Текст книги "Семейная идиллия (СИ)"

Автор книги: запах миндаля

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Ты не пойдешь сейчас к нему, – твердо, жестко произносит Питер.

Дерек иррационально завидует его внешнему спокойствию, хотя чувствует, как волк под лощеной человеческой шкурой изнывает от беспокойства и бессильной злости.

– Я редко это говорю, но ты не виноват, Дерек, – все тем же тоном произносит Питер, сжимая плечо племянника. – Ты не мог знать, что там будет засада.

– Ты – знал, – ядовито выплевывает Дерек, с силой дергаясь, стараясь вывернуться из-под руки дяди.

В голове всё шумно, мутно, альфа-волк беснуется и рычит, отчего глаза Дерека не перестают светиться алым. Волк хочет, чтобы Стайлз сейчас был рядом, но та часть Дерека, что еще способна адекватно оценивать его действия, этого не хочет – это опасно. И Питер тоже это знает, и от этого альфе еще омерзительнее все происходящее.

– Я не знал, – тихо, устало рычит Питер, сильнее вжимая пальцы в плечо Дерека. – Охотники могли быть и там, куда я предлагал пойти. Мы сейчас ни в чем не можем быть уверены, Дерек. Ты не виноват в том, что произошло.

– А кто… тогда… виноват? – Дерек уже не сдерживается, яростно рыча и скаля клыки, наклонившись к Питеру. – Я их послушал. Я их подставил. Я не натренировал их настолько, чтобы они могли… – альфа окончательно срывается на рык, сбрасывая руку Питера с плеча.

Старший Хейл рычит в ответ, снова удерживая племянника, уже двумя руками, чувствуя, как бугрятся в начинающейся трансформации мышцы под пальцами.

– Успокойся, – Питер смотрит племяннику прямо в глаза – алые, безумные и больные. – Возьми себя в руки, альфа. Ты должен быть…

Питер захлебывается фразой, инстинктивно вгоняя удлинившиеся когти в плечи Дерека, когда тот рывком отталкивает его от себя, распарывая грудину от плеча почти до бедра.

Но развернуться и уйти, как собирался, Дерек не успевает – поперек груди его обхватывают тонкие, но сильные руки, и Стайлз вжимается лбом между лопаток, шепча что-то судорожно-нервное.

Дерек смотрит, как Питер хватается за спинку кресла, удерживая равновесие, впиваясь когтями в обивку, опускает взгляд на руки Стайлза, взметнувшиеся по груди и коротко огладившие его по плечам, по почти мгновенно затянувшимся ранам от когтей.

– Детка… – произносит растерянно, чувствуя, как трансформация схлынывает и волк стыдливо поджимает хвост, стараясь не смотреть во встревоженные глаза своего человека.

– Всё в порядке, тихо, волче, – Стайлз тянется измазанными в крови ладонями к его лицу, поглаживая по щекам, по вискам. – Тише, альфа, ты можешь себя контролировать, ты прекрасно с этим справляешься…

Стайлз тихонько вскрикивает, когда кресло, за которое удерживается Питер, с жутким грохотом опрокидывается на спинку, а сам Питер, стремительно побледнев, медленно оседает на пол, приваливаясь спиной к дивану.

Дерек замирает на мгновение, только сейчас всерьез оценивая четыре глубокие раны на груди дяди, и подается вперед, к нему, вместе с беспокойно дышащим Стайлзом.

– До горла не дотянулся, да? – едко выплевывает Питер, когда Дерек опускается перед ним на колени.

– Не язви, зомби-дядя, – тихо шепчет Стайлз, севший рядом с ним.

Альфа на несколько мгновений обессиленно опускает голову, затем укладывая ладонь пониже кровоточащих ран, забирая боль, буквально выкачивая её из тела мужчины. Дерек слышит, как Стайлз тихо всхлипывает, слышит, как Питер останавливает его, когда он собирается сбегать за своей импровизированной оборотнической аптечкой. Альфа не видит совершенно ничего, потому что чужая боль застилает глаза мутным кровавым маревом, густым до ломоты в висках.

– Все будет хорошо, – судорожно шепчет Стайлз прижимаясь губами к виску Питера и сжимая ладонь на плече альфы, будто стараясь перетянуть на себя часть боли. – Мы тебе поможем, Питер…

– Вы меня в могилу сведете… – тихо и устало бормочет, нервно кривясь и отворачиваясь от Стайлза. – Снова.

Дерек даже не обращает внимания на тон или слова, пытаясь помочь бете регенерировать, но кровь не останавливается, пропитывая темную футболку насквозь. У Стайлза заметно дрожат руки, когда он порывисто, но осторожно обнимает Питера за шею, поглаживая по затылку.

– Почему он не регенерирует? – голос Стайлза срывается на хрип. – Много крови, альфа, надо что-то делать.

Дерек растерянно касается пальцами рваных краев раны, поднимая взгляд на Стайлза, осторожно обнимающего Питера обеими руками за шею. Выглядит старший Хейл довольно-таки бледно, откровенно паршиво, и альфе хочется скулить от ощущения собственной глупости и беспомощности.

Пропитавшуюся кровью футболку Дерек снимает с дяди длинными, неровными лоскутами, распарывая ткань когтями, и, едва глянув на впивающегося клыками в собственные губы Питера, старающегося сдержать болезненный рык, наклоняется к его груди, уже без раздумий проводя языком по ранам.

– Не смотри, – тихо произносит Питер, поглаживая Стайлза по щеке, отвлекая его от странного, интимного зрелища. – Не надо.

Стилински послушно отводит взгляд и наклоняется чуть-чуть ближе к мужчине, касаясь губами мокрого холодного лба, пока Питер немного нервно, но осторожно гладит его по шее и щеке, находя успокоение в прикосновениях к нежной гладкой коже.

Дерек медленно сдвигается ниже, вылизывая разодранную плоть, удерживая вздрагивающего от боли мужчину обеими руками за бедра и одновременно послушно принимая давление его ладони на макушку. Питер иногда судорожно и сильно сжимает пальцы в жестких волосах племянника, иногда рычит, ткнувшись лицом в шею взволнованного Стайлза, но раны постепенно затягиваются, регенерируют под прикосновениями альфы, и Питер дышит ровнее и немного спокойнее, пока Дерек тщательно вылизывает его живот, уже дурея от вкуса крови, едва контролируя себя и чувствуя, как снова бугрятся мышцы и вибрируют кости – тело готовится к трансформации.

Волк чует в Питере ту силу, которую заметил еще волчонком, и не просто заметил, а захотел испытать на себе. Волк думает, что сейчас отличный момент для этого.

Дерек думает, что сегодняшняя ночь окончательно сведет его с ума.

Стайлз медленно скользит ладонью по груди Питера, проверяя сросшиеся, но все еще саднящие раны, очерчивая тонкими пальцами линии уродливых шрамов, второй рукой зарываясь ладонью в волосы мужчины, пока сам он тяжело дышит в изгиб его шеи.

Дерек медленно – может быть, медленнее, чем необходимо, – заканчивает зализывать раны, про себя ровно отмечая, что это действительно помогает, но головы не поднимает, замирая, по-волчьи ткнувшись лбом в живот дяди, дышит тяжело и нервно-прерывисто, пытаясь справляться с душащими эмоциями.

Со страхом в глазах Эрики.

С капканом на ноге Коры.

С изодранной в кровавые ошметки спиной Вернона.

С тихим ужасом столкнувшегося с собаками Айзека.

Со своей несостоятельностью, неуверенностью в себе, со своими ошибками, с тянущей, не физической, болью под ребрами.

Стайлз чувствует всё это и хочет успокоить хотя бы прикосновением, протягивая руку, чтобы коснуться плеча Дерека, но альфа, почувствовав нежное, аккуратное прикосновение вздрагивает, словно от удара и отшатывается, неловко цепляясь пальцами за дернувшегося Питера.

Стайлз испуганно отдергивает руку, и тянется прикоснуться снова, но альфа ворчит что-то невнятное, уходя от прикосновения, не поднимая головы и по-прежнему вжимаясь в дядю.

– Волче… – Стайлз останавливает ладонь в дюйме от плеча альфы, чувствуя болезненный жар его тела, но не касается, боясь, что Дерек снова отстранится.

Альфа скребет когтями по полу, опускаясь еще ниже, и утыкается лицом сдавленно охнувшему Питеру в пах, тихо, почти неслышно, завыв.

Стайлз жмурится, услышав этот звук – тоскливый, ломкий, жуткий, – и опускает руку, поднимая взгляд на старшего Хейла.

Питер давит на плечо племянника, безошибочно определяя его готовность к трансформации, но всё равно старается отстранить Дерека, еще надеясь на его самоконтроль, и, может, немного на то, что присутствие Стайлза удержит волка в человеческом облике.

Дерек рычит, царапает отросшими когтями пол, упрямо не давая даже сдвинуть себя с места, подставляя под когти Питера шею, но не собираясь отстраняться ни на дюйм.

Дерек чувствует тихую, бессильную злость дяди, его усталость и, ярче всего, его желание уйти, оставив альфу с его человеком наедине. Дерек боится даже поднимать взгляд на Стайлза, боится нежности, боли, плещущихся в ласковом взгляде и не хочет – не сейчас – оставаться рядом с ним. Потому что Стайлз нежный, понимающий, он постарается успокоить, постарается приласкать и защитить, а Дерек не может избавиться от яркой и болезненной, словно лесной пожар, мысли, что он недостоин всего этого.

Слишком слабый, слишком неумелый, слишком бесконтрольный.

Всё такой же, как в юности.

Альфа удерживает Питера за бедра, не выпуская когтей, но не давая сдвинуться, выпрямляется, снова вжимаясь лбом в его живот, игнорируя попытки старшего волка отстранить его.

– Дерек, – в голосе Питера проскальзывают жесткие ноты, но нет и намека на язвительность, ехидство или пренебрежение.

Дерек отзывается глухим, болезненным рыком, цепляясь пальцами за край джинсов дяди, и еще ниже опускается, почти пластаясь по полу и подставляя беззащитный загривок, настолько доверчиво, что даже Стайлз, хоть и зажимает ладонью рот, чтобы не издать ни звука, пугается, бросая отчаянный взгляд на Питера, который тяжело опускает когтистую ладонь на подставленную шею.

Питер уверен, что ему никогда в жизни не представится лучшая возможность стать альфой.

Или худшая.

========== Часть 17 ==========

– Дерек, – теперь в голосе Питера слышится откровенное раздражение, но альфа чувствует, как его аромат пропитывают ноты тщательно сдерживаемого, почти задавленного усталостью и болью, возбуждения. И яркие, острые и болезненные ноты злости на племянника. За то, что он делает, за то, чего требует и чего желает.

Альфа уверен, что Питер всё понимает правильно, убеждаясь в этом, когда чувствует уколы острых когтей на шее, под самым черепом, там, где уязвимо, открыто… страшно.

– Я не стану, – холодно произносит Питер, бросая совсем мимолетный взгляд на сидящего совсем рядом Стайлза. – Не стану делать этого с тобой. Уходи.

Последнее слово Питер произносит медленно и по слогам, и именно оно, то самое, которое Дерек так боялся услышать десять лет назад, срабатывает как спусковой крючок для трансформации.

Стайлз на мгновение отшатывается, затем грозно, насколько может, окликая альфу, но хищник лишь на мгновение поворачивается к человеку, затем снова поворачиваясь к своему бете, нависая над ним мощным телом, одновременно угрожая и прося.

Не лучшее сочетание, учитывая, что угрозы никогда не действовали на Питера. Хейл запрокидывает голову, пренебрежительно-спокойно глядя на оскаленную морду альфы и, кажется, совсем не замечая когтистых ладоней, рвущих диванную обивку за его плечами.

– Это тебя беспокоит? – Питер даже не сверкает лазурью глаз, что уж говорить об обращении. – То, что ты всё такой же щенок, Дерек? Только сейчас некому рыкнуть на тебя и прихватить клыками за холку, верно?

Альфа дышит тяжело и хрипло, скаля клыки в лицо Питеру.

Питер поднимает руку, издевательски-медленно опуская ладонь на загривок зверя, вжимая пальцы под черную жесткую шерсть, и впивается когтями в плоть, только сейчас обращаясь, плечами отталкиваясь от дивана и выпрямляясь, рыча гулко, низко и страшно, не отпуская Дерека со своих когтей.

Проходит несколько секунд, прежде чем альфа-волк входит в обратную трансформацию, неловко оседая на пол, почти заваливаясь на бок уже человеком, и только тогда Питер рывком вытаскивает когти, обхватывая племянника за плечи, удерживая и не давая упасть.

По бронзовой коже текут темные капли крови, собираясь в ложбинках над ключицами и стекая по спине. Свежая, ароматная кровь, дурманяще-горькая на вкус – Питер почти чувствует это, привычно контролируя все свои желания, не позволяя ни одной из эмоций взять верх даже сейчас, когда Дерек просит куда более умело и куда более отчаянно, чем было десять лет назад.

Тогда щенок мог позволить себе только неумелые намеки и откровенные попытки нарваться на чужие когти и чужую силу.

Сейчас намеки недвусмысленны, сейчас альфа буквально насаживается на когти Питера, прося боли и очищения, которого нигде больше не смог бы получить.

Стайлз глухо вскрикивает, дернувшись к оборотням, когда Питер резко и сильно сжимает ладонь на горле племянника, вздергивая его наверх, ближе к себе, заставляя подняться на колени, и придушивая его совсем не в шутку, только не выпуская когти, но почти выламывая гортань.

Дерек тонет в его ярости, во вполне оправданной злости, в чужой силе, которой, наконец-то хочется отдаться, закрыв глаза и забывшись, тем более, что недостаток кислорода дает о себе знать: перед глазами начинают расползаться мутные разноцветные пятна, словно бензиновая пленка на придорожной луже, мышцы расслабляются, в голове всего на мгновение наступает ясность, затем сменяясь в чем-то даже приятной путаницей.

Но альфе так мало этих ощущений, так мало злости дяди – а он может, имеет право злиться сейчас, – что Дерек медленно, как в замедленной съемке, тянется к предплечью Питера, из последних сил вжимая в плоть острые когти – не как сопротивление, как чистая провокация.

Питер, против ожидания, не бьет когтями под дых и не скалит в бешенстве клыки, хотя по его руке течет кровь, а когти альфы входят все глубже, Питер разжимает ладонь и стряхивает Дерека с руки, словно надоедливого щенка. Альфа даже не пытается удержаться на коленях, оседая на полу между раздвинутых ног Питера, и с упорством тянется обратно к дяде, пока Питер переводит взгляд на Стайлза.

Странный взгляд, в котором усталость и отголоски боли мешаются с совершено жуткой уверенностью в себе.

Стайлз не выглядит испуганным, но он насторожен и не до конца уверен, что понимает, что происходит.

– Скажи, почему ты меня сейчас не боишься, волчонок, – тихо и гулко просит Питер, не двигаясь с места.

– Дерек не позволит тебе причинить мне боль, – совершенно спокойно произносит Стайлз, понимая, что ответ “мы хотим тебе доверять” сейчас не то, что нужно, и все фрагменты несложной головоломки встают на место – Стайлз молча отступает назад, не оборачиваясь на подобравшегося, напряженного Дерека. Альфа будто забыл обратиться – волчьи повадки, движения, плохо гармонируют с сильным человеческим телом.

– Ты прав, – в Питере тоже сейчас слишком мало человеческого, несмотря на то, что он не позволяет трансформации менять тело.

– Я не смогу ему помочь, – тихо произносит Стайлз. Замечательно умный мальчик, удивительно верно понявший происходящее – Питер смотрит на него долгим, ничего не выражающим взглядом, про себя восхищаясь мальчишкой не меньше, чем и четыре года назад. – Ты – сможешь.

Питер отвечает коротким, уверенным кивком и едва касается пальцами лба племянника, стирая стекающие капли пота – заботливый жест при совершенно ничего не выражающем лице.

Альфа чуть вздрагивает, поворачивая голову, когда Стайлз тихонько поднимается на ноги, делая шаг в сторону, чтобы уйти и оставить волков наедине.

– Ты останешься, – тихо произносит Питер, теперь уже кончиками длинных острых когтей поглаживая лицо Дерека и не сводя с него взгляда, позволяя себе иногда надавить на кожу, выпуская каплю крови.

– Я не… не уверен, что это нужно… Дерек… – Стайлз слабо хмурится, не зная как объяснить. Дело не в том, что он не хочет видеть того, что произойдет, дело в том, что он не уверен, что Дерек хочет, чтобы он видел. Поэтому Стилински переводит взгляд на беспомощно молчащего альфу.

– Он тебе не ответит, – старший Хейл качает головой. – Сейчас не Дерек решает, что и как будет происходить. И ты останешься, Стайлз. Потому что ты хочешь ему помочь.

Стайлз не чувствует испуга и не боится Питера, но чувство, которое он испытывает сейчас очень близко к этим двум – какое-то странное, нездоровое благоговение перед мужчиной, находящим сейчас в себе силы удерживать альфу на грани трансформации.

– Я не смогу помочь, – несмотря на произнесенные слова, Стайлз слушается, садясь и сдвигаясь к углу дивана.

– Сможешь. Так же, как и всегда. Иначе в вас двоих вместе не было бы никакого смысла, верно, альфа?

– Не говори так, – на самом деле, Дерек едва находит в себе силы для того, чтобы придать тону нужную, жесткую эмоциональную окраску.

– Ты не о том думаешь сейчас, Дерек, – Питер убирает руку, лишая племянника физического контакта, и альфа замирает, хмурясь, разглядывая длинные сильные пальцы только что касавшиеся его подбородка. – А ты, Стайлз, мыслишь в неверном направлении. Ты останешься. И будешь смотреть на него. Знаешь, почему?

Стайлз молча качает головой, не сводя взгляда с Дерека.

– Посмотри на него, – Хейл ведет кончиками когтей по подбородку альфы, заставляя его запрокинуть голову. – Разве ты не понимаешь, что он позволяет тебе видеть?

Стайлз хмурится всего секунду, принимая окончательное решение. Дерек чувствует на себе его взгляд, и про себя захлебывается жалким скулежом.

Потому что его мальчик сильный, спокойный и собранный. Потому что сам Дерек не годится ему и в подметки. Потому что из Стайлза вышел бы куда лучший альфа, чем из самого Дерека.

Питер резко наклоняется вперед, сталкиваясь с Дереком нос к носу, и альфа не отшатывается только потому, что тратит на это остатки своего самообладания и гордости, вздрагивая и окончательно сбиваясь с ритма дыхания, когда длинные когтистые пальцы опасно обласкивают шею, царапая и поглаживая, притягивая альфу все ближе к дяде.

Дерек боится поднять взгляд на Стайлза, не хочет сейчас видеть его глаза, потому что чувствует в запахе юноши удивление, которое Стилински наверняка тщательно маскирует во взгляде. Дерек отвлекается, стараясь чутче разобрать запах Стайлза, стараясь – но боясь – найти ноту отвращения или, всё-таки, ревности. Или непонимания.

Дерек не верит, что результат может быть отрицательным по всем параметрам, но сильная, с когтями, оплеуха, заставляет его дернуться, покачнувшись на коленях и почти завалившись на ногу Питера, и отвлечься от изучения запаха Стайлза. Питер водит пальцами по окровавленной щеке, жестко обхватывая шею Дерека ладонью, и вздергивая его наверх, на себя, не обращая внимания на явно хрустнувшие позвонки.

В запахе Стайлза начинает проступать беспокойство и испуг.

Ломота в шее отвлекает от мыслей о том, что Дерек сейчас сидит на коленях своего дяди, мутно разглядывая его лицо и его губы, медленно, один за одним, обнимающие окровавленные пальцы. Питер откидывается на диван, легким шлепком по краю челюсти заставляя Дерека, попытавшегося отвести взгляд, смотреть ровно на него.

– Проблемы с концентрацией? – холодно уточняет Питер, когда Дерек поднимает на него взгляд.

Альфа отвечает почти неслышным, восторженным поскуливанием, волк – точнее где-то еще обитающий юный волчонок, – понимает, что добился своего, когда узнает этот холод в тоне, это безразличие в глазах, этот ничем не усложненный запах шафрана и теплого сандала.

Дерек не знает, что ему делать и не представляет, что будет делать Питер, поэтому просто замирает, слегка приподнимаясь на коленях, когда Питер с треском разрезает когтями ткань, бесцеремонно задевая кожу, чтобы раздеть племянника. Кровь течет по бедрам и впитывается в лоскуты одежды, её душный запах заполняет собой всё вокруг, заставляя альфу теряться в этой страшной тошнотворной дымке. У крови запах страха и боли, неуверенности в себе, отчаяния, и Дерек не сразу осознает, что это он, это его кровь пахнет так.

Питер не церемонится, оставляя на бедрах все более глубокие царапины, впиваясь когтями в податливую плоть, окуная пальцы в горячую кровь и размазывая её по своим ладоням и бёдрам племянника, рывком притягивая его к себе, сжимая хищно и больно, будто имея целью раскрошить слабо вибрирующие в желании трансформации кости.

Дерек задыхается обилием ощущений и эмоций, когда чувствует внутри себя сразу два плавно двигающихся, растягивающих его пальца. Стайлзу кажется, что от рыка альфы полопаются стекла в комнате, когда Дерек упирается ладонями в плечи Питера, выгибаясь и широко распахивая совершенно безумные темные глаза.

Питер вторит более тихим и более спокойным рычанием, плавно сталкивая племянника с себя и в одно движение оказываясь позади него, сжимая упругие ягодицы, вжимаясь в них пахом, пока Дерек заходится слабой дрожью от волнения и предвкушения.

Стайлз охает, когда Питер вздергивает племянника за плечо, заставляя выпрямиться, подталкивает вперед и позволяет опуститься только оперевшись локтями о диван, почти напротив вжавшегося в диванную спинку Стайлза.

Стилински непонимающе смотрит на Питера, потому что Дерек просто опускает голову, упираясь лбом в сиденье дивана, пока Питер приспускает джинсы, проводя членом между ягодиц племянника.

– Ты же не думаешь, что ты ему не нужен сейчас? – Питер вздергивает наверх одну бровь, жестко опуская ладонь на бедро дернувшегося было Дерека. Альфа покорно затихает.

– Я не понимаю, – признается Стайлз, пытаясь донести до Питера мысль, что Стайлз так не сможет со своим волком.

Но Питер и без его подтверждений это знает.

– Делай или позволяй то, что сочтешь нужным, – Питер наклоняется вперед, двинув бедрами и плотнее вжимаясь членом между ягодицами Дерека, запуская пальцы в его волосы и поднимая его голову, заставляя посмотреть на Стайлза.

Дерек закрывает глаза, избегая взгляда своего человека, но второй рукой Питер впивается в его бедро, и альфа слушается, открывает глаза, глядя на Стайлза. Юноша выглядит немного растерянным, когда тянется пальцами к его щеке, и Дереку снова хочется отпрянуть, но отступать некуда – за спиной Питер, жаркий, властный, и он наклоняется к самому уху, и шепчет так тихо, что у Стайлза нет ни единого шанса разобрать и слова:

– Ты делаешь много ошибок, Дерек, но ты не можешь себе позволить оттолкнуть его. Ты ведь знаешь это, – альфа коротко кивает, не сводя взгляда со Стайлза. – Конечно знаешь.

Дерек стискивает зубы и резко подается под ласковые руки Стайлза, словно ища защиты, когда Питер длинным слитным толчком входит в него, не заботясь о том, чтобы забрать боль, напротив, пропарывая когтями бедра и натягивая альфу на свой член, не давая отстраниться ни на дюйм.

Стайлз проводит ладонью по плечам и спине, унимая нервную дрожь, а Питер, вжавшись в Дерека, замирает, давая привыкнуть и прочувствовать тугую, жаркую заполненность, ощущение подчиненности и зависимости.

Питер начинает двигаться через несколько секунд, медленно, но мощно, убирая когти, но сжимая Дерека, не давая ему забыть, что сейчас от него не зависит буквально ничего. Стайлз только поглаживает по плечам, в какой-то момент стягивая с себя майку и позволяя Дереку вжаться лицом в его живот, постанывая на особенно глубоких, уверенных толчках и судорожно вылизывая чувствительную кожу вокруг пупка.

Стайлз возбуждается за несколько минут, срываясь на долгий стон, когда Дерек, почти не контролирующий своих действий, толкается языком в ложбинку пупка в такт движениям Питера, наклонившегося к его загривку и прихватывающего клыками смуглую кожу, чтобы насладиться вкусом крови.

Стайлз затаивает дыхание, когда длинные когти альфы легко раздирают его домашние шорты, Стайлз немного все-таки боится, чуть спокойнее чувствуя себя под взглядом Питера, слегка сжимающего ладонь на плече племянника. Дерек без раздумий, умело насаживается ртом на его член, довольно застонав, сжимая Питера в себе, и замирает, чувствуя, как две пары ладоней уверенно обласкивают его тело. Стайлз начинает двигаться первым, подкидывая бедра и направляя Дерека, задавая темп, а Питер подстраивается, и через несколько мгновений их движения сливаются в унисон, даря Дереку безграничное чувство заполненности, удовлетворения и абсолютной потери контроля. Сладкая эйфория, совершенно не похожая на оргазм, омывает тело, растворяя все границы, позволяя альфе забыться в равномерно ускоряющихся глубоких толчках, даже собственное почти болезненное возбуждение отходит на второй план.

Остается запах возбуждения, уверенные прикосновения рук, легкая тянущая боль, слабое, даже приятное головокружение и разноцветные вспышки перед глазами. Даже запах крови отступает куда-то на сотый план, истирается боль и беспокойство, разочарование в самом себе. Дерек с удовольствием вслушивается в сбившееся дыхание Стайлза и крепче обхватывает ладонями его бедра, умоляя глубже войти в его рот, и Стайлз слушается, скорее всего даже неосознанно, потому что его уже трясет в оргазме, когда он толкается членом Дереку в горло, выплескиваясь глубоко внутри, подвывая и всхлипывая, когда Дерек начинает глотать, сжимая его мышцами глотки.

Дерек едва не задыхается, но Питер тянет его за волосы, заставляя отстраниться и глотнуть воздуха, и Дерек захлебывается обжигающим кислородом, сталкиваясь с мутным от пережитого оргазма взглядом Стайлза.

Питер кончает через несколько минут, отстранившись и спуская на ягодицы племянника, втирая сперму в его кожу и явно наслаждаясь неудовлетворенной дрожью альфы.

Дерек внезапно остро чувствует все окружающие его эмоции, они смешиваются в разноцветный клубок, а Дерек оказывается в самой его середине – раскрытый, беспомощный, доверчивый и обнаженный.

Питер переворачивает его, усаживая, Стайлз наклоняется к губам, целуя, сдвигаясь немного в сторону, когда Питер, обхватив ладонью член Дерека, тоже наклоняется к его лицу.

Дерек не задумываясь целуется с ними обоими, чувствуя, как две руки доводят его до разрядки такими разными, но правильными и яркими прикосновениями.

Оргазм разрушает альфу, просто стирает его сознание, перезагружая, но до этого на несколько мгновений-минут погружая в совершенную тьму, где есть только безграничное ощущение удовольствия, где есть дыхание и прикосновение тех двоих, что сейчас рядом. А потом Дерек словно выныривает на поверхность из-под толщи воды, и хватает губами воздух, приходя в себя.

Умиротворение и спокойствие окутывают его теплым коконом, мысли, которые несколько минут назад напоминали кошмарное месиво, приходят в порядок, Стайлз, сползший с дивана и прижавшийся к боку, улыбается в основание шеи, а Питер, кажется, собирается подняться и уйти, но его Дерек останавливает, обняв за пояс и потянув обратно, к себе, под нежные руки Стайлза.

Дядя ворчит что-то, но поддается, садясь рядом и откидываясь спиной на диван, и успокоенно усмехается в висок Дерека. Альфа напрягается на несколько секунд, но затем позволяет себе еще немного слабости – тянет к себе прильнувшего, удовлетворенно урчащего Стайлза, а сам откидывается на грудь Питера, позволяя дяде осторожно приобнять его за плечи, ласкающе прикасаясь к взъерошенной и взмокшей макушке Стайлза.

– Как ты, волче? – Стайлз первым нарушает томную тишину, запрокидывая голову, и прижимаясь мягкими губами к подбородку Дерека. Альфа смотрит на него долго и молча, поглаживая по затылку, любуясь тем, как губы раздвигаются в широкой улыбке.

– Хорошо, – Дерек мягко тянет Стайлза чуть повыше и коротко целует в губы. – Питер?..

– Что? – с откровенной ленцой в тоне отзывается Питер.

– Спасибо, – неловко произносит Дерек, продолжая смотреть на Стайлза.

Дядя небрежно ерошит волосы племянника и молча кивает, зная, что Дерек почувствует его безмолвный ответ.

========== Часть 18 ==========

Дерек просыпается с первыми лучами утреннего солнца, нещадно освещающего зал, часть которого пребывает в совершеннейшем хаосе. Оглядывает себя – голого, всего в потеках засохшей крови – своей и чужой, – аккуратно гладит по макушке сопящего во сне Стайлза, прижимающегося щекой к груди, и прислушивается к сонному порыкиванию просыпающегося Питера.

– Спать на полу в зале – отвратительная идея, – Питер аккуратно прогибается в спине, отталкиваясь плечами от дивана, потягиваясь, но удерживая прижимающегося к нему спиной Дерека.

– Не думаю, что мы проводили голосование, – альфа немного растерянно осматривает окрестности, оглядывается на изодранный его собственными когтями диван, оглядывает себя и снова хмурится.

– А стоило, – ехидно хмыкает Питер. – Я бы проголосовал против.

Стайлз причмокивает, крепче обхватывая пытающегося сесть поудобнее Дерека руками.

– Дитон скоро отпустит волчат, – бормочет Дерек, мотая головой и стараясь согнать остатки сна. – Если уже не отпустил.

– Он сказал, что позвонит утром, – Питер убирает ладонь с бедра племянника, давая ему сдвинуться чуть в сторону. – Видимо, чтобы проверить, остался ли здесь кто-нибудь живой.

Альфа укоризненно, но все же виновато рычит в ответ, оглядывая плавно поднявшегося на ноги Питера.

Бета задумчиво оглядывает обрывки разбросанной по полу одежды, и легкомысленно взмахивает ладонью.

– Я в душ. И, я так понимаю, убирать весь этот бедлам тоже мне.

– Я помогу, – Дерек осторожно, стараясь не потревожить, тянет Стайлза к себе, поднимая на руки. – Отнесу его в постель и отмоюсь. – И нужно будет поговорить с волчатами, когда они вернутся.

– Очевидно, – кивает Питер, но, против ожиданий Дерека фразы не продолжает. – Знаешь, я бы посоветовал вам двоим съездить куда-нибудь, отдохнуть.

Альфа останавливается на полпути к двери, бережно прижимая своего человека к груди, и оборачивается к дяде.

– Сейчас? Когда в округе болтается свора охотников?

– Они не найдут нас. А следующее полнолуние все равно лучше провести в доме, – Питер спокойно пожимает плечами и отходит к окну, чтобы проветрить.

– Я не могу, – честно признается Дерек, чуть улыбаясь, когда Стайлз ерзает у него на руках, обнимая за шею, но так и не просыпаясь. – Стайлз тоже хочет куда-нибудь съездить, но я не могу, Питер. А сейчас это будет выглядеть как бегство.

– Тебе это нужно, – Питер, совершенно не стесняясь своей наготы, садится на подоконник, прижимаясь спиной к прохладному стеклу. – Дерьмо случается, племянник, но не обязательно в нем тонуть.

Дерек ровно пожимает плечами, отворачиваясь от дяди. Трудно не признать справедливость его слов, но Дерек совершенно точно не готов сейчас оставлять свою Стаю, даже для того, чтобы привести в порядок себя и порадовать своего человека.

Стайлза Дерек осторожно опускает на их общую постель, раздевая и обтирая теплым влажным полотенцем, стараясь смыть следы засохшей темной крови с пальцев, с щек, с груди, бедер и плеч. На самом человеке нет ни единой царапины, и Дерек, завернув юношу в одеяло, наконец-то может вздохнуть совершенно спокойно и отправиться в душ, отмываться самому.

Еще предстоит на пару с Питером приводить в порядок зал, разговаривать с волчатами, а еще неплохо было бы приготовить завтрак – после полнолуния Дерек всегда чувствует себя голодным, как волк.