Текст книги "К истокам Тихого Дона"
Автор книги: А. Макаров
Соавторы: С. Макарова
Жанр:
Языкознание
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Даты событий в январе 1918г. даны по старому стилю.
[Закрыть]
Главы:
8
9
10
11
12
13-14
15
Основной ряд
8-10
<8-10>
28-31
(линия Мелехова)
20-21
Пр-во Каледина
14-15
29
Чернецов
20-21
Заимствования
11-13
17-19
17-19
19; 19-26; 16; 28
«...для связи со штабом полка» ????
Из сведенных в таблице данных по хронологии видно строго последовательное развитие художественного повествования. А пространство между основными художественными эпизодами оказывается заполненным заимствованиями. Фрагменты подобраны в основном случайным образом (например, упоминание поражения Сиверса под Неклиновкой в Донбассе, которое не имеет никакого прямого отношения к описываемым событиям в казачьей среде. Фрагменты, предшествующие в гл.15 эпизоду самоубийства Каледина, получили, можно сказать, прямо-таки хаотическое распределение в тексте. Перечисленные в них события как бы «мечутся» на страницах романа – то отставая от общего хода времени, то обгоняя его.
Различные характерные нарушения хронологии и композиции возникают на страницах романа не единожды, поэтому ниже мы рассмотрим один интересный случай нарушения хронологии событий, относящихся к начальным эпизодам германской войны в третьей части «Тихого Дона».
В третьей части мы находим помимо четырех основных сюжетных линий (Евгения Листницкого, Григория Мелехова, Петра, членов семьи Мелеховых – Пантелея, Ильиничны, Натальи) еще две отдельных, относительно самостоятельных. Композиция текста такова, что читатель видит последовательное во времени развертывание событий в рамках каждой сюжетной линии в отдельности, а сами переходы от одного персонажа к другому не нарушают единства общей хронологии рассказа о начале германской войны и участии в первых ее боях донских частей.
Линия Григория Мелехова:
глава 2 – служба Григория в полку зимой-весной 1914 года;
глава 5 – канун войны, объявление ее, первый бой Григория и первый убитый им;
глава 10 – встреча братьев Мелеховых на фронте;
глава 12 – Григорий и Чубатый, убийство пленного;
глава 13 – бой под Каменкой-Струмилово, ранение Григория.
Линия Петра Мелехова:
главы 3 и 4 – мобилизация казаков, весть о войне;
глава 6 – путь Петра на фронт;
глава 10 – встреча на фронте братьев Мелеховых.
Линия казака Козьмы Крючкова – не имеющая прямого отношения к главному герою, но вводящая в текст важное событие, связанное с казачеством:
глава 7 – служба Митьки Коршунова вместе с Крючковым перед войной, объявление войны;
глава 8 – бой на границе, за который Крючков был первым с начала боевых действий награжден Георгиевским крестом.
Если мы проанализируем развитие событий в третьей части во времени, то увидим, что все они – от предвоенных и первых военных событий до боя под Каменкой и ранения в нем Григория – составляют общий последовательный ряд. Даже отдельный эпизод с Крючковым не нарушает этого установившегося в романе течения времени. Серьезным исключением стала лишь выделяющаяся одиннадцатая глава, дневник убитого казака-добровольца. Его записи, начинаясь в конце апреля 1914г., обрываются 5 сентября.
В романе этот дневник расположен между главами, действие которых относится к первой половине августа. Его появление в тексте именно в этом месте разрывает последовательное течение событий и нарушает всю композицию романа.
Выпадение эпизода с дневником из текста «Тихого Дона» подтверждается и характером соединения его с остальными главами третьей части. Как сообщается читателю в короткой ремарке, дневник неизвестного был найден на убитом Григорием Мелеховым:
«Григория Мелехова командир сотни послал для связи со штабом полка. Проезжая место недавних боев, Григорий увидел у самого шоссе убитого казака. Тот лежал...»
(III, 11, 133)
Здесь удивляет прежде всего то, что в тексте говорится о службе Григория в сентябре, хотя уже в середине августа он после второго ранения был отправлен в тыловой госпиталь для лечения. Причиной путаницы, возможно, здесь стало то, что сам рассказ о бое 16 августа под Каменкой, возвращении в свой полк и повторном ранении в том же городе от авиабомбы и эвакуации Григория с ранением глаза в Москву следует в третьей части позже – в гл.20-21.
Это означает, что соединяющая вставную главу с основным текстом «авторская» приписка искусственна и совершенно противоречит событиям в других главах третьей части! Хронологическая несуразность ремарки подтверждает независимо сделанное наблюдение об ошибочном (с точки зрения общих принципов композиции «Тихого Дона») помещении дневника в тексте романа.
Однако история с нахождением дневника Григорием на этом не заканчивается. Она получила «продолжение» в новой редакции романа (1953г. и последующие издания). Для того чтобы как-то скрыть это несоответствие, Шолохов изменил в тексте «Тихого Дона» дату боя под Каменкой-Струмиловой и перенес дату извещения родных о мнимой гибели Мелехова в бою на целый месяц, с 18 августа на 18 сентября. При этом оказались нарушенными все временные связи описываемых событий, сами события потеряли какую-либо историческую достоверность – ведь в сентябре бои в Галиции шли уже не вблизи русской границы, а под Перемышлем и западнее Львова.
Грубое вмешательство в текст романа с целью исправления несоответствия отдельных частей текста между собой оказалось неудачным. Композиция и хронология третьей части все равно распалась, и лишь заметней стала нарочитая попытка Шолохова изъять все места из текста, которые указывали на то, что в августе после ранения Григорий был эвакуирован с фронта и никакого дневника найти по этой причине не мог![32]32
Например, в издании 1953г. была также исправлена и дата письма Петра Мелехова домой с известием о спасении Григория: с 20 августа на 20 сентября (III, 17, 315). Вся эта несообразность не осталась незамеченной исследователями. Первым на нее указал Г.Ермолаев еще в 1970г. (См. «Мосты», Мюнхен, 1970, № 15, с.268).
[Закрыть] В целом выявленные факты свидетельствуют в пользу предположения об участии разных авторов в написании и соединении отдельных эпизодов и частей текста.
Сюжетная линия хорунжего Бунчука в четвертой и пятой частях романа – одна из центральных. Ее действие начинается приездом Бунчука на Дон из Петрограда в ноябре 1917г. для участия в организации захвата власти большевиками (гл.4). В дальнейшем он показан активным бойцом отрядов красной гвардии, деятельной фигурой установившейся на Дону советской власти. В конце концов мы видим его безвестную гибель на верхнем Дону в дни весеннего восстания казачьих станиц.
Эта линия представляет проводника большевистских идей, провозвестника новой жизни и новой власти, который:
– противостоит основной казачьей массе, большинству персонажей романа;
– показывает характерный для того времени, а потому реалистический революционный тип, со всей совокупностью взглядов, чувств, действий;
– определяет направленность и взаимопересекаемость других сюжетных линий, исторических событий.
Авторская интерпретация образа Бунчука однозначна. На протяжении всего времени существования данного персонажа в художественном повествовании автором «Тихого Дона» последовательно вырисовывается картина начала, логического развития и конца одного из представителей большевизма: от дезертира-агитатора до палача ревтрибунала.
В то же время многими исследователями отмечалась крайняя неровность этой сюжетной линии, наличие слабых и затянутых эпизодов. Если же проанализировать размещение в этих эпизодах заимствованных отрывков, то вырисовывается любопытная картина.
Искусственность соединения отдельных эпизодов текста обнаруживается благодаря их смещению относительно друг друга, причем нарушаются и логика, и последовательность в описаниях. Одновременно здесь же обнаруживается характерный стиль «соавтора» – замена художественного описания событий на простое их перечисление. Примером этого служит показ борьбы против правительства Донской области в январе 1918г.
Участие Бунчука в составе красногвардейского отряда вместе с Анной Погудко в боях против отряда Чернецова бегло упоминается в гл.12 пятой части, посвященной Григорию Мелехову, когда он во время боя наблюдает развернувшийся рядом с ним красногвардейский отряд.
«К сотням Григория было придано три пулемета. Командир их, небольшой красногвардеец, с сумрачным лицом и густоволосыми широкими руками, искусно вел стрельбу...При нем была плотная, одетая в шинель женщина-красногвардеец. Григорий... злобно подумал: «Юбочник!»
(V, 12, 270)
Художественные детали в описании (например, «густоволосые руки» красногвардейца с сумрачным лицом, которые читатель уже «видел» при самом первом знакомстве с Бунчуком в третьей части романа, будут упомянуты они и в гл.20, в рассказе о палаческой работе Бунчука в ревтрибунале) указывают на участие Бунчука и Анны в эпизоде гл.12 (бой с отрядом Чернецова 21 января).
Однако в гл.17, относящейся уже непосредственно к линии Бунчука и рассказывающей о развитии его отношений с Анной, неожиданно обнаруживается следующее:
В нарушение последовательного хронологического построения художественного повествования действие в гл.16 и 17 возвращается во времени назад. После описания в гл.15 событий конца января, в том числе самоубийства Каледина 29 января 1918г., в 16-й главе бегло рассказано о жизни Бунчука и Анны в декабре – первой половине января. Повествование в гл.17 развертывается в середине января, на две недели ранее предыдущих глав:
«16 января вечером Бунчук и Анна приехали в Воронеж.
Пробыли там два дня и выехали на Миллерово...
Бунчук задержался там на несколько часов и... выехал в Глубокую.
На другой день он принял пулеметную команду, а утром следующего дня был уже в бою с Чернецовским отрядом».
(V, 17, 285)
Рассказ о событии заменен в этом эпизоде на голое и маловразумительное перечисление городов и дат переездов персонажей.
Приехали – пробыли – выехали...
Задержался там – выехал...
На другой день... принял...
А утром следующего дня был уже..
Эти строки производят странное впечатление, больше напоминая выписку из дневника наружного наблюдения полиции.
Упоминание боя с Чернецовским отрядом соотносится с эпизодом гл.12. Интересна последовательность описываемых в главе событий, которые происходят после боя с Чернецовским отрядом.
Самих событий в тексте гл.17 (с.285-286) выделено три:
– вынужденное расставание Бунчука и Анны
«После того, как Чернецова разбили, им неожиданно пришлось расстаться»;
– тоскливое одиночество Бунчука после расставания
«После ее ухода Бунчук со страшной силой почувствовал одиночество... За столом дулись «в очко» красногвардейцы из отряда Петрова и недавно прибывшие матросы-мокроусовцы. Одетые табачным дымом, они звонко буцали картами, шуршали керенскими деньгами, ругались, бесшабашно кричали»;
– и выход из этого состояния – уход в бой
«Выручило его то, что через час пришлось итти в наступление».
Опять мы находим «неудобную» лексическую конструкцию:
«После... пришлось расстаться...
После ее ухода... со страшной силой почувствовал...
через час пришлось итти...»
Внимательное прочтение текста неожиданно открывает любопытное противоречие. Описания, а точнее беглые перечисления событий, которые мы встречаем в гл.17, резко выделяются не только из художественного текста своим стилем (сравните последовательное, развернутое, точное даже в мелких деталях описание боя с Чернецовским отрядом в гл.12). Оказывается, что они еще и внутренне противоречивы, не согласованы друг с другом.
Никакого другого наступления, кроме наступления на Глубокую против Чернецова, Донской ВРК вместе с казаками не вел. После пленения Чернецова активизировался красногвардейский «отряд Петрова», который, двигаясь через Лихую и Зверево, в одиночку вел наступление на Новочеркасск. Казачьи же части воевать не хотели и фронтовики быстро расходились по домам.
«Через час пришлось итти в наступление»
Бунчуку против отряда Чернецова, хотя в начале главы уже сообщено, что наступление состоялось и, «вскоре, после того как Чернецова разбили», произошло расставание наших героев и последующая игра «в очко».
Еще один небольшой, но красноречивый штрих. В «Тихом Доне» правдиво изображена атмосфера 17-го года вплоть до самых мелких деталей. Например, упоминание денег, которыми пользовались тогда граждане бывшей Российской империи: дважды в тексте четвертой и пятой частей упоминаются керенки – появившиеся в обращении в 1917 году:
«Он торопливо достал из голенища кисет, вытряхнул из него две помятых керенки...»
(IV, 21, 240)
«...люди, искавшие... повышенных окладов, хотя бы и керенками».
(V, 3, 247)
И в «отрывке из неопубликованного варианта» четвертой части «Тихого Дона», который был напечатан Л.Колодным, употреблено правильное наименование:
Тем неожиданнее найти в тексте пятой части следующее выражение, вряд ли встречающееся где-либо еще в русской литературе. Видимо, Шолохов не очень четко представлял реалии «Тихого Дона», если написал:
«...звонко буцали картами, шуршали керенскими деньгами...»
(V, 17, 286)
Даже персонажи Андрея Платонова не называли дензнаки 1917-го – «керенскими деньгами»!
На протяжении всей пятой части параллельно с развитием линии Бунчука в тексте постоянно встречаются отрывки, эпизоды или переложение содержания из брошюры одного из активных «советизаторов» Дона Френкеля «Орлы революции», написанной им сразу по горячим следам событий и выпущенной в Ростове в 1920г. Вначале заимствования незначительны и используются при создании обзорных глав-связок (гл.3, 7), соединяющих повествование «мелеховских» (гл.1-2, 8-15) и «бунчукских» (4-6) глав.
К концу пятой части их объем становится весьма обширным, составляя важную основу рассказа об отправке экспедиции Подтелкова в верхнедонские округа для мобилизации казаков в красногвардейские отряды. В результате этой экспедиции должны пересечься пути главного казачьего персонажа, Григория Мелехова, и двух представителей «нового строя» – отщепенца, одного из тех, кто
«бурьяном, полынью росли на пустырях»
(IV, 1, 169),
Ильи Бунчука и казака Подтелкова, перешедшего на сторону большевиков в их борьбе против самостоятельности казачества.[34]34
Обстоятельства правления большевиков на Дону в марте-апреле 1918 г., многочисленные случаи зверского террора по отношению к казачеству позволяют говорить о проводившейся большевиками с самого момента установления своей власти на Дону сознательной политике уничтожения казачества. Так, в эти недели была физически ликвидирована значительная часть всего донского офицерства, имели место массовые бессудные казни казачьих генералов, среди которых были семидесяти– и восьмидесятилетние старцы, заслуженные ветераны Крымской, Кавказской и Турецкой войн. Напомним, что все это происходило в самые первые месяцы советской власти в России задолго до официально объявленного осенью 1918г. «красного террора».
[Закрыть]
Принеся с собой смерть и разрушение на донскую землю, им суждено в конце концов бесславно погибнуть на краю затерявшегося в степи казачьего хутора.
В конце ноября Каледин... подвел к Ростову... несколько казачьих полков и батарей. Но дальше станицы Аксайской эти части отказались двигаться... Каледину пришлось потратить несколько дней, пока он не ско– лотил «лоскутные», по крылатому выражению его, отрядики...
А.А.ФРЕНКЕЛЬ («Орлы революции», с.11)
В конце ноября, когда он [Каледин] в первый раз попытался двинуть на революционный Ростов фронтовые части, казаки, подойдя к Аксайской, отказались итти в наступление, вернулись обратно. Широко развернувшаяся организация по сколачиванию«лоскутных» отрядов дала свои результаты.
М.А.ШОЛОХОВ (V, 3, 248)
Чрезвычайная мобилизационная комиссия пяти, выделенная Ц.И.К. Советской Донской Республики с Подтелковым во главе, отправилась из Ростова 1-го мая в Усть-Медведицкий и Хоперский округа, чтобы мобилизовать там революционных фронтовиков-казаков против германо-гайдамацко-казацких полчищ... Вместе с этой комиссией направлялось несколько партийных работников, человек 20 казаков-агитаторов и небольшой отряд Каменской местной команды для охраны денежного ящика с 10 миллионами рублей... После пятидневного железнодорожного путешествия, полного злоумышленных крушений, разрушений пути, перестрелок, обстрелов гер– манских аэропланов... наша экспедиция у разъезда возле Белой Калитвы оставила поезд... и спешно двинулась походным порядком по направлению к Усть-Медведицкому округу.
А.А.ФРЕНКЕЛЬ «Пролетарская революция на Дону, Сб.1», Ростов, с.61.
—...отправляется экспедиция в северные округа... комиссия пяти выбрана. Федор ведет. Только на северных казаков и надежда... Нам агитаторы нужны.
...1 мая, выехал... с экспедицией... Подтелков... решил отправиться на север, чтобы мобилизовать там три-четыре полка фронтовиков и кинуть их на немцев и низовскую контрреволюцию. Создали чрезвычайную мобилизационную комиссию пяти, во главе с Подтелковым. 29 апреля из казначейства взяли десять миллионов рублей золотом и николаевскими для нужд мобилизации, наспех сгребли отряд для охраны денежного ящика, преимущественно из казаков бывшей каменской местной команды, забрали несколько человек казаков-агитаторов, и 1 мая, уже под обстрелом немецких аэропланов, экспедиция тронулась по направлению на Каменскую...
Казаки-повстанцы рвали мосты, устраивали крушения... Экспедиция пять дней пробивалась по направлению на Миллерово.
М.А.ШОЛОХОВ (V, 26, 310)
9 мая нам повстречались на телегах молодой казак-фронтовик с женой... На вопрос, почему он в кокарде...
А.А.ФРЕНКЕЛЬ («Пролетарская революция на Дону, Сб.1», Ростов, с. 62)
По дороге встретился экспедиции казак-фронтовик, ехавший с женой на хутор Свечников. Он был в погонах и кокарде.
М.А.ШОЛОХОВ (V, 27, 314)
В хутор Калашников Поляково-Наголинской волости мы прибыли поздно ночью. Подтелков... говорил: «Только не спать...»
«Все, кто в отряде Федора Подтелкова... отойди налево, все прочие – направо».
А.А.ФРЕНКЕЛЬ («Пролетарская революция на Дону, Сб.1», Ростов, с. 63, 65)
В хутор Калашников, Поляково-Наголинской волости приехали уже ночью.
...– Не спать, ребятки! Иначе накроют нас!
– Все, кто из отряда Подтелкова, отходи налево к плетню! Остальные – направо!
М.А.ШОЛОХОВ (V, 28, 315-316)
Вставные отрывки и фрагменты почти дословно копируют источник, из которого они взяты. Заметных расхождений в самих эпизодах не замечается, возможно, из-за того, что и язык и стиль во вставных фрагментах и у Френкеля близки друг к другу.
Деятельность и жизнь Бунчука в недолгий период советской власти весной 1918г. лишь намечены в романе слабой пунктирной линией – прерывистой, с заметными изломами и сбоями. Первое же упоминание о его роли при новой власти – работа в ревтрибунале – оказывается сбивчивым и противоречивым.
В романе приход Бунчука на работу в ростовский ревтрибунал упоминается дважды. Первое упоминание относится к февралю, сразу после установления большевистской власти в Донской области:
«Бунчук переночевал у матери <12 февраля с.ст.>, а на другой день, как только в Новочеркасске стало известно о взятии Сиверсом Ростова, отпросился у Голубова и наутро выехал туда верхом.
Два дня работал в штабе у Сиверса... При штабе Сиверса организовался революционный трибунал, творивший крутой суд и расправу над захваченными белогвардейцами. Бунчук день проработал, обслуживая нужды суда, участвуя в облавах...»
(V, 19, 291)
В следующей, 20-й, главе указывается уже иное время прихода Бунчука в трибунал:
«В марте Бунчук был послан на работу в революционный трибунал при Донском ревкоме».
(V, 20, 292)
Краткий эпизод работы в трибунале Бунчука, рисующий картину террора и морального разложения «победителей», весьма характерен и занимает значительное место в развитии образа. Нельзя определенно сказать, тот же это трибунал или другой, но в любом случае можно отметить маловразумительность его упоминания в гл.19.
Так же невразумительно, с явными неувязками упомянут в тексте съезд, на котором были формально проведены выборы новой власти. Первое упоминание о съезде встречается в той же 20-й главе:
«В это время Донской ревком... готовился к областному съезду советов».
(V, 20, 294)
и соотнесено с очередным заимствованным фрагментом:
Теснимые с Украины наступающими германскими войсками и гайдамацкими бандами... красные партизанские отряды хлынули на Дон.
А.А.ФРЕНКЕЛЬ («Орлы революции», с.16)
В конце марта в Ростов начали прибывать теснимые гайдамаками и немцами украинские красногвардейские отряды.
М.А.ШОЛОХОВ (V, 20, 293)
Второе упоминание съезда относится к ключевому эпизоду в линии Бунчука – гибели близкого ему человека, Анны Погудко. Это произошло в апреле под Ростовом в бою с подступившими к городу восставшими казаками. Через несколько дней после ее смерти Бунчук покинул город с экспедицией Подтелкова, ставшей последней в его жизни. Почти все ее участники были казнены восставшими казаками по приговору суда.
Для нас же большое значение имеет тот факт, что описание именно этой экспедиции построено в романе с использованием обширных заимствований из брошюры Френкеля. Проследим внимательно за всеми событиями, где оказываются совмещенными фрагменты основного текста и заимствованные эпизоды, обращая особое внимание на хронологию и последовательность введенных в текст событий.
«...в бою, начавшемся на подступах к Ростову 24 апреля, колупнула его [Максимку Грязнова] пуля в голову...»
(V, 25, 308)
«Бунчук... на следующий день, 1 мая, выехал вместе с экспедицией...
По зимовникам бродил Попов, грозя оттуда Новочеркасску. Начавшийся в конце апреля в Ростове областной съезд советов неоднократно прерывался, так как восставшие черкассцы подходили к Ростову и занимали предместья».
(V, 26, 310)
Основной ход событий сюжетной линии таков:
– бой с казаками на окраине Ростова, в котором гибнут Максимка Грязнов и Анна – 24 апреля н.ст.
– сборы и отъезд из Ростова Бунчука вместе с Подтелковым – 29 апреля – 1 мая н.ст.
В это же время упомянуты следующие сопутствующие события:
– по зимовникам бродил Попов, грозя Новочеркасску...
– восставшие черкассцы подходили к Ростову...
– начавшийся в конце апреля в Ростове областной съезд советов неоднократно прерывался...
На первый взгляд, картина, складывающаяся при прочтении эпизода, вполне логична и не рождает особых сомнений и замечаний... Хотя дата областного съезда Советов (в конце апреля) дана неверно. Правильное время проведения этого съезда – с 27 марта по 1 апреля с.ст.
Дополнительную информацию дает нам фрагмент раннего варианта текста, опубликованный в журнале «Октябрь» и в изданиях начала 30-х годов. Фрагмент основан также на заимствовании, и согласно ему в бой с казаками, окончившийся смертью Анны, Подтелков ведет отряд, «прервав заседание исполкома», то есть уже после проведения областного съезда, на котором исполком был избран:
В Новочеркасске и Черкасских станицах... бунт. Мятежники, заняв Новочеркасск, двинулись к Ростову... Съезду пришлось прервать свои заседания. Подтелков и Кривошлыков, собрав наскоро надежные отряды, повели их против белогвардейцев.
А.А.ФРЕНКЕЛЬ «Орлы революции», с.17
Подтелков, прервав заседание Донского исполкома, наскоро сколотил отряд и повел его в контрнаступление против подступавших к городу новочеркасских казаков...
М.А.ШОЛОХОВ «Октябрь», 1928, № 9-10, с.151-152, ч.V, 25
Журнальный фрагмент органично дополняет эту схему:
– восставшие черкассцы подходили к Ростову...
– начавшийся областной съезд Советов неоднократно прерывался...
Подтелков,
– прервав заседание Донского исполкома...
– сколотил отряд
– и повел его в контрнаступление
– против подступавших к городу новочеркасских казаков...
Проверка достоверности встречающихся сведений показывает, что в обоих отрывках правильно упомянуты отряды восставших казаков: они состояли именно из казаков низовских станиц вокруг Новочеркасска. Первый приступ их плохо вооруженных отрядов привел к временному освобождению Новочеркасска 1 апреля с.ст., но позднее под напором красной гвардии (кстати, снабженной в основном казачьим войсковым вооружением, брошенным или проданным фронтовиками сразу после прихода с фронта) казаки вынуждены были оставить свою столицу из-за нехватки оружия и отойти в окрестные станицы.
Восставшие получили поддержку от походного атамана, генерал-майора П.Х.Попова, пришедшего с отрядом из Степного похода (из района Зимовников) в начале апреля с левобережья Дона в район Новочеркасска (ст.Константиновская), и 22 апреля с.ст. совместными действиями вторично освободили Новочеркасск от красных.
Итак, фрагмент гл.26 рассказывает о реальных исторических событиях. Это и упоминание «черкассцев», действительно в начале апреля подходивших к Ростову, и отряд походного атамана Попова, воевавший в конце марта где-то на левобережье Дона в районе Зимовников, и проведение в это же время (в конце марта) областного съезда Советов. Но соединение этих событий в одном эпизоде, отнесенном Шолоховым к 24 апреля, совершенно искусственно и сделано вопреки историческим реалиям того времени. Областной съезд и Степной поход отряда Попова – это конец марта (по старому стилю), а бои под Ростовом с восставшими казаками, в одном из которых погибла Анна, относятся к середине апреля.
Получившаяся ситуация очень похожа на случай с «петлюровцами под Старобельском»: эпизод неверно датирован и расположен в тексте не на своем месте, превратившись в результате в случайное и исторически невозможное нагромождение разновременных событий. Изучение хронологии дает нам здесь еще одно ценное наблюдение.
