. А про Херна вообще впервые услышали!

– Ключей пять – по числу вестников, которые сохранили верность Всесоздателю. От моей бабки скрыли месторасположение других клеток, но я живу на этом свете уже долго, а в Небесном городе собираются слухи со всего мира. Возможно, это провидение Всесоздателя? – задумался певец. – Я считал, что быть запертым в Золотом храме – мое проклятие. Что если Он нарочно поселил меня здесь, чтобы я мог передать вам мои догадки о том, где сокрыт Предатель?