Текст книги "Падение белой королевы (ЛП)"

Автор книги: writtensword

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Не говоря ни слова, Миранда перекатилась на бок и обняла Энди. Рука успокаивающе погладила Энди по затылку, и она в ответ прижалась к Миранде, обеими руками крепко обхватив ее за талию и приникнув лицом к теплой атласной шее. Нежные поцелуи пробежались по ее волосам, и Энди глубоко вдохнула, вдыхая аромат Миранды и наслаждаясь близостью между ними.

– Я могла бы сказать, что мне очень жаль, – тихо сказала Миранда, – что мальчик-повар не заботился о тебе должным образом. – Одна ее рука погладила Энди по боку и остановилась на пояснице. – Но тогда я бы солгала. По правде говоря, я очень рада, что он оказался неадекватным.

Она сначала потерлась носом, а потом поцеловала Энди в щеку. – Иначе тебя бы сейчас здесь не было.

– Миранда, – прошептала Энди ей в шею. – Я здесь не потому, что Нейт мне не подходил. – Она сжала женщину в объятиях. – Я здесь, потому что ты мне подходишь.

Миранда отстранилась и положила голову на руку, глядя на Энди сияющими глазами. Любовь неудержимо трепетала в сердце Энди, и она наклонилась, чтобы поцеловать Миранду еще раз, нежно, губы задержались на несколько секунд, прежде чем она отстранилась.

– Он никогда не был тебе ровней. И каким-то образом он это знал.

Прочитав вопрос во взгляде Миранды, Энди вспомнила ночь ее расставания.

– Помнишь, как ты просила меня поехать в Париж?

Миранда кивнула, и Энди запустила одну руку в короткие волосы на затылке Миранды, слегка почесывая пальцами.

– Когда я сказала Нейту, что хочу поехать с тобой, он порвал со мной.

Брови женщины поднялись.

– Мы ссорились из-за моей преданности не работе, а тебе. А потом, как раз в этот момент, ты позвонила мне. Когда я потянулась к телефону, чтобы ответить, Нейт разозлился еще больше, и он сказал, что человек, чьи звонки я всегда принимала, и был человеком, с которым у меня были настоящие отношения.

Она потерлась ногой о ногу Миранды.

– Я даже не сомневалась ни секунды. Я подняла трубку… и он сдался и ушел.

– Умный мальчик, – пробормотала Миранда, не сводя глаз с губ Энди.

– На самом деле он сказал: – Я надеюсь, что вы двое очень счастливы вместе.

– Ну что ж, – прошептала Миранда, ее дыхание ласкало губы Энди. – Давай не будем разочаровывать мальчика-повара. – И она наклонилась и снова поцеловала Энди, на этот раз более требовательно, словно желая удостовериться в своих правах. Энди с готовностью приняла ее язык. Рука у нее за спиной скользнула под свитер, и она почувствовала, как большой палец Миранды ласкает ее обнаженную кожу, заставляя задыхаться от огня, который на этот раз горел между ее бедер.

– Знаешь, – рассеянно выдохнула она, прижавшись губами к губам Миранды, – забавно, что он узнал о моих чувствах к тебе раньше меня.

Миранда еще раз прижала их губы друг к другу, а затем откинулась назад, чтобы погладить Энди по лицу.

– Значит, твои… хм… чувства ко мне, – осторожно произнесла Миранда, – это не недавнее приобретение?

– Нет, я так не думаю, – ответила Энди, внезапно осознав то, что только что открыла не только женщине, но и самой себе. Ее взгляд вернулся к воротнику свитера Миранды, по которому она снова провела кончиками пальцев. – Я была просто одержима тобой с тех пор, как начала работать в “Подиуме”. Просто спроси моих так называемых друзей.

При этих словах Миранда нежно поцеловала ее в кончик носа, и переполненная эмоциями Энди снова прижалась к ней.

– Я просто еще не разобралась во всей этой нетрадиционности, – пробормотала она, не понимая, почему ей так неловко. Оглядываясь назад, я вижу много улик. Наверное, из-за всего происходящего у меня просто не было времени на самокопание.

Она вспомнила, как получила извещение о смерти тети, как постоянно ссорилась с Нейтом и ее бывшими друзьями, как зарывалась в работу, чтобы забыть о стрессах личной жизни. Ее сосредоточенность на своей работе и Миранде на самом деле была причиной, почему она не сломалась. Крепко обняв женщину, она медленно выдохнула.

– И теперь, когда я оглядываюсь назад, я не могу отделить то, что я недавно поняла, от того, как это было тогда.

– Что ты имеешь в виду? – Тихо спросила Миранда, все еще нежно поглаживая большим пальцем поясницу Энди.

– Ну, ты же знаешь… Я помню все наряды, которые ты носила, и вдруг все, о чем я могу думать, это о том, сколько всего… твоего они… подчеркивали, или как конкретное платье… обнимало твои бедра, – она замолчала и спрятала свое раскрасневшееся лицо на шее Миранды. – Я должна была догадаться. Я имею в виду, я думала, что ты очень красива… это просто… ну.. просто…

Миранда держала ее, казалось, погруженная в собственные мысли, продолжая ласкать спину Энди. Ее дыхание вернулось в норму, Энди просто наслаждалась объятиями, и она с удовольствием слушала биение сердца Миранды и потрескивание огня.

– В тот летний день, с книгой о Гарри Поттере, – вдруг заговорила Миранда. – Это был первый раз, когда ты забралась мне под кожу.

– А?

– На тебе было то цвета хаки хлопчатобумажное платье от Кельвина Кляйна… с пуговицами спереди, – Миранда сделала шипящий вдох, который защекотал Энди в ухе, а также в нижней части живота. – И ты бросила мне вызов.

Миранда прижалась к ней.

– Ты бросила мне вызов. И мне это нравилось.

При этих словах пульс Энди застучал у нее в ушах, и она откинулась назад, чтобы посмотреть на слегка покрасневшее лицо Миранды.

– Но… но это было несколько месяцев назад.

Миранда прикусила нижнюю губу и посмотрела на Энди сквозь опущенные ресницы. – Так и было.

Не зная, что делать с этой информацией, Энди просто смотрела, а ее уши горели.

– Обычно я не позволяю своим помощницам отвлекать меня… таким образом, – продолжила женщина, поджав губы. – Я никогда раньше этого не делала.

Большим пальцем она провела по линии талии позади брюк Энди, частично проскользнув под них.

– Несмотря на то, что я предпочитаю женщин в своей постели, я обычно не думаю о них в повседневной жизни… сексуально.

Энди с трудом сглотнула. В журнале Миранду часто окружали манекенщицы, во всех состояниях раздетости. Как вообще могло случиться, что Миранда не пострадала от них?

– Ни у кого из них никогда не хватало сил преодолеть этот барьер между моей профессиональной жизнью и моей личной жизнью, – продолжала Миранда. – До тебя.

Ее большой палец застыл, и она прижала свою теплую ладонь к пояснице Энди, ее взгляд стал уязвимым.

– Почти не случалось, особенно в последние годы, для меня подобного, я имею в виду, рассматривать кого-то в личном плане, не говоря уже… в таком интимном качестве.

Затем ее губы растянулись в едва заметной улыбке.

– Но потом пришла ты. Та самая помощница, которая отвечала и расспрашивала меня. Которая не боялась высказывать свое мнение… или даже перехитрить меня. Это было совершенно ново.

Взгляд ее смягчился, Миранда опустила подбородок, и Энди инстинктивно потянулась, чтобы погладить ее по лицу.

– Ты действовала на меня, – выдохнула Миранда. – И, конечно, я старалась не обращать на это внимания, мой контроль над журналом ускользал, и у меня не было времени предаваться фантазиям.

Она наклонилась к Энди и довольно нахально посмотрела на нее.

– По крайней мере, не часто.

– Что?! – Энди уставилась на нее, не веря своим ушам.

– У меня были случайные интимные сны о тебе, – призналась Миранда, когда ее глаза блуждали по губам Энди, а пальцы продолжали свои прежние ласки по пояснице Энди.

– Но в них не было ничего эмоционального. Не тогда. Я бы этого не допустила.

Она снова посмотрела в глаза Энди.

– Мысль о том, что ты можешь таить в себе хоть что-то… хоть какую-то привязанность ко мне была … немыслима.

Энди наклонилась вперед, чтобы нежно потереть их носы друг о друга.

– Но вот я здесь. Полна любви к тебе. – Она широко улыбнулась. – Я просто лопаюсь от нее.

Миранда подняла бровь.

– Лопаешься?

Энди нетерпеливо кивнула, заставив Миранду ухмыльнуться.

– Что ж, давай посмотрим, смогу ли я что-нибудь с этим сделать.

Она крепко поцеловала Энди в губы, решительно скользя языком, пока Энди быстро и охотно не разрешила войти.

Было приятно сознавать, что Миранда уже довольно давно тянулась к ней, хотя отсутствие у Миранды уверенности в потенциальных чувствах Энди наполняло ее некоторой грустью. С другой стороны, если быть честной, она не была уверена, как бы отреагировала, если бы Миранда осмелилась сделать ей предложение несколько месяцев назад. В некотором смысле, пребывание наедине с Мирандой в этом уединенном месте проложило им путь к общению на совершенно другом уровне. Когда жизнь, какой они ее знали, исчезла, все стало намного яснее. Энди подумала, что ей потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы признаться самой себе, что Миранда значила для нее в Нью-Йорке.

Они страстно целовались, крепко прижимаясь друг к другу, постепенно становясь экспертами в текстурах, вкусах и движениях губ друг друга. Энди почувствовала, как расцветает, жадно поглощая все эти чудесные новые ощущения, которые пробегали по ее телу, в то время как ее разум чувствовал себя совершенно спокойно. Ее сердце и душа были широко открыты, но она не чувствовала себя незащищенной. Миранда, казалось, завернула ее в безопасный кокон, капсулу, которая полностью защищала ее от мира.

Энди прижалась ближе, наслаждаясь их физической связью. Все в Миранде казалось знакомым. И таким правильным. Энди поняла, что за последние несколько месяцев она стала во многом полагаться на женщину. Она не отдавала себе отчета ни в силе, ни в истинной природе своей растущей привязанности, но постепенно прониклась доверием к Миранде, которое, учитывая репутацию редактора как человека безжалостного и обладающего ледяным сердцем, удивило бы любого.

Однако Энди уже тогда знала, что Миранда это нечто гораздо большее. Прошел месяц или два, прежде чем культурный шок от работы в “Подиуме” улегся, Энди проглотила свою гордость, и с тех пор она продолжала смотреть мимо имиджа Миранды на ее слаженную работу, с каждым днем все больше любя женщину за маской.

Быть сейчас так близко к Миранде, укреплять эту связь между ними через интимные прикосновения и поцелуи, быстро стало главным приоритетом Энди. Хотя ей не хватало некоторых технических деталей в ее воображении, Энди знала, что ей нужно больше. Крепко сжав женщину, она усилила их поцелуй, Миранда ответила, потянув Энди за бедра и тихо застонав ей в рот, вибрация звука глубоко резонировала в груди Энди.

Затем рука Миранды скользнула ниже пояса брюк Энди, где начала неторопливо массировать ее левую ягодицу.

– О…– Энди застонала, прижавшись к Миранде, которая не остановила ни их поцелуй, ни движение своей руки.

Тепло ее ладони проникло сквозь тонкую ткань нижнего белья Энди, и на секунду она запаниковала, вспомнив, что вместо шелка или кружева на ней простые хлопчатобумажные трусы. Миранда, казалось, не возражала, так как один из ее пальцев скользнул под ткань и начал гладить обнаженную кожу.

– Хммм… Ми-миранда… – Энди задрожала от такой близости. Это было так чудесно, что она не знала, куда себя деть. Схватив Миранду за плечи, она просто старалась держаться, встречая чувственные ласки языка Миранды как можно лучше, в то время как коварный палец внизу путешествовал все дальше и дальше.

Внезапно Миранда прервала их поцелуй и убрала палец. Слегка задыхаясь, она уткнулась лицом в изгиб шеи Энди.

– О, господи, что я делаю?

Она убрала руку. – Мне так жаль, – прошептала Миранда.

– Что? Почему? – Энди прижала голову Миранды к своему плечу и нежно погладила ее по волосам. Она чувствовала себя смущенной и немного расстроенной. Миранда была так близка к тому, чтобы прикоснуться…

– Обычно я не такая агрессивная, – извиняющимся тоном пробормотала Миранда.

– Эй! Миранда, – Энди поцеловала ее в висок. – Все в порядке. Я не возражала!

– Но я двигалась слишком быстро. Я даже не замечала, что делаю, пока ты не задрожала.

– О, – чувствуя себя виноватой, Энди крепко обняла женщину. – Я не нарочно. Я просто… все эти ощущения были настолько ошеломляющими. Я не знала, на чем сосредоточиться.

Миранда повернула голову, чтобы посмотреть Энди в глаза.

– Это не оправдание для моего… поведения. Я вцепилась в тебя, как похотливый подросток!

Это сообщение заставило Энди рассмеяться, и даже озабоченное выражение лица Миранды слегка смягчилось. – Я просто….. Я ничего не могу с собой поделать, когда дело касается тебя.

– Все в порядке, Миранда, – успокоила ее Энди. – Я хочу, чтобы ты прикоснулась ко мне.

Она нежно поцеловала ее в губы, двигая бедрами вперед.

– Везде.

Миранда вздрогнула.

– Но все это для меня в новинку, – продолжала Энди. – И не только из-за… женской части.

Она прижалась к мягкой шее Миранды

– Ты заставляешь меня чувствовать так много вещей… хороших вещь… такого я еще никогда не чувствовала. Думаю, мне просто нужно время, чтобы все обдумать.

Обхватив обе щеки Энди, Миранда наклонилась вперед, чтобы поцеловать ее в кончик носа.

– У нас есть все время мира, дорогая, – прошептала она, когда ее руки скользнули по спине Энди. – Мне просто нужно научиться не быть слишком жадной.

– А мне нравится, когда ты жадничаешь, – ответила Энди. – По крайней мере, когда дело касается меня, – усмехнулась она.

– Правильно подмечено, – ухмыльнулась в ответ Миранда и снова завладела губами Энди.

Они целовались еще несколько минут, на этот раз не так отчаянно. Это никак не успокаивало огонь в низу живота Энди, но, по крайней мере, теперь он был на низком уровне, а не приближался к ядерному взрыву.

Через некоторое время Миранда, казалось, стала немного обеспокоенной, Энди мягко отпустила ее губы и спросила, все ли с ней в порядке.

– Хм, да… просто, – женщина неохотно призналась в этом, – твердость пола начинает действовать мне на нервы. – Наклонившись, она потерла свое бедро и застонала от дискомфорта. – Как насчет того, чтобы перебраться на диван?

Энди распутала их конечности и первым поднялась на ноги. Взволнованная, она протянула руку, чтобы помочь женщине подняться.

Миранда на мгновение заколебалась, глядя на ее руку, но вскоре ее пальцы обхватили запястье Энди, и она позволила оторвать себя от пола и заключить в объятия.

– Так и есть… странно, – сказала она, когда они устроились на диване.

– Что такое? – Спросила Энди, и уткнулась носом в мочку уха женщины.

– Ну… – Миранда замолчала, подыскивая то ли правильные слова, то ли смелость сказать то, что было у нее на уме.

– Эй. – Энди ободряюще поцеловала ее в скулу. – Ты можешь мне сказать.

– Хм. Ну, может быть, это не так уж и странно, учитывая все остальное… – Пробормотала Миранда, слегка почесывая пальцами голову Энди. – Обычно я ненавижу, когда мне напоминают о моем возрасте. Ты знаешь… когда мое тело показывает, что ему уже не двадцать. Особенно, когда кто-то еще и достаточно близко, чтобы засвидетельствовать такие… недостатки.

Раздалось невеселое фырканье, и Энди подняла голову, чтобы посмотреть на женщину. Недостатки? Неужели Миранда действительно так переживает о своем возрасте?

– Но когда ты предлагаешь мне помощь, – глаза Миранды сияли в отблесках огня, – я не чувствую себя слабой, потому что не вижу ни снисхождения, ни жалости, когда ты смотришь на меня. Не сейчас…– она наклонила голову и пожевала нижнюю губу. – И даже не в Париже.

Образ Миранды в том халате вернулся непрошенным, и Энди закрыла глаза, чтобы дать волю эмоциям, которые он вызвал в ней. Тогда она думала, что Миранда убита горем из-за брака. Сочувствие и доброта, которые Энди испытывала к ней, определенно были настоящими. Однако теперь она узнала и любовь, которую раньше не понимала. Она была там, ее тонкая, темно-красная нить пронизывала почти все их взаимодействия за последние месяцы.

– Я никогда не смогу испытывать жалость к тебе, Миранда, – выдохнула она, открывая глаза. Пальцы потянулись вверх, чтобы погладить лицо Миранды, и она медленно выдохнула. – Видя, как ты опустошена из-за потери самых важных вещей в твоей жизни, мое сердце болело, но ни разу это не заставило меня думать о тебе иначе. На самом деле, совсем наоборот.

Миранда наклонилась к ней и улыбнулась.

– Когда речь заходит о том, что ты назвала… “недостатками”, – она стыдливо отвела глаза, – Я… я думаю, что ты идеальна такая, какая ты есть.

Она почувствовала, как Миранда поцеловала ее ладонь, и, подняв глаза, обнаружила на ресницах женщины слезы, похожие на маленькие красивые жемчужины.

– И для протокола, – продолжила Энди шепотом, слегка ошеломленная тем, что Миранда так тронута ее словами. – Этот пол чертовски твердый. Ты была не единственной, кто чувствовал это.

Миранда фыркнула и сморгнула слезы, прежде чем легонько ткнуть Энди в бедро.

– Ах, но это потому, что ты немного костлявая, Андреа.

– Эй! – Энди надула губы. – Я знаю по крайней мере одного человека, который называл меня толстой.

Палец на бедре перестал тыкать ее, и вместо этого ее талию обхватили крепкие руки.

– Мне очень жаль, – тихо сказала Миранда. – И… Хм, я действительно не имела в виду такое. Я просто … – она отвела взгляд. – У меня есть способность находить уязвимые места людей, и когда я чувствую себя угнетенно, я часто попадаю туда, где людям больнее всего.

Энди знала это. Это был защитный механизм, который помогал держать людей в рабочей жизни Миранды на достаточно безопасном расстоянии. Ни разу Энди не поверила, что Миранда действительно считает Эмили “глупой”, или что она потеряла всякую веру в Пола или Джослин только потому, что у них мог быть плохой день. И все же одно замечание о ее весе в начале ее пребывания в “Подиуме” полосе поразило Энди сильнее, чем ей хотелось бы признавать. Ее собственное упрямство помешало ей присоединиться к остальным сотрудникам журнала в их мании нулевого углеводного обмена, но подсознательно ее отношения с едой действительно изменились. И все потому, что Миранда назвала ее толстой?

– Все в порядке, – пробормотала Энди. Она чувствовала себя глупо, принимая близко к сердцу замечание, которое она не заметила бы, если бы оно исходило от кого-то другого. Возможно, даже тогда возможность того, что Миранда могла считать ее неадекватной, уже влияла на ее мысли и поступки.

– Я же не перестала есть, – кротко пробормотала она.

– Хорошо, – твердо сказала Миранда. – Как я уже говорила, я всегда находила тебя… очень привлекательной.– Она нежно провела ладонями по спине Энди. – И я ценю привязанность к здоровой пище, но я не хочу, чтобы ты менялась из-за чего-то… глупого, что я сказала много месяцев назад.

Энди кивнула. Миранда крепко обняла ее, положив подбородок на плечо Энди.

– Я хочу, чтобы ты была сыта и здорова. Это понятно?

– Да, Миранда, – ответила Энди, не в силах сдержать улыбку.

– А сейчас, – сказала Миранда. – Хватит болтать. – И она откинулась назад, устроилась по всей длине дивана, прежде чем потянуть Энди на себя.

– Продолжим поцелуи.

И Энди с радостью подчинилась.

========== Глава 18 ==========

Миранда моргнула и открыла глаза, слегка смущенная тем, что ее разбудило. Отогнав назойливое подозрение, что она храпела, она облизнула пересохшие губы и позволила себе снисходительно зевнуть.

Было утро, и красно-золотой солнечный свет падал через окна и приветствовал ее позитивными мыслями, надеждой и затяжным возбуждением. Она улыбнулась, осторожно поглаживая пальцами левой руки их новое любимое место отдыха под расстегнутыми джинсами на ягодицах Андреа. Другой рукой она обнимала молодую женщину за талию под одеялом, очевидно, надежно удерживая ее даже во сне.

Миранду больше не удивляло, что все, что она находила навязчивым и раздражающим в своих предыдущих любовницах, было тем, чего она на самом деле жаждала, когда дело касалось Андреа. Просыпаться рядом с кем-то таким близким, ощущая ее пульс, дыхание, одежду и теплую кожу, было невероятно возбуждающе. Клише или нет, это просто должен быть правильный человек.

Она осторожно потерлась носом о висок Андреа.

Миранда не могла сказать, как долго они целовались прошлой ночью, но она чувствовала себя не просто помолодевшей, а моложе, чем за последние десять лет. Снова закрыв глаза, она улыбнулась и глубоко вдохнула через нос, прежде чем неторопливо и властно обхватить правой ногой левое бедро Андреа. Выдохнув через приоткрытые губы, она очень медленно провела подошвой ступни вниз по ноге до лодыжки молодой женщины.

Чудесное сочетание ее хлопчатобумажного носка, скользящего по джинсовой ткани, и возможности ощутить тепло мягких икр молодой женщины своей ногой заставило Миранду уже не в первый раз задуматься о том, как легко ее возбуждают тактильные ощущения. Задумчиво повторяя это движение, она внимательно следила за реакцией своего тела. Ее рука на талии Андреа напряглась, когда она двинула ногой в третий раз, а затем и в четвертый. Закрыв глаза, она отдалась резким толчкам удовольствия, проносящимся мимо ее колена и вверх по ноге к животу.

Борясь с забавным желанием замурлыкать, Миранда уткнулась лицом в шею Андреа и продолжила, растягивая каждое движение вверх и вниз, дюйм за дюймом.

Когда дело касалось ее работы, у Миранды была набита рука, и она могла одним прикосновением оценить, как поведет себя ткань при любых обстоятельствах: заставит ли определенный покрой платья изящно упасть или оскорбительно свисать с тела модели. Она всегда любила прикасаться к роскошным материалам новых коллекций, но до сих пор Миранда просто приписывала это исключительному, торжествующему чувству быть первым человеком, открывшим потрясающие творения и новаторский, молодой талант. Когда дело доходило до одежды и аксессуаров, она оставалась преимущественно тактильной в восприятии на протяжении всей своей карьеры, и теперь до нее дошло, насколько важно прикосновение в ее способе понимания мира.

Однако то, что ее и без того чувствительное тактильное восприятие могло быть усилено другим человеком, было новым. В конце концов, она не позволяла своим прежним отношениям существовать на таком интимном уровне. Просто заснуть в объятиях друг друга было немыслимо в прошлом, потому что ее потребность в личном пространстве всегда заставляла ее избегать физического контакта помимо секса.

Теперь же она упивалась этим.

Исчезла преграда, которую она с трудом поставила на место несколько дней назад, когда проснулась в таком же положении рядом с Андреа. Уверенная в себе и как ребенок, получивший разрешение съесть не одно, а все печенье в банке, она сильнее прижала пальцы к ягодицам молодой женщины. Она благоговейно массировала тонкий хлопок трусов в такт движениям ноги, медленно, но целеустремленно. Было трудно не тереться о бедро, расположенное между ее собственными ногами, и Миранда почти зарычала на шею Андреа, удивляясь, как молодая женщина могла продолжать спать при всем этом.

Андреа, однако, продолжала спать, неподвижно, если не считать глубокого, ровного дыхания, которое заставляло ее грудь мягко прижиматься к боку Миранды. Одна из рук Андреа покоилась ладонью вниз, чуть выше левой груди Миранды, и едва уловимый пульс, бьющийся так близко к сердцу Миранды, усиливал рой ощущений, которые постепенно угрожали захлестнуть ее.

Ее кожа гудела, как будто все оставшееся пространство между ней и Андреа стало электрически заряженным, и она усилила давление своей ноги, снова потерлась вверх и вниз, чтобы прогнать дрожь, которая где-то по пути стала бесспорно сексуальной.

Я так близко…

Вздрогнув, Миранда убрала ногу в сторону.

Что я делаю?!

Сердце стучало в ушах, а широко раскрытыми глазами она смотрела в потолок. И все же, не желая просто оттолкнуть Андреа от себя и сбежать с дивана, она позволила урагану внутри себя остаться, словно внимательно наблюдая за диким, непредсказуемым зверем с достаточно безопасного расстояния, а не просто стреляя в него из страха.

Хотя она перестала двигаться, ее тело все еще гудело, как чугунный колокол, глубоко резонирующий от звуковых волн собственного звона. Пораженная тем, что ей удалось возбудиться от одного лишь трения ткани между ней и Андреа, она судорожно выдохнула и со смесью гордости и волнения повернулась и нежно уткнулась носом в щеку все еще спящей юной женщины.

Ощущения внизу живота задержались, угасая мучительно медленно, и Миранда безуспешно пыталась успокоить дыхание. Даже безмятежность тихого утра не помогала, потому что богатый, золотистый свет и свежий воздух только усиливали ее состояние осознанности.

Каждая частичка ее тела, прикасавшаяся к Андреа, словно пульсировала, жила своей собственной жизнью, и Миранда быстро поняла, что ей не хватает терпения, чтобы оценить затянувшееся, непреднамеренное поддразнивание. Ей нужно было взять себя в руки, иначе она взорвется.

– Шшш…, – вдруг прошептала Андреа, и ее лицо повернулось, чтобы прижаться успокаивающим поцелуем к скуле Миранды.

– Ты удивительная, – продолжила она, ее рука скользнула с груди женщины вниз по ее руке, чтобы соединить их пальцы.

– Ты все это время не спала? – Прохрипела Миранда, не зная, должна ли она чувствовать себя смущенной или преданной. Но Андреа потерлась о ее нос и поцеловала так нежно, что Миранда просто почувствовала себя любимой.

– Да. Прости, я просто … – она снова поцеловала ее, – казалось, что у тебя был… момент. Я хотела испытать то, что ты чувствуешь … через тебя. – Она подняла голову, чтобы они могли посмотреть друг другу в глаза, и улыбнулась. – Доброе утро.

Миранда подняла бровь, но не смогла сдержать ухмылку, которая, как она знала, так нравилась Андреа.

– Ты разбудила меня, когда провела ногой по моей икре. Что было очень приятно, – продолжила молодая женщина с немного мечтательной улыбкой. – Но потом ты стала такой напряженной, что я не хотела тебя отвлекать. – Она наклонила голову и вдруг застенчиво добавила: – все, что я могла сделать, это спокойно лежать здесь, обнимать тебя и… наблюдать. Стараясь не вмешиваться.

– О, но ты все-таки вторглась, – ответила Миранда, ободряюще сжимая руку Андреа. – В хорошем смысле. Я чувствовала тебя везде.

– Везде? – Молодая женщина покраснела, ее глаза заблестели.

– Везде, – повторила Миранда сдавленным шепотом.

Она хотела подождать, чтобы их отношения развивались медленно, чтобы дать Андреа достаточно времени, чтобы привыкнуть. Но ее тело все еще гудело, и молодая женщина смотрела на нее с такой внимательной нежностью, что Миранда знала, что она займется любовью с Андреа Сакс прямо здесь и сейчас, на скрипучем диване в красно-золотом рассвете.

– Знаешь, какой сегодня день? – Андреа заговорила прежде, чем Миранда успела опустить лицо для поцелуя. – Сегодня понедельник. Прошло пятнадцать дней после Парижа.

Потеряв всякое чувство времени на острове, Миранда не обратила внимания на дату, но быстро поняла ее значение.

– Никто из нас больше не работает на «Элиас-Кларк», – заключила она. – Теперь мы официально, – она подняла руку из-под одеяла, чтобы заправить прядь волос Андреа за ухо, – просто два человека…

– … два взрослых … – Прошептала Андреа, медленно наклоняясь.

– … две женщины, – выдохнула Миранда, ее губы были меньше чем в дюйме от губ Андреа.

Но прежде чем их губы соприкоснулись, на соседнем столике зазвонил телефон.

Не обращай внимания, мысленно взмолилась Миранда.

Тем не менее, оставаясь всегда эффективным помощником, Андреа подняла глаза и потянулась к телефону.

– Какой смысл в уединенном доме, когда все еще могут добраться до нас?! – Пожаловалась Миранда, закатывая глаза и едва сдерживаясь, чтобы не поджать губы, что, несомненно, выглядело бы как капризная гримаса. Быстрый поцелуй в кончик носа нисколько не успокоил ее гнев.

– Это может быть важно, – услужливо подсказала молодая женщина.

Миранда могла только ворчать.

– Видишь? Это Кэролайн. – Андреа указала на дисплей, и Миранда тут же почувствовала, как ее волнение превращается в надежду.

– Дай трубку.

Действительно обрадовавшись возможности поговорить с дочерью, Миранда без колебаний взяла переданную в руки трубку и ответила.

– Привет, Боббси!

– Привет, мам, – весело поприветствовала ее Кэролайн. – У тебя сонный голос. Ты все еще в постели? Я тебя разбудила?

– Нет, дорогая, ты меня не разбудила, – ответила Миранда, ухмыляясь Андреа, которая прижималась к ее груди, обнимая ее за талию.

– Сколько там времени? Разве ты не должна быть в школе? – Продолжала Миранда, легонько проводя пальцами по волосам Андреа.

– У нас обеденный перерыв, мам.

– У нас ?

– Да, Кэсс тоже здесь.

Миранда закрыла глаза от нахлынувших на нее эмоций, когда услышала, как ее вторая дочь говорит на заднем плане.

– Привет, мам.

– Приятно слышать вас обеих, – сказала она дочери. – Я очень скучаю по вам, девочки.

– Мы тоже по тебе скучаем, мам. Я … хм … Кэсс хочет тебе кое-что сказать…

Между близнецами возникла небольшая суматоха и шепот.

– … нет, ты это сделаешь… … это ты на меня разозлилась… … но мне стыдно… … Кэсс, просто сделай это. Сейчас.

– Хм … Привет, мам … это я, Кэсс, – раздалось с другого конца провода.

– Привет, детка. В чем дело? – Спросила Миранда.

– Ну… э-э… я… мам, прости меня за то, как я себя вела.

Кэролайн что-то прошептала на заднем плане, и Кэссиди поправила себя. – Как мы себя вели.

С горящими глазами Миранда крепко обняла Андреа и задышала в трубку. – О, милая.

Кэссиди шмыгнула носом и продолжила: – На самом деле мы не хотим жить с папой. Мы хотим жить с тобой.

Андреа встревоженно подняла голову, но Миранда улыбнулась ей сквозь слезы.

– Мои сладенькие девочки…

Теперь, когда ее грудь свободно вздымалась от такой любви к дочерям, к молодой женщине в ее объятиях и к этой новой возможности в жизни, Миранда не могла понять, с какой стати она закрылась на столько лет. Сдерживание эмоций было частью ее защитного механизма отрицания и внутреннего подавления. Отныне, однако, делиться своим душевным состоянием с самыми важными для нее людьми станет приоритетом.

– Я так счастлива слышать это – прошептала она, ее голос срывается. – И я хочу, чтобы вы обе знали, что я также очень сожалею о своем поведении. Я подвела вас, девочки… – она с трудом сглотнула, борясь с чувством вины и сожаления, – и я не была хорошей матерью.

– Все в порядке, мамочка, – сказала Кэссиди, шмыгая носом.

– Нет, все не в порядке, дорогая. – Миранда не согласилась. – Но я исправлюсь. Отныне я буду настоящей мамой.

Андреа, щеки которой блестели от ее собственных слез, тихо прижалась губами к ладони Миранды, и этот жест стер последние остатки сомнения в ее сердце. Раскрыться и поделиться своей человечностью с кем-то достойным было не признаком слабости, а признаком любви.

– Я обещаю.

И это не было одним из тех нерешительных обещаний, которые она давала в прошлом, которые так легко забывались или отодвигались в сторону ради бизнеса. Независимо от того, какое будущее уготовано ее карьере, Миранда была полна решимости наладить отношения с дочерьми.