Текст книги "Во все Имперские ТОМ 5 Наследие (СИ)"

Автор книги: Альберт Беренцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Глава 108 – Секрет Глубины

«Клан Глубиных происходит из самых глубин веков и является одним из древнейших родов России.

Глубиным традиционно приписывают западнославянское происхождение – белорусское, малорусское или даже чернорусское.

Но герб клана Глубиных, представляющий собой водоворот-лабиринт, возможно еще древнее и происходит напрямую от времен неолита.

До сих пор неизвестен родовой сказ клана Глубиных, предполагается, что он или был утерян (что иногда бывает) или хранится Глубиными в тайне…»

Мартыханов-Заклепкин, «Гербы и сказы русской магократии»

У меня оставалось только четыре заклинания, причем боевым из них было только одно – отключение эндорфинов и причинение боли, впитанное мною от Пыталовой.

Так что я решил не тратить времени даром, резко ушел вправо и приготовился залить заклятие Глубине в башку…

Перекатившись, я сделал паузу, и с удивлением увидел, что Глубина с места не двинулся. Он вообще никак не отреагировал на мой маневр, даже не активировал ауру, просто стоял на расслабоне и давил лыбу:

– Браво, Нагибин, браво! Порадуйте меня еще одним перекатом!

– Сражайтесь, князь! – потребовал надзиравший за дуэлью Старший Головин.

– Зачем? – удивленно глянул на него Глубина, – Мне лень. Пусть Нагибин сам ко мне подходит. А когда он подойдет – он просто умрет…

Бить князя в голову очевидно смысла не имело, как и в корпус. Такие мои атаки он наверняка легко отобьет.

Поэтому я решил применить коронный прием старшей принцессы и ринулся на князя в надежде свалить его подсечкой, а потом припечатать заклятием.

Рыжая аура Глубины внезапно моргнула, князь практически мгновенно сместился на метр в сторону, моя подсечка ушла в воздух, а сам я рухнул на землю…

– Ну плохо же, Нагибин! – весело крикнул Глубина, – Очень плохо!

– Ты сражаешься недостойно, подонок! – завизжала моя жена-принцесса.

– Отвяньте, Ваше Высочество… – отмахнулся Глубина.

Я вскочил на ноги и в ярости бросился на князя, надеясь провести комбинацию прямых и хуков, но Глубина с легкостью ушел от всех моих ударов, мой кулак даже не коснулся его ауры, не говоря уже о тушке.

Я пригнулся и кастанул заклятие Пыталовой, но там, куда направлялась моя рука, князя уже не было. Бесцветная Пыталовская магия просто ухнула в пустоту и растворилась в воздухе…

– Очень медленно, Нагибин, – произнес Глубина, вдруг неизвестно как оказавшись за моей спиной, – С такой скоростью вас даже в доставщики блинов не возьмут, не то что в Императоры.

Я попытался резко повернуться, но Глубина уже нанес мне сокрушительный удар по затылку, мой череп явственно хрустнул, мое тело оторвало от земли, и я полетел кулем вниз с Парнаса.

Впрочем, лететь мне долго не пришлось, я рухнул прямо на мертвое тело Громовищина, лежавшее на горе ярусом ниже. Оно несколько смягчило падение, но я все равно ушиб руку.

Голова у меня трещала, перед глазами метались цветные точки…

Глубина немедленно спрыгнул на меня сверху, припечатав обеими ногами по спине. Я рухнул на землю, мои ноги заелозили по лицу мертвого Громовищина.

– Не надо так, – посоветовал Глубина, – С Громовищиным вы скоро встретитесь на том свете, так что избивать его мертвое тело я вам очень не советую…

Я применил прием, который до этого еще ни разу не использовал, но очень надеялся, что он у меня получится. Собрав всю свою ауру в единый поток воли, я, не вставая, резко развернул свое тело в пространстве на сто восемьдесят градусов, при этом шибанув Глубину сапогами по коленям.

Вот теперь я его наконец достал, ядовитая аура князя обожгла мои подошвы, Глубина пошатнулся…

Я бросился на князя и впечатал в него заклинание Корень-Зрищина, позволявшее видеть телесные недостатки.

На мгновение перед моими глазами метнулась схема организма князя Глубины, состоявшая почти полностью из чистого света. И ни одного темного пятна на этой схеме не было, все чакры у князя работали, как швейцарские часы, Глубина не имел недостатков.

Князь пробил стремительный хук, но я от него увернулся, зато следующий апперкот Глубины пришелся мне в подбородок и чуть не оторвал голову.

– Уже лучше, Нагибин! – весело заорал Глубина.

Меня в очередной раз оторвало от земли и швырнуло вниз с горы. Но этот раз нижние ярусы меня не приютили, я пролетел мимо них всех и рухнул к подножию Парнаса, сломав себе при этом ногу.

Регенерация! Нужно срочно регенерировать, иначе мне конец…

Но регенерировать я не успел, Глубина уже несся на меня сверху, объятый рыжим сиянием, как комета. Я кое-как перекатился, а приземлившийся мимо меня князь вошел в землю по самые колени.

Вот такого я еще точно не видел. Если бы он приземлился мне на голову – у меня бы точно мозг превратился в кашу за секунду.

Я заорал от боли в сломанной ноге, но, воспользовавшись тем, что Глубина завяз в земле, поднялся и попытался провести прямой князю в живот. Глубина уклонился, просто нагнув корпус назад, почти параллельно земле, как Нео в Матрице.

Я изловчился и кастнул очередное Корень-Зрищинское заклятие – видение духовных недостатков. Не то чтобы я действовал по плану – честно говоря, я просто тянул время и перебирал все имеющиеся у меня заклинания.

Перед моим Третьим Глазом разверзлась духовная схема Глубины. Я увидел, что князь жаден, подл и лжив. А еще горделив и до крайности самоуверен. Но это все я знал и так, кроме того, ни один из этих недостатков не мог помешать Глубине меня убить.

Князь вдруг вырвался из земли, в которой от его ног остались глубокие дыры, взлетел на пару метров в воздух, а потом уработал меня летучим маваши гери в лицо.

Меня швырнуло в стоявший рядом тополь, я услышал оглушительный хруст, а потом по всему телу, от макушки до самых пяток, разлилась острая мучительная боль.

Ну все. Это позвоночник. Пока не сломан, но очень близко к этому. Еще один удар и мне конец.

О том, чтобы стремительно метаться на ауре, уже не могло быть и речи, я теперь еле ковылял. Хорошо хоть руки пока слушаются.

Князь Глубина, совершенно целый и невредимый, неспешно прошествовал ко мне.

– Ну-с, Нагибин? Какие у вас там еще остались заклятия? Давайте их все!

Собственно, заклятия у меня осталось ровно два – не подчинявшееся мне Жаросветовское и чтение мыслей от Головиной. Было очевидно, что ни одно из них мне сейчас не поможет. Удар чистой магией мне просто не давался, а читать мысли Глубины сейчас было бесполезно – и так ясно, что ублюдок хочет меня убить.

Поэтому я просто попытался пробить прямым в гадкую рожу Глубины. Но из-за поврежденного позвоночника и сломанной ноги я едва стоял, мой удар вышел медленным и смазанным, Глубина ушел от него, просто чуть наклонив в сторону голову.

– Мда, – констатировал князь, – Это конец, Нагибин.

Я кастанул Жаросветовское заклинание, которое ощущал внутри себя, как нечто постороннее, как какую-то чуждую опухоль или проглоченную пуговицу.

Но, судя по всему, это заклинание относилось ко мне не лучше, чем я к нему, и хозяином меня не признавало. Вокруг моей руки метнулся вялый желтых сполох, потом кисть свело судорогой, один из ногтей на моей руке треснул и начал кровоточить. И всё.

– Да, всё, Нагибин, – согласился с моими мыслями Глубина.

Он провел подсечку и уронил меня на траву, потом припечатал сапогом в лицо. Мне в глаза брызнула моя собственная кровь, пробитая уже в двух местах голова стала совсем ватной, спина болела нестерпимо.

– Хм, как предпочитаете умереть? – поинтересовался Глубина, – Могу сломать шею, могу пробить голову, чтобы мозг вытек. Ну и по классике – могу вырвать сердце или желудок. Вы, помнится, именно так расправились с несчастным Громовищиным…

Но к нам уже бежали мои друзья – впереди мчались Таня и Шаманов, оба объятые аурами.

С вершины Парнаса тем временем спрыгнул на собственной ауре Старший Головин и заорал:

– Стойте! Нет! В дуэль нельзя вмешиваться! Магия нас всех убьет!

– Да срал я на магию! – проорал Шаманов, – Я не буду стоять и смотреть, как убивают барона…

– Акалу, стой, – прохрипел я, – Головин прав. Не вмешивайся…

– Ох, как благородно, – цокнул языком Глубина, – Пожалуй, после такого я вам просто оторву голову, Нагибин. Как её оторвала Екатерина Вторая Петру Третьему. Благородному аристо – благородная смерть. Согласны?

Я, все еще валяясь на земле, кое-как кастанул на сапог Глубины свое последнее заклинание – чтение мыслей, впитанное от Головиной. Я ни на что особо не надеялся, просто хотел помереть с пустыми слотами заклятий, чтобы спокойно отправиться на тот свет, зная, что я исчерпал все возможности спастись.

В воздухе метнулась синяя вспышка, на мгновение время вдруг как будто остановилось… Очень небольшая часть мыслей Глубины действительно перетекла в мою голову. Я ожидаемо осознал, что думает Глубина сейчас совсем не о том, как именно меня убить, собственно, на это ему было плевать. Нет, Глубина не думал о моем убийстве, он просто уже считал меня мертвым. А думал он об ужине, о завтрашнем занятии по Пересвету, который он ведет в Лицее, а еще…

Я вдруг понял, что Глубина краешком своего сознания поддерживает постоянную концентрацию на своей собственной тушке. Только не на чакре или органе, а на области между сердцем и древостоком. Там у князя что-то есть, что-то важное… Что-то чужое, не его, нечто, на чем нужно концентрироваться, чтобы оно работало.

Князь думал не о самом древостоке, запретной чакре, а о чем-то расположенном чуть выше него…

– Князь, вы сражались бесчестно! – неожиданно прокричала моя жена, тоже слетевшая с вершины горы на своей золотой ауре, – У вас ранг ниже Громовищина, а двигаетесь вы быстрее него раз в десять! Это невозможно!

– Я просто знаю, как обращаться с магией, Ваше Высочество, – Глубина отвесил принцессе поклон, а потом обратился к Старшему Головину, – Вы зафиксировали нарушения, Аксентий Венедиктович? Может вы видели, как я кидал порошки?

– Нет, никаких порошков, – обреченно признал Головин.

Прямо надо мной тем временем в воздухе разверзлось темное облако магии, напоминавшее черное дыру и блиставшее красными прожилками.

– Ага, – улыбнулся Глубина, – Сама магия полагает, что пора кончать. Приготовьтесь к смерти, баронет. Вашему батюшке и Громовищину – мой пламенный привет. Эй, Нагибин, не теряйте сознания, прошу вас. Умрите, как мужчина…

Но я лежал с закрытыми глазами и изображал глубокий нокаут. Глубина довольно болезненно ударил меня сапогом по роже, но я не отреагировал…

– Ладно, как хотите, – вздохнул князь, – Всего вам хорошего, в добрый путь!

– Нет! – заорала Таня.

Я услышал звуки борьбы, сестра собиралась броситься на Глубину, Старший Головин её держал, а вот Шаманов, судя по стуку его сапог, уже бежал к князю, наплевав на все правила дуэлей и волю самой магии…

Я резко вскочил и вонзил руку Глубине в грудину, в то самое место, на котором князь постоянно поддерживал концентрацию.

Князь отбросил меня от себя мощным хуком, но в моей окровавленной руке я сжимал нечто горячее, то что я вырвал Глубине из под ребер.

Я пролетел пару метров, упал оземь и заорал от боли в раненом позвоночнике. Глубина уже бросился избивать меня ногами, вот только…

Ауры у ублюдка не было. Вообще не было, остались только какие-то жалкие рыжие сполохи.

– Эй, Глубина, ты кое-что потерял! – заявил я, хватая князя за ногу и валя его в партер.

– Отдай, сука! – завизжал Глубина, пытаясь дотянуться до штуковины в моей руке.

Штуковина, которую я вырвал из Глубины, была металлической, неправильной формы, горячей, а еще громко жужжала. Ага. Греется и жужжит. Я такое уже видел, когда носил Амулет Трех Огней, подавлявший Царя в моей голове.

То, что я держал сейчас в руке, явно было имплантом производства Уральских магов.

Я вскочил на ноги и нанес этим же имплантом сокрушительный удар Глубине по роже. С князя наконец-то слетели его очки и разбились вдребезги. Твердометаллический имплант даже не погнулся, зато Глубина тяжело осел оземь.

Из его сломанного носа хлестала кровь, заливая мундир, еще кровь сочилась из разорванной мною грудины князя, оттуда же торчало поломанное ребро.

Рыжая аура Глубины, явно поврежденная изъятием из его организма импланта, восстанавливалась, но слишком медленно.

Еще пара ударов по роже – и князь растянулся на земле…

Я направил все свои силы на регенерацию позвоночника, сломанной ноги и пробитой головы, а Глубине просто поставил не пострадавшую ногу на горло. Потом я продемонстрировал всем присутствующим имплант, который размером был примерно с два спичечных коробка:

– Вот почему этот ублюдок такой крутой дуэлянт! Вот это секрет знаменитого князя Глубины. А без этой хреновины – он дерьмо дерьмом.

Имплант грелся и жег мне руку, а еще жужжал, как целый рой мух. Возможно так он агрессивно протестовал против того, что его извлекли из организма Глубины.

– Это вещь работы Уральских магов! – ахнул Старший Головин, – Я читал про такое в книгах, но сам ни разу не видел… Говорят, их осталось штук десять во всем мире. Князь, вы сражались бесчестно!

– Нет, – прохрипел Глубина, – Импланты правилами дуэлей не запрещены.

– Не запрещены, но об аномалиях принято предупреждать! – вознегодовал Головин.

– Верно, – согласился Глубина, – Вот только Нагибин Громовищина о своей Лунной магии не предупреждал. Так что и первая дуэль была нечестной. А вы это упустили, барон Головин…

– Я не знал, что Нагибин – Лунный маг, – отверг это обвинение Аксентий Венедиктович.

– Да уберите уже ваш сапог, – потребовал Глубина, – Дайте мне встать…

Но я сапог с шеи князя не убрал, вместо этого я от души пробил князю этим сапогом по роже, так что на лице у Глубины остался алый отпечаток моей подошвы.

– Князь, где вы взяли эту штуковину? – поинтересовался я, – И каким образом вы её в себя засунули?

– Купил, – простонал Глубина, – У бугровщиков. Еще лет пятнадцать назад. А засунули в меня имплант они же. С такими вещами только бугровщики умеют обращаться.

– А если честно? – спросил я, – Я уверен, что такая хрень стоит сотни миллионов, и я сильно сомневаюсь, что у вас были такие деньги, Глубина…

– Да, какие миллионы, Нагибин? Этот мудак Лари просто бегал от Охранного Отделения. Оно тогда плотно взялось за бугровщиков. Я спрятал Лари, а он расплатился со мной этим имплантом… Так что за эту вещь я заплатил тысяч десять, чисто символически. А настоящей платой была жизнь поганого Лари, которого я спас…

– Чудесная история, – кивнул я, – И вот это уже похоже на правду. А еще эта история показывает нам, что в юности вы, князь, были не лишены благородства. Вы тогда еще помогали людям, хоть и бандосам. А вот скажите, когда вы успели стать таким мудаком? Это имплант и мощь, которую он давал, так на вас повлияли?

– Да, наверное…. – не стал отрицать Глубина.

Над моей головой тем временем уже висела черная магическая бездна, яросто блиставшая красными сполохами. Она даже уже начала агрессивно звенеть, как рой насекомых…

– Добейте князя, – потребовал Головин, – Магия требует!

– Да я не против, – пожал я плечами, отчего мою поврежденную и еще не до конца восстановившуюся спину снова прострелило болью, – Глубина, как желаете умереть? Как Петр Третий, которому оторвала голову Екатерина Вторая?

– Нагибин, не надо… – неожиданно жалобно простонал Глубина, – Не надо, прошу. Пощадите!

Я, признаться, даже растерялся. Вот чего я не ожидал – так это того, что Глубина начнет вымаливать пощаду. Он мне казался до этого самого момента человеком, который просить пожалеть его не будет.

– Барон, умоляю… – снова произнес Глубина, – Я буду вам верно служить. Вам же нужен свой человек в Лицее?

– Не настолько, чтобы оставлять вас в живых, – отрезал я.

– Нагибин, вспомните… – торопливо проговорил князь, – Это же я рассказал вам о вашей Лунной магии. Это я взял вас в Лицей. Я не сдал вас Охранке, хотя мог. Я просил у вас деньги, каюсь. Но теперь никаких денег не надо. Я и так буду вам верен, я принесу вам и вашей масонской ложе много пользы, клянусь. Слово магократа! Я никогда не буду выступать против ваших интересов. Слово магократа! И вспомните, это же я подсказал вам наставника – Словенова, единственного человека, который шарит в Лунной магии…

Вот блин. А ведь ублюдок прав. Глубина реально принес мне много пользы, и мог бы принести еще больше.

– Барон, кончайте его, скорее! – испуганно потребовал Головин, – Магия уже начинает приходить в ярость!

Черное облако над моей головой действительно начало расти, красные прожилки внутри него ярко пылали, сливаясь в один шар, будто там внутри облака открывался чей-то огромный алый глаз… Шепот магии уже становился оглушительным, темное облако звенело так громко, что я едва слышал Глубину.

Князь снова что-то забормотал…

Глава 109 – Батый в Астории

«За последнее тысячелетие в мире развелось громадное количество разного рода философов, знатоков магии, трактователей Её воли и тому подобных шарлатанов.

Они изрыгают из себя тонны слов, но ценность их речей не выше ценности заявлений девственника, который рассуждает о женщинах, или торгаша, толкующего о качестве своего продукта.

Воистину, невежество, жадность и самоуверенность – вот три стула, на которых сидят современные философы, исследующие магию!

И вместо того, чтобы честно признаться себе самим, что они НИЧЕГО, НИЧЕГОШЕНЬКИ не знают о магии, они продолжают свои потешные исследования!

Но нельзя научиться водить машину, не зная, как поворачивать руль. Философы же (что правого толка – трактующие магию, как систему в духе Соловьева, что левого – полагающие, что магия может быть понята интуитивно в духе Словеновых) уже давно едут вообще без руля.

И известно, куда может привести такая поездка – только в кювет…»

Скомканная записка, обнаруженная в мусорке в центре Рима в январе 2021,

приписывается Псевдо-Аркариусу

– Убейте его, барон, скорее! – потребовал Старший Головин.

Над моей головой все еще металось черное облако воплощенной магии, а мой сапог все еще попирал шею Глубины.

Поверженный князь смотрел на меня с ужасом.

– Нет, – сказал я, – Это бессмыслица. Князь раскаивается. Кроме того, он мне нужен. И он дал слово магократа, что отныне будет служить мне.

Я решительно убрал сапог с шеи Глубины.

– Но поединок не окончен, пока… – попытался было протестовать Старший Головин, – О, нет, что вы наделали, барон!

Черное облако магии закружилось вихрем, алый шар внутри него теперь сиял, как Солнце. Звон магии стал таким пронзительным, что у меня возникло ощущение, что сейчас прогремит минимум ядерный взрыв.

Но вместо этого облако вдруг затихло, и в абсолютной тишине засияло ярко-фиолетовым. Неотмирный свет залил лица моих друзей, как будто мы все оказались у громадного прожектора на дискотеке.

Потом облако растаяло, но нарушавший все законы физики фиолетовый свет сиял еще несколько секунд, уже после того, как магия ушла.

– Не может быть! – ахнул Головин, – Она признала! Магия признала ваше решение помиловать Глубину, барон…

– Проще говоря, дуэль окончена, – подытожил я и подал Глубине руку, – Вставайте, князь. Вы помните о своих клятвах, я надеюсь? Все присутствующие их слышали и засвидетельствовали. Так что если нарушите слово магократа – сами станете хуже парии.

– Это излишнее напоминание, Нагибин, – Глубина поморщился от боли и отряхнулся, рожа у князя все еще была вся в крови, – Я не собираюсь нарушать свое слово магократа. Вот только я вряд ли теперь буду вам полезен – у меня же больше нет импланта. Разве что вы мне его вернете…

– Никак нет, – мотнул я головой, – Об этом не может быть и речи, Глубина. Этот имплант я собираюсь запихать в себя самого. Что он, кстати, дает? Скорость?

– Скорость, мощь, духовное видение, – быстро и недовольно сообщил Глубина.

– Ну вот и прекрасно, – ответил я, – Уверен, что он будет отлично смотреться у меня в грудине. Но я, разумеется, никому не собираюсь рассказывать, что вы потеряли свою силу, Глубина. И остальных присутствующих тоже прошу об этом не болтать.

Мне просто невыгодно, чтобы кто-то узнал, что князь теперь не самый крутой дуэлянт в Империи. Потому что Глубина отныне будет служить моей ложе и поднимать её престиж одним своим присутствием. И знания у вас тоже остались, князь.

Так что, полагаю, что вы сможете быть наставником в нашей ложе. Мы даже будем вам платить, как мы и условились. Но о разного рода миллионах, которые вы у меня требовали…

– Нет, нет, не может быть и речи, – перебил Глубина, – Никаких миллионов… эм… барон.

Ага. Значит, ублюдок теперь считает меня наконец-то бароном, а не баронетом. Это славно.

Вокруг меня металась моя фиолетовая аура, я физически ощущал, как регенерируют моя пробитая голова и поврежденный позвоночник, сломанная нога уже почти совсем срослась.

Князь Глубина тоже приходил в себя, его рыжая аура, покуроченная и временно отключенная вырыванием импланта, восстановилась и теперь крутилась вокруг Глубины, залечивая его раны.

– Прекрасно, – кивнул я, – Пусть все видят, что между нами нет вражды!

Мы с Глубиной пожали друг другу руки, уже обнимаясь с князем, как велела традиция, я тихонько произнес:

– Но я слежу за вами, Глубина. Плотно слежу.

Князь на это только слабо поморщился. Ни в какое перевоспитание Глубины я, разумеется, не верил, но меня вполне устраивало, что он будет держать свое слово магократа хотя бы первое время. А там уже посмотрим.

В любом случае сейчас у меня были дела поважнее.

– Значит так, если мы покончили со смертоубийствами – самое время перейти к спасению жизней, – заявил я, – Говоря конкретнее, к спасению наших жизней. Корень-Зрищин и принцесса в лапах Охранки, их нужно достать, немедленно. Иначе они заговорят, и тогда нам всем конец. Поэтому я сейчас же приступаю к реализации моего плана.

Сразу говорю, что план предельно серьезный и рискованный. Вообще изначально я собирался спасти посредством этого плана моего наставника, но ситуация изменилась…

– Возьмем штурмом тюрьму? – со страхом и надеждой одновременно спросил Шаманов.

– Ничего подобного, – отмахнулся я, – Это невозможно, как утверждает Аленка, Павловскую тюрьму штурмом взять нельзя. Так что мы пойдем другим путем.

– Каким? – поинтересовался Шаманов, который уже очевидно рвался в бой.

– Ты, Акалу, один хрен, в этом плане не задействован, так что остынь, – ответил я, – Сходи лучше на занятия, сегодня же учебный день. И ты, братец, кстати, тоже. Иди с Шамановым, он тебе все объяснит и поможет разжиться черным лицейским мундиром, вместо твоих лохмотьев.

– Что? Лицейским? – Петя, как и всегда холодно, уставился на меня, но потом вроде даже чуть улыбнулся, – А… Понимаю. Ты хочешь, чтобы я изображал тебя?

Нет, мой брат явно не глуп, хоть и отморожен.

– Именно, – подтвердил я, – Мне понравилась тактика, которой пользовались принцессы. Собственно, зачем нам платить дважды за обучение в Лицее, если мы можем учиться под одним именем? Кроме того, постоянно посещать занятия я все равно не смогу, я занятой человек, как ты мог заметить. А о том, что ты жив, знают только присутствующие здесь, Кабаневичи, да еще пара попов и голландских торговцев.

Рано или поздно слухи о твоем возвращении, конечно, распространятся, но пока что мне будет выгодно, если мои враги будут думать, что я нахожусь в двух местах одновременно. Так что ты пойдешь сейчас в Лицей и будешь изображать там меня. А князь Глубина, если что, прикроет…

– А загар? – Глубина вяло ухмыльнулся, впервые с момента своего поражения на дуэли, – А волосы? У вашего брата они выгорели до белизны…

– Петя скажет, что попал под мощное заклинание, – пояснил я, – Ну или в солярии пересидел. Это мелочь в общем-то, на такое всем будет плевать, я уверен. А когда я вернусь, чтобы снова заменить своего брата – я просто скажу, что восстановил благородную белизну моей кожи и цвет моих волос косметологической магией у графов Косметологовых.

– А с ним что делать? – Петя указал на своего жуткого слугу-перса.

Перс скалился остатками железных зубов, что делало его похожим на какую-то старую псину.

– Он немой что ли? – догадался я, ибо перс и правда не проронил ни слова с самого момента моего знакомства с ним.

Петя кивнул:

– Да. Ему язык вырезали. Он много болтал в Персии про одного знатного бея.

– Ну это только к лучшему, – пожал я плечами, – Перса поселишь с остальными слугами лицеистов, тут есть специальная общага, Шаманов тебе покажет.

Потом я повернулся к жене:

– А вот вам, радость моя, боюсь, черный мундир придется снять.

– Сниму. Когда у нас будет брачная ночь, – облизнула пухлые губки принцесса.

Мда, странная реакция. Вроде бы её верный телохранитель, защищавший её с самого раннего детства, только что сдох, причем от моих рук, так что девушка должна быть в печали.

Но младшей Ладе, как я уже успел убедиться, из всего спектра эмоций были доступны только ярость, страсть, а еще шизодиное оцепенение, в которое девушка периодически впадала. Моя жена была полностью и клинически безумна.

Но она моя жена и моя дорожка к трону, так что плевать.

– Нет, моя красавица, вы снимете черный мундир еще до нашей первой ночи, – объяснил я, – Дело в том, что самозванец на троне отлично осведомлен, что принцесс две, и как только ваша старшая сестра…

– Нет никакой сестры, – равнодушно, но настойчиво перебила принцесса, как будто напоминала мне, что небо – синее, а вода – мокрая.

– Плевать, – отмахнулся я, – В любом случае вам грозит опасность. У вас вроде была служанка…

– Да. Сара.

– Она одна? Других слуг у вас нет?

– Нет. Только Сара.

– Хорошо. Вы немедленно заберете Сару и покинете Лицей. Если вы этого не сделаете – Охранка за вами приедет, причем скорее рано, чем поздно.

– Ну уже нет, муж, – принцесса мотнула головой, от чего её черная коса закачалась, – Я не собираюсь прятаться по норам. Я тебе не хорек. Я сестра Малого – законного Императора!

– Так Малой сам сейчас сидит в какой-то норе, – я поморщился, вспомнив, что мне предстоит решить еще и вопрос с этим ублюдком, – Кроме того, это временно. Вам не придется больше прятаться, когда мы покончим с самозванцем на троне. Но пока что спрятаться нужно. Временно. Ну или вас повесят. Вы же этого не хотите, услада моих очей?

Принцесса дернула плечиками, не дав никакого определенного ответа. Но я трактовал этот жест моей жены, как согласие.

– Таня, заберешь сейчас с Её Высочеством Сару и вещи принцессы, а потом спрячешь мою жену, – обратился я к сестре, – А князь Глубина тем временем оформит документы, как будто графиня дю Нор покинула Лицей и Россию и срочно выехала во Францию, в связи с болезнью её тетушки. Это необходимо, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Глубина коротко кивнул, а Таня спросила:

– А куда её прятать-то?

Я быстро набил сообщение на смартфоне, так чтобы никто не видел, и отправил его Тане. Заодно отписал еще некоторым людям, которых я планировал задействовать в охране принцессы.

Таня прочитала сообщение и недоверчиво на меня глянула:

– Эм… Ну так себе идея. Ты уверен?

– Уверен. Малой научил меня, что за лицами царской крови нужен глаз да глаз. Второго побега мне надо. Так что делай, сестра, я уверен, ты справишься. Что касается трупа Громовищина…

– Тут никаких проблем, – заверил меня Старший Головин, – Имела место достойная и законная дуэль АРИСТО. Моего слова, конечно, никто не примет, поскольку я пария, но князь Глубина, я уверен, подтвердит информацию Имперским гаруспикам.

– Я подтвержу, – кивнул Глубина, – Вот только гаруспики поймут, что это телохранитель принцессы Громовищин, когда выковыряют из него желудок. Сердце-то, понятное дело, из Громовищина извлекать не будут, потому что оно уже извлечено. Нагибин его варварски вырвал и тем самым испортил, так что для производства энергии оно больше не пригодно.

– Неважно, если гаруспики узнаю Громовищина, – пояснил я, – Одна принцесса уже арестована, а вторую я сейчас же надежно спрячу. А вы эм… Головина, или Нагибина, или как вас теперь называть, примите в ложу Глубину, и мою сестру с братом.

Баронесса на это не ответила, только надулась.

Мда, повезло моему брату с женой. Моя-то хотя бы на самом деле красавица и интересная сумасшедшая, а у баронессы просто дурной характер.

Я быстро набил на смартфоне очередное сообщение.

– А ты куда отправишься? – спросил Шаманов.

– В Невский район. Такси вызывать некогда, так что я только что заказал Кабаневича для телепортации. И нет, Акалу, тебя я с собой не возьму. Я вообще не возьму с собой никого, ибо дело, которым я займусь, требует абсолютной конфиденциальности. От этого зависит его успех.

Шаманов, видимо, уже устал на меня обижаться, поэтому глянул в ответ мрачно, но с пониманием…

* * *

Через три минуты я уже стоял на площади перед Исаакиевским Собором, за руку меня держала юная девица с выкрашенными в зеленый волосами.

Я быстро осмотрел свой мундир, на этот раз он мало пострадал во время битвы, разве что колени в земле, да рукав в крови. Но это некритично, может будет и отчистить.

Потом я глянул на девицу Кабаневич:

– Вы вообще кто, герцогиня?

– Я Тома. Младшая сестра Таи.

– Очень хорошо, Тома. Я вас вызову, когда мне нужно будет назад в Царское. А теперь летите.

Девица еще некоторое время похлопала глазами, но осознав, что продолжения беседы не будет, действительно исчезла в голубых сполохах магии.

Я осмотрелся – площадь перед собором была полна людей. Агенты Охранки среди них наверняка были, ну да и плевать. За мной же все равно Охранка не следит, как я надеялся, по крайней мере. Да и сесть на хвост Кабаневичам, которые умеют телепортироваться – задачка, которая не по зубам даже Охранке.

И в любом случае сейчас надо действовать быстро. Счет шел на часы, или даже на минуты. Собственно, я был удивлен, почему Охранка до сих пор не расколола Корень-Зрищина. Судя по всему, у них там что-то пошло не так…

Через пару минут я уже вошел в роскошный вестибюль гостиницы «Астория» и прошествовал к стойке портье:

– Меня ожидает нойон Батый.

– Да, да. Проходите, пожалуйста. Двести двадцать второй номер.

Интересно, зачем Чен взял себе этот номер? Наверняка какой-то загон, связанный с красивыми цифрами, китайцы вроде такое обожают.

Поднявшись на второй этаж, я прошелся по коридору, отделанному дубом и толкнул нужную дверь, которая оказалась не заперта.

Китаец Чен, скрывавшийся под именем монгольского нойона Батыя, сидел на двуспальной кровати по пояс голый, какая-то юная красавица массировала ему спину, а сам Чен курил тонкую сигариллу и потягивал голландское ледяное пиво.

Неплохо устроился, что тут сказать. Я бы тоже так устроился, если бы мне просто так кто-то дал много денег.

– Входи, лаовай, – поприветствовал меня Чен, – Входи, мы уже закончили. Но если бы ты вошел десятью минутами раньше – клянусь, я бы разрубил тебя пополам.

Меч Чена стоял в ножнах, прислоненный к кровати, пистолет в кобуре лежал рядом на тумбочке.