Текст книги "Одержимость (ЛП)"

Автор книги: Алеата Ромиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Перевод: zhenechka_poyma

Сверка: Amelie_Holman

Бета-коррект: Султана

Редактор: Amelie_Holman

Оформление: Skalapendra

Пролог

Лорел

Когда эхо моего экстаза начало затихать, под моим прикосновением его мышцы напряглись. Бетонная комната наполнилась тем же звуком, который разбудил меня вчера.

Это был рев.

Это был не лев.

У зверя было имя.

Кадер.

Я крепче обняла его за шею и уткнулась лицом ему в плечо.

Сейчас не время плакать, но это не остановило мою реакцию.

– Я не хотел причинить тебе боль, – сказал он, поцеловав меня в лоб.

– Дело не в тебе.

Оттолкнувшись руками, он выскользнул из меня.

– Я не должен…

Я поднесла палец к его губам.

– Это было… – Я изобразила улыбку, хотя он меня не видел. – Боже, это было… в основном прекрасно.

– В основном?

В его тоне был смех?

– Думаю, мне нужна практика. – Кровать начала двигаться, и я потянулась к его руке. – Не уходи. Пожалуйста, останься здесь.

Вздохнув, он накрыл меня одеялом.

Я ждала, когда откроется дверь, чтобы понять, что он ушел. Вместо этого спустя мгновение одеяло сдвинулось.

– Если хочешь, чтобы я остался, тебе нужно подвинуться.

– Ты остаешься?

– Я устал. Дверь на улицу заперта.

Это было «да»?

Возбуждение снова вспыхнуло, когда я скользнула к стене. Матрас прогнулся, Кадер лег и накрыл нас обоих одеялом.

В эпицентре бури я нашла незнакомца, он защитил меня от опасностей, которых не понимала. Когда мы устроились рядом, я наслаждалась его теплом. Я повернулась на бок лицом к нему, и поняла, что он не только в футболке, но и на его ногах были мягкие шорты.

– Я считаю такой дресс-код несправедливым, – сказала я.

Кадер перекатился ко мне, его большая ладонь скользнула по моей коже; от плеча она спустилась на грудь, талию и бедро. Он остановился, когда его пальцы коснулись мягкой половинки моего зада.

– Не знаю. Мне кажется справедливым.

– Не знаю, как я стала твоей работой. Я действительно ничего не знаю ни о тебе, ни о том, кто тебя нанял, но благодарю за то, что ты сделал свою работу и обеспечил мне безопасность.

Дольше, чем я ожидала, в комнате царствовала тишина. Когда его рука на моей спине притянула меня ближе к его теплу, он ответил:

– Ошибаешься. Меня наняли не для этого.

– Нет?

– Нет. Меня наняли убить тебя.

Глава 1

Мейсон

Более семи лет назад в Чикагском небоскребе…

Мои нервы были на пределе, каждый звук усиливался, даже вес моей рубашки казался преувеличенным. Проведя рукой по затылку, я ощутил под ладонью ёжик коротких волос. Ничего не помогало. Ощущение замкнутости усиливалось, пока я расхаживал по бетонному полу, наблюдая за большими экранами, которые не показывали, что мне нужно знать, где я должен быть.

Я был загнанным зверем.

Лев в зоопарке.

Переполненный способностями, врожденными и первобытными, король джунглей должен быть на африканских равнинах, а не за решеткой.

Нет, я не был в тюрьме, хотя в тот момент мне так казалось.

Я находился на частном рабочем этаже будущей новой организации «Спарроу» – нашего нового командного центра.

Меня смущало не мое местоположение. Теперь это мой дом. У меня была квартира этажом выше, на том же этаже, что у Рида и Патрика. У самого Спарроу было здоровенное двухэтажное чудовище над нашим.

С нашей стороны не было никакой ревности. Это он родился с гребаной серебряной ложкой во рту. Если вы спросите его, это не подарок. Он сказал бы вам, что та была потускневшей с самого первого дня. В любом случае, это не меняло факта, что деньги, стоящие за нашими жизнями, планами и квартирами, исходили от него. О, черт, мы все работали, чтобы сделать это. У нас у всех были способности, и скоро состояние, которое посеял его отец, будет принадлежать ему.

Наша невероятная семья собралась вместе благодаря дяде Сэму. Мы познакомились на начальной подготовке и оставались вместе на протяжении всей войны. Я помнил каждую деталь того, что мы делали.

Хотел бы я не помнить.

Когда я впервые услышал имя Спарроу, работа с ним или на него была последним, о чем я думал.

Убить его было первым.

И вот теперь я прокладываю дорожку по бетонном полу, наблюдая за большими экранами над головой, на которых двигаются изображения камер наблюдения, разбросанных по всему Чикаго.

– Я должен быть с ним, – сказал я единственному присутствующему человеку, Риду Мюррею.

– Парень, у Спарроу есть свои причины.

С тех пор как мы все вернулись в Чикаго, так и было: Патрик и Рид, Спарроу и я. Нам со Спарроу потребовалось время, чтобы прийти к единому мнению, но как только мы это сделали, мы стали как приклеенные.

Был один раз, когда мы разделились. Это случилось после того, как остальные отошли от ужасов войны.

Казалось, будто они пошли на гребаную прогулку. Это было не так. Они забрали то, что им предложили после двух миссий. Они сделали это, потому что у них были планы.

У всех были планы.

Дядя Сэм сделал мне еще одно предложение.

Я думал, что готов к гражданской жизни. А потом, в последний момент, изменил планы и взял еще одну миссию, сделав ее третьей.

После того как они втроем вернулись, Спарроу поступил в Мичиганский университет, Патрик изучал бизнес и финансы в Чикагском университете Бута, а Рид изучал компьютерную инженерию в Массачусетском технологическом институте. Мы все знали, что Спарроу каким-то образом организовал прием и финансирование. Закон о военнослужащих зашел далеко.

Образование было частью наших планов.

Для достижения нашей цели потребовалось больше, чем мускулы. Мир менялся. Чтобы забраться наверх и остаться там, требовались не только мышцы, но и мозги.

Вместо того чтобы пойти по пути колледжа, я выбрал еще двенадцать месяцев, чтобы отточить навыки, которым научил меня Дядя Сэм. По крайней мере, так я всем говорил. Правда была проще. Они сделали мне предложение, и я не был готов вернуться к реальной жизни.

Лишнее время, проведенное без этих придурков, заставило меня осознать, что, хотя я был частью команды, частью компании, я скучал по товариществу, которое мы разделяли вчетвером. В телевизионных новостях все выглядело так, будто мы только и делали, что сражались изо дня в день. Бой был для меня самой легкой частью. Он давал мне цель, фокус. Простои были настоящим адом – я лежал на своей койке и блуждал в сознании.

Я не был один, но ощущал себя одиноким.

Без Спарроу, Рида и Патрика время простоя было еще хуже.

Мы узнали друг друга. Мы делились всяким.

Чертов отец Спарроу.

Жизнь Патрика на улице.

Неожиданная смерть бабушки Рида – его единственной семьи и женщины, которая его вырастила.

Исчезновение моей сестры Мисси.

Во время третьей миссии я держал все под контролем. Я не хотел выглядеть слабаком, который все еще оплакивает потерю сестры, что случилось, когда я был еще ребенком. Неужели время действительно имеет значение?

Недели, месяцы или годы не уменьшили рану, которая возникла с исчезновением сестры по дороге домой из школы. Мисси зависела от меня, она была на два года младше меня. Я должен был быть с ней. Я должен был защитить ее, я потерпел неудачу.

Эта неудача никогда не покидала меня, заставляя работать усерднее, добиваться успеха любой ценой.

Когда после третьей миссии я принял решение не возвращаться на четвертую, мой опыт был больше, чем у снайпера спецназа. Я также преуспел в лингвистике. Для мальчишки из Южного Чикаго это был необычный навык.

Иракский, арабский и курдский были признанными языками Ирака. Однако в тех местах и городах, куда мы ездили, люди говорили на многих диалектах: армянском, фейли-луришском, мандейском, персидском и шабакском. По сей день я понятия не имею, как я их понял и почему мог читать так же хорошо, как писать, но они просто имели для меня смысл.

С нашей первой миссии я понял местных ребят, тех, кто приходил к нам за конфетами. Я понимал их родителей и символы. Этот востребованный навык сделал меня еще большим достоянием дяди Сэма. Это также одна из причин, почему, когда они сделали мне предложение остаться на третьею миссию, я принял его.

Четвертое предложение было еще лучше. Тем не менее, я не мог и его принять.

У меня были другие планы.

Я сделал то, что должен был сделать раньше. Я вернулся в Чикаго и изучил то, чем занимался Рид. С компьютерными навыками и умением читать без переводчика, было не так много мест в интернете или даркнете, к которым я не мог получить доступ.

У нас четверых были планы на Чикаго, и я был готов приступить к делу. Я достиг своих целей в спецназе. Мне нужно было сделать все возможное, чтобы поставить отца Спарроу на колени.

Хотя было бы просто всадить пулю ему между глаз, с двадцать пятого этажа соседнего здания, пока он шел от дверей своего офиса на Мичиган-Авеню к ожидавшей машине, тем не менее это не входило в планы.

Мы не просто убирали ублюдка за то, что он сделал; мы уничтожали его связи в сфере торговли детьми. Это означало, что мы должны быть не только эффективными, но и умными. Мы потратили время на то, чтобы заложить основу для того, чтобы Спарроу взял дело в свои руки.

Старое царство рушилось. Пришло наше время. Сегодня тот самый день.

Для трех обнищавших юношей и одного богатого парня мы стали непобедимой командой.

Я перестал ходить, чтобы наблюдать, как пальцы Рида бегают по нескольким клавиатурам. Я мог делать то, что делал он, но причиной моего беспокойства было то, что я предпочитал участвовать в действии. Не имело значения, в поле или на улице.

Вот где я должен быть сейчас.

– Ты уверен, что это выдержит проверку, когда они займутся делом? – спросил я, глядя на экран с трансляцией из офисов «Спарроу Энтерпрайзис».

Судя по всему, Стерлинг Спарроу находился в своем кабинете, периодически переходя от стола к окну, от окна к столу. Отметка времени была верной, но мы знали, что картинка была неправильной.

Спарроу не был в офисе на Мичиган-Авеню. Он был на очень важной встрече.

– Да, здесь ничего не выделяется. Они даже не станут сомневаться.

Я вытянул руки над головой, положив их на затылок.

– Я, блять, должен быть там. Я сделал бы это. Я сказал ему, что так и сделаю. Убийство ублюдка станет самым ярким событием в моей жизни.

Рид поднял глаза и улыбнулся. Неужели? Улыбка?

– Если это для тебя самое яркое событие, – сказал он, – тебе нужно больше бывать в людях.

Проигнорировав замечание, я подошел к ближайшей скамейке и лег на винил. Свободный груз надо мной, покоящийся на рычагах, имел по два стофунтовых блина на каждом конце. Ухватившись за штангу, я расправил плечи, напряг пресс и глубоко вздохнул.

Неизвестность грызла меня. Мы нарочно сделали петлю на строительной площадке, а также в офисах. Если бы я мог своими глазами увидеть, как этот ублюдок умирает, может, мне стало бы лучше.

В поле моего зрения появился Рид.

– Разве ты не должен быть там? – спросил я, кивнув в сторону компьютеров.

– Ты слишком нервничаешь. И всегда тягаешь железо.

– Мне не нужна нянька.

– Я не няньчусь с тобой, – сказал он. – Спарроу она тоже не нужна. Это его битва. Он хотел этого всю свою гребаную жизнь.

– Для Мисси… – начал я, не желая позволить себе закончить фразу.

– Мы не знаем наверняка. Это мог быть МакФадден или… – Он покачал головой. – …мы не можем убить их всех.

Кряхтя, я поднял четыреста фунтов ¹и выпрямил локти. Мышцы на плечах и руках напряглись. Живот напрягся, делая свою часть, чтобы удержать вес. Штанга в руках задрожала, когда я досчитал до десяти.

Один.

Два.

Неуклонно тянулись секунды.

Было приятно проявить себя.

Выдохнув, я вернул штангу на место. Металл звякнул о металл сквозь напряжение, потрескивающее в воздухе. Встав, я встретился с Ридом взглядом.

– Убить всех, мать твою. – Я покачал головой. – Я могу, черт возьми, попытаться.

Он посмотрел на экраны.

– Это должно быть сделано.

– Дай мне знать, когда получишь последний сигнал от Патрика.

Вскоре мы оба глубоко вздохнули.

– Дело сделано, – сказал Рид.

Гребаный Аллистер Спарроу мертв.

– И близко нет, – сказал я. – Это только начало. Мы завладеем этим городом.

– Ты имеешь в виду Спарроу завладеет.

Технически Рид прав. Однако для того, чтобы Спарроу занял и удержал пост, от которого его отец только что неохотно отрекся, Спарроу нужна надежная команда. Мы были молодыми, умными машинами для убийства. Старая гвардия ослабила оборону. Они стали мягкими и уязвимыми в мире. Организация готова к поглощению. Если не мы, это сделает кто-то другой.

Представление возможностей нашего будущего позволяло удовлетворению ожить, смывая мое прежнее беспокойство и наполняя грудь гордостью.

– На этот раз это будет правильный Спарроу. Он хорош, но недостаточно хорош, чтобы сделать все в одиночку.

– Мы его прикроем, – сказал Рид.

– Мы все вернем. Чикаго не будет прежним.

Так будет лучше.

Преступный мир все еще существовал, только теперь у организации Спарроу появился новый лидер. Переход власти был опасным временем. Сделать эту работу должны мы четверо и главари банд, которых мы выбрали.

День расплаты близок.

Были члены старого режима Аллистера, которым переворот не понравился. Это их гребаный выбор. Присягни на верность новому королю Чикаго или попрощайся со всем и всеми.

В этой жизни, как и на войне, не было середины.

Глава 2

Лорел

Настоящее время.

Я похолодела в темноте, Кадер притянул меня ближе к своему теплу.

– Я… я…

Я не могла ни думать, ни говорить. Я была там, где, всего несколько мгновений назад, хотела быть. Теперь я не была уверена ни в чем, даже в своем следующем вздохе. Что он только что сказал?

– Обычно я не терплю неудачи, когда берусь за работу, – продолжил Кадер, его глубокий голос прорезал грохочущую кровь в моих ушах.

Хотя он только что сказал мне, что взялся за работу, чтобы убить меня, его интонация была спокойной, а голос негромким.

– Я совершал ошибки в своей жизни, но научился полагаться на интуицию. Можно сказать, это мой компас. Это не значит, что я делаю что-то хорошее. Я не рассматриваю то, что делаю, или задания, которые я принимаю, через призму хорошего или плохого.

Это уже слишком. Неужели он на самом деле пытается оправдать то, что согласился на работу, чтобы убить меня?

Я отстранилась.

– Это то, чем ты занимаешься? Ты убиваешь людей? Нет… – моя голова начала трястись, когда мой голос стал громче. – Ты спишь с людьми, а потом убиваешь их?

Я подняла руку между нами, пока она не легла на мягкий хлопок, покрывающий его широкую грудь. Я не думала о его правиле не прикасаться. Моей единственной мыслью было сбежать. Надавив, я оттолкнулась еще дальше к стене.

Мне некуда идти.

Я находилась в бетонной коробке, зажатая между стеной из цементных блоков и человеком, почти вдвое превосходящим меня по массе.

– Нет, это не то, что я делаю, – сказал Кадер, потянувшись к моей руке, лежащей у него на груди. Сплетая наши пальцы, он поднес мои к губам. Какого черта?

Его действия не соответствовали словам, которые он произнес несколько минут назад. Я никогда не принимала Кадера за человека, держащегося за руки. Черт, я была потрясена, что он забрался ко мне в постель после того, как мы… «заниматься любовью» было неточным описанием. Я попросила его взять меня, и он это сделал. Я спросила его и получила.

Я хотела и нуждалась в том, чтобы чувствовать себя живой, чувствовать связь.

Живой.

Моя грудь болела от воспоминаний о Рассе.

Отдернув руку, я потянулась за покрывалом и отодвинулась подальше. Подтянув ноги, я села у дальней стены, используя одеяло как щит. Движение помогло, но я не могла сосредоточиться. Была одна доминирующая мысль.

Кадера наняли убить меня.

Мужчина, который только что взял меня, трахнул, должен был меня убить.

В комнате воцарилась тишина, но никто из нас не пошевелился.

– Когда ты сказал, – начала я, наконец обретя дар речи, – что за мою голову назначена цена и она принята… – Я глубоко вздохнула. – Ты знал, что это правда, потому что именно ты согласился на эту работу.

– Да.

Сцены прошедшей недели прокручивались у меня в голове.

– Но в этом нет никакого смысла. Ты сказал, что не причинишь мне вреда. В тот первый вечер на встрече ты сказал, что, если бы хотел причинить мне вред, меня бы там не было.

– Я не лгал тебе.

– Не понимаю. Убить меня и не причинить вреда – полярные противоположности.

Кадер глубоко вздохнул.

– Если ты хочешь, чтобы я ушел, я могу спать в кресле.

Хотела ли я, чтобы он ушел?

– Я не знаю, чего хочу.

Это было не совсем так. Я хотела вернуться к иллюзии безопасности. Я бы сказала, что хотела вернуться в прошлую пятницу, но это означало бы не знать Кадера, человека, нанятого убить меня. Ну же, Лорел, это должно быть то, чего ты хочешь.

Вместо того, чтобы озвучить все это, я спросила:

– Ты объяснишь, что делаешь или что сделал? Кто тебя нанял? – Появилась новая мысль. – Как ты думаешь, кто бы это ни был, он тоже назначил цену за Расса?

Новые рыдания выросли в груди при воспоминании о партнере, друге и временном любовнике, мертвом на полу моей спальни.

Рука Кадера коснулась одеяла, приближаясь к тому месту, где я сидела.

– Иди сюда, – позвал он в темноте.

– Ты сказал, что я не могу прикоснуться к тебе.

– Но я могу прикоснуться к тебе. Иди сюда. Я расскажу тебе все, что смогу.

– Ты никогда не лгал?

Вопрос прозвучал между приступами икоты, вызванной новыми слезами.

– Нет, Лорел. Меня наняли убить тебя. Я взялся за эту работу, потому что с первого взгляда на твою фотографию понял, что в тебе что-то есть. Черт, в тебе все еще что-то есть. Я не могу этого объяснить. Я взялся за работу, намереваясь завершить ее. Я не проваливаюсь. Такова моя репутация.

Мое тело дрожало, я продолжала сжимать одеяло на груди.

Наконец его большая ладонь нашла мое колено. Он растопырил пальцы.

– Это больше не моя цель. Даже в этом случае я не подведу.

О Боже.

Кадер крепче сжал мое колено.

– Я не потерплю неудачи, но и не собираюсь выполнять задание так, как было приказано. Люди нанимают меня. Я убиваю, чтобы заработать на жизнь. Это хорошая жизнь. Ты была права, что яма наверху тоже не мой стандарт. Я зарабатываю на жизнь лучше, чем хорошо. Это не всегда люди. Я также убиваю репутацию, компании и идеи.

– Как моя формула? – спросила я.

– Да. Я могу взломать даже самые продвинутые системы. Я могу взламывать брандмауэры, как папиросную бумагу. У меня врожденная способность понимать языки. Есть не так уж много вещей, к которым я не могу получить доступ. Меня нанимают на любую работу. В большинстве случаев я не вступаю в контакт со своей целью. Я также не знаю, кто меня нанимает.

Я попыталась сглотнуть, но во рту пересохло.

– Бутылка с водой все еще здесь? – спросила я.

Матрас дрогнул, Кадер вернулся с бутылкой.

Я протянула руку в темноте, открыла крышку и утолила жажду. Как только вернула ему воду, я спросила.

– Так что же это значит для меня и формулы?

– Это значит, что, пока меня наняли, я сам себе хозяин. Я ни перед кем не отчитываюсь, – он выдохнул. – Меня наняли остановить исследования. Я принял решение не убивать тебя до того, как ты меня увидела. Вот почему я предложил тебе деньги, спросил цену за исследование. Платеж был не от моего работодателя. Они не захотели тебе платить. Я хотел.

– Почему?

Матрас снова дрогнул. Больше не держа меня за колено, Кадер был рядом, прислонившись к стене.

– Понятия не имею. Нет. Иногда мне кажется, что мы… может, что-то есть… – Он снова глубоко вздохнул. – Я имею в виду, что определяю судьбы. Лорел, когда я увидел твою фотографию, я, кажется, понял. – Его пальцы снова скользнули по моему колену, остановившись на бедре. – Я знал, что приму задание с твоей судьбой, потому что не мог позволить, чтобы эта работа досталась кому-то другому.

От его прикосновения исходило тепло.

Я медленно накрыла его руку своей. Он повернул свою, пока мы не оказались ладонь к ладони.

– Ты же не собираешься меня убить?

– Я не… – Звук насмешки наполнил воздух. – …хотя, я начинаю думать, что ты убьешь меня прежде, чем все это закончится.

Склонившись к его плечу, я покачала головой.

– Нет. Я не хочу больше никого терять.

Я не знала, как долго мы сидели в темноте. Со временем его рукав намокал от моих текущих снова и снова слез. Когда он обнял меня и потянул к подушкам, я поддалась теплу его объятий. Чистый аромат его недавно вымытой кожи, в сочетании с затяжным ароматом нашего соединения, создавал успокаивающий флёр, который пронизывал затхлый подвал, оседая на нас, пока я прижималась ближе.

Только когда он разбудил меня позже, я поняла, что прикасалась к нему. Не он, сама по себе. Между нами был хлопковый барьер, но он не велел мне остановиться. Во многих отношениях он, казалось, поощрял это, например, следовал за мной к стене, когда я отказывалась идти к нему.

Пальцы Кадера скользнули по моей коже, притягивая меня ближе. В темноте его губы нашли мои. Более мягкие, чем раньше, он больше не заявлял о своих правах и не грабил чужую землю. Это было по другому – обнадеживающее. Заявление было сделано.

Я была его собственностью.

Ему не нужно объяснять мне, чего он хочет. Твердость его члена, прижатого к моему животу, безмолвно выдала намерения. В унисон, словно в хореографии, мы двигались как один, пока мужчина, который управлял судьбами, не оказался надо мной, его тело теперь стало моим щитом. Его губы и зубы были инструментами, пока он поднимал меня все выше и выше.

Мы были не в подвале.

Моей жизни ничто не угрожало.

Мы летели над облаками.

Дорога от сна до экстаза была долгой и утомительной.

Пот покрывал мою кожу, я крепко держалась за его руки и плечи над собой. Я сжала мягкий хлопок его футболки в кулаках, когда мы стали одним целым. Моя спина выгнулась, а крики эхом отразились от стен. Как и в первый раз, Кадер замер, позволяя мне привыкнуть. В отличие от прежнего, мое тело помнило его длину и обхват, оказывая меньшее сопротивление его вторжению.

– Ты так чертовски хорошо ощущаешься.

Его обращение вызвало тепло на коже и улыбку на лице.

– Да, – это был не вопрос, а утверждение.

Сначала медленно, он начал двигаться. Каждый толчок контролировался, мои ногти цеплялись за его одежду, и мы нашли ритм. Это была не гонка на вершину. Это был марафон, нет, соревнование Железного Человека². С каждым прикосновением, каждым поцелуем и хором звуков я тратила каждую унцию энергии. Это было всепоглощающим. Мои мысли и тело были сосредоточены на мужчине, который занимался со мной любовью.

Я не знала, сколько раз кричала, пока мое тело билось в конвульсиях вокруг него или мои зубы впивались в материал, покрывающий его плечо, когда безуспешно пыталась подавить свои крики удовольствия. Все, что я знала, это то, что к тому времени, когда мышцы под этой футболкой натянулись и Кадер кончил, я была разбита безвозвратно. Единственная причина, по которой я не лежала в осколках на полу – это мужчина, который держал меня. Разорвав наше соединение, Кадер устроился рядом со мной и обнял меня, склеивая мой разбитый мир.

Я слишком устала, чтобы думать о чем-то еще. На какое-то мгновение моя жизнь не была в руинах, работа моей жизни не была в опасности, мой друг не был мертв, и мне ничего не угрожало. Ровное дыхание Кадера убаюкивало меня.

Пронзительный звон разорвал темноту, разбудив нас обоих и разрушив нашу отсрочку.

Прежде чем я успела сказать хоть слово, Кадер вскочил с кровати.

– Черт!

Это было последнее, что я услышала, когда он торопливо вышел из спальни.

Глава 3

Кадер

Прозвучал сигнал тревоги, эхом разнесшийся по комнате, исходящий от моих умных часов. Это означало, что что-то изменилось в моих каналах наблюдения. Я выскочил из спальни, распахнув дверь так, что она ударилась о стену. Пальцами я откинул распущенные волосы и бросился к компьютеру. Что, черт возьми, со мной не так?

Это был риторический вопрос.

Буквально, у меня было много ответов.

Мне нужно ускорить свою игру. Блять, мне не следовало спать.

Выключив сигнал, я заметил время: 10:10… проклятого утра. Когда это я спал так долго?

Я не мог вспомнить ни одного примера, даже когда был дома на своем ранчо и не работал на задании. Черт возьми, нет. На ранчо было слишком много дел, слишком много вариантов. Обычно, когда я был там, то вставал раньше солнца. Наблюдать за тем, как оно поднимается над далекими горами, было одним из немногих нормальных занятий, которыми я наслаждался. Ловля рыбы нахлыстом в ручье, протекавшем через мою территорию, или охота на крупную дичь были также занятиями, которыми я наслаждался, когда не был заперт в офисе, контролируя перспективные задания и инвестиции.

Потянувшись к мышке, я быстрым движением запястья оживил экраны компьютеров, пододвинул большое кресло и уселся на край. Хотя мониторы начали светиться, я не видел того, что было передо мной. Вместо этого мои мысли были заняты причиной, по которой я так долго спал.

Мои мысли неожиданно переключились с работы на Лорел.

Когда прозвучал сигнал тревоги, она тоже спала. Это простое осознание поразило меня.

Черт, я сказал ей правду о том, кто я и чем занимаюсь, и все же она осталась. Не то чтобы она могла отпереть висячий замок наверху лестницы, но она даже не пыталась. Она не выходила ни к креслу, ни к дивану. Она осталась, свернулась рядом со мной, ее ровное дыхание заполнило уши, посылая крошечные облачка по коже. Её близость побудила меня разбудить ее среди ночи.

Я не уверен, был ли увлечен ей, потому что она осталась, или я должен сказать более чем увлечен, или просто шокирован. Какая женщина останется в постели с убийцей?

Черт возьми, она не только осталась в постели, но и спала, трахалась и снова спала.

Выкинуть из головы мысли о ней, ее теле, звуках, запахе, нежной коже под моими прикосновениями и даже слезах, было невозможно. Эти мысленные образы останутся со мной на всю оставшуюся жизнь.

На какое-то мгновение мне пришла в голову интересная мысль.

Независимо от того, чем закончится задание, Лорел Карлсон дала мне то, чего у меня никогда раньше не было. С момента моего перерождения я накопил все необходимое, чтобы жить так, как считал приемлемым. За годы определения судеб я заработал и деньги, и власть. Эти товары позволяли мне вести уединенный образ жизни, который я предпочитал. С этой целью я владел более чем 1200 акрами ³ свободы в глубинке штата Монтана. Кроме нескольких надежных сезонных работников ранчо и хорошо оплачиваемого управляющего, моими ближайшими соседями были маралы, олени, антилопы и лоси.

Одиночество было моей целью. Ранчо было моим убежищем.

Но ни одно из этих достижений не дало мне того, что дала Лорел, и всего за несколько дней.

За короткий промежуток времени она подарила мне воспоминания, приятные воспоминания, связанные с человеком, а не с успешным заданием или изоляцией уединения.

Когда мысли о ней закружились у меня в голове, улыбка угрожала моему холодному взгляду.

Лорел Карлсон дала мне… воспоминания, то, чего я никогда раньше не хотел признавать, чего мне не хватало.

Покачав головой, я закатал рукава до локтей и заставил себя сосредоточиться. Проведя инвентаризацию экранов и подсекций передо мной, я начал искать. Для того чтобы сработала сигнализация, потребуется серьезное изменение в одном или нескольких местах. Человек также может включить ее, если произойдет распознавание лица.

Я изолировал канал, отвечающий за сигнал тревоги. Это была лаборатория Лорел в университете. Судя по всему, свет больше не гас.

– Ну, посмотрим, кто вернулся, – сказал я себе вслух.

Черт, дело не только в этом. В ее доме кто-то был.

Чертова соседка.

Лорел сказала, что у них есть соглашение. Миссис Бисон лучше поостеречься. Желание одолжить сахара оставит ее отпечатки пальцев и ДНК и принесет ей больше, чем она рассчитывает.

Звук закрывающейся двери вновь привлек мое внимание к другой стороне плексигласовой стены.

Открытая дверь спальни закрывала мне вид на коридор. Тем не менее, нетрудно было догадаться, что Лорел тоже проснулась и теперь вышла из спальни в ванную.

Я потратил еще несколько минут на то, чтобы провести инвентаризацию людей, присутствующих на пятом этаже университета. В офисах Лорел и Картрайта, казалось, было больше машин и внимания.

Это заставило меня задуматься о том, что, по мнению этих людей, случилось с хорошими докторами. Вставив в ухо наушник, я увеличил громкость.

Пустой желудок не беспокоил меня, пока я работал. Я часто проводил день или два без еды. И тут я вспомнил женщину в коридоре. Она не могла позволить себе пропустить слишком много приемов пищи. Как бы то ни было, вчера после обеда мы ничего не ели. Это было почти двадцать часов назад.

На видео не происходило ничего такого, что требовало бы моего немедленного внимания. Кроме того, все было записано для последующего просмотра. Скинув спальные штаны, я натянул синие джинсы, носки и ботинки.

Взяв свою черною куртку, засунул руки в рукава. Заткнув пистолет за пояс джинсов, я направился к двери, но вдруг остановился.

Я не привык отчитываться перед кем бы то ни было, но опять же, я не хотел, чтобы Лорел вышла и поняла, что я ушел. Сменив направление, я направился по коридору. Звук воды из душа был как мгновенная Виагра для моего члена.

Образы ее чувственного тела больше не вызывались моим воображением. Я имел представление о нем. Каждое воспоминание обрушивалось на меня с рекордной скоростью. Все, что потребуется, – это повернуть ручку.

Нет.

Мы установили границу. Если я ожидал, что она соблюдет её, мне тоже нужно соответствовать.

Выпрямившись во весь рост, я сглотнул и, сжав кулак, постучал в дверь.

– Лорел?

Нет ответа.

Дотянувшись до ручки, я обнаружил, что борюсь с другой необычной загадкой. Не было сомнений, что она ввела меня в заблуждение. Я врывался и входил в охраняемые учреждения, предприятия и резиденции без всяких оговорок. Я размещал камеры, не задумываясь о морали. И теперь я размышлял, не будет ли неправильно открыть дверь.

Я покачал головой и постучал громче.

– Лорел.

Брызги воды перестали быть слышны.

– Что? Я в душе.

– Я выйду на несколько минут, чтобы принести нам еды и кофе. Верхняя часть лестницы будет заперта. Я ненадолго.

– Ладно.

Когда я уходил, мне было легче привести себя в порядок, чем выбросить из головы мысли о ее обнаженном теле.

– Кадер?

Я резко обернулся. Лорел смотрела в мою сторону, ее голубые глаза были широко раскрыты, а темные волосы влажными и с них капала вода. Все остальное было скрыто за дверью.

– Да?

– Будь осторожен.

Ее предупреждение вернуло нехарактерную приподнятость уголков моих губ.

– Не пытайся подняться наверх.

Она покачала головой. Еще больше капель воды усеяло бетонный пол возле приоткрытой двери.

– Только с тобой, – она вздернула подбородок. – Я не слишком гордая, поэтому признаю, что обстановка наверху меня пугает.

Черт, мне нужно было уйти, но по какой-то причине мои ботинки возвращались к ней. Остановившись в дверном проеме, я смог разглядеть ее немного больше, но дверь все еще закрывала ее от середины груди. Я провел кончиком пальца по ее щеке, и в этот момент голубизна ее глаз исчезла за опущенными веками.