Текст книги "Семейная идиллия (СИ)"

Автор книги: запах миндаля

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Дерек вбивается в него одним толчком до основания и, не давая опомниться и привыкнуть, продолжает двигаться, полностью вытаскивая член и глубоким толчком вколачиваясь в принимающую дырку. Стайлзу приходится зажать рот – с таким восторгом он вопит. Юноша понимающе относится к этому – прижимает ладонь Дерека к своему рту, покусывая и вылизывая кожу, качает бедрами, подмахивая, но получает звонкий шлепок по заднице и послушно замирает в одном положении, давая возможность Дереку с размаха трахать его сжимающуюся дырочку.

Альфа снова вытаскивает член и на этот раз приставляет к пульсирующему проходу пальцы.

– Жадный, похотливый мальчик, – тихо, возбужденно урчит Дерек, чувствуя напряженную дрожь, проходящую по телу Стайлза. – Жадному мальчику нравится быть заполненным, верно?

– Да, – просяще всхлипывает Стайлз в ладонь Дерека. Альфа гладит края раскрытых мышц, засовывая пальцы внутрь.

– Детка хочет кончить на члене? – Дерек двигает бедрами, потираясь членом о ложбинку, и довольно урчит, когда Стайлз жадно кивает, подаваясь назад.

Дюжины сильных толчков хватает обоим – Стайлз дрочит себе, кусая ладонь Дерека, а альфа вбивается в него, чувствуя, как оргазменная дрожь и пульсация его самого подталкивают к пику. Дерек спускает внутрь, медленно вытаскивает член мазнув головкой по коже и мутно смотрит на блестящую от спермы дырочку, снова проводя по ней языком.

Стайлз обессиленно всхлипывает под ним и альфа, удовлетворенно урча, ведет губами вдоль позвоночника, постепенно подбираясь к шее, тянет Стайлза набок, целуя висок, щеку, уголок приоткрытых губ.

Стайлз довольно мычит, переворачиваясь на спину и закидывая руки Дереку на плечи.

– Мне кажется, что у меня до сих пор ноги дрожат, – Стилински немного хмурится, стараясь скрыть отчаянно-счастливую ухмылку.

– Сейчас отнесу тебя на постель, отдохнешь и продолжим, – предельно серьезно оповещает его Дерек.

– Оу, – Стайлз в ответ удивленно приподнимает брови. – Ты не хочешь, чтобы я куда-то выходил в ближайшую неделю?

– Меня устроит, – Дерек смеется, целуя улыбающиеся губы Стайлза, и выполняет свое обещание, поднимая человека на руки и укладывая на кровать. – Детка, это было невозможно хорошо.

– Да? – в голосе Стайлза слышится откровенное сомнение, он трет переносицу, над чем-то раздумывая. – Тебе правда понравилось?

– Детка, – укоризненно тянет Дерек, потираясь кончиком носа о щеку Стайлза. – Разве это не очевидно?

– Я так себе доминант, – Стайлз улыбается, немножко морща нос, и становится похож на маленького, хитрого лисенка.

– Ты самый лучший в мире, – уверенно отвечает Дерек, ложась рядом и обнимая Стайлза обеими руками, зарываясь носом в его волосы. – Ты самый лучший доминант, самый лучший любовник, самый лучший в мире бойфренд.

– Ну, последнее – определенно, – Стайлз хихикает, когда Дерек кусает его за кромку уха, улыбаясь.

– Я тебя люблю, детка, – Дерек прижимает Стайлза спиной к своей груди, целуя в макушку.

Стайлз откликается довольным урчанием и гладит руки Дерека, лежащие на его груди и животе.

– А фотографии покажешь? – через несколько минут расслабленной тишины Дерек вспоминает об этом.

Стайлз пытается подняться – телефон в джинсах, а джинсы на полу в нескольких шагах от кровати, но Дерек его останавливает, снова прижимая к себе.

– Потом, – успокаивающе урчит альфа. – Я тебя сейчас никуда не отпущу.

– Я твой личный плюшевый… кто? – Стайлз блаженно улыбается, устраиваясь поудобнее.

– Ты мой личный плюшевый Стайлз, – альфа слабо прикусывает загривок своего человека, когда тот громко, смешливо фыркает.

– А Питеру можно будет показать? – осторожно уточняет Стайлз. – Я ему не обещал, но мне кажется, ему бы понравилось…

– Ему бы понравилось, – Дерек согласно кивает, все еще раздумывая над просьбой Стайлза. – Давай сначала посмотрим, что там получилось, ладно?

– Ладно, – Стайлз берет руку Дерека в свою и тянет к губам, медленно и вдумчиво целуя пальцы.

– А на ком ты тренировался? – Альфа трется носом о макушку Стайлза. – Не на Питере же?

– Не-ет, – Стайлз тихонько хихикает. – Я думал, что на нем, но он сказал, что я не дорос… Питер не говорил тебе, что у него кто-то есть?

– Он говорил мне, что у него никого нет, – Дерек пожимает плечами. – Но я тебе рассказывал про того парня…

– Ага, – Стайлз мелко кивает. – Оливер. Я уверен, что и ты тогда его видел. Ну, знаешь, их отношения не похожи на “одноразовые”. И горячий шоколад, Дерек. Это вообще без вариантов.

Хейл шумно фыркает, качая головой.

– И горячий шоколад… – задумчиво повторяет Дерек. – Стайлз, в личную жизнь Питера лучше не лезть…

– Ты думаешь, что я этого не понимаю, волче? – Стайлз прижимается губами к основанию дерековой ладони, тепло дыша на кожу.

– Питер всегда говорил, что не создан для долгосрочных отношений, – Дерек пожимает плечами, удивленно смаргивая, когда Стайлз одним движением переворачивается на другой бок и вперивает в него осуждающий взгляд. – Что?

– Ну дело-то не в этом, альфа, – Стайлз закатывает глаза. – Редкий случай, но дело-то не в эгоизме…

– Стайлз, – чуть строже ворчит Дерек. – Я тебя прошу – не лезь. Ты всегда запрещаешь мне интересоваться его делами сверх меры…

– Я не буду лезть, – примирительно мурлычет Стайлз, сгоняя с лица обеспокоенное выражение. – Стайлз просто хочет всем счастья. Много-много.

– Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным, – Дерек тихо повторяет фразу из одной из своих любимых книг. Стайлз тихонько морщит нос, пожимая плечами, и придвигается ближе, целуя Дерека в переносицу.

========== Часть 27 ==========

Кисловато-сладкий аромат нежно любимой с детства ягоды Дерек улавливает с самого порога особняка и даже замирает, с удовольствием принюхиваясь к тому, как запах вишни мешается с еще одним его любимым запахом – запахом Стайлза.

Стилински полулежит на кровати в спальне, обложившись учебниками, и смотрит какой-то учебный фильм по антропологии, иногда запуская пальцы в стоящую у него на коленях стеклянную чашку с вишней. Дерек бесшумно преодолевает расстояние, отделяющее его от кровати, и садится на её край, неспешно наклоняясь к улыбнувшемуся Стайлзу, понятливо протянувшему перепачканную вишневым соком руку к губам Дерека.

– Вишня поспела, – уточняет на всякий случай, глядя, как Дерек медленно облизывает его пальцы, жмурясь от удовольствия.

– Ты же не лазил сам? – Дерек хмурится, вспоминая, как в прошлом году Айзек навернулся с раскидистого старого вишневого дерева, растущего на территории, прилегающей к особняку.

– Я нижние ветки подергал, – покладисто мотает головой Стайлз. – Пора снаряжать волчат за вишней, альфа.

– Стайлз будет готовить вкусные вещи? – Дерек наскоро разгребает для себя небольшой участок кровати, складывая книги неаккуратной стопкой в стороне.

– Ага, – Стайлз с воодушевлением кивает, переставляя чашку с вишней на колени Дерека. – Я могу приготовить пирог, желе, пирожки, могу сделать джем… Можем заморозить… – увидев как Дерек выразительно морщится, Стайлз кивает. – Не будем замораживать. Тогда джем, да? Чтобы на зиму хватило.

– И вишневый пирог, – Дерек наконец-то удобно устраивается рядом со Стайлзом, вытягивая ноги, и Стилински тут же пристраивает голову у него на плече, обнимая альфу поперек груди.

– Обязательно, – Стайлз серьезно кивает, теребя ворот черной майки Дерека. – Только нужно собрать всю вишню и из всей вытащить косточки… Порычишь немножко на стаю?

– Порычу, – Дерек благодушно кивает, стараясь пересилить разлившуюся по телу ленивую негу, встать и переодеться. Это вдвойне сложно из-за того что Стайлз, обычно возмущающийся, когда Дерек не переодевшись валился на кровать, никак не реагирует сейчас, только прижимается теснее, будто представляя те самые пресловутые зимние вечера, когда так кстати шерстяные носки, банка джема и горячий оборотень под боком.

Талия в детстве Дерека делала просто божественный вишневый пирог. На самом деле, Дерек уже не помнил его вкус и даже не знал, что конкретно мама добавляла в него, потому что совершенно не интересовался тем, что происходило на кухне. И вкус, и запах уже давно выветрились из памяти, остались только ощущения, эмоции – их Дерек помнил хорошо. Вишневый пирог почему-то стал для Дерека одним из синонимов домашнего уюта, спокойствия и тепла, и Стайлзу прекрасно удавалось готовить его так, чтобы Дерек, закрывая глаза и расслабляясь, испытывал те же эмоции, как и когда тарелку перед ним ставила одетая в красно-белый фартук поверх платья Талия Хейл.

Стайлз догадывался, что вишневый пирог – это что-то чуточку большее, чем любимое блюдо его альфы, и всегда с воодушевлением относился к возможности порадовать Дерека.

– Завтра? – Стайлз с тихим смешливым вздохом щипает задумавшегося Дерека под ребрами. – Завтра порычишь? А то всю вишню голодные бурундуки растаскают… или соседи.

– У нас нет соседей, детка, – Дерек блаженно прикрывает глаза, когда тихо хмыкнувший Стайлз подносит к его губам выпотрошенную сладкую ягоду.

– Это ягода достойная воспевания в древнегреческих одах и исландских сагах, – совершенно серьезно, и даже как-то торжественно произносит Стайлз. – Тем более, это вообще единственная съедобная вещь, которая растет у нас… – Стайлз неопределенно взмахивает руками, не зная, как поточнее назвать огромную, принадлежащую Хейлам территорию. – В общем, растет. Кроме грибов.

– Земляника растет, – Дерек тянется вперед, чтобы нежно отобрать у Стайлза еще одну ягоду.

Земляника действительно росла, но только в одном месте и знал о ней только Дерек и Стайлз, которому она доставалась, и которой он без зазрения совести наслаждался в компании одного только Дерека. В конце концов, считал Стайлз, у “мамочки стаи” должны быть привилегии.

– Земляники мало, – со вздохом сообщает Стайлз, подозревающий, что когда-нибудь любимым дикорастущим лакомством ему придется делиться со всей стаей.

Дерек пожимает плечами, обозначая собственную беспомощность в этом вопросе.

– Нам нужен фруктовый сад, – внезапно сообщает Стайлз.

– Нет, – Дерек упрямо мотает головой. – Это годы возни, детка. Давай когда-нибудь… потом.

– Потом? – Стайлз неожиданно внимательно смотрит на Дерека, и его лицо озаряет слабая, нежная улыбка. – “Потом” – это когда мы будем забавными стариканами, которым все равно больше нечем заняться?

– Ну, наверное, – осторожно отвечает Дерек, улыбнувшись, когда в глазах Стайлза вспыхивают счастливые искры.

– Ух ты, – резюмирует Стайлз. – Будет круто. Серьезно. А мы будем целоваться? Или мы будем ворчливыми и странными как в “Порочных”?

– Уверен, что в “Порочных” нам показывают не все, – Дерек посмеивается, качая головой, и поближе подтаскивая Стайлза к себе.

– Ну, наверное ты прав, – согласно кивает Стайлз, выжидающе глядя на Дерека.

– Будем целоваться, – с коротким смешком соглашается альфа. – Препираться насчет сортов абрикосов и целоваться.

– Мне нравится, – Стайлз довольно морщит нос, ерзая у Дерека под боком, поудобнее устраиваясь и явно намереваясь уснуть. – Препираться насчет сортов абрикоса – это настоящая романтика. Это круто… – Детка, – Дерек аккуратно тормошит собравшегося подремать Стайлза, отставляя чашку с вишней на тумбочку. – Ты сейчас будешь страшно ругаться, но…

– Да знаю я, что ты не переоделся, – Стайлз грациозно взмахивает рукой, фыркая, и перекатывается на свою подушку, давая Дереку подняться. – Возвращайся скорее, волче. Этот фильм, – Стайлз указывает взглядом на тихо бормочущий телевизор, – идет три часа, из которых я два отсмотрел, из которых я полтора хочу спать, из которых я сорок минут держусь только надеждой, что ты скоро придешь…

– Ты мой герой, – Дерек, поднявшись с кровати, наклоняется к Стайлзу, чтобы поцеловать его в кончик носа. – Твой волк не будет задерживаться, я тебе обещаю.

Когда Дерек возвращается в спальню, Стайлз уже спит, свернувшись клубочком на кровати, прямо поверх одеяла, по-прежнему в окружении учебников и тетрадей, а телевизор монотонно и скучно бубнит учебный материал, и Дереку думается, что за такую его подачу стоило бы открутить создателю голову.

Дерек аккуратно убирает с кровати все лишние предметы, вытягивает из-под Стайлза одеяло, и ложится рядом с ним, укрывая обоих.

***

Утром за завтраком Стайлз оживлен больше обычного, как и все волчата – болтают, смеются, смущают Айзека напоминанием о том, как он в прошлом году свалился с вишни. Айзек опускает взгляд, заливаясь неровным румянцем, очень милым на взгляд Коры – во всяком случае именно какую-то грань умиления Дерек чувствует в запахе сестры, когда она смотрит на кудрявого волчонка, кривовато улыбающегося блинчикам с вишней.

Стайлзу не нужно оборотнического нюха, чтобы это почувствовать, и он предупреждающе-строго зыркает на Дерека, когда тот хмурится, в очередной раз взглянув на Кору.

– Нам нужно съездить в магазин, – почему-то строго объявляет Стайлз, ставя перед Дереком чашку с кофе и тарелку с блинчиками.

Дерек ровно кивает, ничего не имея против, а буря приходит в виде скептично тянущего гласные голоска Эрики, размешивающей в глубокой миске йогурт с вишней.

– Значит вы поедете в магазин, прохлаждаться, а мы снова, как в прошлом году, будем собирать вишню в одиночестве?

– Вас пятеро, – Стайлз демонстративно закатывает глаза. – Скотти тоже придет днем. Постарайтесь уж не зачахнуть от одиночества.

Питер, до этого хранивший гробовое молчание, тихо хмыкает, не поднимая взгляда от лежащего перед ним планшета. Эрика лишь на секунду поворачивается к старшему Хейлу, видимо намереваясь спросить, чем он собирается заниматься сегодня днем, но передумывает только завидев, как Питер, не поднимая взгляда, кривит губы в усмешке.

– Ладно, – Эрика скрещивает руки на груди, снова садясь на стул.

– Можешь сама с кем-нибудь съездить в магазин вместо нас, – неожиданно предлагает Стайлз опасно-медовым голосом.

Дерек, сначала взглянув на него удивленно, тихо хмыкает.

Эрика настороженно хмурит красиво очерченные брови.

– Ну уж нет, – тянет волчица. – Чтобы ты открутил мне голову, если я вдруг случайно куплю что-нибудь не то?..

– Или я откручу тебе голову, если он свалится с вишни из-за того, что ты встаешь в позу, Эрика, – благодушно дополняет Дерек.

Волчица кивком признает свое поражение, и на кухню опускается привычный утренний гул, состоящий из болтовни, смеха, звона чашек и тарелок, чьего-то возмущения.

– Детка, – Дерек тихо, благодарно урчит, потеревшись кончиком носа за ухом у севшего рядом Стайлза. Стайлз обнимает ладонями чашку с какао, и придвигается поближе к Дереку, прижимаясь плечом к его плечу.

– Запасайся терпением, – с улыбкой предупреждает Стайлз. – Мы будем покупать множество разных вещей, которые я буду тщательно выбирать и мучить тебя вопросами…

– Впрочем, как всегда, – Дерек едва заметно улыбается, касаясь губами виска Стайлза. – Я как-нибудь переживу.

***

Стайлз всегда очень внимательно подходил к выбору продуктов – рассматривал упаковки, читал все надписи, нюхал и мял пальцами фрукты и овощи. Походы в магазин обычно занимали много времени, и, пожалуй, человеку с менее стальной выдержкой, чем у Дерека Хейла, стоили бы немалого количества нервных клеток. Но Дерек действительно привык – благодушно кивал в нужных местах стайлзова монолога, послушно принюхивался к продуктам, определяя, насколько они свежие, доставал что-то с верхних полок, куда Стайлз не дотягивался, выслушивал состав того или иного продукта, послушно сверяясь с гуглом по поводу безопасности содержащихся в нем добавок.

Несмотря на то, что Стайлз мог питаться безумно вредными чипсами и бесполезными на их фоне яблоками, а стая спокойно могла поглощать любые пищевые добавки даже не почесавшись, к вопросам подбора продуктов Стайлз подходил с большой ответственностью. Еще придирчивее он был только в выборе бытовой химии, сверяясь с забитым в телефоне списком предпочтений волчат и лично Дерека – в отношении запахов, их интенсивности, да и вообще фирм-производителей.

Стайлз был очаровательно шумным в магазине – он старался как-то сдерживать эмоции, рвущиеся наружу в связи со сменой состава любимого плавленного сырка или с тем, что он нашел свои любимые яблоки, которые не завозили в магазин уже больше месяца, – но у него это получалось редко, поэтому он часто краснел, ловя на себе осуждающие взгляды почтенных леди, тихонько, смущенно извинялся, и пару минут вел себя тихо – но не дольше.

Дерек задумчиво пролистывает новостную ленту в телефоне, одним глазом приглядывая за Стайлзом, выбирающим сахар для джема, и одной рукой нашаривая пачку коричневого рафинада, обожаемого Эрикой, когда Стайлз громко ойкает, явно вкладывая в звук удивление, смешанное с восторгом, и весело вопит: “Привет!”, поворачиваясь к кому-то, кого Дерек еще не успел увидеть.

Запах слабо знакомый, его Дерек никак не может вспомнить, зато, подняв глаза, сразу узнает в растерянно замершем напротив Стайлза юноше мальчишку из квартиры дяди. И запах – Стайлз после своих “консультаций” у Питера пах так же.

– Привет, – парень дружелюбно, но немного неловко улыбается, взмахнув рукой, и, переведя взгляд на Дерека, тише добавляет, смутившись, кажется, еще больше:

– Здравствуйте.

– Привет, – кивает Дерек, фыркая в ответ на тихое ворчание Стайлза, призывающего своего Хмуроволка не хмуриться и не пугать людей.

Дерек опрометчиво отвлекается на разрядившийся телефон, отключая жрущие заряд приложения – на это уходит пара секунд, а Стайлз уже успевает выяснить, что они действительно учатся с Оливером в одном колледже, но на разных отделениях, убеждается, что у парня – по его, по крайней мере словам – все в порядке, и уже, кажется, начинает предлагать притихшему, только улыбающемуся собеседнику помощь в любом начинании – от выбора продуктов, до похода домой.

Дерек только благодарит все-таки имеющуюся у Стайлза тактичность за то, что тот ни разу в своих сбивчиво-радостных монологах не упомянул Питера.

– Ой, а это Дерек, – внезапно спохватывается Стайлз, повернувшись к оборотню и коротко чмокнув его в щеку.

– И еще раз привет, Оливер, – Дерек протягивает руку для приветствия, внезапно замечая промелькнувшую в Стайлзе настороженность, но ничего странного не происходит – парень отвечает на рукопожатие, лишь чуть замешкавшись, и все так же благожелательно улыбается, качая головой, когда Стайлз предлагает помочь с чем-нибудь.

Стилински больше не настаивает, зато беззаботно предлагает Оливеру заглядывать как-нибудь в гости и даже обменивается с ним номерами телефонов.

Когда Оливер, попрощавшись, отходит в сторону свежих фруктов, Дерек поворачивает к своему человеку, окидывая его совсем чуть-чуть укоризненным взглядом – ровно настолько, чтобы у Стайлза все-таки не осталось возможности возмутиться.

– Я знаю, меня можно забрасывать в тыл к врагам с целью деморализации противника добрыми намерениями, – Стайлз смеется, взяв Дерека за руку и потащив его в противоположную сторону, к стойкам с шоколадками. – Что сильно было ужасно, да?

Дерек притягивает его к себе, коротко целуя в макушку.

– Для непривычного человека – возможно… Но я-то знаю, что ты был очень сдержан, да?

Стайлз ворчит что-то, сгружая в тележку шоколадки.

– Не дуйся, – Дерек задумчиво наблюдает за небольшим штабелем из разномастных шоколадных плиток. – Все в порядке, мне кажется, этот парень вполне способен перенести шторм под названием “дружелюбие Стайлза”, – альфа улыбается поднявшему на него взгляд человеку, и Стайлз через секунду улыбается в ответ.

– Почему ты насторожился, когда я протянул ему руку? – об этом Дерек заговаривает чуть позже, когда Стайлз рассматривает баночку с зерненым творогом.

– М? – Стилински не сразу понимает, о чем речь, а догадавшись неловко хмурится, пожав плечами. Потом молчит несколько мгновений, бездумно крутя в руках баночку, и, наконец, неуверенно тянет:

– Просто мне показалось… что у него есть какая-то проблема насчет прикосновений, знаешь… Я не уверен, в общем-то.

Дерек пожимает плечами.

– Я ничего такого не заметил.

– Ну, может я и неправ, – Стайлз легко улыбается. – А может, дело в том, что мы для него как бы… не совсем посторонние люди… Ой, не знаю, Дерек, – Стайлз возмущенно взмахивает руками.

– Ладно-ладно, – альфа едва заметно улыбается, наблюдая за своим человеком. – Творог-то берем?

– Ну это зависит от того, на какое количество вишневых пирогов ты рассчитываешь, – лукаво-весело тянет Стайлз, кладя баночку в тележку.

***

Самый веселый по мнению стаи и ужасающе нудный, по мнению Дерека, этап приготовления вишни – очистку её от косточек, Дерек предпочел в этом году аккуратно проигнорировать – в разгар шумного обсуждения ежегодного падения Айзека с вишневого дерева, альфа с серьезным видом уперся взглядом в зазвонивший телефон, и выскользнул из кухни, принимая звонок.

– Ты маленький халявщик, племянник, – голос Питера в трубке отдает неприкрытым весельем. – А я вынужден тебя покрывать, так?

– Да ладно, – младший Хейл фыркает, сбрасывая звонок, и как можно более бесшумно поднимается в свой кабинет, где в одном из кресел привольно расположился Питер, оценивающе разглядывая бутылку виски.

– Ты не меньше моего халявщик, Питер, – альфа усмехается, садясь в другое кресло и протягивая руку за бокалом.

– О, на мне не висит святая обязанность помогать твоему человеку во всех его начинаниях, – Питер скептично приподнимает бровь и, глотнув обжигающего напитка, качает головой. – Но иногда помочь племяннику уклониться от этих самых святых обязанностей, я могу, – Питер совершенно несолидно подмигивает Дереку, фыркнувшему в стакан.

На первом этаже шумят радостные волчата, всеми доступными предметами – чайными ложками, шпильками и булавками извлекающие косточки из сочной сладкой вишни, голос Стайлза периодически возвышается над остальными, призывая волков не пожирать ягоды, словно обезумевшие морские свинки, в ответ на что всегда раздается дружный хохот и чьи-то неубедительные оправдания.

В целом, Дерек очень любил такие стайные моменты и любил вишню, но эта мелкая, ювелирная и однообразная работа его доводила почти до нервного тика. Тем более, Стайлз действительно очень сильно возмущался, если кто-то умудрялся стянуть хотя бы одну ягоду. Питер как-то высказал предположение, что у Стайлза все ягоды посчитаны и приписаны каждая к определенному блюду, что, возможно – зная Стайлза – было не очень далеко от истины.

Дерек, расслабившись, очень поздно осознает, что уже минуты три не слышал громогласного возмущения Стайлза. Питера это, кажется, совсем не волнует – он расслаблено потягивает виски, углубившись в чтение, и даже выглядит искренне изумленным, когда на пороге кабинета появляется Стайлз, вытирающий руки полотенцем. Выглядит Стайлз почти грозно, правда, взглянув на Питера только хмурится, всем своим видом показывая, что от бывшего альфы ничего иного и не ожидал, а вот на Дерека Стилински смотрит определенно очень сердито.

– Ты меня кинул, – Стайлз опасно изгибает бровь, оглядывая Дерека с головы до ног. – Умотал с таким серьезным видом, как-будто у тебя здесь дела мировой важности! Я даже перепугался! Я ж думал, случилось что-то.

– Всё-таки переиграл, – скептично резюмирует Питер, глянув на племянника.

– А ты ему помогал! – Стайлз разворачивается к Питеру, уперев руки в бока.

Питер приподнимает вверх брови, придавая лицу выражение искреннего и совершенно невинного изумления.

– Стайлз, в конце концов мы…

– Взрослые мужики, грозные оборотни и вам не пристало вытаскивать косточки из вишни, так? – ласково тянет Стайлз, дождавшись кивка старшего вервольфа. – А пироги лопать вам пристало?

– Я не лопаю, – тут же открещивается Питер, мотнув головой, и Стайлз отмахивается от него, снова поворачиваясь к Дереку, который выглядит скорее умиленным, чем впечатленным.

– Детка, – мягко начинает Дерек, поднимаясь с кресла и на полшага подходя к Стайлзу.

– Не “деткай” мне тут, волчара, – Стайлз скрещивает руки на груди, упрямо вздергивая подбородок, когда смотрит на своего волка.

Хейл терпеливо кивает, подходя ближе и обмениваясь совсем коротким, почти незаметным взглядом с Питером. Бета отвечает короткой улыбкой, переводя взгляд на стоящего к нему спиной Стайлза, невольно отступающего подальше от Дерека.

– И не думай оправдываться, волчара, потому что оправданий тебе нет. Как ты мог вот так слинять?..

Стайлз делает еще шаг назад и упирается в колени Питера, вздрагивая и пытаясь обернуться. Оборотень легко усаживает его к себе на колени, лукаво усмехаясь в ответ на возмущенный взгляд Стайлза и кивает на Дерека, чтобы человек обратил внимание на него.

Дерек едва заметно приподнимает уголки губ, делая еще один, последний шаг вперед, и плавным движением опускается на колени, укладывая горячие ладони на бедра Стайлза, неубедительно обтянутые тканью легких домашних штанов.

– Я не буду оправдываться, Стайлз, – очень серьезно говорит альфа, одновременно проводя ладонями от коленей к паху Стайлза. – Я думаю, мне нужно извиниться.

– И Питеру, – неуверенно бормочет Стайлз, заливаясь жарким румянцем после этих слов. – То есть… я не…

– Питеру – совсем немножко, волчонок, – старший Хейл мурлычет прямо в ухо, касаясь губами поалевшей кожи. – За соучастие, не более того.

Стайлз издает какой-то невнятный, но совсем не протестующий звук, послушно откидываясь на грудь Питера, ёрзает, провоцируя старшего волка на тихий, возбужденный рык, и беспомощно-возбужденно смотрит на ухмыляющегося Дерека, поглаживающего кончиками пальцев его живот, в то время, как рука Питера бесцеремонно скользит по груди, потирая покрасневшие, твердые соски.

– Ну же, – шепчет Стайлз, неотрывно глядя на Дерека, на его губы, на язык скользнувший по тонкой коже.

В паху становится жарко, тяжело, воздух кажется густым и душным – Стайлз возбуждается с полоборота, мгновенно забывая о том, что сердился минуту назад.

Дерек плавным, аккуратным движением стаскивает со Стайлза штаны, и тот тихонько скулит, удобнее устраиваясь на коленях Питера, и разводя ноги, чтобы Дерек мог устроиться удобнее.

Альфа с тихим довольным урчанием ведет губами вдоль твердого члена, прислушиваясь к едва слышному стону-вздоху, вырвавшемуся у Стайлза, на мгновение поднимает взгляд, чтобы оценить вид распаленного, покрасневшего Стайлза, и опускает голову, плавным долгим движением погружая член в свой рот. Головка плавно раздвигает инстинктивно сокращающиеся мышцы глотки, и это до ненормального приятно, потому что Стайлз восхищенно пыхтит, запускает пальцы в волосы, и напрягается, явно сдерживая желание толкнуться глубже в податливое, горячее и влажное горло, так хорошо и правильно сжимающее его член.

Питер кладет одну ладонь на живот Стайлза, слегка придерживая его, второй обнимает поперек груди, зажимая между пальцами чувствительный сосок, и мягкими, ласкающими движениями вылизывает его шею, проводя носом по чувствительной коже за ухом, тихо и возбужденно порыкивая при этом. Стилински лежит на его груди, наклоняя голову к плечу, чтобы подставить шею сладкой, дразнящей ласке, елозит бедрами, попеременно толкаясь то в горло Дерека членом, то в пах Питера задницей, чувствуя под собой нарастающее возбуждение старшего оборотня.

Дерек двигает головой неспешно и глубоко, успевая вылизывать бархатисто-нежную кожу, посасывать гладкую головку, коротко и одуряюще-хорошо толкаясь кончиком языка в щелку на верхушке, ладонью массирует гладкие яйца, давя пальцами на простату – аритмично, не давая Стайлзу по-настоящему ухнуть в блаженство от его манипуляций. Это больше похоже на изощренную пытку, чем на извинение, но Стайлз совсем не против, единственное, о чем он сейчас жалеет – об отсутствии в пределах досягаемости широкой и удобной кровати.

Кожу на ягодицах начинает саднить от постоянного соприкосновения с грубой джинсой и жесткими линиями швов, Стайлз ерзает сильнее, вплетая пальцы в жесткие Дерековы волосы, и Дерек понимает все правильно, возможно одновременно с Питером, которого совершено не удивляет пара рук, настойчиво дернувших за штанину. Альфа отстраняется, садясь на пятки, осторожно тянет одуревшего от ласк Стайлза к себе, придерживая, потому что у парня отчетливо подрагивают и подгибаются ноги, пока Питер одним коротким движением сдергивает джинсы с бедер, оставляя жесткую ткань болтаться где-то в районе лодыжек.

Стайлз смотрит на Дерека, ласково облизывающего его член, мутными от удовольствия глазами, сладко, со стоном вздрагивая, когда Питер кладет ладонь на его бедро и совсем легонько, намекающе тянет назад.

Стайлз медлит, завороженно наблюдая за тем, как головка его члена мажет смазкой и слюной по щеке Дерека, и закрывает глаза, застонав, когда руки Питера бережно, но чувствительно сминают его ягодицы. Волки коротко переглядываются, по всей видимости приходя к какому-то решению, и Питер протягивает одну руку вперед, дожидаясь, пока Дерек плавным движением обхватит губами его пальцы, вылизывая, смачивая слюной, одновременно неспешно надрачивая твердый, текущий смазкой член Стайлза.

Стайлзу почти хочется разрыдаться от удовольствия и предвкушения, он безостановочно кусает губы, теребя волосы Дерека, и окончательно захлебывается воздухом, когда Питер просто и почти без прелюдий вставляет в него пару пальцев. Они входят легко, податливые мышцы охотно принимают вторжение, растягиваясь, обволакивая, обещая новую грань удовольствия отчетливо, но тихо застонавшему Питеру. Дерек в это время дразнит Стайлза, щекочет языком уздечку, облизывает головку, не погружая полностью в рот, удерживая Стайлза, чтобы не толкался бедрами вперед, и тот начинает насаживаться на пальцы Питера, едва удерживаясь на дрожащих ногах.

Когда Дереку кажется, что подготовки Стайлзу хватит – тот почти не дышит, только смотрит на Дерека неотрывно, восхищенно, – он подталкивает человека назад, и Стайлз заводит одну руку за спину, неловко опираясь о плечо Питера.

– Тише, волчонок, не торопись, – мурлычет Хейл, неторопливо переводя внимательный взгляд со Стайлза на Дерека, убеждаясь в отсутствии возражений.

Стайлз снова прикусывает губу, дыша через раз, пока волки, помогают ему опуститься на бедра Питера, придерживая. Скользкая гладкая головка медленно преодолевает слабое сопротивление мышц, растягивая еще больше, погружаясь глубже, пока Стайлз стонет, закатывая глаза, опускаясь ниже. Питер обнимает его за пояс, коротко рыкнув, когда Стайлз, всхлипнув садится, туго и жарко сжав твердый член пульсирующими разгоряченными мышцами. Дерек снова наклоняется к паху Стайлза, вбирая его член на всю длину и плавно толкая в свое горло, и от этого Стайлз заходится восторженным воем, заглушенным вовремя опустившейся на его губы ладонью Питера. Дерек одобрительно урчит, посылая волну сумасшедше-приятных вибраций по телу Стайлза, гладит его дрожащие ноги, плотно сжимая возбужденную плоть губами, и низким горловым стоном отзывается на попытку Стайлза сделать несколько толчков, двигаясь по туго скользящему внутри члену. Стилински быстро сбивается с попытки задать ритм, утопая в искрящих волнах удовольствия, щекоткой проходящихся по всему телу, и Питер заставляет его чуть наклониться, подныривая под руку, позволяя Стайлзу обнять его за плечо. Стайлз гладит Дерека по волосам и поворачивается к Питеру, выпрашивая поцелуй, который тут же, без раздумий, получает. Бета неспешно двигает бедрами, не выходя из Стайлза, только толкаясь глубже и стимулируя припухшую, чувствительную простату, отчего Стайлз протяжно постанывает в поцелуй, полностью отдавая инициативу Питеру, позволяя ему нежно, без доли властности, вылизывать его рот, ласкать, сплетая языки и покусывать припухшие поалевшие губы.