Текст книги "Все бури (СИ)"

Автор книги: Зима.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Однако лорд Фордгалл приходил чаще прочих. Лесные считались если не противниками, то основными соперниками волков в делах Благого Двора, и Мэренн приходилось сдерживать собственное недоверие, беседуя с общительным лордом Фордгаллом.

– Времени у меня мало. Я хочу признаться, королева Мэренн. У меня тоже есть дети, так что я знаю, что такое любовь, – вкрадчиво произнес он в последний их разговор. – С ними сложно, как и с их мамой. Но без нее еще сложнее. Знаете, если бы наши Дома породнились, миру в Светлых землях почти ничего бы не угрожало. Что вы скажете на это? Разве вы против мира?

– О, я только за. Однако я против навязанных браков. Если наши дети понравятся друг другу, то, разумеется, я буду не против их союза, – слова она выбирала тщательно.

– Стерпится-слюбится, разве нет? – в голосе лесного было столько надежды, что отказаться казалось невозможным.

– Нет, – тихо ответила Мэренн, стараясь не потеряться в чужих и своих желаниях.

– А вы правда достойны своего супруга, – сверкнул глазами лесной и погасил улыбку. – Я горжусь вашим мужеством. Вы знали, что королевские отпрыски Дома Волка неприкосновенны? В прямом смысле этого слова. Никто не сможет прикоснуться к ним под страхом смерти. Ваши дети будут очень и очень одиноки, это та-ак печально… Но не печальнее того, что вы стали женой ши, который продолжает настолько чтить свою первую жену, что создал комнату в ее честь.

– Что? – прижала ладони к щекам Мэренн.

– О, кажется, я сказал лишнего, забудьте. Я был бы рад погостить в Черном замке и стать вам опорой…

– Но черный замок открыт всегда и для всех!

– Вы снова не знали… Наш владыка закрыл доступ на два года! Даже волкам. Конечно, у вас всегда охраны на три войны, хотя это как-то слишком. А я бы так хотел бы увидеть рождение наследника! Мальчик, что может быть лучше? Или нет? – прищурился он. – Говорят, можно попросить о милосердии луну, но для этого нужно забраться повыше. На башню снов, к примеру.

– Мне не слишком понятны и приятны ваши слова, лорд Фордгалл, однако я благодарю вас, – встала Мэренн, утишивая сердце. – Вы правы, уже объявлено о завтрашнем отъезде, и мне действительно надо отдохнуть перед дорогой.

Неудивительно, что в ту ночь Мэренн снились кошмары. Этайн, о которой она думать не могла без содрогания, и неприкосновенность королевских волчат. Надо поговорить с супругом, неужели все это правда?

Наутро больше всего ей хотелось прижаться к Майлгуиру, забыться и все забыть, но в шатер заглянул его брат.

– Ваше величество, – церемонно начал Мэллин.

– Я бы просила, чтобы ты называл меня Мэренн, – так поторопилась сказать, что перебила. – Еще не хватало, чтобы и ты…

– Хорошо, моя королева, я попытаюсь. Обычно умные вещи говорит Джаред, а я дурачусь, но в его отсутствие мне приходится исполнять все роли. Я скажу тебе на ушко, что моего братца одолели бесчисленные вопросы Благого Двора, ибо его наиболее живые, пока, представители рады урвать свой кусок от каменного пирога, но он просил передать, что придет как сможет.

Мэренн поникла, остро почувствовав свое разочарование. Муж на то и муж, чтобы поддерживать жену, пусть она знала тогда, давно, как в прошлой жизни, чьей женой соглашается стать.

– Так вот, о чем я хотел поговорить с новой королевой Благого Двора, – Мэллин не заметил или сделал вид, что не заметил, вместо сочувствия или обычной своей шутки, переходя к делам. – Теперь у тебя, юная и храбрая волчица, появится куча друзей и обожателей из всех Домов. У тебя будут просить милости, ведь ты королева, а значит, стоишь над законом, ибо ты – само милосердие. Не разбрасывайся им. Не стоит давать повод думать, что доброта и любовь – это слабость.

– А это так? – спросила Мэренн больше от удивления. Когда ожидаешь от ши смеха и веселья, странно слышать серьезные мысли.

– Это сила, – Мэллин улыбнулся, совсем легко и мимолетно, не меняя общего тона беседы. – Иначе, как говорит советник, кто бы разрешил ей стоять над Словом? Я к тебе по смежному поводу. Беречь свое милосердие для достойных прекрасно, но почему возвращаешь все подарки?

– Я пока не сильна в политике и могу ошибиться, приняв дар от Дома за личную вещь, – Мэренн стало жгуче стыдно: за столько времени бездарного валяния в кровати не разобраться хотя бы в основах!

– Молодец, правильно мыслишь. Ничего страшного, мой брат просто убьет дарителя, покушающегося на его личную жену, хи-хи. Держи, это алмазы, – не успела Мэренн испугаться, как Мэллин достал из поясного кошеля и развернул черный бархатный сверток. – Майлгуир вспомнил то, чем не занимался Луг знает сколько веков. Вернее, одну или две тысячи лет. То есть примерно…

– Оно прекрасно! Он сделал это для меня? – изумилась Мэренн, не вникая в пространные рассуждения о времени и разглядывая сверкающие капли сережек, а также искрящееся колье. Невесомое серебро скрепляло адаманты, не утяжеляя их.

– Конечно. Столько ночей не спал!

– А я уж решила…

– Не нужно тебе падать духом, Мэренн. Трудно выкарабкиваться из мира теней, поверь. Но если кто и должен жить, так это ты! Ты, потому что жизнь приходит с такими как ты, у кого горит сердце и огонь в глазах. Кто полон безрассудной отваги и не знает смерти! Те, кто несет жизнь этому миру, потому что они и есть – сама жизнь!

– Но… – вздохнула Мэренн, смутившись от слова Мэллина. – У него была Этайн. Мне кажется, он все еще ее любит! А со мной он так отстранен. Мне кажется, я лишь создаю ему досадные проблемы.

– Моя дорогая обожаемая жена моего брата! Хочу сказать тебе одну ужасную тайну! Я, кто видел Мидира с Этайн! Майлгуир будет счастлив только знаешь с кем? С Мэренн! И знаешь, если для этого вам нужен свой собственный мир, то его стоит создать ради этого!

– Тогда мне пора одеваться – и в дорогу? – погладила Мэренн украшение.

– О да, нам пора возвращаться домой. Знаешь, волчушка, не особо доверяй Фордгаллу.

– не думай, что все желают тебе только добра.

– Ты хочешь сказать, что лорд Фордгалл – наш враг?

– Нет! Выражаясь словами советника: это противоречило бы политике нашего Дома. Дом леса – наш самый сильный союзник…

– Но ты не сказала: «самый преданный». Да, я это уже поняла. Он вчера заводил речь о браке между нашими детьми.

– Пускает корни где может!

– Он сказал про комнату Этайн.

– Это все в прошлом, волчушка. Фордгалл – та еще тварь. Что за мерзкий пенек! Нет, я ругаюсь не потому, что я не люблю лесных, я вообще мало кого люблю из нижних.

– Нижних? – не удержалась Мэренн.

– Так нас называют люди, Что, не была наверху ни в один из праздников?

– Не было нужды, – дернула плечом Мэренн. – Наведенная любовь – обман вдвойне. Мы же так привлекательны для верхних лишь из-за того, что мы – ши. Это как-то обидно, правда?

– О, умница! А как тебе Лианна?

– Решил сменить тему? Ты влюблен в нее? – решилась Мэренн.

– Я менестрель! – послал Мэллин воздушный поцелуй. – Я влюблен в каждую красивую женщину, которая находится рядом со мной.

– А если их будет двое? – подозрительно спросила Мэренн, пряча под черноту бархата искристость адамантов.

– Ты вновь смотришь в корень! Буквально на этот Лугнасад их оказалось именно две, и обе – прекрасны! И обе остались очень довольны.

Мэренн поняла, что еще очень молода, и словесные игры пока не по ней: кровь прилила к щекам от смущения, и она не нашла слов для ответа.

– Все-все, не буду смущать твою невинность, – развел руки Мэллин. – Скоро прибегут служанки, будут готовить тебя к королевскому выезду. Лианна, уезжая к себе в Золотую башню, предоставила свою повозку. Сказала: путешествие на лошади может тебе повредить. Тебя еще тошнит?

– Немного, – помедлив, согласилась Мэренн, еле погасив желание поспорить. На коне было бы привычнее, однако ей теперь надо думать не о себе.

– Да, именно, – произнес Мэллин, так пристально смотря на Мэренн, будто читал ее мысли. – Будем подкладывать еловые ветки даже там, куда не собираемся упасть, – неожиданно серьезно сказал он. – Прости моего брата, у него правда было дел выше неблагой башни. Ну я пошел…

– Подожди! – удержала его Мэренн. – Скажи, как может сбыться это предсказание?

– Хоть как.

– А если я убью себя, когда родятся дети? – тихо произнесла Мэренн.

– Мне жаль будет расстаться с тобой. Это будет глупо, так как ничего не изменит. Один ребенок в один год.

– Прекрати это повторять! – зажала уши Мэренн.

– Я этого не говорил, – удивился Мэллин. – Кто? Кто сказал тебе?

– А разве друиды не сказали? – уклончиво ответила Мэренн, и Мэллин присел рядом.

– Послушай, может, они говорили что-то лично тебе? Брат звал их, но они не приходят к нему. Видимо, злятся, что он закрыл доступ в Черный замок – вот поэтому мы поспешим туда. Там ты будешь в относительной безопасности.

– Так он правда закрыл Черный замок?

– Всем – на два года. Друидам – очень давно. Если они приходили к тебе, расскажи об этом.

– Я думала, это кошмар сегодняшней ночи. Слишком я ждала и боялась их увидеть, – опустив глаза, произнесла Мэренн. – Я просила о жизни для своих детей! Обещала отдать что угодно!

– Но друид наверняка сказал, что если ты не отдашь ребенка – погибнут все трое, те, чьи жизни выторговал сам Кернуннос?

– Жертва, – прошептала Мэренн. – Кажется, они твердили о жертве, замешанной на любви. Это то, что спасет ваш мир, это то, что я хотела. Но я не хочу!

Ее колотило. Мэллин неожиданно наклонился, потрогал что-то на полу, покрытом золотым тканым ковром, потер пальцы.

– Серый пепел. Все неймется гадам!

– Что?! Кто-то и правда был здесь? Они ведь опять просили ребенка!

– Жертва, Мэренн, чтобы принести хоть какую-то пользу, должна быть добровольной и, желательно, непреднамеренной. Так что выше нос, и не хорони никого раньше времени!

– Но я не могу! – воскликнула Мэренн. – Как, скажи, как мне спасти моих детей?..

– Эй, куда подевалась та храбрая девочка, что заставила влюбиться моего брата? – начал Мэллин, но тут дверь шатра шелохнулась, и легкую ткань отодвинул Майлгуир.

Мэренн закрыла лицо руками.

– Мэллин, ты расстроил мою жену?

– Похоже на то.

– Выйди, – рыкнул Майлгуир.

Послышался быстрый топот. Видимо, король был сильно зол.

– Мэренн, все может случиться, но… послушай меня и поверь мне, – сказал Майлгуир и прсел рядом: постель заскрипела от тяжести мужского тела. – Когда-то мне пришлось… Я уж стоял перед выбором, стоит ли весь мир жизни одного ребенка.

– И что? – Мэренн оторвала ладони от лица.

– Не стоит, – тяжело уронил Майлгуир, и Мэренн, заплакав, прижалась к его груди.

========== Глава 21. Останется только один ==========

Длинный хвост, состоящий из скакунов, обозов и идущих пешком воинов, пылил по рыжей дороге. Потом волки разъедутся по своим домам до очередной войны. Во главе колонны ехала Мэренн. Одна, потому что король ехал впереди. Он пообещал ей, и она поверила.

Тот путь, что они преодолели по воздуху за несколько дней, растянулся на месяц, и осень полностью уступила время зиме. Скрипел снег под колесами, плясали снежинки в искристом холоде, застывали на меховой оторочке накидки Мэренн. Единожды показавшись в алмазах восторженной толпе, она сняла драгоценности: они холодили кровь. Стоять рядом с королем было незнакомо, выслушивать поздравления – непривычно, но держа за руку Майлгуира – вынести можно. Счастье было в том, что теперь каждую ночь они вновь проводили вместе. У Мэренн прошла даже тошнота и изжога, и она, смеясь, говорила Майлгуиру, что он – ее лучшее лекарство.

Мэренн смотрела на полную луну, вспоминая слова лесного лорда, и не знала, верить им или нет. Есть ли малейший смысл в обращении к луне? Кроме того, чтобы просто повыть на нее от счастья бега или избытка чувств. Да и что она может отдать взамен? У нее осталась только ее любовь, пылающий факел, несущий жизнь и смерть. Но любовь принадлежит двоим… Как и дети.

«Не стоит доверять лесным», – сказал ей Мэллин, а поведать о своих страхах супругу Мэренн не решалась. Она видела, что Майлгуир и так отдыхал только с ней. Вертикальная морщинка разглаживалась, темно-серые глаза светлели, губы улыбались. Ну, почти улыбались.

Майлгуир был счастлив, и этот миг Мэренн хотелось продлить навечно. Но они вернулись в Черный замок, и короля вновь поглотили дела. А за Мэренн ходило столько стражи, что ей казалось: ее посадили в тюрьму. Ей хотелось поговорить с кем-то, но ее ограждали от всех. был ли хоть кто-то, счастливый в браке?

«Ты по-прежнему бегаешь от Дженнифер?» – обронил Джаред Алану.

«А ты все также любуешься Лианной?» – ответил Алан Джареду.

Подслушанный диалог Мэренн не порадовал. Детей в Черном замке не было, детей здесь не было чуть ли не триста лет. Это Укрывищу повезло сразу с Мэренн и Граньей. И им, родившимся в один год. И правда, как сложно будет детям среди взрослых! Но… главное, чтобы эти дети жили. В отсутствие Майлгуира развлекать Мэренн приходил Мэллин, а с ним – подросший в грозного с виду пса Вьюнок, тут же лезущий целоваться. Мэренн кусала губы, чтобы не расплакаться. Казалось, под гнетом смертельной опасности все было проще., а теперь Мэренн не знала, кому можно верить. Мэллин был безгранично предан брату, а сам же Майлгуир отступал, терялся, пропадал в коридорах власти.

– Фаррел уезжает, – доложили однажды ей.

– Я лишь хотел выразить свое почтение, – поклонился небесный. – И показать прекрасной даме портрет Майлгуира.

По знаку небесного принца вынесли портрет, сдернули серебристое полотно. Мэренн замерла.

– Это прекрасно! Жаль, что он никогда на меня так не смотрел.

– Он смотрит на вас так, когда никто не видит. Он влюблен, просто плохо это показывает. Волкам больше свойственна страсть, чем-то, что мы, небесные, называем зефиром. Это притяжение душ, не тел. Так вот, между вами зефир есть. Верьте не глазам, верьте сердцу, о прекрасная королева.

– Я вижу зеленую ветку, – присмотрелась Мэренн к изображенному за Майлгуиром дубу. – Так это правда?

– Да.

– Только одна? – обернувшись к окну, ровно спросила Мэренн.

– Но ведь это уже очень много!

– Прощайте, принц. Всего вам благого.

Подходило время рожать, а Мэренн одолевали сомнения. Можно ли доверять супругу? Где эта башня снов?

Может, стоит поискать в библиотеке?

– Скажите, – обратилась Мэренн, роясь в очередном томе. – А где в Черном замке башня снов?

– В Черном замке нет такой башни, – удивился ши и подошел ближе. – Моя королева, кто сказал вам об этом?

– Никто, мне показалось, – отошла Мэренн, придерживая живот. – Просто я заинтересовалась архитектурой.

– Вот тут все о башнях дворца, – протянул ши толстый фолиант.

Она сама все узнает! Красивые виды, стрельчатые окна и примечания. «Башней снов иногда называют левую, самую высокую сторожевую башню Дома Волка. Закрыта две тысячи лет назад».

Вот оно! Мэренн еле дождалась темноты. Луна светила вовсю. Оставалось только избавиться от охраны…

***

Двери хлопнули, и Майлгуир поднял взгляд. на пороге стоял Джаред, держа на руках Мэренн.

– Что случилось? Она жива? – Майлгиур ринулся вперед.

– Да, мой король, – Джаред осторожно опустил королеву на диван.

– А… дети? – голос Майлгуира дрогнул.

– С ними все хорошо, мой король, – склонил голову Джаред. – Она чуть не сорвалась с башни. С левой башни.

– Как? Как это могло случиться? Мэренн, очнись! – тряхнул Майлгуир ее за плечи. – Что ты натворила!

– Я должна была хоть что-то сделать! – откашлялась она. – Я почти дозвалась!

– Что с тебя попросили? Что?

– Нашу любовь, – отвела взгляд Мэренн.

– И хотела отдать ее?! Как ты могла? Ты все решила за меня!

– Я слышала про наследника! Об этом говорят все, но никто не говорит про девочку! Я хотела отдать нашу любовь, чтобы жила наша дочь! – выкрикнула Мэренн.

– Хорошо, что у тебя не вышло. Я смогу защитить ее!

– Может, и да. А если нет? Ты смог защитить своего сына?

– Нет, не надо, – протянул руку к жене. – Даже не смей!

– Не смей что?

– Не смей упрекать меня в смерти моего первенца!

– Прости. Я не представляю, что тебе пришлось пережить, Я просто не хочу, чтобы это повторилось. Ты сможешь пережить гибель еще одного ребенка? Я – нет. Ты уже похоронил нашу дочь, ты смирился с ее смертью!

– Я ни в чем не желаю мириться! Но мне многое приходится делать вопреки личным желаниям. Этим король и отличается от обычного ши.

– Тогда мне очень жаль, что ты король! – выкрикнула Мэренн. Майлгуир шагнул вперед. – Что, ударишь меня?

– Как ты можешь? – опустил он руки. – Я никогда не причиню тебе вред. Я боюсь опалить тебя своей страстью, лишь поэтому я не трогаю тебя в эти ночи. Но по-прежнему люблю и желаю! Прошу, успокойся, любимая! Что?

Мэренн побледнела и прикусила губу.

– Мой король, начинается, – тихо сказал Джаред. – На день раньше, но это не страшно. Дети просятся в этот мир.

***

Мэренн очнулась от крика. Ей говорили, что она молодец, что все прошло быстро. Она помнила новорожденного мальчика и крохотную девочку, но сейчас, ночью, был слышен только один голос.

Она накинула плед и прошла в детскую, запретив себе паниковать.

Дей замолчал. Он покряхтел, но не плакал. А вторая кроватка… Мэренн без сил опустилась на пол. Вторая кроватка пуста.

– нет! – подошедший Майлгуир еле успел подхватить ее.

– Ты все-таки все решил, да? – всхлипывала Мэренн, цепляясь за его сюрко. – Ты отдал мою девочку, мою Гвенн им?!

– Джаред? – тихо сказал Майлгуир явно не волчице.

– Да, мой король, пора, – тихо произнес советник. – Очень пора. И луна в разгаре.

– пойдем, – сказал Майлгуир Мэренн.

– Я с ним больше не расстанусь! Никогда! – с рыком, не хуже Майлгуирового, ответила Мэренн, подхватывая Дея.

– Тебе не придется, – выдохнул Майлгуир. – Тебе не придется расстаться ни с одним из своих детей.

– Но здесь нет Гвенн, – всхлипнула Мэренн.

– Я говорил, волчушка, – в проеме двери появился Мэллин. – Не верь глазам, верь сердцу.

Мэренн подхватила покрепче Дея, все еще ничего не понимая.

– Я буду скучать по тебе, королева, – уронил вслед уходящим Мэллин. – Иди за своим мужем.

– Зачем? – горько спросила Мэренн.

– Только так вы будете вместе с вашими детьми, – ответил советник.

«Подданные благого Мира! Сегодня под страхом смерти запрещено смотреть в окна в ночное время, запрещено выглядывать из окон и выходить в ночную тьму», – кричали невидимые герольды.

Мэренн ничего не соображала. Они вышли из дворца и долго шли по пустынной дороге.

Было и правда темно. Беззезддная и безлунная ночь, и только длинная желтая змея из факелов шла туда, где не было ничего, и обрывалась прямо на пустоши.

Мэренн тихо шла за Майлгуиром между двух рядов волков, с факелам в руках и с завязанными глазами. По этой дороге они возвращались с Драконьего Хребта.

Дей, не зная о сложностях жизни, тихо спал на ее руках.

– Наша дочка останется новорожденной, – остановив Мэренн, произнес Майлгуир.

– Я поняла! – прикусила губу Мэренн, не сказав: «сколько можно меня мучить?» надо думать о Дее, надо думать о сыне, пусть весь мир превратился в один враждебный ужас.

– Пожалуйста, тише, – попросил Майлгуир. – И прости меня за все.

Он сделал шаг в сторону от дороги и потянул за собой Мэренн. В этом месте не было ничего прии свете дня, а сейчас в бархатной мгле шевелились полупрозрачные ветви, гладили плечи волчицы. Она шла за мужем все дальше и дальше, не понимая, в каком они мире. Может быть, это уже мир теней?

– Я никуда не пойду, пока ты мне все не объяснишь. Скажи, где Гвенн?

– Вынести ее в ночь рождения было необходимо, – отвел вгляд Майлгуир.

– Как ты мог? Что ты за отец?

– К сожалению, я не только отец.

– Да какая мне разница, если ты! ты отдал ее! ты отдал мою… нашу дочь! ты отдал ее друидам! – Мэренн чуть не выронила Дея.

– Я отдал ее, я отдал нашу Гвенн…

– О пресветлый Луг!

– Но не друидам, – договорил Майлгуир и улыбнулся. – Пойдем, я все покажу. Осталось немного.

Вокруг светлело, словно светила яркая луна. Около лица Мэренн закружилась большая стрекоза.

– Пил-л-лик, это наша королева? – сказала стрекоза.

От удивления Мэренн остановилась и уставилась на феечку. Феечка сложила ручки на груди и тоже уставилась на Мэренн.

– Вынести дочь незаметно для всех было трудно, но необходимо. «В этот год родится только один»? – усмехнулся Майлгуир. – Что же, пусть так и будет! Мы объявимся через год и покажем годовалого Дея и новорожденную Гвенн. Ты будешь рядом с обоими своими детьми.

– Так мы не умерли?

– Нет.

– Но… ты говорил, нельзя слишком долго быть в Грезе? – недоверчиво спросила Мэренн.

– Это не Греза, это ее преддверие. Здесь прожить можно, если разрешат феечки.

– Мы разрешил-л-ли, пил-л-лик! – зажужжало волшебное создание и затрепетало крылышками.

– Что ты сделал?

– Не знаю насколько, но я обманул смерть. Я нашел проход.

– Ты смог обмануть друидов?

– Не нарушив ни один закон.

Майлгуир отодвинул тяжелые лапы высокой ели.

Где-то недалеко довольно журчал ручей, пели птицы, а в огромном дупле в гамаке из паутины лежала маленькая девочка с черными волосами. Раскосые глаза ее были плотно закрыты, крохотные ручки сложены на груди. Феечки покачивались на ее плечах.

– Доченька! – рванулась Мэренн, но Майлгуир удержал ее.

– Только не трогай колыбельку! Здесь свои законы, но зная их, выжить можно. Ничего не ешь, иначе потеряешь память. Питье нам будут приносить феи. Напиток сладок, но не приторен. Год пролетит незаметно, а твоя любовь и твоя жизнь останутся при тебе. Как ты и хотела, я буду тут простым ши. После возвращения нельзя будет…

– Но что ты отдал за это? – перебила его Мэренн.

– Ничего, стоящего жизни нашей дочки, – прикрыв глаза, произнес Майлгуир.