Текст книги "Obsessio (СИ)"

Автор книги: YumeMatsumoto

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

– Но мы парни!

– Мы волшебники, Гарри! Знаешь, почему Слизеринцы так борются за чистоту крови? Потому что, – девушка сделала паузу, так как следующие слова с ее уст звучали крайне непривычно, – маглорожденные и полукровки часто привносят много из мира маглов в мир магов. Это бывает и хорошо, и плохо. Так, например, со стереотипами. Необходимость в размножении не определяет твою жизнь. И любовь не всегда создает семьи. Любовь вообще не всегда созидает.

Она говорила странные вещи.

Чрезмерно странные и недоступные для мировосприятия Поттера. Любовь? Он никогда об этом не задумывался. Он был влюблен. В Чжоу, в Джинни. Но Малфой… Совершенно не то.

Чувствовать к нему что-то? Быть с ним? Желать его? Непостижимо.

Все это время объяснение всему происходящему в жанре “я просто хочу помочь” или “мы связаны кровными узами” исключало любые другие мотивы. Но сейчас, когда нужно принять важное решение, все мысли спутались. А чувства и подавно.

Чувствовал ли что-то Гарри? С трудом. Все притупилось. А потому и расставание с Джинни не вызывало вообще никаких эмоций, будто бы он посмотрел скучную мелодраму о чужих отношениях.

Зачерствел. И закрылся.

Похоже, он действительно путал себя с Малфоем. Все путалось, отвратительно.

Но одно Гарри знал точно: его враг больше ему не враг. И, в отличие от ситуации с Джинни, было что-то за сердцем неладное, когда дело касалось блондина.

Жалость? Возможно.

Чувство вины? Не исключено.

– Гарри, – тихо позвала его Гермиона.

Герой тут же вернулся из своих раздумий и глупо захлопал ресницами. Грейнджер, заметив метания друга, уже успела подойти ближе и присесть так, что их глаза были на одном уровне

– Гарри, – повторила она еще мягче, – не сгущай краски. Пусть твои мысли и подмешиваются, но по сути, у вас едина только кровь. Душа-то у каждого своя. Ты знаешь, где она. Ты знаешь, что поддерживает твой патронус. Так обратись к этой стороне себя.

Поттер замер, только глаза его метались, но все еще были сосредоточены на чайной мгле глаз Гермионы.

А ведь действительно. Его патронус рожден самыми чистыми побуждениями и теплыми чувствами. Его патронус – символ искренности. Символ его души.

– Гермиона, а можешь дать свою палочку на секунду?

Так как Агнесса запретила Гарри временно пользоваться палочками-близнецами, парень просто был безоружен во всех смыслах.

Гермиона, в свою очередь, очень удивилась такой просьбе, вскинув брови на лоб.

– Что-что, прости?

– Хочу вызвать Патронуса. Идея одна в голову пришла.

– А если она выйдет из строя?

– Я куплю тебе новую, поищем ей близнеца, уверен, и для твоей палочки такая есть.

Гарри требовательно вытянул руку, чем очень смутил Грейнджер. Но, зная героя уже столько лет, она понимала, что некоторые его дурацкие идеи приносят неплохие плоды. Поэтому она, театрально вздохнув, порылась в в кармане вязаного кардигана и протянула Гарри свою палочку.

Гарри тут же выхватил из рук волшебный инструмент и поднялся на ноги. Ему не терпелось воспользоваться одним из любимых заклинаний, тем более за последние два месяца список заклинаний, которые входили в обиход, стал напоминать список дел домохозяйки.

Парень выпрямился, вытянул руку перед собой и на миг замер. По коже пробежались мурашки, когда накатили волной те самые теплые воспоминания, которые помогали активировать волшебный щит от дементоров. Мама, Папа. Сириус. Гермиона и Рон. А еще… Он?

– Экспекто Патронум! – выкрикнул Гарри, взмахнув палочкой.

На удивление, волшебный инструмент не шарахнул его током и даже изволил исправно работать, выпустив наружу обилие белого свечения, которое постепенно образовалось в фигуру оленя. Поттер, не отрываясь смотрел на ожившего патронуса, и чем живее и ярче мерцало его свечение, тем больше разрасталась вспышка где-то на уровне солнечного сплетения. Горячо, обжигало, что-то пульсировало, отдаваясь импульсивными позывами. От переизбытка восторженных эмоций хотелось сесть на метлу и взлететь до самой луны. Это безумие, просто безумие. Радость и отчаяние, все как оно есть.

Как только патронус померк и исчез, Гарри медленно опустил палочку и перевел пламенеющий взгляд на Гермиону, которая уже не сидела, а стояла напротив него и выжидающе смотрела куда-то между глаз.

– Нуууу?

– Гермиона, думаю, я знаю.

– Ииии?

Поттер облизнулся, а все потому что губы пересохли от напряжения и очень учащенного дыхания. Он даже не заметил, как его сердцебиение достигло пика.

– Он вошел в круг “тех самых людей”. Где родители, Сириус, ты и Рон…

– Только Рону не говори, он тебя вместе с Малфоем закопает.

Гермиона немного нервно засмеялась, а Гарри, улыбаясь, как дурак, пропустил ее слова мимо ушей, будучи сосредоточенным на другом.

– В общем, неважно, друзьями мы будем, просто знакомыми, или кем-то ближе. Он мне нужен. Вот что я понял. Он просто мне нужен. Я хочу знать, что он жив и здоров. Что у него все хорошо. А остальное – неважно.

Наступило недолгое молчание. Грейнджер просто с улыбкой глазела на своего друга, который преобразился и, кажется, даже начал цвести. Или гореть, полыхать.

Она осторожно забрала свою палочку и спрятала ее обратно в кардиган.

– Ты – молодец, Гарри. Если уж собираешься пройти тот самый ритуал, то делать это лучше вот с таким настроем. – Она шутливо растрепала волосы Гарри, превратив его солому в настоящее гнездо. – Ладно, отдыхай, мне надо Рону еще помочь.

Поттер энергично закивал, не в состоянии стереть с лица эту дебильную улыбку, которая напала на его лицо сразу же после последнего признания.

– Хорошо. Я пока еще здесь побуду, позовете на ужин.

– Заметано.

Напоследок шутливо ущипнув парня за щеку, Гермиона побрела в сторону замка. Она сделала всего несколько шагов, как вдруг в ее спину бросили нечто слишком ледяное, колкое, грубое и совсем не похожее на Гарри:

– Какая же ты мягкотелая, Грязнокровка.

У Гермионы в ушах забилась кровь от неожиданности и внутриутробного страха. Ведь никого, кроме нее и Гарри, не было рядом, но голос на мальчика со шрамом совсем не был похож.

Она сдавленно сглотнула и медленно повернула голову, оглядываясь. К своему ужасу, она увидела то, что меньше всего желала: перед ней стоял все тот же Поттер. Только без очков. И глаза совсем не зеленые, а призрачно-серые.

Это шокировало и оттолкнуло, отчего девушка резко вернулась в обратное положение, словно кто-то треснул ей пощечину. Она хотела бы все просто списать на галлюцинации от недосыпа, но острый холодок, пробежавший по спине, заставил вновь кинуть свой взгляд в сторону лже-Гарри.

Но столкнуться с неизбежным ей не пришлось. Гарри лежал спиной на земле с закрытыми глазами (и очки были на месте), похоже, в мгновение ока успев задремать, что оправдывалось вчерашним тяжелым днем.

Гермиона поняла, что ее крыша стремительно пыталась покинуть дом, и просто нужно больше спать.

Однако тревожное чувство не собиралось покидать ее.

– Кажется, я знаю, что с тобой, – пробормотала она шепотом. – Ты одержим Малфоем.

========== Экспериментальная терапия 1 ==========

Комментарий к Экспериментальная терапия 1

Сначала я хотел продолжать использовать тематику друидов. Но прочитав их бестиарий, я убедился, что существа у них не такие уж страшные. Точнее, не настолько устрашающие, насколько это было нужно мне.

И тогда я обратился к привычной классификации демонов.

В фф будет не сам демон. Это его прототип, перенесенный на магический мир Поттера.

И да, наконец, Драко Малфой вступает в игру, как и обещал :)

Эта ночь обещала быть холодной. Несмотря на летний период, температура воздуха решила упасть ниже десяти градусов по Цельсию. Природа, ошарашенная неожиданным капризом погоды, не была готова к таким резким переменам, поэтому окраины Хогвартса стали напоминать туманный Альбион. Морозный смог сначала лег на землю тонким едва ощутимым слоем, а затем начал уплотняться, ухудшая видимость.

– Так нельзя! – звонкий голос миссис Уизли сотнями кинжалов разрезал сгустившийся воздух. – Он еще мальчик!

– …год уже как ставший совершеннолетним! – Агнесса держала оборону против слишком материнской опеки. – Этот самый “мальчик” пару месяцев назад одолел самого сильного злого волшебника последнего столетия, между прочим!

– И что?! Это не отменяет того факта, что ваши ритуалы слишком опасны. Да и, может, прекратите уже использовать Гарри, как наживу?!

– Он сам этого захотел, я не настаивала!

– Молли, Бога ради, – теперь попытался вмешаться мистер Уизли, – Гарри, конечно, самоотвержен в вопросе спасения чужих жизней, но учитывая давнюю вражду, не думаю, что Драко Малфой – тот, из-за кого бы он стал рисковать жизнью, будь это так опасно. Нам нужно доверять решению Поттера.

– Но он ведь не знает наверняка! Скажи им, Минерва, есть же куча других способов!

– Способов то много, – спокойно согласилась МакГонагалл, – только если Пожиратели Смерти действительно замешаны в покушении на Кингсли и задумывают очередное восстание, никто из нас не вернется невредимым из такой разведки.

– Мы волшебники, в конце концов, неужели нет иных способов перемещения в Министерство или проверки информации?

– Сожалею, но Георги снабдил Министерство такой охраной, что даже ваш муж, будучи работающим на правительство, не был в курсе того, в каких условиях содержат семью Малфоев и как жестоко с ними обходятся. А прийти и “просто навестить заключенного Драко Малфоя” будет слишком подозрительно. Не думаю, что Марев, или кто-то под его маской, настолько глуп, чтобы не догадаться об утечки информации.

Гарри было дурно и без возмущенных воплей миссис Уизли. Он лежал на наколдованном гипсовом бруске, который возвышался над землей на метр. Этот брусок напоминал больше могильный камень. Он располагался ровно посередине того, что осталось от поля для квиддича. Вокруг по спирали были разложены магические камни, а также пучки диковинных растений, смердящих так дурно, что тошнить начало уже в первые секунды.

Поттер был надежно привязан к камню с помощью вырастающих из земли корней деревьев и толстого плюща. Как пояснила Агнесса, это на случай возможных припадков. Именно после этих слов Гарри засомневался. Какой-то природный инстинктивный страх поселил над ребрами неприятное волнение, отчего засосало под ложечкой.

А что если это ловушка? Что если Малфой нарочно подменяет его сознание, чтобы заманить в лапы к зверю? А точнее, к Пожирателям.

Сомнений была тьма. Но путь назад отрезало его собственное любопытство. В конце концов, не до конца был понятен феномен кровавых уз.

– Как ты, салага? – Агнесса уже стояла над камнем и смотрела на Гарри сверху вниз.

Он нервно поежился и скривился от того, как затекла спина лежать на твердом камне.

– Думаю, терпимо.

– Гарри, не переживай, все пройдет хорошо! – Гермиона стояла с противоположной стороны от друида, и выглядела она обратно своим словам поддержки.

Чересчур взволнована, слишком боялась посмотреть другу прямо в глаза.

– Все на своих местах? – спросила ее Агнесса.

– Да, я, Невилл, Полумна и мистер Уизли будем держать барьеры.

– Это еще зачем? – встрял Гарри, на его лице было написано, что только сейчас до него стала доходить степень серьезности ситуации.

– На случай, если бубухнет, – как-то непонятно пояснила Агнесса, жестом выпроводив Гермиону на ее пост.

– Что бубухнет?

– Твое подсознание.

Прежде чем Гарри успел возмутиться, его обвил еще один слой молодого плюща.

– Ну что, герой, начнем инструктаж?

Агнесса нависла над ним, как тяжелая крышка гроба, грозившая вот-вот захлопнуться. Гарри было не по себе, поэтому он поспешил кивнуть. Получилось как-то нервно и с хрустом.

Друид широко улыбнулась, ей явно нравились такие безумные практики.

– Ну что ж, как я и говорила, у данного ритуала полсотни правил. Большая часть касается исключительно исполнителя, то есть меня. Но и тебе кое-что придется запомнить.

– Весь во внимании.

– Первое, что стоит усвоить – практика, полностью построенная на мышлении связанных сознаний. На вере. Для того, чтобы ты не потерялся в структурах промежуточной Вселенной, и был реален для Малфоя, необходимо, чтобы вы оба верили в реальность происходящего. Тебе придется убедить Драко в том, что ты существуешь данной перспективе. Иначе растворишься, и все без толку.

– Знаешь ли, у меня совсем дерьмово с даром убеждения…

– Он тебе поверит, в конце концов, вы стали близки, даже не находясь рядом, а это уже дорого стоит. Ну, на крайний случай, можешь сказать ему, что я прошла очищение и больше не грешна. Думаю, это его взбодрит. Лады?

– Ага, – Гарри вообще не понимал, как упоминание Агнессы ему поможет, но посчитал нужным кивнуть в ответ.

– Итак, второе. Второе взаимосвязано с первым. Вам обоим главное не переборщить с верой. Если вы забудете о том, что ты – все-таки астральная проекция, плотность астрального тела дойдет до такой величины, что разорвет связь с физическим телом, а там пиши пропало.

– Как-то сложновато…

– А кто говорил, что будет легко? Но вообще, это самое тяжелое. Третье правило попроще. Оно заключается в том, что магия друидов также построена на намерениях. Если твои намерения прозрачны и хорошо сформулированы, ритуал пройдет без сучка и задоринки. Как только ты позволишь сомнениям сбить себя с толку, все падет прахом. Возможно, в прямом смысле этого слова. Я еще раз тебя спрошу: ты уверен? Ты определился с причиной, почему делаешь это?

В этот момент все сомнения и фиктивные мысли покинули голову Гарри. Он знал, прекрасно знал, почему принял такое решение. Еще вчера он определился с тем, какое место в его жизни занимает Малфой. Нельзя было сказать, что белобрысый Хорек все-таки относился к тому самому списку, где были только близкие люди. Однако, вполне возможно, что вскоре он удостоится почетного звания, как бы глупо не звучало.

Дополнительной причиной, конечно же, являлись тайны, связанные с новым Министерством и сам Кингсли.

Практически не раздумывая, Гарри в очередной раз кивнул.

– Я определился. Все в порядке, я готов.

Агнесса одобрительно растрепала парню волосы и в один миг стала куда серьезнее.

– Я буду проводить ритуал на расстоянии. Я не должна сталкиваться с твоим астральным телом. Если вдруг что-то пойдет не так, например, ты поймешь, что Драко не один, просто позови меня, я тебя вытащу. В любом случае, не бойся, тебя никто, кроме Драко увидеть не сможет. А ваша встреча будет запечатана на особом уровне памяти, которая недоступна даже Легилименции.

С этими словами друид поспешила покинуть Гарри, оставляя его в полном одиночестве.

Воздух вокруг густел с каждой секундой, туман уплотнялся, блокируя не только видимость, но и поступающие звуки. Наступила такая оглушительная тишина, какой она бывает в глуши самого темного леса.

Поттер поерзал. Было холодно, несмотря на теплый свитер, который ему когда-то связала Миссис Уизли. Легкий влажный холодок щипал кожу лица. Гарри терпел. Терпел и ждал, когда же все начнется или хоть что-то произойдет.

Но ничего не происходило, ничего не менялось. Лишь только вонь вокруг разложенных трав усилилась, слюна во рту стала кисло-горькой, голова закружилась от острой боли в висках. Парень терял внутреннее равновесие, отчего неприятно скрутило живот.

Гарри зажмурился, надеясь так остановить тошноту, но стало только хуже, появилось ощущение мнимой невесомости, будто он находился на аттракционе. Пришлось через силу открыть глаза. Туман уже оседал перед самым носом, видимо, совсем опустился.

Так сначала Поттер и подумал, пока не осознал, что его физическое положение изменилось, и он будто бы стоял, а не лежал. И тело ничего не сковывало. Он оглянулся, панически пытаясь хоть что-то увидеть сквозь густой смог. И увидел. Свое собственное тело, лежащее на том же камне, обвитое плющом и корнями. Выглядел он со стороны совсем уж тощим, бледным, а еще глаза закатились за верхние веки, что было видно даже сквозь очки. Было не очень приятно разглядывать собственную физическую оболочку, тем более что Гарри и представить не мог, что на самом деле он такой… немного отталкивающий. Проекция же была при этом полупрозрачной, и Поттер надеялся, что это скрасит его неказистую внешность.

– Молодец, Гарри, – сквозь пелену тумана донесся протяжный голос Агнессы, – тебе удалось выйти в астрал. Теперь тебе нужно переместиться к Драко. Попробуй соединиться с его сознанием.

– Но как?

– Просто возжелай этого. Представь, что ты уже рядом.

Намерения, намерения. Это и есть фундамент древней магии друидов. Гарри не забывал об этом. Он сжал пальцы в кулак и напряг все свои астральные извилины. Малфой. Сосредоточиться на нем, на желании прямо здесь и сейчас оказаться рядом, где бы он ни был. Ради его блага и спасения.

Гарри и не заметил, как туман начал рассеиваться, постепенно открывая завесу. Комната допросов – он сразу понял. Ничто не выглядит так скудно и устрашающе, как помещение, где допрашивают преступников. Зеленые потрескавшиеся стены давят куда серьезнее, чем специально обученные люди. Говорят, комната заколдована так, чтобы сводить с ума. Если Малфой действительно все время был заперт в ней, удивительно, как он еще не съехал с катушек.

– Поттер? – а вот и его голос, растерянный и удивленный.

Блондин сидел на кресле, стоящим посреди пустой комнаты. Он не был полностью закован, как об этом рассказывала Гермиона. Драко сидел в свободной, даже расслабленной позе. На запястьях блестели металлические браслеты, от которых тянулись толстые ржавые цепи, прикованные другим концом к полу. Их длины было бы достаточно, чтобы расхаживать по комнате. Но был в них секрет: вокруг металлических звеньев, как нити ДНК, кружили полупрозрачные линии какого-то защитного заклинания. И вокруг самого Малфоя нависал целый шатер таких смертельных заклятий. Гарри уже было подумал, что у него открылся третий глаз, но потом вспомнил, что сейчас они находились в промежуточной Вселенной на границе между реальностью и запредельным.

– Привет, Малфой, – Гарри удивился от того, как глухо звучал его голос, словно сам он находился внутри банки.

Это все волнение, которое невозможно было скрыть. И причиной был вовсе не страх перед опасным ритуалом. Зеленоглазого героя слегка затрясло, как только в поле его зрения попал Малфой. Конечно, они не виделись весьма давно, и встреча была такой долгожданной. Но чтобы так знобило…

– Я что, успел опять отрубиться?

Гарри не мог оторвать от него взгляд. Малфой выглядел очень усталым и измученным, а еще почти таким же тощим, как его генетический близнец. Кожа потускнела, щеки впали, очерчивая острые скулы, на шее выпирали взбухшие вены. Однако даже это не отнимало у него аристократичности и надменного величия. На Драко был тот самый черный костюм, который Гарри видел в своем сне. Светлые платиновые волосы аккуратно уложены, но не зализаны, как это было раньше. А тонкие костлявые пальцы были скрещены между собой в замок, демонстрируя некую решительность. На правой руке спаситель заметил тот самый перстень, который он видел на отрубленной руке Люциуса во сне.

А это означало только одно: отец Драко мертв.

– Нет, Малфой, – Поттер, наконец, вспомнил о необходимости убеждать заключенного в его реальности, – это явь. Я действительно здесь.

– Ага, прям таки. Каждый день во сне тебя вижу, дико бесит, если честно. Ладно бы еще девчонки какие-нибудь снились, Пэнси, например. Так нет, ты же в главной роли!

– Я серьезно. Ты сейчас не спишь. Можешь попробовать ущипнуть себя, если это поможет.

– Не поможет, мои сны стали такими живыми, что я даже вкус еды могу различить.

Ситуация, определенно, не в пользу Гарри, который действительно даже не представлял, как доказать кому-то своё существование, особенно, когда существует эта дурацкая кровная связь. Оставалось только одно.

– Агнесса просила тебе передать, что она прошла очищение и больше не грешна, – как ни странно, это подействовало, и он понял тайное послание. – Похоже, она не хочет, чтобы ты чувствовал вину за то, чего уже не существует.

Малфой открыл рот, но тут же его закрыл, глубоко задумавшись. Он внимательно рассматривал проекцию Гарри, отчего тому стало как-то не по себе. У Драко был слишком острый, нанизывающий на лезвие беспомощности и повиновения, томный взгляд, от которого где-то под сердцем образовывалась всепоглощающая черная дыра.

Было ли раньше такое?

Возможно, Гарри не замечал такого влияния из-за закипавшей тогда ненависти к врагу. И все же реакция астрального тела настораживала.

Они настолько были связаны?

– Знаешь, не убедил, – наконец, выдал Малфой, блеснув кристально серыми глазами. – Слишком уж просвечиваешь, больше на привидение Хогвартса похож.

– Так ты поверь в то, что я настоящий, и моя прозрачность пройдет.

Звучало, как блеф. Как блеф, который сработал. Любопытство Малфоя все-таки взяло над ним верх, и он в буквальном смысле заставил себя поверить. Это Гарри ощутил на себе очень странной волной облегчения. Теперь его тело не было прозрачным, оно светилось синевой и легкой рябью, как неисправный старый телевизор.

– Что за хрень?

– Не хрень, а астральная проекция. Никто не может видеть меня, кроме тебя. Поэтому способ незаменимый.

– Замечательно, – голос Малфоя звучал совсем не одобрительно, он по привычке начал огрызаться, – что, Поттер, пришел позабавиться?

– Чего? – парень со шрамом нахмурился.

Он, конечно, не ожидал теплого приема, но и не был готов вступать в перепалку.

А Хорька понесло, говорил он негромко, но с легкой истерикой:

– Да ладно, не изображай благодетеля хотя бы при мне! Хотел убедиться, что я достаточно страдаю?

– Малфой…

– Злорадствуешь, да?

– Малфой.

– Давай, не стесняйся, смейся и наслаждайся, я же кло…

– Малфой! – Гарри повысил голос, и это звучало еще громче, чем он мог ожидать, но заставило блондина остановить поток слов. – Я спасти тебя, вообще-то, пришел.

– Ага, прям как Грейнджер. Тоже ссылалась на мое спасение, и что в итоге? Никто меня и не спасал! Зато она явно развлеклась, покопавшись в моей памяти, поганая грязн…

– Благодаря ей я тут! Благодаря ей многие в Хогвартсе готовы тебе помочь! А еще если бы не она и ее желание добраться до сути, мы бы не нашли Кингсли!

Малфой вдруг затих и выпрямился, взгляд его стал куда серьезнее, а лицо вытянулось в легком изумлении.

– Вы нашли Кингсли?

– Да, в магловской психбольнице. Почему-то маглы не смогли установить его личность, как будто кто-то использовал заклятие Забвения на всю немагическую Англию.

– Чушь.

– Это правда. Его сознание было под властью какого-то друида, примкнувшего к сбежавшим Пожирателям Смерти.

Драко передернуло с головы до пят. Упоминание сторонников Темного Лорда навлекло на него уныние и чрезмерную обеспокоенность. Он заерзал.

– Это очень нехорошо. Похоже на восстание.

Гарри сделал выпад на вдохе, отчасти обрадовавшись, что Хорек все-таки внимает его словам и не пытается нарваться на ссору.

– Мы в курсе. Точнее, подозреваем Министра.

– Эти уроды, конечно, смахивают на темных, но вряд ли имеют отношение к Пожирателям. Методы у них такие же никчемные и противные, как у толстушки Долорес, у нее просто не все дома.

– Мы подозреваем Марева, потому что очевидная цель нападения на Кингсли заключалась в том, чтобы освободить место в правительстве. И новый министр пытает тебя, пытаясь добиться какой-то правды. Не находишь это подозрительным?

Малфой вдруг сгорбился и вжался спиной в кресло. Его худые длинные пальцы впились в обивку подлокотников. От былой уверенности в себе ни осталось и следа. В глазах запрыгал непроизвольный страх.

Гарри на секунду показалось, что сквозь проекцию реальности мелькнуло воспоминание Малфоя о пытках, которые пришлось ему здесь пережить.

– Поттер, ты действительно хочешь спасти меня?

Этот самый Поттер ощутил внутренний наплыв неловкого смущения, взявшегося непонятно откуда. Такое он переживал только однажды, перед поцелуем с Чжоу.

Неловко, неловко, неловко.

– Д-да.

– Тогда мой тебе совет, – Драко брякнул цепями и наклонился, будто бы перед ним был крохотный ребенок, – не лезь ты в это.

– П-почему?

У Гарри в голове не укладывалось, как Малфой, находясь в таком губительном положении, мог отказываться от безвозмездной помощи.

Однако надо было сказать спасибо хотя бы за то, что он ему верит.

– Потому что Марев знает о нашей кровной связи.

– И?

– На тебя охота открыта, дурень!

– И что? Я ведь не один!

– Они тебя убить хотят, вот что!

– Да почему?

– Потому что… – Малфой осекся, прикусив себе язык за то, что чуть не сказал что-то секретное. – Потому что!

– Да объясни, почему??

– Да потому что я не выдержу, если увижу тебя мертвым, и оно вырвется наружу!!

Это был душераздираюший крик. Блондин подорвался и встал на ноги, с силой сжимая кулаки до побеления костяшек. Каждый мускул его искаженного страданиями лица вздрагивал в нервном импульсе.

Гарри опешил. Он застыл с потерянным выражением лица и не знал, как быть с свалившейся на него новостью. Все это время он думал, что попытка убить его – это просто предлог, чтобы запугать Малфоя. А оказалось, что его смерть – это катализатор для чего-то, по всей видимости, невообразимо страшного. Что-то, что нужно Мареву.

– И что же это? – Гарри боялся спрашивать, не хотел выводить из равновесия бедного Малфоя, но ведь такова была цель ритуала.

Такова цена за возможность, наконец, увидеться с частью себя.

Малфой не спешил с ответом. Он сверлил Гарри взглядом, и не было в его глазах ничего плохого или привычно враждебного.

Грусть. Грусть и отчаяние. А еще явная тоска и безграничное охватывающее, как мягкое одеяло в морозный день, тонкое чувство, такое родное и безнадежное.

Нежность?

Что бы это ни было, Поттер оцепенел. Его взгляд также был прикован к парню напротив. И отчего-то хотелось подойти ближе, оказаться лицом к лицу и пообещать, что все будет хорошо.

– Я – Монстр, – губы Малфоя дрожали так сильно, что он с трудом выдавливал из себя слова, – внутри меня покоится и ждет своего часа Вельзевул.

Гарри напрягся, а все потому что не мог вспомнить, где он слышал это звучное слово.

– А разве это не..?

– Его прототип присутствует в магловской мифологии, – Драко судорожно сглотнул, – но это все не то.

– То есть?

– Вельзевул – демонический монстр. Он никогда не существует вне человеческого тела, он – как звериная часть оборотня, паразитирует. И если такая зараза попадает в волшебника, сила его тысячекратно увеличивается. Вот почему я им так нужен. Потому что внутри меня есть нечто, похуже Темного Лорда.

Блондин слишком резко замолчал. Он поджал трясущиеся губы, и его лицо окатил нескончаемый поток слез.

Поттер с трудом сдержал желание убрать мокрые линии со щеки Малфоя. И остановило его даже не смущение, а скорее то, что тело у него астральное и не рассчитано на прикосновения.

– Боже, Малфой… Я… Мерлин! Да если бы я знал еще тогда..!

– Даже я не знал. Они ведь… Эти уроды собрали всех моих родственников, всех до единого переубивали, перед этим помучив их допросами о том, как заставить меня обратиться.

– А твои родители?

Драко глухо всхлипнул и выпустил свежий поток слезы, обессиленно опустившись обратно на кресло. Он плакал, говорил и плакал.

– Убиты. И мама, и папа. И вот остался только ты. Герой, который продолжает лезть в пасть к тигру.

Гарри понимал его. Он знал, каково это остаться без родителей и цепляться за последнего родного человека, который не щадит себя и свою жизнь.

Гарри чувствовал его. Всю эту боль, каждый позыв. А еще раскаленную скорбь и разрывающее грудную клетку сожаление. Один большой комок безысходности и бессилия.

Просто хождение по мукам.

Не раздумывая, он приблизился к Малфою, который уткнулся в свои ладони и иногда конвульсивно вздрагивал.

– Ты, конечно… мерзкий, – говорил тот, запинаясь в судорогах, – бесишь, и вообще я тебя ненавижу. Но… но. Не знаю, почему… я тебя с первого курса ненавидел… и одновременно с тем хотел тебя защищать. Это не бремя хранителя, это просто проклятье какое-то! С самым лютым врагом!

Драко уже начинал задыхаться, так как воздуха на то, чтобы одновременно рыдать и выкрикивать собственные мысли, совсем не хватало.

Враг, значит?

Именно тогда до Гарри окончательно дошло, что он должен сделать. Что он с самого начала должен был сделать. Он вытянул руку перед собой и негромко произнес.

– Малфой, поверь в то, что моя рука настоящая.

Малфой резко затих и замер, будто бы его выключили.

– Пожалуйста, – поспешил добавить Поттер, заметив растерянность.

Слизеринец медленно убрал руки от раскрасневшегося лица и бросил в астрального гостя замораживающий недоверчивый взгляд,

– Драко, пожалуйста.

Получилось неожиданно мягко. Гарри впервые назвал его по имени, и почему-то оно приобретало магическое звучание, гораздо теплее, чем фамильярность.

И это возымело успех. Ладонь Поттера материализовалась, приобрела цвет, хоть и блеклый. Воспользовавшись замешательством, он схватил Малфоя за руку и крепко сжал ее, не сумев скрыть восторг от того, что, несмотря на свою астральность, мог почувствовать, насколько ледяной была чужая ладонь.

– Очень приятно, Драко. Надеюсь, мы будем друзьями.

Мимо них смазанным пятном промелькнуло воспоминание о несостоявшемся рукопожатии, и принадлежало оно именно Малфою.

– Что ты… – он все еще пытался играть роль напыщенного непреклонного слизеринца, однако вцепился в руку Гарри с таким обожанием и с такой силой, что пальцы второго начали неметь.

В следующий миг мимо пронеслись, по всей видимости, несбыточные мечты Драко о том, что после рукопожатия, который мог случиться еще на первом курсе, они крепко обнялись с Поттером. В этот момент зеленоглазый герой вновь ощутил легкий стыд.

– Эй, я вообще-то тоже это вижу.

А еще он увидел, как блондин внимательно рассматривает тыльную сторону его ладони, будто зачарованный. И теперь мысль о том, чтобы обнять беспомощного Малфоя, не казалась такой уж смешной и ненормальной.

А почему нет?

– Малфой, поверь в реальность моего тела полностью.

Тот оторвался от созерцания руки спасителя, и вскинул на него предостерегающий взгляд.

– Нельзя, Поттер, – отрезал он с привычным холодом. – Это опасно.

– Все нормально, я знаю, когда остановиться.

– Ты потеряешь свое физическое тело, если…

– Хотя бы наполовину, представь, что я настоящий!

Гарри выпалил это с таким отчаянием, что Малфой отступил и непроизвольно опустил глаза, не желая быть свидетелем собственного безрассудства.

Получилось.

Верхняя часть тела Гарри до пояса материализовалась, только ноги оставались в синеватой проекции. Не сдерживая эмоций, под предлогом “ну один же раз живем”, парень бросился к Драко и обвил его плечи руками, заключая в несмелые объятья.

И… о Мерлин! Это то, чего так не хватало! Гарри испытал грандиозное облегчение, будто бы снял с себя все дурные мысли, добивавшие день за днем.