Текст книги "Сладкая соль: пакистанские сказки"

Автор книги: А. Порожняков

Соавторы: А. Сухочев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

БРАТЬЯ (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жил–был царь, у него было два сына. Позвал царь мудреца и велел ему научить сыновей всем премудростям мира. Вот и стал тот учить царевичей день и ночь. Братья подрастали, набирались уму–разуму, да тут случилась беда – умерла их мать.

Прошло немного времени, и царь взял себе в жены другую женщину. Как это бывает, мачеха невзлюбила мальчиков, часто обижала и плохо кормила. Стали сыновья жаловаться отцу на мачеху, да без толку. Терпели–терпели царевичи, но всякому терпению приходит конец.

– Надо, брат, уходить из этой тюрьмы, – сказал младший брат старшему. – Попробуем сами заработать себе на хлеб.

Старший царевич долго не решался, понимал, что потеряет право на трон, но потом согласился.

– Ладно, давай уедем сегодня ночью.

– Нет, – сказал младший, – отложим побег на завтра, в путь–дорогу надо отправляться, хорошо поев. Ты же знаешь поговорку: «Никогда не пускайся в путь на голодный желудок».

На другой день, плотно пообедав, они оделись в простые одежды, взяли двух лошадей и под видом конюхов выехали из дворца.

Ехали они, ехали, пересекли пустыню и остановились отдохнуть под деревом баньян[29]29
  Баньян – большое многоствольное дерево из рода фикусов.


[Закрыть]. Только присели, как на дерево опустились попугай со скворцом и затеяли меж собой громкий спор.

– Ты сел на то место, куда хотел сесть я! —закричал попугай.

– Нет уж! Все знают, что я птица более важная, чем ты. Ведь съев меня, человек становится первым министром, – гордо отвечал скворец.

– Да что там первый министр! Говорят, что тот, кто съест попугая, становится царем.

Царевичи услыхали этот разговор и, вытащив лук со стрелами, подстрелили говорливых птиц, ощипали их, поджарили и приготовились есть.

– Ты, как старший брат, ешь попугая, а я – скворца, – сказал младший.

– Нет, давай поделим их пополам. Ведь никто из нас не станет ни первым министром, ни царем, пока жива наша мачеха.

– Но ведь мачеха не вечна, она может умереть, – заспорил младший брат. – А я, как младший, не имею права на царский трон. Попугая должен съесть ты.

Так старший брат съел попугая, а младший – скворца. Поев и отдохнув, они поехали дальше.

Не успели они отъехать, как старший брат обнаружил, что потерял хлыст.

– Наверно, я его позабыл под деревом. Подожди, я съезжу за ним, – сказал он.

– Нет, – ответил младший брат, – судьба ведь решила, что ты царь, а я первый министр, значит, за хлыстом должен ехать я. – И поскакал назад.

Подъехал он к баньяну, глядь – а под ним, обвившись вокруг ствола, лежит огромный питон. И только царевич хотел схватить хлыст, как питон набросился на него и задушил в своих могучих объятьях.

Ждал, ждал старший брат младшего, вот уже и вечер наступил, а младшего брата нет и нет. Подумал тогда он, что брат поехал другой дорогой, не стал его больше дожидаться и поспешил в тот город, куда они держали путь.

Приехал туда, смотрит, а в городе страшная суматоха, все люди плачут, убиваются.

– В чем дело? —спрашивает он горожан.

– Ой, беда, беда, внезапно скончался наш царь, – отвечают люди, – и мы сейчас выбираем нового царя. А обычай у нас такой: все горожане проходят мимо священного белого слона и тот, кого он выберет, становится новым царем. Все наши люди уже прошли возле него, но он никого не выбрал. И вот мы решили: пусть мимо него пройдут все иноземцы, может быть, он выберет кого‑нибудь из них. Так что пойдем к нему.

Царевич подчинился и, о чудо, слон преклонил перед ним колена, поднял в приветствии хобот и усадил себе на спину. Это означало, что он избрал его царем. Но, царствуя, старший брат все время беспокоился о своем младшем брате. Шло время, брат не появлялся, и царь назначил первым министром другого человека.

А с младшим братом вот что случилось. Недалеко от дерева баньян, где обитал питон, протекал ручей. Умертвив царевича, питон уполз в свою нору. В это время к этому месту подошел волшебник со своей женой. Пока волшебник брал воду, его жена подошла к баньяну, смотрит —а под ним лежит мертвый юноша. Да такой красавец, какого она еще никогда не видала. Побежала она к волшебнику и говорит:

– Пойдем скорее со мной, там под деревом лежит мертвый юноша, оживи его. Ведь ты всегда говорил, что можешь оживлять людей.

Волшебнику не понравилось, что жена так беспокоится об этом красивом юноше, и он не захотел его оживлять.

– Ах так! —возмутилась жена. – Раз ты не хочешь или не можешь его оживить, я позову другого волшебника.

– Ладно, – пробурчал ревнивец, – пойди к ручью и принеси кувшин воды.

Подошла женщина к ручью, смотрит, а он пересох – нет в нем воды ни капельки.

– Нечего удивляться, – сказал волшебник. – Пойдем домой, увидишь, что будет дальше.

А дальше было вот что. Пополз питон со своими чадами к ручью воды напиться, а ее там нет. Три дня мучились они от жажды, а на четвертый отправились к волшебнику и стали просить его возродить ручей.

– Хорошо, – ответил волшебник, – я сделаю так, что ручей наполнится водой, но при условии, что вы оживите юношу.

Питон оживил царевича, а волшебник вернул к жизни ручей.

Царевич открыл глаза и решил, что спал, да еще так некстати и так долго. Поднял он поскорее хлыст, сел на коня, что кормился невдалеке, и заторопился к брату. Да впопыхах поехал по неверной дороге и попал в другой город, совсем не в тот, где царствовал его брат.

Уставший и голодный, не имея ни гроша в кармане, он увидел там старую женщину, жену пастуха, и попросил:

– Матушка, дай мне чего‑нибудь поесть, я отдам тебе за это моего коня.

Старая женщина не только дала ему поесть, но и приютила в своем доме.

Прошло несколько дней, царевич уже стал привыкать к семье пастуха, как вдруг почувствовал, что тень великой печали легла на этот дом.

– Отец, что случилось? —спросил он у хозяина.

– Сын мой, – ответил пастух, – в нашем городе недавно появилась кровожадная ведьма, на съедение которой мы должны отдавать каждый день одного юношу, козу и«каравай хлеба. Только при таком условии она не трогает остальных людей. Сегодня подошла наша очередь. Я могу отдать козу, хлеб, но разве можно пожертвовать сыном?

– А почему никто не решается ее убить? —спросил царевич.

– Эх–хе! —вмешалась жена пастуха. – Многие пытались убить эту ведьму, но никто не мог с ней справиться, хотя правитель нашего города обещал отдать половину царства и свою дочь в жены тому, кто убьет ведьму. Она пожирала всех, кто к ней приближался. – И старая женщина заплакала.

– Не плачь, матушка, я попытаюсь ее убить, – заявил царевич.

– Нет, нет, тебе не следует рисковать жизнью, – начала уговаривать его добрая женщина.

– Не беспокойся, матушка, я все сделаю так, как надо, – отвечал царевич. – Только испеки мне большой–пребольшой каравай и дай самую толстую козу.

И вот с таким караваем и козой на поводу царевич направился к тому месту, где по вечерам ведьма устраивала свое пиршество. Там он привязал козу к дереву, положил каравай на траву, а сам спрятался неподалеку в кустах.

Прошло немного времени, и вдруг послышался страшный шум и грохот: это появилась ведьма. Сначала она разодрала и съела козу, затем принялась за каравай. Не успела она проглотить последний кусок, как из кустов выскочил царевич с высоко поднятой саблей.

Завязалась страшная битва. Своим тучным телом и длиннющими руками ведьма чуть было не придушила царевича, но съеденная коза и пышный каравай затрудняли ее движения, и, в конце концов, царевич одолел ее. Не долго думая, отрезал у нее голову, завязал ее в мешок, а сам, утомленный этой битвой, решил немного отдохнуть и крепко уснул.

К месту пиршества ведьмы каждое утро приходил уборщик мусора, чтобы прибрать его. На этот раз он не увидел людских костей, вместо них под деревом крепко спал юноша, возле которого лежал мешок и обезглавленное тело ведьмы.

Стал уборщик будить царевича, но тот не просыпался. Тогда уборщик поскорее вырыл яму, положил туда спящего царевича и засыпал его землей. А сам понес голову ведьмы во дворец к царю и потребовал у него половину царства и дочь.

Царь засомневался было, что ведьму убил уборщик, но не выполнить своего обещания не мог и отдал ему половину царства. Что касается дочери, то объявил, что она молода и надо подождать еще один год.

Тем временем к яме, где был зарыт царевич, пришли горшечники за глиной. Только стали ее набирать, смотрят – а под ней человек лежит и еле–еле дышит. Забрали они его с собой и поручили своим женам выходить его.

Очнулся царевич и стал расспрашивать, что с ним случилось да как он сюда попал. Но женщины мало что знали, зато сообщили радостную весть, что уборщик убил ведьму и получил от царя обещанную половину царства и что через год он женится на его дочери.

Понял тогда царевич, что уборщик обманул царя, но как это докажешь? Ведь у него самого нет никаких свидетелей, кто мог бы подтвердить, что именно он, а не уборщик убил ведьму.

Жить, однако же, на что‑то надо, и решил он научиться у горшечников их мастерству. Прошло немного времени, и царевич стал изготовлять великолепные горшки. Слава о его искусстве разошлась по всей стране. К тому же вскоре люди стали поговаривать, что ведьму убил он, а не уборщик.

Почувствовав неладное, уборщик стал требовать, чтобы горшечники изгнали из своего поселения чужака. Ведь вся земля принадлежит царю, твердил он, и иноземец не имеет права пользоваться не принадлежащей ему глиной.

Тогда горшечник, у которого жил царевич, вместе со своей семьей ушел из поселения и обосновался на одном из ближайших холмов. Вместе с ним переселился и царевич, которому очень понравились эти места. Добывая глину для своих горшков, он изрезал пологие склоны холма многочисленными террасами. Из ключа, что бил на вершине холма, он провел по ним воду и заложил великолепный сад. Семья горшечника помогла ему рассадить цветы, и вскоре сюда стали приходить на отдых люди со всех окрестных селений.

Однажды эти места решил посетить первый министр. Обилие фруктовых деревьев, пение птиц и журчание ручейка, стекающего с одной террасы на другую, привели его дочь в восхищение, и она стала просить отца бывать здесь почаще.

В другой свой приезд, любуясь садом, она увидела юношу, который с печальным видом сидел у ручья, подперев голову руками. Заметив ее, он, ничего не говоря, удалился.

Красота юноши и его одиночество произвели на девушку сильное впечатление. Возвратившись домой, она заявила отцу, что не станет ни есть ни пить до тех пор, пока он не выдаст ее замуж за того юношу, которого она видела в террасовом саду.

Удивился первый министр ее словам и послал слуг узнать, что это за юноша, в которого влюбилась его дочь. Слуги доложили: это тот человек, про которого говорят, что он убил ведьму.

«Если это так, а я до сих пор ничего не знаю и не доложил об этом царю, то я могу потерять свой пост, – испугался везир. – Значит, его надо как‑то убрать из наших мест. Но, с другой стороны, как отказать дочери в просьбе, ведь она может умереть с голоду?»

Думал он, думал и вот что решил: «Ладно, женю я этого юношу на своей дочери, а затем в их медовый месяц отправлю в плавание по реке. А там, ночью, мои слуги схватят его и бросят в воду, а дочь привезут домой».

Так он и поступил.

Отпраздновали свадьбу и молодых отправили на прогулку по реке. Ночью бросили царевича за борт, но, к счастью, с судна свешивалась веревка, он ухватился за нее и, когда все стихло, незаметно вернулся в каюту. Там он все рассказал своей молодой супруге, и она спрятала его в сундук.

Настало утро, девушка притворилась больной, и, когда ее позвали на завтрак, она попросила принести еду в каюту. Так вместе с мужем они и питались. Корабль вернулся домой, девушку с сундуком доставили в ее комнату, и обрадованный отец наградил слуг деньгами и землей.

А дочь, запершись, открыла сундук, выпустила мужа, нарядила его в женскую одежду и оставила при себе в качестве служанки.

Ночью царевич рассказал своей спасительнице историю всей своей жизни. Сочувствуя ему, она тоже поведала о своем житье–бытье, о родном городе и о том, как его правитель был избран священным слоном. Вот тут царевич и подумал, что это, наверное, был его родной брат. Но как к нему попасть, как убедиться, что это действительно он? И решил он вот что.

Зная, что каждый день из сада первого министра царю посылают букет цветов, он пошел к дочери садовника и предложил:

– Давай я тебе покажу, как можно составлять еще более красивые букеты. – И, взяв собранные ею цветы, он составил из них букет так, как это делал садовник в их родном доме.

– Послушай, садовник, – спросил его царь на следующий день, – кто делал тот букет, что ты мне принес вчера?

– Это сделал я… – ответил садовник.

– Не лги! —резко оборвал его царь. – Если завтра ты не принесешь мне такого же букета, потеряешь голову.

Еле живой приплелся садовник домой, рассказал обо всем дочери, та побежала к царевичу и стала умолять его сделать такой же букет, чтобы спасти ее отца.

Теперь царевичу стало ясно, что царь – его родной брат. Собрал он букет прекраснее первого, вложил в него записку и отправил царю. Прочитал царь записку, обрадовался и потребовал у садовника признания, кто сделал этот букет.

Садовник упал на колени и признался, что его сделала служанка дочери первого министра. Тогда царь оделся попроще, пошел к дочери садовника и стал собирать цветы вместе с ней.

И тут, о чудо, в саду появился его младший брат в одежде служанки. Обнялись братья, рассказали друг другу все, что с ними случилось, и царь закатил пир на весь мир. Первого министра он тут же уволил и назначил на его место своего младшего брата.

Вот так сбылись предсказания попугая и скворца: старший брат стал царем, а младший – первым министром.

ДВЕ СЕСТРЫ (Перевод А. Е. Порожнякова)

Жили–были две сестры. Одну звали Мина, а другую – Вина. Мать их давно умерла, и их приютила тетка.

Старшая из сестер – Мина – была девушкой резкой и грубой, всегда чем‑то недовольной. А младшая – Вина – доброй и отзывчивой.

Говорит как‑то Вина старшей сестре:

– Сестрица, мы уже давно не виделись со своим батюшкой, да и с братом с невесткой. Они сейчас много работают в поле и, наверное, очень устают. Давай пойдем к ним и поможем собрать урожай.

– Правильно, умница моя, – похвалила ее тетка. – Идите, дети, к отцу и помогите ему собрать урожай.

– Нет уж! —выпалила Мина. – Никуда я не пойду в такую жару. Пусть к старику идет Вина, она ведь любит делать добро, вот и станет за это царевной в своей будущей жизни, – добавила она с усмешкой.

Вина поплакала немного от обиды, потом завязала в косынку кусок хлеба да немного овощей и пошла к отцу.

Шла она, шла, смотрит – у дороги растет дикая слива.

– Милая девушка, – обратилось к ней дерево, – у тебя, я вижу, доброе сердце. – Обери с моих ветвей колючки, они мне причиняют боль, да отдохни немного в моей тени.

– Ой какие на тебе острые колючки! —воскликнула Вина и стала их срывать, исколов руки до крови.

Потом немного поспала в тени и пошла дальше. Смотрит – очажок, а в нем еле–еле теплится огонь. Увидел ее огонь и взмолился:

– Вина, Вина, разгреби у меня золу под поленьями. Мне так хочется разгореться, чтобы побыстрее сварилась еда. Скоро с поля придут хозяйки, они так голодны.

– Конечно, конечно, – ответила девушка с улыбкой, – сейчас я это сделаю. Но скажи своим хозяйкам, чтобы они не забывали о тебе, ведь зола может тебя совсем загасить, и еда не будет готова к их приходу. А они станут попрекать тебя.

Немного дальше она увидела большой фикус.

– О добрая Вина! —обратился он к ней. – Прошу тебя, подвяжи ветку, что отломили у меня обезьяны, не то я засохну.

Вина сжалилась над фикусом, оторвала полосу от своего платка и подвязала ею отломленную ветку.

Идет дальше, смотрит – бежит ручей.

– Подойди ко мне, добрая девушка, – прожурчал ручей. – Видишь, грязь и листья почти забили мое русло. Очисть, пожалуйста, меня от них, тогда люди и звери смогут пить чистую воду.

– Да, да, – согласилась Вина, – чистая вода нужна всем. – И хорошенько очистила ручей.

Вода в нем засверкала и весело побежала дальше.

К самому вечеру Вина добралась наконец до хижины отца. Обрадовался старик дочери, а она приготовила ему такой славный ужин, какого он уже давно не едал.

На следующий день Вина помогла отцу в поле, а когда собралась домой, довольный отец вручил ей буйвола, прялку, несколько медных сосудов и немного зерна нового урожая. Обрадовалась Вина этим подаркам, поняв, что это будет хорошее приданое к ее свадьбе. Поехала она домой и, переезжая через ручей, увидела, что в нем полощется кусок яркого шелка.

– Вина, голубушка, – остановил ее ручей, – возьми себе этот шелк. Его забыла девушка, что здесь купалась, и я приберег его для тебя.

Поблагодарила Вина ручей за подарок, повесила шелк на спину буйвола, чтобы он высох, и пошла дальше.

А вот и ее друг фикус. Глядь – а на ветке, которую она подвязала, висит, сверкая, жемчужное ожерелье.

– Милая и славная Вина, – прошелестели листья фикуса, – возьми себе этот жемчуг. Мы сняли его с тюрбана царевича, что недавно здесь проезжал, и сохранили его для тебя.

Счастливая девушка взяла жемчужное ожерелье, надела себе на шею и пошла дальше.

Вот и огонь в очаге, да такой сильный, яркий. А на сковородке, что на нем, лежит такой чудесный сладкий торт.

– Вина, я так благодарен тебе за помощь. Возьми этот торт, поешь сама и угости сестру. Я специально оставил его к твоему приходу.

Вина взяла торт, разделила его на две части, одну отложила для сестры, а другую съела сама, поблагодарила огонь и пошла дальше.

Еще издали она увидала сливу, да так щедро покрытую золотистыми плодами, что даже листьев не было видно.

– Вина, Вина! —обрадовалось дерево. – Все эти сливы для тебя, добрая душа. Спасибо, что ты избавила меня от колючек.

Девушка сорвала слив, поела сама и набрала для сестры.

Вот наконец и дом. Навстречу вышла Мина и раскрыла рот от удивления: рядом с Виной стоит буйвол, нагруженный медными сосудами и прялкой, а в подоле сестры полно сочных слив и кусок вкусного торта.

– Откуда это все у тебя? – спросила старшая сестра с завистью.

– Все это мне подарил отец, – отвечала Вина.

– Нет, этого не может быть. Ты наверняка это все где‑то украла. Завтра же пойду к отцу и все ему расскажу, пусть он навсегда выгонит тебя из дому! —закричала Мина.

На следующий день она направилась к отцу, с тайной надеждой получить от него еще более щедрые подарки.

Подошла она к сливе и слышит:

– Здравствуй, милая сестра! На мне осталось еще несколько колючек, прошу тебя, сорви их.

Мина высокомерно отвернулась от дерева.

– За то время, пока я буду заниматься твоими колючками, я пройду уже полпути. Лучше попроси об этом верблюда.

– Но ведь он может съесть все сливы, – заметило дерево.

– Ну и что, мне‑то какое до этого дело? —насмешливо ответила Мина и поспешила дальше.

Скоро она увидела огонь в очаге.

– Девушка, а девушка, разгреби у меня золу, она почти погасила меня, – попросил огонь.

– Скажи об этом своим хозяйкам, пусть они вытряхнут из‑под тебя золу. А я не хочу пачкать свою одежду.

Побежала она дальше, смотрит – растет фикус.

– Дорогая сестрица, помоги мне. На днях одна девушка привязала ветку, что сломали у меня обезьяны, да вот ветер снова обломил ее. Привяжи покрепче.

– Не могу, – ответила Мина. – Мне некогда, я спешу. Да и вообще, почему я должна о тебе заботиться? – И повернулась спиной к фикусу.

Вот и ручей.

– Недавно меня очистили от грязи и листьев, – сказал он Мине. – А сегодня мальчишки набросали камней. Помоги мне, очисть мое русло, ведь я должен напоить крестьянские поля.

– У каждого свои дела, – надменно отвечала Мина. – Следующий раз, когда дети начнут бросать в тебя камни, возьми и утопи их.

Вот так, нигде особенно не задерживаясь, добралась она к отцу.

– Ага, вот и ты сюда заявилась! —закричал ее брат, что жил со своей женой у отца.

– Зачем вы сюда ходите и ходите?! —вступила жена брата. – Вчера здесь была Вина и прихватила с собой чуть ли не половину нашего имущества. Да еще буйвола увела с собой.

А сегодня ты наверняка выпросишь у старика остальное.

– Да нет же! Это воровка Вина утащила у вас все, о чем вы говорите, – отвечала хитрая Мина. – А я не собираюсь воровать.

– Уходи, уходи отсюда, пока не пришел глупый старик. Мы уже и так передали тетке много приданого для вас. Но на тебе все равно никто не женится из‑за твоего скверного характера.

Так ничего и не добившись, Мина вынуждена была повернуть назад.

– Вот я пожалуюсь на вас отцу! —кричала она. – Выгнать дочь из родного дома!

Стало уже темнеть, когда она пустилась в обратный путь. Вот и сверкающий в сумерках ручей. Смотрит – а в воде полощется кусок шелка, даже получше того, что принесла Вина. Зашла она в воду, пытаясь его достать, да не удержалась, шлепнулась и чуть не утонула. Мокрая до нитки, она еле–еле выбралась на берег и двинулась впотьмах дальше.

«Что это висит на фикусе, не жемчужное ли ожерелье?» – подумала она, подходя ближе. И только потянулась к нему, как ветка свалилась ей на голову и крепко стукнула. И никакого ожерелья на ней не было.

Стало холодно, и Мина сильно продрогла. Глядь – очаг теплится у дороги, а на нем хозяйка печет пироги.

– Тетушка, а тетушка! Я так голодна, дай мне пирожок, он так вкусно пахнет, – попросила Мина.

– Нет уж! Огонь пожаловался мне, что ты не захотела очистить его от золы, когда он почти угасал. Иди, иди прочь и проси пирога у кого‑нибудь другого.

Стало совсем темно, и, спотыкаясь о камни, она пошла дальше. Вот и сливовое дерево, а на нем еле заметно виднеются сливы. Мина потянулась за ними, исколола о колючки руки, да так и не смогла ничего достать. Одна слива упала на землю, да разве можно ее найти в темноте?

Голодная, уставшая, еле–еле волоча ноги, она добралась домой. Вина пришла в ужас от ее вида, уложила в постель, омыла ноги и принесла ей простокваши с большим куском пирога.

– Да, – пробормотала Мина, немного отогревшись, – пожалуй, я была не права. Ты действительно не воровка.