Текст книги "Obsessio (СИ)"

Автор книги: YumeMatsumoto

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Но у Лимба свои законы, и тут подобные трюки не срабатывают.

– Ему никак, – Агнесса проводила Драко напряженным взглядом. – Представь, что он пережил. И кстати, я бы посоветовала воспользоваться тем, что сейчас вы вне досягаемости для какой-либо опасности. Не думаю, что после пробуждения у вас будет время нормально поговорить, а обсудить вам, я считаю, есть что и очень срочно.

Гарри непременно последовал совету. Ему действительно было о чем поговорить с Малфоем.

Так казалось сначала.

Он пересек целый полигон разросшихся в ширину и ввысь деревьев, чьи кроны касались небес и рассекали облака, подобно хорошо заточенному ножу.

Малфой сидел на берегу небольшого круглого озера, согнув ноги в коленях, сложив на них свои локти. Он молча рассматривал безмятежную гладь воды и о чем-то размышлял.

А Гарри, увидев только его сгорбившуюся спину под черным пиджаком, тут же потерял дар речи и застыл, как окаменевший, не дойдя пару шагов до озера.

Сердце бешено колотилось где-то в гландах, мысли путались, а темы для разговора моментально испарились, хотя за пару секунд до этого их было внушительное количество.

А что говорить? А главное, как себя вести?

Долгое время он и Драко были заклятыми врагами. Но все изменилось, особенно когда просочилась информация о кровных узах.

Но даже несмотря на объединяющий факт, раньше они никогда не были близки. И даже толком не общались, если уж честно. И как сейчас начать беседу, когда в воздухе повисла эта аура смятения?

Они ведь друг другу никто, по человеческим обычным меркам.

Замешательство продолжало бы заполнять воздух, если бы сам Малфой не решил прервать глупое молчание.

– Знаешь, Поттер. Это так мерзко.

Он заговорил так внезапно, что Гарри непроизвольно дернулся и встрепенулся, будто кто-то легонько треснул ему по щеке, чтобы пробудить.

– Чт-что мерзко? – заикаясь, спросил он, смущенно комкая края своей потертой черной футболки.

– Эта ваша дополнительная жизнь, – Блондин бросил усталый взгляд на противоположный берег озера. – Паскудно чувствовать себя не в себе. Точнее, как бы выразиться… Я ощущаю себя тем же. Но при этом одновременно совершенно другим. Это как пить каждое утро кофе без сахара, а в какой-то момент начать его добавлять. Вкус тот же, но привкус меняется.

Как ни странно, Поттер прекрасно понимал, что хотел донести Драко. Очевидно, что его ждут резкие и не всегда желанные перемены. Оживать – это не всегда хорошо.

– Я… я должен был остановить это. Это все моя вина.

Гриффиндорец хотел сделать шаг вперед, но внезапная и слишком громкая фраза ввела его в ступор.

– На самом деле, ты виноват во всем, Поттер.

Не услышав на свое изречение никаких возмущений, Малфой обернулся на Гарри, чтобы убедиться, что тот еще не провалился сквозь землю, как он обычно это делал.

– С самого начала, с самого долбанного начала, Поттер, у нас все не заладилось. Не отрицаю, возможно, я выбрал не совсем корректный способ подружиться. Но честно, мне кажется, на твое решение записать меня в недруги больше повлияли твоя ненаглядная грязнокровка и этот Уизел.

– Они тут абсолютно ни при чем, – Гарри, наконец, вышел из оцепенения, но одежду продолжал напряженно сминать. – Меня оттолкнули твои взгляды. И вообще, ты хотел со мной подружиться, потому что тебе так сказал отец.

Малфой нахмурился и медленно поднялся на ноги, надменно цокнув. При упоминании отца он заметно помрачнел и с трудом совладал с эмоциями, что было весьма заметно.

– Меня это дико раздражало. Все считали своим долгом напомнить мне о том, что лучше иметь хорошие связи со Святым Поттером, чем стать его врагом. – Он показушно сплюнул в сторону, демонстрируя свое отвращение, но уже ни к самому герою, а скорее к чужим причитаниям. – Я не особо хотел как-либо взаимодействовать с тобой. До тех пор, пока мы не столкнулись лицом к лицу. Я не знал тогда о нашей связи, да и она только начинала прорастать. Но я уже тогда ощутил эффект. Это был необъяснимый внутренний толчок, приказ. Острая необходимость, которая не восполнилась и мучила меня все остальное время. Я по своей дурости рискнул протянуть тебе руку. А ты отказал. Это было поистине унизительно.

Повеяло психологической угрозой. Гарри не верил своим ушам. Все звучало так нереально. Все это непохоже на того самого противного Хорька, с которым он имел дело с первого курса. Слишком человечно, что ли.

– Чушь, – брюнет встряхнулся, – просто не может быть.

– А может, просто кто-то был слишком слеп и туп?

– А может, кому-то надо было яснее выражаться и не вести себя как последняя мразь?

– Да я пытался! – Малфой сорвался на крик, а у Гарри начало срывать крышу. – Но не мог, понимаешь?! Что бы я ни делал, любое действие, направленное на тебя, рикошетило обратным негативным действием в меня же! И самое удручающее было в том, что ты замечал только самое негативное!

– Да потому что ты сливал на меня это говно на каждом углу, где только мог! Как я мог разглядеть какие-либо твои потуги, если ты пытался изгадить мою жизнь??

– Да ты вообще никогда ничего не замечаешь, тупоголовое ты отродье! – вот тут Драко понесло. – Даже сейчас, если бы не твоя подружка-всезнайка, ты бы сам не догадался, что со мной происходит! Ты же никогда ничего не видел дальше своего носа, твой мозг просто не вмещает что-то еще, кроме твоих горестных раздумий о том, какой же ты бедный и несчастный, а жизнь такая несправедливая! Ох и Ах! Бедный наш сирота-герой настрадался! Давайте жалеть его! Только вот этот хренов спаситель не пришел на помощь тому, кто действительно об этом просил, потому что был занят своими великими делами, которые ни к чему в итоге не привели!

На этом импульсивная речь резко оборвалась, Малфой чуть не задохнулся от собственных слез, прорвавшиеся в порыве истерики наружу вне зависимости от его желания. Слизеринец сдавленно всхлипнул, с силой зажимая рот ладонью, вновь отвернулся и упал на землю, обрушив свое лицо на собственные поджатые колени.

А Поттер боялся даже шелохнуться. От услышанных слов он обомлел и даже перестал дышать.

Драко был прав. Гарри настолько был занят своим самокопанием, что в какой-то момент свернул не туда. И даже сейчас, когда ему открылись все тайны, и предоставился шанс все исправить, он не смог защитить того, кто когда-то спас ему жизнь ценой своей крови.

Ценой своей души.

Время платить по счетам.

Гарри замешкался на минуту, но все-таки рискнул сдвинуться с места. Он подошел предельно близко к Малфою и некоторое время бездействовал. Убедившись, что его присутствие не вызывает ответной агрессии, брюнет аккуратно присел и вытянул ноги. Идея была воистину дурацкой, пятки канули в прозрачной поверхности воды. Но что-то менять в своей позе Гарри не собирался и лишь тихо, как бы невзначай заговорил:

– То, что произошло с тобой сегодня, не должно было случиться. Но случилось. Это событие ознаменовалось не замыслом Нотта. Все началось с того дня, когда ты отдал мне свою кровь. И все пошло по наклонной. Мы связаны, и ты против воли выполнял обязанности Хранителя, а я даже этого не замечал. За маской противного слизеринского змееныша я не смог разглядеть крик о помощи заключенного внутри твоего сознания пленника. Отчасти я считаю, что твое повседневное поведение достойно презрения и гиблой участи. Но сам я понимаю, что, поступив бы я изначально иначе, всего этого мы могли бы избежать.

Он выждал небольшую паузу. Малфой ничего не говорил, только иногда конвульсивно вздрагивал в плечах.

– Малфой, я хочу искренне попросить у тебя прощения. За все. За то, что был невнимательным, за то, что не приходил на помощь. За то, что я не пытался взглянуть на тебя по-другому и верил собственным надуманным стереотипам. А самое главное, я сожалею о том, что когда-то не принял твою дружбу. Да, я не одобрял твоего отношения к другим волшебникам, но… я бы мог это исправить. В общем, Малфой… прости меня.

Драко зашевелился. Он медленно поднял голову и вновь устремил свой померкший взгляд на другую сторону озера, словно пытаясь разглядеть там другую реальность.

– Я, конечно, безумно рад, что до твоей безмозглой башки наконец дошло, что мир устроен не так, как ты привык видеть. Только, к сожалению, твои извинения больше ничего не изменят. – Он влажно чихнул (Гарри на это бросил короткое “будь здоров”, что, похоже, было проигнорировано), видимо попытка прореветься теперь обжигала слизистую носа. – А если мы уж решили говорить откровенно, то… и ты прости меня. Мое воспитание оставляет желать лучшего. Да и вел я себя почти всегда по-скотски. И самое неприятное в этом то, что я на самом деле никогда не хотел тебе зла вот прям по-настоящему и всерьез.

– Я знаю. Сейчас я это понимаю. Поэтому пора положить конец нашей бесконечной вражде. Теперь, когда я все знаю, я хочу помочь тебе. Да, я не смог тебя уберечь от пробуждения, но это все равно бы когда-нибудь случилось рано или поздно. И сейчас я хочу защищать тебя. Скажем так, отдать должное.

– Не надо мне эти уступки гриффиндорские, по типу “он мне помог, значит я должен тоже помочь”. Это своего рода принуждение, которое вы покрываете понятиями “честь” и “благо”.

– Нет, Малфой. Это мой осознанный выбор. Я просто сам этого хочу, не зная почему. И куда бы не пришлось забрести, я пойду за тобой.

– А как же твои ненаглядные друзья? Не думаю, что они поддержат твое рвение, особенно после случившегося в Министерстве.

– Я много думал над этим. И знаешь… у каждого из них кто-то есть. У Рона целая семья, у Гермионы Рон и ее семья также, она планирует вернуть им память. У Полумны есть отец, пусть и не совсем в здравии и уме, у Невилла есть Полумна, а еще его родители, которые нуждаются в опеке и лечении.

– А как же твоя ненаглядная подружка Джинни, которая слюни на тебя пускала все семь лет? Слышал, у вас все серьезно.

– Мы расстались.

Драко как громом поразило. Он резко повернул голову в сторону Гарри и уставился на него округленными глазами, в них так и читались шок, недоверие и, что уж греха таить, ликование. В итоге он ничего не сказал в ответ, только поспешил увести взгляд правее, о чем-то горько задумавшись.

– Еще раз повторю, это мой осознанный выбор. Каким бы ни было твое решение, я помогу тебе. А если ты слетишь с катушек, то я сделаю все возможное, чтобы вернуть тебя к разуму и не позволить совершить ошибок прошлого.

Поттер испытал непреодолимое желание коснуться волос Малфоя, которые теперь не лоснились серебряным блеском и выглядели спутанными и грязными. Какие-то скрытые чары манили его, внушая, что именно это действие сейчас не просто уместно, оно необходимо даже для него самого. Не сумев противостоять натиску, Гарри вытянул руку и едва коснулся торчащих белокурых прядей. Острые кончики жестких волос кольнули подушечки пальцев, и по телу героя пробежалось приятное, но все-таки холодное волнение.

Осмелев, он запустил пятерню в сухие светлые локоны и стал неуверенно разглаживать их, расчесывая своими пальцами. Со стороны должно было смотреться очень нелепо. Но и для Малфоя это не стало просто прикосновением. Он тут же притих и сжался, как уличный забитый пес, не знающий, что ожидать: ласку или пинок. Однако вскоре он немного расслабился, опустил плечи и стал дышать ровнее.

Вокруг них скопилась неприемлемо необычная комфортная аура.

Ведь именно так все должно и быть.

В один миг на Драко невесть что нашло. Он вдруг грубо схватился за руку Гарри, оттащил ее от своих волос и заключил ладонь в жестком рукопожатии, от которого сводило кисть.

Гарри ойкнул от неожиданности и, недоумевая, уставился на блондина.

– Малфой, ты чего?

Тот лишь оскалился. Он источал опасность и неистовый неудержимый гнев.

– Со мной это больше не прокатит! – Он рыкнул и сдавил руку сильнее. – Обещаешь ли ты, Гарри Поттер, что не нарушишь своего слова и последуешь за Драко Малфоем, куда бы он не пошел, неважно какие последствия это повлечет?

– Да, но…

Гарри осекся. Он испуганно заметил, что вокруг их скрепленных рук, как противные змейки, вились нити полупрозрачных чар. Он понимал, что это за заклинание. Это непреложный обет. Видимо, Лимб осуществляет невербальную магию.

Только в обряде должны принимать участие как минимум трое. Но кто третий?

Ответ не заставил себя ждать. К дичайшему ужасу Поттер увидел за спиной Драко огромную черную фигуру, мерцающую механическими помехами.

Третьим оказался Вельзевул. Он говорил устами человека, но имел полное право считаться отдельной личностью. Особенно в таком неоднозначном месте, как Лимб.

– Что, Поттер, струсил?

Малфой стал безумным, в его жемчужно-серых глазах бурлил азарт.

Вот значит, как его семейство решало проблемы. Ведь такое же было и с Агнессой.

А готов ли сам Гарри пойти на такое?

– Обещаю.

Готов, конечно.

Первая нить заклинания сомкнулась и растворилась под кожей.

Малфой, а точнее Вельзевул его же устами продолжал.

– Обещаешь ли ты, Гарри Поттер, что будешь предан Драко Малфою, даже если весь мир отвернется от него?

– Обещаю.

Вторая.

– Обещаешь ли ты, Гарри Поттер, что будешь защищать Драко Малфоя и не позволишь никому причинить ему вред, даже если по другую сторону будут твои друзья?

– Обещаю.

Последняя.

Как только обряд был завершен, тень монстра исчезла, оставив парней наедине. К Малфою вернулось его прежнее усталое и немного шокированное выражение лица. Однако, он не сожалел, и это было заметно.

Несмотря на непоправимость случившегося, Гарри не спешил впадать в панику. Что-то перемкнуло в его сознании, и сейчас, когда он видел перед собой измученного, но довольного Драко, ему показалось, что теряет контроль над мироощущением.

Слизеринец вдруг показался ему чертовски красивым. Эти острые черты лица, эти проступающие скулы, тонкие изящные губы, вечно сложенные в форме ухмылки. А эти подернутые инеем серебряные глаза чего стояли! Не говоря уже о том, что природная бледность и чёрный костюм придавали ему статности и шарма.

Малфой приметил на лице Гарри явное смущение и вновь приобрел дьявольское выражение лица.

– Видишь, Поттер, к чему может привести рука, не получившая ответного рукопожатия.

С этими словами он резко дернул Гарри за руку и заставил того повалиться на себя всем телом.

Брюнет сконфузился и хотел тут же встать, но его тело просто парализовало. Да и довольно сильная рука сжимала его талию так, что хотелось взвыть от легкой боли.

Драко осклабился. Его лицо находилось слишком близко к лицу гриффиндорца, а влажное ровное дыхание опалило дрожащие губы.

Да, Гарри невольно дрожал. Он не понимал, что происходит, но мозг моментально вырубился от такой непростительной близости.

Соблазн был слишком велик.

– Одумайся, ты под властью Вельзевула, – хрипло выпалил он, не сводя глаз с умопомрачительных губ напротив, которые вновь ухмылялись.

– Нет, Поттер. Это я властвую над монстром. Я заимствую у него то, что не мог бы позволить себе в обычном состоянии. Чтобы не чувствовать угрызения совести.

Не позволив что-либо сказать в ответ, Малфой жадно вцепился в губы Гарри, вынуждая на болезненный, но такой страстный поцелуй.

Гарри повиновался и разжал стиснутые зубы, позволив этому случится. И жар прокатился по всему телу, когда их языки впервые коснулись друг друга. Этот поцелуй был терпким, горячим и сладким одновременно, как какао, залитое кипятком.

Драко не давал возможности от себя отстраниться ни на миллиметр, он по-собственнически продолжал сжимать ту самую руку Поттера, на которую минутой ранее навешал непреложный обет.

А Гарри непроизвольно вцепился свободной рукой в рукав черного пиджака в районе предплечья. Он понимал, что для Малфоя это скорее своего рода развлечение из недр демонических страстей. Но даже при таких условиях герой был готов на все, лишь бы вновь и вновь ощущать этот прилив удовольствия, который растекался от шеи до кончиков пальцев на ногах.

Это просто какое-то безумие.

Это не что иное, как одержимость.

Одержимость, за которую хотелось бороться и цепляться из последних сил.

Гарри утонул в Драко по уши и захлебнулся испускаемым им ядом.

Яд с кричащей фамилией.

Земля уходила из-под ног в прямом смысле. Поттер вместе с Малфоем проваливались вниз, почва под ними превратилась в сыпучие пески и засасывала в себя.

Пришло время окончательно проснуться.

Пришло время сделать тот самый выбор.

========== Отказ от лечения. Фаза 1 ==========

Казалось, Гарри просыпался уже многочисленное количество раз. И можно было подумать, что его очередное пробуждение – всего лишь переход на другой уровень сна.

Но присутствовал нюанс, который ясно давал понять, что балом правила явь: у него жутко затекли руки, пальцы вовсе не ощущались.

А все по причине того, что Гарри был прикован к постели. Ну как прикован, привязан тугими путами к краям железной больничной кушетки. Да, он в очередной раз находился в больничном крыле. Только его кушетка со всех сторон отгорожена от остальных высокими, почти до потолка, ширмами из черной толстой ткани. Сквозь нее визуально просачивалась полупрозрачная дымка защитных чар.

И защищала она вовсе не больного. Скорее наоборот, защита от Поттера.

Ну это уже ни в какие ворота!

Что еще интереснее, на носу он не ощущал тяжелой носоупоры очков, но при этом вся картина окружения была четкой.

Малфой ведь не мог..?

Гарри хотел подать голос, чтобы попросить кого-нибудь принести попить, в горле все пересохло от продолжительного сна, а сам парень подняться не мог, мешали путы. Однако все, что он смог, это хрипло вздохнуть и закашляться, раздирая глотку гортанным хрипом.

– Может, воды? – произнес кто-то поблизости.

От неожиданности Гарри испуганно дернулся и вскрикнул (тут то у него и прорезался голос), панически повертев головой. В углу между двумя состыкованными ширмами был узкий проход. В нем показался Рон, рассеянно смотревший на своего переполошенного друга. В одной руке он держал кувшин с водой, в другой пустой стакан.

– Рон! – Поттер еще раз кашлянул, чтобы привести голосовые связки в норму. – Ты жив!

– Конечно, куда я денусь. – Рыжий друг, чья голова была обмотана бинтом, пропитанным каким-то лекарством, если судить по цвету материала, усмехнулся и, слегка хромая, прошел до окна.

Там он поставил на ветхую деревянную поверхность стакан и налил воды почти до края.

Гарри хотел было потянутся к нему, чтобы, наконец, попить, но тут же был впечатан в матрас, так как зафиксированные запястья не смогли отделаться от оков, и тело по инерции вернулось обратно.

– А можно небольшой вопросик? – брюнет покосился на свои посиневшие кисти рук. – Какого Мерлина я связан?

– Мера безопасности, – Рон присел рядом с кроватью на корточки. – Ты впал в долгую спячку, спал три дня, Никто не знал, кого из вас двоих все-таки выберет Вельзевул, так что была вероятность, что ты проснешься и начнешь все крушить.

– Как будто какие-то веревки остановили бы демона.

– Они заколдованы. Любое малейшее проявление энергии Вельзевула – и тебя жахнет неплохим разрядом.

– Ну спасибо, меня готовы были “жахать разрядом” безоговорочно. – Гарри возмущенно скривился, не понимая, кто догадался до таких суровых методов. – Ладно, ну вот я проснулся и ничего не разрушил, Вельзевула тут нет, может, пора меня развязать?

– Не могу. МакГонагалл сказала, что нужно еще какое-то время понаблюдать за тобой, ведь если Малфой почувствует, что ты очнулся, а он почувствует, то непроизвольно может перенести на тебя демоническую заразу. Это догадки, но, поверь, лучше перестраховаться.

Не давай возможности возразить, Рон протянул своему другу стакан, намекая ему, что готов помочь. Поттеру ничего не оставалось, как просто смириться с решением директора школы. Поэтому он молча вздохнул и припал губами к холодному стакану, который осторожно наклонялся благодаря помощи товарища по несчастью.

И Гарри пил много, очень много, разом опустошил три стакана, настолько сильная была жажда и настолько вкусной в этот момент казалась вода.

Напившись вдоволь, он лег обратно на подушку, теперь доставляли неприятные ощущения не только онемевшие руки, но и затекшая шея.

– Слушай, Рон, – говоря это, брюнет бездумно смотрел в потолок, – значит, Малфой тоже тут? Его удалось вернуть в человеческий облик?

Уизли выпрямился, поставил пустой стакан на подоконник и сел рядом с Гарри на кушетку, стараясь не стеснять того.

– Вообще да, он тут, и вроде как в человеческом обличии. Но почти никто, кроме старших, не видел его. Они держат Хорька в подземелье. Никого не пускают к нему.

На сердце полегчало. Значит, Агнесса смогла усмирить Вельзевула и вернула Малфою прежнее человеческое обличье. И хоть из-за большого количества защитных барьеров Гарри не мог уловить ментальные сигналы, он был уверен, что с Драко все в порядке. Не в лучшем виде, но главное, что живой.

– А остальные? Все живы?

Рон как-то нервно почесал заросшую густыми рыжими локонами макушку.

– Живы все, что удивляет, даже те, кто должен был умереть. Только вот Паркинсон загремела в Мунго. Ее организм начал отторгать гены вампира, ее пришлось поместить в изолятор. Ну и Агнессу не смогли найти, похоже, она полностью исчерпала себя, когда устраняла результаты нашей миссии.

– А Нотт?

– Теперь это какой-то черный кокон из смолы. К тому моменту, когда первые люди начали приходить в себя, Нотт уже был запечатан. Сейчас его поместили в подземелье Министерства, но вскоре перевезут на какой-то остров. Мерзкий тип, так ему и надо.

В принципе, ничего нового Гарри не услышал. Точнее, судя по наводкам Агнессы в Лимбе (и не было никаких сомнений, что это место существует, и все происходило на самом деле), примерно такой должен был быть расклад.

Но оставалась одна маленькая неясная деталь.

– А Гермиона? Как она?

Лицо Рона исказилось. Он с досадой выдавил из себя подобие улыбки, от волнения щелкая фалангами пальцев на руках.

– Ну, спасибо друиду, она сберегла Гермиону от тяжелого стресса благодаря тому, что почистила ее память. Эмоциональное состояние в норме, в этом смысле ничего не изменилось. Однако, последствия есть. Она очнулась только вчера вечером. Вид у нее измученный, потрепанный. Организм сильно пострадал, как бы и ее в Мунго на обследование не отправили.

От этих слов Гарри подурнело. Конечно, он понимал, что после таких грандиозных, в самом худшем смысле, событий невозможно было обойтись без жертв. Но все же крупинка его души нещадно надеялась, что его друзья не пострадали, и никого не коснулись последствия.

Стало очень совестно и некомфортно. Теперь мешались не путы, а признание себя в очередной раз причиной всех проблем и невзгод, которые вечно сваливаются на Хогвартс. А еще ответственность за состояние подруги.

– Гарри, знаешь, – тон голоса у Рона был сомнительно тревожный, – все это не самое жуткое.

Брюнет вопросительно посмотрел на него, вскинув брови.

– Тааак?

Рон встал с кушетки, пару раз прошелся вдоль отведенного для Гарри места от одной ширмы к другой, и только на третий такой заход он решил, что правде не миновать.

– Я не знаю, что эта дикарка с розовыми волосами натворила во имя спасения, но знаешь… все как-то изменилось. С каждым из нас произошло что-то… неладное.

– Что же?

– Что-то очень специфичное. Знаешь, мы как бы все вышли на новый уровень…

– Рон хотел сказать, что у каждого из тех, кто находился в Министерстве. появились дополнительные способности.

Это была Гермиона. Она без предупреждения протиснулась между ширм и достаточно быстро оказалась рядом с Гарри, заблаговременно захватив по пути табурет, чтобы было куда сесть.

Девушка выглядела действительно уставшей и даже какой-то истасканной. Волосы еще больше растрепаны, под глазами мешки, кожа изрядно побледнела, просвечивая паутинку кровеносных сосудов. И, казалось, ее руки едва заметно тряслись, будто она только что долгое время держала что-то очень увесистое.

Гарри был безумно рад видеть ее живой, однако произошедшее с остальными волновало его не меньше.

– О каких способностях ты говоришь?

– Все это очень сложно, – Гермиона переглянулась с Роном, таким образом, она заручилась его поддержкой для дальнейшего обсуждения. – Я не знаю точно, что сделала Агнесса. Однако выброс божественной силы был слишком мощным и опасным для нее же самой. Таким приближенным к сверх разуму существам запрещено в теле человека использовать подобную магию. А это древняя сильная магия, способная разрушать самую сложную иллюзию. Представляешь, какая должна быть расплата?

– Но.. что-то ведь пошло не так, раз ты упомянула о каких-то способностях?

– Именно. Вместо проклятья каждый из нас обрел особый дар. Хотя в каком-то смысле этот дар проклятый.

– У меня например десятикратно увеличилась физическая сила, смотри.

Рон опять присел на корточки, взялся руками за края кушетки и одним рывком без каких-либо затруднений поднял ее над своей головой вместе с лежащем на ней Гарри, который тут же запаниковал и задергался, цепляясь связанными руками за торчащие веревки.

– Вот как-то так, – Уизли поставил кушетку обратно и чуть отошел, позволив другу облегченно выдохнуть. – Полумна и Невилл теперь сами без палочки могут открывать порталы. МакГонагалл получила абсолютно все знания о природе магии без книг, Блейз может говорить на всех древних языках, а Гермиона…

И Гермиона тут же аккуратно перебила его.

– Я могу считывать все магические способности, которыми обладает волшебник или иное магическое существо. Мне достаточно одного взгляда, чтобы определить, какие заклинания этому человеку под силу, какие-навыки развиты, о каких он сам мог еще и не знать, а также болезни и скверны одолевают его. И вот что насчет тебя, – она прищурилась, внимательно рассматривая больного с головы до пят, – могу с уверенностью сказать, что Вельзевул не пытается сейчас с тобой взаимодействовать от слова совсем. И никаких признаков инородной энергии не присутствует. А значит, тебя пора развязать.

Губы Грейнджер, наконец, дрогнули привычной доброй улыбкой. Девушка достала палочку и направила ее на путы, собираясь снять защитные заклинания. Но кое-что ее остановило.

– Не торопись, подружка!

На веселый знакомый голос тут же все обернулись.

Из пространства между черными полотнами ткани просунулась чья-то рыжая слегка лохматая голова с довольным светящимся азартной радостью лицом.

– Джордж! – Гарри широко улыбнулся и, забыв о своих оковах, непроизвольно дернулся, ощутив жгучую тянущую боль в запястьях. – Так ты тут?

– Ага, а то что, все веселье без меня. Точнее без нас!

Последняя фраза была озвучена двумя голосами. И далее последовало этому объяснение. Джордж вышел из-за ширмы, а следом за ним…

– Не может быть… – у Поттера отвисла челюсть. – Фред?!

Это не могло быть ошибкой, определенно перед всеми появился настоящий Фред Уизли. Тот самый Фред Уизли, который погиб в битве за Хогвартс в мае. Но только сейчас он был жив и невредим. Все также похож на Джорджа, даже одежда у близнецов была одинаковая

– Это просто невозможно, – Гарри продолжал отрицать то, что видел, растерянно мотая головой.

На что Фред лишь весело рассмеялся.

– Видимо возможно, когда под рукой есть божество.

– Ваша Агнесса крутой маневр совершила! – подхватил Джордж. – Это ж надо так пожертвовать собой, чтобы не просто всех спасти, да еще и мертвых воскресить.

– Это не совсем воскрешение, – поспешила поправить его Гермиона. – Это своего рода подмена, совсем незнакомый доныне даже магии феномен.

– Но как?

В голове совсем не укладывались события последних минут.

Было очень похоже на очередной сон, да вот только Гарри не спал уже с момента, как побывал в Лимбе.

– Это все я, – из-за ширмы появилась Полумна. – Точнее мы с Невиллом привели Фреда сюда.

Следом за ней появился и Невилл, который, как бы извиняясь, кивал каждому находящемуся рядом. Становилось как-то тесновато.

– Когда все произошло, мы увязли с Полумной в болоте, – начал объясняться он. – Точнее, мы думали тогда, что есть болото. Но потом поняли, что это иллюзия. В какой-то момент нас накрыла невероятная сила и мы… мы начали блуждать по альтернативным Вселенным… нет, не Вселенным. Что-то вроде нескольких вариантов нашей реальности.

– И в одной из них мы увидели Фреда, – подхватила Лавгуд. – В той реальности он выжил в битве. И я не нашла ничего лучше, чем позвать его с собой.

– А это противоречило многим законам, – Гермиона решила разбавить туманный сахарный голос загадочной девушки, нагоняющий сон. – Насколько я знаю от профессора МакГонагалл, человек может перемещаться между эквивалентными мирами только в том случае, если в этих мирах копия его жива. Тогда в путешествие отправляется его астральное тело, человек выступает в роли наблюдателя. В случае с Фредом получилось немного по-другому. Вопреки всему, Полумна сломала систему и провела в наш мир человека во плоти.

– Такое разве возможно?

Слишком много непонятного, скрытого, размытого, да и вообще! Мозги Гарри кипели и грозились взорваться и забрызгать тут все своими останками.

– В теории, нет. Но Полумна смогла. Она тянула сначала астральное тело, но как только оно пересекло границу с нашим миром, произошел небольшой разрыв. В этом мире наш Фред был мертв. Вселенная почувствовала его, подумала, что он воскрес и… подарила ему память нашего Фреда. И астральная проекция обрела тело.

– А для меня вообще все было иначе, – в разговор вступил Фред. – Я помню войну, помню взрыв. Белый свет и пустота какая-то. А затем я падаю, резко так, БАХ! Открываю глаза, а вокруг вакханалия какая-то, и Лавгуд с Долгопупсом на меня таращатся.

– Видел бы ты лицо мамы, – Рон, явно вспомнив ее реакцию, тихо хихикнул. – Она уже подумала, что сошла с ума, и просила забрать ее в Мунго.

– А я вообще проснулся ночью от кошмара, в голове ерунда одна, но отчетливо слышу, будто Фред со мной разговаривает. Но потом я понял, что это был Чарли. Он мне сказал, что папа связался с ним через камин и сообщил, что они нашли Фреда. Я ничего тогда не понял, но рванул со всех ног.

– Это конечно не совсем тот Фред, которого мы знали, – решила добавить Полумна. – Но у него есть все, что нужно: память и схожая душа. Так что, по сути, мы вернули Фреда к жизни.

Все это было невероятно. Но также невероятно воодушевляло. Гарри заулыбался, как дурной, ему не верилось, что хоть как-то все эти отвратительные события обернулись в положительную сторону. Видеть всех ребят живыми, да еще и близнецы вновь вместе – безумие! Но, к счастью, иногда реальность проявляет милосердие.

– Это… это потрясающе! Я… я так рад, Фред, Джордж, ребята!

– Но не все так солнечно, – Гермиона решила вернуть его с небес на землю, а заодно и сняла защитные заклинания, после чего путы, наконец, освободили руки пленника.