Текст книги "Надежда мертва (СИ)"

Автор книги: Алекс Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава II

День 2ой зимнего круга 202 года Р.С.

Окраина Годфелла

Минуты тянутся слишком долго. Смирение и умение ждать – не его сильные стороны. Особенно в свете того, что ожидает он обычную порцию наказаний. Мальчик привык к ним и уже не переживал так остро. Крики, тяжелые взгляды и редкие удары по столу теперь не казались такими уж страшными и не заставляли его задуматься. Единственный наследник семьи Ван Штайн здраво полагал, что нет ничего на свете, что заставило бы его изменить свое испортившееся поведение. У отца не было других сыновей. А значит можно делать все, что хочется, если готов потом выслушивать раскатистый голос главы дома Ван Штайн и терпеть неодобрительные взгляды прислуги. Мальчик даже улыбнулся собственным мыслям. Все это было лишь игрой. Он сидел понурив голову и посапывал. Делал вид, что боится и ждет наказания. Но даже дворецкий, стоящий рядом, в этот цирк не верил. Поэтому он в очередной раз глубоко вздохнул:

– Мастер Штайн, позвольте высказаться? – мальчик не без интереса поднял голову. Конечно, в его глазах не было и намека на слезинку. Впервые дворецкий решил с ним заговорить и явно в обход воли отца.

– Конечно говорите, мистер Трумвиль, – весело отозвался наследник.

– Все эти ваши шалости, игры и выходки. Вы же это не серьезно? Я понимаю, вы еще мальчик и любите творить бесчинства, если можно так выразиться. Но вы ведь уже не ребенок. Вам двенадцать лет и стоит понимать и принимать ответственность, которая наложена на вас по рождению. Думаете вашему отцу сейчас легко?

– Вы говорите точно так же, как он. Но я ничего не могу поделать, в этом доме слишком все скучно и старо. А меня никуда не выпускают. Мне хочется приключений, хочется повидать мир! Отец же заставляет меня штудировать бессмысленные книги и учить скучнейшие цифры. Считаете это нормальные занятия для ребенка, вроде меня? – наследник весело подмигнул дворецкому. Они оба знали, что Матиас Ван Штайн говорил сейчас вещи, в которые сам не верил. И если бы его мать не скончалась вместе с младшей сестренкой – быть может он не превратился бы из послушного мальчика в целый сноп проблем и шалостей. Будто сама судьба заставляла некогда прилежного и спокойного ребенка превращаться в настоящую фурию, не способную остановиться.

– Простите меня, мастер Штайн. Простите, что не смог подобрать к вам нужных слов, – Матиас увидел в глазах дворецкого искренние чувства и вся игривость пропала. Такое поведение можно было оправдать, конечно, но оно продолжалось уже слишком долго. Матиас и сам понимал, что пора давно прекратить, но просто не мог. Он боялся открыться чувствам и скорби. Прошло всего два года. Мальчик был попросту не готов.

– Это не ваша вина, мистер Трумвиль, – Матиас отвел взгляд и уставился в пустоту. Вскоре дверь кабинета отворилась и отец, смерив ребенка строгим взглядом приказал ему заходить внутрь.

Кабинет отца был огромен и поражал размахами. Это была словно необъятная библиотека, где хранились древние манускрипты и секретные документы. Именно тут сосредоточен фундамент могущества и богатства семьи Ван Штайн. И его отец – словно правитель их семейной империи, восседал в центре комнаты на удобном кожаном кресле, который Матиас всегда считал троном. Отец уселся на свой "трон" и на какое-то время замолчал. Подбирал слова, а может просто устал ругать непослушного сына. Мальчик подошел ближе и встал напротив. Отца и сына разделял лишь массивный стол из диковинного черного дерева, созданного иностранными мастерами по специальному заказу. Мальчик стоял, уставившись на отца и не мог понять, к чему это ожидание:

– Ты будешь ругать меня, или нет?

– Есть ли в этом смысл, мой дорогой мальчик? Ты слушаешь внимательно мою ругань, терпишь крики, а на следующий день повторяешь свои выходки, каждый раз поступая все более и более жестоко. В нашей семье не принято сечь розгами непослушных детей и я не знаю, как поступить с тобой. Наша семья приходит в упадок, ты сам в курсе последних событий. Наши интересы столкнулись с желаниями других семей и, скорее всего, эту битву мы проиграем. Я хотел сделать тебя наследником, достойным продолжателем нашего рода. Но ты, Матиас, похоже этого вовсе не хочешь. Чего ты хочешь, сын?

– Честно? – Матиас посерьезнел. Так, что отец не ожидал увидеть своего сына таким. Будто вся горечь и скорбь, что копилась в сердце мальчика готова была найти выход и сделать это прямо сейчас. Он сильно сжал свои кулаки и свел брови. – Больше всего на свете, отец, я хочу найти ту тварь, что убила маму и Элинию. Я хочу найти ее и убить. Отомстить ей. Это была ведьма, я знаю, слуги постоянно шепчутся. Мать выгнала ее из дома, когда узнала, и та прокляла её. Я хочу найти и убить эту ведьму. Вот то, чего я хочу.

Отец откинулся на кресле. Закрыл лицо руками. Он видел в глазах сына то, что боялся увидеть в своих. То самое безумие, ярость, ненависть и жажду мести. Эмоции, затмевающие разум и толкающие в пучину тьмы, откуда уже не будет выхода. Его сын говорил серьезно, не выбирая слова и не думая о последствиях. Он хотел убить ведьму, потому что она забрала у него детство. Забрала маму и сестренку. И он надеялся их вернуть. Отец сдерживался. Он не должен был говорить правду мальчику. Должен был найти слова, которые заставят его забыть о такой затее. Но не хотел оттолкнуть его, не хотел потерять любимого сына. Единственного, кто остался от его семьи. Только не его.

– Это будет задача не из легких, – отец глубоко вздохнул и встал с кресла. Дошел до книжной полки, порылся и вытащил огромную ветхую книгу, с честью донес ее до стола и положил перед Матиасом. Мальчику показалось, что когда книга опустилась на массивный стол, тот немного осел под тяжестью необъятных знаний. – Нельзя идти неподготовленным. Перед тобой священный "Гримуар Ведьм". Можешь считать, что это настоящая энциклопедия охотников на ведьм. Трактат, что они штудируют днями и ночами, рассказывающий о том, как живут ведьмы, как их можно выследить и главное…

– Как убить, – глаза Матиаса горели жаждой. Жаждой знаний, он схватился за книгу не дожидаясь слов отца и принялся читать. Не спрашивая разрешения, подхватил рядом стул и залез на него, перелистывая страницу за страницей, поглощая знания так, как измученный жарой путник пытается насытиться необъятным кувшином воды.

Отец сел напротив и с улыбкой наблюдал за сыном. Время от времени тот выбирал одну из длинных прядок своих блондинистых непослушных волос и накручивал на палец, закусывая губу. Его жена, мать Матиаса, делала так всегда, когда погружалась в чтение. Он был так похож на нее. Отец посмотрел на небольшую картину, что всегда держал на столе. Их счастливая семья. Его жена и дочь. Ему их не хватало. Глава дома Ван Штайн глубоко вздохнул, стараясь сделать это так, чтобы не отвлекать ребенка, и погрузился в рабочие документы. Спустя пару часов дворецкий приоткрыл дверь, но отец махнул рукой, прося не мешать им. Он занимался своими делами, а сын напротив изучал искусство охоты на ведьм. Правильный ли выбор он сделал? Скорее всего, нет. Но это был единственный выбор, который позволял сохранить сына. Или так он думал. В тот день они уснули за столом вместе. Уже ночью, под светом ламп, среди тарелок с поздним ужином и чашками кофе. Зарывшись в бумаги и энциклопедии. Матиас обсуждал с отцом причины возникновения ведьм и их классификацию, а отец переводил и объяснял ему сложные слова на древнем языке, которые часто встречались в книге. Им было весело и они были вместе. Впервые спустя два года со смерти матери.

На следующий день отцу необходимо было уехать в Годфелл, по делам мануфактур. Матиас остался дома и, так как день был прекрасным и свежим, решил, что читать будет на свежем воздухе. Он снарядил слуг перенести необходимые книги в беседку и, прихватив с кухни выпечку и кувшин с кофейным напитком, принялся с новой силой штудировать литературу.

– Интересный выбор книги, для юноши, – Матиас нехотя оторвался от описании силы ведьм десятого круга. Рядом стоял мужчина, уже не молодой, но и не возраста его отца. Редкая борода и кривая улыбка, широкополая шляпа и заплывшие глаза. У него были странного цвета зрачки, настолько блеклые, что вместо серого цвета больше походили на белые. Из-за этого создавалось впечатление, что у него и вовсе нет зрачков, а просто два огромных белка с маленькими черными точками посередине. На улице было жарко, но мужчина предпочел надеть длинный, уходящей в пол, черный плащ. Одежда скрывала его фигуру, но было точно ясно – он был крепким, высоким и самоуверенным. А еще от мужчины разило странным запахом так, что Матиас принял его за бывшего военного, который все потерял и теперь скитался по доходным домам, прося милостыню и рассказывая свои байки.

– Как вы здесь оказались? Это поместье семьи Ван Штайн, сюда таких как вы не пускают, – Матиас встал и гордо выпрямил спину. Необходимо позвать слуг, чтобы они вышвырнули попрошайку за ограду. – Уходите или придется позвать стражников.

– Таких как я? – мужчина расхохотался. – Таких, как я, мальчик, не так уж и много. И, поверь, меня пускают везде, куда бы я не захотел попасть. Такие уж у меня привилегии. А ты значит – Матиас Ван Штайн, правильно? Где отец?

– Откуда вы знаете мое имя? – Матиас сузил глаза и попятился. От мужчины веяло опасностью. Может это убийца, которого наняла знать, чтобы разделаться с отцом? – Стража!

Матиас закричал, не дожидаясь ответа и тут же побежал к дому. Незнакомец продолжал хохотать, даже не думая догонять мальчика. А потом вдруг сорвался с места и в считанные секунды поравнялся с ним.

– Ты неплохо бегаешь, но неправильно переставляешь ноги. Я не попрошайка и не убийца, остановись, ты выглядишь глупо, – незнакомец продолжал хохотать. Он двигался так быстро и плавно, будто и не был человеком. Они вместе добежали до входа в поместье и только там остановились. Мальчик остановился отдышаться, а стража уже собралась рядом, прибежав на призыв юного мастера. Незнакомец, казалось, совсем не устал.

– Кто вы и что вы здесь делаете, – мистер Трумвиль вышел из дома и заслонил мальчика, встав перед незнакомцем. Стража уже наставила на него арбалеты.

– Миклош Бронте, охотник Священной церкви, прибыл по просьбе Альфонсо Ван Штайна, – незнакомец подмигнул мальчику. – Слышал у вас проблемы с ведьмами.

– Как я могу узнать, что вы тот, за кого себя выдаете?

– О, это просто, – охотник поднял руки, чтобы стражники знали, что он ничего не замышляет, а потом вытащил из ножен огромный топор, исписанный странными буквами, ломаными и неразборчивами, а также достал из-за пазухи письмо, скрепленное печатью Соломона. – Я пришел отсечь голову змеязыкой, во имя царя Соломона и во славу пресвятой Евангелины. Амен.

Дворецкий коротко кивнул и пригласил охотника в дом, а Матиас все не мог отвести взгляд от топора с письменами. Он читал о ведьмах и о том, как убить их. Читал о том, что священные топоры церкви, исписанные письменами, что звались "криками" – то самое оружие, что может поразить зло. И теперь незнакомец принес его в дом. В тот самый момент Матиасу больше всего хотелось взять этот топор в руки. А еще занести его над шеей той ведьме, что отняла у него мать и сестру.

День 10ый весеннего круга 214 года Р.С.

Тарнем, Медный район

Матиас сидел, с интересом рассматривая причудливый узор, который оставлял на окне бесконечный дождь. Пустота внутри разрасталась, вызванная миллионом вопросов, ответов на которые он не знал. Верный топор покоялся на коленях и он украдкой водил пальцем по вырезанным на рукоятке буквам, успокаиваясь. Странный обряд, проявившийся еще в детстве. Тем временем Игрин продолжал пыхтеть над ранами Бориса, который потерял сознание на кровати в углу комнаты. Вышибала выбрал хорошую гостиницу в Медном районе. Владелец почти здесь не бывал, а за звонкую монету не задавал ненужных вопросов. Чудом Борис смог вернуться к Красному дому, где его ждал Матиас. Охотник был тяжело ранен, похоже даже сам не осознавал насколько. Рваные раны в области живота и шеи, будто его старались проткнуть длинным, острым копьем. Правое ухо не переставало кровоточить и было разбито. Матиас даже не смог вытащить затычку, скорее всего он навсегда оглохнет. Все же охотник смог дотащить Бориса до «Морской», где их поджидал Игрин. Вышибала лишних вопросов задавать не стал, быстро нашел повозку и они отправились в гостиницу.

Борис постарался рассказать, что с ним произошло, но кровь не останавливалась и его лоб буквально горел от жара. Наконец, он потерял сознание. Матиас не пожалел эликсира и дал Игрину священных мазей, наказав обработать все раны, затем плотно обмотать их тканью. Ранения Бориса – явно не дело рук маленькой девочки. Тут была замешана настоящая ведьма, может даже несколько. И он точно использовал "крики", а значит должен был всех их убить, иначе и быть не могло. Но что-то явно случилось.

Матиас бросил тяжелый взгляд в темноту. Игрин закончил обрабатывать раны и сейчас повернулся к Матиасу, стыдливо пряча взгляд:

– Сделал, как мог, но он не дышит почти. Может за доктором послать?

– Спасибо, Игрин. Доктор нам тут не поможет, к сожалению. Ложись спать, Борис выкарабкается. Он сильный, ты не волнуйся. Лучше отдохни, завтра нам все твое стремление пригодиться может, – Матиас попытался улыбнуться. – Священная церковь по достоинству оценит твою помощь.

Игрин благодарно кивнул и отправился на кровать. Как только громила лег, сразу заснул. От него веяло солдатским прошлым, способностью засыпать и восстанавливать силы в любое удобное время. Матиас чувствовал, что этот мужчина привык следовать приказам и сражаться за доброе дело. Потому и решил примкнуть к охотникам. Да и ведьм он ненавидел. Попал бы он раньше в Священную церковь – из него бы вышел первоклассный охотник. Матиас невесело покачал головой и даже не сразу заметил, как Борис поднялся с кровати.

– Дай воды, – друг говорил тяжело и тихо, но Матиас тут же поднес флягу раненому соратнику.

Борис жадно глотал воду, закрыв глаза. Руки тряслись, а голова покачивалась. По всему телу ходила дрожь, которую он никак не мог унять. Разбитое ухо свидетельствовало о том, что он не успел вставить затычку, а значит услышал то, о чем кричали великие мученики, чьи души навсегда заточены внутри оружия, служившего лишь для того, чтобы истреблять змеиных выродков.

– Как чувствуешь себя?

– Хуже, чем выгляжу, – Борис благодарно протянул флягу. Руки продолжали трястись и он стыдливо спрятал их за спиной. Лег на кровать, стараясь успокоиться, но нижняя губа предательски тряслась.

– Что случилось? Твои раны – не похожи на раны от магии. Стражники?

– Наши опасения подтвердились. Охотники, признавшие Змея существуют. Я встретил Михаила Ставицкого, своего друга. Это он постарался, – Борис указал на рваные глубокие раны. Матиас молчал. Его ладони сжались в кулаки до хруста, а зубы во рту сомкнулись до скрежета. Борис лежал, ожидая закономерного вопроса. Как мог выжить его друг и охотник, которого убили ведьмы.

– Мы с тобой видели, как ведьмы забирают его, – процедил сквозь зубы Матиас. Они оба понимали, куда ведет эта беседа.

– Теперь он сражается с копьем в руках и коброй во рту. Сражается против нас, – Борис смотрел в потолок, не в силах принять, что охотник, который был ему как брат, стал отступником, открыв змею свое сердце. – Он силен, Матиас. Намного сильнее любого из нас. И это еще не все. Он не может противостоять "крикам" и я почти победил в этой битве.

– Тогда что тебя остановило?

– Она здесь, Айзек был прав. Высшая ведьма, которую мы ищем – она здесь, в Тарнеме.

День 10ый весеннего круга 214 года Р.С.

Тарнем, Клиника "Доброе сердце"

Секунды превращались в минуты, минуты – в часы. Время текло для молодого человека, что лежал на больничной койке, совсем не так, как для обычных людей. Его тело отказывало, отбрасывало дары, которые подарили ему змеи. Он сдавался, срывался, хватался за жизнь, но она старалась ускользнуть от него. Тело все еще билось об железный стол, стараясь побороть шрамы, оставшиеся от взрыва. Глаза закатились и давно уже не видели света. В ушах кричали снова и снова мученики Священной Церкви. Они молили его успокоить их, пожалеть, одновременно проклинали ведьм, обрекших их на страдания. Они заставлялил ненавидеть самого себя и молили искупить их участь. Мужчина хотел, жаждал отдать свою жизнь, отнять ее сам, только чтобы заставить их замолчать. Невыносимо было слушать их голоса, сводящие с ума и заставляющие сердце стучать все чаще и чаще. Он старался прошептать слова слабости, попросить, чтобы его убили и не давали больше мучиться. Но эти мольбы были слишком тихими, чтобы их услышать. Кобра, что жила в горле и владела сердцем, давно уже слилась с ним, а потому посылала успокаивающий яд по внутренностям человека, заставляя его успокоиться и впасть в сон. Змеязыкие владели поистине невероятными способностями. Поэтому он все еще был жив. Над ним трудились ведьмы. Три слабые, одна намного сильнее. Нагие, кружащиеся в танце и возносящие молитвы своему богу. Они воспевали Незримого Змея и складывали магические слова в длинные предложения, излечивая раны и прогоняя крики мучеников, что убивали в мужчине волю к жизни. То был ритуал, который не каждая переживет. Такова была цена лечения обращенного. Ритуал длился несказанно долго. Мужчина успел потерять счет времени, всецело отдавая себя на волю змеязыких. Уже давно он отдал свою душу и потерял свободу воли. Зато выжил. Последнее, что он запомнил, перед тем как наконец отключиться и впасть в глубокий сон – был рывок. Он дернулся всем телом, выхватывая жизненную силу из женщин, что окружали его. Он вдохнул её слишком резко, неумело, жадно и без остатка. Три мертвых тела упали вокруг него и лишь сильная ведьма осталась стоять, глядя на свою работу с нескрываемым удовольствием. Ритуал оказался успешным и ковен по достоинству оценит ее работу.

Когда он проснулся, то женщин уже не было рядом. Зато мужчина почувствовал противный дым сигары, которую так любил старик. Раскрыть глаза сразу не вышло, слипшиеся ресницы ломались под неловкими движениям век.

– Давно пора. Я уже устал ждать, – старик крякнул, выпуская облако противного дыма, от которого слезились глаза и хотелось откашляться, но Михаил только сильно шмыгнул носом, разгоняя облако дыма.

– Как долго вы уже ждете? – Михаил ненавидел старика, терпеть не мог его методы. Но все же выказывал уважение, ведь он был сильнейшим из них.

– Дольше чем следовало бы. Рассказывай, – он продолжал курить свою противную сигару и смотрел куда-то в сторону.

– Мне бы горло промочить, – старик недовольно выругался, поворачиваясь к Михаилу и сунул ему старинную флягу.

– Только меру знай. Это пойло мне еще пригодится.

– Благодарю, – Михаил сделал несколько жадных, но умеренных глотков. Рука дрожала, но постепенно сила возвращалась. Вкуса и качества напитка он не почувствовал – яд кобры все еще был в его теле и не позволял алкоголю возыметь хоть какое-то действие. Он пока не решался осматривать свое тело, но подозревал что его потрепало не так уж и сильно. – Она была там? Мне не привиделось?

– Да. Считает – ты важная карта в её колоде.

– А вы так не считаете?

– Мальчик, ты не смог убить охотника. Сейчас мы не будем с тобой спорить относительно твоих заслуг. Расскажи, как так получилось, – Михаил никогда не видел его в деле. Когда он пришел в Священную церковь, старика уже считали погибшим. Но мастер Айзек любил рассказывать о нем. Старик не был самым сильным из охотников, или самым хитрым. О нем рассказывали другое. Тот, кто сейчас сидел перед Михаилом, был самым жестоким охотником. Настолько ненавидящим ведьм, что его методы часто порицала сама церковь.

– Я недооценил его. Слишком заигрался. Знал его раньше.

– О! Кто-то из приближенных Айзека, вроде тебя? – старик поднял седую бровь, отнимая у Михаила флягу. Он брезгливо вытер горлышко и, вытащив на секунду изо рта сигару, приложился к напитку. Мужчине всегда казалось, что он курит этот отвратительный сорт только для того, чтобы свирепела змея у него во рту.

– Его зовут Борис Романов. Мы вместе тренировались, когда нас приняла церковь.

– Он силен?

– Скорее опытен. Не могу сказать, что в бою ему нет равных. Но он не теряет самообладание в опасных ситуациях и не боится идти на риск. Он применил "крики" без затычек.

– Ха! – старик изобразил подобие улыбки. – Так вот в чем дело. Этот парень начинает мне нравится, не такой бестолковый как ты. Теперь понятно почему из твоих ушей лужа крови натекла. А сам не догадался их воткнуть?

– От криков не спасают обычные затычки и вы это прекрасно знаете. А священные я себе в уши вставить не решусь.

– Ну да, ну да, – причмокнул губами старик, рассасывая сигару. Она дымила по-черному, расползаясь плотным смогом по всей палате. – Но девочку ты спас, хотя она и умерла уже. Плохо, что ей пришлось вмешаться. Думаешь по голову высшей пришли псы Айзека?

– Он не удивился, когда увидел ее. Так что да, тут я уверен. Они пришли убить ее по приказу Айзека, а может и просто найти. Скорее всего они уже знают про ковен, начнут действовать быстрее и увереннее. Встреча со мной же для него была полной неожиданностью.

– С чего ты так решил?

– Он остановился, когда увидел меня. Будто перед ним был призрак. Уверен, до них доходили слухи об обращенных охотниках. Но доказательств не было. Охотники не знают о нас. По крайне мере те, кто жив. Мертвые же держат рот на замке.

– Может не знает кто-то вроде Бориса. Айзек не так глуп, мальчик. Не стоит недооценивать его. Если бы сейчас все еще были времена инквизиции он был бы Верховным, в этом можешь не сомневаться. Его приближенные – отменные воины, и если они узнают о том, что мы здесь затеваем, то он бросит всю свою мощь на Тарнем, чтобы стереть его в пыль. И нас с тобой захватит.

– На нашей стороне высшая.

– Она не всесильна. Просто сильнее обычной ведьмы. Я убивал таких как она, не стоит восторгаться её могуществом, мальчик – ты уже не охотник. Перестань думать как они. И начни думать как змеязычник. Как только придешь в себя – собирай молодых ведьм. Вы должны проследить, чтобы охотники не смогли послать сообщение Айзеку. Закрой порт, все ворота и прерви пересылку писем и сообщений. Город должен находиться в полной изоляции. Он был один?

– Других я не видел.

– Айзек никогда бы не послал одного охотника в такой большой город, как Тарнем. Думаю, их не меньше пяти. Найди их. И чем скорее – тем лучше.

Михаил кивнул. Старик был как обычно прав, хоть и сознаваться в этом не хотелось. Необходимо было избавиться от этой проблемы как можно скорее. Промедление могло стоить им слишком дорого. Старик встал и, кивнув Михаилу, вышел из палаты. Он всегда оставлял за собой последнее слово, никогда не прощаясь.

Бывший охотник не видел, как улыбается старик. Было время и тот обожал убивать ведьм, выслеживать их и мучать, пока змеязыкие не умирали со страхом в глазах, забыв о своей силе. Теперь он перешел на сторону врага. И потерял страсть к охоте. Нельзя убивать ведьм, если служишь им. Но в город пришли охотники. Старик еле сдерживал смех. Те, кто были его братьями пришли, чтобы сразиться с ним.

– О, это будет славная охота! – старик вышел из больницы и расхохотался прямо на улице. Его руки сжимались и разжимались, а пальцы дрожали в предвкушении. Совсем скоро настанет день, когда он сможет сражаться с равными по силе. Он был уверен – Михаилу не удастся их выследить. Остается только ждать, когда они сами бросят ему вызов. Скорее бы. – Где вы? Я здесь, придите и убейте меня! – старик закричал и захохотал. Люди спешили уйти с дороги и не оборачиваться на странного вида старика, который кричал на всю улицу. Никто не хотел заглядывать ему в глаза, страшась перенять безумие, роившееся в его душе. Вот только побелевший Родерик, что спрятался в тени дома на другой стороне улицы с силой закрывал себе рот, чтобы не закричать. Ведь перед ним стоял гранд-мастер охотников Эдгар Фон Рэйнс, который должен был умереть почти сто лет назад.

День 11ый весеннего круга 214 года Р.С.

Тарнем, Медный район

С наступлением утра Борису не стало лучше. Он все еще спал и лишь изредка стискивал зубы так, что в тишине гостиницы был слышен протяжный скрип. Его одолевал сильный жар, охотник время от времени бредил и старался закрыть уши руками. Ранним утром Матиас отправил Игрина на почту – необходимо было оставить письмо на специально имя, чтобы Родерик смог найти их гостиницу. Небольшая хитрость, которую охотники часто использовали, оказавшись в большом городе. Матиас разбудил друга и поднес ему воды. Тот проснулся не сразу, нехотя открыл глаза, но все же с благодарностью опустошил чашку лишь для того, чтобы тут же провалиться обратно в мир грез и кошмаров. Сможет ли Борис восстановиться? Или они потеряли еще одного соратника в этой битве? Матиас очень надеялся, что Борис справиться. Находиться рядом со страдающим другом охотник не хотел, а потому решил направиться в город, осмотреться. Ковен расположился в Стеклянном районе – в этом не было никаких сомнений. Медный район словно полукругом закрывал район знати от Портового района. Высокие здания из рыжего кирпича возводили плотную стену, пряча от трепетных взоров знати бесчинства, что творились по ночам в бедном районе Тарнема. Такую картину можно было встретить почти в любом современном городе. Знать всегда стремилась отгородиться от простолюдинов, обычно это приводило к возникновению среднего класса – тех, кто возвышался над бедняками и пресмыкался перед знатью. Когда-то было время и Матиас сам был из знатного рода. Но это было слишком давно и вспоминать об этом он не любил.

Теперь в его жизни осталась только охота, в ней он стремился быть лучшим, неустанно совершенствуя свое мастерство. Гранд-мастер Айзек любил ставить Матиаса в пример другим, когда речь заходила о сражениях. Своей силой и умением он заработал право войти во внутренний круг Айзека. Смог бы он победить отступника? Матиас не знал ответа на этот вопрос, но понимал, что вскоре ему придется столкнуться с ним лицом к лицу. Насколько они сильны? Борис искусный воин, но без "криков" справиться не мог, иначе бы не стал их использовать. Выше десятого круга ведьм? Ближе к двенадцатому? Охотник с силой сжал кулак. Каждый раз, когда он чувствовал очередной прилив ярости – сжимал кулаки до боли в суставах. И это доставляло ему странное наслаждение. Будто боль выталкивала ненужные мысли и позволяла лучше сконцентрироваться. Гранд-мастер послал их выследить высшую, убедиться, что она в Тарнеме. С этой задачей они справились. Город под властью ковена, а значит выбраться отсюда будет не просто. Простых ведьм можно убить, отступников остановят "крики". Но что делать с высшей? Матиас знал лишь то, что его учитель не смог справиться с такой задачей. По заверению церкви у высшей ведьмы не было классификации. Они были столь редки, что охотники бросали все силы на их уничтожение, не стараясь изучить и понять границы силы змеязыкой. Одно было ясно точно – высшая ведьма не страшилась "криков" мучеников. Но все же она была смертна, и ничто не спасет ее после того, как лезвие топора отсечет голову.

Матиас спустился вниз и вышел на улицу. Несмотря на уничтоженную церковь и власть ковена – утренний Тарнем был прекрасен. Из тех городов, что не потеряли средневекового очарования с приходом технологической революции. Да, теперь из многих домов тянулись вверх трубы, из которых валил зыбкий дым, но это не портило архитектуру, а может и дополняло ее. Медный район звался так по нескольким причинам. Во-первых, как сказал Игрин, это было место, где за звонкую медную монету можно было купить и продать все, что хочешь. И никто лишних вопросов задавать не стал бы. Во-вторых, так его прозвали сами жители за то, что все здания здесь были из рыжего кирпича, напоминающего медь. Район смотрелся бы довольно уныло, если бы не пестрые вывески и гравюры, украшавшие фасады каждого дома. Тут были как офисы мануфактур, так и бесконечные кафе, магазины и гостиницы. В районе было две параллельные широкие улицы, которые образовывали собой так называемую центральную улицу Меди. Их гостиница находилась на северной улице, которая была ближе к Портовому району, а параллельная – так что была ближе к Стеклянному району, звалась южной. Игрин сказал, что дома и магазины у южной были дороже, а у северной – дешевле. Посередине же находились разного рода увеселительные заведения и почти не было жилых домов. Кафе, пивнухи, бордели и прочие развлечения на любой вкус. Ночью тут было довольно шумно и это хорошо подходило охотникам. Никто не станет искать их здесь, по крайне мере на это надеялся Игрин, выбирая гостиницу. Но Матиас знал, если ковен начнет их искать – не важно где они остановятся, их найдут.

Охотник выбрал кафе, что расположилось на крыше одного из невысоких домов. Он осторожно поднялся по винтовой лестнице и уселся за стол, с которого открывался прекрасный вид на просыпающийся город. Люди стремились на работу, по делам или же просто гуляли. Если сосредоточиться и прислушаться – можно было услышать миллионы шагов, которые отбивали неповторимый ритм вышагивая по мостовой. И никто из них не думал о взрывах, ковене и охоте на ведьм. Люди жили своей жизнью и не думали о войне, что велась у них под носом. Приятная девушка лет двадцати спросила у Матиаса чего он желает. Охотник попросил только черный кофе и улыбнулся девушке. Та приветливо кивнула и исчезла в небольшой пристройке, что расположилась прямо на крыше. По всей видимости там и готовили напитки. В утреннее время людей на крыше было не много. Пара занятых мужчин, пивших кофе и с интересом читающих газету. За столом напротив сидела женщина в строгом, сером платье и с интересом читала книгу в пестрой обложке.

– Видом наслаждаешься? – Родерик сел рядом с Матиасом, а тот даже не заметил, как друг подошел. Охотник развернулся и взглянул на соратника. Тот выглядел грязно и потрепано:

– Выглядишь неважно, – протянул Матиас, а потом поблагодарил девушку за кофе. Не дожидаясь ответа, попросил еще чашку для друга и что-нибудь из выпечки.

– Чувствую себя еще хуже.

– Увидел письмо, или сам нашел нас? – Тарнем был очень большим городом и если Родерик сумел их так быстро обнаружить, то для ковена они – легкая мишень.

– Письмо, город слишком большой, тут с картой-то потеряешься, – Матиас удовлетворенно кивнул. Они посидели молча, ожидая, когда девушка принесет кофе и булочки. – Благодарю, мисс.