Текст книги "Тропа (СИ)"

Автор книги: Ал Коруд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Нннет!

– Невеста?

– Нет.

– По любви и согласию вы совершаете обряд создания семьи?

Мы дружно выпалили:

– Да!

Вокруг радостно засмеялись.

– Им уж невтерпеж.

– Не томи, кормчий!

Данияр и сам улыбался до ушей:

– Как кормчий нашей лодьи, и единовластный правитель команды заключаю этот договор между небесами и любящими сердцами. Да соединятся они тотчас!

Милорада потянулась ко мне. Точно, нам нужно поцеловаться! Вергой, у меня аж мурашки по телу аж до пяток пробежали. Это точно просто свидетельство, а не тайный обряд? Кормчий достает при всех большой вахтенный журнал в кожаном переплете и делает запись. Под ней по очереди подписываются инженеры. Ведь они по существу хозяева крейсера.

Я снова оказываюсь в объятьях невесты. Так хорошо на душе стало, что словами не описать. Вот они недолговечные минуты человеческого счастья. Это мы их вспоминаем позже перед смертью. К анчуткам такие мысли! Сегодня у нас праздник. Кто-то берет в руки инструменты, и мы пускаемся в пляс. Я даже не подозревал, что так умею лихо выбивать чечетку. Позже все соединяемся в круг, крутим славянское Коло.

– Ты рад? Только честно?

Нам тесно на такой постели, но все равно хорошо. Первый порыв прошел, хочется отдохновения. После гульбы и трапезы с огромной кулебякой нас не тревожили, понимающе улыбаясь. Так что торопиться некуда. Это завтра мы придем в Тугаев и начнутся будни. Мила гладит меня по груди, я ощущаю ее теплое тело, мне радостно и хорошо в предвкушении последующих удовольствий. Рука опускается все ниже. Вот ведь же хулиганка! Но чего ей опасаться? Она мужняя жена, имеет нынче право на всего меня.

– Ты сама не видишь?

– Вижу, что охоч до сладкого. С самого начала. У вас так принято?

– В моем мире более свободные отношения. Муж и жена даже могут договориться иметь любовников на стороне.

– Как можно! Только не со мной!

Я ойкаю, Мила сжала мне тестикулы, а кулачки у нее сильные.

– Осторожно, а то деток не будет!

– Прости. Чего? Ты хочешь детей?

– Не сейчас, пусть позже. Нам нужен дом и хозяйство.

Некоторое время Мила молчала, затем осторожно спросила:

– Ты давно об этом думаешь, милый?

– Не забывай, что на самом деле я старше, то есть о жизни имею представление и в шалаш тебя не потащу.

– Какой еще шалаш⁈

– Вот видишь.

Милорада посмотрела на меня и засмеялась. Девичьи грудки игриво запрыгали, побуждая меня к действиям. В конце концов, этой ночью мы имеем на них полное право. И даже больше – обязанность.

Но за любым пиром следует похмелье. Я стоял на дежурстве, когда мы подходили к Тугаеву. Город вытянулся вдоль берега на все десять километров. Его защищал с севера Детинец на горе с артиллерией, а также вооруженные лодьи, что встретили нас по пути. Данияр отсемафорил им, и быстроходный учан ушел вперед сообщить о нашей просьбе начальству. Я в это время рассматривал первый мною виденный большой заводской город в мире Беловодья.

Высоченные дымящиеся трубы, длинные фабричные корпуса из красного кирпича и самая настоящая железная дорога с пыхтящим паровозом на ней. Причалы, казалось, протянулись вдоль всего берега. Там стояли множество различных лодий. В том числе и довольно вместительные. Видимо, такие ходили на более полноводной южной части Устюги. Жилые дома ютились около лесистого хребта, что шел вдоль берега. Сразу заметно, что это промышленный город. Инженеров, мастеров и рабочих.

Я был в курсе, что именно здесь собирают большинство «самокатов», то есть автомобилей в мире Беловодья. Самые массовые – это знаменитые пикапы «Самовары». Также популярны «Туры», небольшие грузовички вроде наших ГАЗелей. На Беловодье между городами нет длинных шоссе, ездят в основном недалеко по грунтовкам. А основные грузоперевозки идут по рекам. Но все равно автомобили популярны у многих категорий и слоев населения. Они дают мобильность и помогают с мелкой логистикой. Ну понятно, что владением им обозначает статус.

Мы прошли мимо устья реки Тугаевки. В долине речки в пяти километрах от города коптили огромные трубы «Тугаевской шинной мануфактуры». Здесь производилась почти вся резина и пластик этого мира. И по тому, как пояснил мне Болояр, среди заводчиков Верхоянских заводов голос хозяев Тугаева был весом. Потому они себе и позволяли много. С одной стороны, меня радовал тот факт, что за относительно короткое время люди смогли организовать тут производство, как минимум уровня начало двадцатого века. Но за все надо платить. Жить в такой угнетающей обстановке я бы не желал. Хотя по словам абордажников в заводских городах жить вполне комфортно и что главное – безопасно. Заводчики имеют капитал покупать лучшее оружие и вербовать опытных наемников.

Но Добрыня после сказанных слов лишь хмыкнул. Мы с ним, как и с Белояром в эти дни здорово сблизились. Оба из Русландцев, только судьба у богатыря была еще более захватывающая. Детство в рабстве на отдаленной лесопилке, затем побег, работа на рудниках. Там он сорвал куш и нашел большой слиток серебра, затем схватка с речными бандитами, после которой его подобрали из воды торговцы из Портюги. Там он и осел, прибившись к егерам. И уже не желал ничего более.

Мы пришвартовались где-то на отшибе порта. Неподалеку стоял лишь небольшой учан из патрульных, и в метрах ста к северу странного вида лодья. От основной территории города нас отделял высокий решетчатый забор. По периметру стояли вышки с фонарями. Порт крепко охраняли. Канаты мотали на кнехты местные докеры, они же протянули нам толстый кабель. То есть мы могли заглушить двигатель и не остаться от электричества.

Ерофей с Федором тут же сошли на берег, куда вскоре подкатил первый увиденный мной в Беловодье автомобиль представительского класса. Черный, смахивающий на лимузин наших тридцатых. К «Нахрапу» приблизился десяток вооруженных людей в форме цвета хаки. На борт поднялся офицер, который отличался от других служивых наличием на голове фуражки.

– Портовая стража, – подошел ко мне перебинтованный Добрыня.

С рубки спустился Данияр с журналами. А проверяют тут серьезно!

– Оружие убирать?

– Ни в коем разе! «Нахрап» приписан к Портюге. Мы в своем праве. Вот в град с ним нельзя. Даже с «Жнецом»

– Чую, что не просто так!

– Разумеешь! Даром что молодой.

Я не стал рассказывать своим товарищам, сколько мне на самом деле лет. Но в этом мире люди начинают рано становиться взрослыми, так что ранние и хваткие не редкость. Пусть буду таким. Моя непосредственная практичность, например, Милораде нравится. Она сама такая, а не витает где-то в облаках. Будет стоять за мной и подавать патроны, а потом приголубит. Как это разительно отличается от моих более молодых знакомых старого мира. Принцессы и истерички с огромным самомнением. Хотя надо признаться, что и мужчины там измельчали. Потому что поменялись цели и ценности.

Таможенный офицер прошелся по палубе, опрашивая команду. Дошла очередь и до меня.

– Слава Андреевич? Необычное у вас имя.

– Какое есть

– Сами с Русланда?

– С Русияна. С хутора.

Мы с Белояром накануне сочинили «легенду». Обычно к русаландцам побаивались цепляться. Знали, что те обязательно ответят.

– Ясно. Здесь с женкой?

– Да.

– А что так скоро оженились? – офицер чиркнул по мне загадочным взглядом. Он успел просмотреть журнал и видел дату свадьбы, и что-то ему не понравилось.

– Доселе недосуг было. В последний час на лодью попали.

– А чего так?

– Ее родаки были против сватьбы. А меня в охоту позвали.

Офицер пронизывающе оглядел меня, брал на слабо. Но он еще не видел наших ГАИшников в девяностых, готовых по любому поводу слупить с тебя «оброк». А ездить мне тогда пришлось достаточно. Так что на меня взгляд провинциала никак не действует.

– Наслышан. Много наряда набрали?

– Это к командирам, уважаемый.

Я отложил в сторону левер, который чистил до разговора. Таможенник поджал губы, но отлично понимает, что ему тут не особо рады. Такая вот собачья работа. К трюму его, конечно же, также не подпустили. Тугаевские хозяева, люди уважаемые, но если говорить на понятном языке, у инженеров «крыша» круче. Интересоваться чужим успехом интересуйся, но куда не следует, не лезь!

Формальности были соблюдены, и таможня «дала добро».

Рулевой Слободан сплюнул вслед:

– Все вынюхивают!

Добрыня махнул здоровой рукой:

– А нехай! Локоток близко, но не укусишь. Зажрались заводчики, им предлагали вложиться, но сейчас поздно тапки искать.

Бывалый матрос не был так категоричен:

– Эти упыри крови нам еще попьют.

Я усек, что рулевой знает о чем-то больше нас, и осторожно поинтересовался:

– Могут нам подгадить?

– Здесь побоятся, но через своего ставленника в Совете начнут интриги плести. Тугаев всегди хитростью брал, и вашим, и нашим. Сказывали, что и с чернецами дело имели.

Добрыня нахмурился:

– Вона как! Упыри. Сжечь бы тут все!

– Руки у нас коротки, брат.

Я поинтересовался:

– Долго мы тут будем?

– Как движун починят. Шли на пределе, грязи много забилось.

Его слова будто бы тут же подтвердили механики, что открыли кожух доступа к моторному отделению. У трапа уже стояла наготове самодвижущаяся повозка. С помощью подъемного устройства механики погрузили туда какой-то механизм. Их моторного отделения послышалась возня, похоже, работа там не прекратится и ночью.

Глава 21
Заводские интриги

На следующий день нам разрешили сойти на берег. Инженеры и Пабло выглядели несколько встревоженными, но вслух ничего не говорили. Видимо, переговоры прошли не так удачно, как планировалось, но они добились главного на данный момент – нам починят двигатель и помогут с деталями. Все-таки производство и ремонт моторов – это конек Тугаева.

Пабло решил идти в город с нами, но запретил Милораде.

– К женщинам тут относятся иначе, чем у нас. Если ты не из высших, но у тебя почти нет прав. Мужчин тут намного больше…

Взгляд его был достаточно красноречив, но я и так не собирался брать с собой молодую жену. Давила на душу общая серость места. И крейсер наш стоял тут как будто под арестом. Мне показалось, что нас защищает лишь «Большая политика». Столкновение интересов различных анклавов.

Первыми пошли на берег абордажники. Они захватилс с собой часть трофеев. Руководство, видимо, уже посчитало общий кошт и начало выдавать из общей казны «ништяки». Смысл был в том, что в заводских городах всякую ерунду можно было продать дороже. И что там выручил – было твое. Хотя я не ожидал подгона. Потому что нам с Милой на свадьбу и так подарили «корону» из золота с самоцветами. Сказали, что это подарок от всей команды.

Я выбрал из представленного фарфоровый сервис и достал из собственной заначки книгу на «латыни» с рисунками. Это была историческая брошюрка, не представляющая особого интереса. Она прославляла какого-то правителя и рассказывал о его славных битвах. Зато картинки с баталиями были прорисованы тщательно и с деталями. Народ такое любит.

Нашу команду посадили в подобие микроавтобуса, но сначала выдали серебристые бляхи. Это для стражи. Показывает сразу, что мы уважаемые гости. Такие же вручали приезжим торговцам. В принципе практично и удобно.

– Оценили нас! – пробасил Добрыня, прицепляя бляху на жилет. Его хотели показать местному лекарю и потому взяли с собой.

– Куда денутся! Любят не любят, но побаиваются.

– Так еще бы! Кто с Портюгой и Русландом в здравом уме начнет ссору?

Не удерживаюсь от вопроса:

– Почему?

Когда все отсмеялись, Белояр ответил на полном серьезе:

– Потому что мы держим дорогу на юг. И мимо нас никому не проскочить.

– И у нас много смелых и опытных бойцов, – добавил Пабло.

– Не раз морду слишком наглым били.

Я посчитал, что мне не все выложили, но настаивать не стал. Будет время разобраться в хитросплетениях местной геополитики. В принципе нас пустили в город, даже выдали приличные бляхи. Так что тут не откровенные вороги, а скорее соперники по отъему денежных средств. И каждый в своем праве.

Микроавтобус на базе грузовика «Тура» вез нас в долину. Сразу после порта пошли длинные ряды пакгаузов из серого камня, вдоль них шли рельсы путей, вдалеке виднелись мостовые краны. Однако с логистикой тут все в порядке! Затем пошла зеленая зона и двухэтажные здания, смахивающие на казармы.

– Работные дома, тут неженатые проживают.

Затем мы въехали в кварталы кирпичных таунхаусов, мне все это напомнило старую добрую Англию. Там в рабочих кварталах были такие же. Жилье не шикарное, но вполне приемлемое. Разве что тут все плотно упаковано. У самого берега реки-притока пошли дома побогаче. Магазины, меняльные дома, конторы разных товариществ и общественные здания.

– Хозяева – заводчане и торгаши возле самой горы живут в лесу, – показал направление Пабло.

– Но нас туда не пустят.

Меня стукнули по плечу и рассмеялись. В принципе все миры в общественном устройстве схожи. Элита; их прямая обслуга и приближенная стража; средний слой специалистов той или иной толщины; внизу обычные работяги и маргиналы. Отдельными кастами духовники и военные.

Белояр разъяснял по дороге.

– Как армии таковой здесь нет. Стража различается на черную и зеленую. Черная – это элита. Там много наемных варягов и ошкуев. Есть возможность забраться выше по лестнице. Богатеи иногда роднятся с ними ради разбавления крови.

– Дай догадаюсь. И чтобы новые члены семей подтянули сюда родственников?

– Соображаешь! Приходилось в прошлом быть руководителем?

– Скорее быть особо самостоятельным и просчитывать риски.

– Тогда тебе дорога к Светозару.

– Это кто?

– Командир Пабло. В его клане самые уважаемые на Великой егеры. Но к нему просто так не попасть.

– Варяг поможет.

Вот тут мой светловолосый витязь всерьез удивился.

– Далеко пойдешь, перунец.

Мы шли по набережной. Народ разбежался по делам небольшими группами. Многие бывали тут ранее. Договорились встретиться пообедать в известной таверне. Нам тут еще дня два торчать, так что можно немного расслабиться. Так сообщили утром с моторного завода. Вскрылся неожиданный дефект новой модели двигателя. Такое бывает. Так что считай, что прошел усиленную проверку. Сначала мы прошлись по торговым рядам и сбыли фарфоровый сервиз. 58 гривен получили после некоторого торга. Там же я приобрел кожаную кобуру для нового пистолета. Пластик был старый и уже крошился. Белояр выбрал ее тёмно-коричневого цвета и сказал, что потом подгоним.

Требуемую лавку мы нашли быстро. Рядом с ней на перекладине висел бронзовый свиток. Своеобразная и довольно точная реклама заведения. Тяжелая дверь и убранство говорили о его респектабельности. Белояр с удивлением озирался. Ему больше были по душе оружейные лавки. На полках выложено множество книг как промышленного производства, так и что-то древнее, даже рукописные. И что удивило – лежат скрученные в свитки манускрипты непонятно какой эпохи. Ничего себе тут артефакты попадаются! Но мы точно попали куда нужно.

Затем я понял некую систему. Около входа лежали дешевые на вид издания. Язык и шрифт был мне частично знаком, в этих местах использовали так называемый «инженерный» алфавит, похожий на латиницу вперемежку с греческим буквами. Но дар быстро «перевел» обложки брошюр. Это оказались в основном свитки технического характера. Видимо, для мастеров или учеников. Дальше расположились схожие, чисто утилитарные издания. Вопросы закона и порядка, правила торговли, и что было мне крайне интересно – карты Беловодья. Все, что часто пользовались спросом, но не занимало и трети всех полок. Послышался скрип дверей, и за прилавком показался крепкий и дородный мужчина. Он в момент срисовал наши бляхи и приосанился. В глазах мелькнул интерес. Увидел выгодных покупателей.

– Что-то ищем, уважаемые?

Признаться, я ожидал увидеть некоего благообразного старичка или человека, похожего на профессора, чем на обычного купчину. А этот здоровяк был одет в подобие кафтана с узорным поясом, и с прилизанной прической больше смахивал на служку из трактира.

Разговор начал более опытный в таких делах Белояр.

– И вам не хворать, уважаемый. Слухи до нас дошли, что у вас тут можно получить честную цену за редкости.

Продавец осторожно ответил:

– Так и есть, в наших кругах мы люди известные.

При этом он стукнул в маленький колокольчик, что стоял на конторке. Я все-таки оказался прав в ожиданиях. В двери показался благообразный старичок с седой бородкой клинышком. Правда, и он был в наряде «лавочника». Никак не профессор.

– Ставр, к нам никак егеры с подарками пожаловали.

И снова я не прав. Продавец, человек опытный. Просчитал нас тут же или видел Белояра ранее. «Профессор» потянулся вперед и внимательно нас разглядывал:

– Издалека, молодцы? Чем порадуете?

– Есть у нас свитки интересные. Встречали такие?

Я выложил перед хозяином книжку про «рыцарей». Хозяин тут же оценил необычный шрифт, быстро пролистал страницы, затем кинул в мою сторону заинтересованный взгляд. Затем он перенес книжку на конторку, где имелась дополнительная лампа, выдвинул кронштейн с лупой и некоторое время изучал изъятую в мертвом городе книгу.

И начался торг.

– Очень любопытно. Книга старинная, долго пребывала во влажной обстановке. Сохранность средняя. Рисунки любопытные. Как и язык. Вы знаете, что там написано?

– Исторические хроники.

– Любопытно. У вас с собой только эта книга?

– Зависит от того, как вы оцените ее.

«Профессор» пожевал губами. Но он не первый день живет и точно имел дело егерами.

– Где охотились в этот раз, добры молодцы? Хотя о чем я? У всех свои тайны. Язык повествования любопытный, но и только. Сто восемьдесят гривен.

Я чуть не ойкнул. Средняя оплата мастерового за месяц! За такую сущую ерунду. Но Белояр был не согласен.

– Мы, пожалуй, пойдем дальше.

'' Профессор' снова пожевал губами.

– Молодцы, режете без ножа. Этот свиток заинтересует лишь скучающую барыню. И то из-за рисунков.

– Но она одна такая.

– Хорошо, двести десять. И то в качестве аванса за…

Белояр с невозмутимым видом выложил на стол из мешка несколько книжек. И снова я еле сдержался от удивленного вскрика. Это были примеры учебных пособий на «латинском» языке. Некоторые из них нашлись в нескольких экземплярах. Наверняка тут почесались руки инженеров, что решили скинуть эти экземпляры в Тугаеве. Только почему они меня не поставили в известность?

– Что это?

Хозяин книжкой лавка не смог сдержать искреннего интереса. Я кидаю на весы его любопытства тяжелые камни:

– Учебные свитки. Учения о числах, мельчайших частицах материи и их свойствах. Требуется во всех сферах производства.

Белояр добивает «профессора»:

– Но стоить будет очень дорого!

Старичок кинул в меня любопытный взгляд:

– Вы понимаете этот язык?

– Я Перунец. Это в моих силах.

Хозяин тут же приобрел крайне деловитый вид:

– Он похож на один из языков предшественников?

– Да.

– Тогда прошу вас пройти в кафану на той стороне улицы и поесть там за наш счет. Мне нужно вызвать умельцев, чтобы оценить ваши свитки.

Я глянул на Белояра, тот кивнул, но условием:

– Тогда попрошу двести десять гривен за свиток в задаток серьезности ваших намерений.

– Разумеется!

Я получил на руки увесистый мешочек с серебряными гривнами.

Мы оставили пару книг для изучения и вышли на улицу. И в самом деле через дорогу находилось весьма интересное заведение. Вот что я тут точно не ожидал увидеть, так это восточный ресторан с затейливой рекламой и убранством.

– Кафана, нам дорога туда, – Белояр подтолкнул меня, и мы, пропустив автомобиль, перешли на другую сторону. В помещении было мало посетителей, и они выглядели достаточно респектабельно. Мой товарищ тут же поймал служку и о чем-то с ним переговорил. Затем мы нашли столик около окна, не обращая внимания на любопытствующие взгляды. Да это и понятно, егеры в полевой одежде и с широкополыми шляпами везде вызывают живой интерес.

– Дорогое место?

– Так и есть. Обычно нам не по карману. Но сегодня нас угощают, так что подкрепимся основательно.

Для начала нам принесли овощной салат. После долгого перерыва я снова вкушал свежие помидоры. Белояр заметил:

– Ты уже знаком с этим красным овощем?

– У нас он популярен. Вы не выращиваете?

– Нет, – он покачал головой, – хазарейцы привозят с юга, и он довольно дорог.

– Вам нужно начать выращивать их самим, можно для этого устроить парники.

– Мы поговорим об этом позже. Вот и мясо!

Служка принес нам мясо, обжаренное на палочках. Настоящий шашлык! И его предварительно щедро вымочили в пряном соусе. Так что у меня слюнки потекли.

Закончили обед в дорогом заведении двумя чашками кавы и хазарейскими сладостями. На нас то и дело бросали взгляды посетители. В основном это были хорошо одетые дамы. Точно не работницы и не лавочницы. Я в первый раз видел в Беловодье представителей местного высшего класса. Но ничего такого нового в нем не нашел. Чопорность, холодность, праздное любопытство. Скорее всего, мы были интересны молодостью и ореолом приключений.

Я пока помалкивал, подозревая, что Белояр действует не по своей воле. Но две с половиной сотни гривен грели душу. Это уже моя личная добыча в новом мире. Не считая Милорады. Вот там настоящее золото! Кстати, корона – подарок всей команды. Ее нашли в одной из ячеек банка и голосованием решили подарить нам на свадьбу. Ну что ж, будет нашей фамильной ценностью. Надеюсь, будет кому ее передать.

В книжной лавке нас поджидала целая делегация. Кроме «профессора» книги рассматривали два пожилых мужчины. Один в круглых очках, сухонький, с седой бородкой. Второй кругленький и, несмотря на телосложение, крайне подвижный. Он много суетился, то и дело ахал и много смеялся. Позитивный такой товарищ. В отличие от человека в черном, делающим вид, что рассматривает праздничные открытки ручной работы. От меня не ускользнул его испытывающий взгляд, брошенный в нашу сторону.

Хозяин встретил нас радостно. Ему явно пришлись по душе наши «гостинцы». Или чует скорую выгоду?

– Имею честь познакомить вас с коллегами: Эдард и Любомир.

Егер вежливо кивнул:

– Белояр и Станислав. Но зачем тут он?

Мой товарищ указал на человека в черном. На узком лице незнакомца в один момент пробежала целая гамма эмоций, но осталась в конце лишь застывшая улыбка. Вышколенный товарищ!

«Проф» споткнулся на слове, его выручил сам «черный»

– Раз вы, егер, охотник с опытом, то обязаны знать, что мы не можем пройти мимо факта продажи охочей добычи.

Белояр ответил с непривычной для меня жесткостью:

– Это частная сделка. Представьтесь или выметайтесь!

Надо отдать должное, незнакомец сдержался и снял с пояса сияющую бронзовую бляху:

– Сыскной приказ. Моя задача – просто присутствовать. Это в ваших же интересах, егер. Я зафиксирую сделку, и ни у кого не будет к вам вопросов.

Егер метнул в сторону служивого гневный взгляд, но тут же отвернулся.

– Уважаемые, что скажете?

Отвечать вызвался Эдард. Я еще удивился, что вижу перед собой ученого нормана. Потомок стража, получивший образование?

– Я понимаю этот язык. Представленные свитки, и в самом деле, крайне интересны. Но мне сказали, что вы хотели продать еще что-то?

Белояр молча вынул из мешка отобранные свитки. Книжники тут же с интересом начали их изучать. Послышались возгласы удивления. Больше всех суетился Любомир.

– Это чаровные книги по завариванию зелья. Тут определены материи, здесь их способ соединения.

Забавно было слышать, как определяли учебник химии. В моем мире не понимали, сколько же заимствованных слов использовалось в науке. А мне сейчас гадай, о чем они говорят! Эдарда больше заинтересовал учебник математики, он прямо погрузился туда, изучая ряд чисел на чужом языке. Отрезвил его голос хозяина:

– Что скажете, дорогой мастер?

– Это определенно интересно, Тихан. Я не все понимаю, боюсь, что в нашем мире этого никто не разумеет.

Они бросили в нашу сторону странный взгляд. Но задать вопрос не решились. Да и кто скажет просто так про источник грядущего богатства.

– Неужели это все? Нет, скажите честно, у вас есть что-то еще?

Любомир суетился вокруг нас, возбужденно вскидывая руки.

– Этого разве мало?

– Я знаю вашего брата, у вас всегда есть что-то ценное в загашнике! Продайте нам. Никто вам не даст больше!

– Успокойся, Любомир! Ты разве не понял?

Вот тут толстяка конкретно переклинило. Жуткая гримаса искорежила благообразное лицо:

– Опять эта проклятая тетка! У нее и так самое большое собрание свитков на Великой!

Егер так глянул на книжника, что тот моментально потух. При его бизнесе излишне эмоциональный человек.

– Не говорите лишнего, уважаемые, или мы уйдем.

Тихан тут же забегал.

– Извините, Любомира. Мы все понимаем и благодарны, что вы завернули к нам, – «проф» бросил испытывающий взгляд на сыскаря. – Будем считать, что эта сделка поможет сделать наши отношения несколько лучше. Мы будем рады вам всегда.

Белояр важно кивнул. Я начал понимать, что сейчас происходит не только сделка, но и ведется некая челночная дипломатия. Приняли нас не сказать чтобы особо сердечно. И очень может быть, что инженеры решили подсластить горькую пилюлю неожиданным презентом. Заодно подзаработать.

– Тогда, уважаемые, объявим сумму сделки.

Тихан с довольным видом протянул свернутый лист бумаги. Мы отошли в сторону.

Я увидел цифру и обомлел.

– Две чего?

– Две тысячи гривен за книгу.

– Ого!

– Так не сказал бы. Но приемлемо. Дороже все равно никто не даст. Все вместе десять тысяч.

Я чуть не присвистнул. Абордажники рассказывали, что такую сумму за рейд получали редко. Это надо было хорошо попасть на богатые места. Это же на какую плату мы привезем кладези знаний в Обитель? И за что она будет производиться?

– Хорошо.

Тихан был доволен, разве что не пританцовывал на месте. Любомир снова улыбался, Эдард был серьезен.

– Тогда оформим сделку, дражайшие! Прошу!

Хозяин достал из-под прилавка толстенную амбарную книгу, обмакнул перо в чернила и начал писать. Я тут же вспомнил принцип авторучки. Кому, интересно, здесь можно предложить идею? Подожди, а ведь в этой самой Обители наверняка собрались мастера и изобретатели. Надо будет поискать. Все присутствующие, в том числе и я, оставили там подписи. Последним расписался сыскарь. После его подписи Тихан удовлетворенно кивнул, затем достал из кармана небольшую книжечку.

– Такую сумму мы не выдаем монетами. Вас устроит переводная грамота от Тугаевской меняльной конторы? В крайнем случае вы можете доехать до нее и взять там плату серебром или золотом. Вас сопроводят.

Хозяин кивнул в сторону представителя местной власти.

– Нет, все в порядке, выписывайте.

Через несколько минут мы покинули гостеприимную лавку, отказавшись от помощи сыскаря в доставке наших бренных тушек в порт.

– Мы не торопимся. Да, Слава?

– Не.

– На встречу с нашими опоздали, но я знаю, где их искать.

Деловой центр внушал уважение и выглядел безопасным, но я не удержался от вопроса:

– Ничего, что с нами такая сумма?

– Переводную грамоту выписали на «Нахрап». Ее никто, кроме нас не получит.

– Я так понял, что с Тугаевским банком на реке считаются.

– Он самый надежный. Потому этот хитрый Тихан так быстро выписал эту сумму. Деньги не его.

– Вот даже как?

Белояр покосился и улыбнулся:

– А ты поверил, что это он принял решение? Нет, в Тугаеве без разрешения сверху подобные сделки невозможны. Хозяева заводов и пристаней придирчиво блюдут свои интересы.

– Жестко тут. Поэтому тебе здесь не нравится?

Товарищ остановился и глянул мне в глаза:

– Тебе самому захотелось бы тут жить?

Неожиданно для себя я ответил не задумываясь.

– Ни в коем разе! Я сюда попал ради свободы.

Егер захохотал:

– Наш человек! А мы почти пришли. Тебе же нужны запасные патроны к добытому пистолету?

Ну кто бы сомневался! В качестве вывески на лавке висело стилизованное ружье.

– Давненько таких гостей у нас не бывало!

Хозяин больше всего смахивал на косматого медведя. Такой же большой и широкий, с копной коричневых непослушных волос и густыми сросшимися бровями. Он нам искренне обрадовался.

– И вам не хворать, уважаемый. Я Белояр клана Светозара.

– С Портюги? Тогда привет ему от Мича!

– Наслышан о тебе. Давно от дел отошел, брат?

Хозяин развел руками:

– Так получилось. Здоровье подвело.

– Почему здесь?

– Лекари тут на реке лучшие, – вздохнул Мич. – Но остальное… Сам видишь, одни слезы

Я перевел его имя, как медведь с южнославянского, и с любопытством разглядывая убранство лавки. В основном тут висела одежда и оружие, подходящее для охоты. Ружья, штуцеры, винтовки с оптикой. То ли с самообороной в Тугаеве имелись серьезные ограничения, то ли оружие выдавалось лишь властными структурами. Хотя я был наслышан, что обычно вооружены все жители городов и поселков вдоль Устюги. Мир больно уж неспокойный.

– Да, особо у вас не забалуешь. Но дела все равно идут?

Мич хитро ухмыльнулся:

– Старые связи. Тугаевские и краснозаводские богачи заезжают, скупают всякие редкости. У тебя случаем ничего для продажи нет?

– Извини, не сегодня. Вот купить нужно. Калибр больно редкий.

Белояр кивнул мне, и я выложил на стойку один из патронов трофейного пистолета. Мич в один момент буквально просветил меня взглядом. Как будто рентгеном одарил. Затем достал обычную лупу и с нескрываемым интересом изучал патрон.

– Никогда такого не видел, Белояр. Где взяли, спрашивать не буду. По городу разные слухи ходят.

– Какие?

– Что взяли вы добра вельми обильно и усиньских татей на Сторожком поное разнесли в щепки.

– И что люд еще говорит?

– Что-что. Завидуют!

Мич заливисто захохотал. Белояр ответил ему в тон:

– И лапки загребущие готовят.

– Обломаются!

Егеры глянули друг на друга и продолжили хохотать.

– У меня таких, но могу сказать, где их производят. В Гигорьеве. Если не по пути, то закажите у себя. Нонче много лодей в деле, доставят быстро.

Белояр хмыкнул:

– Кто бы сомневался. Любят там всякие редкости промышлять. Но если по правде – умеют! Не зря у нас охочие люди ГАЗы закупают. Хорошие повозки.

– И я бы такую купил, но тут она лишнее.

– Как живешь? Помочь нужна?

– Да неплохо. Раз в три дня на источники возят, иначе давно бы обезножил.

– Возят?

– Женка одна, у нее столуюсь и живу. Вдова. Хорошая женщина.

– Понятно!

Они снова заржали.

Я не успел поинтересоваться, что такое в этом мире обозначает ГАЗ, как мы вломились в таверну, что стояла на берегу реки. Там и обнаружили остальных. Нас ждало жареное мясо и много-много эля.