Текст книги "Из Ро́ссии с любовью (СИ)"

Автор книги: Агаша Колч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Глава 41. Не было ни гроша, да вдруг алтын

«Правильного выбора в реальности не существует – есть только сделанный выбор и его последствия». Эльчин Сафарли

Пока выбор не сделан, все на свете возможно.

Хорошо было тогда с Ванечкой – бац, и в обморок. Здесь такое не пройдёт, и притворяться я не умею. А делать что? Бежать? Вскочить, подхватить юбки, чтобы в ногах не путались, и бегом через мост, а ветер будет свистеть в ушах и выдует из головы ненужные слова: «хозяйка Драгиньяна».

Спрятаться бы в том подвале, где с Эймери познакомилась, и…

Хорошо бы, да только всю жизнь там не просидишь. Как и здесь под кустиком, на сюртуке графа. Вот почему я не смотрела сериалы любовные? Опиралась бы сейчас на чужой, киношный опыт – был бы готовый сценарий в голове и знала бы, что сделать, как сказать. Эх! Разве что воспользоваться методом Дюймовочки. Как там она жука-джентльмена отшивала?

– Ваша Светлость, – я протянула графу руку, чтобы помог красиво подняться. Так-то я и сама в силах, но не гарантирую, что не запутаюсь в юбках и на ноги элегантно встану. – Ваше предложение настолько неожиданно… Могу я немного подумать?

– Конечно, Мария. Думайте. Вы очень практичная девушка и, я уверен, сможете понять свою выгоду, – последовал ответ графа.

Вот так. Ни слова о чувствах, симпатии и романтике. Разве о таком мечтают юные девушки? Брак по расчёту, говорят, дело хорошее, осознанное. Но как же хочется, чтобы сердце замирало, и бабочки… Понятия не имею, как это – чувствовать чешуекрылых в брюшной полости, но интересно же.

Несмотря на то, что сидела на сюртуке графа, на юбку пристало немало растительного мусора. Стою, отряхиваю платье, в сторонке Его Светлость свою одежду выбивает от пыли, и внезапно кожей чувствую, что на меня кто-то смотрит. Поднимаю голову и встречаюсь с удивлённым взглядом золотых глаз с вертикальными зрачками. Кажется, со стороны мы с графом выглядели несколько двусмысленно, и, глядя на нас, легко сделать вывод, не украшающий мою репутацию. Наверное, поэтому внезапно появившемуся наблюдателю ситуация явно не понравилась.

Что, и ты, Брут? В смысле, Пирр…

В нашей группе училась девочка… Ну как девочка, барышня, которая в свои семнадцать могла консультировать взрослых тёток в вопросе отношений с противоположным полом. При этом она совершенно не стеснялась делиться с однокурсницами своим опытом. По её словам, мужчины существа стайные.

– Если у тебя появился парень, то жди, что вскоре и другие набегут. Но если хотя бы одного шуганёшь из этой компании, оглянуться не успеешь, как они все разбегутся, и вновь будешь одна. Поэтому старайся любым способом удержать каждого. Кокетничай, обещай, флиртуй, но не гони.

Кажется, я на собственном опыте получаю тому подтверждение. Я совершенно не удивлюсь, если здесь и сейчас ещё и торговый представитель объявится.

Хлопнула последний раз по юбке, стряхивая особо цепкую травинку, и повернулась к графу.

– Ваша Светлость, имею честь представить вам одного из самых древних обитателей этих мест. Золотой дракон Пирр. Уважаемый Пирр, это хозяин Долины и замка Драгиньян граф де Венесент, – надеюсь, представляла правильно. Хотя кто разберёт, по каким признакам их старшинство относительно друг друга определять. – Господа, вы же сможете без меня продолжить общение? Мне срочно нужно в замок.

И всё же я сбежала. Пусть думают что хотят, пусть я нарушаю все правила приличия, но мне срочно нужно остаться одной, чтобы подумать о том, как жить дальше.

– Мадемуазель Мария, – остановил меня управляющий. – Что происходит? Вы взволнованы, граф явно обеспокоен. Что-то случилось?

– Да. Я увольняюсь, – вырвалось у меня. Ещё три минуты назад не думала об этом, но сказала и поняла, что вот оно, самое верное решение.

Не хочу выходить замуж за графа. У нас разница в возрасте тридцать лет, я его не люблю. Дети, к которым привязалась, скоро вырастут и разлетятся по миру, а я останусь присматривать за старым графом и тянуть хозяйство. Разве затем попала я в этот необыкновенный мир, чтобы всю жизнь сторожить благополучие замка? Уверена – если соглашусь, то скоро стану такой же злой и сварливой, как старая графиня.

Отказать графу и остаться нелогично. Значит, надо уезжать. Куда? Пока не решила, но точно знаю, что не пропаду.

– Месье Моро, как вы думаете, мне положено какое-нибудь жалование за то время, что я работала?

– Да, конечно, но я не могу вас рассчитать без согласия Его Светлости. Кстати, где он?

– Общается… – без подробностей ответила я и пошла собирать свой багаж.

Казалось бы, живу здесь недолго, а вещей стало явно больше, чем места в сумках. Да ещё сундук плетёный, не пережив потрясений, рассыпался. Может, сбегать к мастерам да заказать новый? Всё равно не сегодня уеду. Пока с детьми попрощаюсь, пока расчёт получу и рекомендательные письма напишут.

Да и подумать надо, куда ехать. В Тулоне я была, значит, поеду в Марсель. Город больше, и возможностей, наверное, тоже. Посоветоваться бы с шевалье. У него масса знакомых, вдруг что-то подскажет.

С такими мыслями я разбирала свой гардероб, когда в комнате сильно похолодало.

– Бежиш-ш-ш-шь… – прошелестел за спиной бесцветный голос Эймери.

Взяла тёплую шаль, завернулась в неё, и, сдвинув на диване вещи, села, поджав ноги.

– Уезжаю.

– Почему? – дух-хранитель прозрачным туманом заполнил угол гостиной в моих покоях. – У тебя же договор на пять лет.

– Думаю, после того, как я объявлю графу, что не принимаю его предложения, он сам договор аннулирует, – я деланно равнодушно я перебирала кисти шали.

Но внутри как кипятком окатили. Мамочка дорогая, со всей этой кутерьмой я совершенно забыла о договоре!

Есть ли там пункт о досрочном расторжении, и если да, то чем мне это грозит? Надо бы перечитать внимательно. А где, кстати, мой экземпляр? Рабочего стола, где можно хранить документы, у меня в покоях не было, все мало-мальски важные бумаги храню в той дамской сумке, что мы купили с Иваном в день моего попадания в этот мир.

– Абсолон позвал тебя замуж? – обрадовался Эймери. – Одобряю, благословляю и рад несказанно.

– Ты, уважаемый, не услышал главного, – оборвала я ликование призрака. – Не приму я его предложения.

– Почему?

– Потому, что… – гонг, предупреждающий обитателей замка о скором ужине, прервал наше общение. За полчаса необходимо переодеться, причесаться и войти в столовую, не запыхавшись от бега. – Всё, драгоценный, потом поговорим. Пока я живу в замке и обязана соблюдать распорядок.

Туман рассеялся и одновременно с этим в дверь постучалась Абель:

– Мадемуазель, помощь нужна?

Не устаю повторять, что у моей горничной талант стилиста-косметолога. Пока Абель занималась причёской, салфетка, пропитанная восстанавливающим составом, возвращала коже лица свежесть и сияние юности. На выбранном мною платье девушка сменила воротничок, объяснив, что белоснежное кружево ярче подчеркнёт загар, а это не подобает леди.

– Капелька цветочной воды и… Можете любоваться собой, мадемуазель.

Вот как она так может? Двадцать минут работы, и я из растрёпанной эмоциями Маруськи превратилась в элегантную сдержанную красавицу Марию Павловну.

– Если бы у меня было ясное видение моего будущего и хватало денег на достойное жалование, то обязательно бы наняла тебя камеристкой, – не отрывая взгляда от отражения в зеркале, улыбнулась я Абель.

– Я бы и без жалования уехала с вами, мадемуазель, – вздохнула горничная. – Неинтересно здесь, скучно. Хочется красоту творить, а приходится пыль вытирать да ковры выбивать. Никому не нужен мой дар. Когда ещё барышни подрастут, да и то… Наймут им обученную городскую умелицу, а я опять не у дел останусь.

– Так ты маг? – ахнула я.

– Да какой я маг! – отмахнулась девушка. – Немного дара, и только. – Взглянула на часы и подтолкнула меня к выходу. – Ступайте, мадемуазель, негоже к столу опаздывать.

Я и не опоздала. До появления графа хватило времени поздороваться с детьми и пообещать им новую сказку, обменяться взглядами и улыбками с мадам Полли, заглянувшей в столовую, шепнуть месье Моро, что у меня к нему есть разговор.

Его Светлость вошёл в столовую с последним звоном напольных часов, отсчитавших восемь ударов. С равнодушно-холодным лицом, поджатыми губами, отстранённым взглядом. Отчего-то показался он мне мёртвым. Не умертвием, что встают из могил в страшных фильмах, а умершим душою год назад вместе с любимой женой. Ходит, дышит, ест, пьёт, но не живёт.

И он это отлично понимает. Меня, должно быть, замуж позвал только для того, чтобы моей молодостью иллюзию жизни в замке создать, а для детей атмосферу любви. Сам он этого им это дать пока не в силах. Но и я не хочу! Не хочу быть принесённой в жертву, как Драгиньян. Я жить хочу! Полноценно, ярко, интересно.

Заполошно мелькнули мысли и унеслись резвым табуном после того, как увидела, кто вошёл следом за графом.

Если бы не знала, что у Пирра единственным ребёнком была дочь, то подумала бы, что это его сын. На фоне мрачного графа незнакомец казался отражением последнего луча заходящего солнца. Не слепил, но манил и согревал. И смотрел гость на окружающих его людей, мебель, роспись стен и убранство стола с доброжелательным интересом, таким понятным мне, что захотелось подойти и поделиться впечатлениями.

Но гость был не один. Иван. И как он так он так быстро добрался до замка? Знаю, что в этом мире существуют порталы, но пользоваться ими могут или очень сильные маги, или безумцы, которые не считают деньги. Ещё драконы. Но никаких признаков принадлежности к племени этих волшебных существ я в торговом представителе не заметила.

– Добрый вечер, – граф поприветствовал присутствующих. – У нас сегодня гости. Представляю вам… – Его Светлость задумчиво посмотрел на того, кто был похож на моего знакомого дракона.

Видя затруднение хозяина дома, гость сделал шаг, одновременно поклонился всем присутствующим, приветливо улыбнулся и сказал:

– Меня зовут Пирр, – и незаметно подмигнул мне сверкнувшим золотом глазом.

Да ладно! – чуть было не завопила я, а потом вспомнила, с какой легкостью прекрасная госпожа Аурели трансформировала свой образ из старухи в юную красотку. Потрясающий навык.

Мы с девочками присели в книксене, виконт и шевалье вежливо склонили головы. Несмотря на то, что титул гостя не был озвучен, все понимали, что простолюдина за стол граф не пригласит.

– Позвольте и мне представиться, – выдержав приличествующую моменту паузу, сказал Иван. – Торговый представитель Ро́сской Империи, статский советник Ружинский Иван Фёдорович.

И вновь поклоны и книксены. А ещё у меня в голове назойливый вопрос: «Статский советник это кто?». Спасибо Гильому, которого тоже заинтересовал чин, необычный для Франкского королевства.

– В табели о рангах гражданский чин статского советника относится к пятому рангу и приравнивается к званию бригадира, – дружелюбно объяснил Иван.

– Ого! Достойно! – хором откликнулись виконт и шевалье. А мне осталось поверить им на слово, потому что не понимала, о чём речь.

– Прошу к столу, – пригласил граф и первым занял место хозяина.

Каким образом гости умудрились занять места подле меня, я так и не поняла. Но очень хотелось затянуть: «Справа кудри токаря, слева кузнеца», наблюдая за тем, как молодые люди наперегонки пытались ухаживать за мной.

И так аппетита не было, а теперь и подавно кусок в горло не лез. Ещё и холодные неодобрительные взгляды Его Светлости настроения не улучшали.

Вот так… Не было ни гроша, да вдруг алтын. Только что мне с этим «богачеством» делать? Графу однозначный отказ. Пирр… так он и не предлагал ничего. Почему же я его в поклонники зачислила? Остаётся один Иван. Но после здравых размышлений, не отягощённых романтическими воспоминаниями о первом дне в этом мире, образ рыцаря в блестящих латах и на белом коне сильно померк в моих глазах.

Короче, надо посмотреть.

Глава 42. Выбор

«В жизни порой приходится делать выбор, после которого нельзя ничего изменить; после которого мир никогда не будет прежним. Вот он, тот миг, когда ты еще можешь уйти, но если ты так поступишь, ты никогда не узнаешь, что могло бы случиться».

Алан Бредли

Я сделала выбор, и как жизнь сложилась бы иначе, знать не хочу!

– Какая печальная сказка… – пролепетала Авелин, и Вивьен протянула ей платочек. На ресницах девочки блеснули слёзки.

Настроение предстоящей разлуки заставило вспомнить бедную Русалочку. Но не диснеевскую безбашенную Ариэль, а несчастную героиню сказки Андерсена.

Гильом и Инес, хоть и не плакали, но их настроение тоже оставляло желать лучшего.

– Простите, друзья, сама не понимаю, как так вышло, что на ум пришла именно эта сказка, – сажая на колени Авелин, сказала я. – Настроение такое.

– Мария, вы уезжаете? – вдруг спросил виконт.

Умный мальчик растёт. Наблюдательный – сама учила, – думающий. Ишь как требовательно смотрит, ожидая ответа. Губы поджал – копия отца.

– Скорее всего, да. В ближайшее время мне придётся покинуть замок, – со вздохом ответила я. – Не планировала, но судьба так повернулась.

– Вы нас больше не любите? – малышка подняла на меня глаза, готовые вновь пролиться слезами. В её схеме мира всё просто, если любишь, то будь рядом.

– Вы единственные в этом мире, кого я люблю, – прижала я к себе девочку.

– Если не уедете, то превратитесь в пену? – продолжила расспрашивать Авелин.

– Скорее в злую ведьму, – грустно улыбнулась я.

– Но вы обещали! – Инес, недовольная новостью, обиженно надула губки.

– Обещала, – спокойно признала я сей факт. – Но это было, когда рядом с вами не было отца, учителей и Вивьен. Сейчас всё изменилось…

– Они не станут нам рассказывать сказки, – всхлипнула Авелин.

У каждого свой резон, но я уже приняла решение.

Попрощавшись с детьми, я вышла из башни и чуть не налетела на Ивана.

– Мария Павловна, а я тут вас жду.

Очень хочется сказать что-то ехидное, задевающее самолюбие, но я молчу. Это тоже школа бабули:

– Хочешь заставить собеседника нервничать – молчи. Не кивай, не поддакивай, не корчи рожи, а просто смотри ему в точку на межбровье и молчи. Тишина тягостна, поэтому собеседники и стараются заполнить её разговором. А когда человек нервничает, может и лишнего сболтнуть. Поэтому смотри, молчи и слушай.

На юге в горах ночная тьма после заката солнца опускается быстро. Казалось, не более получаса назад горели золотом шпили на замковых крышах, а вот уже поползли густые тени из углов и узких проходов. Ещё несколько минут, и собрались во дворе густые сумерки. Как сейчас. Дежурный магический светильник дворик между двумя строениями освещает слабо. Мой взгляд в сумраке отследить трудно. Но я смотрю в ту точку, о которой говорила бабуля. Смотрю, молчу и слушаю.

Правда, без особой надежды. Думаю, что этот нехитрый приём торговый представитель и сам знает. А если вспомнить, как он магией заставлял людей говорить правду и быть услужливыми, то, скорее всего, я проиграю. Но продолжаю держать лицо.

И «поплыл» Иванушка, занервничал. Мочку уха непроизвольно слегка дёрнул, с ноги на ногу переступил, обшлаг на сюртуке поправил. Молчу, смотрю, слушаю.

– Мария Павловна, наверное, я должен объяснить свой внезапный порыв, – смотрит вопросительно, но я молчу. – Понимаю, что был неправ. Но я испугался, что могу потерять вас. – Едва сдержала улыбку, вспомнив слова из какого-то штатовского фильма о медиках: «Мы его теряем!». Хорошо, что торговый представитель всего лишь на колено упал, а не бросился делать мне искусственное дыхание. – И письмо ваше… – ага, значит письмо он всё же получил. Было у меня подозрение, что обманул меня Эймери, но нет. Прости, старик! – Я, как прочёл, хотел броситься в Драгиньян, но пришёл приказ срочный, который я не мог оставить без внимания. Всё же я на службе. – Достаточно, Ванечка, дальше можешь не продолжать. Главное я услышала. – Да и проверил я через браслет ваш, что вы в безопасности. Иначе послал бы человека доверенного. – И на том спасибо, но кажется, что не всё он сказал, поэтому продолжаю хранить молчание. Иван помялся немного и продолжил: – Я, как только проводил вас, запрос послал о вашем наследстве. Провели расследование, но не на местном уровне, как это поначалу было, а магоследователь высшей категории из столицы выезжал. Ваши подозрения о покушении на семью подтвердились. Величайшим повелением вашего дядюшку осудили. Мануфактуру и все земли, принадлежавшие вашей семье, переоформили на вас и выдали документы. Также конфисковали и перевели на ваш счёт сумму дохода, которую вы могли бы получить за эти годы. Правда, точно посчитать возможности не было, поэтому доход усреднённый. За следственную ошибку, повлёкшую за собой все те тяготы, которые вам пришлось пережить, на ваш счёт в банке перечислена компенсация. Вы теперь богатая невеста, Мария Павловна, и смело можете возвращаться в Ро́ссию. – Молчу, потому что это не мои деньги, не моё поместье. Это известие могло бы порадовать Машеньку Вежинскую, а мне оно каким боком? Моё молчание настолько достало Ивана, что он завершил свой монолог ещё одной новостью. – Я намерен подать прошение об отставке и, если вы позволите, Мария Павловна, то могу сопроводить вас домой.

Вот как… «Такая корова нужна самому». Конечно, Ружинский не граф и к его расчёту добавляется симпатия, которую я от него чувствую, и моя расположенность. Но не этого я хочу. Не этого…

– В качестве жениха? – всё же не удержалась я от ехидства.

– Это как вам угодно будет, Мария Павловна. Но повторюсь, если вы примете моё предложение, я буду счастливейшим человеком, – с лёгким поклоном ответил торговый представитель.

Я задумалась. По сути, для времени, в которое я попала, богатое приданое только усиливало притягательность невесты, и учитывать это при заключении брака не считалось ни зазорным, ни корыстным. Напротив, общество порицало бесприданниц, и рассчитывать на достойную партию в таком положении девушке не приходилось. Разве что титул продать нуворишу амбициозному. Но как соглашаться, если я о Ружинском ничего не знаю.

– Иван Фёдорович, давайте в гостиную зайдём. Наша прогулка наедине затянулась. Да и зябко становится.

В гостиной у камина о чём-то тихо беседовали граф и дракон. Огонь всполохами подсвечивал вино в прозрачных бокалах, стоящих на изящном столике рядом с мужчинами, и казалось, что они пьют расплавленное золото.

Я присела в давно облюбованное кресло в тени, а Иван присоединился к графу и дракону.

– Ваша прогулка была плодотворной? – скрывая насмешку в прищуре глаз, спросил Пирр.

– Нет. Мария Павловна пока, – это слово Иван выделил голосом, – не дала мне ответа.

Три пары глаз уставились на меня. Двое вопросительно, а третий… Что здесь делает дракон?

– Как я могу ответить, Иван Фёдорович, если ничего о вас, кроме должности и звания, мне неведомо, – отозвалась я.

– Каюсь, грешен, – согласился торговый представитель. – Но жизнь моя проста, рассказывать особо нечего. Родился с в Ро́ссии, в Архангелогородской губернии, в семье потомственного дворянина отставного майора Ружинского Фёдора Аристарховича. Поместье наше небольшое, но справное. Батюшка управляет без посредников, потому доход достойный и достаток в семье неплохой. Я младший сын, и рассчитывать на наследство не могу. В основном всё отойдёт старшему брату. Но зато батюшка не поскупился дать мне хорошее образование и помог с протекцией по статской службе. Сразу после университета один из дальних родственников пригласил к себе на службу – секретарём в Министерство иноземных торговых дел. Вскоре вместе с патроном я переехал во Франкское королевство на новое место службы. И вот уже семь лет здесь. Мне двадцать девять лет, я здоров, внебрачных детей не имею. Если Мария Павловна примет моё предложение, я немедленно подам в отставку и всецело посвящу себя ведению и приумножению хозяйства.

О как! «Характер нордический, истинный ариец», вспомнились слова из личных дел офицеров гестапо в старом фильме о советском разведчике.

Уверена, что Машенька с радостью приняла бы это предложение. Что же я-то медлю и не бросаюсь ему на шею со словами: «Ваня, я ваша навеки!»? Что меня останавливает?

Не хочу я повторять сценарий прошлой жизни: нигде не была, ничего не видела. Ведь я и сейчас даже к морю не подошла. Выйди я замуж за Ивана, меня ждёт то же будущее, что и с графом. Только не замок на юге, а поместье в центре Ро́ссии.

Сижу, молчу, думаю…

– Похоже, сегодня так светила сошлись, что вам, Мари, придётся ещё одно предложение выслушать, – поднялся с кресла Пирр. – Кто я, вы знаете. Тонкости отношений со мной тоже. Потому я не предлагаю вам стать моей женой. Ни к чему эти условности. Я предлагаю вам стать моей спутницей. Так надолго, как сами захотите. Давно думал пожить среди людей, но не в больших городах, а в уютных селениях. Предпочитаю тёплый климат, но если вам захочется, можем и вашу снежную родину посетить и даже пожить сколько необходимо, чтобы с наследством вашим разобраться. Очень в Анды хочу. Родичи у меня там есть дальние… Да много на Земле мест интересных, которые хочется увидеть. Вы маг, Мария, и жить будете дольше, чем неодарённые. Чтобы жизнь не утомила и была в радость, смогу, по вашему желанию, продлить молодость лет на сто-сто двадцать. И вы сможете прожить больше двухсот лет. Интересно, деятельно, благополучно. Мало кому из людей выпадает такой шанс. Со своей стороны клянусь, что буду относиться к вам с почтением и уважением. И принуждать, – тут Пирр посмотрел на меня изучающе, – ни к чему не стану. Даю слово!

Кажется, где-то громыхнул гром. Но я не обратила на это внимания. После слов дракона меня захлестнули эмоции. Вот это перспектива! У меня даже дыхание перехватило. Что тут думать? Соглашаться надо! Но ответить не успела, вмешался Иван.

– Сударь, да как вы смеете делать столь бесчестное предложение?! Мария Павловна, не слушайте его. Он словно враг человеческий искушает, что же о вас будут говорить в обществе, ваша репутация…

Я смотрела на его метания с улыбкой. Будь я настоящей Машенькой Вежинской, однозначно с презрением отвергла бы такую перспективу, но я выросла в двадцать первом веке. Совместное проживание с мужчиной без регистрации брака практически норма жизни. «Что станет говорить княгиня Марья Алексеевна»*, меня не интересует в принципе. А вот путешествия, продолжительная молодость и свобода… о таком даже мечтать не смела.

Я отдышалась и подняла взгляд на Пирра:

– Почему я?

– Сам об этом думал. Но после нашей встречи забыть не мог. Ты не красивее и не умнее прочих, но ты иная. Словно из другого мира. Смотришь на всё по-своему, эмоции у тебя яркие, искристые, как шампанское. И смелая. Как ты тогда встала между мной и детьми… У самой колени дрожат, дети чужие, но закрыла их собой. Мне твоя защита не нужна, – фыркнул дракон, увидев, как в удивлении изогнулась моя бровь, – хочу через твои эмоции чувствовать новизну восприятия жизни. И верю, с тобой скучно не будет.

Может, он меня зачаровал? Не знаю. Но я верила каждому его слову. Обвела взглядом гостиную. Граф задумчиво крутит в руке бокал, Иван грозно сверкает очами на Пирра, который, опершись на спинку высокого кресла, спокойно ожидает моего ответа.

– Господа, – я встала – стоя говорить привычнее. – Я благодарна судьбе за знакомство с каждым из вас. Иван Фёдорович, ваша помощь в день прибытия в – чуть было не ляпнула «в этот мир», но вовремя спохватилась, – в Тулон неоценима. Ваше участие, ваше терпение, ваша забота будут служить мне примером. Ваша Светлость, ваш замок стал для меня почти домом, а его обитатели семьёй. Спасибо, что позволили реализовать мечту о таверне. Надеюсь, она долгие годы будет вам приносить доход. Пирр, – я повернулась к дракону, – я готова принять твое предложение.

*цитата из пьесы А. С. Грибоедова «Горе от ума»