Текст книги "Ты мне (не) нужен (СИ)"

Автор книги: Адалин Черно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 7

Слава не удивлен. Я жду отпора, злости, всплеска эмоций и раздражения с его стороны, но он лишь отходит на несколько шагов. И смотрит с пониманием.

Чтобы продолжать кричать и упрекать его во всех смертных грехах мне все же необходима отдача с его стороны. Эмоции. Злость, в конце концов. За ту же пощечину. Слава же смотрит так, что создается впечатление – ждал чего-то подобного.

Я потухаю, как догоревшая спичка, задевая при этом стоящего сзади Рому. Он обжигается мной, заряжается моей злостью, шагает вперед так быстро, что я не успеваю его одернуть. Слава получает во второй раз, правда, уже не пощечину, а смачный мужской удар по лицу. Я вскрикиваю, парни, до этого стоявшие позади и виновато опустившие головы, бросаются вперед.

Пока я пытаюсь понять, что происходит и в какой момент спокойный в общем-то Рома превратился в злого, к нам подходит охрана и настоятельно рекомендует покинуть зал и устроить разборки за пределами центра. Слава утирает кровь, сочащуюся у него из носа и идет к выходу. Несколько капель падает на пол, и я почему-то акцентирую на них внимание. Смотрю, пока Рома не уводит меня из зала к выходу. Мальчики идут впереди, следом за Славой.

– Я не удержался, – говорит Рома над плечом. – Прости.

– Все… в порядке, Ром.

На самом деле я чувствую, что ничего на самом деле не в порядке. Что сегодня произошло то, чего быть не должно. Не знаю, откуда беру это. Предчувствие, шестое чувство, называйте как хотите. Просто знаю, что этот момент переломный. Что-то пошло не по плану, но я никак не могу понять, что именно. На улице Слава идет к своему автомобилю, мальчики остаются посреди тротуара, не зная, куда двигаться: к напрочь взволнованной и испуганной матери или избитому отцу.

– Ты бы, бл…, руки при себе держал, – чуть было не ругается Слава, но сдерживается.

Идет прямо к нам, руки в карманах, видимо, чтобы не спровоцировать драку. Взгляд спокойный, походка уверенная. Он определенно изменился, да так, что нынешнего Славу я совсем не знаю.

– Ты забрал детей без предупреждения, – рычит Рома.

– Своих детей! – парирует Слава. – Своих! Что вы устроили там?

– Я, кажется, попросила тебя не спешить, – стараюсь говорить уверенно, но голос всё равно дрожит.

– И что? – он пожимает плечами. – Я привез Пашке его подарок. Извинился, потому что поступил некрасиво.

Он поворачивается к сыновьям и Пашка ему подмигивает. Я понимаю, что вот он – ответ. Мои ребята приняли решение, только вот совсем не подумали мне о нем сказать.

– Эта няня твоя, – продолжает Слава. – Вначале вообще меня не впускала, а потом полицию пригрозила вызвать. Ненормальная какая-то. По твоей указке?

– Нет.

– Ну и ладно. Я решил забрать их. Спросил, они согласились. Это что, преступление?

– Меня можно было предупредить, – возражаю.

– И как? – Слава ухмыляется. – Искать студию, где тебя щелкают? Вот уж извини, но на твои поиски совсем нет времени.

Я хочу сказать, что он мог бы позвонить, но молчу, прекрасно зная, что не смогла бы ответить, потому что телефон остался в сумке на беззвучном.

– Я тебе звонил. Два раза. Ответа не последовало. Мы уехали отдыхать. Вы цирк устроили, – Слава сплевывает кровь на асфальт и смотрит на нас, как на двух идиотов.

Более того, после его слов и взглядов, направленных в мою сторону, чувствую себя полной дурой. Я была на работе, ответить не могла, но зато когда услышала, что он забрал детей взбесилась и думала идти в полицию. Как хорошо, что Рома меня остановил. Не дал сделать последний шаг отчаявшейся матери.

– С этим пора что-то решать, Сонь, – говорит Слава, все так же держа руки в карманах. – Я задолбался быть виноватым. Олег и Паша мои сыновья, хочешь ты того или нет, но я буду с ними общаться. Тем более, ты большую часть времени не дома.

– Мам, ну правда, – вступает в разговор Олег. – Мы ведь ничего ужасного не сделали. Отдохнули с папой и всё. Мы даже звонили.

– Ладно, идите в машину, думаю, нам всем пора домой. Поговорим потом.

Ребята не спорят, идут к нашему автомобилю. Когда за ними закрывается дверь, я жду, что Слава в лице сменится и начнет угрожать, но нет. Он все так же спокоен, размеренно дышит и смотрит на нас.

– Я думаю, претензии исчерпаны, – он ухмыляется. – Ребята хотят видеться, я ничего страшного не сделал, их против тебя не настраивал. Думаю, можете отзывать своих юристов и прекращать угрозы.

– Что? – удивляюсь. – Ты о чем?

– Мне сегодня позвонили, – Слава смотрит не на меня, на Рому. – Твои ребята, да?

– Ром?

– Мои. Я ведь говорил, что не дам вас в обиду, – хмуро говорит Рома.

– Но ведь…

Я замолкаю, решая не устраивать разборки при Славе. Я просила его подождать, время, чтобы поговорить с ребятами и узнать их мнение. Какой смысл привлекать юристов, когда дети согласятся с ним общаться. Рома, по всей видимости, меня не послушал и все решил сам.

– В общем, вы разбирайтесь, – выносит вердикт Слава. – Я пойду, Сонь. И да… парням отец нужен. Заметно, что мужика у них нет, так что.

Рома снова дергается в его сторону, но на этот раз я его останавливаю и молча смотрю за тем, как Слава идет к машине.

– Ром, зачем? – спрашиваю, повернувшись. – Я ведь просила время.

– Я хотел как лучше. Видеть, как тебя трясет от одного его присутствия – такое себе удовольствие. Можно было добиться запрета на встречи до суда, да и суд выиграть. Сонь, если он тебе противен…

– Мне – противен. Но он прав. Ребятам нужен отец, Рома. Тот, кто будет их воспитывать, понимаешь? О девчонках рассказывать, о предохранении, обо всем. Я разговариваю с ними, конечно, но о многом они умалчивают. Хотят видеться – пусть. Я уж как-нибудь потерплю.

– Как-нибудь? – Рома злится. – Может и замуж за него тогда выйдешь?

– Может и выйду.

Я жалею о своих словах сразу же, но они уже сказаны, а мужчина напротив шокирован. Сглатывает, кивает и, сунув руки в карманы брюк, уходит. Мы приехали сюда вместе на моем автомобиле. Его машина осталась у моего подъезда, но я понимаю, что даже если окликну Рому, он не обернется и не поедет с нами даже до подъезда. Не после того, что я сказала.

Мне хочется застонать в голос от испытываемого бессилия. Я поворачиваюсь и шагаю к машине, но в этот момент замечаю Славу, который с ухмылкой на меня смотрит. Он, оказывается, не уехал. Его автомобиль припаркован на том же месте, а сам мужчина сидит за рулем.

Я вдруг понимаю, зачем все это было. Он, может, и звонил. Хотел предупредить, но чрезмерно рад, что не вышло. Рад, потому что у него получилось нас рассорить, к тому же после удара Ромы, я уверена, мальчики будут смотреть на него косо. Еще бы, он позволил себе ударить их отца. Просто так, по сути. Ни за что. Они ведь тоже не видят ничего ужасного в том, что просто поехали развлечься с отцом. Это не посторонний дядя, не кто-то, кто поманил их конфетой. Слава их отец, который девять лет присутствовал в их жизни.

Злюсь, прекрасно зная, что не смогу просто вычеркнуть его из нашей жизни. Славы долго не было, но для парней это не имеет абсолютно никакого значения. Им важно, что он рядом сейчас, готов меняться, уделять им внимание тогда, когда меня нет.

– Мам, все в порядке? – интересуется Паша, когда я сажусь на водительское сиденье.

– Да, конечно.

– Вы с Ромой поссорились?

Я смотрю на ребят сквозь зеркало заднего вида. Вздыхаю и широко улыбаюсь, убеждая, что у нас все в порядке, просто Рома спешил. Они вроде бы верят, а я вдруг осознаю, что мое предчувствие меня не обмануло. Это действительно переломный момент. У нас с Ромой всегда всё было просто: отношения, которые не обязывали к свадьбе и продолжению рода. Хороший секс и, по сути, ничего большего. За эти несколько дней мы перешагнули это и пошли дальше, он признался, что мы для него больше, чем просто секс, а я… я сказала, что выйду замуж за бывшего. Хуже не придумаешь.

Глава 8

– Может, сходим куда-нибудь все вместе? Вчетвером, – уточняет Слава, вопросительно смотря на меня.

– Ты же знаешь, что нет, – чеканю, делая шаг к нему, тем самым стараясь вынудить его уйти.

Ребят он привез, больше ему здесь нечего делать, но Слава уходить не собирается. Засовывает руки в карманы, прислоняется к стене и смотрит на меня.

– Я и забыл, какая ты упрямая, – говорит мне.

– А я, что тебе плевать на мое мнение. Уходи, Слава. Никуда вчетвером мы не пойдем. Ни сегодня, ни завтра, никогда. У меня другая жизнь.

– И где она эта жизнь? Что-то я ее не вижу.

– Это не имеет значения. Важно, что тебе в ней места нет.

– Глупая ты. Я вернулся сюда за вами. За тобой и детьми. Видишь, денег заработал, на ноги встал. Ты ведь ушла, потому что я никчемным был, серым, скучным. Славка с пивным брюшком и жаргонным говором. А нет этого всего теперь!

Для подтверждения своих слов Слава задирает футболку вверх и демонстрирует мне идеальные кубики на прессе. Раньше я бы наверняка оценила. Лет семь назад, когда действительно ждала от него чего-то, хотела, чтобы поднимал свою задницу с дивана и начинал стремиться. Чтобы не считал, что не может и не получится. Я правда ждала. Сейчас же мне безразлично. Я пожимаю плечами и отхожу назад, понимая, что Слава не планирует уходить, а стоять в метре и смотреть на его пресс мне ни к чему.

– Я рада, что у тебя всё хорошо, – отвечаю с улыбкой. – Правда, рада, Слав. Работа, фигура, уверенность. Этого тебе не хватало тогда, когда ты говорил, что съемками занимаются только продажные женщины.

Сейчас я могу вспомнить это с улыбкой. А тогда, семь лет назад, для меня это было ударом под дых, потому что я подрабатывала так. Приносила лишние деньги в семью, на которые мы могли себе позволить чуть больше обычного.

– Мое мнение на этот счет не изменилось, Соня. Эта профессия тебе не подходит. И ребятам лучше не знать, что…

– Не знать что, Слава? Господи, как ты вообще денег заработал с такими пуританскими взглядами?!

Не могу сказать, что я удивлена. Слава всегда отличался излишней странностью во многих вопросах. Работа моделью – один из них. Он не понимал, как женщины могут там работать. Те, у которых есть семья и дети. Разве это возможно? Они ведь замужние, а там разврат, измены, всё через постель. Я не могу сказать, что у меня совсем не было такого негативного опыта. Был, конечно, как без него. Но и нормального отношения в нашем бизнесе тоже немало.

– Прекращай этим заниматься, Сонь. Я помогу с деньгами, теперь есть возможность.

– Уходи, Слав.

После его настойчивости мне становится не по себе. Хорошо, что он только кивает и все-таки покидает мою квартиру, больше не пытаясь меня “перевоспитать”. Не скажу, что я не ожидала чего-то подобного, но почему-то думала, что он изменился. Больших денег не заработать с подобными взглядами. Нельзя говорить другим, что они продажные женщины, даже если на самом деле ты думаешь именно так.

С момента, как Рома развернулся и ушел, а после забрал свой автомобиль из-под окон моего дома, мы не виделись две недели. Каждый день я порывалась схватить телефон и написать ему, позвонить, попросить прощения и сказать, что я вовсе не то имела в виду. В последний момент останавливала себя. Я набегалась за Славой в свое время. Звонила ему, когда он допоздна где-то гулял с друзьями, скандалила, потому что он приходил пьяным и истерила, когда он меня не понимал.

Сейчас я другая. Взрослая женщина, знающая себе цену. Рома не имел права влезать в жизнь ребят без моего ведома и предпринимать какие-то шаги в отношении Славы. Я ценю его заботу, но у меня есть дети, и они не должны страдать только потому, что их мама не хочет видеть отца. Рома этого не понимает, провоцирует, нервничает, давит. Я не люблю давление, мне становится плохо, когда от меня требуют ответа. И я начинаю защищаться единственно известным мне способом – нападая.

Я все же жду первого шага. Понимаю это, когда открыв дверь, вижу там Рому. Внутри все ликует, руки дрожат от предвкушения и возможности к нему прикоснуться. Я остаюсь стоять на месте, несмотря на дикое желание шагнуть за порог и первой бросить ему на шею. Даю ему возможность сказать, за чем он пришел. Возможно, я рано радуюсь и он просто забыл свои часы где-то у меня в квартире.

Часы Рома не забывает. Он пришел ко мне. Я понимаю это, когда он делает тот самый второй решительный шаг. Первый был тогда, когда он сел в машину и приехал ко мне. Сейчас же он переступает порог, закрывает за собой дверь. Он изменился. Его подбородок покрыт щетиной, взгляд сверкает недовольством, под глазами залегли тени, которых прежде не было.

Я испытываю почти болезненную потребность к нему прикоснуться и двигаюсь ближе. Не знаю, кто кого обнимает первым, просто мои руки оказываются у него на шее, а голова на плече. Я зарываюсь носом в его ключицу, веду губами по плечу, касаюсь мочки уха. Я так, оказывается, скучала. Так скучала. По его родному запаху, смешанному с нотками табака, по рукам, которые крепко сжимают мою талию.

Он прав. Не получается у нас просто секс. Рома уже давно занял место в моем сердце.

Глава 9

– Ты точно хорошо подумала?

Слава не изменяет себе вот уже вторую неделю подряд. При каждой встрече не забывает спросить, не хочу ли я присоединиться к нему с мальчиками. За четырнадцать дней он спрашивает это в седьмой раз. Мы пришли к определенной договоренности – он забирает детей во вторник, четверг и субботу после школы. В остальное время они остаются с Лилей и со мной. У меня ненормированный рабочий график, я могу быть загружена трое суток подряд, а потом неделю отдыхать.

Сегодня у меня выходной, я просила Славу приехать в другой день, но он не согласился, сославшись на то, что в следующие три дня не сможет с ними увидеться из-за работы. Я верю ему, потому что на прошлой неделе во вторник и четверг была свободна, и Слава с легкостью согласился забрать ребят в среду и пятницу.

– Приятного вам отдыха, – оставляю вопрос бывшего мужа без ответа и машу рукой ребятам.

– Сонь, – зовет Слава, когда я оказываюсь почти у подъезда. – Я правда хочу вернуть семью. Просрал все тогда, не понимал. А теперь вот… осознал и хочу быть рядом.

Его слова проходят мимо меня. Я слышу их, но абсолютно ничего не чувствую. Ни радости, ни предвкушения, ни гордости за то, что он вернулся и готов создать семью. По правде, с трудом верится, что за три последние года, именно тогда, когда он стал успешным и заработал денег, ему вдруг захотелось быть с нами.

Я терплю его присутствие в своей жизни только потому, что он прекрасно относится к ребятам. Он нужен им, как бы я не отнекивалась. Его воспитание, разговоры по душам, откровения. Им не хватает мужского присутствия. До недавнего времени в их жизни был Рома, но он не уделял им столько времени, сколько сейчас Слава.

– Думаю, уже поздно, – говорю совершенно искренне. – Хорошо провести время!

Я разворачиваюсь, и пока Слава снова не начал откровенничать, скрываюсь за дверью подъезда. В планах на сегодня, раз уж у бывшего не получилось приехать в другой день, и он забрал детей, встретиться с подругой. Рома в отъезде по работе, а мы с Викой не виделись добрых пару месяцев. Познакомились с ней несколько лет назад на съемках спортивной одежды собственного бренда.

Вика оказалась его создателем. Веселая, жизнерадостная, счастливая мать и жена. Она лично присутствовала на съемках, максимально передавала образы, в красках рассказывала, какой хочет видеть фотосессию. Ее помощь сыграла колоссальную роль в моей работе. Я на все сто подбирала ракурсы, выдавала улыбки и подбирала выражение лица.

Спустя месяц после съемок она пригласила меня в кафе выпить кофе. Лично поблагодарила за выполненную работу, протянула конверт со словами:

– Хотела поблагодарить тебя неофициально, – улыбнулась. – Без отчисления агенту.

Брать деньги втихаря от Андрея не хотелось, но Вика настояла. Мы просидели в кафе несколько часов, проговорили о воспитании детей, о работе, о бизнесе, об отношениях. Через месяц встретились еще раз, потом снова. С каждым разом узнавали друг о друге что-то новое. Последний раз я видела Вику месяц назад. Она тогда как раз сообщила о своей третьей беременности и о том, что совсем скоро не сможет полноценно работать.

– Ну ты где? – спрашивает Вика, стоит мне ответить на звонок.

– Почти подъезжаю. Тут пробка на Садовом. Я уже подъезжаю. Ты спешишь?

– Ты же знаешь, что нет. Жду.

Она отключается, а я улыбаюсь. У Вики тоже двое детей и, судя по тому, что она решилась на третьего ребенка, она вполне довольна жизнью. За все время наших встреч она практически никогда не спешила. Виной тому ее муж, который, оказывается, умеет прекрасно справляться с детьми. Ну и няня, естественно.

К ресторану я подъезжаю через пятнадцать минут. Вика сидит на нашем обычном месте, пьет свежевыжатый апельсиновый сок. Завидев меня, она встает, так что становится заметен ее округлившийся небольшой животик.

– Наконец-то! – говорит она, обнимая меня и чмокая в обе щеки. – Думала, ты там где-то застряла!

– Пробки, – вздыхаю и присаживаюсь на свободный стул. – Заждалась?

– Отдохнула, – хохочет Вика. – У меня первоклашка, ты же помнишь. А сын в сад пошел. Адаптируемся.

– Как ты, как самочувствие, как беременность?

– Иногда мне кажется, что ее нет. Срок пока небольшой, малыш пинается неактивно, живот небольшой. Спросишь у меня через пару месяцев, когда придет пора специальных подушек и понимания, что я не влезаю ни в одну вещь.

– Ладно тебе, это все временно, – смеюсь, вспоминая свою беременность.

Проходила она сложно, иногда мне казалось, что я больше не выдержу. О том, что у меня двойня, я узнала на первом же ультразвуковом исследовании. Словам врача и своим глазам поверила не сразу, вернее, отказывалась это воспринимать. Тогда моя беременность была незапланированной, неожиданной, спонтанной и совершенно неуместной. Слава был без работы, я только-только устроилась на неплохую должность.

Я помню ту растерянность, с которой выходила из кабинета, а потом и из больницы. Славик ждал меня на улице с беляшами, которые я так любила. В тот день смотреть на них было тошно. Как и на Славика, хотя минутой позже я расплакалась у него на плече и всё рассказала. Вылила подчистую и сомнения, и страхи, и опасения. А он сказал ничего не бояться, что он устроится на работу, станет зарабатывать и мы не будем ни в чем нуждаться.

– Что-то ты погрустнела, – замечает Вика.

– Извини, задумалась.

Отгоняю мысли о Славе и его невыполненных обещаниях, потому что в одном он был прав: у нас у всех действительно всё хорошо. И неважно, что хорошо по отдельности, а не вместе.

Глава 10

– Так ты говоришь, твой вернулся? – переспрашивает Вика. – А как объясняет свое отсутствие?

– Да в общем-то никак, – усмехаюсь. – Признал, что был неправ. На этом всё. Теперь хочет видеться с детьми.

– Разрешишь?

– Уже разрешила.

– Я бы послала куда подальше, – говорит Вика без стеснения. – Три года его не было! Три, Соня! А дети что? Не послали?

– Пашка вначале не хотел видеться с ним, а потом как-то нормально стал относиться. Олег сразу побежал, сказал, что все время ждал отца и был уверен, что тот однажды вернется.

– Да, дети, – вздыхает Вика. – Вот так рвешь ради них жопу, а они потом ни слов благодарности, ни преданности. Хотя вот смотри, придурку твоему преданность без усилий досталась.

– Вика! – одергиваю ее.

– А что Вика?! Как его еще назвать после трех лет отсутствия? Ты мне вот что скажи – ты как ему сразу разрешила с детьми видеться?

– Не сразу. Хотела юристов подключать.

– И?

– Дети захотели, Вик. Они взрослые, я не имею права всё решать за них, вот и…

– Да, – она кивает. – Я все время забываю, что у тебя ребята уже большие и осознанные. Это мои мелкие, их спрашивать еще рано, я по сути представляю их интересы и решаю, что для них будет лучше.

Я киваю. Когда мы со Славой разводились, как-то не приходилось спрашивать у детей, хотят они этого или нет. Им было по пять, каждый из них в принципе и не понимал, что происходит. Спрашивали, конечно, о папе, но не плакали, истерики не устраивали, в принципе они и не почувствовали отсутствие Славы в жизни. Он приходил, был внимательным и заботливым. Не настолько, насколько мог бы, но лучше чем последние три года.

– Как там твой? Спокойно остался с ребятами?

– Ага, как же, – фыркает Вика. – К другу поехал. Дети с няней сейчас. Я сказала, что ухожу и ничего не знаю. Отдых у меня. Ты кстати так же работаешь с Андреем?

– Так же. Находить работу у него получается лучше, чем у меня.

– Я почему спрашиваю. У меня знакомая открывает свое ателье, и ей нужна модель. Лицо. Там хороший стабильный доход будет. Ты ее полностью устраиваешь, я фото показывала. Можешь подработать, когда будешь свободна.

– О свободе я пока только мечтаю, – вздыхаю. – Но ты дай мои контакты, пусть позвонит, договоримся о встрече, а там увидим.

– Я уже. На днях она тебя наберет.

Мы сидим еще час. Болтаем обо всем на свете. Я с интересом слушаю, как ее Сережка умудрился опрокинуть в саду шкаф и чудом ничего себе не отбил.

– В полку, представляешь, попал? Хорошо, что она была широкой. Мы Сережку в другой сад перевели, с камерами. Я теперь в любое время могу зайти и посмотреть чем он занимается. Но все равно волнуюсь, как он там, дергаюсь. Беременность еще сказывается, гормоны шалят, нервничать приходится больше.

– Даже не представляю, что ты пережила.

Пашка с Олегом были спокойными мальчуганами, тихими. Они и сейчас такие. В передряги не встревают, с плохими компаниями не связываются, к алкоголю не притрагиваются. Конечно, так будет не всегда, и я уверена, что однажды им надоест, но пока мне спокойно. Так было с самого детства. Они почти всего боялись: на горку не залезали, карусели не любили, на песок смотрели с опаской. Я даже с педиатром консультировалась, узнавала, нормально ли это и не отстают ли они в развитии. Оказалось, нет. Просто все дети слишком разные. Кто-то стремя голову несется копошиться в песке, а кто-то любит пазлы и конструктор.

– Извини, отвечу, – говорит Вика и смахивает трубку звонка в бок, прикладывает телефон к уху. – Да?

Я не могу слышать, что говорит ей собеседник, да и понятия не имею, кто звонит. Вика отвечает односложно, улыбается, закатывает глаза, а под конец говорит:

– Поверить не могу, что тебе надоело! Жду тогда. Я в Эдеме.

Она отключается и откладывает телефон на стол.

– За мной едет, – улыбается. – Надоело ему с друзьями, скучно, говорит, невесело.

– Это же хорошо, – ободряюще улыбаюсь, искренне радуясь за подругу.

– Да врет он всё, – она отмахивается. – Меня просто расстраивать не хочет, вот и едет. До третьей беременности он активно виделся с друзьями, приходил домой под утро, а теперь вот.

Она кивает на телефон и вздыхает:

– Вот и что мне делать?

– Радоваться! Он думает о тебе.

– Да ну его! Веселье ведь тоже никто не отменял. Я вот планирую сразу после родов где-нибудь с подругами зависнуть, в бар сходить. Без алкоголя, конечно, но развеяться хочется. Ему нет необходимости себя ограничивать, вот бы и ходил, а то потом рожу, и он захочет.

– То есть ты хочешь, чтобы он ходил развлекаться с друзьями? – ошарашенно спрашиваю.

– Да! Я потому тебя и вытащила. Надеялась, что он останется там подольше, а он вот – на два часа его хватило.

– Может, правда, не хочет? – предполагаю.

Мужа Вики я видела всего несколько раз, да и то мельком. Он забирал ее со съемок, на которых она присутствовала.

???????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????

– Меня он расстраивать не хочет! – возмущается.

– Поговори с ним, скажи, что не обижаешься.

– Он потом зачастит ездить.

Я начинаю смеяться, вспоминая себя в период беременности. Сильно капризной я, конечно, не была, но настроение менялось иногда за секунды. А уж вот это “сама не знаю чего хочу” регулярно мешало нормальным отношениям со Славой. Мы ссорились. Я скандалила, когда он поздно возвращался домой, а потом сама упрашивала его идти, пыталась сделать вид, что не обижаюсь. Потом всё повторялось. Метания Вики мне понятны, поэтому Артуру можно только посочувствовать. Надеюсь, у него хватит упрямости и стойкости не слушать жену и не оставлять ее одну.

– А вот и он, – рычит спустя полчаса, глядя за мою спину.

Я поворачиваюсь, замечая стремительно приближающегося мужчину. Артур высокий, широкоплечий и по одному взгляду видно, что уверен в себе. Здоровается со мной, улыбается Вике.

– Я вовремя? – спрашивает. – Могу подождать тебя в машине, если ты еще планируешь посидеть.

– А давай, – кивает Вика. – Мы еще по десерту заказали.

Он кивает и собирается уйти, но я останавливаю его словами:

– Подождите! Мне пора, Вик. Извини, но Рома написал, если ты понимаешь.

Она понимает и, как я и ожидала, не расстраивается. Мы платим по счету и все вместе выходим из ресторана. Артур бережно обнимает Вику за талию, притягивает к себе, целует в макушку и смотрит так, что я понимаю – стойкости стерпеть ее истерики у него точно хватит. Подруга при этом выглядит довольной, жмется к нему поближе, смотрит с немым обожанием, хотя и наверняка думает, что это незаметно. Они предлагают подвезти меня, но я оказываюсь на своем транспорте, поэтому мы прощаемся. Я смотрю им вслед. Их любовь видна даже на расстоянии. В его заботе о ней, во взглядах, которые он на нее бросает, в объятиях и касаниях. Отчего-то испытываю тоску по семейному счастью и беременности. Все же, несмотря ни на что, это был замечательнейший период.