Текст книги "Альтер Эго (СИ)"

Автор книги: Villa Orient

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 28
Кобра и Долг

Незадолго до свадьбы Сергей пригласил меня в элитный лаундж-ресторан, «Аристократ», расположенный в особняке в самом сердце Москвы. Не то чтобы я не бывала раньше в таких местах, но это место было особенно пафосным. Это другой мир. Мир, в котором живёт и вращается Сергей. И ему придётся от этого отказаться, потому что я не потяну походы в такие места. И буду вечно себя терзать, потому что сейчас Сергей может себе это позволить, а он этого лишится. Жизнь со мной будет гораздо проще.

Интерьер ресторана – это воплощение классической роскоши. Залы обиты тёмным деревом и бархатом глубоких оттенков, а на потолках висят хрустальные люстры, которые мягко освещают пространство. Тяжёлые шторы из плотного шёлка создают уют и уединённость, а живые цветы в вазах и картины в позолоченных рамах добавляют утончённости. В каждом зале – антикварная мебель, создающая атмосферу дорогого и респектабельного клуба. Здесь нет ничего кричащего, лишь благородная красота.

Для тех, кто ищет уединения, в «Аристократе» есть несколько приватных кабинетов. Они расположены в отдельном крыле, и у каждого – свой вход. Внутри – мягкие кожаные кресла, небольшой камин и панорамное окно с видом на тихий дворик, а на стенах – репродукции картин известных художников. Здесь можно вести деловые переговоры, не отвлекаясь на посторонних. И не только. Сергей предлагал уединиться, но я отказалась, возможно, зря.

Этот ресторан посещают люди, которые ценят своё время и приватность. Днём здесь можно встретить бизнесменов и политиков, ведущих важные переговоры за бокалом вина. Вечером же «Аристократ» наполняется парами, которые ищут романтического уединения и скрывают тайные отношения, и творческими личностями, обсуждающими новые проекты в тихой и располагающей обстановке. Всех их объединяет одно – высокий статус, безупречный вкус и умение наслаждаться жизнью без лишней суеты.

Меню «Аристократа» поразило мой скромный вкус – это высокая авторская кухня с акцентом на изысканные блюда. Тут можно попробовать нежнейшее филе миньон, приправленное трюфельным соусом, филе дикого лосося под ягодным соусом и, конечно, свежайшие устрицы. На десерт подают тающий во рту шоколадный фондан с малиновым сорбетом. Каждый ингредиент тщательно подобран, а блюда – настоящие произведения искусства.

Обслуживание в «Аристократе» – это не просто сервис, а целое искусство. Здесь с нами общались как с самыми дорогими друзьями, но при этом соблюдали все рамки приличия. Персонал всегда знает, когда подойти, а когда оставить гостей наедине. Здесь всегда готовы выполнить любую просьбу, не задавая лишних вопросов.

В ресторане работает сомелье – настоящий эксперт в области вина. Он не только порекомендовал нам напитки, которые идеально подойдут к блюдам, но и рассказал историю каждого вина. А ещё в «Аристократе» есть свой сигарный зал, где можно попробовать редкие сигары из разных уголков мира, и не только. Сергей и это предлагал, но я отказалась. Поймите меня правильно, я не ханжа и пробовала в своей недолгой жизни разное, в том числе и запрещённое, но я не всегда знаю, когда стоит остановиться, поэтому не хочу рисковать.

Тут всегда играет тихая музыка, создавая особенную атмосферу. Это негромкий джаз, классическая музыка или фортепианные композиции, которые не отвлекают от беседы, а, наоборот, дополняют её.

Мы сидели за столиком в уединённом уголке на мягком диванчике и наслаждались тихим вечером в компании друг друга. Непринуждённо разговаривали о том и сём.

– Расскажи, как ты попал в стриптиз, пожалуйста.

– Я ходил на разные прослушивания, но у меня не было профессиональной подготовки. Никуда не брали. И вот после одного такого прослушивания меня пригласили попробовать стриптиз в клубе. Деньги неплохие. Работа непыльная. Номера можно ставить индивидуально. В общем-то тогда у меня не было выбора. Я согласился. Попробовал. Затянуло.

– А бывали у тебя забавные случаи на сцене?

– Конечно! Особенно вначале. У меня был первый сольный танец. Я ужасно волновался перед своим первым выступлением. Я долго готовился, учил движения, выбрал блестящий костюм с широкими штанинами и бахромой. Мне тогда казалось, что это писк. И вот, выхожу я на сцену, начинаю свой лучший танец в карьере… и тут у меня предательски сползают штаны! Я тогда был худее, чем сейчас, и не рассчитал слабину резинки, а ремни на сцене в нашем деле не используются, долго снимать. И сползают штаны не полностью, конечно, но достаточно, чтобы зал ахнул от неожиданности. И это в самом начале танца! Я почувствовал, как мои щёки горят и становятся пунцовыми. Благо, со сцены это не видно. Но самое забавное началось потом. Я не растерялся и импровизирую на ходу. Стараюсь подтянуть штаны, не прекращая танцевать. И в этот момент я окончательно запутался в бахроме своего костюма, чуть не упал, но каким-то чудом удержал равновесие, сделал сальто. Штаны свалились в прыжке, и я от них избавился наконец. А это движение стало частью танца! Публика сначала замерла, а потом разразилась таким хохотом, какого я ещё никогда не слышал. До сих пор танцую этот танец, делаю сальто, сбрасываю в полёте штаны. Публике нравится.

– Вот это да! Настоящее творчество.

– Да, а после выступления ко мне подошла одна из зрительниц и сказала: «Знаешь, парень, это было самое оригинальное и смешное выступление, которое я видела! Особенно этот твой „фирменный“ приём с падающими штанами!»

Мы вместе рассмеялись, но ненадолго.

– Часто у тебя бывают приватные танцы?

– Да, почти каждое выступление.

– А секс в оргии?

– Теперь уже нет.

– А раньше?

– Не часто. Я не любитель этого. Правда.

Он меня обнял и поцеловал в висок. Это скользкая тема, но это его прошлое, и я хочу кое-что об этом знать, хоть это и не всегда приятно.

– У тебя ведь было много женщин.

– Да, но это в основном, работа. Дело не в количестве, а в качестве. Нужна мне только одна. Я не буду тебе изменять. Для меня секс – не самоцель, для меня это часть отношений. И эти отношения у меня только с тобой.

Я не успела об этом как следует подумать. В зал вошли две женщины: одна средних лет, другая совсем молодая. Та, что старше, окинула зал взглядом так, как будто всё здесь принадлежало ей. Так плантаторы осматривали рынок рабов. И её взгляд остановился на нас. Мне она была незнакома. Я повернулась к Сергею, и он мгновенно побелел, вся краска с его лица как будто смылась.

Я не успела ничего спросить. Женщина хищно улыбнулась, что-то бегло сказала своей спутнице, та пошла дальше, а женщина направилась к нашему столу. Она из тех женщин, которые хорошо выглядят, но возраст всё равно берёт своё. Её густые длинные волосы собраны в сложную причёску с аккуратными локонами. Ровная и сияющая кожа излучает красоту и много денег, потраченных на эту кожу. У неё большие выразительные глаза, настолько, что власть и опасность практически физически ощущаются при её приближении, и пухлые губы, которые растягиваются в улыбке, когда она видит свою жертву.

Она высокая и статная в туфлях на каблуках, которые добавляют к её росту ещё десять сантиметров. На ней дорогое платье, открывающее впечатляющее декольте и струящееся по фигуре, отточенной пластическими хирургами и годами тренировок. Она движется к нам плавной грациозной походкой, но ощущается это как неотвратимый бросок кобры. Ей нужно сделать всего несколько шагов и несколько секунд, чтобы подойти к нашему столу, но кажется, что проходит целая вечность.

– Привет, Алекс, я присяду к тебе.

Сергей не успел ничего возразить, и мне показалось, что он и не смог бы ничего ей сказать. Она села напротив, оправляя платье, откинулась на спинку. От неё исходил лёгкий, дорогой аромат, который будоражит чувства. Всё в её образе было продуманно и отточено годами. Она из тех женщин, которые создали себя, приложив огромные усилия и всё, что у них было. Она переступала через себя и других и теперь не может, не умеет по-другому. Она считает слабыми всех, кто не прошёл тот же путь.

– Представишь меня со своей спутницей? – Она перевела хищный взгляд на меня.

– Регина, – его голос звучал глухо и неуверенно впервые с нашего знакомства, – Аврора, моя невеста.

Женщина усмехнулась и обратилась без предисловий:

– Это твоё настоящее имя?

– Да, – ответила я, стараясь, чтобы хотя бы мой голос звучал твёрдо. – А твоё?

Её улыбка стала только шире.

– Мышка умеет пищать. Так ты его невеста. И ты согласилась выйти за него замуж. Что тебе в нём нравится? Дай угадаю. Красивое тело? Сильные руки? Красивые слова? Большой член? И то, что умеет им пользоваться? Верно? А знаешь, кто его научил?

Это всё риторические вопросы. Она ответит сама. Нужно лишь подождать.

– Правильно думаешь. Это я. Он приехал, не помню даже откуда. Приходил на одно прослушивание в ансамбль, но ничего в нём не было. Ну, высокий, ну, гибкий, ну, красивый, но танцевать он не умел. А время тогда было… Вечер, все устали множество бездарностей просматривать. Это как копаться в куче навоза в поисках одной жемчужины. Но ты не думай, он не жемчужина. Так, о чём это я… А, погода ещё тогда стояла, знаешь, поздняя осень, темень, дождь хлещет, прослушивание где-то у чёрта на рогах, поздно уже. Я села уже в машину и сказала, чтобы водитель заводил, и тут смотрю – он стоит. Облезлый такой, мокрый, жалкий, курточка тонкая, как собачонка дворовая. У него тогда ещё волосы были длинные и свисали, как патлы, мокрые и нечёсаные. Не то чтобы мне стало его жаль, нет, я с улицы не подбираю, но было в нём что-то, с чем можно работать. Тяга к этой работе, что ли. И я его позвала с собой. Приютила, отмыла в прямом смысле. Била и хвалила. И научила. И танцевать. И всему другому, что он умеет. Ты понимаешь, о чём я.

Она внимательно смотрела на меня, на мою реакцию.

– А дальше?

– А дальше, я устроила его в клуб, где он сейчас танцует. И он мне обязан всем, что у него есть. Его долг большой, и он не может просто всё бросить и жениться. Ему ещё долго отрабатывать, пока член стоять будет, а потом ещё и на таблетках будет. В общем, на пенсию он не выйдет.

– Регина…

– О, Алекс, я знаю, что ты хочешь сказать. Но у нас с тобой ведь не только рабочие отношения. Хотя и рабочие стоят очень и очень дорого. Ты мне многим обязан. Можно сказать, всем. Ты привлекаешь клиенток. Ты – мой актив, понимаешь? И я не собираюсь так просто его терять из-за какой-то невесты.

Её тон стал стальным, а движения резкими. В её глазах не осталось и следа недавней весёлости – только холодная ярость и решимость.

– Ты думаешь, эта твоя куколка сможет обеспечить тебе тот уровень жизни, который я тебе дала? Ты сможешь покупать ей все эти дорогие безделушки на свою зарплату автомеханика? Думаешь, вы будете счастливы в простоте бытия? Сомневаюсь. Ты хочешь танцевать. Это в твоей натуре. Тебе нравится раздеваться на сцене, нравится, когда на тебя смотрят, трогают, платят за это. Она одна тебе сцену не заменит.

– Регина, нет… не…

Но она его слышала и продолжала:

– Нет, у тебя не будет другого будущего. А знаешь почему? Потому что я позабочусь о том, чтобы у тебя вообще не было никакой работы, кроме той, что я тебе дала.

– Мне больше не нужна эта работа.

– А это не тебе решать.

Её голос становится ещё тише, но от этого он звучит ещё более зловеще.

– И не думай, что твоя новая пассия останется в стороне. Ты ведь понимаешь, что у меня есть связи. В этом городе всякое случается. Несчастные случаи, внезапные проверки… Ты действительно хочешь подвергать её этому риску ради своих мимолётных увлечений?

Она снова бросила взгляд на меня, в котором читалась неприкрытая угроза. Затем возвращается к Сергею, её взгляд стал почти безразличным, потому что она знала, что все её слова попали в цель, но она даже триумфа не ощущает, настолько омертвело всё внутри неё.

Я её выслушала и решила, что пора мне начать говорить. Моя вторая личность сейчас была бы как нельзя кстати, но она опасна тем, что, выпустив её однажды, сложно спрятать обратно. А я не хочу, чтобы Сергей её видел, поэтому придётся справляться одной.

– Я всё ещё здесь. Не нужно говорить так, как будто меня не существует. У нас ведь опасно вести бизнес: постоянно что-то прогорает и закрывается, проверки опять же. А долги придётся платить всю оставшуюся жизнь уже тебе. Ты не одна решаешь: у тебя есть «крыша», инвесторы. Ты продашь всё, что у тебя есть, и всю жизнь будешь оглядываться. Вся твоя «молодость» и «красота», в которые ты вкладываешь огромные деньги, увянет, дорогие шмотки износятся, зубы сломаются.

– О, Аврора…

– Для тебя я невеста Сергея, а он свободен решать сам, как распоряжаться своей жизнью. Нам пора, не думаю, что увидимся. Все его долги тебе – я прощаю.

– Его долг ты не поможешь ни простить, ни выплатить. Он говорил, что подрабатывает автомехаником?

– Говорил.

– А говорил, на чём специализируется?

– Регина, пожалуйста…

– О, Алекс, – она расплылась в довольной улыбке, нащупав слабое место. – Не говорил. А стоило бы. Он специализируется на взломе и смене сигнализации на угнанных тачках.

Моё сердце рухнуло куда-то вниз.

– Да, и он в этом деле так давно, что я могу сдать его с потрохами. Но я не буду мелочиться, если всё будет, как раньше.

– Как раньше не будет. Нельзя сдать одного и не заложить всех. Твои партнёры вряд ли обрадуются, когда в автосервис нагрянет прокуратура и полиция с обыском. Сергей ведь не один там работал. И кто-то же пригонял ему краденые автомобили.

Я говорила уверенно, но сердце моё бешено колотилось от тревоги. Я видела гнев в глазах Регины, почти слышала шипение её змеиного языка. Я понимала, что это не просто угрозы с её стороны, а что-то серьёзное. Она сможет отомстить. Страх за Сергея и за себя начинал сковывать меня.

– Вам решать.

Она бросила последний взгляд на Сергея, потом на меня и встала из-за стола, удаляясь грациозной походкой победительницы. А я лишь надеюсь, что ей не хватит времени совершить задуманное до того, как мы уедем далеко и надолго.

Сергей не сможет ей противостоять. Он её боится. И он действительно ей принадлежал. Она воспитывала его кнутом и пряником. Он тоже был в роли жертвы, а от этого сложно избавиться, поэтому он, как и я, поддаётся на эмоциональные качели, поэтому мы с ним сошлись и смогли столько собственной сложности и глупости преодолеть.

Дома мы поговорили. Проговорили всю ночь напролёт. Я и так понимала, какие отношения его связывают с Региной. Это было непросто. Она в прямом смысле дрессировала его и лепила из него то, что ей было нужно. И он поддавался.

Лучшее лечение – быть от неё подальше.

Мы, созависимые, годами ходим по кругу, делам то, что у нас не получается, живём с теми, кто отравляет нашу жизнь. Мы не справляемся и страдаем.

Я страдаю, умираю от одиночества, а он ждёт, надеется и верит, что однажды наступит тот день и час, когда я выздоровею, и всё изменится.

Он пытается войти в творческую среду, где его не принимают, а пока тратит себя на периферии этого бизнеса. Я злюсь, расстраиваюсь и… продолжаю поддерживать, потому что ему это нужно, он этого хочет, но не справляется и тоже страдает.

Нас объединяет одинаковое отношение к жизни. Один из нас сломался и не справляется, а другой помогает и поддерживает. Ситуация повторяется многократно, а мы меняемся местами. Мы устаём, выдыхаемся, нам не нравится происходящее. Мы ведём переговоры, договариваемся, но продолжаем оставаться в ситуации, каждый раз надеясь на изменения.

Выход из этого и прост, и сложен одновременно. Надо вернуться в себя, наполнить себя тем, что действительно важно, разделить то, что получается, а что – нет. Нужно посмотреть на себя и другого реально, без ожиданий и надежды. Нужно признать, что желаемое может никогда не произойти. А дальше… приходит новый смысл, новые цели. Но, когда знаешь, ради чего идёшь, путь становится легче.

Глава 29
Под волну тревоги

Я очнулась от воспоминаний через мгновение. Мой мозг проиграл ситуацию, в которую я погрузилась надолго для себя, но для окружающих прошло лишь несколько мгновений. Люди лишь подумают, что это минутное замешательство нерешительной невесты.

И я говорю «да».

Только Сергей заметил, что во мне по-настоящему боролись чувства страха и тревоги. Он напрягся, но теперь расслабился и слова улыбался. Мне страшно, что он стал замечать перемены моего настроения.

Когда наступает момент обмена кольцами, наши руки слегка дрожат. Золотые ободки символизируют наш, возможно, вечный союз. В моих глазах блестят слезы, я этого не хочу, и стараюсь сдержать чувства, но это оказывается выше моих сил. А на губах Сергея играет нежная улыбка.

Когда мы обмениваются кольцами и целуемся, мама Сергея уже не скрывает своих слез. Они льются ручьем, но это – слёзы счастья. Она улыбается сквозь них, и в этой улыбке – вся её надежда на то, что наш брак будет долгим и счастливым. Отец кладет ей руку на плечо, поддерживая её в этот трогательный момент, и сам украдкой смахивает слезу, навернувшись на глаза.

Их волнение и слезы счастья передаются и другим гостям, создавая в зале атмосферу общей радости и трогательности. Видно, как сильно они любят своего сына и брата, как тепло принимают меня в свою семью.

И вот наступает самый важный момент – объявление мужем и женой. Звучат аплодисменты гостей, поздравления и пожелания счастья. В строгом мраморном зале разливается волна тепла и радости. Мы обмениваются первым супружеским поцелуем – нежным и волнительным, скрепляющим наш союз перед лицом закона и близких людей.

Мы подписали наши клятвы в большой амбарной книге и получили взамен заранее подготовленное Свидетельство о браке. Мы с Сергеем вышли под звуки фанфар первыми, и за нами последовали все гости.

Уже в холле Сергей наклонился и прошептал мне на ухо:

– Я думал, ты не придёшь.

– Но я здесь. Испугался?

– Немного. Ты умеешь заставить нервничать.

– Прости, я не хотела. Все невесты долго собираются и немного сомневаются.

В это время к нам подошли родители Сергея.

– Поздравляем, молодожёны! – Начала его мама. На её глазах всё ещё блестели слёзы. – Мы так рады, правда? – Она с мольбой посмотрела на мужа.

– Да, Сергей, Аврора, – моё имя ему далось произнести с трудом, – поздравляем вас. Будь… – он сжал кулак, потом разжал и потрепал сына по плечу, – будь, в общем, хорошим мужем и отцом.

– Желаем вам счастья и долгих лет вместе, – его мама обняла Сергея и прошептала у него на плече, – сынок, я так рада за тебя.

А потом она обняла меня, и я оказалась в её объятьях маленькой девочкой:

– Мы очень рады, что вы вместе. – Потом она меня отпустила и добавила. – Мы хотели раньше познакомиться, но времени всё не было, приехали только сегодня утром. Мы, знаешь, не совсем так тебя представляли, но ты даже лучше.

Она опять посмотрела на мужа, как будто боялась сказать что-то не то.

– Ну да, мы думали как-то всё попроще будет, – он обвёл взглядом холл.

– Извините, что не получилось познакомиться раньше. Всё в спешке из-за отъезда. Нам предложили ближайшее время для регистрации.

– Тут всё очень красиво. И хорошо организовано. Мы подождали на диванчиках, а потом в зале уже посидели. И ты такая красивая вошла. У нас прям дух захватило. Как куколка в этом платье. У нас ведь пятеро сыновей. Дочку Бог не дал. Зато у нас вон ты уже пятая дочка. И всем мы рады. Все у нас хорошие.

К нам подошёл папа, но остановился чуть в стороне. И я решила, что пришло время познакомить:

– А это мой папа, Герман Викторович.

– Очень приятно. Это вот папа Серёжи, Иван Дмитриевич, а я мама, Валентина.

– Очень приятно, теперь у нас с вами одна семья. Давайте отойдём и уступим место другим гостям. Все хотят поздравить молодожёнов.

Потом к нам выстроилась целая очередь из братьев и племянников Сергея. Его старший брат тоже жил в Москве, правда был женат уже в третий раз, а детей у него было шестеро. Кто-то из племянников учился и жил в Москве. Остальные приехали из Челябинска, Красноярска и даже Владивостока. Я и представить не могла, насколько большая семья у Сергея. Нас с папой всегда было двое. У него не было ни братьев, ни сестёр. У мамы были живы только дальние родственники.

Но ещё я заметила, что ни с кем он не был близок. Мама была занята его отцом и постоянно спрашивала его мнения. Отец относился к Сергею снисходительно, как и братья. Они подшучивали над ним, явно пытаясь задеть. Некоторые с завистью смотрели на меня, потому что не понимали, как их младший брат смог отхватить такую невесту. Иногда я ловила на себе неприкрытые масляные взгляды. Но, нужно отдать должное, Сергей вёл себя достойно, не поддавался на провокации, был вежлив и отстранён. И я поддерживала его, как могла.