Текст книги "Obsessio (СИ)"

Автор книги: YumeMatsumoto

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Сраженный герой уже готов был принять свой смертельный приговор, как вдруг внезапный девичий визг заставил всех, даже Вельзевула, обратить свой взор на объект, издаваемый звук.

Это была Прозерпина. Она выпустила из рук обруч, в котором была заключена шея Агнессы, и с широко раскрытыми глазами рассматривала свои запястья. Она выглядела очень напуганной.

– Прозерпина, милая, что такое?

Нотт хотел подойти ближе, но замер, как только девушка бросила на него свой взгляд, наполненный растерянностью и обреченностью, будто бы она узнала о том, что умрет через пару минут.

– Теодор, прости меня, – шептала она сиплым голосом и панически попятилась назад.

– Объясни, что с тобой? – парнокопытный был очень взволнован, ведь Прозерпина являлась одной из ключевых частей всего его плана.

Девушка с желтыми волосами быстро замотала головой, поджимая губы. Ей было очень страшно.

– Теодор, прости, они пришли.

– Кто пришел?

– Мертвые. Они зовут меня.

– Нет! Еще же рано!

– Два дня до окончания срока. Я должна идти, они зовут.

Прозерпина крупно дрожала с головы до пят, обнимая себя руками, да и Нотта тоже неслабо так трясло.

– Нет! Ты не можешь меня бросить сейчас!

– Прости, Теодор, прости. Они зовут.

Земля под ногами задрожала, и Вельзевулу это не понравилось. Он разжал пальцы, отпустив Гарри, и резко опустился на четвереньки, рыча и готовясь к атаке, будто сторожевой пес.

Гарри упал на спину и, покряхтывая, все-таки нашел в себе силы приподняться на локтях. Зрение начинало покидать его, да и слишком большое количество ударов головой давало о себе знать, однако он все еще мог разглядеть чудовищную картину, которая возникла перед ним.

Земля пошла трещинами, и ровно на местах образования скола начали пробиваться… руки. Десятки рук. Они были костлявые, вся кожа поверх была сгнившая, в гадкой зеленой слизи, лежала кусками, как обгоревшая. Руки тянулись к Прозерпине, которая стояла в самом центре, опустив голову и почти падая.

Как только посланники подземного царства ухватились за ее ноги и руки, они потащили девушку вниз за собой. Вскоре земля поглотила ее вместе с руками мертвых, и поверхность почвы вновь стала ровной, словно ничего не случилось.

– Как жаль, что Прозерпина любима Плутоном, и ради него ей приходится жить на два мира – мир мертвых и мир живых, – трагично произнес Нотт и почти повернулся к Вельзевулу, чтобы все-таки отдать приказ, но не тут то было.

Видимо, как только Прозерпина исчезла, ее гипнотические чары перестали действовать. И Агнесса резко открыла глаза. В них бушевала война космоса, взрывы сверхновой и столкновение умирающих планет. И на ее лице нарисовался безумный ехидный оскал, не сулящий ничего хорошего.

– Убей ее! – скомандовал Нотт Вельзевулу, и тот уже несся навстречу своей жертве.

Но нельзя так легко победить Агнессу.

Она резко опрокинула голову назад и широко раскрыла рот, который начал извергать протяжный оглушающий и настолько мощный звук, что под ним содрогалась не только земля. Небеса, скалы, да и все, что было рядом.

Зверь, не добежав до нее, резко сжался и с ревом в унисон упал на колени, зажимая огромную голову лапами. Звук оказался убийственным, отчего энергетическая форма Вельзевула начала искажаться, иногда пропуская сквозь себя Малфоя. Он все еще был заточен внутри и дико кричал.

Нотта также скрутило, он заметался, зажимая локтями свои козлиные уши, явно теряя контроль над ситуацией. Вообще все существа-сторонники Нотта вокруг сошли с ума. Они рычали, шипели, ревели и бились в конвульсиях, некоторые разбегались и, судя по эху расплескавшейся воды, скидывались с обрыва в водоем.

И только Гарри не ощущал никаких чудовищных последствий. У него лишь от громкости гудела голова, и постепенно терялось зрение.

Агнесса, не закрывая рот и не прекращая крик, начала выпускать из себя растущие в длину щупальца. Они напоминали ожившие корни деревьев. Эти щупальца хватали каждого, в том числе Вельзевула, кто пытался нанести урон друиду, и блокировали возможность двигаться, а для тех, кто все же ускользнул, Агнесса выпускала вспышки яркого острого света, эти вспышки заживо сжигали дичь, только соприкоснувшись с ней.

Нотт был поражен одной из таких вспышек, но не был сожжен. Он просто валялся на земле и дрыгал копытами, руками закрывая поврежденные глаза.

Из-под розововолосой девушки, будто бы там под землей было целое хранилище, начали появляться черные вороны. Они громко каркали и спиралью поднимались вверх, а затем стрелой устремились всей стаей в сторону Нотта.

Как бы тот не сопротивлялся, вороны окружили его и, превратившись в черную липкую массу, похожую на смолу, облепили полукозла, заключив его в прочный кокон.

В этот момент Агнесса, окруженная новой стаей воронов, взмыла вверх. Там у самого неба она становилась красивее, могущественнее, больше, и все меньше походила на человека. Она становилась Богиней.

Ее сила разрасталась, и реальность вокруг стала обрушиваться, как камни со скалы во время землетрясения. Под ее слоем находился Отдел Тайн, а если быть точнее, Зал Пророчеств, откуда все и началось. Но от сильной тряски со стен на пол начали падать капсулы с людьми.

У Гарри от ужаса сжались легкие. Однако капсулы не разбивались. Они просто исчезали в пыль, в ничто, будто их и не было.

Поразмыслить над этим не удалось. Прямо на Поттера с огромной скоростью несся ворон. Парень не успел увернуться, и птица влетела прямо в его голову.

И наступила абсолютная тьма.*

Indila – Dernière Danse (Speechle2s Remix)

Гарри вздрогнул. Его привело в чувство карканье ворона, который расположился на его плече. Мотнув головой, пытаясь найти себя после дрема, Поттер жестом согнал птицу и выпрямился.

Он сидел на деревянной лавке, полностью покрытой черной краской. Перед ним росло массивное ветвистое дерево. На нем не было ни единого листочка, только редкие бутоны розовых цветов, источающих приятный запах.

За спиной Гарри расположился небольшой каменный домик с серой черепицей на крыше и широкой трубой для дымохода.

По бокам он наблюдал старое заброшенном кладбище, огороженное от внешнего мира густым непроходимым лесом.

Гарри устало потер глаза. Время близилось к вечеру. Из домика раздался характерный и не очень хороший хлопок, отчего парень резко подорвался и побежал в жилище.

Миновав прихожую, Поттер оказался в маленькой уютной комнате, где из мебели был только деревянный ветхий стол, сундук и железная кровать. На этой кровати лицом в подушку лежал Малфой и тихо стонал, видимо от боли.

– Эй, ты в порядке?

Гарри поспешил перевернуть блондина. У него была разбита губа, а еще глаза меняли цвет каждую секунду, явно доставляя дискомфорт.

Не дождавшись ответа, Гарри смахнул свежую струю крови на подбородке Драко и, чуть помедлив, склонился над его лицом, непроизвольно сокращая расстояние между губами. Но Драко с размаха залепил пощечину, отчего брюнет проскулил и от неожиданности упал на пол.

Но не обиделся. Такое поведение стало нормой.

– Прости, зверею, – извинился перед ним виновник падения и присел. – Мне все сложнее управлять негативными эмоциями, а значит, Вельзевул скоро снова попытается завладеть моим сознанием.

– И я снова не позволю ему это сделать, – спокойно отозвался Гарри. – Ты знаешь, я все еще способен.

Малфой горько усмехнулся и протянул свою руку Поттеру, тот без промедления заключил ее в свою ладонь и поднес ближе к губам, едва касаясь перстня на указательном пальце.

– Это вечно продолжаться не может, – Драко дотронулся до ранки на губе и, сморщившись, тихо шикнул. – Я пытался переговорить с последними Лесными Эльфами.

– И что они?

– Пропащее дело. Все существа напуганы. Даже эльфы пытаются спастись бегством, изолируя свои микромиры, отказываясь связывать его с миром магглов.

Гарри грустно вздохнул. Его магический мир, который он так любил, постепенно угасал и стремился прекратить существование.

– Неужели я тогда сделал неправильный выбор?

– Единственный неправильный выбор, который ты сделал, это связал свою жизнь со мной.

– Это еще почему?

– Да потому что смотри, в кого ты превратился! – Малфой вырвал свою руку из рук Гарри, спустил ноги на пол и, сложив локти на колени, стал смотреть на бывшего гриффиндорца сверху вниз. – Еще более жалкий и никчемный, подчиняешься мне беспрекословно, каждый раз прикрываешь меня и жизнь готов отдать. Поттер, да в твоей голове уже нет ничего, кроме меня. Ты даже сейчас, когда я тебя унижаю, смотришь на меня с восхищением.

И Гарри не отрицал. Все действительно так и было. В какой-то момент его мозг окончательно повернулся на Малфое. Он позабыл своих друзей, в его памяти больше не всплывали образы умерших, он больше не вспоминал о Хогвартсе. Он думал только об одном: как спасти Драко от всех бед.

Это был его выбор. И он таким и останется. Даже если это только узы так сильно влияют, даже если связь оборвется. Он всегда, всегда будет защищать того, кого должен был с самого начала.

– Моя преданность – это не слабость, – смело заявил он, смотря в дьявольские, уже ставшие привычно серыми глаза Малфоя. – Благодаря ей ты еще жив. И я жив. И Вельзевул ничего не натворил. Так что будь добр, заткнись на эту тему.

Зря он так резко сказал.

Блондин моментально среагировал на дерзость. Он вцепился длинными костлявыми пальцами в шею Поттера и так сдавил, что мог чувствовать учащенный под адреналином пульс. Заметив эту перемену во взгляде с самоуверенного на беспомощный и одновременно обожающий, Драко опустил свое лицо ниже и вцепился в робкие горячие губы. И это был даже не поцелуй. Это был болючий укус, вызвавший в теле Гарри еле заметную дрожь, от которой кружилась голова и немели конечности.

Подобно хищнику, Драко провел языком по укушенному месту, затем скользнул вверх по скулам и лизнул ухо, протяжно и с легким рычанием шепнув:

– Твоя преданность уничтожает в тебе последние черты того Поттера, который мне по-настоящему нравился. Которого я ненавидел и обожал одновременно.

После этих слов он рывком оттолкнул от себя Гарри и, поднявшись на ноги, направился в сторону кухни. Но не успел он сделать и двух шагов, как тут же резко вскрикнул и застыл на месте.

Поттер, придя в себя после небольшого тумана в голове, повернулся на голос и в ужасе раскрыл рот.

На шее Малфоя сомкнулся неясно откуда взявшийся черный толстый ошейник с шипами, извергающий пульсирующую магическую силу, переливающуюся от ярко-огненного, до беспросветно черного. Эта сила собиралась в энергетический клубок вокруг Малфоя, который даже не мог пошевелиться. Вокруг этого клубка один за другим начали появляться из воздуха люди.

Это были мракоборцы. Только не такие, каким хотел стать Гарри. Это уже была другая эра.

Их было четверо.

Когда до Поттера дошло, что происходит, он резко подорвался и готов был уже выпалить разрушительное заклинание, как вдруг со стороны кухни донесся женский голос.

– Даже не думай, Гарри Поттер.

На Гарри, в шагах шести-семи от него, была направлена до боли знакомая волшебная палочка, а за ней стоял еще более знакомый человек.

Гермиона.

Только не та веселая заучка-Грейнджер, которую он когда-то знал.

Перед ним стояла настоящая стерва. Слишком пышные ресницы, слишком черные тени на веках, слишком вульгарный красный цвет помады. Слишком прилизанные и убранные в тугой хвост волосы. Слишком строгий бежевый костюм.

У Гарри тревожно зазвенело в ушах.

– Откуда ты..?

Он не успел договорить, Гермиона с жуткой несвойственной ей дерзкой ухмылкой перебила:

– …узнала, где вы прячетесь? Ох, поверь, на это ушло много сил и времени. В этом смысле ты хорошо постарался. Но вот твоей большой ошибкой было отпускать Малфоя одного к Эльфийкам. Из них легко выведать информацию, они же живут в страхе.

Все упало. Гарри сокрушенно опустил руку с палочкой. Он не смог. Он не защитил. Он ошибся, и теперь Драко поймали.

Он все-таки чертовски слаб.

– Но Гермиона, – его голос предательски охрип, – за что?

– Мм? – Грейнджер вопросительно приподняла брови.

– Почему ты стала такой? Раньше я знал, что ты меня всегда поддержишь. Я был уверен в твоей решительности и твоей правоте. Но сейчас… что с тобой стало?

Девушка важно хмыкнула и опустила палочку.

– Видишь ли, Гарри, так получилось, что я – грязнокровка. Ты прекрасно знаешь, что мне пришлось пережить, учась бок о бок со всякими чистокровными. Только одна чистокровная семья спокойно приняла меня – Уизли. И то, подозреваю, что их лояльность к маглам существовала благодаря тому, что Артур Уизли был тесно связан с магловскими изобретениями, а значит, и с их миром. Поэтому я до последнего хочу сохранить дружественную связь между магами и магглами.

– Почему ты выбрала такой путь? – Гарри просто не понимал, что могло так надломить его подругу, которая всегда отличалась отвагой, свойственной настоящим гриффиндорцам.

– Потому что я выбрала мир, где живут мои родители. А это мир простецов.

– Но Гермиона, Министерство погубит всех магических существ!

– Да брось ты, Поттер! – Гермиона чертыхнулась, импульсивно дернув руками. – Пора тебе кое-что показать.

Она быстро прошагала вдоль комнаты, мерзко цокая длинными каблуками по деревянному полу, и, оказавшись рядом с бывшим другом, накрыла его лицо своей пятерней.

Гарри закричал. Кожа его лица словна воспламянилась, а перед глазами двадцать пятым кадром стали мелькать разные картинки, провоцируя страшное головокружение и тошноту.

Еще миг – и брюнет смог свободно вздохнуть. Он панически завертелся и обнаружил, что висит в воздухе и видит большой город с высоты птичьего полета. Это был Лондон. Современный урбанизированный Лондон. Все шло своим чередом: работали светофоры, ездили машины, люди переходили дорогу, обедали в кафе, спорили с кем-то по телефону, в бизнес-центрах кипела работа, рекламные щиты транслировали объявление о выходе новой коллекции от знаменитого кутюрье, на поверхности реки спокойно плавали утки.

Все как обычно в маггловском мире. Но стоило Гарри расслабиться, как вдруг ясное небо резко затянуло плотными густыми серыми тучами. Их пронзали разряды молний, которые скоростной стрелой уходили вниз и врезались в здания, мосты и деревья.

Небо становилось все темнее, город постепенно стал терять источники электричества, и на улицы обрушился настоящий ливень. Он усиливался с каждой секундой, вскоре подоспел и ураганный ветер, и землетрясение, раскалывающее дороги на куски, заставляя обрушиваться здания под почву. И река вышла из берегов, затапливая город, обрушиваясь высокими гибельными волнами.

Люди кричали и бегали в панике, пытаясь найти укрытие, наступила настоящая апокалипстическая истерия. И не только из-за природных катастроф. Откуда не возьмись появился рой огромных мух, величиной с куриное яйцо. Они стаей нападали на людей и постепенно поедали их тела, заставляя жертв биться в адской агонии от непрекращающейся мучительной боли.

Тут же из-под разломов земли стали вылезать мерзкие жуткие существа, похожие на канонных чертей. Эти существа также нападали на напуганных людей. Черти кусали их, грызли, отрывали ноги и руки, потрошили внутренности и, похоже, веселились.

В Лондоне происходила настоящая жатва.

И всем этим заправлял он, Вельзевул. Демон так же, как и Гарри, висел в воздухе и размахивал когтистыми лапами, насылая на город очередную чуму.

Не успел Поттер испугаться, как он резко потерял невесомость и обрушился вниз.

И резко проснулся где-то еще.

========== Антипсихотики ==========

Впервые за долгое время Гарри ощущал неповторимую легкость и невероятное умиротворение. Будто все невзгоды обрели свой покой на дне забытого прошлого, позволив вечной тишине прийти на смену.

Поттер был максимально расслаблен. Под его спиной была примята трава, она также кустилась вокруг. Очень высокая, ярко-зеленая, блаженно колышущаяся от ритмичного дыхания природы.

Ветер также не обходил стороной могучие дубы и клены, возвышающиеся над небольшой заросшей одуванчиками и ромашкой поляной. Листья деревьев дрожали и переливались от темно-зеленого до ярко-изумрудного, впитывая в себя теплые лучи летнего солнца.

Да и небо было сказочно ясное и лазурно-голубое, лишь местами проплывали пушистые крохотные облака.

Беспредельное спокойствие. И никаких лишних звуков.

Гарри вечность бы так лежал и не двигался, всем телом погружаясь в мнимую невесомость, но инстинкт самосохранения, впитавшийся с молоком матери с самого рождения, никуда не денется даже в раю.

Где-то недалеко послышалось бурное шуршание среди деревьев, и Гарри моментально среагировал, аккуратно, хоть и нехотя, поднявшись на локтях. Между многолетним дубом и более молодым кленом (их разница была заметна как минимум по толщине ствола) мерцало что-то нежно-розовое, как домашний малиновый йогурт.

Прищурившись, парень обнаружил в этом неестественно мягком свете Агнессу. Только почему-то вместо ног было лишь дымчатое образование, окутывающее соседние деревья, будто пытаясь слиться с ними воедино. Тело ее при этом просто парило в воздухе и было таким… чистым. Руны исчезли. Все до единого.

– Агнесса? – Гарри не верил своим глазам, хотя розововолосую девушку видел отчетливо.

Это, кстати, удивляло, ведь прошло столько времени, а он все еще прекрасно видел без очков.

Хотя… сколько же времени на самом деле прошло? И есть ли оно вообще, время?

Агнесса коротко кивнула, и воздух вокруг нее заискрился блестками, словно она принцесса из детских сказок для девочек.

– Да, Гарри. Это я.

– На тебе больше нет меток. Ты очистилась?

– Только если за идеологию брать очищение через чистилище, которое Данте прошел сквозь девять кругов ада. – Друид грустно усмехнулась. – На самом деле, это место, где мы сейчас находимся, расщепляет жизнь на крохи пепла и формирует из старого новое.

– А где мы сейчас? – Гарри завертелся, он никак не мог узнать местность, а значит, ранее он сюда не попадал.

– Назовем это “Лимб”.

– Что за Лимб?

– Помнишь, я говорила про лес, где сосуществуют разные обитатели волшебного мира, куда вас могла перенести трансгрессия? Нотт, к сожалению, блокировал все возможные порталы. У меня был запасной вариант. Но, если честно, расплата за связь с Лимбом будет велика.

– Не понимаю…

Агнесса поплыла по воздуху и оказалась предельно близко к Поттеру. Вид у нее был чересчур уж серьезный.

– Маглы… вроде так вы их называете, они придумали интересную вещь – религию. Такой своеобразный способ присваивать баснословным россказням статус “неоспоримости”. Самое забавное, что многие легенды отчасти заимствуют реальные данные из магического мира. Откуда информация просочилась к простецам – загадка, кстати, это и пугало Нотта больше всего. Так вот, в мире маглов Лимбом называют место, куда попадают души людей после смерти, кому не нашлось места в раю, но и в ад их ссылать незачем. Такая пограничная зона. Наш Лимб – это тоже пограничная зона. Только не между раем и адом, а между жизнью и смертью.

У Гарри волосы на голове встали дыбом, а по спине прошелся неприятный холодок, от чего он заметно выпрямился и принялся разминать немеющие пальцы рук.

– Я что… умер? – в его памяти смерть была совсем другой.

– Еще нет. Ты на грани, балансируешь. Дело в том что моя безумная божественная сила чуточку вышла из-под контроля, и я разбомбила в Министерстве все к чертям. – По коварному выражению лица Агнессы можно было с уверенность утверждать, что она нисколько не жалела о содеянном. – Конечно, просто раненных и находящихся без сознания я смогла защитить, скажем так, упаковала в защитные барьеры до тех пор, пока разрушение не закончится. Но вот тех, кто висел на волоске, пришлось затащить сюда. Иначе вы бы погибли.

– Кто еще, кроме меня?

– Несколько. В том числе ты, Драко и… – девушка повернула голову вправо, – вот эта бедняжка.

Брюнет с опасением обернулся и к своему изумлению заметил, что среди гущи деревьев метались прелестные юные девушки с лучезарной светящейся кожей, крыльями бабочек за спиной и лоснящимися лунным блеском стальными серыми волосы. Если верить ранним рассказам Агнессы, то это лесные Эльфийки. Они порхали над девушкой, чье обездвиженное тело подпирало собой ствол клена. Это была Гермиона. На теле ни царапинки, ни одного увечья, не считая посиневших приоткрытых губ и выпирающих на шее вен. Но безжизненные мутные глаза извергали в светлый день черные мысли. И не удивительно, девушка была под страшным проклятием.

– Что с ней будет?

Друид почувствовала на себе испытующий взгляд Гарри и посмотрела на него в ответ.

– Очнется. Думаю, даже быстрее тебя. Она будет помнить сам факт проклятия, но все детали будут забыты. Лесные Эльфы трудятся, чтобы почистить ее память. Не стоит молодой девушке помнить, как ее истязали.

– Почему именно она? Я не понимаю…

– Под руку попалась. А вообще, я надеялась, что ее проклятье – тоже иллюзия, но, к сожалению, оно было настоящим.

– Так, стоп, – Гарри по кусочкам разобрал последнюю фразу, и кое-что показалось ему странным. – В смысле “тоже иллюзия”?

– А ты не обратил внимания? – Агнесса медленно склонилась над парнем и перешла на шепот, будто бы ее слова под строгим запретом. – Все, что происходило, наполовину вываливалось из логичной цепочки последовательности. Некоторые вещи и события никак не вписывались в происходящие, но! Кто-то так искусно владел навыками распространения массового гипноза, что никто из нас и не заподозрил неладное.

– Но…

– Сколько, по-твоему, было в отряде людей, которые отправились на задание?

– При чем тут..?

– Сколько?!

Поттер был обескуражен заявлениями и резким тоном, что впопыхах начал метаться по закоулкам своей памяти в поисках нужного ответа.

– Ну, мне казалось где-то сто, но Полумна сказала, что около двухсот.

– Пятьдесят. – Заметив явное замешательство в глазах мальчика со шрамом, друид усмехнулась и снова выпрямилась, освобождая чужое личное пространство. – Нас было пятьдесят. И это общее число, вместе с теми, кто остался в Хогвартсе. Конечно, у нас еще было добротная сотня магических разумных существ, но они все находились на своих привычных местах. Да и на самом деле, эта операция не планировалась, как глобальная и масштабная, что-то пошло не так, как только мы оказались в Министерстве.

– Но как..?

– Кто-то применил на нас массовый гипноз и подредактировал нашу память. Если владеть таким искусством, то внушить человеку что-то не составляет труда. И он до конца жизни будет верить в то, что его воспоминания – настоящие. Что-то такое мы уже испытывали на себе, например, считая по умолчанию, что Каркаров – жив. И кстати, никаких капсул с заточенными в них людьми не было, члены отряда в этот момент либо были оглушены, либо пытались выбраться из дьявольских силков, либо сражались с очередными иллюзиями, в общем, были заняты выживанием.

– Этого не может быть…

– Ага, только вот Паркинсон была живым примером уязвимости перед иллюзиями, которые подтолкнули ее на перевоплощение. К сожалению, она действительно стала вампиром нового уровня, соединяющим в себе и мага, и существо. И до кучи, большая часть существ на стороне Нотта также была ненастоящей, но наш неудачливый Долгопупс умудрился получить плевок ядом от настоящего Рептилоида.

Все это звучало отвратительно и невероятно. Неприятные мурашки волнами накрывали Гарри каждый раз, когда он прокручивал в голове новую картинку произошедшего с ним. Он как будто очнулся от одного кошмара и очутился в другом, только теперь более реальном.

– Я не понимаю, и зачем ему все это? Зачем так усложнять?

На это розоволосая девушка лишь широко развела руками, сама также негодуя по поводу нагроможденности сюжета.

– Не думаю, что стоит искать логику в помыслах Теодора. Он просто играл. Не наигрался в детстве и развлекался с живыми игрушками. Был опьянен тем, какие способности выпали на его долю, и не смог совладать с благоразумием.

Приближающееся шуршание травы и легкая суматоха заставили беседующих отвлечься и повернуться на звук. Лесные жители осторожно несли тело Гермионы через всю поляну. Судя по тому, что девушка, наконец, мирно спала, а ее лицо приобрело живой цвет, их труды зря не пропали.

И тут Гарри кое-что вспомнилось.

– Слушай, Агнесса… Я тут сон видел.

– Так? – друид уже была вся во внимании.

– Наверное, это сон. Я сам не понял, что это, сейчас мне кажется, что я видел будущее.

– Все возможно.

– В общем, я видел себя и Малфоя. Мы вместе прятались где-то далеко от всего мира, и от маглов, и от магов. В какой-то момент Малфоя схватили, а я увидел среди атакующих Гермону. Она была… какой-то другой. Слишком дерзкая, правильная в самом мерзком значении этого слова. Она была настроена против нас. Еще говорила о том, что на многое пойдет ради сохранения отношений между магами и магглами, даже если придется извести волшебных существ.

– Ну, если ты помнишь, я говорила тебе о множественности Вселенных. Так вот, в одной из них, вы с Малфоем сбежали, маглы стали постепенно раскрывать тайны запредельного, и это становилось угрозой существованию нашего мира. А Грейнджер, сетуя на свое родство с простецами, поддалась влиянию и стала возглавлять новое магическое государство, которое было готово на любые жертвы, лишь бы их не вытеснили из общего мира.

– А еще Гермиона мне что-то показала, прямо в моем видении. Я видел Вельзевула, который сеял хаос и катастрофы на Лондон, уничтожая жителей города.

– И это тоже имеет место быть.

– То есть, Нотт был прав? И я должен был принять его предложение?

Затяжное молчание мучило похлеще Круциатуса, и начинало казаться, что Агнесса просто испытывает чужое терпение.

Вся легкость улетучилась в одно мгновение, и Гарри вновь ощутил это противное напряжение в затылочной части коры головного мозга, будто бы кто-то произвел трепанацию и копошится в черепной коробке.

Между тем Агнесса сохраняла величие и раздражающее спокойство, говоря о страшных вещах как о чем-то насущном.

– Вы, люди, относитесь к жизни как к бремени. Для вас это порой непосильная ноша. А все почему? Да потому что понавыдумывали себе догматов, и сами же страдаете. Вот скажи мне, на кой черт существует это дурацкое слово “правильно”?

– Ну… Это как опора.

– Ага, подмена понятий. Неплохой способ спихнуть на что-то определившее себя как “правильное” ответственность за свое решение. Чтобы меньше думать.

– Я тебя не понимаю.

Друид возмущенно щелкнула языком, наигранно закатив глаза.

– Это я вас не понимаю, людишек. Неужели миллионы лет эволюции прошли зря? Правильно или неправильно. Глупости! Твое решение может и правильным, и неправильным, и может вообще никаким не являться в принципе. Ты можешь выбирать что угодно, в любом случае будет какой-то исход. Главное сделать этот самый выбор. Именно он дробит Вселенную на множество других, именно выбор и есть движение. Движение есть жизнь.

– Но как тогда понять, что ты не ошибешься?

– Ошибаться – не так уж плохо. Но если тебя это так пугает, то для более точного попадания, научись использовать любую проходящую сквозь тебя информацию, как полноценный опыт.

И тут до Гарри дошло. Вероятно, из-за того, что ему раньше часто приходилось взаимодействовать с Дамблдором и вечно разгадывать его ребусы, намек Агнессы вдруг стал для него очевиден.

– Постой-ка… Ты хочешь сказать, что то, что я видел, можно использовать так, чтобы этого не произошло в будущем?

– И да, и нет. Но толк из этого будет, поверь. Зная тебя, могу предположить, что ты точно решишь бежать с Малфоем подальше от глаз министерства и даже от друзей.

– Но почему?

Прежде чем ответить, друид протянула руку Поттеру, предлагая ему помощь в том, чтобы наконец покинуть плен высокой травы. Парень, не раздумывая, принял это и схватился за руку, оказавшуюся неестественно воздушной и мягкой, словно рука не принадлежала человеку. Было похоже на часть тела садового пугала, набитого только что скошенным сеном.

И только когда зеленые глаза оказались на одном уровне с мутными глазами Агнессы, она заговорила.

– Сколько бы я не старалась, устранить Вельзевула я не способна. Да и никто, по сути, уже не способен после пробуждения. Будущий министр, предполагаю, им будет Кингсли, вместе с советом, который, как я тоже предполагаю, будет состоять из Отряда Хогвартса, придет к умозаключению, что Малфой и то, что живет в нем, – не просто потенциально опасный объект. Это беда похуже Волан-де-Морта. Никто не захочет сосуществовать с бомбой замедленного действия.

– Они убьют Малфоя?!

– Я думаю, нечто похуже. Во-первых, они попытаются перевесить узы и тебя с ними в придачу на другого человека. Это отнимет у Драко часть сил. И после Вельзевула запечатают. А вместе с ним и носителя.

– Что это значит?

– Можно сказать, они похоронят Драко заживо. Так как Вельзевула не отделить, тело будет запечатано вместе с монстром. А это значит, что сознание Малфое зависнет между жизнью и смертью, и это будет вовсе не Лимб. Это будет бесконечная пустота.

Гарри подурнело. Он отступил на шаг назад, наконец, отпустив руку друида, и повержено склонил голову, встревоженно бегая глазами по травяным зарослям.

Он не мог допустить такого развития событий.

Он все еще чувствовал себя способным оберегать Малфоя от невзгод.

– Что я должен буду сделать?

– К сожалению, это будущее я подсмотреть не могу, поэтому никаких точных указаний не жди. Но одно знаю точно: тебе нужно будет вызволить Малфоя из заключения и бежать. Если, конечно, тебя не развернет в другую сторону, что тоже возможно и также нормально. Остальное обсудим на месте, портал и моя помощь автоматически прилагается.

– Ты будешь рядом? Ты тоже вернешься?

Друид поджала губы и отрицательно мотнула головой. Несмотря на все ее попытки улыбаться, как обычно, все же по глазам можно было прочесть грусть и волнение.

– Увы. У меня случился слишком масштабный выброс божественной силы, а еще если учитывать вот это, – она задрала подбородок, чтобы продемонстрировать тонкую черную линию вокруг шеи, – то можно представить, в какой большой грех это обернулось. Как минимум я создала мощный барьер, запечатала Нотта и укротила Вельзевула. Я просто не смогу вернуться в человеческом обличье. Но могу переродиться в любое растение, что я и планирую сделать.

Беседу прервал очередной шорох травы. На этот раз виновником внезапного молчания был Малфой. Он плелся через поляну в глубь чащи деревьев. Его покачивало и шатало в разные стороны, похоже, он очень сильно хромал на правую ногу. И вид у нее был потерянный и обезвоженный, словно он только оправился после коматоза.

Хотя, по сути, так оно и было.

– Ему плохо? – У Гарри сердце замерло, он пытался навострить все свое ментальные рецепторы, чтобы активировать узы и понять, что происходит с блондином.