Текст книги "В поисках дырявого зонта"

Автор книги: Адам Багдай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Глава XXIII
ВСЕ ИЩУТ, А ЛЕНИВЕЦ НАХОДИТ

На лужайке у новых домов мальчишки играли в футбол. Десятка полтора подростков неистово горланили, подбадривая воплями атакующих, когда на тротуаре около дома появились уставшие и разочарованные Кубусь и Гипця. Направляясь к «Гранд-отелю», они надеялись вернуться назад с зонтом, но с горечью убедились, что Толусь Поэт скорее всего надул их, вступив в сговор с Усиком. Позади остался целый день напряженной слежки – день, насыщенный приключениями и опасностями, потребовавший отдачи стольких сил… И все это теперь пошло насмарку. Сидя в троллейбусе, они не обмолвились ни словом. Более того, они даже сторонились друг друга, как будто каждый из них в чем-то винил другого.

Подойдя к воротам, где толпилось больше всего болельщиков, Кубусь увидел Ленивца. Тот, лежа на траве и подперев голову рукой, со скучающим видом присматривался к борьбе на футбольном поле.

– Чао! – приветствовал его Кубусь. – Почему не играешь?

– Объелся дикой черешней и думаю… – Ленивец протяжно зевнул.

– О чем думаешь? – спросила Гипця.

– Да так себе… думаю, что теперь заболит живот.

– Так зачем ел? – Гипця весело хихикнула.

– Да так…

Кубусь пожал плечами.

– Растяпа ты, вот и все!

Ленивец скривил губы, зевнул и повернулся на другой бок.

– Да так себе… думаю, ты и сам растяпа.

– Так о себе и думай, – проговорил Кубусь и, собравшись уходить, на прощание вскинул кверху ладонь.

Ленивец задержал его вялым движением руки.

– Ты где был? – лениво протянул он.

– А что?

– Есть кое-что для тебя.

– Так припрячь это у себя!

– Уже припрятал.

Кубусь с интересом взглянул на Ленивца.

– Что припрятал?

– В водосточной трубе, – пробормотал Ленивец.

– Но что именно?

– Черный зонт…

– Черный зонт! – дружно вскрикнули Кубусь и Гипця. И сразу Ленивец стал для них самой важной в мире персоной. Взбудораженные, с покрасневшими от волнения лицами, они подскочили к нему и закидали вопросами:

– Что за черный зонт? Отвечай! Где ты его нашел? Ленивец загадочно усмехнулся.

– Тише, а то забуду. Ты ведь говорил мне про черный зонт и вообще, чтобы я поглядывал.

– Говорил, и что из этого?

– Ничего. Только вчера вечером я пошел подзаправиться дикой черешней.

– Куда?

– В сад пани Баумановой.

– И что? И что?

Ленивец продолжал говорить тем же равнодушно-спокойным тоном:

– И страшно объелся, как и сегодня. Говорю вам, не черешня, а мед!

– Очень нужна мне твоя черешня! – горячился Кубусь. – Говори про зонт!

– Ну, а когда налопался, почувствовал себя плохо и прилег в кустах под стенкой…

– Ленивец, я сейчас тебе врежу! – не выдержал Кубусь.

– И не знаю, как все случилось, но сверху упал зонт.

– Откуда сверху?

– Кажется, из окна.

– Знаю! – обрадованно вскричала Гипця, хлопая в ладоши. – Теперь наконец все ясно! Это Усик выбросил зонт в окно!

– Конечно! – с восторженно-изумленным видом произнес Кубусь. – А мы не могли додуматься, как он вынес из комнаты зонт!

– Вот так номер! – не могла успокоиться Гипця. – Ленивец, ты самый замечательный друг на свете.

– Ты мировой парень! – Кубусь похлопал Ленивца по плечу. – Но где же зонт?

Ленивец поморгал рыжими ресницами,

– Как где? Я же сказал, что в водосточной трубе.

– Тогда бегом!

– Подожди, может, досмотрим матч? – захныкал Ленивец.

Кубусь ухватил его за одну руку, Гипця за другую, и они потащили Ленивца за собой. Сначала он сопротивлялся, потом постепенно разошелся, и они побежали. Когда добрались до сломанной водосточной трубы, Ленивец просунул в нее руку.

– Есть! Есть! – вскричали все трое как по команде.

На этот раз все прошло без сучка и задоринки. Ленивец вытащил из проржавевшей трубы старый черный зонт с серебряной ручкой! Все зачарованно рассматривали незатейливую вещь. Взяв зонт из рук Ленивца, Кубусь с благоговейным трепетом осторожно раскрыл его. Скрипнули старые металлические спицы, зашелестел слежавшийся шелк, пахнуло застарелой пылью, и громадный купол зонта медленно развернулся.

– Все сходится, это тот самый, настоящий, – торжествуя произнес Кубусь. – Смотрите, вот две дырочки, оставленные мышами. Это точно он.

– А что, есть еще и другой? – озабоченно проронила Гипця.

– Есть, – подтвердил Кубусь, – только я не могу о нем говорить.

Они долго разглядывали зонт, вертели его в руках и так и сяк, присматривались к спицам снизу, ощупывали серебряную ручку и никак не могли понять, почему такой обычный с виду зонт считают весьма ценным.

– И что вам даст этот зонт? – заспанным голосом спросил Ленивец.

– Может, будем на нем летать, – весело засмеялась Гипця, подняв зонт над головой.

– Э-э… – скривился Ленивец. – В общем, мура все это…

– Можешь говорить что хочешь, – с обидой произнес Кубусь, – но это действительно фантастический зонт.

Глава XXIV
ЗАГАДОЧНЫЙ ПЛАН

Матери дома не было. Она дежурила сегодня в редакции и обещала Кубусю вернуться с работы только в десять вечера. Поэтому в квартире, куда юные детективы вступили в сопровождении Ленивца, они могли спокойно поговорить о зонте, который буквально свалился на них прямо с неба. Разумеется, все они были потрясены этим необычайным происшествием. Даже Ленивец в конце концов поверил, что открыл нечто необычайно важное, и из неприметного лежебоки превратился вдруг в героя дня.

Кубусь зажег свет. Стоя с зонтом посредине комнаты, он крепко сжимал его серебряную ручку, словно зонт был чудесным трофеем, восхитительным, бесценным сокровищем.

– Как мы теперь с ним поступим? – полюбопытствовала Гипця.

Кубусь с упреком взглянул на нее.

– У нас в руках такой фантастический зонт, а ты спрашиваешь, что с ним делать?

– Ну… ведь надо же с ним как-то поступить?

– Сначала нужно выяснить, что в нем такого необыкновенного, – с важным видом пояснил Кубусь.

Ленивец загадочно усмехнулся.

– Может, эта ручка только с виду серебряная, а на самом деле золотая?

– Как серебряная ручка может стать золотой? – засмеялась Гипця.

– Может. Золото можно посеребрить.

– О, золотая мысль! – воскликнул Кубусь,

– Покажи, покажи! – закричала Гипця.

– Я тоже хочу посмотреть! – оживился Ленивец.

Увлеченные заманчивой идеей, дети принялись вырывать зонт друг у друга. Кубусь крепко зажал в руке серебряную ручку, а Ленивец вцепился в зонт с другой стороны. И тут что-то тихо скрипнуло, а удивленный Кубусь почувствовал, что серебряная ручка начала поворачиваться…

– Фантастика! – вскричал Кубусь. Вырвав зонт из рук Ленивца и повернувшись к свету, он стал осторожно, без заметных усилий отвинчивать ручку. Затаив дыхание, дети наблюдали за тем, как все быстрее в руках у Кубуся вращается массивная серебряная ручка. В любое мгновение на их глазах могло свершиться что-то необыкновенное…

– Мне кажется, так бывает у всех зонтов… ну… ну, что ручка отвинчивается, – проговорил Ленивец.

Кубусь задумчиво вертел в руках серебряную ручку, в которой, на его взгляд, не было ничего необычного. На сосредоточенном лице мальчика отразилось разочарование.

– Покажи! – пискнула Гипця, пытаясь вырвать у него ручку. Но Кубусь не выпустил ее из рук, а еще раз внимательно к ней присмотрелся. В глубине ручки, сразу за внутренней резьбой он заметил нечто неожиданное: свернутый в трубочку пожелтевший листочек бумаги. Отверстие оказалось слишком узким, и попытка просунуть в него палец, чтобы вытащить листок, закончилась неудачей. Тогда Кубусь попытался достать бумажку узким лезвием складного карманного ножа. Сначала дело продвигалось с большим трудом, но, когда из отверстия показался бумажный кончик, за который удалось ухватиться пальцами, Кубусь, потянув за кончик, вытащил из ручки тонкую трубочку пергаментной бумаги.

– Что это такое? – задумчиво протянул Кубусь.

– Что это такое? – эхом откликнулась Гипця.

– Листок старой бумаги! – выпалил Ленивец.

Подойдя к столу, Кубусь осторожно развернул трубочку. В установившейся глубокой тишине шелест разворачиваемого пергамента заполнил, казалось, всю комнату. Постепенно глазам юных детективов открывались запечатленные на бумаге какие-то прямые линии, цифры и значки.

– План, – прошептала Гипця.

Когда Кубусь полностью развернул листок, все убедились, что Гипця права. Ей, дочери архитектора, планы были не в диковинку. И неудивительно, что она первая догадалась, в чем суть таинственного листка бумаги.

На пожелтевшем от времени пергаменте был вычерчен план неизвестного жилища. Оба мальчика не бог весть как разбирались в переплетениях выполненных черной тушью линий, но Гипця с полным знанием дела давала им свои пояснения:

– Вот здесь, где такие частые черточки, лестничная клетка. Здесь двери. Это окна, это кухня, а вот это ванная… Я говорила, что это план! – торжествующе провозгласила она.

Кубусь пожал плечами:

– Понятно, что план, но какой? План чего?

– Какого-то жилища.

– Хорошо, но какого?

– Откуда мне знать? – вздохнула девочка. – Здесь нет ни одной надписи.

Ленивец вяло кашлянул.

– Говорю вам, что это план какого-то воровского

притона.

Заявление Ленивца произвело громадное впечатление на юных детективов.

– Да-а… – задумчиво протянул Кубусь. – Я это и сам чувствую!

– Я тоже, – подтвердила Гипця.

– Но почему там нет адреса?

Ленивец склонился над столом, перегнувшись через руку Кубуся.

– Кумекаете? – Он ткнул пальцем в обозначенный красной тушью маленький крестик. – Вот что странно: почему крестик красный, когда все остальное черное?

– Действительно, – согласился Кубусь.

– И этот крестик находится в ванной, – вмешалась Гипця. – Интересно, правда?

– Почему именно в ванной? – задумался Кубусь.

– Потому что не в кухне, – засмеялся Ленивец.

– А возле него какие-то числа, – показала пальцем девочка.

Не подлежало сомнению, что числа относятся к крестику. У двух красных стрелок, пересекавшихся под прямым углом, стояли два числа: 1,25 и 0,70.

– Что они означают? – Заинтригованный Кубусь потирал лоб вспотевшей ладонью, будто пытаясь таким способом побудить свой мозг к интенсивному мышлению.

– Какие-то загадочные числа, – недоуменно вздохнула Гипця.

Ленивец еще раз присмотрелся к плану.

– Может, это шифр? Числа могут означать какие-то слова… или даже зашифрованный адрес.

– А где ключ к этому шифру? – Где-то должен быть.

– Знаю! – вскричала Гипця. – Ключ к шифру – в маленькой книжечке с прекрасными стихами.

Кубусь схватил девочку за руку:

– Ты – гениальная девчонка!

Он закружил ее вокруг себя, и они сплясали победный танец. Ленивец смотрел на них, широко раскрыв глаза, не понимая, чему они так радуются.

– Вы верно спятили, – пожал он плечами.

– Нет! Вовсе нет! – крикнула ему Гипця. – Мы раскрыли тайну!

– Не говори "гон"! – предостерег ее Кубусь. – Книжечка стихов находится в руках клиента Толуся Поэта, а мы вообще не знаем, кто этот клиент.

– Теперь Толусь Поэт наверняка нам все про него расскажет.

Кубусь с сомнением покачал головой.

– Сейчас Толусь Поэт уже совсем не тот человек, каким был раньше, – философски констатировал он. – Если он выходил из отеля вместе с Усиком, то неизвестно, чем он сейчас дышит и как себя поведет.

– О чем вы толкуете? – удивился Ленивец.

– О тайне заколдованного зонта, – пояснила Гипця. – Понимаешь?

– Ничего не понимаю, но если чуть-чуть подумаю, то, может, что-то и придумаю… Уже придумал! Завтра сходим к Толусю Поэту и посмотрим, как он себя поведет. А когда это выясним, будем знать и другое… Может, он просто хочет обмануть того гангстера?

– Тоже может быть, – согласилась Гипця. – Но в любом случае мы не должны говорить ему, что именно нашли в ручке зонта.

– Ни гугу! – Кубусь поднес палец к губам. – И ты никому об этом не скажешь? – обратился он к Ленивцу.

Ленивец снисходительно усмехнулся.

– Само собой. А впрочем… это меня вообще не касается. Хочу спать! – Он широко зевнул. – Чао! – бросил он на прощание и, волоча ноги, вышел из комнаты.

Кубусь посмотрел вслед удаляющемуся приятелю.

– И кто бы подумать мог, что именно Ленивец сделает это эпохальное открытие! Говорю тебе, Гипця, из него еще кое-что получится.

– Детектив?

– Как знать, может, даже и детектив. Ленивец знает, где ему лечь и когда пойти за черешней.

Гипця огорченно взглянула на загадочный план.

– Чего бы я ни дала, чтобы узнать, что означает этот загадочный красный крестик!

– И те два числа, – добавил Кубусь. – Не расстраивайся. Если зонт у нас в руках, то уж, наверно, мы узнаем, что все это значит.

Он стал аккуратно сворачивать план в трубочку.

– Что ты делаешь? – удивилась Гипця.

– Надо положить план на прежнее место.

– Для чего?

– Чтобы все оставалось, как прежде.

– Не понимаю.

– Ты бываешь временами ужасно непонятливой. Допустим, мы покажем Толусю Поэту этот зонт. Интересно, догадается ли он, в чем состоит его тайна?

– Ему придется здорово поломать голову, пока додумается, что ручка отвинчивается. Это может выглядеть даже забавным.

Кубусь старательно свернул пергамент в трубочку, вложил трубочку в пустотелую ручку и аккуратно привинтил ручку к зонту.

– Пожалуйста. – Он взмахнул зонтом, как саблей. – И кто бы мог подумать, что эта старая рухлядь является на самом деле самым замечательным зонтом в мире.

Глава XXV
КУБУСЬ СПИТ С ЗОНТОМ

Пани Павликова вернулась домой позже, чем обещала сыну. Когда она вошла в комнату, свет еще горел, но Кубусь уже сладко посапывал во сне, лежа в своей постели на раздвинутом кресле-кровати.

Мамой Кубуся вдруг овладело чувство невыразимой нежности. Она с любовью смотрела на румяные щеки сына, растрепавшиеся светлые волосы, на выглядывавшее из-под одеяла ухо, казавшееся искусно выполненной раковиной. В ушную раковину – увы! – будто в обычную речную ракушку, набился песок, но мама, улыбаясь, простила в мыслях сыну это маленькое прегрешение против правил личной гигиены. Он ведь все сделал совершенно самостоятельно – сам приготовил себе ужин, сам раздвинул и застелил кресло-кровать – и сейчас после дневных трудов спит сном праведника.

Склонившись над спящим сыном, чтобы поцеловать его в чумазую щеку, мама внезапно отпрянула.

– Что это?

Из-под одеяла торчала серебряная ручка от зонта. Осторожно отвернув одеяло, пани Павликова вдруг рассмеялась. Ее ненаглядный сыночек обнимал обеими руками старый запылившийся зонт, крепко прижимая его к своей груди! Уже и раньше Кубусю случалось приютить на ночь в своей постели лягушку, приблудного котенка, но чтобы зонт?.. Такого еще не бывало.

Заботливая мама, осторожно высвободив зонт из мальчишеских объятий, внимательно к нему присмотрелась.

"И откуда он только вытащил эту старую рухлядь? Почему так заботливо прижимает к себе? Для чего он ему понадобился?" – удивилась она, разглядывая зонт со всех сторон. Потом ей вспомнилось, что когда-то Кубусь, кажется, говорил, какие замечательные луки получаются из спиц от старых зонтов. Погладив сынулю по головке, она поцеловала его в щеку, а зонт поставила торчком у кресла-кровати, где он смотрелся как солдат на посту.

Утром, едва раскрыв глаза, Кубусь не обнаружил зонта под одеялом.

– Где мой зонт?! – вскричал он, потрясенный неожиданным открытием.

В дверях ванной показалась встревоженная его криком мать. На ней был домашний шелковый халатик, а голова была обвязана полотенцем. Спросонок мальчику показалось даже, что перед ним не мама, а какой-то раджа из индийских сказок.

Ласково улыбаясь, мать стала выговаривать сыну:

– Кубусь, побойся бога, кто это спит в кровати с таким грязным зонтом?

– Где зонт? – не своим голосом завопил Кубусь.

– Здесь он, здесь. Ничего с ним не случилось.

Кубусь водил по комнате заспанными глазами и наконец за спинкой кресла-кровати увидел серебряную ручку. Он судорожно вцепился в нее, поднял зонт кверху и вздохнул с невыразимым облегчением.

– Что с тобой, Кубусь? – спросила обеспокоенная мать. – Откуда у тебя этот допотопный зонт?

Кубусь пытливо взглянул на нее, мысленно прикидывая, стоит ли говорить правду. Нет, все-таки не стоит. Мать не поймет всей этой загадочной истории с зонтом. Она, пожалуй, даже высмеет его или – что еще хуже – может заставить немедленно возвратить зонт владельцу либо позвонит в полицию. И Кубусь уклончиво пояснил:

– Это такой старый зонт, его нашел Ленивец. – Ну, хорошо, а почему ты спал с ним? Кубусь пожал плечами:

– А разве нельзя?

– Не понимаю тебя, Кубусь. Как можно брать в кровать зонт? Ты с каждым днем ведешь себя все более странно. Признайся, может быть, снова играешь в детектива?

"Играешь в детектива! – сердито подумал мальчик. – Ничего себе! Я расследую самые таинственные дела, а мамуся говорит: "Играешь в детектива"!"

Кубусь, надувшись, холодно взглянул на мать.

– Почему ты так думаешь? – обиженно проронил он.

– А что ты делал вчера вечером?

– Был у Гипци.

– А этот зонт?

Мальчик нахмурился. Ему очень не нравились эти расспросы.

– Я ведь сказал, что зонт нашел Ленивец.

– Где?

"Где можно найти зонт?" Мальчик ненадолго задумался. Он уже разозлился. Нужно было найти такой ответ, чтобы мать наконец оставила его в покое.

– В трамвае, просто в трамвае, – не очень вежливо ответил он.

– Если нашел зонт в трамвае, то нужно отнести его в бюро находок… И вообще странно, что Ленивец унес зонт из трамвая.

Мальчика от волнения бросило в жар.

– Мамуся, ты совсем не знаешь Ленивца. Он над этим не задумывался.

– Тогда ты должен сказать ему об этом.

– А если мне самому зонт нравится! У него серебряная ручка, и вообще… мировой зонт.

– Дорогой мой, я очень хорошо понимаю, что зонт мировой, – шутливо заговорила мать. – Но у него ведь есть хозяин, которому он может нравиться еще больше, чем тебе.

Кубусь громко вздохнул, он был уже сыт по горло этим затянувшимся разговором.

– Хорошо, мамуся, отнесем его в бюро находок.

– А ты знаешь, где находится бюро?

– Не знаю, но найду адрес в телефонном справочнике.

Мать подошла к Кубусю, хотела ласково погладить его, но он резко отпрянул.

– Кубусь, милый, – мягко произнесла она, – что с тобой? Что такое случилось?

Кубусь упрямо молчал.

– Если для тебя этот зонт так важен, то, может быть… – Она хотела сказать: "…то, может быть, удастся сделать так, чтобы зонт остался", но Кубусь перебил ее:

– Отнесу его сам, мама, не беспокойся об этом.

– Хорошо. Не сердись на меня. А теперь вставай, завтрак уже готов.

Кубусь потянулся, как кот, широко зевнул, как молодой бегемот, и тут неизвестно почему ему припомнился разговор Усика с человеком, которого Кубусь никогда не видел. Было это вчера, когда он, спрятавшись под пледом, путешествовал "зайцем" на великолепном "Крайслере". Усик настаивал, чтобы тот человек искал зонт в каких-то бюро. Может, речь шла как раз о бюро находок?

Раздумывая над этим, Кубусь выскочил из постели. Взяв в руки зонт, он поставил его в угол около шкафа. Потом, потянув носом, уловил изумительный аромат свежего кофе…

– Завтракать! – крикнула ему мать.

За завтраком Кубусю вдруг сделалось не по себе оттого, что так глупо наврал матери. Надо было тогда сказать ей правду или промолчать. Сейчас, в минуту раскаяния, ему хотелось сказать: "Мамуся, с тем зонтом все было совсем не так. Его нашел Ленивец, но не в трамвае… И вообще это непростой зонт…"

Тем не менее он не сказал ни слова, ибо чувствовал себя весьма неуютно и ему было стыдно. Он далее подумал, что не будет ничего страшного, если расскажет об этом матери вечером или завтра. Сейчас же он не хотел портить ей настроение. Подавая ему кофе, мать потихоньку напевала. У нее был приятный чистый голос, и Кубусю очень нравилось, когда она пела.

Мать присела к столу.

– У тебя такой вид, будто ты набедокурил, – пошутила она.

– Э-э… там, – пробормотал Кубусь и с аппетитом принялся за хрустящие булочки.

– Забыла сказать, что через неделю мы едем отдыхать на курорт. У меня уже есть путевка. Представляешь, как будет чудесно? Море, солнце и мы с тобой!

Мальчик едва не подавился непрожеванным куском булки.

– Уже через неделю? – упавшим голосом спросил он, прикидывая, удастся ли за неделю раскрыть тайну черного зонта.

– Ты разве не рад?

– Рад, конечно, но…

– Но что?

– Ничего. Просто я думал, что поедем позже.

– А я думаю, что ты встал сегодня с левой ноги и капризничаешь. И все потому, что я забрала у тебя из постели старый черный зонт…

Мальчик не ответил, с него уже было достаточно этих разговоров о зонте. К тому же ему хотелось поскорее вырваться из дома и отправиться с Гипцей к Толусю Поэту. Быстро покончив с завтраком, он спросил у матери:

– Могу я пойти к Гипце?

Мать с упреком взглянула на Кубуся.

– Я думала, ты немного посидишь со мной.

– Прости, мама, но мы договорились еще вчера.

– Ну, иди уж, иди. – Мать махнула рукой. – Я вернусь сегодня в пять. Обед будет в холодильнике, второй завтрак в корзинке под салфеткой. Не забудь про молоко…

Кубусь пропустил мимо ушей всю эту скукотищу и, оказавшись за дверью, думал только о том, как бы поскорее очутиться у Толуся Поэта.