Текст книги "Преодолевая барьеры (СИ)"

Автор книги: Алекс Радкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

– Да, подруга, твой хозяин совсем сбрендил.

Глеб пробрался сквозь кусты. Вляпался ботинком во что-то мягкое и дурно пахнущее. И оказался в не менее «приятно» благоухающей компании из двух представителей рода человеческого.

– Ты чё под дождём гуляешь? Баба из дома выгнала? У тебя за пазухой случайно не бутылочка?

– Нет, там собачка, Динка, – счёл нужным объяснить Глеб Васильевич.

Происходящее казалось сюрреалистичным.

– У меня деньги есть, можно купить бутылочку, – совсем уж неожиданно для самого себя выдал Немов. – Ну, если хотите выпить.

– Спрашиваешь, конечно хотим! Слышь, Петро, бери бабки и дуй к Сидоровне, у неё как раз первачок поспел. А ты, мужик, располагайся. У нас тут и закусон есть. Петро у тёщи соления позаимствовал.

Глеб торопливо выгреб из кармана несколько бумажек. Не глядя, протянул молчаливому мужику. Крупные он в кармане не носил, значит, не доллары дал. Где сейчас обменник найдёшь, а незнакомая ему Сидоровна навряд ли торгует на валюту. Стоп, какой к шуту-лешему обменник. Какого он вообще делает? Докатился народный артист до помойки.

– Я пойду, наверное, – Глеб Васильевич решительно встал.

– Куда это? – удивился его нечаянный сосед. – Сейчас Петро первачок притаранит. Да ты не бойся. Мы ж не бандиты какие, не убивци. Мы местные, тутошние. Жинки не разрешают дома собираться. Вот и обустроились. Не дрейфь.

Значит не бомжи, тутошние значит. Глеб глухо рассмеялся своим мыслям. А ведь выпить-то хочется. Что такое первачок, Глеб знал. Какой русский не знает? Раз такая оказия, почему бы и не выпить, утолить потребность души? «Видел бы меня сейчас Никита. Докатился…блин».

Петро вернулся быстро. Глеб уже примостился в углу будки на каком-то ящике. Познакомился с Валерой, дружелюбным мужиком, организатором всего этого безобразия. Устроил проснувшуюся Динку в картонной коробке, надеясь, что она не успеет нахвататься здесь блох.

К литровому бутылю с мутной жидкостью прилагался пакет, из которого донельзя довольный Петро выудил блок сигарет «Наша Марка», палку полукопчённой колбасы, три маленьких шоколадки и два батона. Давно не мытая рука протянула Глебу сдачу.

– Много дал. Забери, пригодится. Да припрячь, не то потеряешь.

Глеб обалдел. В его мире честные, скрупулёзные люди встречались нечасто, точнее, он таких не встречал вообще. Наверное, они все в маргиналы подались, из-за честности.

Первачок оказался на редкость гадостным, маслянистым. Зато хлеб свежим и вкусным, как и колбаса. Тёщины соления вообще были высшей пробы.

Глеб вспомнил сопливую юность. Родные подворотни, закадычных друзей. Первую бутылку водки, одну на всех сигаретку. Сразу стало намного уютней и теплей.

– Спасибо вам, мужики, за компанию, что пригрели. Пойду-ка я, пожалуй.

– И тебе спасибо. Жинка домой не пустит, так ты возвращайся.

– Я не к жинке. А там, куда пойду, пустят.

– Ну пакедова. Не серчай, ежели что не так.

Глеб выбрался из подворотни на освещённую витринами магазинов улицу. Прочитал название и номер дома, запихнул щенка под куртку. Дождь поутих, но прекращаться и не думал.

До нужного места добрался быстро. В окне шестого этажа, там, где по идее должна располагаться гостиная, горел слабый свет. Значит, Никита дома. На душе было тепло и спокойно. Он шёл сюда очень-очень долго. Через сомнения, борьбу с самим собой. Но сейчас, решившись, испытывал небывалое облегчение. Дверь с кодовым замком оказалась нараспашку. Глеб поднимался по лестнице почти бегом, забыв про существование лифта, возраст, больную спину, липнущую мокрую одежду. Он спешил домой.

Никита открыл сразу, даже не заглянув в глазок. Как будто чувствовал, как будто ждал. Глеб смело шагнул в тепло квартиры, оттесняя. Не давая опомниться, ни слова не говоря, заключил Никиту в объятья.

– Господи, Глеб, родной, ты в какой луже искупался?

– Ты не поверишь! Ой. Чёрт, совсем забыл, Диночка.

Щенок, зажатый между мужчинами, возмущённо затявкал.

Отпустив собаку на пол, Глеб попытался вернуть Ника в свои объятья, но получил решительный отпор.

– Стоп, милый, сначала мы снимем с тебя то, во что превратилась твоя одежда, потом помоем тебя в ванне… с душистой пеной. Извини за вопрос, но чем это от тебя так… Ник замялся. – Похоже на самогонку… и канализацию.

Глеб Васильевич послушно стягивал мокрые вещи, бросая их прямо на пол.

– Я тут пока к тебе шёл, с мужиками познакомился. Они выпить предложили, холодно же на улице, выпивку у Сидоровны брали, а у неё водки нет, у неё первачок. Хотя, хочу заметить, отвратительный. А ещё я, кажется, во что-то нехорошее наступил, в кустах. Так что вот.

Оставшись лишь в трусах, Глеб задумчиво посмотрел на кучу тряпья на полу.

– Это придётся выбросить, наверное.

– Наверное. Топай в ванну. Я принесу тебе чистое бельё. Твои банные принадлежности и халат на верхней полочке. И, Глеб, ещё один вопрос…

Никита замялся. Этот вопрос мучил его с первой минуты, но он должен был его задать.

– Ты надолго? – и тут же добавил, смягчая тон вопроса. – Ужинать будешь?

– Буду, конечно. Я вообще-то насовсем. Не прогонишь?

– Не прогоню… В каком смысле «насовсем»? Ты из дома ушёл? Нет, ты не подумай, я не против…

Немов таки заключил парня в объятья, поцелуем заставляя замолчать.

– Послушай! Из дома я, конечно, не ушёл, но я долго думал и пришёл к выводу, что хочу быть с тобой, даже если это станет доставлять хренову тучу неудобств. И нет, я не хочу, чтобы ты превращался в Ирму. Извини меня, пожалуйста, за всё, что я тебе наговорил. Я просто старый маразматик и пугаюсь собственной тени. Вот с Ромкой я тридцать лет дружу, и тусуемся вместе, и никто же не подумал бог весть чего. Так что ты можешь ходить и на концерты, и на тусовки… только по балконам в номера не надо лазать. В следующий раз твоя голова может не выдержать! Даже с Ирмой можешь общаться, не понимаю, правда, зачем, но если вам обоим так хочется…

На этот раз Ник заткнул словоизлияния Глеба страстным поцелуем. Горячая пенная ванна как-то сразу отошла на второй план. Страсть охватила Глеба, беря в плен, лишая рассудка. Не существовало больше ничего, ни страхов, ни сомнений, только калейдоскоп ощущений, мощных, неудержимых. Глеб наслаждался таким желанным вкусом губ любимого мальчишки, поглаживая и сжимая упругие ягодицы. Жадное желание обладать копилось в нём как гроза. Прервав поцелуй, Глеб взял лицо парня в ладони, вглядываясь в серые, затянутые поволокой возбуждения глаза.

– К чёрту ванну, я хочу тебя, – голос мужчины сошёл на хрип.

– Я заметил, – Ник приспустил единственный оставшийся на Глебе предмет туалета, осторожно высвобождая возбуждённый член, и попытался опуститься на колени.

– Нет, малыш, я хочу твою горячую, тугую попку, – мужчина стянул с парня футболку и взялся за ремень брюк.

– Ну нет, тогда иди в спальню. Я буду в твоём распоряжении через пару минут.

Недовольно бурча, Глеб избавился от белья и скрылся в глубине квартиры. Ник, полюбовавшись статной фигурой милого, пошёл в ванную, на ходу раздеваясь.

Но привести себя в надлежащий вид Нику не дал всё тот же Глеб, вломившийся в душевую кабинку, до неприличия сексуальный, с баночкой смазки в руке. Не дав сказать парню и слова, мужчина с невероятным для его возраста проворством опустился на колени, завладевая членом партнёра. От такого невероятного развития событий у Ника сбилось дыхание, он застонал.

Глеб осторожно, стараясь не задевать головку зубами, взял полувозбуждённый член в рот. Прошёлся языком вдоль ствола, прижимая его к нёбу. Неожиданно для мужчины то, что он делал, возбудило с не меньшей силой, как если бы делали минет ему самому. Компенсируя отсутствие опыта, Глеб вкладывал в свои действия всю страсть, на которую был способен. Руки парня опустились ему на макушку, запутывая пальцы в волосах. Ник громко застонал, дёрнул бёдрами ему навстречу, глубже вгоняя член, тут же отпрянул, потянув за волосы, отстраняя.

– Остановись, пожалуйста… Мне бы не хотелось кончить тебе в рот.

Глеб поднял голову, выпуская член партнёра из плена.

– Я хочу почувствовать твой вкус…

– Не всё сразу, родной. Иди ко мне.

Ник повернулся к мужчине спиной, опираясь руками о стенку кабинки. Глеб нащупал бешено пульсирующую венку на шее любовника, впился в неё губами, оставляя засос. Смазанные пальцы проникли в Ника, растягивая, подготавливая. Жар в крови Глеба стал ещё сильнее, когда он почувствовал, как Ник открывается ему навстречу. Он не собирался спешить, хотел любить парня медленно, чтобы доставить ему максимум наслаждения, но бурлящая страсть не оставила в нем ничего, кроме жадной потребности погрузиться в его плоть, стать частью одного целого. Толком не растянув любовника, Глеб вошёл резко и, уже не останавливаясь, врывался и брал то, что ему так щедро предлагали, пока его не накрыла волна невыносимого блаженства. Ухватив член любовника, он несколько раз энергично скользнул вдоль ствола, заставляя Никиту кончить с ним одновременно.

Ник откинул голову ему на плечо, и Глеб услышал хриплый шёпот

– Наконец-то ты вернулся, любимый…