Текст книги "Ты мне (не) нужен (СИ)"

Автор книги: Адалин Черно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Ты мне (не) нужен
Адалин Черно

Пролог

– Ты, конечно, заметно поправилась, – сетует Светка, делая замеры талии, бедер и груди. – По проектам как сейчас? Никто не заметил?

– Пока нет.

– Ну-у-у, всего пара сантиметров, – она пожимает плечами. – Много ешь?

– В последнее время хочется.

Она кивает и садится за стол, указывая мне на стул рядом. Что-то пишет. Я же посматриваю на часы, готовая в любой момент сорваться. Через два часа у меня съемка, а нужно успеть добраться в студию и навести красоту. Но главное, влезть в платья, которые шили по меркам, снятым месяц назад. Чувствую, будет слышен треск ткани на моей вдруг округлившейся заднице.

Я не знаю, почему начала поправляться. Всё ведь в порядке было, я соблюдала диету, да и не пила. Моделям в принципе пить почти никогда нельзя: отеки, за которым следует опухлость кожи, никого не красят. Максимум, который я могла себе позволить – бокал красного сухого, да и то, потом приходилось отрабатывать его в зале. Исключениями становились выходные недели, когда не было съемок, не нужно было себя мучить.

Такие недели были давно. Точно не в последнее время. Поэтому причин резкого скачка веса и объемов я не видела. Может, пора сменить питание?

– Распиши мне пока то, что ты ешь, – Света протягивает листочек и ручку. – Хочу понять, что нужно менять. Уберем, добавим, ты не переживай.

– Угу.

Я быстро расписываю свой рацион, перечитываю и протягиваю ей листочек. Последние лет десять мое доверие к Светику только возросло. Она сделала из меня конфетку, довела мое тело до идеального состояния. Не без помощи массажей и спорта, конечно, но питание должно быть в основе. Оно и было. Я четко следовала ее инструкциям, составляла себе рационы на основе ее рекомендаций. Последнюю неделю тоже. Может, пора сменять специалиста?

– Ты так на меня смотришь, – смеется она. – Не в диете дело, если ты это все ела и не нарушала. Гормоны бы тебе сдать. Я направление к специалистам напишу. Стрессы были?

– Шутишь?

Без стрессов в моей работе не обойтись. Недовольные лица заказчиков, колкие замечания и тонны оскорблений в сети – лишь малая часть того, через что мне приходится пройти.

– Я раньше от стрессов не поправлялась, Свет. Это другое.

– Может и другое, – соглашается. – К врачу пойдешь?

– На воде посижу.

К врачу мне некогда. Да и не настолько всё критично. Эта пара сантиметров не так ужасна, главное, не набрать больше.

– Зря, – она качает головой. – Можешь набирать дальше.

– Сплюнь. К врачу пока нет времени. Ты пиши минимальный рацион пока, а через недельку посмотрим.

Светику моя идея не нравится, но она пишет. Понимает, что я сейчас действительно не могу бегать по врачам.

– Вот тут рекомендации. Не ешь меньше, пожалуйста, – просит, умоляюще смотря на меня. – Будет хуже.

– Да поняла я.

Быстро забираю со стола листок, захватываю сумочку со стула и бегу к двери. Работы сегодня слишком много, чтобы оставаться на дружескую беседу еще хотя бы на несколько минут.

– Подожди, Сонь.

Светик останавливает меня у самого выхода. Я даже дверь успеваю открыть, но тут же захлопываю ее и выжидающе смотрю на нее.

– Тест на беременность в аптеке купи и сделай.

– Све-е-е-т, – рычу. – Я думала что-то серьезное. Пока.

Я машу ей рукой и убегаю. Тест на беременность. Смешная такая. Уж что-что, а беременность от банального набора веса я бы отличила, да и цикл у меня нерегулярный, чтобы переживать о наступлении беременности. Можно, конечно, позвонить Роме, чтобы убедиться в защите, но я в нем уверена на все сто.

– Аккуратнее, девушка, – рычит мужчина, который резко налетел на меня сзади и чуть не сбил с ног. – Уставятся в свои телефоны, мать их!

Я бормочу извинения и выхожу из ступора. Нашла повод для переживаний, честное слово. Зависла на беременности, которой в принципе не может быть. Светик ошиблась, я пью противозачаточные, Рома предохраняется, в такой ситуации в принципе невозможно забеременеть.

Уже у автомобиля пытаюсь взять себя в руки и решительно сажусь за руль. Меня выбили из колеи слова Светы о возможной беременности. Даже думать не хочу, что это реально, поэтому по пути в студию останавливаюсь у аптеки и беру пять разных тестов. Провизор и глазом не моргнет, молча пробивает тесты, складывает их в красивый голубой пакетик с красным крестом посредине. Видимо, таких истеричных и нервных потенциальных беременных у них много, раз она не удивляется моей покупке.

По пути в студию приходит сообщение от Ромы:

Встретимся сегодня? Хочу тебя увидеть. У меня свободный весь вечер и ночь, можем сходить в ресторан.

Я вздыхаю, потому что не могу похвастаться свободным временем. В студии придется зависнуть до поздней ночи, хорошо, если найду в себе силы приехать домой и не уснуть прямо на мягком диване для посетителей. Прошу Сири отправить Роме сообщение под диктовку:

Извини, сегодня не могу. До полуночи буду на съемках. Может, завтра? Я с утра свободна.

Я быстро перестраиваюсь на другую полосу, чтобы повернуть, и жду ответа от Ромы. Вместо сообщения он звонит.

– Да?

– Совсем всё плохо? – спрашивает. – Может, ну ее эту работу?

Я смеюсь и качаю головой, глубоко вздыхая. В последнее время и сама думаю о том, чтобы бросить. Но ведь я не смогу оставшуюся жизнь не работать, а кроме как позировать я ничего не умею.

– В другой раз обязательно. Как только научусь вышивать крестиком и варить борщи, так сразу выйду замуж и стану оберегать домашний очаг.

– Скорее бы, – серьезно говорит в трубку. – Я заеду за тобой после работы.

– Я не знаю, когда освобожусь, Ром. Работы очень много.

– Я все равно заеду.

– Хорошо. Я наберу, когда закончим.

Мы прощаемся как раз тогда, когда я добираюсь до студии. Паркую автомобиль неподалеку и выхожу на улицу. Цепляю на лицо довольную улыбку и иду к зданию, где меня уже ждут. Сегодня почему-то ничего не хочется, болит голова, ломит все тело. Я чувствую усталость и не могу объяснить почему, ведь прошлой ночью я неплохо выспалась, а проснулась сегодня не слишком рано.

В студии все меня уже ждут. Фотограф недовольно смотрит, хмурится, но ничего не говорит за опоздание. Ждет, пока меня оденут. Вопреки моим опасениям, что в платья я не влезу, наряды сидят на мне идеально. В меру обтягивают фигуру и подчеркивают достоинства. Макияж, укладка, последние штрихи, и мы начинаем.

Роберт делает первые кадры, помогает, ведет, говорит, в какую позу лучше встать. Я доверяю ему и повторяю, но вижу, что ему не нравится. Он хмурится. Мы работаем не первый раз, поэтому я безошибочно считываю его эмоции и пытаюсь понять, что ему может не понравится. Он делает еще пару снимком, я стараюсь, но Роберт все так же недоволен.

– Мне не нравится, – мотает головой и отходит от камеры.

Идет ко мне, настраивает камеры, выставляет свет. Снова кадры и не то. Снова свет, поза…

– Ты поправилась?

Я сжимаю зубы до скрежета. Никто не заметил. Даже Даня, с которым мы работаем куда дольше не обратил внимание на набор веса, хотя определенно знает мою фигуру лучше Роберта.

– Нет.

– Врешь, – хмурится. – Я снимал тебя ню, забыла? Ты поправилась. Плохо. Я не могу снять тебя, как прежде.

Мне нечего сказать, поэтому я молчу, стиснув зубы и нацепив на лицо обворожительную улыбку. Сегодня у нас фотосессия для магазина косметики. Нужно, по сути, только лицо, но и оно у Роберта не получается нормальным. Мы пробуем еще полчаса, после чего он чертыхается и выходит покурить. Присутствующие смотрят на меня с сожалением, а другие девушки злорадно. Их взяли на съемку для пары фотографий. Они будут стоять спиной ко мне, но я уверена, что каждая из них жизнь бы отдала за мое место.

– Съемки отменяются, – сообщает Роберт.

Подходит ко мне, внимательно смотрит и говорит:

– Посиди на воде, Соня. Пару дней. Тебя невозможно снимать.

Меня захлестывает обида, которая перерастает в злость за секунду. Не подумав, бросаю:

– А знаешь что, Роберт? Иди ты на хрен со своей водой.

* * *

В гримерке, где я скрываюсь сразу после перепалки с Робом пахнет пудрой и  женскими духами. Девочки шепчутся, но мне абсолютно наплевать на них. Пусть! Пусть шепчутся! За мной уже едет Рома. С минуты на минуту он будет здесь. Заберет меня из этого балагана и увезет на ужин в ресторан. Я быстро сбрасываю с себя одежду, стираю макияж и, схватив сумочку, иду на выход. Не хочу оставаться здесь ни на минуту!

– Соня!

Дверь распахивается прямо перед моим лицом. В гримерку заходит Роберт, бросает взгляд на девчонок, притаившихся внутри и жестом показывает им уйти. Девчонки тут же убегают, а он же смотрит прямиком на меня.

– Ну ты что? Обиделась? – обманчиво-притворным тоном спрашивает он. – Я лишь факт констатировал. Ты красива, Соня, очень. Привлекательная, стильная, ты всегда нравилась мне и телом, и лицом, но не сегодня. Ты округлилась, будто отекла. Я добра тебе желаю.

– В жопу иди со своим добром, Роберт, – не сдерживаюсь. – Я вешу пятьдесят четыре килограмма при росте метр семьдесят восемь. Ты правда думаешь, что я настолько поправилась, что меня невозможно снимать?

Злость берет свое, я нервничаю. Мне хочется ударить Роба, хотя раньше я такого за собой не замечала. Злюсь, потому что мне неприятно. Да, я поправилась, но не настолько, чтобы отказывать мне в съемке и срочно посадить на диету. Моя фигура все еще безупречна, а он… пусть катится к черту!

Пытаюсь обойти Роберта. Думаю, Рома уже подъехал. Я написала ему сообщение и сказала, что освободилась, а он пообещал приехать. Сказал, будет через пять-десять минут, которые уже прошли. Его машина наверняка припаркована у студии. Пусть заберет меня отсюда. От этих жалостливых и ехидных взглядов и от пронизывающих глаз Роба.

– Ну ты что, дурочка? – он неожиданно хватает меня за талию и не дает выйти. – Обиделась? Я же люблю тебя и твою фигуру, ты знаешь. Ты совершенство, Сонь…

Мне не нравится то, каким тоном он это говорит и то, что его руки неожиданно приходят в движение, шарят под моей футболкой, сжимают грудь без лифчика. Я пытаюсь отпихнуть его от себя, но не могу. Куда мне против сильного, мускулистого фотографа, решившего, что ему всё позволено.

– Роберт, твою мать, отпусти меня!

Становится не на шутку страшно. В такой ситуации я не впервые. Многие решают, что модель часто не против: проявляют внимание, иногда откровенно пристают, но всегда отстают, когда понимают, что это не обоюдно. Робу же, кажется, наплевать. Он толкает меня к стене, больно целует в шею, наверняка оставляя красные отметины. Я вырываюсь, начинаю кричать, но на мой рот тут же ложится сильная рука.

Я паникую, царапаюсь, бью мужчину по плечам, но это ничего не дает. И не удивительно, потому что передо мной – непробиваемая скала. Что могу я, маленькая и худенькая, против такого, как Роберт? От его бешеного натиска становится нечем дышать, он давит на грудь, жмет к стене, пытается задрать мою юбку до талии. Я судорожно пытаюсь сделать вдох, но не могу. Мне сложно. Легкие горят, перед глазами пелена, в голове пусто.

К счастью, в какой-то момент всё прекращается. У меня внезапно появляется возможность дышать. Я быстро делаю несколько вдохов, пытаюсь сфокусировать взгляд и замечаю, что Роб лежит на полу, закрыв лицо руками. Он матерится, что-то выкрикивает, когда Рома замахивается снова.

– Ром, хватит! – сиплю, пытаясь оттащить его от Роберта.

В этот момент я боюсь последствий. Роб очень известный фотограф с мировым именем.

– Убью, – рявкает Рома, не обращая внимания на мои попытки прекратить драку.

– Рома, Ромочка, пожалуйста, – шепчу, касаясь его плеча. – Не трожь его. Ничего не было. Пойдем.

Все происходящее кажется мне каким-то бредом, страшным сном, из которого я никак не могу выбраться. Кажется, что прошло уже как минимум несколько часов, хотя на самом деле лишь пара минут. Роб уже не пытается сопротивляться, что-то мямлит, требует не трогать лицо и говорит, что обязательно засудит Рому.

– Рома, пожалуйста, – всхлипываю, чувствуя, как по щекам градом начинают течь слезы.

Я так давно не плакала! Сейчас вот накатило.

– Рома-а-а-а! – тяну сквозь слезы.

Он так и замирает с занесенным над Робертом кулаком, оборачивается, смотрит на меня. Его напряженные плечи чуть расслабляются, он опускает руку и разжимает пальцы. По тыльной стороне его ладони стекает кровь. Разумеется, она не его: Роберт фотограф, а не профессиональный боксер. С такой как я ему справиться легко, а вот с Ромой не было ни единого шанса.

– Сонь.

Он отходит от Роберта, забывая о его присутствии. Делает шаг ко мне, обнимает за плечи, притягивая к своей груди. Я всхлипываю еще сильнее, цепляюсь за его рубашку. Не хочу его отпускать, чтобы не натворил еще больших глупостей. Лезть к Роберту не стоило, я уже представляю шквал комментариев в поддержку бедного побитого фотографа.

– Давай уйдем отсюда, пожалуйста, – шепчу. – Ром, идем.

Я тяну его к выходу, едва перебираю ногами и радуюсь, когда он подается. Держась за руки, мы выходим из гримерки и покидаем студию. Молча садимся в автомобиль. Я больше не плачу, видимо, меня прибило реальностью и теперь я шокировано смотрю в одну точку перед собой.

– Эй.

Рома переплетает наши пальцы, перехватывает мой подбородок, требуя посмотреть на себя.

– Всё будет в порядке, слышишь? Он больше не будет с тобой работать, я об этом позабочусь.

Я лишь киваю, сглатываю, трясусь всем телом, как от озноба, хотя в машине тепло. В голове почему-то всплывают рассказы других девушек о домогательствах. Я все время думала, что меня это не коснется: я веду себя иначе, не даю повода, прихожу только на работу и не ищу отношений с коллегами. О подобном не может быть и речи.

Как же горько осознавать, что я ошибалась.

Рома заводит двигатель, выруливает на дорогу. На полпути понимаю, что мы едем к нему. Так будет правильно, дома Олег и Пашка. Они наверняка будут спрашивать, почему я заплаканная и растерянная. Нужно позвонить Лиле, нашей няне, но у меня руки дрожат, и я понятия не имею, где сумочка с мобильным.

Вместо меня Лиле звонит Рома, вкратце говорит ей, что мы вырвались в ресторан и просит посидеть с детьми. Не знаю, что она отвечает, но он отключается и снова берет меня за руку, крепко сжимает, поддерживает. Я чувствую себя такой растерянной впервые. Обычно моя жизнь шла своим спокойным чередом. Так уж получилось, что почти сразу я попала к нормальному кастинг-директору, который увидел во мне красоту, а не возможность получить красивую девушку в круглосуточную доступность.

Стоит мне вспомнить про Андрея, как звонит мой телефон. Я дергаюсь, ищу взглядом сумочку и нахожу ее на полу у ног. Поднимаю, достаю телефон. Отчего-то имя на дисплее не становится для меня неожиданностью, я знала, что Роб первым делом наберет именно Андрею. Не в полицию, а моему кастинг-директору.

– Сонь, скажи, что ты не имеешь никакого отношения к избиению Роба, – хмурый голос в трубке заставляет меня поежиться.

Андрей прекрасно понимает, как обстоят дела. У нас ни разу не было проблем с фотографами, а Роберт не из тех, кто будет придумывать.

– Не могу, ты же знаешь.

– Твою мать, Соня! Ты хоть представляешь, что будет? Мы полгода будем работать без зарплаты.

Я прикрываю глаза. Да, именно этого я и ожидала. Роберт не позвонил в полицию только по одной причине: деньги. Видимо, он сразу понял, что с нас можно неплохо поиметь, скандала-то никто не хочет.

– Что он сделал?

– А он не сказал? – я начинаю истерически смеяться. – Он меня чуть не изнасиловал, Андрей.

* * *

Из чашки с горячим чаем, которую я держу в руках, вовсю валит пар. Мне кажется, что часть, отвечающая за чувства, атрофировалась, потому что мои ладони оказываются нечувствительными. Рома забирает чашку из моих рук, садится напротив, пытается достучаться до меня. Говорит, что возьмет всю ответственность на себя, что я и мой кастинг-директор не попадем под раздачу.

Я лишь мотаю головой. Роберт обязательно втянет в это и меня, и Андрея. Раздует скандал, скажет, что его избили ни за что. Его имя, против моего. Никто не видел, как он меня домогался, зато Андрея, входившего в гримерку, я уверена, заметили. Да даже если и нет, охрана на выходе видела нас вдвоем. Его окровавленные руки.

– Нет, послушай. Андрей с ним договорится, заплатит денег. Я не могу подать заявление, мне никто не поверит.

– Я не прошу тебя писать заявление.

Рома встает со стула, расхаживает по гостинной.

– Твою мать, поверить не могу, что в вашей работе принято платить насильникам деньги за то, чтобы они молчали! Какого хрена вообще?!

– Ро-о-о-м…

– Не пиши заявление, пусть он подает на меня.

– Ты не понимаешь, да? – мотаю головой. – Роберт втянет меня в любом случае. Я вижу заголовки газет: “Парень известной столичной модели избил ее же фотографа” и приписка “Из ревности”. Будет скандал, Ром.

– И ты предлагаешь дать ему денег за то, чтобы он молчал?

– Андрей знает, что делает.

– Я разберусь.

Мне страшно от одного его тона. Не хочу, чтобы он лез во все это. Рома, конечно, тоже не последний человек в этом городе, но он не медийная личность, его не знают за границей. Сопереживать определенно будут Роберту, чтобы мы не делали. Никто не поверит модели, потому что… виновата сама.

– Пей чай, я сейчас вернусь.

Ромы нет минут десять. Это время он уделяет звонкам. Я не слышу о чем он разговаривает, но его голос доносится до меня из балкона. Он зол, я же думаю, как его успокоить. Скандал – не то, что нам всем нужно. Я не хочу влезать в это, не стану писать заявление. А Рома, судя по всему, поставил на уши всех своих знакомых и зацепил всевозможные связи.

Нужно это прекратить.

Допив чай, встаю со стула и иду к Роме. Чувствую легкое поднывание внизу живота и ломоту в пояснице – первые предвестники месячных. Кажется, Светка ошиблась.

Рома заходит в комнату как раз тогда, когда я собираюсь выйти к нему на балкон. Откидывает телефон на кровать, обнимает меня, целует в шею. Стирает ненавистные поцелуи своими. Замещает негативные воспоминания.

Я все же нахожу правильные слова. Рома соглашается пока ничего не делать, обещает, что не тронет Роберта и теперь каждый день будет забирать меня с работы. Я остаюсь у него на несколько часов, принимаю душ и только потом Рома отвозит меня домой. Когда он собирается уезжать, я прошу его остаться. Мне почему-то страшно оставаться одной. Кажется, что стоит мне уснуть, как приедет Роберт, устроит сцену при детях, обвинит меня в том, что в случившемся я виновата сама.

– Ром, – зову его, когда он оказывается на лестничном пролете. – Останешься?

Ночи, когда Рома оставался у меня, можно пересчитать на пальцах. Чаще у него не было времени, а мне нужно было выспаться. Совместно проведенные ночи нам были неудобны, но сегодня он остается. Сбрасывает туфли, снимает пиджак и заходит в квартиру. Моментально начинает общаться с мальчишками, шутить. Я смотрю на него и даже немножко жалею, что вот-вот придут месячные. Рома был бы отличным отцом для своего ребенка.

* * *

Вопреки ожиданиям, что меня будут мучить кошмары, сплю я спокойно. Не знаю, что так действует – присутствие Ромы рядом или принятое на ночь успокоительное, но утром я просыпаюсь отдохнувшей и с прекрасным самочувствием. На моем животе покоится широкая мужская ладонь, а сам мужчина тихо сопит, уткнувшись носом в мои лопатки.

Чтобы не разбудить Рому, аккуратно выворачиваюсь из его объятий и встаю. На часах семь утра. Что бы не случилось, а встаю я в одно и то же время вот уже десять лет подряд. Готовлю детям завтраки, отвожу их в школу. Мои двенадцатилетние сыновья вполне самостоятельные и могут приготовить завтрак себе сами, но мне приятно сделать это для них.

Сегодня отвезти их не получится, потому что мой автомобиль остался на парковке рядом со студией, да и сомневаюсь, что в состоянии куда-то ехать.

Ребята просыпаются тихо: собираются в школу, молча завтракают. Я вызываю им такси и целую их на прощание. Они у меня замечательные: самостоятельные и не по годам взрослые. После школы их забирает Лиля, отвозит на кружки, потом домой, готовит им ужин. До моего прихода они остаются сами: делают уроки, вечером выходят гулять на улицу. Лиля уходит домой около пяти, в восемь я уже дома. Вчера вот не получилось, поэтому пришлось просить ее остаться.

Рома еще спит, поэтому я решаю быстренько принять душ. Тщательно вымываю волосы и тело, наношу скраб, окунаясь в невероятный манговый аромат. После релакса тщательно высушиваю волосы, наношу легкий макияж, складываю фен обратно на полку и натыкаюсь взглядом на тесты на беременность, которые поставила сюда еще вчера. Месячных по-прежнему нет, хотя предвестники вчера были.

Поразмыслив, хватаю один из тестов, срываю упаковку, выполняю все по инструкции и жду. Волнения нет совсем. Я уверена, что он будет отрицательным, просто… сама не знаю зачем его делаю. Мы с Ромой предохраняемся: я пью таблетки, он использует презервативы. Комбо. Полная защита.

Я хочу выбросить тест. Зря вообще затеяла это дело. Беру его в руки и не верю своим глазам – там красуются две яркие полоски. Становится уже совсем не смешно и не спокойно. Я начинаю нервничать. Достаю остальные тесты и делаю все. Оставляю их на умывальнике. От стука в дверь вздрагиваю: проснулся Рома.

– Малыш, впустишь? Я умоюсь.

Я быстро бросаю взгляд на разложенные на умывальнике тесты и сглатываю.

– Пару минут, Ром. Я сейчас выйду.

Он уходит, а я с колотящимся о ребра сердцем жду вердикта. Все, за исключением одного теста, показывают две яркие полоски. Тот, который их не показывает, видимо бракованный, потому что полосок все равно две, но вторая чуть тусклее первой. Я лихорадочно соображаю, по каким причинам тесты могут показывать беременность. Кажется, есть какие-то болезни, но их у меня определенно не может быть. Я регулярно проверяюсь.

Начинаю нервничать и ходить по маленькому пространству ванной. Соображаю, что делать. Сметаю все тесты в косметичку вместе с упаковками, тщательно ее закрываю, но потом, подумав, достаю один. Ошибки быть не может, я действительно беременна. Пять тестов подтверждают, а еще неподконтрольный набор веса, проблемы с кожей. Утренней тошноты нет, но я не помню токсикоза, когда носила мальчиков. Я не знаю, как так вышло. То ли не подействовали таблетки, то ли порвался презерватив, такое наверняка бывает.

Я должна сказать Роме. Поставить его в известность, что он вскоре станет отцом. Правда, я пока и сама не смирилась с этой новостью. Беременность? Рома стучит в дверь снова, и я отмираю, зажимаю тест в руке, щелкаю замком и решительно толкаю дверь.

– Что-то случилось? – спрашивает Рома, стоит мне выйти из ванной. – Что-то не так? Ты бледная!

Он ощупывает мое лицо, трогает горячими руками за плечи, заглядывает в глаза, полные слезы.

– Еще и плачешь! Рассказывай…

– Я беременна, Ром… – всхлипываю, совершенно не ожидая подобного поворота. Мы предохранялись. Всеми возможными способами.

– Беременна?

– Да, – киваю, протягивая ему тест. – Не знаю срок, но… мы ведь предохранялись…

Моим плечам становится холодно, потому что Рома убирает руки. Я поднимаю на него взгляд и вижу, как его губы сжимаются в тугую полоску, а в глазах появляется холод.

– Ром… – делаю к нему шаг, пытаясь прикоснуться, но от уворачивается, отходит.

Я никогда не представляла себе реакцию Ромы на сообщение о беременности. Не было такой необходимости. Мы не планировали детей. У меня была карьера, а у него – бизнес. У меня уже были мальчики, и мне не нужен был еще ребенок. Рома… я понятия не имею, как он относится к возможности иметь детей. Мы никогда не обсуждали эту тему. Не поднимали даже. Нам просто было хорошо вместе, Рома хорошо относился к моим детям, нашел с ними общий язык.

Я понимаю всё по его глазам.

– Прости, – произносит прежде, чем развернуться и уйти.

Шорох одежды в прихожей, звук открываемой двери, хлопок, я сажусь на стул со сжатым в руке тестом.